Глава вторая

 - Так куда пойдем? - спросила Марика, глядя на четкий профиль Кирилла. - Солнце сегодня какое!

- А не знаю! - ответил он и улыбнулся, подняв голову и прищурив глаза. - Можем просто погулять. Даже не верится, что целая неделя свободы впереди.

Марика посмотрела на него немного настороженно, потом взяла за руку и молча пошла рядом. Ей очень хотелось поговорить о том, что сегодня произошло, но она не знала, как начать. Они были вместе уже два месяца, и Марика успела изучить взрывной, чрезмерно эмоциональный и в то же время замкнутый характер Кирилла. Он прятал свои эмоции внутри души, как глаза под челку, но она знала, что в нем бушует пламя, опаляющее и практически никогда не гаснущее. Оно могло утихать на время, но при малейшем порыве вновь разгоралось. И это пугало ее.

- Что будешь в каникулы делать? - спросила Марика, видя, что он молчит.

- Отец просит помочь в гараже, - нехотя ответил Кирилл. - Наш старенький «москвичок» совсем развалился, а скоро в деревню нужно будет ездить, бабке помогать с рассадой, да и вообще. А ты разве не поедешь в Грецию? - после паузы поинтересовался он странным тоном.

Марику действительно мать хотела отправить в Грецию на эти каникулы с семейством соседей. Их дочь училась с Марикой в одном классе. И она еще неделю назад сообщила об этом Кириллу.

- Я думал, что ты еще вчера укатишь, - добавил он.

- Ну что ты такое говоришь? - воскликнула она и встала перед ним, заглядывая в глаза. - Разве я могла бы уехать и не сказать тебе? Мы же вчера вечером перед сном долго болтали по телефону!

- И что? - пожал он плечами, глядя поверх ее головы с отсутствующим видом. - Ты могла уехать ночью. А мне не сказать, чтобы не тревожить. Я почему-то так и подумал, что ты сегодня уже в Греции на солнышке загораешь... среди пылких греков, которые пялятся на тебя!

- Кирилл! - укоризненно сказала она и взялась за его талию, заглядывая в глаза. - Что ты говоришь?! Неужели ты поэтому хотел сегодня...

Марика не договорила, боясь затрагивать эту тему. К тому же она не верила, что Кирилл действительно хотел нанести себе смертельную рану. Она понимала, что он просто разрезал бритвой кожу, но неглубоко. Но вот зачем он это сделал? Ответа она не знала. И никакой видимой причины, на ее взгляд, не было. Они встречались два месяца и за это время ни разу не поссорились.

 - А почему ты приехала ко мне именно в этот момент? - тихо спросил он.

- А почему дверь была открыта? - одновременно с ним спросила Марика.

Они замолчали, внимательно глядя в глаза друг другу.

 - Отец утром уходил и, видимо, забыл закрыть замок, - сказал после паузы Кирилл, - Он вечно в подпитии, чего удивляться? Ты не ответила, - заметил он.

Но Марика и сама точно не знала, почему проснулась сегодня утром в тревожном настроении. И не раздумывая, поехала к Кириллу. Она даже звонить не стала, просто собралась и помчалась, изнывая от непонятого волнения.

- Но почему? - настойчиво спросила она и коснулась пальцами его запястья, обмотанного веревочными браслетами поверх пластыря.

- Ага, эмо - соплиемо, никак не успокоятся,- услышали они позади себя злорадный голос и обернулись. - Решили во дворе порыдать в объятиях друг друга. Чего страдаешь, эмоуй? Марика не дает? Правильно и делает! Нах ей какой-то пидеренок недоделанный? Такой крутой ублёвочке настоящий мужик нужен!

К ним приближался Череп. Он обнимал за талию, прильнувшую к нему Натали. Они курили одну сигарету на двоих. Череп схватил за длинный конец шарфа Кирилла и мгновенно, не успели они слова сказать, обмотал его вокруг них, стянув за шеи.

- Так-то! - довольно заметил он и заулыбался. - Памятник будет в нашем дворе двум удавленникам -эмо! Так и стойте, эмофак вам!

- Да отстань ты от них! - раздраженно бросила Натали и начала разматывать шарф. Чего к детям прицепился, урод? Чего они тебе плохого сделали?

- Ненавижу этих соплеразмазывателей! – зло проговорил Череп. - Когда ты, Кирюха, настоящим мужиком станешь? Школу уж в этом году кончаешь, а все сопли свои жуешь! Тряпки какие-то пидерские, прически девчачьи. Ты это, пацан, давай к нам на завод, там живо наши из тебя человек, сделают. Да и деффочку свою начнешь ипать по-взрослому, без трусов. А им только того и надо. Да, куколки?

И он прижал к себе Натали. Та захихикала и начала вырываться из его цепких объятий. Кирилл обмотал свисающий конец шарфа вокруг шеи взял Марику за руку.

- Надоел ты мне, Череп, - спокойно проговорил он и откинул челку со лба, глядя ему прямо в глаза. - До всего тебе дело есть. Мне вот, может, не нравится твоя бритая башка, так ведь я тебе не указываю. К тому же скины вообще уроды моральные все без исключения!

- Чего-чего? - с угрозой в голосе спросил Череп, отпустил Натали и придвинулся к нему. Да мы, если хочешь знать, за чистоту расы! А это главное!

- Вот-вот, Гитлер тоже был за чистоту арийской расы, - ответил Кирилл, - только странный способ он выбрал для осуществления своих целей. Гнобил и уничтожал.

 - Ты хоть бы какие-нибудь документальные фильмы посмотрел на тему фашизма, - встряла Марика и придвинулась к Кириллу, - Или с ветеранами поговорил, может, мозги на место встали бы.

 - Ага, ща-а-ззз! - возмущенно ответил Череп. - Это все пропаганда и засирание мозгов, ясно вам деточки? И чего я вам тут втолковывать буду? Больно надо, ёпть? Да идите вы в эмо-пилотку!

Череп замахнулся и хотел ударить Кирилла, но в этот момент раздались крики, плач, причитания, и ребята повернулись к соседнему дому, откуда они раздавались.

- Что за хренотень? - растерянно спросил Череп.- Вроде тетя Даша орет. А?

И он посмотрел на Кирилла. Тот побледнел так, что кожа стала голубоватого оттенка.

- Кирюх, чего ты так взбледнул - то? – испугался Череп.

- Ой, смотрите, «Скорая» приехала! - сказала Натали. - Чего там случилось-то?

И они с Черепом устремились к подъезду. Кирилл, не отрываясь смотрел на полную женщину с растрепанными волосами, которая рыдала в голос. Ее окружили соседки.

- Кто это? - спросила Марика.

-Тетя Даша, - обмирающим голосом проговорил Кирилл. - Мама Ирочки. Случилось что-то ужасное!

В этот момент дверь подъезда распахнулась, показались санитары с носилками, на которых кто-то лежал, полностью прикрытый простыней. Марика вздрогнула, увидев, что носилки несли ногами вперед. Рядом шел мужчина с посеревшим лицом.

- А это ее отец, - еле слышно пробормотал Кирилл, и слезы побежали по его щекам.

Носилки, санитары и мужчина исчезли внутри «Скорой», все так же рыдающую тетю Дашу увели в подъезд женщины, а Череп и Натали вернулись к ним.

- Ну и дела! - возбужденно говорил Череп - Ирка-то вены перерезала, и насмерть!

Он с ненавистью посмотрел на молчащего Кирилла.

- А все вы, эмо недоделанные! Чуть что, сразу убиваться насмерть! И еще что-то мне про скинов будешь говорить! Чего наделали-то, а?! - закричал, он. - Уроды плаксивые! Ирка-то мертва! И записку оставила, все как положено: «никого не винить». Чего с предками-то ее теперь будет? А?! Тухло все у этих эмо!

Он сплюнул.

- Ничего не сделать уже, - тихо проговорила Натали и всхлипнула. - Мать с завода пришла на обед, а Ирка-то в ванной с перерезанными венами и уже мертвая.

Она заплакала. Череп обнял ее одной рукой и прижал к себе.

- Убивать вас надо, - грозно сказал он. - Всех чтоб другим неповадно было! В корне душить эту вредоносную культуру. Эмо-сакс! Умри, эмо! А все ты! - сказал он и посмотрел на Марику. - Из-за тебя все!

- Она-то тут при чем? - тихо спросил Кирилл.

 - Я-то тут при чем? - испуганно сказала Марика, прижимаясь к нему.

-Если бы не ваша слюнявая «лав», - ответил – Череп,- если бы ты не захотела вдруг стать эмочкой, то твой папенька-мэр не стал бы вмешиваться в нашу жизнь, и мы давно бы искоренили эмо в нашем городке, как это везде делают нормальные пацаны. Все знают, что это он держит все под контролем ради своей ненаглядной доченьки - эмочки, вот вас и не трогают. Наш славный рабочий город стал просто заповедником для эмо! Такое ощущение, бля, что скоро сюда потянутся эмо-уроды с других мест, как перелетные птицы. Сидела б ты, деффочка на своей Ублевке! Лучше бы было! Из-за тебя, считай Ирка мертва!

- Не слушай его, Марика, - сказал Кирилл, и его лицо начало розоветь. - Самоубийство вовсе не часть культуры эмо, и все это знают. А то, что в Сети пишут да болтают про это, еще не значит, что все эмо суицидники. Так что не надо всех под одну гребенку!

- Да пошли вы все в эмо-зад! Не хочу слушать всю эту слюнявую хрень! Ирка убилась! А он все про свое талдычит, урод! - бросил Череп, взял всхлипывающую Натали под руку и двинулся прочь.

Марика молча посмотрела на Кирилла. Его лицо вновь побледнело, уголки губ опустились, страдание затемнило глаза, и Марика отвернулась. Она вдруг подумала, что все это не может быть простым совпадением. Получалось, что и Кирилл и Ира резали себе вены приблизительно в одно время. Только Кирилл не довел дело до конца.

«А если бы я не приехала? - мелькнула в ее голове устрашающая мысль. - Возможно, сейчас точно так же увозили бы и его тело».

И она вздрогнула и посмотрела на него. Кирилл в этот момент повернул голову, и в его глазах появился такой ужас, что у Марики похолодело сердце. Ей показалось, что он сейчас лишится сознания. Его глаза с непомерно расширившимися зрачками не отрываясь, смотрели куда-то мимо нее. И Марика, невольно проследив за его взглядом, увидела, как из-за угла дома вышел высокий худой мужчина и медленно направился в их сторону. Он был в длинном, практически до пола, черном распахнутом плаще и по виду напоминал гота. Кирилл смотрел именно на него.

- Солнышко, - сказала Марика и взяла его за руку.

Она была настолько холодной и словно окостеневшей, что ей показалось, что это рука трупа. Кирилл не шелохнулся. Мужчина уже приблизился к ним. Марика заметила, что под распахнутым плащом у него черный свитер и кожаные черные брюки, которые были заправлены в высокие армейские ботинки. С пояса свисали металлические цепочки с болтающимися на них маленькими черненого серебра черепами. На груди, на толстой цепочке блестело крупное украшение в виде скрещенных костей. Длинные, но редкие крашеные черные волосы развевались за плечами мужчины, лицо было худым, бледным, с четкими грубоватыми чертами, словно вырезанными из слоновой кости небрежным художником. На вид ему было чуть за тридцать. Марике показалось, что он направляется к ним, и она инстинктивно отодвинулась и прижалась к Кириллу. Но мужчина прошел мимо, правда, остро глянул на лицо Кирилла, но тут же опустил глаза. Марика с удивлением наблюдала, как смотрит ему вслед Кирилл. На его лице снова появился. На его лице снова появился такой ужас, словно он увидел ожившего персонажа какого-нибудь забористого ужастика.

- Граф Дарк, - прошептал Кирилл. - Я покончил с собой... Он решил удостовериться. Он пришел сюда... сам... Но почему Ирочка? Что происходит?!

Он замолчал и закрыл лицо руками. Марика вслушивалась в его шепот, но не могла ничего понять. Кирилл говорил так, словно находился под кайфом и видел глюки.

- Кирюша, - осторожно сказала она, - что ты? Ты ведь не покончил с собой! Ты ведь жив!

- В этом-то и проблема! - прошептал Кирилл осипшим голосом и потянул Марику за руку. Бежим!

Она испугалась еще больше и двинулась за ним. Кирилл стремительно направился вдоль дома к своему подъезду. Он ворвался в квартиру, кинулся в свою комнату, выдвинул ящик стола, выхватил деньги и, не считая, сунул их в карман куртки, потом достал паспорт и сунул его туда же. Открыв шкаф, взял небольшую спортивную сумку и бросил в нее пару футболок и свитер.

 - Что происходит? - спросила Марика, он застегнул сумку и закинул ее на плечо.

- В Москву сейчас уеду, - ответил он, подходя к ней. - Надо бы матери позвонить, предупредить. К тому же я все равно планировал на каникулы к брату съездить. Думал, ты в Греции будешь. А Глеб давно зовет меня. Предлагает после школы у них в бригаде работать. Все равно поступить в Московский институт я не смогу, а тут учиться не хочу, да и на завод тоже не стремлюсь.

Кирилл двинулся в коридор. Марика поспешила за ним. Она так растерялась, что не знала, что сказать. Слезы наворачивались на глаза, но она сдерживалась. Происходящее было ей непонятно и по этой причине пугало все больше.

Дверь раскрылась, и в квартиру вошла полная низенькая женщина. Она с изумлением посмотрела на Кирилла, потом перевела взгляд на Марику и улыбнулась.

- Добрый день, Татьяна Павловна, - вежливо поздоровалась та.

- Здравствуй, здравствуй, девочка! Рада тебя видеть, - ответила Татьяна Павловна. - Вы гулять идете? - обратилась она к Кириллу. - А сумку зачем взял?

- Мам, я в Москву сейчас уезжаю, - торопливо заговорил он. - Я тебе говорил, что хочу на каникулы, помнишь? А ты разве сегодня не на сутках? Тогда, может, проводишь меня?

И Кирилл глянул в глубь коридора. Марика сразу вспомнила, что его отец привел какую-то женщину и что, возможно, они все еще находятся в квартире.у и что,орил, что хочу на каннмо-уроды с других мест,как перелетные птицы.Сидела б ты,ней наравн

 - Так я вышла в смену, - торопливо заговорила она,- но прибежала тетя Паша и попросила с ней поменяться. Что-то там у нее дома, ей завтра день нужен свободный. Так что я завтра за нее отработаю, но конечно на эти часы меньше. А ты чего вдруг решил сегодня-то ехать? Да и в дорогу бы тебя собрать нужно! И Глебушке что-нибудь передать из дома! Bы меня подождите, я быстро!

Татьяна Павловна сняла куртку. - Но, мама! - начал Кирилл.

- Ах ты стервь какая! - раздался в этот момент веселый мужской голос. - Все-то тебе мало! Как выпьешь, так тебя и машина не удовлетворит!

- Так у тебя повисло все давно! - визгливо ответил женский голос.

- Конечно, мы же в отрубе были!- ответил мужчина. - А со сна хоть у кого повиснет!

Раздался стук открываемой двери, и в конце коридора появились заспанные и все еще пьяные Николай Игнатьевич и его подружка.

- Мама, пойдем! - быстро сказал Кирилл и двинулся к двери. - Проводишь меня!

- Ах ты, скотина! - тихо и грустно сказала Татьяна Павловна, глядя на подходящего Николая Игнатьевича.

Женщина, увидев ее, тут же спряталась за его спину.

- О! Какие люди! - расплылся он в пьяной ухмылке.- Женка моя тута! Ты ж на работе! Или мне белочка[12] на плечо села? И ты мне просто кажешься?

- Я пошла, - проговорила женщина бесцветным голосом, сунула ноги в сапоги и накинула пальто.

Она шмыгнула мимо Кирилла и прижавшейся к нему Марики. Но Татьяна Павловна схватила ее за край пальто.

- Куда? - зло проговорила она. - Долго ты таскаться сюда будешь? А? Среди белого дня при живой жене?

- Да пошла ты! - крикнула женщина, дернула пальто и со всей силы толкнула опешившую Татьяну Павловну.

Та пошатнулась, но потом толкнула ее. Николай Игнатьевич довольно захохотал. Его тусклые глаза начали блестеть. Все происходящее явно доставляло ему удовольствие.

- Опаньки, - радостно забормотал он, - сейчас увижу кошачью[13] драку. Давненько бабы из-за меня не сцеплялись!

- Ты еще толкаться?! - взвизгнула женщина и ринулась на Татьяну Павловну.

- Я попрошу вас оставить мою мать в покое!- сухо произнес Кирилл, схватив ее за плечо. - И немедленно покиньте квартиру!

- Но... - возмущенно начала женщина. Кирилл раскрыл дверь в коридор и мягко подтолкнул ее к выходу.

 - Ты еще, щенок, тут будешь... – продолжала она и злобно на него посмотрела.

-Уходите подобру-поздорову, - твердо проговорил Кирилл. - И лучше здесь не появляйтесь!

- А ты чего зубы скалишь? - спросила она, остановившись на пороге и развернувшись к Николаю Игнатьевичу.

-Иди, дурочка! - ответил он. - А то сейчас моя женка патлы тебе повыдирает, да и сынок, как видишь, тоже сурово настроен.

-Ну, попросишь ты еще у меня! - угрожающе произнесла она, сплюнула и стремительно покинула квартиру.

- А вот патлы я тебе выдеру, чертов кобель! Все никак не угомонишься?! - нервно проговорила Татьяна Павловна и придвинулась к мужу.

- Ты чего, чего? - тут же испугался он и попятился.

-Мы пошли, - четко произнес Кирилл, стараясь не смотреть на расстроенное лицо матери. - Вы уж тут без нас разбирайтесь. Мам, приеду, сразу позвоню.

Он не стал дожидаться ответа, взял Марику за руку и вышел в открытую дверь.

Когда они оказались во дворе, Кирилл опустил голову и быстро пошел вдоль дома к автобусной остановке. Марика не отставала. Солнце по-прежнему заливало улицы, но она уже этого не видела. На душе становилось все мрачнее.

-Ты прости за эту сцену, - сказал Кирилл, не глядя на нее.

 - Ну что уж тут поделаешь? - вздохнула Марика. - А они... ну...

Она замолчала.

- Не волнуйся, - усмехнулся он. - Отец ее как огня боится. Мать хоть и тихая на вид, но приструнить его умеет. Есть поезд до Москвы на 18.30, без перехода сказал Кирилл, - на него точно успею. И в 7 утра уже выйду на Казанском вокзале.

Завернув за угол дома, они увидели, что к автобусной остановке только что подъехала маршрутка.

- Я побежал, - быстро сказал Кирилл, чмокнул ее в щеку и бросился к маршрутке.

Но Марика и не подумала отстать и побежала рядом. Они забрались внутрь и уселись на свободные задние места. Кирилл передал водителю деньги и повернулся к Марике. Его лицо раскраснелось, он выглядел возбужденным, глаза сквозь пряди челки ярко блестели.

- Хочешь проводить? - спросил он, едва перевел дух. - Не надо! Уезжай домой, прошу тебя!

Но она опустила голову и отрицательно покачала головой. Кирилл обнял ее за плечи и прижал к себе.

- Я вернусь через неделю, - прошептал он ей на ухо. - К началу занятий здесь буду. Обещаю звонить тебе ежедневно.

- Денег не хватит, - тихо проговорила Марика и всхлипнула, уткнув лицо в его поднятый воротник. - Мне кажется, ты бежишь от кого-то, - добавила она и подняла на него влажные глаза.

Кирилл вытер слезинки на ее щеках и поцеловал в кончик носа.

 - Не говори глупостей, - ответил он. - Просто решил поехать к брату. К тому же не хочу присутствовать...

Он, не договорив, замолчал. Марика выпрямилась и заглянула ему в глаза.

- Но ведь необязательно тебе присутствовать на ее похоронах, - сказала она.

- Я думаю, что будут все наши из школы, - после паузы проговорил он грустным тоном и отвернулся в окно.

Они молчали до тех пор, пока не приехали на вокзал. Кирилл быстро пошел в кассы. Марика, кусая губы, двигалась за ним. Очередь оказалась небольшой, всего пять человек. Когда Кирилл подошел к окошку, то Марика внезапно достала из кармана куртки свой паспорт и протянула ему.

- Ты чего? - с недоумением спросил он.

- С тобой поеду, - ответила она.

- С ума сошла? - возмутился Кирилл.

Но Марика не ответила, выхватила его паспорт и протянула оба документа в окошко.

- Два купе до Москвы, - сказала она.

- Какой поезд? - равнодушно спросила оператор.

- Ближайший, - ответила Марика и взяла деньги из дрожащих пальцев Кирилла.

«Как хорошо, что я все время ношу паспорт с собой», - довольно думала она.

Марика получила его всего месяц назад. Кроме этого у нее появилась банковская пластиковая карточка с кругленькой суммой на счету. Как только Марике исполнилось 16, отец решил, что ей необходимо самой научиться распоряжаться деньгами.

- Ты не беспокойся, - сказала она, отходя от кассы и отдавая сдачу Кириллу, - я сейчас сниму деньги и верну тебе за мой билет. При вокзале есть банкомат. К тому же нам необходимо поесть, да и с собой что-нибудь прихватить из продуктов.

- Тебе необходимо для начала сообщить матери, что ты уезжаешь, - заметил Кирилл и вдруг улыбнулся.

Видя, что он начал приходить в себя, Марика тоже заулыбалась, а потом начала смеяться.

- Видел бы ты свои ошалевшие глаза, когда я у тебя паспорт выхватила! - говорила она сквозь смех. - Ой, не могу! Решил, наверное, что я сейчас с ним убегу, чтобы тебя не пускать. Да, Кирюфка?

- Еще бы! - рассмеялся он в ответ. - Мне и в голову не могло прийти, что ты решишь поехать со мной!

- А что такого? - пожала она плечами. - У меня ведь каникулы! Как здорово, что мы будем вместе!

- Ага! Я так рад! - сказал он и прижал ее к себе. - Так хочется вырваться отсюда хотя бы на неделю!

- Целую неделю вместе! - прошептала она, обнимая его за шею и заглядывая в глаза.

Кирилл поцеловал ее в нос. Его глаза сияли. Они выпили чай в привокзальном буфете и съели черствые песочные полоски. Марика предложила сходить в магазин.

- У нас есть еще больше часа, - сказала она. – А тут и купить нечего. Давай перейдем через площадь. На той стороне есть и палатки, и довольно большой продуктовый магазин.

-Ты-то откуда знаешь?- улыбнулся Кирилл.- Можно подумать, на вокзале каждый день бываешь!

-Не каждый,- ответила она.- Но мы с мамой частенько ездим, так что я тут бывала и не раз. А уж в Москву-то мы с ней гоняем чуть не каждый месяц!

- Не знал!- удивился Кирилл.- И зачем?

- Ну, мама кое-что закупает для салона лично, но в основном по распродажам. Мы обе любим шопинг. А чего у нас в городке купить-то можно? Сплошняком турецкие да китайские шмотки. А мамочка любит модные европейские лейблы!

-Да, Мария Андреевна у нас в городке фигура заметная – тихо сказал он и погрустнел.

-Ты чего Кирюфка?- спросила Марика.

Они в этот момент остановились на переходе. Привокзальная площадь была хоть и небольшой, но оживленной. Автобусы, маршрутки, машины так и сновали по ней.

- Позвони ей, - хмуро сказал Кирилл. – Не думаю, что твой внезапный отъезд ей понравиться.

-Я уже взрослая!- упрямо заявила она. – И паспорт имеется! Что хочу, то и делаю!

-Позвони,- повторил Кирилл.

-Лучше ты своим позвони,- после паузы предложила она.- А то мало ли!

-Да я же тебе сказал! Мать умеет управляться с пьяным отцом! Они, наверное, помирились уже,- тихо ответил он. - Это ведь не первый раз мать застает его с любовницами. Раньше она плакала, даже мне жаловалась. Но отец давно неуправляемый Мать знает это и все ему прощает. А все алкоголь и глядя на него, я в жизни пить не буду!

- Ужасно это все, - заметила Марика. – Но ведь они когда-то любили друг друга? Хотя мне трудно их представить молодыми и счастливыми.

- Конечно, любили! Они в одной школе учились, потом поженились. Просто жизнь такая в Кукурузе. Тебе этого не понять! И я не хочу здесь оставаться! И давай оставим эту тему!

Они пересекли площадь и двинулись к магазину со странным названием «Движок».

- Меня всегда занимало, почему он так называется, - заметила Марика. - Для продуктового это звучит довольно забавно.

- А кто же его знает! - пожал плечами Кирилл. - Все-таки при вокзале. А это тебя не забавляет? - улыбнулся он и показал на плакат, который всегда висел за стеклянной дверью магазина. И прямо на входе!

На нем крупными синими буквами было написано: «Счастливого пути!» И Марика тихо рассмеялась.

Они закупили необходимые продукты, взяли пару бутылок минеральной воды. Сложив все это в пакеты, вышли из магазина.

- Куда? - спросил Кирилл.

- А пошли в зал ожидания, - предложила Марика. - Там посидим до отъезда.

Она вдруг стала задумчивой. До нее наконец дошло, что она собирается совершить. Марика знала, что мать будет в ужасе, и решала, что сказать ей.

Когда они вернулись на вокзал, Марика посидела какое-то время возле Кирилла, болтая ни о чем, потом сказала, что ей нужно в туалет.

- Позвони матери, - вновь повторил Кирилл.

- Слушаюсь! - улыбнулась она и дурашливо взяла под козырек.

Она вышла на улицу, достала телефон и набрала номер. Кусая губы, ждала ответа.

- Марика, - услышала она торопливый голос матери, - хорошо, что ты позвонила! Я уже сама собиралась. Я сегодня задержусь, тут корпоратив в одной компании по случаю дня рождения генерального, меня пригласили. Так что ты ложись спать, не жди меня. Хорошо?

- Мама, - начала Марика и замолчала, чувствуя как сильно колотится сердце.

- Что случилось? - тут же спросила Мария Андреевна. - Что у тебя голос такой? И ты где? Я слышу шум улицы!

- Мамочка, ты не волнуйся, - бодро проговорила она. - Мы тут с друзьями решили съездить в Москву ненадолго. Поезд отходит через полчаса. Я тебе буду звонить каждый день. У меня ведь каникулы! Вот и решила прокатиться. Нас тут несколько человек, так что не переживай!

- Марика! - громко воскликнула та. - Ты в своем уме?! С какими друзьями? Какая Москва?

- Столица нашей родины, - сказала она.- Мам! Билеты уже на руках, мы точно уезжаем, так что не трать зря нервы! Все будет хорошо! Целую тебя, мамуль! Обещаю завтра по приезде позвонить.

- Марика! Почему ты меня заранее не предупредила? - нервно спросила Мария Андреевна. А деньги?

- Да мы только сегодня решили! А денег у меня полно! Папа положил на счет, я тебе забыла сказать, так что не волнуйся. Я хочу отдохнуть, по магазинам побегать, сходить на какой-нибудь концерт в консерваторию, на интересную выставку, в театр, наконец!

Тут Марика лукавила. Спектакли, выставки, а тем более концерты классической музыки ее мало привлекали.

- Но где вы будете жить? - резонно заметила Мария Андреевна.

- Так у одной девочки из нашей компании сестра двоюродная в Москве, - на ходу сочиняла Марика. - Она с семейством сейчас в отпуске, квартира свободная, вот там мы и будем. Не волнуйся! Все, мам, мне пора! Ты самая лучшая! Целую.

- Позвони, как приедешь, - ответила Мария Андреевна грустным голосом. - Веди себя достойно, целую!

- До встречи! И ты веди себя там хорошо, на этой вечеринке!

- Марика! Что ты такое говоришь? - с возмущением начала Мария Андреевна.

- Все-все, мамуль, убежала! Люблю тебя!

Когда Марика вернулась в зал ожидания, то увидела, как Кирилл нервно расхаживает между скамейками.

- Где ты так долго? - бросился он к ней. - Уже посадку объявили!

Они схватили пакеты и устремились на перрон. Найдя нужный вагон, благополучно заняли свои места. В купе у них были нижние полки. Марика подняла сиденье и поставила под него сумку Кирилла. Пакеты с продуктами сложила на своей полке. Она была взбудоражена. Полутемное купе, в котором пока они были одни, предвкушение совместной поездки в течение целой ночи, замкнутое пространство, в котором они оказались, вызывали приятное волнение. Они встречались два месяца, но секса у них так и не было. Кирилл не настаивал, а Марика не проявляла инициативы по причине того, что была девственницей. Они даже не говорили на эти темы. Поцелуи, поглаживания, объятия пока их вполне устраивали. Любовь кружила им головы, они впадали в самый настоящий экстаз только при виде друг друга, и этого пока было достаточно.

Когда поезд тронулся, и они поняли, что так и остались одни в купе, то отчего-то почувствовали странную неловкость. Проводница принесла им белье, спросила, нужен ли чай. Марика кивнула и достала из пакета салфетки. Она деловито поправила белую льняную казенную скатерку на столике, положила на нее две расправленные салфетки, достала из пакета упаковку мини-круассанов, булочки, мясную нарезку и баночку с плавленым сыром. Кирилл, улыбаясь, следил за ее неторопливыми действиями. Появилась проводница с двумя стаканами дымящегося чая. Поставив их на стол, она заулыбалась, глядя на Марику. Потом перевела взгляд на Кирилла.

- Каникулы в школе? - спросила она.

- Ага, - кивнула Марика.

- Решили в столицу прокатиться? - продолжила расспросы проводница. - Вот странно, фамилии у вас по паспорту разные, а ведь вы близнецы, да?

- Так у нас и возраст разный, - рассмеялся Кирилл. - Как мы можем близнецами быть?

- Ну, на это я и внимания не обратила, - сказала проводница. - Но уж очень вы похожи, вот и подумала. Ладно, если что будет нужно, у меня спрашивайте. Ночью холодно еще, так что сразу покрывала могу дать.

- Спасибо, если что, мы попросим, - улыбнулась ей Марика и открыла упаковку с круассанами.

- Пока одни едете, - продолжила проводница, наблюдая за ней. - Следующая остановка через три часа.

- Вот и хорошо! - заметила Марика. - Успеем уснуть. Спокойной ночи!

- Спокойной ночи, - ответила та и сделала шаг к двери.

- А можно к нам никого не подсаживать? - поинтересовался Кирилл и встал. - Свободных мест, кажется, много. А то устали, хочется выспаться, да и по Москве завтра набегаемся.

- Хорошо, хорошо, - торопливо ответила она. - Отдыхайте.

Проводница вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь, а Марика повернулась к Кириллу и засмеялась.

- Какой ты дипломат, - заметила она. - И так ласково с ней разговаривал. Она просто таяла.

- Выдумываешь ты все! - тихо ответил он.

Поезд в этот момент качнуло, они пошатнулись и схватили друг друга за руки. Кирилл притянул ее к себе и начал целовать, не отрываясь. Марика обмирала в его объятиях. Она обхватила его за шею и прижалась всем телом. Почувствовав его руки под своей кофточкой, вздрогнула и отодвинулась.

- Чай остынет, - тихо сказала она и села за стол, - Давай я тебе булочку сыром намажу?

Кирилл не ответил и сел напротив. Его лицо раскраснелось. Они ели в молчании. Потом Марика убрала со стола, Кирилл отнес кружки проводнице. Вернулся он с двумя цветными покрывалами.

- Зачем? - засмеялась Марика. - Тепло в вагоне, даже жарко!

- Проводница настояла, неудобно было отказаться. Думаю, не помешают, - ответил он. - А то, и, правда, вдруг замерзнем? - добавил Кирилл непонятным тоном.

- Еще чего! - сказала Марика, убирая пакеты под столик.

- Я в туалет, - сообщил он, взял полотенце и вышел из купе.

А Марика начала застилать полки. Она отчего-то никак не могла справиться с волнением. И думала только о том, что они будут всю ночь одни. Ей хотелось пойти до конца, но стыд, страх боли, последствий останавливали ее. К тому же Кирилл не был настойчивым. И впервые Марика подумала, что, возможно, у него тоже никогда не было секса. Эта мысль необычайно понравилась ей и мгновенно успокоила. Ей показалось, что если это так, то все будет намного проще для обоих. И она решила, что при случае осторожно выяснит это.

Когда Кирилл вошел в купе, она вгляделась в его лицо с удивлением. Что-то явно изменилось. И тут Марика поняла, что впервые видит его без косметики. Обычно они встречались или на улице, или в клубе, или у кого-то из эмо - друзей дома. И Кирилл, как и остальные эмо-киды, всегда был в стиле: объемная челка, черная подводка глаз, иногда блеск на губах и очень светлый тональный крем на лице. И Марика привыкла к этой картинке. Он, конечно, никогда не скрывал ни своего огорчения, ни грусти, ни обиды, и слезы легко выступали на глазах. От этого подводка часто размазывалась. Но Кирилл тут же приводил ее в порядок.

Кирилл сел напротив нее, заложил за ухо упавшую на глаза челку и приподнял подбородок. Его лицо выглядело свежим, нежным и каким-то по-детски милым. Распахнутые глаза без черной подводки казались прозрачными и глубокими. Ресницы, не склеенные тушью, выглядели пушистыми. Марика заметила, что их светлые кончики загибаются вверх. Кожа лица была чистой и нежной с легким пушком на щеках и над верхней губой. Марика смотрела на это, такое ею любимое лицо, казавшееся сейчас немного другим, и начала улыбаться. Ее неудержимо притягивали эти ясные глаза, эти нежные губы с поблескивающими тонкими колечками пирсинга.

- Знаешь, хочу тоннели поставить, - сказал в этот момент Кирилл и откинулся на стену купе, заложив ногу за ногу.

- Это же наверняка больно! - заметила она и пересела к нему на полку.

Откинув волосы, Марика помяла в пальцах мочку его левого уха, потом потянула и засмеялась.

- Представляешь, вгонят тебе расширитель, сказала она, продолжая оттягивать мочку, - и будешь так ходить пару дней. А потом еще тоннель наденешь. Долго заживать будет!

Кирилл закрыл глаза, его губы улыбались. Марика вдруг смутилась и отпустила его ухо. Он повернулся к ней. Марика не отрываясь, смотрела в его лицо, ее дыхание начало сбиваться и учащаться. Жар разлился по телу.

- Подожди! - прошептала она, резко встала и, схватив свою сумку, покинула купе.

В туалете она тщательно умылась и расчесала волосы. Приблизив лицо к зеркалу, она заглянула в голубизну своих глаз и улыбнулась, вспомнив, как проводница приняла их за близнецов. И это было неудивительно. Их прически были совершенно одинаковы, и волосы выкрашены краской одного гона, только у Марики в челке была широкая фиолетовая прядь, которую она сделала в салоне матери всего неделю назад. Глаза также были похожи и по форме, и по цвету, но у Кирилла он был более насыщенным. Отличались они и овалом лица. У Марики щеки были круглее, но для девочки это выглядело естественно. Даже одежда была похожа. Во-первых, одинаковые узкие черные джинсы, во-вторых, на Кирилле была светло-сиреневая футболка с розовым бутоном на груди, а на Марике розовая трикотажная кофточка с капюшоном, рукава которой были в черно-сиреневую полоску.

«Да, вот она, правда! - удовлетворенно подумала Марика, отстранившись от зеркала. - Мы близнецы, близнецы-неразлучники!»

Она вздохнула, достала из сумочки флакончик духов «Кензо» с тонким цитрусовым ароматом и брызнула на волосы и в Y-образный вырез кофточки.

«Что-то будет! - подумала она, чувствуя, как замирает сердце. - Но я так люблю его!»

Когда Марика вернулась в купе, Кирилл сидел на своей полке, откинувшись и закрыв глаза. Она вошла и плотно задвинула дверь, приподняв сбоку ограничитель. Кирилл не шелохнулся. Тут она заметила, что он слушает плеер. Марика села рядом, вытащила один наушник и прижала его к уху. Это была группа «Neversmile».

«Теперь на всех патронах напишут наши имена. Я запрещаю этот мир вместе с тобой или один... Я презираю этот мир и покидаю. И пусть наши дети простят, убивают и мстят, так же как мы. Я покидаю этот мир...» - пел солист, и Марика начала тихо вторить ему, прислонившись головой к плечу Кирилла. Он обнял ее и прижал к себе, мягко целуя волосы. Когда песня закончилась, Кирилл выключил плеер и повернулся к Марике. Поезд начал тормозить, и они прильнули к окну. Но там было какое-то поле. Поезд в этот момент сильно дернуло, и он начал набирать скорость. Кирилл при толчке не удержался и навалился на Марику. Они расхохотались. Но тут же замолчали. Марика стянула с него футболку и начала медленно гладить грудь, плечи, живот. Ее пальцы скользили по гладкой коже, забрались за шею, спустились чуть ниже. Она ощутила, что кожа там шероховатая, и удивленно вскинула глаза. Кирилл сидел неподвижно и смотрел на нее из-под опушенных ресниц.

- Что это? - прошептала она, забралась на полку с ногами и, наклонив его к себе, заглянула за спину.

Кирилл тихо засмеялся и уткнулся лбом в ее плечо. Чуть ниже шеи она увидела две татушки. Та, что была выше, изображала черную розу в языках красного пламени. Под ней располагалась витиеватая буква «М» внутри красного контура сердца. Нижняя татушка была явно сделана не так давно, так как выглядела намного ярче.

- Здорово! - восхитилась Марика, нежно скользя подушечками пальцев по рисункам.

- Буква «М» появилась, как только познакомился с тобой, - тихо проговорил Кирилл и выпрямился. - А у тебя нет ни одной?

- Не - а, - ответила она. - Предки категорически против. Ну ничего, вот буду совершеннолетней, так тоже себе наколю что-нибудь красивое. А может, и твое имя, - прошептала она и начала стягивать кофточку.

 Бросив ее на полку, она села на согнутые колени. Кирилл не сводил глаз с ее маленькой, но уже вполне оформившейся груди с торчащими темно-розовыми сосками. Он коснулся их поочередно пальцами, погладил, чуть сжал, и Марика тихо рассмеялась, но сильно покраснела.

- Ты необыкновенно красивая, - тихо сказал он. - Ты реально самая красивая девушка на свете!

Кирилл придвинулся и начал целовать ее шею, потом спустился ниже. Когда его влажный язык начал касаться сосков, Марика перестала улыбаться. Она почувствовала странное возбуждение, которое волной перекатывалось внутри ее тела от груди к животу и обратно. Мурашки побежали по коже, соски напряглись, губы пересохли. Кирилл отпустил ее, пододвинул подушку и лег, вытянувшись во весь рост. И потянул ее к себе. Марика легла рядом на бок, прижавшись к нему всем телом и положив голову на плечо. Одной рукой он обнял ее, а другой снова начал ласкать грудь, и Марика замерла от удовольствия. Но вот его пальцы скользнули вниз, неумело, но торопливо расстегнули ее ремень, потом молнию на джинсах, забрались под кружевную ткань трусиков. Марика ощутила жар внизу живота и инстинктивно схватила руку Кирилла, останавливая ее.

- У меня никогда раньше не было, - еле слышно призналась она, - никогда и ни с кем.

- У меня тоже, - ответил он.

Его рука осталась в ее трусиках, но не двигалась. Марика изнывала от странных ощущений. Но Кирилл ничего не предпринимал. Тогда она повернула голову и начала нежно целовать его грудь, шею, лизать соски. И тут же почувствовала, как его пальцы забираются глубже. Внезапно она поняла, что в ее трусиках почему-то стало влажно, и она с испугом подумала, что ему станет противно. Но рука двинулась дальше и начала медленно ласкать ее бритый лобок. Его пальцы забрались между ее сжатых опухших губок и чуть нажали. Она невольно застонала от острого удовольствия. Пальцы начали двигаться ритмично и быстро. Марика изогнулась от наслаждения. Все ее тело горело, в животе жгло, в сосках стало щекотно, они сжались и торчали. Ее рука, словно сама скользнула вниз. Джинсы Кирилла были уже расстегнуты и приспущены, но ее это не удивило. Пальцы наткнулись на что-то твердое, обтянутое тонкой тканью трусиков, и машинально сжали это. Кирилл громко застонал, дернулся и тут же отодвинулся от Марики. Она удивилась, открыла глаза и глянула вниз. Его белые трусики были в мокрых пятнах. Она посмотрела на Кирилла. Его глаза были закрыты, лицо сильно побледнело, губы искривились. Он резко отвернулся к стене. Марика легко погладила его растрепанные пряди, поцеловала в макушку и легла на спину.

- Уйди, - глухо пробормотал он и сжался. Марика чуть не расплакалась от обиды.

Но не стала ничего выяснять, натянула кофточку, застегнула джинсы и села на свою полку. Кирилл так и остался лежать лицом к стене. Видя, что он не намерен разговаривать, Марика встала и вышла. Она привела себя в порядок в туалете, затем вернулась к их купе, но замерла возле закрытой двери. Заходить ей почему-то не хотелось. И Марика остановилась возле окна в коридоре и стала смотреть на проносящиеся пейзажи. Но было темно, и она видела только мелькающие очертания деревьев, какие-то холмы, впадины, заросшие лесом. Поезд начал замедлять ход. Вскоре они остановились возле какого-то населенного пункта. Искаженный громкоговорителем женский голос что-то раздельно, но невнятно объявил. В вагон зашла запыхавшаяся пожилая пара. Мужчина нес сумки. Он остановился возле Марики и глянул на номер купе.

- Тут вроде наши места, - сказал он и поставил сумки на пол, вытирая лоб.

- Дальше, дальше! - раздался громкий голос проводницы. - Тут только верхние. Возле туалета вообще купе свободное. Чем плохо-то?

- Да? - явно обрадовалась женщина.

- Так у туалета, - заметил мужчина.

- И что?! - возмутилась проводница. - Вы же не в плацкарте! У нас тут чисто и не пахнет ничем таким. Проходите, проходите, граждане. Хочешь вам же лучше, так еще и недовольные!

- Спасибо! - с энтузиазмом ответила женщина и толкнула в спину мужчину. - Пошли, чего встал? Говорят же, там свободное купе!

- Но по билетам у нас тут места, - все-таки попробовал возразить мужчина.

- Иди уже, зануда! - разозлилась женщина. Он вздохнул, глянул на Марику, подхватил сумки и направился по коридору. Женщина поплелась за ним. Проводница зачем-то подмигнула Марике, заулыбалась и двинулась следом.

«Любовь, - подумала та, невольно провожая глазами полную фигуру женщины, ковыляющую по проходу за мужчиной. - И что это за любовь? – трудно представить их молодыми и нежно влюбленными. А ведь это наверняка было! Почему я ни разу не видела пожилую пару, которая была бы явно влюблена? В чем тут дело? Неужели когда мы с Кириллом достигнем такого же возраста, то так же будем раздражены друг на друга? Не верю!»

Марике стало так грустно, что слезы выступили на глазах. Она посмотрела на закрытую дверь купе, потом отвернулась в окно. Поезд в этот момент медленно двинулся. И пошел снег. Крупные снежинки летели в стекло, бились об него. В тусклом свете фонарей они увиделись Марике хрупкими золотистыми бабочками, летящими к ней и разбивающимися о непреодолимую преграду. Слезы побежали по ее щекам, и она сама не понимала странной тоски, сжимающей сердце. Возможно, она просто боялась реалий жизни и не хотела взрослеть.

Дверь позади нее отодвинулась, но Марика не шелохнулась. Но когда она почувствовала, как Кирилл обнимает ее сзади и кладет подбородок на плечо, то всхлипнула и склонила голову к нему. Он обхватил ее за талию и прижался всем телом.

- Я люблю тебя, - услышала она шепот возле своего уха. - Прости.

- Я люблю тебя, - повторила Марика и начала улыбаться.

Ее слезы высохли, на душе стало легко. Она почувствовала, как обида уходит, а на ее месте с новым жаром раскрывается яркий цветок любви, опаляя ее изнутри. Кирилл уже мягко целовал ее шею, сжимая объятия все крепче.

- Белье сейчас принесу! - раздался громкий голос.

И они отпрянули друг от друга. Из последнего купе появилась проводница и двинулась по коридору. Поравнявшись с ними, заметила:

- Все, как вы и просили, молодой человек! Никого к вам не подсаживаю, хотя у этих пассажиров билеты были на места в вашем купе.

- Спасибо, - сказал Кирилл.

Но проводница осталась на месте, глядя на него с непонятным выражением.

- Ах да, - добавил он, - благодарю!

Достав из кармана джинсов смятую сторублевую купюру, сунул ей в руку. И сильно покраснел.

- Отдыхайте, - безразличным тоном проговорила она. - За час до Москвы разбужу.

Проводница ушла, а они вернулись в купе.

- Зачем деньги ей дал? - спросила Марика, садясь на его полку.

- А так вернее, - ответил он и уселся рядом. Все-таки какая-то уверенность, что одни будем до самого конца.

- А мы и так будем одни до самого конца, - заметила она и пододвинулась к нему.

- Да! - воскликнул Кирилл. - До самой смерти! - добавил он странную фразу и тихо засмеялся. - Я вообще-то имела в виду только эту поездку, - сказала Марика, обнимая его за талию и тоже засмеявшись.

 - А я всю жизнь, - серьезно ответил он и крепко поцеловал ее.

Но Марика ответила вяло. Она чувствовала странную апатию. И ей не хотелось вновь испытать ту неловкость, которую вызвали у нее их недавние ласки и то, что за этим последовало. Несмотря на отсутствие опыта, Марика все-таки была дитя современности и в Интернете находила ответы на интересующие ее вопросы. А вопросы секса занимали ее лет с десяти. Она понимала, что Кирилл кончил, что это произошло помимо его воли, что ему стало стыдно перед ней. Кроме этого она много читала на сайтах о том, как болезненно мальчики реагируют на подобные ситуации, и четко усвоила, что лучше делать вид, что она ничего не заметила, что ничего не поняла.

Кирилл моментально почувствовал изменение в ее настроении. Он отстранился и заглянул ей в глаза. Она нежно провела пальцами по его щеке, коснулась колечек пирсинга в уголках губ. Он схватил ее пальцы зубами и легко сжал. Марика рассмеялась и попыталась вырвать их. Но Кирилл сжимал все сильнее. Его глаза потемнели.

- Отпусти! Кусака! - сказала она и толкнула его свободной рукой.

Кирилл тут же выпустил ее пальцы. Марика поцеловала его в щеку, едва касаясь губами, потом тихо произнесла:

- Спать хочу.

- Я тоже, - кивнул он. - И ты не обидишься, если мы сейчас вот так просто ляжем спать?

 - Обижусь? - искренне удивилась она. - А с чего бы мне обижаться?

Кирилл улыбнулся, встал с полки и начал взбивать ее подушку.

- Сейчас сделаем тебе удобное ложе, - тихо говорил он. - И ты хорошенько выспишься. И приснятся тебе самые красивые сны.

Марика молча наблюдала за ним и улыбалась все шире. Они поцеловали друг друга перед сном довольно целомудренно. Когда выключили свет и улеглись, то еще с полчаса болтали о разных пустяках.

Проводница разбудила их за час до прихода поезда. Они оделись и сели за стол. Оба были бледны. Кирилл не стал пользоваться косметикой. Марика после небольшого раздумья слегка подкрасила губы розовым блеском. Она тщательно расчесала волосы и убрала их под обруч.

- Куда мы сейчас? - спросила она. - У тебя есть какой-нибудь план?

Вся затея с этой поездкой уже казалась ей довольно глупой.

- Выйдем, и я позвоню брату, - ответил Кирилл, глядя в окно. - Он что-нибудь придумает с жильем. Он комнату снимает, но там нам неудобно будет.

- Можно и в гостинице, - сказала Марика. Деньги у меня есть, так что не беспокойся.

-В гостинице? - улыбнулся Кирилл. - Да ты представляешь, сколько номер стоит за сутки в Москве?

- Представляю. И что такого? Сколько бы ни стоил! Мы с мамой всегда в гостиницах жили. Правда, пару раз в квартирах останавливались. Ну знаешь такие, которые сдают посуточно.

- Ясно, - сказал Кирилл и погрустнел.

Когда поезд остановился, они взяли сумки, попрощались с проводницей и вышли на перрон. Толпа пассажиров двигалась вдоль поезда, некоторые сворачивали к подземным переходам. Марика немного растерялась, оглядываясь по сторонам. Но Кирилл ухватил ее за руку и потащил за собой. Когда они вышли из здания вокзала, он остановился и достал телефон. Марика терпеливо ждала, пока он поговорит. У нее мелькнула мысль позвонить матери, но она решила, что еще слишком рано.

- Ну, вот как все хорошо! - сказал Кирилл, широко улыбаясь. - Я обо всем договорился. Сейчас к Глебу поедем, он нам даст ключи одной квартиры. Их бригада там ремонт делала. Только закончили. А хозяева еще в отпуске. А прораб хороший друг хозяев. Можем там жить хоть всю неделю.

- Супер! - обрадовалась Марика, чувствуя облегчение. - Как удачно все!

Через час они были у Глеба. Он уже выпил чай и торопливо собирался на работу.

- Привет, Марика! - поздоровался он, когда расцеловался с Кириллом. - Надо же, с таким охламоном связалась наша ублёвочка номер один! А я еще не верил, думал, Кирюха заливает. А оно и, правда так! Ну дела! И как тебя родители с ним отпустили? - поинтересовался он, натягивая куртку.

- Спокойно, - ответила Марика и улыбнулась. Она видела Глеба впервые, и его простое открытое общение сразу расположило к себе. К тому же она заметила, как братья похожи.

- Значит так, ребятки, - деловито проговорил Глеб, - мне на работу пора бежать. А вы или пока тут перекантуйтесь, или, если хотите, можете сразу на ту квартиру отправляться. Но смотрите, чтобы там муха не пролетела! Я слово дал нашему прорабу.

- Конечно! - сказала Марика. - Тем более мы там только спать собираемся, а целыми днями по Москве гулять.

- Надеюсь, кровать останется целой, - пробормотал Глеб и усмехнулся, посмотрев на Кирилла.

- А у нас не те отношения, чтобы кровати разбивать! - с вызовом произнесла Марика.

- Вот именно! - добавил Кирилл и гневно глянул на улыбающегося Глеба.

- Естественно, - заметил тот. - Всегда поначалу не те, зато потом все как надо!

- Дурак! - тихо сказал Кирилл. - Давай ключи и адрес и вали на работу! Вечером увидимся.

- Ага, созвонимся, - кивнул Глеб, - и что-нибудь придумаем. Может, в клуб сходим.

Он порылся в карманах, достал клочок бумаги с адресом и связку ключей.

- Там консьержка, но я ей позвонил уже и предупредил, что пока в квартире поживут. Сказал, что вы будете кое-какие недоделки исправлять.

- Так она и поверила! - усмехнулся Кирилл.

- А ее никто и не просит верить, - ответил Глеб.

Они вместе доехали на метро до «Тверской».

 - Вам тут выходить, а мне дальше, - сказал Глеб. - Выйдете к «Макдоналдсу», там сориентируетecь. Повезло вам, ребятки! На халяву квартирка в центре. Знаете, сколько такие посуточно стоят? Так что цените и любите своих родственников!

- Ценим и любим, - улыбнулся Кирилл и поцеловал его в щеку.

- Ну а ты, хорошенькая? - спросил Глеб и подставил ей губы.

- Спасибо! - сказала Марика и легко прижалась щекой к его щеке.

Когда они вышли на улицу, то растерянно посмотрели друг на друга. Кирилл достал бумажку с адресом.

- Глеб сказал, что нам нужно к «Макдоналдсу» - напомнила Марика, оглядываясь по сторонам.

Несмотря на девять утра, народу на улицах было много.

- Помню, - ответил Кирилл и свернул направо. - А давай кофе выпьем! - предложил он и взял ее за руку.

- Давай! - обрадовалась она. - Не сразу же в квартиру идти. И еще, Кирюш...

Марика замялась. Он повернул голову, глянул в ее порозовевшее лицо и спросил:

- Ты чего? Случилось что?

- Нет! - засмеялась она немного смущенно. - Просто мне нужно, даже необходимо зайти в магазин и кое-что приобрести. А то у меня даже трусиков запасных нет.

- И все? - рассмеялся он. - А вид - то у тебя какой серьезный стал! Я уж подумал, случилось чего. Тогда вначале кофе, а потом шопинг. Да?

- Ага! - ответила Марика и даже подпрыгнула от восторга.

Ее настроение мгновенно улучшилось.

Они зашли в «Мак-кофе», взяли эспрессо и пирожные и заняли свободный столик.

- И какие планы вообще? - спросил Кирилл, помешивая кофе ложечкой и недоумевая, зачем их положили на поднос широкие короткие вилки.

- Ну, по магазинам - это обязательно, - с воодушевлением заговорила Марика, - хотелось бы что-нибудь купить стильное. Да и так побродить по улицам. А то мы с мамой обычно только по магазинам бегаем, ну еще в музеи она меня иногда водит, так, для общего развития. А сама, вижу, зевает на всех этих выставках.

Марика отпила кофе, взяла вилочку и начала есть пирожное. Кирилл последовал ее примеру.

В этот момент раздался приглушенный звонок мобильного. Марика улыбнулась и вытащила телефон из сумки.

- Маман, - сообщила она и приложила телефон к уху, отвернувшись от Кирилла.

Он опустил голову.

- Все хорошо, - торопливо заговорила Марика. - Мы сейчас кофе пьем, потом гулять пойдем не волнуйся! Все хорошо, мам! Я тебе вечером обязательно позвоню. И отцу тоже! Пока!

Марика убрала телефон в сумку.

- Эти родители! - сказала она, но улыбнулась. Твои, вижу, тебя так не достают.

 - А им все равно, есть я или нет, - тихо проговорил Кирилл и глотнул кофе.

- Да ладно тебе, - сказала Марика сочувствующим тоном и положила руку на его руку, чуть сжав прохладные пальцы. - Это тебе так кажется. Все предки заботятся о нас, волнуются в душе. А мама у тебя очень даже милая. Сколько ей лет? Наверное, чуть за пятьдесят? Так разве это возраст для современной женщины?

- Сорок один осенью исполнился, - хмуро ответил Кирилл.

- Сколько? - не поверила она и поперхнулась кофе.

Но тут же взяла себя в руки и ясно улыбнулась ему.

- Ей бы привести себя в порядок! - продолжила Марика. - Хочешь, я могу свою мать попросить? И ей в нашем салоне офигенные скидки будут!

 Кирилл глянул на нее с непонятным выражением, но промолчал.

Когда они вышли на улицу, Марика начала вертеть головой.

- Хочу в магазин какой-нибудь! – возбужденно говорила она, ускоряя шаг. - Хочу новые шмотки! Раз уж я сюда приехала, то нужно воспользоваться! И как здорово все получилось! Кирюфка, - повернулась она к нему и даже остановилась. - А можно, я тебе тоже что-нибудь куплю? Ну пожалуйста! Так хочется подарить тебе какую-нибудь вещь, знать, что ты носишь ее. И вначале я ее всю-всю зацелую, а потом ты с этими моими поцелуями наденешь.

- Тогда подари мне трусы, - сказал он и засмеялся.

- Дурак! - ответила Марика и надула губы.

- Да я пошутил! - сказал Кирилл и обнял ее за плечи.

Они шли по Тверской в сторону Красной площади и, по сути, удалялись от нужного им места. Дом располагался в переулке, в трех кварталах от «Макдоналдса». Но Марика упорно хотела немедленно что-нибудь купить. Они перешли на противоположную сторону улицы. Магазины только открывались.

- Ой, смотри! - восторженно заговорила она, показывая на витрину одного магазина одежды. Какое классненькое платье! Мне пойдет, как думаешь?

Кирилл увидел на манекене узкое и короткое темно-малиновое атласное платье. Вместо воротника был повязан белый в крупный малиновый горох шелковый платочек.

- Не знаю, - пожал он плечами, останавливаясь перед витриной. - Не твой цвет, не твой стиль.

- Да? - сразу засомневалась она. - А так классно выглядит!

- Это на манекене, - ответил он. - Но если хочешь убедиться, что я прав, то пошли, примеришь.

- Пошли! - обрадовалась Марика и двинулась в магазин.

Но до платья дело не дошло, потому что она сразу застряла возле вешалок с кофточками и футболками. Кирилл глянул на ее возбужденное раскрасневшееся лицо и направился в мужской отдел. Он остановился возле ряда джинсов и начал изучать их. Цены показались ему вполне приемлемыми. Сняв с вешалки белые, он приложил их к себе, проверяя длину.

- Вам помочь, молодой человек? - раздался звонкий голос.

И к нему поспешила хорошенькая стройная продавщица в сером форменном платье.

- Наверное, рост меньше нужен, - неуверенно ответил он и глянул в ее голубые глаза.

- Одну минуту, - ласково проговорила она, хлопнула накрашенными ресницами и одарила его обворожительной улыбкой. - Сейчас подберу.

Кирилл откинул челку со лба и улыбнулся в ответ, Она задержала взгляд на его лице, потом моргнула как-то по-птичьи и начала быстро перебирать вешалки.

- Вот эти точно подойдут, - сказала она и приложила к нему джинсы. - Но, конечно, лучше примерить.

- Хорошо, - кивнул Кирилл. - Но мне кажется, что вы мне дали на размер больше.

- Да? - удивилась она. - Ах, вы носите совсем узкие! Но на вашей стройной фигуре это выглядит замечательно.

- Да, на его фигуре все выглядит просто супер! - раздался недовольный голосок Марики, и она появилась из-за вешалок с пакетом в руках. - Что ты тут подобрал... такое замечательное? - спросила она, недружелюбно глядя на продавщицу.

- На лето хотел белые джинсы, - ответил он.- Как тебе?

- Я подобрала нужный рост, - встряла продавщица, не сводя глаз с лица Кирилла.

- Спасибо, дальше мы как-нибудь сами, - оттеснила ее Марика, взяла джинсы из рук Кирилла и двинулась в сторону примерочных.

Но вдруг остановилась и глянула на поскучневшую продавщицу.

- Вот только если вы нам скидку сделаете, начала она.

У продавщицы поднялись брови.

- Вы не на базаре, девушка, - сухо ответила она.

Кирилл, с трудом сдерживая смех, схватил Марику за руку, отдал джинсы, пробормотав: «Спасибо, я передумал», и быстро пошел к выходу.

На улице они дружно рассмеялись.

- Ну, ты чего? - спросила Марика, когда они успокоились. - Классненькие джинсики были.

- А ты чего? - ответил он. - Так на нее глазами и сверкала, чуть ли не рычала. Чего она тебе сделала? А уж когда речь о скидке зашла, я понял, что все, пора сматываться!

- Да? - агрессивно проговорила Марика. А чего она тебе глазки строила? Так вокруг тебя вилась, чуть ли не вешалась! Я же все видела!

- Что ты, солнышко? - удивился Кирилл. Это ведь работа такая у нее, вот она и старалась. А ты что подумала, глупенькая?

 - Ничего я не глупенькая! - проворчала она. – С такими девушками быстро поумнеешь! Я сердцем почувствовала, что ты ей понравился. Еще бы! Ты такой красивый!

- Ты правда так считаешь? - не поверил Кирилл.

- Да! - решительно сказала она. - И, как ты только что видел, не я одна!

В этот момент из подворотни, мимо которой они проходили, раздались крики. Кирилл остановился, сказав: «Стой здесь», потом бросился в проход. Но Марика поспешила за ним.

Они нырнули в длинную высокую арку, которая полукругом очерчивала двор, залитый солнечными лучами. Сверху беспрестанно летели капли стаявшего снега. Марика на ходу посмотрела на них и восхитилась красотой открывшейся картины. Казалось, что пространство арки заткано живыми алмазными нитями, находящимися в постоянном движении. Но крики повторились, и она стала смотреть в спину бегущего Кирилла. Они выскочили во двор и тут же увидели, что возле огороженных мусорных баков два высоких здоровых парня бьют худого подростка. Он закрывал низко опущенную голову черной квадратной сумкой, его крашеные черные волосы падали на лицо.

- Смерть эмо - педрилкиным! - задорно кричал один из парней и лупил по сумке.

- Не позорьте настоящих мужиков! - вторил ему второй и начал пинать ногами сжавшегося подростка.

- Хулиганье! - истошно заорала какая-то старушка, высунувшаяся из раскрытого окна первого этажа. - Сейчас милицию позову!

Из ближайшего подъезда в этот момент вышел какой-то высокий осанистый мужчина. Он остановился, глядя на дерущихся. Кирилл как раз подскочил к ним и начал оттаскивать одного из парней.

- Еще один эмо-урод! - громко возмутился тот, переключился на Кирилла. - Да они клонируются со страшной силой! Бей эмо!

Мужчина вдруг достал сотовый телефон и начал невозмутимо снимать драку. Вмешиваться он, как поняла Марика, и не собирался. Она, сама не зная зачем, показала ему поднятый вверх средний палец, потом кинулась к парням. Вцепившись в воротник кожаной куртки одного из них, начала оттаскивать. Раздался длинный милицейский свисток. Парни на миг отпустили друг друга. Кирилл схватил Марику за руку и кинулся через двор. Они вылетели в какой-то переулок, оглянулись, потом быстро пошли прочь.

- Чего убежали? - спросила Марика, с трудом переводя дух.

- Нам с милицией тесно общаться не стоит,- ответил Кирилл. - Мы ведь приезжие, забыла? Привяжутся, прописку посмотрят, начнут выяснять, чего тут делаем, что да как!

- Это да, - вздохнула она и начала улыбаться. А здорово ты ему на помощь кинулся!

- Рефлекс, - ответил Кирилл и улыбнулся в ответ. - У нас тоже раньше, как помнишь, эмо проходу не давали. Скины особенно лютовали. Тот же Череп. Подлавливал меня чуть не каждый вечер. Правда, мы с ним с детства не очень-то ладили. Вечно дрались. Смотри, ты пакет разорвала во время драки, - заметил он. - Но почему ты меня не послушалась? - строго спросил он. - Я же сказал, чтобы оставалась на месте. Я ведь за тебя отвечаю!

Марике стало необычайно приятно от этих слов. Она подхватила Кирилла под локоть, прижалась и тихо сказала:

- Не могла же я остаться в стороне!

- Ты должна слушаться меня! - серьезно проговорил он.

- Это почему еще? - засмеялась она.

- Ну, во-первых, я мужчина, во-вторых, старше тебя и, в-третьих...

Кирилл замолчал. Он замедлил шаг, потом остановился и повернулся к Марике. Взяв ее лицо в ладони, тихо сказал:

- Я люблю тебя.

Марика зажмурилась и подставила губы. Она почувствовала мягкое теплое прикосновение, потом влажное проникновение языка и, обхватив его за шею, пылко ответила. Рядом раздалось покашливание, и они отпрянули друг от друга. Мимо шла полная пожилая женщина с хозяйственной тележкой. Она укоризненно глянула на них. Кирилл и Марика приняли отсутствующий вид, потом расхохотались и быстро пошли в другую сторону.

- Давай твой пакет, - предложил Кирилл. Я его к себе в сумку уберу.

Марика молча отдала пакет. Когда он засунул его в сумку, она сказала:

 - Пойдем в квартиру? Чего мы, в самом деле, с вещами таскаемся? Да и принять душ охота!

Кирилл кивнул. Они решили не проходить через двор, в котором была драка, а вернулись по переулку. Спустились в подземный переход, вышли к «Макдоналдсу», и направились вдоль него. Кирилл достал бумажку с адресом. Минут через пятнадцать они нашли нужный дом. Увидев, что это вполне современное многоэтажное здание, удивленно переглянулись. Дом выглядел престижно и дорого. Когда они зашли в подъезд, то консьержка тут же высунулась из окошка и спросила, к кому они идут. Услышав ответ, кивнула. Они поднялись в квартиру, которая оказалась на восьмом этаже. Открыв дверь, вошли. Кирилл включил свет и присвистнул от удивления. Холл был огромным, квадратным и дорого обставленным. Леопардовые обои, коричневая мебель, два глубоких кресла, покрытых настоящими на вид тигровыми шкурами, такая же шкура, к тому же с головой тигра на полу, резные деревянные полки с предметами ухода за одеждой и обувью с теми же звериными мотивами - все это производило впечатление. Но Марика осталась равнодушной. Она скинула куртку, кроссовки и начала открывать все двери подряд. Квартира оказалась четырехкомнатной. И практически весь интерьер выдержан в таком стиле, за исключением одной комнаты. Это была явно детская. Когда они осмотрели всю квартиру, то поняли, что ремонт производили на кухне и в ванной. Правда, там было убрано, но незамутненные кафельные стены ванной нежно-персикового цвета, глубокая и длинная ванна цвета горького шоколада, такие же унитаз и раковина, пол, покрытый квадратными белыми плитами с коричневыми прожилками, выглядели совершенно новыми. Кухня также блистала полным отсутствием следов жизнедеятельности. Холодильник был открыт и пуст. Полки новых кедровых шкафов также были пусты. Марика деловито осмотрела кухню, открыла коробку, которая стояла в углу, достала оттуда сковороду, чайник и кастрюлю и поставила все это на плиту. Из другой коробки она извлекла стаканы и чашки.

- Знаешь, Кирилл, - сказала она, доставая деньги,- сходи-ка ты в магазин, купи хлеб, молоко, колбасу. Короче, что-нибудь из еды. А то тут, сам видишь, продуктов нет. А я пока помоюсь, переоденусь.

- Хорошо, - легко согласился он. - Только у меня и свои есть.

- Не вредничай! - улыбнулась она. - И купи какой-нибудь тортик вкусненький! И, знаешь, давай больше не разделять - твое, мое? - предложила Марика. - Давай все в кучу свалим и будем пользоваться! Оки?

- Ладно! - рассмеялся он. - Ну, я пошел? Марика глянула на него. Потом порывисто обняла и поцеловала.

- Только не задерживайся! А то я тут с ума сойду!

- Я быстро! - заверил он и ушел из кухни.

Марика услышала, как хлопнула входная дверь, и сразу начала раздеваться. Ей невыносимо хотелось принять душ. Она побросала свою одежду прямо на пол и кинулась в холл. Достав из сумки Кирилла свой пакет, она вынула оттуда упаковку трусиков и длинную трикотажную футболку, бросилась в ванную.

Кирилл вернулся минут через сорок. Марика уже вымылась, надела на голое тело футболку, расчесала мокрые волосы. Услышав, как открывается дверь, она кинулась в холл. Кирилл держал в одной руке два больших пакета, а в другой - букет розовых кустовых хризантем.

- Это тебе, - сказал он и протянул букет. Марике стало необычайно приятно, она взяла цветы и чмокнула его в щеку. Пока он принимал душ, она разобрала пакеты и накрыла на стол. Потом сварила кофе, но Кирилл все не шел. Она приблизилась к двери в ванную и осторожно заглянула. Кирилл уже вытерся. Он стоял боком к ней в приспущенных джинсах на голое тело. И прижимал к лицу ее влажные розовые трусики, которые она постирала и повесила на веревку. Марика замерла, глядя на него. И когда его губы поцеловали кружевную ткань, тихо рассмеялась. Кирилл резко повернул голову, его лицо покраснело, мокрая челка упала на глаза. Марика взяла трусики из его дрогнувших пальцев и повесила обратно на веревку.

- Пошли кофе пить, - сказала она и потянула его за руку из ванной.

На кухне они сидели около часа. Постепенно разговор становился все более вялым, паузы дольше. Марика зевнула, прикрыв ладонью рот, и вопросительно глянула на Кирилла.

- Поспим с часок? - предложила она.

Кирилл молча кивнул. Она встала и начала мыть посуду.

- Потом уберем, - сказал он.

Дата добавления: 2015-10-29