Ду­хов­ное устро­е­ние оби­те­ли. На­ча­ло оп­тин­ско­го стар­че­ства

Но сколь­ко бы вре­ме­ни и сил не от­ни­ма­ли хо­зяй­ствен­ные хло­по­ты, са­мым слож­ным бы­ло на­ла­дить внут­рен­нюю жизнь мо­на­сты­ря. Игу­мен Мо­и­сей, воз­рос­ший ду­хов­но на свя­то­оте­че­ском уче­нии о мо­лит­ве и по­слу­ша­нии уче­ни­ка стар­цу, стре­мил­ся и жизнь вве­рен­ной ему оби­те­ли по­стро­ить на этих древ­них хри­сти­ан­ских на­ча­лах. Но по­сколь­ку тра­ди­ции бы­ли утра­че­ны, бра­тия мо­на­сты­ря бы­ла недо­воль­на «нов­ше­ства­ми» на­сто­я­те­ля. Вплоть до то­го, что неко­то­рые ино­ки из ста­рой бра­тии пи­са­ли до­но­сы на игу­ме­на, жа­лу­ясь на но­вые по­ряд­ки как на­ру­ша­ю­щие долж­ный уклад мо­на­стыр­ской жиз­ни. Тру­ды на­сто­я­те­ля ста­ли при­вле­кать па­лом­ни­ков, ко­то­рые так­же ис­ка­ли ду­хов­но­го окорм­ле­ния, что да­ло по­вод об­ви­нять от­ца Мо­и­сея в том, что но­вые по­ряд­ки внес­ли в жизнь оби­те­ли су­е­ту и шум мно­го­люд­ства. Но для от­ца игу­ме­на был до­рог лю­бой че­ло­век, при­шед­ший в мо­на­стырь, стра­да­ния, нуж­ды каж­до­го бы­ли для него как свои соб­ствен­ные. Слу­же­ние ближ­не­му он счи­тал та­ким же ино­че­ским дол­гом, как мо­лит­вы и ас­ке­ти­че­ские тру­ды. Неда­ром еще в рос­лавль­ских ле­сах стар­цы от­ме­ти­ли лю­бовь и по­пе­че­ние от­ца Мо­и­сея о стран­ни­ках, по­се­ти­те­лях, те­перь, ко­гда он стал игу­ме­ном, это его свой­ство про­яви­лось в пол­ной ме­ре. И, ко­неч­но, имен­но оно при­вле­ка­ло в оби­тель бо­го­моль­цев, ни­кто не ухо­дил из Оп­ти­ной неуте­шен­ным.

От по­сто­ян­ных жа­лоб и до­но­сов спа­са­ло то до­ве­рие и боль­шое по­чте­ние, ко­то­рые имел к на­сто­я­те­лю вла­ды­ка Ка­луж­ский Фила­рет. Но вско­ре по­сле на­зна­че­ния от­ца Мо­и­сея на­сто­я­те­лем он был пе­ре­ве­ден на Ки­ев­скую ка­фед­ру, по­сле­ду­ю­щие вла­ды­ки так­же бла­го­во­ли­ли к игу­ме­ну Мо­и­сею и его оби­те­ли. До­но­сы и жа­ло­бы со вре­ме­нем пре­кра­ти­лись. Но­вая по­ло­са ис­пы­та­ний на­ча­лась с при­хо­дом на Ка­луж­скую ка­фед­ру прео­свя­щен­но­го Ни­ко­лая, он управ­лял епар­хи­ей с 1835 по 1851 год. Вла­ды­ка сво­и­ми рас­по­ря­же­ни­я­ми при­нес от­цу Мо­и­сею нема­ло непри­ят­но­стей: на­сто­я­тель не мог по сво­е­му усмот­ре­нию по­стри­гать ино­ков и на­зна­чать их на раз­лич­ные долж­но­сти, пре­успев­ших в ду­хов­ной жиз­ни мо­на­хов по рас­по­ря­же­нию вла­ды­ки пе­ре­во­ди­ли в дру­гие оби­те­ли, прео­свя­щен­ный Ни­ко­лай вме­ши­вал­ся в хо­зяй­ствен­ные де­ла. Но отец Мо­и­сей вы­дер­жал это мно­го­лет­нее ис­пы­та­ние, ви­дя в нем ру­ку Про­мыс­ла, на­прав­ля­ю­ще­го его на борь­бу с соб­ствен­ны­ми стра­стя­ми, он про­яв­лял ис­клю­чи­тель­ные сми­ре­ние и тер­пе­ние да­же при са­мых неспра­вед­ли­вых при­тес­не­ни­ях.

Несмот­ря на все пре­пят­ствия и труд­но­сти, отец Мо­и­сей де­лал всё, чтобы устро­ить внут­рен­нюю жизнь мо­на­сты­ря на ос­но­ве свя­то­оте­че­ско­го уче­ния. При его со­дей­ствии в оби­тель по­сту­пи­ли стар­цы, по­ло­жив­шие на­ча­ло оп­тин­ско­му стар­че­ству, – в 1829 го­ду при­е­хал сю­да отец Лео­нид, а сле­дом за ним и его уче­ник отец Ма­ка­рий, они по­се­ли­лись в ски­ту. Сам игу­мен вве­рил се­бя по­пе­че­нию стар­ца Лео­ни­да, ко­то­ро­му бес­пре­ко­слов­но во всем под­чи­нял­ся. Так, лич­ным при­ме­ром, отец Мо­и­сей на­чал вос­со­зда­вать в Оп­ти­ной за­бы­тую тра­ди­цию стар­че­ства, хо­тя имен­но она бы­ла с древ­но­сти ос­но­вой ино­че­ской жиз­ни. Ста­рая бра­тия, не зна­ко­мая с этим уста­нов­ле­ни­ем, вы­ра­жа­ла недо­воль­ство, вос­при­ни­мая пра­ви­ла по­слу­ша­ния стар­цу, от­кро­ве­ния по­мыс­лов как некое «но­во­мод­ное уче­ние», «ересь», на на­сто­я­те­ля и стар­цев сы­па­лись до­но­сы и жа­ло­бы. Но отец Мо­и­сей сто­и­че­ски пре­тер­пе­вал эти непри­ят­но­сти, уве­рен­ный в ду­хов­ной поль­зе стар­че­ства.

Дата добавления: 2015-07-11