Монастырь Матери Мэри, Лос-Анджелес 8 страница

Умелым движением его умные руки пробрались через неудобную застежку бюстгальтера и массирующими движениями впились в мои застывшие плечи.

Под его пальцами мои напряженные мышцы сначала охватил неожиданный спазм, а потом они превратились в абсолютное желе. А его ладони уже были поверх моих плеч. Несчастная блузка натянулась до предела.

Одна из его рук потянулась, чтобы убрать в сторону волосы, затянутые в хвост.

И тут появилось самое лучшее ощущение из всего того, что было раньше: его губы на моей шее чуть ниже затылка.

Он целовал меня.

В шею.

Мне следовало остановить его, подумала я, но мягкость его губ была такой... Ох. Я могла чувствовать красоту каждого изгиба его губ, когда они касались пор моей кожи.

Единственными звуками в комнате были наше биение сердец и дыхание.

Почему он должен был пахнуть так непозволительно хорошо? Будет ли это так уж неправильно, если я поцелую его? Всего один маленький поцелуй? Мой мозг был словно в тумане.

Я пыталась совладать со своим дыханием, когда его рот открылся и прильнул к моему уху. Наклонив голову, я обеспечила ему лучший доступ.

Плохо. Прикосновение его языка заставляло мою кожу гореть. Его губы уже были на моем подбородке, и я могла без труда вдыхать неотразимый аромат его кожи.

В этот самый момент я как-то смогла себя убедить, что ситуация находилась полностью под моим контролем, и что короткий поцелуй не окажется такой уж большой проблемой.

Повернувшись к нему, я подняла свои руки поверх его плеч. Запустив пальцы в его волосы на затылке, я, преодолевая последние миллиметры, притянула его лицо к своим ждущим губам.

Поцелуй оказался куда более впечатляющим и интимным, чем я могла бы осмелиться представить.

Его щеки и подбородок были жесткими, но наши губы казались такими мягкими, осторожными и неспешными.

Я почувствовала его голод, как только его губы прижались сильнее. Это было именно то, чего я хотела.

Его рука потянулась к моей талии, огибая контуры моих бедер. Я могла целовать его всю ночь. Это было самое потрясающее ощущение во всем мире. Кончик моего языка касался его — играя и провоцируя.

Я была так удовлетворена этим поцелуем. Но для него этого было недостаточно. Его рука проследовала под блузку, касаясь моего живота и грудной клетки, остановившись на небольшой выпуклости моего лифчика.

Одного легкого сжатия его руки хватило, чтобы чары были разрушены, и я оторвала свой рот от него.

Резким щелчком я захлопнула свое чувство осязания. Переместив руки из каштановых волос на его грудь, я оттолкнула его прочь. После чего сама приняла сидячее положение.

Когда Кайден посмотрел на меня, неудовлетворенное физическое желание свирепствовало в его глазах, подобно бушующему шторму.

Он наклонился, чтобы снова поцеловать меня, но я удержала свои руки на его груди.

Его красная звезда пульсировала и клокотала передо мной, приняв такой размер, какого я никогда прежде ни видела.

— Ты обещал мне свое образцовое поведение, — напомнила я ему, задыхаясь.

— Ты меня поцеловала, Анна, — прорычал он. Его голос стал очень глубоким.

— Хорошо. Но ты спровоцировал меня, поцеловав мою шею.

— Правда. Я не планировал этого.

Его хриплый голос и пылающие глаза, говорили о том, что мне пора уносить ноги.

Поспешив на край кровати, я соскочила и принялась расхаживать по комнате. Стянув резинку с выбившихся волос, я вновь затянула тугой хвост на макушке.

Я очень старалась не думать о вкусе его губ. Что ж... я получила свой первый поцелуй, и теперь никогда не буду той, что прежде.

— Почему ты остановилась? — спросил он.

— Потому что ты стал двигаться дальше... к другим вещам.

Он потер подбородок.

— Хммм, действовал слишком быстро. Ошибка дилетанта.

Я скрестила свои руки опять, наблюдая, как он проводит анализ случившегося в голове, словно тренер, прокручивающий плохо сыгранную игру.

Невероятно.

Тут он снова сфокусировал свой взгляд на мне.

— Но я вижу, что ты все еще хочешь меня.

Я одарила его своим самым убийственным взглядом, хотя мне было чрезвычайно тяжело даже просто смотреть в его сторону.

Боже, он был неотразим! И к тому же — абсолютный игрок. Этот поцелуй ничего для него не значил.

— Ох, — произнес он с невеселой усмешкой, — началось. Теперь мы злимся. Или вроде того. Ты, видимо, не в состоянии освоить по-настоящему хороший гнев...

— Хватит!

— Извини... я что, произнес это вслух?

— Я могу читать эмоции людей тоже. Ну... кроме тебя. Но, по крайней мере, у меня хватает приличия пытаться не замечать их откровения, предоставляя им хоть какое-то подобие эмоциональной частной жизни.

— Да уж. Как невероятно прилично с твоей стороны.

Он продолжал лежать на моей кровати с совершенно непринужденным видом. Я наклонилась, схватила подушку и бросила в него.

— Битва подушками? — Он поднял бровь.

— Слезь с моей кровати. Пожалуйста. Я готова лечь спать.

Он поднялся и сделал широкий жест рукой в сторону постели.

Я забралась под шершавое покрывало и отвернулась к нему спиной, только потом сообразив, что не переоделась в пижаму. Но, конечно же, вставать из-за этого сейчас я не намеревалась.

Я чувствовала его взгляд на своей спине.

— Но, я думал, что мы могли бы раздеться догола, совсем, как Адам и Ева. Это ведь так естественно...

Я задохнулась. Мой мозг услужливо забыл эту часть разговора со Скоттом! Невероятно унизительно. Я сжалась в тугой комок.

— О, да ладно. Ты еще даже не поблагодарила меня.

— За что? — спросила я, все еще не глядя.

— За то, что спас тебя от облизыванья с этим идиотом. Ты ведь не фантазировала о нем всерьез, верно?

Мои щеки горели, и я была рада, что лежала, отвернувшись. Я упрямо держала рот на замке.

— Значит, вот это как? — спросил он.

Я проигнорировала его.

— Я всегда терялся в догадках, на что это будет похоже.

Это замечание заинтересовало меня в достаточной степени, чтобы повернуться.

— Что на что будет похоже? — спросила я.

— Отказ.

Казалось, он был полностью погружен в собственное открытие.

— Что ты сказал? Что ни одна девушка никогда не говорила тебе "нет"?

— Ни одна.

Что ж, это многое объясняло.

— А ты сам? — поинтересовалась я. — Ты когда-нибудь останавливался или говорил "нет" девушке?

Он рассмеялся так, словно я сказала нечто нелепое.

— Зачем мне это делать?

— По множеству причин, — произнесла я. — Не бери в голову, просто иди спать. У нас завтра долгий день.

Я отвернулась от него снова. Ткнув пару раз подушку, я положила на нее голову.

— Полагаю, я все же отказал одной, но она не считается, — произнес он.

— Почему нет?

— Потому что она была Нефом.

Едкая досада сжала мою грудь.

— Это, должно быть, та самая часть, где я принимаю холодный душ? — спросил он.

— Хорошая идея.

Когда он был в ванной с включенной водой, я вскочила и переоделась в пижаму.

Затем я прыгнула обратно в кровать, тараторя себе под нос: "Не думай о поцелуе"

Не думай о поцелуе.

Невозможно.

Я лежала очень тихо с закрытыми глазами, когда он вернулся в комнату.

Поток свежести пахнул в моем направлении. Я слушала, как он передвигался по комнате в течение нескольких минут, потом раздался звук открывшейся двери.

Сев на кровати, я обнаружила Кайдена в дверном проходе.

— Куда ты уходишь? — спросила я, когда он закрывал дверь.

Он оглянулся.

— Я должен работать.

Почему я чувствовала себя столь ошеломленной и даже оскорбленной?

— Должен? Или хочешь? — бросила я с вызовом.

— Почему это должно иметь значение, Анна? — сухо спросил он. — Я ухожу сейчас. — Он сделал движение, чтобы закрыть дверь.

— Куда ты идешь? — крикнула я.

— Я решил навестить девушку за стойкой администратора, раз уж она меня пригласила. Так что, если ты не передумала...

В его глазах мерцало обещание, и я покачала головой. Я не передумала. Больше ничего не произойдет в стенах этой комнаты.

Но я хотела, чтобы он остался.

Я опустила глаза на вызывавшее зуд стеганое одеяло.

— Не думаю... — услышала я его бормотание.

Затем он выключил свет и с силой закрыл дверь.

Я лежала, пытаясь не представлять, как выглядит та девчонка у стойки, и как его губы очень скоро будут на ее губах.

Я рыкнула, разочарованная своей собственной глупостью, и перевернулась на другой бок.

Мне очень хотелось, чтобы я могла уснуть и оставить все случившееся позади, но, как бы я не пыталась, покой обходил меня стороной. Я подумывала включить телевизор, но мне не хотелось, чтобы Кайден знал, что мое предательское сердце ждало его возвращения.

Через мучительные два часа он вернулся. Я лежала очень тихо, делая вид, что сплю.

Он зашел прямо в ванную, чтобы умыться. Через пару минут он забрался в свою кровать, и все затихло.

— Анна? — Его голос был низким.

Конечно же, он знал, что я не сплю.

Я не ответила, но это его не остановило.

— Тебе, по крайней мере, понравился твой первый поцелуй?

Я хотела сказать ему, чтобы он заткнулся, но приступ гнева куда-то быстро улетучился.

— Просто спи, Кайден.

Я закусила губу, совершенно сбитая с толку.

Почему я не могла злиться на него? Все, что он делал вызывало у меня бурю сумасшедших эмоций, но злости среди них не было.

У меня не было права сердиться. Глупое заблуждение — полагать, что он не станет работать во время нашего путешествия.

Мне стало легче после того, как он вернулся в номер.

Кайден вздохнул, и спустя некоторое время стало ясно, что он не собирался говорить больше ничего.

Напряжение растворилось. Всю ночь я нещадно ворочалась, проигрывая в памяти тысячи раз сцену своего первого поцелуя.

Глава 11

Здоровый страх

Никто из нас не подумал поставить будильник, но яркий солнечный свет, проникавший сквозь занавески, сделал свое дело.

Я потянулась и откинула спутанные простыни в сторону, потом повернулась посмотреть не проснулся ли Кайден.

Его глаза тоже были открыты. Он зевнул, заставив меня зевнуть тоже.

Я могла бы проспать еще несколько часов, но для сегодняшнего утра и так провела в постели достаточно времени.

Кайден прислонился к изголовью кровати, закрыв глаза. Под его загорелой кожей можно было заметить каждый упругий мускул. Я прилично загорела этим летом, но это было ничего по сравнению с ним.

Подобные наблюдения заставили меня задуматься о его родословной, которая могла включать в себя все что угодно, от Италии до Южной Америки.

Он, наверное, даже сам этого не знал.

Пока глаза Кайдена были закрыты, я разглядывала его без стеснения.

Его плечи выглядели уверенно сформированными, а мышцы рук — крепкими. Его торс — вот уж где было на что посмотреть... подтянутая грудь, переходившая в отчетливо просматриваемые кубики брюшного пресса. Хотя, если говорить объективно, он не обладал идеальными формами, которые могли бы заставить девушку чувствовать себя неловко из-за собственной не совершенности.

Далее следовала талия, переходившая к бедрам, на которые и было накинуто гостиничное одеяло.

Я резко оторвала от него взгляд, когда он пошевелился. Уголком глаза я видела, как он легко отбросил одеяло в сторону и переместился на край кровати ближе к окну. Он встал, не глядя меня, и поднял руки в основательном потягивании.

Когда я посмотрела снова, мои глаза упали на его обнаженный зад.

Боже праведный! Я закричала и зарылась лицом в подушку.

— Что?! — услышала я его вопрос. — Ты увидела таракана?

— Почему ты голый?! — Я не посмела поднять мое покрасневшее лицо.

— Хм. И это все? — спросил он. — Я всегда сплю обнаженным. Я не знаю, как ты выносишь всю эту одежду.

— Невероятно, — пробормотала я.

Собравшись с мыслями, я прошла в ванную.

Мы были в дороге уже более чем 100 миль и еще даже не заговорили.

Кайден целую вечность рылся среди местных радиостанций в поисках чего-то подходящего. Затем мы услышали: "Я обожаю сексуальные попки..."

Он издал короткий смешок и покачал головой, прежде чем снова поменять станцию и остановился на мрачных женщинах-рокершах.

Я, не отрываясь, смотрела в окно на зеленые ограничители трассы I-40.

Мы проезжали мимо ранчо и ферм, некоторые из которых были новыми, а другие — покосившимися и заброшенными.

Мы, должно быть, встретили на своем пути все породы крупного рогатого скота, известного человеку.

— Голодна? — спросил Кайден.

Я пожала плечами и кивнула.

Он въехал на почти пустую стоянку кафе, где подавали блинчики. Пройдя в блинную, мы разместились в кабинке на скрипящих диванных подушках.

К нам подошла усталая на вид официантка, не намного старше нас. Горячая энергия исходила от низа ее живота.

— Что я могу предложить вам выпить? — спросила она неприветливо.

— Кофе, — произнес Кайден.

Она посмотрела на меня.

— Горячий шоколад, пожалуйста.

Она отошла, чтобы получить наши напитки.

— Она беременна, — прошептала я.

Он посмотрел на нее и покачал головой.

— Не похоже, — сказал он. — Впрочем, это ничего не значит. Иногда, по женщине не определишь ее положение до середины беременности. Одна девочка в школе скрывала это от всех до шестого месяца беременности.

— Я могу чувствовать ребенка, а ты?

— Нет.

Может быть, это было мое воображение, но он, казалось, немного смутился из-за того, что я могла сделать что-то, что он не мог.

Мы оба наблюдали за ней, пока она наполняла кружки. Казалось, ей было как-то не по себе; ее укрывало облако серого. Она принесла наши напитки и приняла заказ блюд.

Я попыталась улыбнуться ей, но она избегала моего взгляда.

Кайден отпил свой черный кофе.

Я ложечкой сняла взбитые сливки с моего какао и съела их перед тем как заговорить. Я уже боялась того, что собиралась сказать.

— Кайден... как ты думаешь, ты мог бы попытаться быть джентльменом, по крайней мере, пока мы путешествуем вместе, и, возможно, спать в шортах?

— А-ах... Понимаю. — Он откинулся назад. — Вид моего зада изрядно напугал тебя, верно?

— Я серьезно, — проговорила я.

Он сделал глоток кофе.

— Для полной ясности должен сказать, что я — не джентльмен, но... сделаю исключение на этот раз. Больше никакого сна в обнаженном виде, пока мы путешествуем вместе. Довольна? Теперь ты можешь перестать так зло на меня смотреть. Глянь — сюда идет наша еда.

Живот мой заурчал при виде блинчиков с огромной ложкой масла, растекающегося по поверхности.

Но при виде еды Кайдена мои глаза полезли на лоб. Блинчики, омлет, сосиска, бекон, ветчина, овсянка и тост! Для всего этого понадобилось три тарелки.

Он широко улыбнулся мне и набросился на еду.

Я умирала с голоду.

Мы съели все до последнего кусочка и затем откинулись на скрипучие сиденья кабинки, чувствуя сонливость от переизбытка еды.

Внезапно Кайден выпрямился, и мрачная тень пробежала по его лицу. Он показал мне жестом, чтобы я пригнулась, и я так и сделала. Испуг в его взгляде напомнил мне тот момент, когда его отец вернулся домой.

— Вот они и проблемы, — пробормотал он.

Я начала поворачивать голову, но он прошипел: — "Не смотри!"

— Куда? — спросила я.

Сейчас я смотрела только на него.

Он наклонил голову в направлении нашей официантки, стоявшей за ближайшей стойкой.

— Прикрой свой символ, — прошептал он.

Я осмотрелась по сторонам и схватила десертное меню, держа его перед собой. Я подождала секунду и потом перевела взгляд на официантку.

Она наливала воду в кофеварку. Во время этого процесса, ее рука дрогнула. Она остановилась и ухватилась за стойку, чтобы обрести равновесие. Ее затуманенный серый совсем потемнел, а подбородок задрожал.

Больше всего меня поразило то, что ее белое облачко — ее ангел-хранитель — было изменчивым и прыгающим от возбуждения.

Я видела, как это происходило раньше, но я не понимала почему. Через мгновение все успокоилось.

Повар за окном задал официантке вопрос о заказе, и она бросила что-то в ответ.

— Оно ушло, — прошептал Кайден с облегчением.

— Что только что произошло? — спросила я.

— Дух демона. Ты не можешь их видеть?

— Я ничего не видела.

Я огляделась по сторонам, все меньше вжимаясь в кресло.

— У всех Нефов есть способности видеть их. Ты должно быть просто еще не готова.

Наша официантка подошла к нам с нескрываемым нетерпением.

— Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо, — ответила я ей. — Все хорошо.

Она бросила чек на стол и забрала наши блюда, не сказав больше ни слова.

Кайден откопал бумажник в заднем кармане и положил двадцатку сверху на чек.

— Думаешь она сердится на нас? — спросила я.

Хотя я и видела эмоции, я не могла распознавать, в чем их причина.

— С чего бы это? Она растроенна, потому что не может понять, почему ни с того ни с сего чувствует прилив негативных эмоций. Скорее всего она пытается обвинить в этом что-то — обычно, других людей или недостаток сна, гормоны... да все, что угодно... вместо того, чтобы справиться с эмоциями. Вот так вот круг и замыкается.

— Так ты говоришь — я наклонилась к нему и прошептала через стол — что нашу официантку только что посетил демон?

Он кивнул, устраивая соль, перец, сахар и приправы в организованный ряд.

Я подумала о нашем счете и посчитала в уме. Она получила около 5$ чаевых. Что-то подсказывало мне, что ее проблемы начались с денег.

Я вытащила 10-долларовую купюру из моих сбережений, которые я хранила в карманной книге и положила поверх двадцатки Кайдена.

— Ты ведь знаешь, что счастье не купишь, — произнес он.

Он выглядел дьявольски привлекательно, от чего я почувствовала дрожь и откашлялась.

Я обернулась к нашей официантке — сейчас ангел, казалось, обнимал ее.

— Ангелы-хранители всегда рядом? — спросила я, все еще наблюдая за этой сценой.

— Да. Они рядом с людьми, даже когда те посещают туалет... или занимаются сексом.

Я закрыла глаза и покачала головой:

— Конечно же, ты не мог этого не сказать.

— Ты спросила. И не волнуйся. Они слишком чисты и покорны, чтобы заниматься подглядыванием.

Говорить об ангелах в подобном тоне, казалось, совершенно неуважительным. Я попыталась придумать другой вопрос.

— Значит, те демоны, которые посещают людей, являются в форме духов?

— Совершенно верно. Хорошо, что это длинная поездка. Мне нужно многому тебя научить.

Он встал, и я последовала за ним, как только подошла официантка.

Она глазела на две купюры на столе.

— Я принесу вашу здачу, — сказала она.

— Не нужно, она ваша, — почти промурлыкал Кайден.

Он смотрел на нее слишком долго, и ее цвета мгновенно перешли от бледно-зеленой благодарности к воспаленному красному.

— Да, спасибо вам еще раз, — произнесла я. Мой голос прозвучал громче, чем я планировала. — Хорошего дня!

Я пнула лодыжку Кайдена своей ногой, и он сдвинулся. Мы вышли на улицу и побрели к машине, подкидывая ногами валявшиеся на пути камешки.

— Долгая же это будет поездка, если ты будешь бросать девушкам двусмысленные взгляды каждый раз, когда мы останавливаемся.

Я старалась, чтобы мой голос звучал легко.

— Двусмысленные взгляды? — спросил он

В этот момент мы забирались в его машину. Он сел на место водителя и повернулся ко мне. Волосы упали ему на лоб, закручиваясь на кончиках у самых бровей. В его лице не было округлостей, оно все состояло из углов. Но именно его голубые глаза делали его совершенно неотразимым.

— Как будто ты не знаешь, что делаешь, — сказала я.

— Я работаю.

— Хмммммм. Ладно. У той бедной девушки день и так был достаточно плохой, чтобы еще ты забивал ей голову всякими фантазиями.

Я пристегнула ремень безопасности, с большей чем необходимо силой потянув его, и он завел машину.

— Думаю, она и сама вполне способна справиться с этой задачей. Кто-нибудь, услышав тебя, может подумать, что ты ревнуешь, но я вижу, что нет. Непостижимо. Ты действительно беспокоишься о ней?

— Почему в это так трудно поверить?

— Ты ее даже не знаешь, — возразил он

— Возможно чувствовать сострадание и к незнакомцам.

— Она забеременела вне брака, — бросил он.

— Она сделала свой выбор. — Мы не знаем ее обстоятельств.

Он следовал указателям, направлявшим обратно на западное шоссе I-40, и я почувствовала, что спор окончен.

— Почему ты говоришь, что я не желаю видеть демонов? — спросила я.

— Рискну предположить, что ты еще не открывалась злу. Ты должна действительно желать увидеть это и принять его таким, какое оно есть.

— Я не хочу открываться злу. Мне даже не нравится смотреть новости. Я знаю, что зло где-то там, но подробности слишком болезненны — чувствовать страдания всех этих людей тяжело для меня.

Он наградил меня насмешливым взглядом.

— Что ты имеешь в виду: "чувствовать их страдания"?

— Мне не всегда удается блокировать их эмоции, особенно, если это группа людей со множеством негативных эмоций. Я стараюсь отогнать их, но иногда они все же просачиваются, и это причиняет боль.

— Ты имеешь в виду, что на самом деле чувствуешь эмоции, которые они источают? Не просто видишь их?

— Ага, — сказала я, — а ты нет?

— Нет! Я могу видеть только их цвета. Должно быть, способность чувствовать эмоции ты унаследовала от матери.

— Оу.

Я не знала, что на это сказать.

— Подожди, — воскликнул он, и настораживающая тень улыбки тронула его губы.

— Значит ли это, что ты чувствуешь физическое желание, если кто-то рядом его испытывает?

— Нет, извращенец. Все не так — это больше похоже на неудовлетворенное сильное влечение к кому-либо. Это неудобно.

— Хммм. Как жаль. Ладно, без обид, — сказал он, — но ты должна стать немного жестче. Для тебя же будет лучше, если ты будешь видеть демонов и знать, что они затевают.

Он был прав.

Я знала, что мне придется с этим столкнуться, но прямо сейчас я была сосредоточена на получении информации.

— Что именно делают демонические души? — спросила я.

— Они нашептывают не-очень-милые мелочи людям в уши.

Он вел машину одной рукой.

В свободной руке он отвлеченно вертел между пальцами ручку.

— Что ты имеешь в виду?

— Знаешь такой маленький голосок у тебя в голове? — спросил он. — Который людям нравится называть своей "совестью"? — я кивнула.

— На самом деле это послания, которые люди получают от своих ангелов-хранителей. Смотри... духи демонов нашептывают людям различные мысли, и эти демонические идеи борются в сознании человека с его собственными чувствами, а так же с сообщениями, которые посылают людям ангелы-хранители. Старое клише на счет черта на одном плече и ангела на другом не далеко от истины. Демон может нашептать девушке, что она некрасива и недостойна любви. Потом он уходит. Его работа сделана. Он направляется к следующей жертве. Ангел же этой девушки шепчет, что она красива и достойна, бла, бла, бла. Как ты думаешь, чему она поверит? Это было так несправедливо.

Я поспешила задать свои вопросы.

— Как часто демоны посещают людей?

— Зависит от необходимости. Раз в месяц. Раз в год. Для каждого человека по-разному.

— Почему им позволено это делать? — я не могла не почувствовать предательства по отношению к человечеству.

Я была потрясена пронизывающей остротой ответа Кайдена:

— Может потому, что Творец не такой хороший и любящий, как ты о Нем думаешь.

— Ты зол на Него? — я не была уверена, почему меня это удивило.

— Он никогда не оказывал мне никаких одолжений. Я был проклят с момента зачатия, и ты, возможно, тоже... С участием твоего ангела или без него.

— Что ты под этим подразумеваешь?

Он провел рукой по волосам и пристально посмотрел на дорогу.

— Я подразумеваю, что для Нефов нет искупления грехов. Это первый урок, который мы выучили во время тренировок. Мы отправимся в ад, так же как и наши отцы.

— Подожди.

Что? Должно быть он ошибся.

— Я не понимаю, как это может быть возможно, — возразила я. — Может быть, твой отец просто не хочет, чтобы тебя посещали возвышенные идеи не быть чудо-блудным мальчиком?

— Увидим, — произнес он. — Спроси своего отца, когда встретишься с ним.

Я попыталась сосредоточиться на пейзаже, а не на полнейшей путанице в голове. Но я даже не смогла себя заставить восхититься границей штата Техас. Все, о чем я могла думать, — это возможность быть приговоренной к аду.

Это не могло быть правдой. Я обязательно узнаю правду, хотя мне и не хотелось, чтобы источником моих знаний был демон, который подарил мне жизнь.

Я прислонилась к двери, потерявшись взглядом в бесконечных просторах дороги, и закрыла глаза.

Легкий толчок в руку заставил меня открыть затуманенные глаза и оглядеться вокруг.

Я выпрямилась и пригладила волосы назад, пока мой взгляд фокусировался. Казалось, мы затерялись среди безлюдных территорий. В милях от цивилизации.

— Извини, что разбудил, но мне надо заправиться.

Мы заправились в небольшом деревенском магазинчике, в котором ко всему прочему купили сандвичи, яблоки, напитки и дорожные печенья, сделанные женой владельца.

Кайден был покорен техасским выговором владельца. Он задал ему нелепое количество вопросов только для того, чтобы тот продолжал говорить.

Кайден даже попытался скопировать акцент несчастного, когда забрался в машину. Я смеялась во весь голос, пока он имитировал техасский протяжный говор.

— Он не говорил ничего подобного!

— Но я всегда хотел это произнести. Я люблю американцев. У тебя тоже есть легкий акцент, но, конечно, не столь безумный, как у него.

— Правда?

Он кивнул.

Кроме употребления время от времени общераспространенной фразы "вы все", я не думала, что говорю, как южанка, но, полагаю, человеку всегда сложно объективно судить о себе самом.

— Расскажи мне о тех местах, где ты жил.

Я повернулась к нему полу боком и развернула первый из его сэндвичей. Обернув низ булочки салфеткой, я протянула его Кайдену.

— Спасибо.

Он откусил огромный кусок и начал говорить после того, как проглотил:

— Я родился в Лондоне. Моя мать умерла при рождении ребенка также, как все матери Нефелимов.

Он укусил еще раз, пока я размышляла.

— Я вырос, находясь то там то здесь, на островах Британии: Англия, Ирландия, Шотландия, Уэльс. Я провел какое-то количество времени во Франции, Италии и Южной Африке. В Штатах я нахожусь впервые. Вначале я был разочарован Атлантой — хотелось жить в Нью-Йорке — но потом этот город стал мне нравиться все больше.

Все касающееся Кайдена было волнующим и экзотичным. Для меня это путешествия являлось самым первым в жизни, а он успел уже так много повидать.

Я грызла яблоко, довольная тем, что оно было крепким, а не мягким.

— Какое из мест стало твоим любимым? — спросила я.

— Я никогда не был слишком привязан ни к одному из мест. Я полагаю, если бы такое место существовало, это было бы... здесь.

Я замерла в середине процесса, перестав жевать, и внимательно посмотрела на его лицо. Кайден не смотрел на меня. Он сжимал свою челюсть, будучи совершенно напряженным. Говорил ли он серьезно или дразнил меня? Я проглотила то, что успела откусить до его слов.

— "Полуостров" штата Техас? — уточнила я.

— Нет.

Он, казалось, подбирал каждое слово с тщательной осторожностью.

— Я имею в виду здесь, в машине. С тобой.

Покрывшись мурашками, я отвела от него взгляд и посмотрела на бежавшую впереди дорогу. Моя рука, державшая яблоко, упала на колени.

Он откашлялся и попытался объяснить:

— Я никогда и ни с кем не разговаривал подобным образом с тех пор, как приступил к работе. Я не разговаривал так, даже с теми четырьмя людьми, которых называю своими единственными друзьями. У тебя есть Пэтти и даже этот твой бойфренд. Так что, наш разговор с тобой для меня своего рода облегчение. Нечто вроде... приятного.

Он снова откашлялся.

Боже мой.

Неужели между нами произошел какой-то особенный момент? Я продолжила говорить с большой осторожностью, надеясь не разрушить атмосферу.

— Мне приятно... тоже, — проговорила я. — Я никогда не рассказывала ни о чем Джею. Он не имеет ни малейшего представления. Ты — единственный, с кем я об этом говорила, исключая Пэтти, но это не то же самое. Основную информацию она узнала от настоятельницы монастыря, в котором я родилась.

— Ты родилась в монастыре, — констатировал Кайден.

— Да.

— Естественно.

— В любом случае, — продолжила я, — я никогда не рассказывала Пэтти о тех изменениях, которые происходили во мне, или о тех вещах, которые могла делать, пока взрослела. Поэтому я могу понять одиночество.

— Даже если так, — произнес он. — Ее любовь к тебе...

Вот мы и дошли до этого.

Я росла с любовью и ничем больше.

Кайден рос с абсолютным пониманием того, кто он есть, и полным набором материальных благ, но без любви.

Дата добавления: 2015-07-12