|
Читайте также: |
Происходившее напоминало ночной кошмар: на мгновение Гарри вновь оказался на коленях около тела Дамболдора, лежашего у подножия самой высокой башни Хогвартса, но на самом деле он глядел на маленькое тельце, лежавшее на траве, пронзенное серебряным ножом Беллатрикс. Гарри все еще повторял: «Добби… Добби..» — понимая то, что эльф ушел в мир, откуда ушел не вернется никогда.
Через минуту или около того, он вдруг осознал, что, не взирая ни на все происходящее, они пришли куда нужно. Здесь уже были Билл и Флер, Дин и Луна — они окружили Гарри, все еще стоящего на коленях перед эльфом. «Гермиона», — неожиданно проговорил Гарри: «Где она?»
«Рон увел ее внутрь», — ответил Билл. «С ней все в порядке». Гарри снова взглянул на Добби. Он протянул к нему руку и вытащил нож из тела. А после снял свою рубашку и укрыл ей, как будто простыней, Добби. Где-то недалеко море разбивало свои могучие волны о скалы — Гарри слушал этот звук, пока остальные разговаривали, обсуждая причины, которые ему были абсолютно не интересны, принимались решения.
Дин вне в дом раненного Грайфука, Флер поспешила за ним. Гарри вдруг понял, что он сказал. Он посмотрел на маленькое тельце, его шрам пульсировал и горел, и где-то в глубине своего сознания, как будто глядя в не ту сторону телескопа, он видел как Волондеморт казнит тех, кто остался в поместье Малфоев. Гнев Гарри был ужасен и только печаль по Добби смягчала его. Из-за этого гнев стал походить на звуки шторма, доносившиеся до Гарри с очень далекого океана.
«Я хочу сделать все как положено», — это было первое, что Гарри с трудом смог вымолвить. «Без магии! У нас есть лопата?» И вскоре он принялся за работу. Один. Он рыл могилу в самом конце сада, среди кустов, точно в том месте, на которое указал Билл. Он рыл с ожесточением, наслаждаясь обычной ручной работой. Наслаждаясь полным отсутствием магии в этих действиях. Каждую каплю пота, каждую мозоль он считал своеобразной уплатой необъятного долга перед эльфом, спасшим их жизни.
Шрам горел, но он справлялся с болью; хоть он ее и ощущал — он все же смог абстрагироваться от нее. Он наконец-то научился контролю, научился блокировать свое сознание от Волондеморта: именно то, чему так хотел Дамболдор, чтобы Гарри научился у Снейпа. Также как Волондеморт не смог проникнуть в его сознание Гарри, когда все мысли его были подчинены скорби по Сириусу, то же происходило и сейчас — пока Гарри хоронил Добби. Казалось, печаль выжила Волондеморта… хотя, конечно же, Дамболдор сказал бы, что это была любовь.
Гарри копал все глубже и глубже, зарываясь в промерзлую землю, не обращая никакого внимания на боль, исходившую от шрама. В темноте, нарушаемой только его собственным дыханием и рокотом моря, к нему пришло осознание того, что же все-таки случилось в поместье у Малфоев, всего того, что он слышал ранее, пришло понимание темноты…
Руки работали в такт мыслям. Мощи… Хокруксы… Мощи… Хокруксы… Сверхестественная, всепоглощающая тоска… Потери и страх разрушили ее. У него было ощущение, что его снова замкнуло.
Глубже и глубже Гарри зарывался в могилу. Он знал, где Волондеморт сегодня. Кого он убил в самой верхней келье Норменгарда и почему …
И он думал о Червехвосте, умершем из-за секундного проявления милосердия… Дамболдор предвидел это… Что же еще он знал?
Гарри потерял счет времени. Он знал только то, что темнота начала рассеиваться, когда к нему пришли Рон и Дин. «Как Гермиона?» — «Лучше», — ответил Рон: «Флер ухаживает за ней». Гарри придумал оправдания на случай, если его спросят, почему он не сотворил могилу с помощью магии, но оно ему не понадобилось. Ребята прыгнули в яму, которую Гарри уже выкопал в ручную, и уже вместе они продолжили копать, пока яма не показалась им достаточно глубокой. Гарри более тщательно завернул эльфа в свою рубашку. Рон сидел на краю могилы и снимал свои ботинки и носки. Затем он одел их на босые ноги эльфа. Дин снял свою шерстяную шляпу, и Гарри заботливо одел ее на голову Добби, прикрыв его ушки, схожие с ушами летучей мыши.
«Надо закрыть ему глаза».
Гарри не слышал, как кто-то подошел из темноты. Билл был в своем дорожном плаще, на Флер был большой белый передник, из кармана которого торчала бутылка, которую Гарри узнал сразу. И Луна, одетая в одно из пальто Флер, присела рядом с эльфом и провела рукой по его глазам, закрыв их. «Вот», — сказала она мягко: «Теперь он может спать спокойно».
Гарри положил эльфа в могилу, скрестил его руки на груди, вылез обратно и посмотрел на маленькое тельце. Он пытался заставить себе не пасть духом. Он вспоминал похороны Дамблодора, бесконечные ряды золотых стульев, Министра Магии в первом ряду, декламацию всех достижений Дамблдора и величественную белую мраморную могилу. Он чувствовал, что Добби заслуживает такие же великие похороны, но в реальности эльф лежал здесь, между кустов в наспех выротой яме. «Думаю, надо что-нибудь сказать», — сказала луна6 «Давайте я начну?»
И так как все смотрели на нее она обратилась к лежавшему в могилу эльфу: «Спасибо, Добби, что спас меня из того подвала. Так несправедливо, что тебе пришлось умереть, особенно в тот момент когда ты был лучше всех и смелее всех. Я буду всегда помнить то, что ты сделал для нас. Надеюсь тебе сейчас хорошо».
Она повернулась и выжидающе посмотрела на Рона. Он кашлянул и проговорил слабым голосом: «Да… Спасибо, Добби». «Спасибо», — пробормотал Дин. Гарри сглотнул. «До свидания, Добби», — сказал он. Это все на что он был способен. Луна сказала и так все за него. Билл поднял свою волшебную палочку, и груда земли, зависнув на мгновение в воздухе, накрыла могилу. «Никто не возражает, если я не надолго здесь задержусь?» — спросил Гарри остальных.
Они что-то говорили, но он не понимал их. Затем он ощутил, как его похлопали по спине, и все поплелись к дому, оставив Гарри одного около эльфа.
Он оглянулся: вокруг валялось небольшое количество белых камней, обточенных морской водой, отмечавших край цветника. Он поднял один из них и положил его как подушку туда, где покоилась голова Добби.
Затем он порылся в кармане в поисках волшебной палочки. Их было две. Он забыл, запутался чьими они были. Казалось, он помнит, как выбивает одну из них из чьей-то руки. Он выбрал ту, которая была покороче, которая была более привычна ему, и указал ей на скалу.
Медленно, под бормотание заклинания, глубокая трещина пошла по поверхности скалы. Он знал, что Гермиона сделала это намного лучше и быстрее, но ему хотелось хоть как-нибудь отметить это место, также как ему хотелось рыть могилу.
Когда Гарри снова встал, камень гласил: «ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ДОББИ — СВОБОДНЫЙ ЭЛЬФ»
Несколько секунд он смотрел на свою работу, затем ушел. Его шрам все еще немножко пульсировал. Его мозг был подчинении тем мыслям, которые появились, пока он был у могилы, идей, возникших в темноте, захватывающих и ужасных.
Все сидели в гостиной, когда он вошел в небольшой холл. Внимание народа было приковано к Биллу — он говорил. Комната была светлой, приятной. В камине горели дрова. Гарри не хотелось пачкать ковер, поэтому он встал в дверях, слушая.
«…. хорошо, что у Джинни каникулы. Если бы она была в Хогвартсе, они бы успели схватить ее прежде, чем мы ее перехватили. Сейчас можно с уверенностью сказать — она тоже в безопасности», Он оглянулся и увидел Гарри, стоящего в дверном проеме. «Я забрал их всех из Норы», — объяснил он: «и отправил к Мюриэл. Пожиратели Смерти знают, что Рон с тобой, так что их цель теперь — остальная семья. Не надо извиняться», — добавил он: «Это был всего лишь вопрос времени. Так говорил Папа уже на протяжение нескольких месяцев. Мы самое большое семейство, относящееся спокойно к чистоте крови»
«Как они защищены?» — спросил Гарри. — «Чары Феделиуса. Там их хранитель — отец. И этот дом мы тоже ими защитили. Здесь хранитель — я. Ни один из нас не может выйти и поработать, но я думаю, что едва ли это самое ужасное сейчас. А так как Оливандер и Грайфук уже поправились, мы их тоже к Мюриэл. Здесь просто негде жить, а у нее много свободных комнат. Ноги Грайфука уже заживают. Флер дала ему костеросток и через час или около того он будет уже на ногах…»
«Нет», — сказал Гарри. Билл был поражен. — «Они оба мне нужны здесь. Мне надо с ними поговорить. Это важно», — он услышал силу в своем голосе, возможность убеждать, достигать цели. Все это появилось после того, как он вырыл могилу Добби. Все озадаченно глядели на Гарри.
«Я собираюсь пойти помыться», — сказал Гарри Биллу, глядя на свои руки, покрытые грязью и кровью Добби: «и после этого надо с ними увидится, сразу же». Он прошел на маленькую кухоньку к раковине под окном, через которое было видно море. Рассвет пробивался из-за горизонта. После того как он вымылся, все мысли, возникшие в темноте сада, снова вернулись к нему.
Добби уже никогда не расскажет, как он оказался в подвале, но Гарри знал, что он там видел. Пронзительные голубые глаза, смотрящие из осколка зеркала… а за тем пришедшая помощь… В Хогвартсе всегда помогут тому, кто ищет помощь. Гарри вытер руки, наслаждаясь видом из окна, не обращая внимания на бормотание, доносившееся из гостиной. Он смотрел на океан и ему становилось все понятнее и все ближе чем, когда бы то ни было.
И все же шрам пульсировал. Он понимал, что Волондеморт проник и туда. Он понимал и все-таки не понимал. Его душа говорила одно, его мозг — другое. В памяти Гарри Дамболдор улыбался, разглядывая его поверх рук, сложенных как бы в молитве.
Вы дали Рону Делюминатор…
Вы поняли его… Вы показали дорогу обратно..
Вы поняли Червехвоста тоже…
Вы знали, что где-то в нем есть немного жалости, где-то…
И если Вы знали их, то что же Вы тогда знали обо мне, Дамболдор?
Я предназначен для знаний, а не для поисков? Знали ли Вы как мне будет тяжело это осознавать?
Поэтому Вы так все усложняли? Итак, есть ли у меня время обдумать все?
Гарри все еще стоял, его взгляд был стеклянен. Его взор был сфокусирован в точке, где яркие золотые лучи рассветного солнца появлялись из-за горизонта. Он посмотрел на свои, уже чистые, руки и с удивлением обнаружил, что держит в руках кусок ткани. Он отшвырнул его и вернулся холл. И как только он вернулся, тут же с новой силой запульсировал шрам, раскалывая его сознание.
Билл и Флер стояли на ступеньках лестницы.
«Мне нужно поговорить с Грайфуком и Олливандером», — сказал Гарри.
«Нет», — ответила Флер. «Тебе сначала придется ждать, Гарри. Они очень устать».
«Извиняюсь, конечно», — сказал он бессердечно: «но ждать я не могу. Мне надо срочно с ними поговорить. Наедине и по отдельности. Это срочно».
«Гарри, что, черт возьми, происходит?» — спросил Билл: «Ты возвращаешься сюда с мертвым домовым эльфом и гоблином в полубессознательном состояние, Гермиона выглядит так, будто бы ее пытали, Рон только что отказался рассказать мне хоть что-то…»
«Мы не можем сказать вам, что мы делали», — отрезал Гарри. «вы под Наблюдением. Билл, ты же знаешь, что Дамболдор оставил нам задание. И мы не намерены говорить об этом с кем-либо еще».
Флер нетерпеливо вздохнула, но Билл не взглянул на нее. — Он пристально глядел на Гарри. В итоге Билл сказал: «Хорошо. С кем из них ты хочешь поговорить в первую очередь?»
Гарри колебался. Он знал, что все зависит от его решения. У него не осталось времени на раздумья, надо было срочно решать: Хокруксы или Мощи?
«Грайфук», — сказал Гарри. «Сначала я поговорю с ним».
Его сердце стучало, будто он только что пробежал большую дистанцию с препятствиями.
«Тогда, сюда, наверх», — сказал Билл, показывая дорогу.
Гарри поднялся уже на несколько ступенек, но остановился и обернулся6
«Вы мне тоже нужны!» — позвал он Рона и Гермиону, которые стояли в дреном проеме входа в гостиную.
Оба вышли на свет, немного обескураженные развитием событий.
«Как ты?» — спросил Гарри Гермиону. «Ты была восхитительна — только подумать, когда бы еще она так смогла тебя ранить».
Гермиона слабо улыбнулась, так как рон сжал ее руку.
«Что мы сейчас будем делать, Гарри?» — спросил он.
«Всему свое время Вы все увидите. Пойдемте».
Гарри, Рон и Гермиона последовали за Биллом по крутой лестнице до маленькой площадки. Там было три двери.
«Сюда», — сказал Билл, открывая дверь их с Флер комнаты. Из нее тоже открывался вид на море, казавшееся сейчас золотым из-за рассвета. Гарри подошел к окну, отвернулся от захватывающего вида, и стал ждать. Его руки были скрещены на груди, а его шрам пульсировал. Гермиона заняла стул напротив туалетного столика. Рон сел на подлокотник.
Билл вернулся, неся маленького гоблина, которого он осторожно уложил на кровать. Гайфук прохрюкал в знак благодарности. И Билл ушел, закрыв за собой дверь.
«Извини, что вытащили тебя из постели!», — сказал Гарри. «Как твои ноги?»
«Болезненно», — ответил гоблин: «но уже заживают».
Он все еще сжимал в руках меч Грифиндора. Он очень странно смотрел _ заинтересованно и в тоже время безучастно. Гарри отметил болезненный цвет его кожи, длинные тонкие пальцы, черные глаза. Флер сняла с него обувь, поэтому было видно насколько у него грязные ноги. Он был крупнее домового эльфа, но не намного. Его куполообразная голова была намного больше, чем у человека.
«Ты возможно не помнишь…» — начал Гарри.
«… что я был именно тем гоблином, который показал Вам ваше хранилище, когда Вы в первый раз посетили Гринготся?» — проговорил Гайфук. «Я помню Гарри Поттера. Даже среди гоблинов Вы очень популярны».
Гарри и гоблин оценивающе посмотрели друг на друга. Шрам Гарри все еще ныл. Он хотел побыстрее закончить разговор с Гайфуком и в то же время он боялся сделать хоть одно неверное движение. Пока он решался с чего лучше начать, гоблин нарушил молчание.
«Вы похоронили эльфа», — вроде бы злобно сказал он. «Я видел Вас в окно в соседней спальне».
«Да», — ответил Гарри.
Грайфук смотрел на него из улов его раскосых глаз.
«Вы необычный волшебник, Гарри Поттер»
«В чем же?» — спросил Гарри, рассеянно потирая свой шрам.
«Вы копали могилу!»
«И что?»
Грайфук не ответил. Гарри думал, что он глумиться над ним за то, что он действовал как Магл, но на самом деле ему было все равно — оценил ли гоблин могилу Добби или нет. Он собрался для атаки.
«Грайфук, мне надо спросить…»
«Вы также спасли гоблина»
«Что?»
«Вы принесли еня сюда. Спасли меня»
«Давай с этим покончим?» — сказал Гарри нетерпеливо.
«Хорошо, Гарри Поттер!» — сказал Грайфук, наматывая свою жиденькую бородку на палец. — «И все же Вы очень странный волшебник».
«Хорошо», — сказал Гарри, — «Ну, мне нужна помощь, Грайфук, и ты можешь мне помочь».
Гоблин не выразил ни капли удивления, но продолжил пялиться на Гарри, точно раньше он ничего подобного не видел.
«Мне надо пробраться в хранилище Гринготся»
Гарри не хотел, чтобы это выглядело так уж ужасно: его слова были вызваны вспышкой боли в шраме, а еще он снова увидел очертания Хогвартса. Он намертво закрыл свое сознание. Ему сначала нужно было закончить дела с Грайфуком. Рон и Гермиона уставились на Гарри, так будто увидели сумасшедшего.
«Гарри…» — начала было Гермиона, но ее перебил Грайфук.
«Проникнуть в хранилище Гринготся?» — повторил Грайфук, вздрогнув из-за того, что пошевелился. — «Это невозможно»
«Ну уж нет», — перебил Рон. — «Это уже один раз произошло»
«да», — сказал Гарри — «Как раз в тот день, когда я впервые увидел тебя. В мой день рождения. Семь лет назад».
«Хранилище о котором Вы говорите было уже пусто», — и Гарри понял, что мысль о том, что Гринготс не непреступен притит Грайфуку, даже не взирая на то, что он его покинул. — «Поэтому его защита была слаба».
«Ну, хранилище, куда нам надо, не пусто, и как я предполагаю у него блестящая защита», — сказал Гарри. — «Оно принадлежит Лестранджес»
Он видел, как Гермиона и Рон удивленно переглянулись, но у него будет достаточно времени все объяснить им, после того как Грайфук даст ответ
«У Вас нет шансов!» — категорически заявил Грайфук, — «Вообще нет шанса. Если вы ищете в наших подвалах то, что Вам не принадлежит…»
«Вор остерегайся… Ты был предупрежден. — Да. Я знаю, я помню», — сказал Гарри, — «Но я не пытаюсь что-нибудь взять для своей выгоды. Ты веришь этому?»
Гоблин косо смотрел на Гарри, игнорируя то, что молниеподобный шрам на лбе Гарри горит, отказываясь признать его боль или его предложение.
«Если и существует волшебник, не ищущей личной выгоды — то это точно Вы — Гарри Поттер», — сказал Грайфук. — «Гоблины и эльфы никогда не ждали защиты иили такого уважания, которое сегодня Вы продемонстрировали. По крайней мере, не от обладателей волшебных палочек».
«Обладателей волшебных палочек», — повторил Гарри: эта фраза резанула слух, так же как его шрам горел, когда Волондеморт обращал свой взор на север, так же как Гарри терзал вопрос к Олливандеру, находившемуся в соседней комнате.
«Право иметь волшебную палочку» — спокойно сказал гоблин: «долгое время оспаривалось между волшебниками и гоблинами».
«Но гоблины могут творить магию и без волшебной палочки», — сказал Рон.
«Это не важно! Волшебники отказываются разделять знания, связанные с использованием волшебной палочки с другими магическими существами. Они не дают нам развивать наши способности».
«Но гоблины также не будут раскрывать свои секреты», — сказал Рон: «Не расскажите как вы делаете мечи и броню. Гоблины знают такие секреты обработки металл, которые не доступны волшебникам…»
«Это не важно», — сказал Гарри, замечая перемену в цвете лица Грайфука: «Сейчас речь идет не о борьбе между волшебниками и гоблинами или другими магическими существами».
Грайфук усмехнулся.
«Но и об этом тоже: так как Темный Лорд набирает силу, власть вашей расы становится все сильнее. Гринготс полностью попал под правила волшебников, количество домовых эльфов сокращается. И хоть кто-нибудь из обладателей волшебных палочек протестовал».
«А мы?!» — сказала Гермиона. Она выпрямилась, и ее глаза засверкали: «Мы протестуем! И на меня охотятся, как на любого другого гоблина или эльфа. Грайфук! Я же Грязнокровка!»
«не называй себя так!» — пробормотал Рон
«Почему нет?!» — возразила Гермиона: «Грязнокровка и горжусь этим! Я не буду иметь никаких прав при этом порядке, Грайфук. Я буду на равнее с вами. Они выбрали меня, чтобы замучить. Возвращение к Малфоям!»
Сказав это, она оттянула ворот халата и показала красный порел на шее, нанесенной Беллатрикс.
«Ты знаешь, что это Гарри освободил Добби?» — спросила она: «Ты занешь, что мы уже несколько лет боремся за свободу эльфов. (Рону было некомфортно сидеть на подлокотнике стула Гермионы) Думаю нам больше, чем вам хочется, чтобы Сами-Знаете-Кто проиграл, Грайфук!»
Гоблин сотрел на Гермиону с тем же удивлением, что и на Гарри.
«Что вы ищите в хранилище Лестрандж?» — спросил он резко: «Меч в хранилище поддельный. Этот настоящий!»
Он обвел их всех взглядом: «Я думал вы уже все знаете. Ведь сами просили тогда…»
«Но поддельный меч — не единственная вещь, находящаяся там?» — спросил Гарри: «Возможно ты видел там еще что-то?»
Его сердце стучало все сильнее. Он удвоил усилия, чтобы не обращать внимание на пульсирующий шрам. Гоблинеще раз намотал бороду на палец.
«Это против правил — говорить о секретах Гринготся. Мы- хранители невероятных сокровищ. У нас есть обязанность хранить вещи там, многие из них кстати созданы нашими руками».
Гоблин любовно погладил меч, а его взгляд броди от Гарри к Гермионе, затем к Рону и обратно.
«Так молоды», — сказал он в итоге: «Чтобы так много сражаться».
«Ты поможешь нам?» — спросил Гарри: «У нас нет шансов пробраться туда без помощи гоблина. Ты — наша последняя надежда».
«Я… должен подумать об этом», — как будто издеваясь, сказал Грайфук.
«Но…» — начал было сердито Рон, но Гермиона ткнула его в ребра.
«Спасибо», — сказал Гарри.
Гоблин кивнул своей куполообразной головой, а затем согнул свои короткие ноги.
«Я думаю», — сказал он, устраиваясь поудобнее на кровати Флер и Билла: «что костеростки завершили свою работу. И я смогу спокойно спать. Простите меня…»
«Да, конечно», — сказал Гарри и прежде чем уйти, взял у гоблина меч Грифиндора. Грайфук не возражал, но Гарри показалось, что он видел негодование в глазах гоблина. И затем закрыл дверь.
«Маленький мерзавец», — прошептал Рон: «Ему нравится держать нас в подвешенном состояние».
«Гарри», — прошептала Гермиона, отталкивая ребят от двери в центр неосвещенной площадки: «Ты сказал именно то, что я думаю? Ты сказал, что в хранилище Лестрадж Хокрукс?»
«Да», — ответил Гарри: «Беллатрикс испугалась, когда подумала, что мы там были. Она была вне себя. Почему же? Что она думает, мы видели? Что еще мы могли так взять? Что-то из-за чего Сами-Занете-Кто превратил бы ее в камень, если бы оно пропало».
«Но я думал, что мы ищем места, Гед побывал Сами-Знаете-Кто, где он сделал что-нибудь важное?» — сказал Рон. Он выглядел расстроенным: «Разве он когда-нибудь был в хранилище Лестрадж?»
«Я не знаю, был ли Он в Гринготся хотя бы раз»», — сказал Гарри. «У него не было золота, когда он был молодым, потому что его никто ему не отставил. Но он должен был видеть его, когда впервые попал в Косой переулок» — шрам пульсировал, но он игнорировал это. Он хотел, чтобы Рон и Гермиона поняли все о Гринготся до того, как они будут разговаривать с Оливандером.
«Я думаю — он завидовал тем, у кого были ключи от хранилищ Гринготса. Думаю он расценивал этот ключ как истинный знак ттго, что принадлежишь к миру Волшебников».
«Я не думаю, что он сказал Беллатрикс, что это Хокрукс, он же никогда не говорил Люциусу Малфою правду о дневнике. Возможно, он сказал ей, что это большая ценность и поросил ее положить Это в свое хранилище. Самое безопасное место на земле для того, чтобы что-нибудь спрятать, Хагрид сказал мне… кроме Хогвартса».
Когда Гарри закончил говорить, Рон покачал головой.
«Ты действительно понимаешь его»
«Частично», — сказал Гарри: «Частично… Я бы хотел хотя бы так понимать Дамболдора. Ну, посмотрим. Пойдемте. Теперь Олливандер».
Рон и Гермиона были поражены. Но последоваои за Гарри через маленькую темную площадку и постучались в дверь напротив комнаты Билла и Флер. Слабое «Войдите» было им ответом.
Мастер волшебных палочек лежал на двухспальной кровати, стоящей в самом дальнем углу напротив окна. Он просидкел в подвале более года, и, как знал Гарри, был сильно замучен. Он был изнурен, кости лица торчали под желтой кожей. Его большие серебряные глаза ввалились в глазницы. Руки, лежавшие поверх одеяла, могли спокойно принадлежать скелету. Гарри сел на пустую кроваить, рядом с Роном и Гермионрой. Здесь не было видно встающее солнце. Из комнаты была видна чапсть сада: утес и свежевырытая могила.
«Мистер Олливандер, извините за беспокойство», — сказал Гарри.
«Мой дорогой мальчик»», — голос Олливандера был слаб: «Ты рисковал из-за нас жизнью. Я думал, что мы умрем там. Я никогда не смогу отблагодарить тебя… никогда не смогу… по крайней мере достаточно…»
«Мы были рады это сделать».
Шрам Гарри пульсировал. Он знал, был уверен, что вряд ли осталось время на то чтобы нанести удар Волондеморту, не то что уж на срыв его планов. Он был в панике… И все же он принял решение, когда решил поговорить с Грайфуком вначале. Нервничая, он достал из мешочка, висящего на шее, две половинки его сломанной волшебной палочки.
«Мистер Олливандер, мне нужна помощь».
«Все что угодно, все что угодно», — сказал мастер волшебных палочек.
«Вы можете починить это? Это реально?»
Олливандер протянул трясущуюся руку, и Гарри положил половинки в его ладонь.
«Падуб и перо Феникса», — сказал Олливандер дрожащим голосом. «11 дюймов. Красивая и простая».
«Да», — сказал Гарри. «Так Вы…?»
«Нет», — прошептал Олливандер. «Извини, прости, но, к сожалению, сломанная таким образом палочка не может быть починена теми способами, которые знаю я».
Это ранило сердце Гарри. Он забрал остатки волшебной палочки и положил обратно в мешочек на шее. Олливандер уставился в ту точку, в которой исчезли из виду остатки. Но смотрел он не долго, так как Гарри достал из кармана две другие палочки, принесенные от Малфоев.
«Вы можете идентифицировать их?» — спросил Гарри.
Мастер взял первую, поднес к своим подслеповатым глазам, повертел ее в своих старческих руках, погнул ее немного.
«грецкий орех и сердце дракона», — заключил он: «23,25 дюймов. Упругая. Это палочка Беллатрикс Лестрадж»
«А эта?»
Олливандер повторил все действия.
«Боярышник и волос единорога. В меру гибкая. Это была — Драко Малфоя».
«была?»- повторил Гарри. «А сейчас она уже не его*»
«Возможно нет. Если ты взял ее…»
«.. да…»
«… тогда возможно она твоя. Конечно, все зависит от многого. Очень многое от самой палочки. Но и во многом — от обстоятельств, как она была выиграна — вот тогда ее преданности меняется».
В комнате воцарила тишина, нарушаемая только шумом моря.
«Вы говорите о палочках так, будто у них есть чувства», — сказал Гарри: «будто они сами могут думать».
«Палочка выбирает волшебника», сказал Олливандер. «Это всегда было известно тем, кто создает палочки».
«А человек может использовать палочку, не выбравшею его?», — спросил Гарри
«О, да, если ты волшебник, то ты можешь использовать любые магические инструменты. Но самый лучший результат достигается при крепкой связи между палочкой и волшебником. Это сложная взаимосвязь. Все начинается с первоначальной симпатии, затем палочка отдает свой опыт волшебнику и наоборот».
Море жалобно шумело. «Я выиграл ее в сражение у Драко», — сказал Гарри. «Теперь она моя?»
«Думаю да. Есть куча тонкостей в выборе палочкой своего владельца. Но обычно она подчиняется победителю».
«Тогда мне следует использовать эту», сказал Рон, доставая палочку Червехвоста и протягивая ее Олливандеру.
«Каштан и сердце дракона. 9,25 дюйма Ломкая. Мне пришлось ее сделать вскоре после похищения. Для Питера петигрю. Да. Если вы ее выиграли, то она лучше всего вам подходит».
«Это касается всех палочек?» — спросил Гарри.
«Думаю да», — ответил Олливандер, его впалые глаза смотрели на Гарри. «ты задаешь очень глубокие вопросы. Создание волшебных палочек — комплексная и загадочная ветвь магии».
«Поэтому необходимо убивать предшествующего владельца?», — спросил Гарри.
Олливандер сглотнул.
«Необходимо? Я так не говорил».
«Но существует легенда», сказал Гарри, сердце его забилось сильнее, а боль в шраме стала ощутимие. Он был уверен, что Волондеморт решил привести свой план в действие. «Легенда о палочке, или палочках, которые переходят из рук в руки при убийстве».
Олливандер побледнел. На фоне белой подушки он стал серым, глаза наполнились кровью. Было страшно смотреть на него.
«Я думаю, только одна палочка», — прошептал он.
«И Сами-Знаете_кто заинтересовался в ней, не так ли?
«Я? Откуда?» — прокаркал Олливандер, и умоляюще посмотрел на Рона и Гермиону, ища помощи: «Как Вы узнали об этом?
«Он же хотел, тобы вы рассказали ему о взаимосвязи между нашими с ним палочками», сказал Гарри.
Олливандер выглядел испуганным.
«Он пытал меня. Вы должны это понять! Проклятие Круциатуса, мне пришлось сказать ему все, что я знаю, все что думаю по этому поводу»
«Понимаю», сказал Гарри. «Вы сказали ему о двух ядрах-близнецах? Вы сказали, что палочку можно и позаимствовать у другого волшебника?»
Олливандер выглядел испуганным, пораженным объемом знаний Гарри. Он медленно кивнул.
«Но это не действует», сказал Гарри. — «Моя все еще бьет заимствованные палочки. Вы знаете почему?»
Олливандер покачал головой.
«Я… никогда не слышал о таком. Твоя палочка сделала кое-что необычное той ночью. Связь меду ядрами-близнецами палочек чрезвычайно редка. Но почему же все-таки ваша палочка поразила заимствованную?»
«Мы сейчас говорили о другом. О палочке меняющей своего владельца при убийстве. Когда Сами-Занете_кто понял, что моя палочка сделала что-то необыкновенное, он вернулся и начал расспрашивать про ту, не так ли?»
«Откуда Вы знаете?»
Гарри не ответил
«Да, он спрашивал» — прошептал Олливандер. «Он хотел знать все, что я мог бы рассказать о палочке известной как Палочка Сметри. Палочка Судьбы, или Старинная Палочка»
Гарри покосился на Гермиону. Она была в шоке.
«Темный Лорд», — сказал Олливандер успокаивающе своим испуганным голосом: «всегда был доволен своей родной палочкой — падуб и перо Феникса. 13.5 дюймов — пока он не обнаружил связь ядер-близнецов. Сейчас он ищет более мощную — это единственный способ завоевать Вашу».
«Но он скоро узнает, если уже не в курсе того, что моя сломана и восстановлению не подлежит», — спокойно сказал Гарри.
«Нет», испуганно сказала Гермиона, — «Он не узнает, не сможет… Как…?»
«Приори Инкантатем», — сказал Гарри. «мы оставили твою палочку и терновую в кустах у Малфоев, Гермиона. Если они ее изучат внимательно и заставят воспроизвести последние действия, то они увидят как ты ломаешь мою палочку, как безуспешно пытаешься ее починить. И что я пользуюсь с тех пор боярышниковой».
Цвет лица Гермионы, который начал было восстанавливаться на ее лице, снова исчез. Рон укоризненно посмотрел на Гарри: «Давайте не будем об этом беспокоится. Сейчас…»
Но тут вмешался Олливандер.
«Темному Лорду нужна Старинная Палочка что бы не вас уничтожить, а чтобы укрепиться во власти».
«Это как?»
«Обладатель Старинной Палочки всегда должен опасаться нападений на него, так как она дает неограниченную власть».
Гарри вдруг вспомнил, как они впервые встретились, как ему понравился Олливандер. Даже после всех пыток и заключения в тюрьме Волондеморта, идея Темного Лорда приводила Олливандера в восторг.
«Вы действительно думаете, что эта палочка существует?», — спросил Гарри
«О, да!» — сказал Олливандер. «Даже возможно проследить ее историю, хотя в ней имеются некоторые пробелы. Периодически она исчезала из виду, но всегда снова и снова возвращалась. У нее есть характерные черты. Многие писали о ней, но очень неяно. Поэтому я и другой мастер сделали делом жизни ее изучение. У нас есть кольцо подлинности».
«Поэтому вы думаете, что это не сказка, не миф?» — с надеждой спросила Гермиона.
«Нет», — ответил Олливандер «Я только не знаю, нужно ли в действительности убивать. История кровавая, но это может быть связанно с той властью, которую дает палочка. Власть возбуждала волшебников. Она очень мощна и опасна в неумелых руках. Она — объект вожделения для всех».
«Мистер Олливандер, вы сказали, что раньше она принадлежала Григоровичу, так?»
«Но как…? Как Вы..?»
«Не важно, как я узнал», — сказал Гарри, закрывая на секунду глаза из=за жгучей боли в шраме. Он увидел, всего на мгоновение главную улицу Хогсмита. Там еще было темно. «Вы сказали Сами-Занете-Кому, что она у Григоровича?»
«Это был всего лишь слух», — прошептал Олливандер. «Слух, много-много лет назад, появившийся за долго до вашего рождения. Думаю сам Григорович пустил его. Это было выгодно для бизнеса: изучать и дублировать ЕЁ свойства».
«Да, понимаю», сказал Гарри. И встал. «Мистер Олливандер, последний вопрос и мы уходим. Что вы знаете о Роковых Мощах?»
«? Что?» — совершенно изумленно спросил Мастер.
«Роковые Мощи»
«Не знаю о чем Вы. Это как то связанно с волшебными палочками?»
Гарри посмотрел на осунувшееся лицо и понял, что он действительно не знает о Мощах.
Олливандер был поражен.
«Он пытал меня», — задыхался он. «Проклятие Круциантус… Вы не представляете, что это…»
«Знаю», сказал Гарри. «Правда знаю. Спасибо Вам за ваш рассказ».
Он вел Рона и Гермиону вниз по лестнице. Гарри мельком взглянул на Билла, Флер, Луну и Дина, сидящих на куне за столом и пьющих чай. Они посмотрел на Гарри, когда он показался в дверном проеме, но он только кивнул им и прошел в сад, в сторону утеса и могилы Добби. Рон и Гермиона следовали за ним. У Гарри болел шрам. Но ему надо было еще нужно было блокировать сознание, еще чуть-чуть потерпеть — чтобы все успеть объяснить Рону и Гермионе.
«У Григоровича действительно была Старинная палочка много лет назад», — сказал он. «Я видел, как Сами-Занете-Кто пытался его найти. Но как только нашел, обнаружил, что ЕЕ уже у него нет. Ее украл Гриндилволд. Как он узнал, что Она у Григоровича — не знаю, может слухи помогли. Так что наверное это было легко».
Гарри видел, что Волондеморт был уже у ворот Хогвартса. Там уже вставало солнце.
«Гриндилволд использовал Её, чтобы стать самым могущественным. Но на пике своей силы, когда только Дамболдор знал как его остановить, он вызвал его на дуэль и отнял Палочку».
«Дамболдор обладал Старинной Палочкой?», — сказал Рон. «Но тогда где же она?»
«В Хогвартсе», — ответил Гарри, останавливаясь на утесе.
«Тогда пошли», нетерпеливо сказал Рон. «Идем и заберем ее раньше, чем Он»
«Поздно», — сказал Гарри. От боли он сжимал голову. «Он знает, где Она. Он уже там».
«Гарри», неистовал Рон. «Давно ты знаешь это? Мы тратили время впустую? Почему ты решил поговорить сначала с Грайфуком? Мы могли идти, да мы могли…»
«Нет», сказал Гарри, падая на колени. «Гермиона права. Дамболдор не хотел, чтобы я Ей обладал, чтобы я Её трогал. Он хотел, чтобы я уничтожил Хокруксы».
«Непобедимая Палочка, Гарри», — стонал Рон.
«Она не для меня. Моя задача — Хокруксы».
И все покрылось темнотой. Солнце едва виднелось на горизонте: — Он увидел Снейпа около озера.
«Я присоединюсь к вам в замке», — сказал он высоким и бесстрастным голосом. «А сейчас оставьте меня одного».
Снейп шел медленно, подметая землю полами своего черного плаща. (Гарри ждал, пока фигура Снейпа исчезнет из его сознания). В окнах замка не было света. И он легко мог затеряться в темноте, но через секунду он наложил на себя Исчезающее заклинание и скрылся из виду даже для себя самого.
Он шел вокруг озера, видя очертания любимого замка, его первого королевства и его неотъемлемого права.
Вот она — около озера — белая мраморная могила — лишнее пятно в привычном пейзаже. Порыв эйфории, желание разрушения: Он поднял волшебную палочку. Это будет ее последняя работа, и расколол могилу. Тело в могиле было обернуто в ткань. Он развернул его с помощью магии:
Лицо было бледное, осунувшееся, но все же сохранившееся. Очки все также сидели на искривленном носу. Он удивленно усмехнулся. Руки Дамболдора были скрещены на груди, а под ними лежала волшебная палочка. Она была похоронена вместе с ним.
Старый дурак вообразил, что мрамор или смерть смогут защитить Её? Он думал, что Темный Лорд побоится разрушить его могилу? Он протянул руку и схватил Ее. Столб красных искр посыпался на прежнего владельца, и Она снова была готова служить — новому.
Дата добавления: 2015-10-28; просмотров: 167 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 23. Поместье Малфоев | | | Глава 26. Гринготтс |