Беседа между лицами А и Б о переводе с одного языка на другой

А. Откуда известно нам знаменование глагола благоденствовать? Мы знаем только благо; но как разумеем действовать? он не употребителен.

Б. Он происходит от слова день, которое мне известно.

А. Этого не довольно. Слово день изменяется во многие отрасли: денный, денница, поденщина. Все эти слова имеют разное знаменование.

Б. Собственно действовать ничего не значит.

А. Ничего не значит в употреблении, но имеет основанный на свойстве языка смысл, до которого мы доходить можем.

Б. Что же вы из этих рассуждений вывесть хотите?

А. То, что в словах должна заключаться мысль; а иначе они будут пустые звуки. Можем ли мы то же сказать о глаголе сосредоточивать? Я знаю только, что он происходит от известного мне существительного средоточие, а какое действие разуметь можно под глаголом средоточитъ? Все равно что от известных всем камень, дерево произвесть камнитъ, деревить.

Б. Глагол взят с французского concentrer, который по точному переводу значит сосредоточивать, и какое он у них имеет знаменование, такое же мы и своему даем.

А. Удивительное уничижение так себя подвергать игу чужого рассудка! не сметь собственное свое находить хорошим потому только, что оно не похоже на чужое!

Б. Да разве нельзя к выдуманному слову привязать смысла?

А. Нельзя. Слово должно рождать смысл, и наподобие семени пускать от себя отрасли; тогда язык цветет; иначе он только спутывается и безобразится. Напрасно будете вы смысл чужого глагола concentrer привязывать к своему глаголу сосредоточивать, когда он его в себе не содержит.

Б. Однако не худо, когда мы вошедшие в язык наш иностранные слова станем стараться заменять русскими.

А. Весьма похвально и хорошо; но русские слова должны черпаться из русского языка и быть вводимы в употребление чрез растолкование силы и разума их. Иначе, почерпнутое из чужого языка, без соображения со своим, русское слово гораздо хуже иностранного, потому что вводит с собою в родной язык чужие речи, приучающие ум и слух наш к их словосочинению и отвлекающие от чувствования красоты природного нам слога.

Выводить новые слова от корня старых, распространять их знаменование и употреблять по свойству своего языка есть обогащать словесность; переводить их с другого языка, не соображаясь с собственным и употреблять по свойству того наречия, с которого они переведены, есть портить словесность.

Воздух дышит ароматом,

Усмехается заря,

Чешуятся реки златом...

Прежде я никогда не слыхал глагола чешуитъся, однако тотчас его понимаю. Выражение хотя и ново, но не чуждо для меня, не с другого языка взято. Его произвел ум, думавший по-русски.

Всякий язык обогащается другим, но не заимствованием из него слов, а тем, что, размножая наши понятия, открывает нам путь и дает разуму силу и знание извлекать из корней собственного языка своего дотоле неизвестные и для раздробления мыслей наших нужные ветви.

Когда не станем думать и рассуждать о словах, тогда привыкнем к худому и темному слогу. Принятые без рассуждения слова заведут нас в составление невразумительных речей. Новость их прельстит нас; мы подумаем, что отцы наши не умели объяснять своих мыслей; станем и слова и слог их презирать; станем пустословие называть красотою, невежество — вкусом, незнание языка своего — красноречием, и наконец до того удалимся от простых и ясных понятий, что будем, как в бреду, говорить чего сами не понимаем.

Дата добавления: 2015-07-12