Дуглас Р. Скотт Апостол Франции

(1900-1967)

Теперь я знаю, что у Бога есть чувство юмора. Ведь Он сотворил Дугласа Скотта! Это был самый смешной из всех людей, которых я видел в жизни. Скотт не имел достаточного образования и глубин­ных познаний библейского текста, но был призван Богом поехать миссионером во Францию.

Еще ни одно человеческое существо не коверкало так французский язык, как это умудрялся делать Дуглас Скотт. Выглядел он при этом абсолютно не­винно, а слушавшие его падали от хохота. Из-за плохого знания языка Скотт произносил слова, ко­торые совсем не имел в виду. Но когда он возлагал руки на больных, те исцелялись. Благодаря чудесам исцеления (ими было полно его служение) Скотт по­лучил доступ к высшим слоям французского обще­ства.

Когда я был во Франции, то навестил Скотта. Он принял меня в доме мэра.

Однажды мэр, когда мы в очередной раз вместе со Скоттом были у него в гостях, спросил меня: «Моло­дой человек, в каком году вы родились?» «В тысяча девятьсот тринадцатом», — ответил я. Он вышел из комнаты и через минуту вернулся обратно. В руке у него была бутылка с вином, на этикетке которой был виден год розлива — 1913. Мэр сказал: «В моем погребе есть вино каждого года выпуска этого века. Всякий, кто обедает в этом доме, должен сказать мне год своего рождения, и я приношу вино, изготовлен­ное именно в год рождения гостя».

Он открыл бутылку, и каждый из нас сделал по маленькому глоточку. Дуглас Скотт вино вообще-то не пил, но в данном случае нацедил себе в бокал одну треть чайной ложечки. Затем он довольно засмеялся и начал рассказывать истории об исцелении. Мэр слу­шал этого щуплого англичанина как завороженный. Иногда я даже думаю: почему Скотт не пошел работать в цирк? Штаны у него держались на под­тяжках, и, находясь на людях, он частенько скиды­вал пиджак. Такого не позволял себе тогда ни один француз, тем более из представителей высшего клас­са. Среди элегантно одетых людей он был единствен­ным, кто осмеливался снимать пиджак даже во вре­мя проповеди с кафедры.

Если бы Дуглас Скотт принадлежал к высшему свету Англии, не думаю, что французы так легко бы его приняли. Но он был из семьи рабочих, а аристок­раты обожают придворных шутов. Именно в таком образе он и представлялся окружающим.

Бывало, Скотт хватался за свои подтяжки и произ­носил что-то вроде: «Я хочу рассказать вам о Боге». Публика давилась от смеха.

Если Скотт хотел на чем-то заострить внимание аудитории, он оттягивал одну из помочей, а затем отпускал ее со смачным щелчком, затем оттягивал другую и также щелкал ею. Французы визжали от

восторга.

Лицо Дугласа Скотта было как у большого ребен­ка, а рот — как у артиста синематографа — очень подвижный и экспрессивный. Французам нравилось наблюдать, как он артикулировал губами, пытаясь произнести заковыристые французские слова. Когда он сильно ошибался, его поправляли прямо из зала. Скотт обычно благодарил (исправления его совсем не раздражали) и продолжал дальше.

Французы — нация, насквозь пропитанная идея­ми гуманизма и просвещения конца восемнадцатого века. Они известны своим индивидуализмом. Им не хочется походить на других. Что касается любви к другим народам, то этого за французами не замеча­ли. Им не нравятся немцы, они терпеть не могут ан­гличан. Но они полюбили Дугласа Скотта.

Скотт начал церковь в Руане, большом промыш­ленном городе на северо-западе Франции. Я побывал в его церкви, когда там было больше тысячи прихо­жан. Позже он основал церковь в Париже. Он также начинал церкви в Марселе, Ницце, Монте-Карло, а также в городах вдоль французской Ривьеры.

Жена Скотта была милой женщиной, но отлича­лась от него так же, как, наверное, кусок мела отли­чается от куска сыра! Она все время улыбалась мужу и соглашалась со всем, что он говорит. Она часто чи­тала Дугласу Библию на французском, заставляя его повторять за ней. Так они вместе работали над произношением.

В то время богачи со всей Европы уже любили съезжаться в Ниццу и проводить там свои отпуска. В церкви Скотта было полно таких людей, и он им нравился. Жители Монте-Карло, мировой столицы игорного бизнеса, также любили Скотта. У француз­ских проповедников не получалось создавать церкви в этих местах, а Скотт приходил и, как он выражал­ся, «разбивал дьявола в пух и прах». Он приглашал людей в церковь, крестил их в воде, и они исполня­лись Духа Святого.

Когда Скотт духовно возрастал в Англии, на него повлияли такие мужи веры, как Говард Картер, До­нальд Джи и Смит Виглсворт. Поэтому те церкви, которые он основал, входили во французскую «Ас­самблею Божью».

Бог избрал Скотта, обычного рабочего фабрики, и сделал его одним из величайших духовных лидеров мира. Скотт никогда не говорил, что он собирается делать. Он просто шел и делал. Он никогда не оста­вался в одном и том же месте надолго, у него даже не было собственного жилья. Он двигался из города в город по Франции и основывал церкви, наполнен­ные Святым Духом, Божьим благословением и по­мазанием.

Дуглас Скотт оставил свой след в целом поколе­нии французов. Он стал дорог сердцу этого народа. Скотт любил французов, и они любили Скотта, не­смотря на все те фокусы, которые он выкидывал со сцены. Он был исполнен Слова Божьего и вел людей по пути истины. Этот человек принес во Францию пробуждение.

«Шут» у Божьего трона

Скотт родился в религиозной семье в английском графстве Эссекс. Подростком он посещал церковь конгрегационалистов.

В возрасте двадцати пяти лет, услышав проповедь одного польского студента-пятидесятника о кресте Иисуса, Скотт родился свыше. Несколько месяцев спустя он принял крещение Святым Духом после того, как на него возложил руки Джордж Джефрис. Он также перестал заикаться благодаря чудесному исцелению.

Скотт начал участвовать в уличных евангелизациях. Он ходил по домам и проповедовал Слово. Затем он решил полностью посвятить свою жизнь служе­нию Богу. В 1927 году Дуглас Скотт поехал во фран­цузский город Гавр. Он собирался подучить фран­цузский, а затем отправиться миссионером в Эква­ториальную Африку. Но однажды он проповедовал на своем ломаном французском в соседнем с Гавром городке. Проповедь сопровождалась исцелениями.

В своем сердце он желал вернуться во Францию и служить там. Он искал подтверждение своему же­ланию от Господа и получил его через пророчество. В 1929 году Скотт женился на француженке Кла­рисс Вестон. В следующем году семья Скотта пере­ехала в Гавр, где он сыграл ключевую роль в основа­нии французского пятидесятнического движения.

Скотт начинал пробуждения в Нормандии, на юге Бельгии, на западе Швейцарии и на юге Франции. В годы войны семья Скоттов жила в Конго, с 1952-го по 1956-й год они проповедовали Евангелие на фран­цузском в Северной Африке.

О Скотте говорили как о человеке Духа Божьего. Перед тем как начать что-то делать, он всегда искал Божьего водительства. В проповеди он не терпел компромисса. Писания в его устах оживали, у него было богатое чувство юмора, и он был движим чувс­твом сострадания к ближнему.

Скотт был Божьим человеком, и сам прекрасно это знал. Постоянно он становился настоящим бла­гословением для других людей. Скотт был несколь­ко моложе других пионеров веры, но был настоя­щим первопроходцем во Франции. Он оставил там свой след в духе.

Не думаю, что в своей жизни он встречал человека, который не любил бы его. Скотт обожал объятия и по­целуи. Казалось, он был готов обнять все человечест­во. Он также признавал, что в проповеди Слова был почти дилетантом, и только благодаря Божьей силе, а не своим талантам, был способен создавать церкви.

Во Франции проповедовали многие другие мужи Божьи, но они были там только проездом. Скотт по­святил себя этой стране. Он был из тех людей, кото­рые никогда не проходят мимо чужой беды. Занима­ясь созданием новых церквей, он уделял особое вни­мание молодежи — готовил себе преемников. Можно сказать, что этот человек начал целую деноминацию.

Пожалуй, я всем сердцем соглашусь с теми, кто называет Дугласа Скотта апостолом Франции.

Дата добавления: 2015-07-11