Создатель королев. 15 страница

- Обязательно найдется, - ответил Мерибальд. – Хотя, я надеюсь, что ваши грехи поинтереснее тех, что я выслушал в прошлый раз. – Пес гавкнул. – Вот видите, даже Собака от них устала.

Подрик Пейн был озадачен.

- Я думал, здесь никто не может говорить. Ну, не никто, а братья-монахи. Другие братья, не вы.

- На время исповеди нам разрешается нарушить обет молчания, - пояснил Старший Брат. – Трудно рассказывать о грехах с помощью одних только вздохов и покачиваний головой.

- Септу в Солеварнях сожгли? – Спросил сир Хайл.

Улыбка погасла.

- В Солеварнях они сожгли все, кроме замка. Он один был построен из камня… хотя, лучше б он был сделан из сала, после всего того, что он причинил городу. Мне выпало лечить некоторых выживших. Рыбаки привезли их с другого берега после того, как пламя погасло, и они решили, что берег безопасен. Одна бедная женщина была изнасилована дюжину раз, а ее груди… миледи, вы носите мужскую кольчугу, поэтому я не стану скрывать от вас эти ужасы… ее груди были изорваны, изжеваны и изгрызены, словно на нее напало… какое-то ужасное животное. Я сделал для нее все, что было в моих силах, но этого оказалось недостаточно. И пока она лежала тут, умирающая, ее самые страшные проклятья были адресованы не тем, кто ее изнасиловал и не тому монстру, что ел ее живьем, а сиру Квинси Коксу, который спрятался в безопасности за своими стенами, заперев ворота едва разбойники вошли в город, в то время, как его подданные кричали и умирали в страшных мучениях.

- Сир Квинси уже пожилой человек, - тихо сказал Септон Мерибальд. – Его сыновья и зятья далеко или погибли, его внуки еще мальчишки, и у него на руках две дочки. Что он мог бы сделать – один против всех?

«Он мог хотя бы попытаться», - подумала Бриенна. – «Он мог умереть. Старик или юноша, истинный рыцарь клянется защищать тех, кто слабее его или умереть, их защищая».

- Истинные слова и мудрые, - сказал Старший Брат Мерибальду. – Когда вы попадете в Солеварни, сир Квинси без сомнения попросит вас отпустить ему грехи. Я очень рад, что вы появились, чтобы дать ему отпущение. Я – не смог бы. – Он отставил свой деревянный кубок, и встал. – Скоро прозвонит колокол к ужину. Друзья мои, не составите мне компанию в септе, дабы перед трапезой помолиться о душах добрых людей из Солеварен?

- С радостью, - откликнулся Мерибальд. Собака гавкнула.

Ужин в монастыре вышел самым странным в жизни Бриенны, но не лишенным своих прелестей. Еда была простой, но очень вкусной, на столе прямо из печи лежали буханки еще теплого хлеба с хрустящей корочкой, горшочки со свежевзбитым маслом, медом с монастырской пасеки, и густая похлебка из крабов, моллюсков и, по меньшей мере, из трех разных видов рыб. Септон Мерибальд с сиром Хайлом пили и нахваливали монастырский мед, а ей с Подриком достался сладкий сидр. Ужин прошел не так уж и угрюмо. Септон Мерибальд перед трапезой произнес молитву. Остальные братья ели за четырьмя длинными столами, стоявшими на козлах. Один из монахов сыграл для них на арфе, наполнив зал тихими сладкими звуками. Когда Старший Брат, извинившись, отпустил музыканта поесть, брат Нарберт и другой проктор заняли его место, зачитывая отрывки из «Семилучевой Звезды».

К тому времени, когда закончилось чтение, последние остатки пищи уже были убраны послушниками, в чью службу входила обязанность обслуживать остальных. Большей частью они представляли собой юношей не старше Подрика или даже младше, но среди них были и взрослые мужчины. Тот самый могучий могильщик, которого они видели на холме и который ходил неуклюже подволакивая кривую ногу, был в их числе. Когда зал опустел, Старший Брат попросил Нарберта показать Подрику и сиру Хайлу келью, где они будут ночевать.

- Надеюсь, вы ничего не имеете против того, чтобы спать в одной келье? Она не очень просторная, зато, вот увидите, вам будет удобно.

- Я хочу остаться с сиром, - заявил Подрик. – Я имел в виду - с миледи.

- То, чем вы занимаетесь вне пределов нашего монастыря пусть остается между вами и Семерыми. – Заявил брат Нарберт. – Но на Тихом Острове мужчины и женщины спят раздельно, если только они не повенчаны.

- У нас есть несколько скромных хижин, стоящих в стороне, специально для навещающих нас женщин, будь то дворянки либо простые селянки. – Сказал Старший Брат. – Их используют не так часто, но мы поддерживаем в них чистоту и порядок. Леди Бриенна, вы позволите мне проводить вас?

- Да, благодарю. Подрик, отправляйся вместе с сиром Хайлом. Здесь мы в гостях у святых братьев. Под их кровом действуют их правила.

Хижины для женщин оказались на восточной стороне острова, который был обращен к широким просторам ила и далеким берегам залива Крабов. Здесь было значительно прохладнее, чем на подветренной стороне, и местность была более запущенной. Холм был крутым и тропинка виляла взад-вперед между густыми зарослями сорняков и терновника, выветренными камнями и изогнутыми, колючими деревцами, отчаянно цеплявшимися за каменистый склон. В руке Старший Брат нес фонарь, освещавший им путь. На одном из поворотов он задержался.

- В ясную ночь отсюда вы можете разглядеть огни Солеварен. Они там, прямо за заливом. – Он указал направление.

- Но там ничего нет. – Ответила Бриенна.

- Там остался один только замок. Даже те немногие рыбаки, что в тот злосчастный день, когда напали разбойники, оказались в море, ушли оттуда. Они видели пожарища своих домов, слышали крики и плач на берегу, и побоялись причалить лодки к берегу. Когда наконец они решились, то им оставалось только погрести останки их родных и близких. Что теперь для них значат Солеварни, помимо праха и печальных воспоминаний? Они ушли в Девичий Пруд или другие города. – Он поднял фонарь, и они продолжили путь. – Солеварни никогда не были значительным портом, но время от времени здесь останавливаются проходящие суда. Вот что нужно было тем разбойникам – галера или ког, которые переправили бы их через узкое море. Когда ничего не оказалось, они пришли в ярость и от отчаяния выместили злость на первом, что попало под руку – на горожанах. Мне вот, что интересно, миледи… что вы надеетесь там найти?

- Девочку. – Ответила она. – Дворянскую девочку три-на-десять лет с красивым личиком и рыжими волосами.

- Санса Старк. – Имя прозвучало довольно тихо. – Вы верите, что это бедное дитя было с Псом?

- Дорниец, Тимеон, сказал, что она была на пути в Риверран. Он был наемником, одним из Бравых Ребят, убийцей, насильником и лжецом, но сомневаюсь, что он об этом стал бы лгать. Он заявил, что Пес украл ее у них и увез с собой.

- Понятно. – Тропинка вновь повернула, и перед ними появились хижины. Старший Брат назвал их скромными. Именно такими они и оказались на самом деле. Они были похожи на ульи, сделанные из камня: низкие, круглые и лишенные окон.

- Этот, - указал он на ближайший к ним дом, единственный над которым вился дымок из дыры дымохода по центру крыши. Проходя под косяком, Бриенна вынуждена была сильно присесть, чтобы уберечь голову. Внутри она обнаружила глинобитный пол, матрац, набитый соломой, шкуры и одеяла, которыми можно было укрыться от холода, тазик с водой, кувшин сидра, немного хлеба с сыром, тлеющий огонь в очаге и два низких стула. Старший Брат сел на один из них, поставив фонарь на пол.

- Можно мне ненадолго задержаться? Я чувствую, что нам следует поговорить.

- Как пожелаете. – Бриенна отстегнула пояс с ножнами и повесила его на второй стул, потом уселась, скрестив ноги, на матрац.

- Твой дорниец не солгал, - начал разговор Старший Брат. – Но, боюсь, ты его не так поняла. Вы охотитесь не за тем волком, леди. У Эддарда Старка было две дочери. Сандор Клиган похитил другую, младшую.

- Арью Старк? – У Бриены отвисла челюсть. – Вы это точно знаете? Сестра леди Сансы жива?

- Была. – Ответил Старший Брат. – А теперь… я не знаю. Она могла оказаться среди тех детей, что погибли в Солеварнях.

Эти слова произвели эффект, сходный с ножом, вонзившимся ей в живот. – «Нет! Это было бы слишком ужасно».

- А может быть так, что… вы не совсем в этом уверены?

- Я уверен в том, что дитя было с Сандором Клиганом в таверне на перекрестке, которую когда-то содержала Маша Хеддл до того, как ее повесили львы. Я уверен в том, что они направлялись в Солеварни. За исключением этого… нет. Я не знаю, ни где она, ни даже жива ли она. Однако, я знаю еще одну вещь. Человек, за которым ты охотишься – мертв.

Это было еще одним шоком.

- Как он умер?

- От меча, как и прожил всю жизнь.

- Вы в этом абсолютно уверены?

- Я сам его похоронил. Если пожелаете, я могу рассказать вам, где находится его могила. Я прикрыл его тело камнями, чтобы звери-падальщики не выкопали тело, и водрузил поверх них его шлем, чтобы отметить место его последнего упокоения. Это было моей ужасной ошибкой. Какой-то прохожий нашел его могилу, и присвоил шлем себе. Этот человек насиловал и убивал в Солеварнях, но это не Сандор Клиган, хотя и не менее опасен. Речные земли битком набиты подобными отбросами. Я бы не стал называть их волками. Волки благороднее, чем это… как, впрочем, полагаю, и псы.

- Я немного знал этого человека, Сандора Клигана. Он долгое время был телохранителем принца Джоффри, и даже здесь мы наслышаны о его деяниях, и добрых и злых. И если хотя бы половина из слышанного мной правда, это была горькая, измученная душа грешника, который насмехался в равной степени и над богами и над людьми. Он служил, но не находил в своем служении чести. Он сражался, но не находил радости от побед. Он пил, чтобы утопить свою боль в море вина. Он никого не любил, даже себя. Им правила ненависть. И несмотря на то, что он совершил множество грехов, он никогда не просил о прощении. Там, где прочие мечтают о любви, славе и богатстве, этот человек – Сандор Клиган – мечтал об убийстве своего брата, что является настолько ужасным грехом, что я содрогаюсь, даже упоминая его вслух. Но именно это служило ему пищей, топливом, поддерживающим бушующий в его груди огонь. Как не подло это звучит, мечтать обагрить кровью собственного брата свой меч, именно ради этого мига жило это печальное и гневное существо… и даже эту мечту у него отняли, когда принц Оберин Дорнийский ударил сира Грегора отравленным копьем.

- Вы говорите так, словно жалеете его. – сказала Бриенна.

- Так и есть. Вы бы тоже его пожалели, если бы наблюдали его конец. Я набрел на него у Трезубца, привлеченный его стонами от боли. Он умолял меня о последнем милосердном даре, но я поклялся никого не убивать вновь. Вместо этого, я омыл его лихорадочное чело речной водой, дал ему вина и наложил компрессы на раны, но все мои труды оказались ничтожными и запоздалыми. Пес умер на моих руках. Вы должно быть видели огромного черного жеребца в нашей конюшне. Это его боевой конь, Неведомый. Кощунственное имя. Поэтому мы предпочитаем его называть Плавником, поскольку его нашли у реки. Боюсь, что у него такой же нрав, как и у его хозяина.

«Жеребец». – Она видела жеребца, слышала, что он лягается, но тогда не поняла. Боевых коней обучали лягаться и кусаться, потому что на войне они сами являлись живым оружием, как и те, кто на них ехал верхом. – «Похож на Пса».

- Значит, это правда. – Уныло произнесла она. – Сандор Клиган мертв.

- Он – да, наконец. – Старший Брат сделал паузу. – Вы – еще молоды, дитя мое. Я же встретил сорок четыре своих именин… что делает меня, полагаю, почти вдвое старше. Вас не удивит, если я скажу, что тоже когда-то был рыцарем?

- Нет. Вы больше похожи на рыцаря, чем на священника. – Это читалось в развороте его плеч, широкой груди и мощной квадратной челюсти. – Почему вы оставили рыцарство?

- Это был не мой выбор. Мой отец был рыцарем, как и его отец перед ним. Рыцарями были мои братья, все до одного. Меня обучали сражаться с тех пор, как я смог удержать в руках деревянный тренировочный меч. И я видел свою судьбу такой же, как у них, и старался не ударить в грязь лицом. У меня были женщины, и тут я старался не ударить в грязь, а некоторых я брал силой. У меня была девушка, на которой я мечтал жениться, младшая дочь мелкого лорда, но я был третьим сыном, и не мог рассчитывать ни на надел, ни на наследство, чтобы предложить ей приданное… у меня были только меч, конь и щит. В целом, я был горьким человеком. Когда я не дрался, я пил. Моя жизнь была сплошь красной от крови и вина.

- И когда же она изменилась? – спросила Бриенна.

- Когда я умер в битве на Трезубце. Я сражался на стороне принца Рейегара, хотя он так никогда и не узнал моего имени. Не могу ответить почему вышло именно так, кроме того, что лорд, которому я служил, служил лорду, который служил другому лорду, который решил поддержать дракона, а не оленя. Если б он решил иначе, я, возможно, оказался бы на другом берегу реки. Битва была кровавой. Менестрели пытаются заставить нас поверить, что Рейегар с Робертом подрались посредине реки из-за женщины, которую оба полюбили, но уверяю вас, там было много сражающихся с каждой из сторон, и я был одним из них. Меня ранили одной стрелой в бедро, а другой в ногу, потом подо мной убили лошадь, но я не выходил из боя. Я до сих пор помню, как отчаянно искал себе другую лошадь, потому что не имел денег на новую, а без лошади я перестал бы быть рыцарем. По правде говоря, только это и занимало в тот момент мои мысли. Я не видел удара, который меня поверг. Я услышал за спиной топот копыт и подумал: «Лошадь!», но едва я смог развернуться, как что-то ударило меня в голову и я повалился спиной в воду, в которой я по всем законам должен был утонуть.

- Вместо этого я очнулся здесь, на Тихом Острове. Старший Брат рассказал мне, что меня прибило к берегу, в чем мать родила. Я только понял, что кто-то нашел меня на мелководье, снял с меня доспехи, сапоги, штаны и столкнул обратно в реку. Вода доделала остальное. Все мы рождаемся обнаженными, так что, полагаю, мое второе рождение и изменение жизни логично последовали друг за другом. Следующие десять лет я провел в молчании.

- Понятно. – Бриенна не знала, зачем он все это ей рассказал, и что ей на это ответить.

- Правда? – Он откинулся назад, положив свои большие руки на колени. – А раз так, то завершите на этом свой путь. Пес мертв, и в любом случае с ним никогда не было Сансы Старк. Что до той твари, что носит теперь шлем, то его непременно разыщут и повесят. Война подходит к концу, а подобные им негодяи не умеют жить в мирное время. Рэндилл Тарли охотится за ними из Девичьего Пруда, Уолдер Фрей из Близнецов, и в Дарри появился новый молодой хозяин, набожный человек, который, безусловно, наведет порядок в собственных землях. Ступай домой, дитя. У тебя есть дом, что уже немало в эти мрачные времена. У тебя есть благородный отец, который, несомненно, любит тебя. Подумай, какое будет для него горе, если ты не вернешься. Возможно, после твоей гибели, они принесут ему твой меч и щит. И, возможно, он даже повесит их на стену в своем замке и будет с гордостью ими любоваться… но если бы ты могла спросить его, я уверен, он ответил бы, что с радостью поменял бы изрубленный щит на живую дочь.

- На дочь. – Глаза Бриенны наполнились слезами. – Он это заслуживает. Дочь, которая могла бы петь ему, украсила бы собой его замок и родила ему внуков. Он заслуживает и сына, сильного и храброго, который добавил славы его роду. Но Галладон утонул, когда мне было четыре, а ему восемь, а Алисанна и Арианна умерли еще в колыбели. Я единственный ребенок, которого ему оставили боги. Чудная, не похожая ни на дочь, ни на сына. – И Бриенну словно прорвало, как прорывается из раны гной: предательства и помолвки; Красный Роннет с его розой; танец с лордом Ренли; ставка на ее девственность; горькие слезы, пролитые ею в брачную ночь Ренли и Маргери Тирелл; схватка на Горьком мосту; радужный плащ, который она надела с такой гордостью; тень в королевском шатре, и Ренли, умирающий у нее на руках; Риверран и леди Кейтлин; путешествие вниз по Трезубцу; дуэль в лесу с Джейме; Кровавые Скоморохи; Джейме, орущий: «Сапфиры!»; Джейме в ванной Харренхола; пар, идущий от его тела; вкус крови Варго Хоута, когда она откусила его ухо; Джейме, прыгнувший на песок медвежьей ямы; долгая дорога в Королевскую Гавань; Санса Старк; клятва Джейме; клятва леди Кейтлин; Верный Клятве; Сумеречный Дол; Девичий Пруд; Ловкий Дик и Сломанный Коготь; Шепот; убитые ею люди…

- Я обязана ее найти! – Закончила она. – Есть и другие охотники, которые желают ее поймать и продать королеве. Я должна разыскать ее первой. Я обещала Джейме. Он назвал этот меч Верным Клятве. Я обязана попытаться ее спасти… или умереть, пытаясь это сделать.

Серсея

- Тысяча кораблей! – Каштановые волосы малютки-королевы были взлохмачены и взъерошены, отблески факелов придавали ее щекам лихорадочный румянец, словно она только что вырвалась из мужских объятий. – Ваше Величество! Вы должны дать ответ на подобные действия и очень жесткий! – Последнее ее слово громыхнуло под стропила потолка и пронеслось эхом через весь тронный зал.

Сидя в своем позолоченном кресле с алыми подушками у подножия Железного Трона, Серсея почувствовала, как ее шея наливается свинцом. – «Должны, гм», - промелькнуло у нее в голове. – «Она смеет указывать мне, что я ‘должна’ делать». – Ее так и подмывало дать девчонке Тиреллов звонкую пощечину. – «Она должна на коленях умолять меня о помощи. Но вместо этого, она считает, что смеет указывать своей законной королеве, как ей следует поступать».

- Тысяча кораблей? – Прохрипел Харис Свифт. – Какая чушь. Ни один флотоводец не сможет управлять таким количеством кораблей.

- Какой-то до смерти испуганный идиот, без сомнения, удвоил их численность. – Согласился Ортон Мерривезер. – Либо так, либо знаменосцы лорда Тирелла нам соврали, преувеличив численность врага, чтобы мы не считали их трусами.

Железный Трон от света факелов на тыльной стене отбрасывал длинные, уродливые тени, простиравшиеся до середины пути к парадным дверям. Дальний конец зала терялся во тьме, и Серсея не могла не ощущать, как вокруг нее сгущается тень. – «Меня со всех сторон окружают враги, а мои друзья абсолютно бесполезны». – Ей было достаточно одного взгляда на своих советников, чтобы это понять. Только лорд Квиберн и Ауран Вотерс выглядели бодрыми. Остальные тоже были разбужены посланцами Маргери, которые колотились в двери, но казались растерянными неряхами. Снаружи была темная, тихая ночь. Замок и окружавший его город мирно спали. Борос Блаунт с Меррином Трантом тоже выглядели спящими, хотя и стоя, с открытыми глазами. Даже Осмунд Кеттлблэк изредка позевывал. – «Но только не Лорас, наш Рыцарь Цветов». – Тот стоял за спиной своей сестры, похожий на белую тень с мечом на бедре.

- Но даже половина от этого числа, все равно остается пятью сотнями кораблей. – Заметил Ортону Мерривезеру Вотерс. – Только Арбор может на море противостоять флоту подобного размера.

- Что там с нашими дромонами? – поинтересовался сир Харис. – Корабли железных людей не могут сравниться с нашими дромонами, верно? «Молот короля Роберта» сильнейший корабль во всем Вестеросе.

- Так и было, - ответил Вотерс. – Но «Милая Серсея», когда будет закончена, станет равной ему по силе, а «Лорд Тайвин» будет даже вдвое больше. Однако, работы закончены только наполовину, и команды еще не полностью укомплектованы. Даже когда они будут готовы, численный перевес все равно будет сильно не в нашу пользу. Обычный корабль железных людей меньше по сравнению с нашими галерами, это так. Но у них есть также и большие корабли. «Великий Кракен» лорда Бейлона и боевые корабли Железного флота были созданы для морских сражений, а не для рейдов. По скорости и силе они соответствуют нашим меньшим боевым галерам, но лучше укомплектованы командой, а также капитанами. Железные люди всю жизнь живут в море.

«Роберту следовало смести их острова с лица земли, после того, как Бейлон Грейджой восстал против него», - подумала Серсея. – «Он разбил их флот, сжег города, и разрушил замки, но когда он поставил их на колени, он позволил им вновь подняться во весь рост. Вместо этого, ему нужно было сложить новый остров из их костей». – Именно так поступил бы ее отец, но Роберту всегда не хватало силы воли для того, чтобы стать настоящим королем, и поддерживать в королевстве мир и порядок. – Железные люди не отваживались на рейды со времен севшего на Морской Трон Дагона Грейджоя, - сказала она. – С какой стати они выступили именно сейчас? С чего они так расхрабрились?

- У них новый король. – Квиберн встал, спрятав руки в рукавах своего одеяния. – Брат лорда Бейлона. Его прозвище Вороний Глаз.

- Вороны всегда слетаются попировать на трупы погибших или умирающих. – Произнес грандмейстер Пицелль. – Они не осмеливаются нападать на сильных и здоровых зверей. Лорд Эурон жаждет золота и добычи, это так, но едва мы выступим против него, как он тут же удерет обратно на свой Пайк, как в свое время поступил лорд Дагон.

- Вы ошибаетесь. – Сказала Маргери Тирелл. – Морские Жнецы еще никогда не приходили с такими силами. Тысяча кораблей! Лорды Хьюветт и Честер убиты, так же, как сын и наследник лорда Серри. Сам Серри приплыл в Хайгарден с немногими остатками флота, а лорд Гримм остался в плену в собственном замке. Виллас пишет, что железный король на их место назвал четверых своих людей лордами островов.

«Виллас», - подумала Серсея. – «этот калека. Его и следует за это винить. Этот дурачок Мейс Тирелл оставил защиту Раздолья в руках беспомощного слабака». – От Железных Островов до Щитов путь не близкий. – Отметила она. – Как же тысяча кораблей смогла подобраться к ним незамеченными?

- Виллас утверждает, что на этот раз они не плыли вдоль берега. – Произнесла Маргери. – Они плыли открытым морем, сперва заплыв в Закатное море, приплыв затем обратно с запада.

«Скорее всего, калека забросил свои дозорные башни, а теперь боится, что мы об этом проведаем. А малютка старается выгородить своего братца». – Во рту Серсеи пересохло. – «Не откажусь от бокальчика золотого арборского». – Если железные люди решат следующим шагом захватить Арбор, все королевство в скором времени почувствует жажду. – Возможно, ко всему этому приложил руку Станнис. Бейлон Грейджой предлагал моему отцу союз. Возможно, его сын предложил что-то подобное Станнису.

Пицелль нахмурился.

- А что лорд Станнис выиграет от подобного…

- Он получает еще один плацдарм. И долю от награбленного, конечно. Станнис нуждается в золоте, чтобы платить своим наемникам. Совершив набег на запад, он надеется отвлечь нас от Драконьего Камня и Штормового Предела.

Лорд Мерривезер кивнул, соглашаясь: - Диверсия. Оказывается Станнис изощреннее, чем мы думали. Ваше Величество очень прозорливы и сумели разгадать его замысел.

- Лорд Станнис пытается завоевать поддержку северян. – Заявил Пицелль. – Если он подружится с железными людьми, то все надежды…

- Северяне не хотят идти за ним. – Ответила Серсея, удивляясь, как столь образованный человек может быть таким тупым. – Лорд Мандерли отрубил голову и руки его Луковому рыцарю, мы точно знаем об этом от Фреев, и полдюжины других северян переметнулись к лорду Болтону. – «Враги моего врага – мои друзья». – Куда еще деться Станнису, как не к железным людям и одичалым, которые давние враги северян? Но если он думает, что я попадусь в его ловушку, он куда больший дурак, чем вы. – Она повернулась обратно к малютке. – Щиты принадлежат Раздолью. Гримм и Серри с остальными вассалы Хайгардена. Поэтому Хайгарден и должен ответить на это нападение.

- Хайгарден ответит, - сказала Маргери. – Виллас отправил предупреждение Лейтону Хайтауэру, чтобы тот позаботился о собственной безопасности. Гарлан собирает людей, чтобы отбить острова. Но лучшая часть нашей армии осталась с моим отцом. Мы должны отправить ему сообщение в Штормовой Предел. Сейчас же!

- И снять осаду? – Серсею не волновали предположения, высказанные Маргери. – «Она говорит мне: ‘Сейчас же!’ Она что, считает меня своей служанкой?» - Не сомневаюсь, что лорд Станнис будет этому только рад. Миледи, вы, что меня не слушали? Если он отвлекает нас от Драконьего Камня и Штормового Предела к этим скалам…

- Скалам? – охнула Маргери. – Вы сказали к ‘скалам’, Ваше Величество?

Рыцарь Цветов положил руку ей на плечо.

- Если Ваше Величество позволит, с этих ‘скал’ железные люди угрожают Арбору и Староместу. Из замков Щитов пираты, как в древние времена, смогут заплыть по Мандеру в самое сердце Раздолья. А с достаточным числом людей, они смогут угрожать даже Хайгардену.

- Правда? – Невинно поинтересовалась королева. – Тогда вашему храброму брату лучше выбить их оттуда, и побыстрее.

- А как ему сделать то, что предлагает королева, без достаточного числа кораблей? – В ответ спросил сир Лорас. – Виллас и Гарлан за две недели могут собрать десять тысяч мечей и вдвое больше за месяц, Ваше Величество, но они все равно не умеют ходить по воде.

- Хайгарден стоит на Мандере. – Напомнила Серсея. Вам и вашим вассалам принадлежат тысячи лиг побережья. У вас, что ли, нет ни одного рыбака? У вас нет ни барж, ни паромов, ни речных галер, ни лодок?

- Есть и много, - согласился Лорас.

- Полагаю, этого должно быть вполне достаточно, чтобы перевести такую армию через незначительное пространство воды.

- А когда корабли железнорожденных нападут на наш разномастный флот, когда он будет переправляться через «незначительное пространство воды», что Ваше Величество прикажет делать тогда?

«Тоните», - подумала Серсея.

- У Хайгардена есть золото. Я позволяю вам нанять корабли за Узким морем.

- Вы имеете в виду, пиратов из Мира и Лисса? – Презрительно бросил Лорас. – Отбросы Вольных Городов?

«Он невыносим, как и его сестричка».

- Как ни печально, но всем нам время от времени приходится иметь дело с отбросами. – С ядовитой приторностью в голосе ответила она. – Но, возможно, у вас есть решение получше?

- Только у Арбора достаточно галер, чтобы отбить устье Мандера у железных людей и защитить моих братьев на переправе от вражеских кораблей. Умоляю Ваше Величество, отправить весть на Драконий Камень и приказать лорду Редвину немедленно поднять паруса.

«Хоть у одного из них хватило ума попросить», - У Пакстера Редвина было две сотни боевых кораблей и в пять раз больше торговых караков, когов, торговых галер и китобойных судов. Однако, Редвин расположился лагерем под стенами Драконьего Камня, и большая часть его флота была занята доставкой пополнения через Черноводный Залив для штурма островной твердыни. Остальная часть бороздила Залив Разбитых кораблей, где только их присутствие мешало Штормовому Пределу пополнять продовольствие морем.

Ауран Вотерс разгорячился, услышав подобное предложение Лораса.

- Если корабли лорда Редвина уплывут, как мы сможем поддерживать наши войска на Драконьем Камне? Без арборских галер, как нам продолжать осаду Штормового Предела?

- Осада может быть восстановлена позже, после того…

Серсея его перебила:

- Штормовой Предел в сто раз ценнее всех четырех Щитов, а Драконий камень… пока он принадлежит Станнису Баратеону, он держит нож у горла моего сына. Мы освободим лорда Редвина и его корабли только после сдачи замка. – Королева поднялась. – Аудиенция закончена. Грандмейстер Пицелль, на два слова.

Старик вздрогнул, словно ее слова пробудили его от грез о юности, но прежде чем он смог ответить, вперед вышел Лорас Тирелл. Он двигался так стремительно, что королева в тревоге отшатнулась назад. Она едва не крикнула сиру Осмунду защитить ее, когда Рыцарь Цветов встал перед ней на колено.

- Ваше Величество, позвольте мне взять штурмом Драконий Камень.

Его сестра подняла руку ко рту.

- Лорас, нет!

Сир Лорас не ответил на ее мольбу.

- Потребуется полгода, чтобы дождаться, пока Драконий Камень сдастся от голода, на что надеется лорд Пакстер. Отдайте командование мне, Ваше Величество. Замок будет вашим в течение двух недель, или я разрушу его голыми руками.

Никто не дарил Серсее столь роскошных подарков с тех пор, как Санса Старк прибежала к ней, чтобы рассказать о планах лорда Эддарда. Она с торжеством увидела, как Маргери побледнела с ног до головы.

- От вашей отваги захватывает дух, сир Лорас. – Произнесла Серсея. – Лорд Вотерс, какой-нибудь из наших новых дромонов может отплыть?

- «Милая Серсея», Ваше Величество. Это быстрый корабль, и крепкий, как и королева, в честь которой он назван.

- Превосходно. Пусть «Милая Серсея» сегодня же отвезет нашего Рыцаря Цветов на Драконий Камень. Сир Лорас, принимайте командование. Поклянитесь, что не вернетесь до тех пор, пока Драконий Камень не перейдет в руки Томмена.

- Клянусь, Ваше Величество. – Он поднялся.

Серсея расцеловала его в обе щеки. Потом она поцеловала его сестру, и шепнула:

- У тебя смелый брат. – Толи у Маргери не хватило вежливости ответить, толи от страха она растеряла все слова.

До рассвета еще оставалось несколько часов, когда Серсея проскользнула в королевскую дверцу за Железным Троном. Впереди шествовал сир Осмунд с факелом в руке, а сбоку семенил Квиберн. Пицелль изо всех сил старался не отставать.

- Если Ваше Величество дозволит сказать, - пыхтел старик. – Молодой человек слишком горяч, и думает только о славе, а не о подстерегающих в битве опасностях. Сир Лорас… этот его план преисполнен риска. Штурмовать хорошо укрепленные стены Драконьего Камня…

- … очень смело.

- … смело, да, но…

- Не сомневаюсь, что наш Рыцарь Цветов первым окажется на стене. – «И, если повезет, первым умрет». – Тот изуродованный оспой ублюдок, которого лорд Станнис оставил защищать замок, не какой-нибудь турнирный герой, а закаленный в битвах убийца. Если боги будут милостивы, он позволит сиру Лорасу пасть с честью, к чему он, по всей видимости, и стремится. – «Если только мальчишка не утонет по дороге». – Прошлой ночью снова был шторм, и довольно ужасный. Дождь несколько часов лил без перерыва, закрыв все окружающее черной беспросветной пеленой. – «Разве не печальный вышел бы конец?» - улыбнулась своим мыслям королева. – «Банально утонуть. Сир Лорас вожделеет славы, как нормальные мужчины вожделеют женщин, поэтому меньшее, что должны даровать ему боги – смерть достойную баллады менестреля».

Дата добавления: 2015-10-30