Глава 20. Мы вместе спустились по лестнице в зал, где нас встретили нежные звуки пианино

Мы вместе спустились по лестнице в зал, где нас встретили нежные звуки пианино. На длинном обеденном столе стояли белый фарфор и огромные подсвечники.

Молодой эльф, вручивший нам ключи, проводил нас к нашим местам. Я обрадовалась, когда с одной стороны от меня сел Арес, а с другой — Кэлам. Арес одарил меня подбадривающим взглядом.

— Я так горжусь тобой, — тихо проговорил он. — Возможно, ты ещё прекрасней, чем твоя мать.

Я благодарно улыбнулась ему.

С тех пор, как я видела Ареса в последний раз, он изменился. Он больше не выглядел печальным, а его взгляд горел воинственным пламенем. Заметив это, я вмиг почувствовала себя лучше.

Питер сидел напротив меня и точно так же рассматривал до бесконечности странных гостей. Потом воцарилась тишина. Разговоры в зале стихли, и отзвучала музыка.

— Я бы хотел всех вас сердечно поприветствовать, мои дорогие друзья, — раздался бархатный голос во главе стола, — прежде всего, разумеется, гостей, которые почтили нас своим присутствием впервые. — Взгляд бледного, но привлекательного мужчины остановился на мне, затем на Питере и на других гостях, сидящих за столом. Этот пристальный взгляд я смогла выдержать лишь на одно короткое мгновение.

Гости вежливо зааплодировали.

— Как всегда, — продолжил он, — имеются различные проблемы, которые будут выдвинуты перед Советом и должны будут решиться. И нам следует поговорить о том, каким образом будут сформированы наши отношения с людьми.

Я осмотрелась вокруг и встретилась с горящими глазами Элина. Он смотрел на меня с огромной ненавистью. Я мгновенно уставилась перед собой.

— Прежде чем мы обратимся к этим серьёзным вещам, я предлагаю насладиться прекрасным ужином, который приготовили для нас феи. Угощайтесь! — Он осмотрел гостей и сел.

В обоих концах зала распахнулись огромные двустворчатые двери, и очаровательные маленькие создания с длинными золотистыми локонами и ростом не больше шестилетних детей впорхнули в помещение. Каждый из этих созданий нёс в руках большое серебряное блюдо, наполненное ароматными деликатесами. Только сейчас я поняла, что ничего не ела весь день, и мой желудок заурчал.

Питер наблюдал за феями с широко раскрытыми глазами. Это выглядело так забавно, что я тихо захихикала. Кэлам ткнул меня локтём. Рядом со мной пролетело одно из этих созданий. При близком рассмотрении я заметила, что платья, в которые были одеты феи, выглядели весьма необычно. Казалось, ткань, если это можно было назвать тканью, была прозрачной. Она переливалась, как и их крылья, всеми цветами радуги. Но при этом сквозь неё не было ничего видно. Очарованная видом я уже хотела схватить ткань, чтобы почувствовать её на ощупь, но в последний момент осознала, что, вероятно, это выглядело бы невежливо, и одёрнула свою руку.

— Ты должна взять себе что-нибудь, — посоветовал Кэлам.

Я взглянула на блюдо, которое протягивало мне маленькое создание. Ничего, из находившегося на нём, мне не казалось знакомым. Я отважно положила себе в тарелку нечто отдалённо напоминающее грибы и цветы. Затем кроха полетела к следующему гостю.

— Что это? — спросила я Ареса.

— Фирменное блюдо фей. Точнее не знаю я сам. Каждый чувствует вкус того, что он больше всего любит.

Я с недоверием уставилась на него.

— Я всегда радуюсь, когда готовку поручают феям. Если бы за еду были ответственны оборотни… — Арес встряхнулся, после чего не смог сдержать улыбки.

Я осторожно взяла кусочек цветов. Какими на вкус они будут для меня? Я положила их в рот и начала жевать, мои вкусовые рецепторы словно расцвели. Ещё никогда я не ела ничего вкуснее. Это было похоже на клубнику и малину с капелькой лимонного сока и ванилью. Затем маленький паренёк налил из огромного серебряного графина в наши бокалы напиток, который имел вкус родниковой воды, земляники и мяты.

Одно блюдо следовало за другим. Я осмотрелась вокруг. Интересно, какой вкус имела еда для вампиров или оборотней? Куда я ни смотрела, все за столом смело хватали блюда, с которыми феи беспрерывно порхали вокруг них. Атмосфера поистине была расслабленной. Раздавался смех, и все развлекались. Лишь Элин со своими соратниками сидел за столом молча и не сводил глаз с Кэлама, который оживлённо беседовал с двумя феями.

Не знаю, как долго мы ели. Я не уставала разглядывать всё вокруг. Ближе к десерту фавны принялись играть на странных инструментах и петь песни на неизвестном мне языке. Их глубокие голоса разносились по помещению, рисуя картины на стенах. Я видела фавнов, сражающихся с людьми. Возлюбленных, страстно целующихся. Детей, танцующих вокруг костра.

Внезапно звук бархатного голоса заглушил разговоры:

— Подкрепившись и обсудив последние новости, думаю, самое время созвать Совет. Встречаемся через полчаса в совещательном зале.

Все присутствующие согласно кивнули и поднялись с мест. Кэлам направился вместе с нами в большой зал. Здесь мы хотели вместе с Аресом дождаться Совета.

Мои руки и ноги стали ледяными, несмотря на множество горящих каминов. Верный признак того, что моя нервозность усиливается. Кэлам взял меня за мои неспокойные руки и попытался их согреть.

— Всё будет хорошо.

Не знаю, говорил ли он это мне или скорее самому себе. Внезапно раздались громкие мрачные удары колоколов сквозь каменную стену. Я вздрогнула. Дверь в другом конце зала открылась, и я увидела ведущий вглубь коридор, освещённый факелами. Кэлам взял меня за руку, и мы вместе со всеми осторожно спустились по старинным ступеням.

Коридор, казалось, не имел конца. Это было зловещее тихое шествие, которое словно сверкающая змея в узком проходе ползла вниз. Наконец перед нами открылся огромный зал. Он напомнил мне римский амфитеатр. Скамейки были расставлены по залу полукругом. Напротив единственной ровной стены находилось что-то вроде сцены. На ней стоял каменный стол с пятью такими же каменными стульями. Над столом на стене красовались кроваво-красные буквы девиза: «Будьте мудры, как змеи, и просты, как голуби». Где-то я это уже слышала, пришло мне на ум.

Потолок зала подпирали три высокие колонны. На скамьях лежали красные бархатные подушки. Сотни подсвечников и факелов освещали помещение. Казалось, будто скамейки пробивались прямо из скалы под землёй.

Чувствуя подавленность и угнетённость и несмотря на протесты соратников Элина, я заняла место рядом с Кэламом в ряду для шелликтов. Арес сел с другой стороны от меня. Доктор Эриксон и Питер присоединились к посвящённым.

Началось собрание. Поскольку вампиры председательствовали, пятеро их делегатов находилось на сцене, чтобы вести собрание.

— У каждого народа при голосовании есть ровно десять голосов, независимо от того, сколько присутствует его делегатов, — шепнул Арес мне на ухо.

Я кивнула, надеясь, что другие народы были настроены к нам более благосклонно, нежели шелликоты.

Председатель, которого, как сказал мне Арес, звали Майрон, открыл собрание. Сначала речь шла о земельном конфликте между троллями и феями. Во втором случае эльфы якобы грабили шахты гномов. Конфликтующие стороны выходили вперёд и излагали свои требования. Затем председатели задавали свои вопросы. В конце собравшиеся выносили и согласовывали приговор. Красные карточки означали «виновен», зелёные — «невиновен».

— Приговоры обязательны. Они всегда пытаются найти компромисс, приемлемый для обеих сторон, — объяснил мне Кэлам.

Бой колокола, сообщивший о деле на повестке дня, раздался вновь.

— Мы переходим к следующему пункту переговоров, к обвинению Элина. Он обвиняет своего сводного брата Кэлама во вступление в запретную связь с человеческой женщиной и в разоблачении тайны о нашем существовании нескольким людям. Очень серьёзное утверждение. Элин, Кэлам, выйдите, пожалуйста, вперёд.

Элин шагнул с высокоподнятой головой к председателям. Его заживший шрам сверкнул ярко-красным. Громким голосом он рассказал Совету, как наблюдал за мной и Кэламом. Затем он обвинил и доктора Эриксона в том, что тот раскрыл тайну.

Как же сильно он ненавидит нас, людей, думала я, выслушивая его обвинения. Кэлам стоял рядом с ним с непроницаемым лицом.

— И за это я прошу Совет наказать Кэлама. Он нарушил самый важный закон нашего народа. Мы не можем пойти на уступки. Люди, знающие о нашем существовании, должны быть убиты. Это столетний обычай. Они не заслуживают милости.

Все присутствующие слушали его молча. Только после того, как Элин закончил свою речь, по рядам пробежался взволнованный шёпот. Я сидела, словно застывшая. Некоторые возмущённо трясли головами, другие осматривали меня с любопытством.

— Кэлам, что ты можешь сказать в свою защиту? — дал ему слово Майрон.

Кэлам поклонился председателям и заговорил:

— Верховный Совет, уважаемые присутствующие, я осознаю, что нарушил закон нашего народа.

Публика взорвалась криком, но Кэлам не давал вывести себя из равновесия.

— Обвинения, выдвинутые моим братом Элином, небезосновательны. Я влюбился в человеческую девушку, но вопреки его утверждениям, я с ней не связан.

Зал зашептался.

— Ни Эмма, ни я не нарушали закон, запрещающий вступать в связь с человеком. И, разумеется, я признаю, что рассказал ей о нашем мире и тайнах.

— Ты плавал с ней в ночь полнолуния и теперь утверждаешь, что она смогла устоять перед тобой? — зашипел на него Элин. — Ты, как и я, прекрасно знаешь, что это невозможно. Люди слабы.

— Люди — может быть. Но я, Элин, я знал, что это изменит всё.

Я почувствовала, как краснеют мои щёки при воспоминаниях об этой ночи. Я не осмеливалась поднять взгляд и уставилась на свои ноги. Арес взял меня за руку и крепко сжал её.

— Тогда зачем ты взял её с собой? — спросил Элин. Он и не думал отступать. Кэлам посмотрел на него, и, казалось, он раздумывает над ответом. На лице Элина расплылась насмешливая ухмылка.

— Это не имеет значения, — громко ответил Кэлам среди тишины. — Я понимаю, что должен быть наказан. Но Эмма не виновата. Я прошу её отпустить.

Элин презрительно рассмеялся.

— Так просто не получится, Кэлам. Ты в своём уме? Она знает о нас, и она заслуживает смерти.

Раздалось согласное бормотание. Я испугалась, а Кэлам побледнел.

Майрон постучал небольшим молотком по столу, требуя тишины.

— Элин, не тебе решать, какое наказание последует за этот проступок, — высказал он. Я с облегчением выдохнула.

— Но это закон, — перебил Майрона Элин. — Она не может остаться безнаказанной. Она человек! — Это маленькое слово он произнёс с такой злобой, что я только сейчас осознала, насколько сильна его ненависть.

Я вскочила с места и, не долго думая, заявила:

— Ты ошибаешься, Элин. Мой отец… шелликот.

Элин вздрогнул. Поднялся шум. Кэлам подошёл ко мне и встал рядом. Я закусила губу, опустив глаза в пол. Что я только что наделала?

Майрону потребовалось не мало усилий, чтобы восстановить тишину.

— Эмма, понимаешь ли ты, о чём говоришь? Ты знаешь, кто твой отец? — спросил он, глядя на меня с проснувшимся интересом. Тишина, повисшая в зале, становилась невыносимой.

— Это я. — Арес поднялся и подошёл ко мне. Снова началась суматоха.

— Ты знаешь, что это значит, Арес?

Он кивнул.

— Я узнал о её существовании всего лишь несколько недель назад. Независимо от того, каким будет решение Совета, я надеюсь, вы смилуйтесь. Я прошу об этом, — сказал Арес твёрдым голосом.

На моих глазах навернулись слёзы.

— Элин уже убил мать Эммы, у него было на это право. Много лет назад она увидела наш клан в ночь полнолуния, — продолжил Арес. — Тем не менее это не было необходимым. С тех пор мать Эммы никогда не приближалась к нашему миру и никому о нас не рассказывала. Даже Эмма не знала о нашем существовании.

— Элин, это правда, что ты убил мать Эммы? — спросил его Майрон.

— Соединяться с человеком запрещено. Женщина заслужила смерть.

Я потеряла дар речи и, сжав руки в кулаки, вскочила.

— Но ты убил и Марию! — крикнула я в ярости.

Все уставились на меня. Медленно я снова села на скамью.

— Она осквернила наш святой источник, — разозлился в ответ Элин, тем самым подтвердив подозрение, которое я не могла доказать.

— Ты заманил её в воду, чтобы там убить, — возразила я.

Кэлам настойчиво смотрел на меня, но я сказала всё, что хотела и только тогда замолчала.

Движением руки Майрон велел мне выйти вперёд.

— Эмма, как давно ты знаешь, что ты полукровка?

— Она знает об этом всего пару недель, — раздался голос доктора Эриксона. — Только я знал об этом всё время. Но я учёл желание её матери, не говорить ей об этом. Также как и её мать Бренда, Эмма оберегает тайну с тех пор, как узнала о вашем существовании. Её кузен Питер должен стать моим приемником, так как своих детей у меня нет. Поэтому он и его семья были посвящены в тайну. — Доктор Эриксон почтительно склонил голову перед председателем. Питер подошёл к нему. Майрон осмотрел его.

— Питер, ты готов сдать экзамен?

Питер кивнул.

— Мы посовещаемся на тему обвинений, — сообщил Майрон, после чего тихо заговорил с другими председателями.

В зале воцарилась зловещая тишина.

— Тайна о нашем существовании храниться в семье Питера и Эммы в течение многих лет. Посвящённым позволено делиться этой тайной со своей семьёй. Разумеется, это должно было произойти не раньше, чем после успешно пройденной проверки. Так как Элин не знал, что доктор Эриксон собирается предложить Питера в качестве своего приемника, с его стороны было правильным сообщить об этом преступлении. Но, на мой взгляд, это лишь формальное преступление. Теперь я попрошу представителей, наделённых правом голоса, сделать выбор. Виновны ли Кэлам и доктор Эриксон в непозволительном разоблачении нашей тайны?

Все осмотрели зал, но лишь соратники Элина подняли красные карточки, чтобы обвинить нас. Я с облегчением выдохнула.

— Этот вопрос считается решённым. Что касается отношений Эммы и Кэлама, то в связи с тем, что Эмма полукровка, я думаю, об этом должен позаботиться совет старейшин шелликотов. Это не в компетенции Большого Совета. Кэлам нарушил законы шелликотов. Судить его должен его клан.

Я посмотрела в окаменевшее лицо Ареса, опасаясь, что это не самое лучшее развитие событий. Губы Элина расползлись в злобной улыбке.

— Однако по вопросу о преступлении Элина мы должны посовещаться. Должен ли он быть обвинён в незаконном убийстве человека? Убивать людей без причины и вынесения приговора неприемлемо.

Не веря своим ушам, Элин повернулся к Майрону. Тем не менее приговор был ясным. Красных карт было большинство, хотя кое-где мелькнули зелёные.

— Элин, ты отправляешься в свою комнату до завтрашнего дня, пока Совет не выслушает тебя и не вынесет приговор.

Элин кивнул и покинул зал. Его соратники последовали за ним, пока мы смотрели им вслед.

— Переходим к последнему пункту. Арес, ты знаешь, что не позволено вступать в связь с человеческой женщиной. Существование полукровок запрещено сотни лет. И мы знаем, что раньше все полукровки убивались.

Меня бросило в дрожь, но Майрон улыбнулся мне.

— Арес, несмотря на то, что ты не знал о существовании Эммы, ты провинился и подверг нас всех опасности.

Арес кивнул, открыто глядя Майрону в лицо.

— Не могу сказать, что сожалею о содеянном. Особенно после того, как я познакомился с Эммой. Я приму любое решения суда, но прошу о том, чтобы Эмму не наказывали.

— До тех пор, пока Совет не примет другого решения, Арес, наши законы одинаковы для всех. И как бы сильно я тебя ни ценил, ни для кого нет исключений, — серьёзно ответил Майрон. Арес безмолвно смотрел на него.

Майрон осмотрел присутствующих.

— Предоставляю поступок Ареса для голосования. Я предлагаю его исключение из будущего заседания Совета и лишение права голоса.

Карты взлетели в воздух. Даже не считая, я могла видеть, что количество красных преобладало. Я не знала, что значит это решение для Ареса, но когда он улыбнулся мне, я поняла, что это наказание было для него приемлемым. Я повернулась к нему, и он крепко обнял меня. Одним ловким ходом Майрону удалось избежать худшего наказания. Позже нужно спросить об этом доктора Эриксона. Майрон рассмеялся и кивнул Аресу.

— Как и каждый год, мы должны проголосовать, следует ли нам раскрыть человеческому миру наше существование. У кого-нибудь есть доводы в пользу людей? — Майрон вглядывался в молчаливые лица присутствующих, после чего его взгляд остановился на нас с Кэламом. — И даже если на сегодняшний момент я не могу одобрить отношения с людьми, видеть, что это возможно вселяет мне надежду, — он сделал паузу. — Эмма, ты должна понять, что наш народ много натерпелся от людей. Независимо от приговора шелликотов, я желаю тебе счастья.

Затем Майрон вновь обратился к присутствующим и попросил их проголосовать. Как и следовало ожидать, никто не проголосовал за открытие тайны.

— Объявляю собрание закрытым. — Майрон перевёл взгляд с меня на Кэлама. — Кэлам, проводи, пожалуйста, Эмму в свою комнату. Сейчас Питер подвергнется испытанию.

Мне не хотелось идти. Но Кэлам непреклонно потащил меня вверх по лестнице. Он не говорил ни слова. Также и я не знала, что сказать. Теперь наши отношения зависели от решения шелликотов. Каким влиянием обладал Арес, а каким Элин? Что с ним будет? Вопрос за вопросом. В любом случае, это всё было лишь наполовину опасней, чем я представляла.

Кэлам подтолкнул меня в мою комнату, не попросив даже о том, чтобы я заперла дверь. Он казался таким далёким, словно уже начал прощаться со мной. Я устало опустилась на свою кровать. Как поздно уже?

Громкий стук в дверь испугал меня.

— Кто там? — крикнула я.

— Это я, Рэйвен. Кэлам попросил меня, побыть с тобой. Мне бы не хотелось ночевать перед дверью. Впусти меня.

Я с осторожностью открыла дверь. Это действительно была Рейвен.

— Кэлам боится оставлять тебя одну. По решению Совета, он не может находиться рядом с тобой, — пояснила она, и слова прозвучали как извинение.

Я повернулась к кровати, мои глаза уже слипались.

— Рейвен, не злись на меня. Мне нужно поспать.

— Нет проблем. Ты спи, а я присмотрю за тобой. Тебе нечего бояться.

— Как долго длится экзамен для посвящённых? — ещё смогла пробормотать я, но ответ уже не дошёл до моих ушей.

Дата добавления: 2015-07-11