Исторические предпосылки современной политики российской истинно-православной Церкви

Для России - страны не только многонациональной, но и многоконфессиональной - вопрос о взаимоотношениях государства и Церкви всегда был очень важен. Новая, формирующаяся на современном этапе российская государственность стоит сейчас перед острой необходимостью выработки рациональной, разумной, взвешенной церковной политики.

Отсутствие четкой концепции и даже вразумительного определения сущностного содержания политики государства по отношению к Церкви, может стать и отчасти уже становится одним из факторов, дестабилизирующих социально-политическую и духовную обстановку в стране. Процесс выработки такой концепции шел бы тем успешнее, чем полнее и объективнее были бы учтены уроки прошлого. На деле этого не происходит в должной мере, о чем красноречиво свидетельствует принятое Государственной Думой законодательство, регулирующее отношения между Церковью и государством; по меньшей мере в нем содержится полтора десятка позиций, явно противоречащих Конституции Российской Федерации.

Как со стороны юристов, так и со стороны ученых (историков, социологов), политиков и религиозных деятелей практически всех конфессий не раз отмечались тенденции, четко выявившиеся в последнее время. Опасения вызывают: - вновь наметившаяся тенденция «огосударствления» Церкви (создание центральных и местных институтов, активное привлечение Московского Патриарха к политическим и правительственным мероприятиям и т.п.), хотя по закону Церковь отделена от государства;

- чрезмерная политизация деятельности отдельных религиозных организаций;

- рост напряженности в межконфессиональных отношениях в некоторых регионах страны;

- встречающееся порой игнорирование неверующих вплоть до оказания на них прямого или косвенного давления.

Участие Православной Церкви в решении ключевых проблем общества должно проходить без ущемления прав иных вероисповеданий, без очередного принудительного закрепления за ней привилегий официально господствующей конфессии, на что, как показывают события, всё настойчивее претендует руководство Московской Патриархии.

Само собой разумеется, что в силу всех вышеизложенных обстоятельств, руководство Московской Патриархии находится в сложной ситуации, когда признание официальной церковной оппозиции крайне невыгодно, а непризнание, и тем более откровенная агрессивность естественно и неизбежно приведет к формированию отрицательного образа в общественном сознании. В такой же оппозиции к Московской Патриархии и по тем же причинам находится и Русская Православная Церковь за границей, прихожанами которой является далеко не худшая часть русского народа, по различным причинам оказавшаяся за пределами Отечества.

Парадокс однако заключается в другом и существует как раз не на уровне истории вопроса, а в плоскости современной политической жизни: часть катакомбников (представителей истинного православия) до сих пор (!) находится в подполье, не испытывая доверия к происходящим в России переменам. Причем мы не имеем здесь в виду секту ИПХ (так называемых «истинно-православных христиан») и секту «Богородичный центр», которые в нарушение заповеданных канонов уклонились далеко в сторону от православия, доходя порой до очевидной каждому христианину ереси. Мы говорим об общинах именно Истинно-Православной Церкви.

В сложившейся ситуации внимание широких слоев общественности сегодня все больше привлекает и тема сопротивления в Русской Церкви. Интерес в этой связи проявляется и к историческому аспекту (сопротивление Русской Церкви антирелигиозным акциям властей в советский период), и к злободневным проблемам православной церковной оппозиции по отношению к курсу руководства Московской Патриархии. И если часть духовенства с приходом большевиков к власти пыталась спасти Церковь от полного подчинения советскому государству, в том числе даже ценой перехода на нелегальное положение, то другая часть поступала совсем наоборот, идя порой не только на соглашательство, но и на пособничество (тайное и явное) безбожной власти. Благодаря как раз той «совместной деятельности» Церкви и советского государства и стало возможным официальное возрождение института патриаршества в Советском Союзе с сомнительного «благословления» Иосифа Виссарионовича Сталина, что поставило Церковь в позицию служанки тоталитарного режима, который не стеснялся использовать ее в своих политических играх.

Иерархи Русской Церкви, отказавшиеся от такого сотрудничества, исходили прежде всего из того, что у священнослужителя не может быть двойной морали, что священник не вправе поминать в Храме Господнем власть предержащих, у которых руки в крови и которые, в конце концов, были отлучены от Церкви и преданы анафеме (прокляты) последним законно избранным русским Патриархом Тихоном.

Святейший Патриарх Тихон был избран не по воле большевистской власти, а вопреки таковой, в октябре 1917 года, в разгар боев с красными, на Соборе Российской Право славной Церкви, во время прицельного обстрела Кремля, перед иконой Владимирской Божией Матери. Воля его священна для каждого порядочного православного священника. Это и послужило моральным и духовным основанием деятельности Митрополита Петроградского Иосифа (Петровых) и его последователей, которых позже стали, именовать «иосифлянами», составившими основу Российской Истинно-Православной Церкви. Каноническим (и юридическим) основанием самоуправления иосифлян является Постановление Святейшего Тихона, Патриарха Московского и Всея России, Священного Синода и Высшего Церковного Совета Российской Православной Церкви № 362 от 7/20 ноября 1920 года, в соответствии с которым ввиду угрозы грядущего тоталитаризма каждая епархия получала право управляться самостоятельно (Правящим Архиереем), чтобы оставался хоть какой-то шанс спасти Церковь от полного подчинения советскому государству.

С тех пор миновали десятилетия, прошла целая эпоха в истории России. Но последний активный деятель церковного сопротивления Серафим (Поздеев) был выпущен на свободу только в 1964 (!) году и скончался под Самарой в начале 70-х гг. (Здесь заметим, что Российская Истинно-Православная Церковь, уважая память Серафима (Поздеева), вынуждено воздерживается от упоминания его в сане архиепископа, поскольку в связи с длительным его пребыванием в лагерях не сохранились свидетельства о Архиерейской Хиротонии, что не умаляет, тем не менее, его заслуг как деятеля Катакомбной церкви).

В силу очевидных причин подавляющее большинство исторических материалов было долгое время недоступно для изучения.

Только сейчас начинается обращение к обширным уникальным пластам архивных документов, которые пока не введены в научный оборот.

Труды советских историков религии, исследователей, как правило, имели очень общий, обзорный характер и, разумеется, несли идеологический отпечаток прежнего официально негативного отношения к религии, хотя некоторые из них представляют значительный интерес (см. Список рекомендуемой литературы).

Унизительно для человека пребывать в неведении, которое искусственно создано и сознательно поддерживается долгое время с целью привлечения на свою сторону людей любой ценой. Церковь же никогда не претендовала на роль прорицателя истины в последней инстанции: жизнь говорила сама за себя.

На современном этапе Священный Синод РИПЦ и ее Епископат по-прежнему считают, что тривиальная пропаганда в равной степени унизительна и для священника, и для паствы, и для любого уважающего себя и других человека.

Уникальность ситуации заключается в полной легитимности иосифлянского движения с канонической точки зрения (исполнение Указа Патриарха Тихона о самоуправлении епархий Российской Православной Церкви) и в том, что Петроградская Епархия никогда не закрывалась большевиками, а это значит, что возглавляемая Митрополитом Иосифом она была юридически легитимна и являлась легальной (!) оппозицией по отношению к большевистскому режиму, с одной стороны, и относительно сергиан (Митрополит Сергий), активно сотрудничивших с тоталитарным режимом - с другой стороны. Такое положение дел сохранялось довольно долго, вплоть до физического устранения почти всех священнослужителей Петроградской Епархии. Это заставило их «раствориться» в Катакомбной церкви, которая изначально и на всем протяжении своего существования до настоящего времени, находилась на подпольном положении (откуда и происходит собственно само название церкви).

Именно с этого периода появляется название «Российская Истинно-Православная Церковь» (РИПЦ), поскольку священнослужители Петроградской Епархии по ряду вопросов расходились во мнении с иерархами Катакомбной Церкви. В частности, чрезвычайно болезненно РИПЦ воспринимала существующую в Катакомбной Церкви практику тайного рукоположения во священнический, а тем более - в архиерейский сан, которое в связи с нелегальным статусом Катакомбной Церкви часто проводилось без свидетелей и не подтверждалось документально из-за опасения за жизнь священнослужителей. Вопрос непрерывной преемственности Апостольского служения через иерархов Церкви является главнейшим и в прямом смысле жизненно важным. Полное название Вселенской Православной Церкви во всей совокупности всех ее канонических ветвей - Единая Святая Соборная Апостольская Церковь. «Апостольской» Церковь называется потому что распространена и утверждена на земле через Святых Апостолов и неизменно, непрерывно сохраняет от них свое учение и преемственность Даров Святого Духа именно через священное рукоположение.

Естественно поэтому, что уязвимость Катакомбной церкви в этом вопросе заставила РИПЦ, действовавшую внутри катакомбных приходов, искать в этом вопросе со действия сестринских Православных Церквей. Преемственность Даров Святого Духа через священное рукоположение в «подпольный» период своей деятельности Российская Истинно-Православная Церковь осуществляла через иерархов - Польской Автокефальной Православной Церкви, Украинской Автокефальной Православной Церкви. Предстоятелем последней ныне является Святейший Патриарх Ярема [не путать с УПЦКП, возглавляемой Патриархом Филаретом (Денисенко)].

В современной научной литературе очень запутанным является вопрос терминологии и классификации относительно различных толков и групп в Катакомбной церкви, что приводит к смешиванию их с другими религиозными верованиями. Малоизучены и многие стороны мировоззрения «катакомбников», особенно их эсхатологические (представления о конце света) и антихристе логические (взгляды на антихриста) воззрения.

Понятия «Русская Православная Соборная Церковь» (РПСЦ) и «Истинно-Православные Христиане» (ИПХ) иногда ошибочно рассматриваются в качестве равнозначных. Мягко говоря, «позаимствованное» у РИПЦ название отнюдь не меняет сущности ИПХ, которые являются попросту сектой, где напрочь отсутствует основополагающий элемент Церкви - непрерывность Апостольской преемственности через священное рукоположение.

Участники всех форм церковного сопротивления - иосифляне (РИПЦ), катакомбники, церковные диссиденты являются по сути представителями различных движений,изначально зародившихся внутри Российской Православной Церкви, причем нередко они переходили из одного движения в другое. Сектанты же, отколовшись от православия, удалились и от его канонов.

В последние годы деятельность Российской Истинно-Православной Церкви получила более широкое освещение в трудах ученых-историков в связи с рассекречиванием значительной части архивных материалов.

Вопросы истории русского православия напрямую связаны с проблемами современности. В условия, когда после краха коммунистической доктрины (которая обладала всеми признаками культовой концепции) российское общество обратилось к поискам истинной Веры и новых путей организации жизни, Русская Церковь во всей своей совокупности проявила неумение наладить взаимодействие со своей потенциальной паствой. И это в равной степени относится к Московской Патриархии и к Русской Православной Церкви за рубежом, и к Российской Истинно-Православной Церкви.

Подобная неготовность к реализации существующего духовного потенциала русского народа объясняется прежде всего наследием прежних времен, когда религиозные организации были вытеснены за пределы реальной общественной жизни как раз на важнейших ее «участках». Это мешало Церкви в целом выполнять функции социального института. Вследствие этого активизируются внеконфессиональные поиски веры, растут проявления духовной эклектичности, множатся ряды членов тоталитарных сект, а значит рушатся людские судьбы, а иногда и обрываются человеческие жизни.

В ряде восточноевропейских стран политическая борьба и межэтнические конфликты приобрели религиозную окраску. Примером тому Югославия, где раскол в социуме произошел именно по конфессиям, и это несмотря на то, что верующие составляют там меньшинство населения! Та же логика конфликта просматриваетея и в чеченской трагедии.

Особенно важна выработка новой российской государственностью оптимальной, тщательно продуманной модели церковной политики, в которой был бы учтен исторический опыт. «Религиозный фактор» нельзя недооценивать, данная сфера должна постоянно находиться в числе приоритетных интересов государства и контролироваться не только рухнувшим на общество невразумительным законодательством, оставляющим в правовом поле «свободные» плоскости для игр нечистоплотных политиков, но и доброй волей русского народа и совестью священнослужителей всех без исключения направлений Русского Православия.

Государство должно, наконец, осознать насущную необходимость конструктивной позиции в построении отношений с Русской Церковью во всей ее совокупности, со всеми ее направлениями, не оставляя за бортом общественной жизни часть своего народа.

Необходимо видеть опасность, исходящую от использования религиозных организаций в целях достижения своих прагматических целей, как внутри страны, так и за рубежом. А такие тенденции все еще существуют и вполне осознаются обществом.

Важно не повторить ошибок, совершенных в государственно-церковных отношениях, которые привели и к внутрицерковным распрям, а в конечном итоге - к ослаблению позиций православия в России и к страданиям русского народа.

Стоит использовать положительный опыт, существующий в истории отношений между государством и Церковью, найти конструктивный путь, не усугубляющий раздор в обществе, и вывести Россию из лабиринта духовных метаний.

Дата добавления: 2015-07-12