Крест Святой Девы

Крест Святой Девы стоял неподалеку от Шорби, на опушке Тэнстоллского леса. Тут соединялись две доро­ги— одна шла лесом из Холивуда, другая — та, по кото­рой летом отступала разгромленная армия ланкастерцев,— из Райзингэма. Здесь обе дороги сливались в одну, и эта дорога, сбегая с холма, тянулась до самого Шорби. Немного позади того места, где они соединялись, возвы­шался небольшой бугор, на вершине которого стоял древ­ний, изъеденный непогодами крест.

Дик явился к этому кресту около семи часов утра. Холодно было по-прежнему; земля, покрытая серебряным инеем, казалась седой; на востоке занималась багряно-ры­жая заря. Дик сел на ступеньку под крестом, закутался в свой плащ и зорко осмотрелся по сторонам. Ждать ему пришлось недолго. На дороге, ведущей из Холивуда, по­явился джентльмен в сияющих латах, поверх которых была накинута мантия из драгоценных мехов; он ехал шагом на великолепном боевом коне. Следом за ним, держась на расстоянии двадцати ярдов, двигался отряд всадников, вооруженных копьями; но, увидев крест, воины останови­лись, и джентльмен в мехах двинулся к кресту один.

Он ехал с поднятым забралом; лицо у него было властное и гордое, под стать его пышному одеянию. И Дик не без смущения двинулся навстречу своему пленнику.

— Благодарю вас, милорд, за точность,— сказал он и низко поклонился.— Не угодно ли вашей светлости сойти на землю?

— Мы здесь одни, молодой человек? — спросил рыцарь.

— Я не так прост,— сказал Дик,— и должен признать­ся вашей светлости, что в лесу, возле этого креста, лежат мои честные ребята с оружием наготове.

— Вы поступили мудро,— сказал лорд,— и я очень этому рад, потому что вчера вы дрались как безрассудный сарацин, а не как опытный христианский воин. Впрочем, не мне об этом говорить, так как я был побежден.

— Вы были побеждены, милорд, только потому, что упали,— ответил Дик.— Если бы волны не пришли мне на помощь, я бы погиб. Я до сих пор ношу на теле знаки, которыми отметил меня ваш кинжал. Мне думается, ми­лорд, что весь риск, так же как и все выгоды этой маленькой слепой стычки на берегу, выпал на мою долю.

— Я вижу, вы достаточно умны, чтобы не хвастать своей победой,— заметил незнакомец.

— Нет, милорд,— ответил Дик,— для этого особого ума не нужно. Теперь, когда при свете дня я вижу, какой отважный рыцарь сдался не мне, а судьбе, темноте и при­ливу и как легко бой мог принять совсем другой оборот для такого неопытного и неотесанного воина, как я, я несколько смущен своей победой, и вам, милорд, это не должно казаться странным.

— Вы хорошо говорите,— сказал незнакомец.— Ваше имя?

— Мое имя, если вам угодно знать его, Шелтон,— от­ветил Дик.

— А меня называют лорд Фоксгэм,— сказал рыцарь.

— Так вы опекун самой милой девушки в Англии, милорд! — воскликнул Дик.— Теперь я знаю, какой мне взять с вас выкуп за вашу жизнь и за жизнь ваших слуг! Я прошу вас, милорд, окажите мне милость, отдайте мне руку моей прекрасной дамы, Джоанны Сэдли, и получите взамен свою свободу, свободу своих слуг и, если желаете, мою благодарность и преданность до самой смерти.

— Разве вы не воспитанник сэра Дэниэла?— спросил лорд Фоксгэм.— Если вы сын Гарри Шелтона, то, на­сколько мне известно, сэр Дэниэл должен быть вашим опекуном.

— Не угодно ли вам, милорд, сойти с лошади? Я рас­скажу вам подробно, кто я такой, каково мое положение и на каких основаниях я осмеливаюсь просить у вас руки Джоанны Сэдли. Присядьте, пожалуйста, милорд, вот на эту ступеньку, выслушайте меня до конца и не судите меня строго.

С этими словами Дик протянул лорду Фоксгэму руку и помог ему слезть с лошади; он привел его на бугор к кресту, усадил на то место, где недавно сидел сам, и, почтительно стоя перед своим благородным пленником, рассказал ему всю свою жизнь вплоть до вчерашнего дня.

Лорд Фоксгэм внимательно его выслушал.

— Мастер Шелтон,— сказал он, когда Дик кон­чил,— вы одновременно и самый счастливый и самый несчастный молодой джентльмен на всем свете. Но счастье свое вы заслужили, а несчастье получили незаслуженно. Не падайте духом, вы приобрели друга, который может и хочет вам помочь. Хотя человеку вашего происхождения не следует якшаться с разбойниками, я должен признать, что вы храбры и благородны. Во время боя вы опасны, во время мира учтивы. Вы молодой человек с прекрасными возможностями и отважной душой. Имений своих вы не увидите до нового переворота. Пока ланкастерцы стоят у власти, сэр Дэниэл будет пользоваться ими как своими собственными. С моей воспитанницей дело обстоит тоже не просто. Я обещал ее одному джентльмену, моему родственнику, по имени Хэмли; обещание ему дано давно…

— Ах, милорд, тем временем сэр Дэниэл обещал ее милорду Шорби!— перебил Дик.— И хотя обещание это дано совсем недавно, по всей вероятности, оно скорее будет выполнено, нежели ваше.

— Вы правы,— ответил лорд.— И вот, принимая к Ти­му же во внимание, что я ваш пленник, жизнь которого была в ваших руках, и, главное, что девушка, к несчастью, находится в чужих руках, я даю вам свое согласие. По­могите мне с вашими добрыми молодцами…

— Милорд! — воскликнул Дик.— Ведь это те самые разбойники, за знакомство с которыми вы упрекнули меня!

— Разбойники, нет ли, а сражаться они умеют,— отве­тил лорд Фоксгэм.— Помогите мне, и, если нам с вами удастся отбить эту девушку, клянусь своей рыцарской честью, она будет вашей женой.

Дик преклонил колено перед своим пленником. Но тот, легко соскочив с подножия креста, поднял юношу и обнял, как сына.

— Раз вы собираетесь жениться на Джоанне,— сказал он,— мы с вами должны стать друзьями.

Дата добавления: 2015-07-12