Глава 22. Реликвии Смерти

Задыхаясь, Гарри рухнул в траву, но тут же вскочил на ноги. Кажется, они очутились на каком-то поле. Смеркалось. Гермиона, опомнившаяся первой, уже обходила их по кругу, размахивая палочкой.

— Протего Тоталум… Сальвио Хексиа…

— Грязный мерзавец! — Рон, отдуваясь, вынырнул из-под мантии-невидимки, скомкал её и швырнул Гарри. — Гермиона, ты голова! Не верится, что мы смогли унести оттуда ноги.

— Каве Инимикум… А я говорила, что это рог громамонта, я ведь говорила? Вот, пожалуйста, а теперь весь дом превратился в руины!

— Так ему и надо, — буркнул Рон, разглядывая порванные джинсы и ссадины на коленках. — Как думаешь, что они сделают с ним теперь?

— Ох, только бы не убили! — вздохнула Гермиона, — Я потому и хотела, чтобы Упивающиеся Смертью увидели Гарри. Так они хотя бы убедились, что Ксенофилиус не лжёт.

— А меня зачем было прятать? — спросил Рон.

— Рон, ты вообще-то лежишь дома с брызглянкой, забыл? Луну похитили потому, что её отец открыто поддерживал Гарри! Что стало бы с твоими родными, если бы тебя увидели с нами?

- А твои мама и папа?

— Они в Австралии, — сказала Гермиона. — С ними всё будет в порядке. К тому же они всё равно ничего не знают.

— Нет, ты всё-таки голова, — восхищённо протянул Рон.

— Точнее и не скажешь, — горячо поддержал друга Гарри. — Ума не приложу, что бы мы без тебя делали.

Она просияла от удовольствия, но тотчас снова стала серьёзной.

— Что будет с Луной?

— Ну, если он не соврали и она ещё жива… — начал Рон.

— Не говори! Не смей даже говорить такое! — взвизгнула Гермиона. — Она жива, она должна быть жива!

— Значит, она в Азкабане — больше негде, — сказал Рон. — А там надо ещё суметь выжить… Мало у кого получается…

— У неё получится, — ответил Гарри, отгоняя мрачные мысли. — Луна сильная, хотя на первый взгляд и не скажешь. Небось уже все уши заключённым прожужжала о взрывоструях и надоедках.

— Надеюсь, так оно и есть, — Гермиона устало потёрла пальцами глаза. — Мне почти жаль Ксенофилиуса, если бы не…

— Ага, если б он ещё не собрался сдать нас Упивающимся Смертью, — фыркнул Рон.

Они поставили палатку и расположились на отдых. Рон вызвался заварить чай. После всего случившегося старая пыльная палатка казалась им родным домом, где, как известно, помогают даже стены.

— Ох, и зачем мы только пошли туда? — в сердцах воскликнула Гермиона в наступившей тишине. — Гарри, ты был прав, всё снова упирается в Годрикову Лощину, а мы просто потеряли время! Реликвии Смерти… какая чепуха… хотя, если подумать… — тут ей в голову пришла неожиданная мысль, — а не мог он всё это выдумать? Скорее всего, он вообще не верит в Реликвии Смерти, но рассказал нам сказочку, чтобы задержать до приезда Упивающихся Смертью!

— Это вряд ли, — ответил Рон. — Сочинять на ходу и так непросто, а уж если кто-то дышит тебе в затылок, то и вовсе ничего не выйдет, уж поверь. Я это понял, когда меня схватили Егеря. И мне ещё повезло, потому что Стэном притворяться проще, чем выдумывать себе новое имя. А старине Лавгуду к тому же пришлось побегать, чтобы мы не смылись раньше времени. Нет, по мне, так он рассказал правду — ну, на худой конец, то, что считает правдой — просто чтобы заболтать нас.

— Ох, ладно, сейчас это уже неважно, — вздохнула Гермиона. — Даже если он не солгал, всё равно, я в жизни не слышала подобной чуши.

— Минуточку, — возмутился Рон, — а как же Тайная Комната? Её тоже все считали сказкой.

— Но Реликвии Смерти просто не могут существовать, Рон!

— Говори что хочешь, но одна-то точно существует, — упёрся тот, — мантия-невидимка Гарри…

— История трёх братьев — сказка, — отрезала Гермиона. — Отражение нашего извечного страха смерти. Если бы можно было обмануть смерть, спрятавшись от неё под мантию-невидимку, мы бы сейчас и горя не знали!

— Ну, не знаю. Наследство старшего брата нам бы сейчас пригодилось, — вмешался Гарри, теребя в руках ненавистную терновую палочку.

— Её не существует, Гарри!

— Ты сама рассказывала, что было много знаменитых палочек — Заклинающая Смерть и ещё другие, как бишь их там…

— Ну ладно, пусть так. Допустим — допустим! — что Старшая Палочка существует, но как же тогда Воскрешающий Камень? — её голос сочился сарказмом. — Никакой магией невозможно вернуть к жизни умерших, это факт!

— Когда моя палочка оказалась соединённой с палочкой Сами-Знаете-Кого, мои родители вернулись… и Седрик тоже…

— Но на самом-то деле они не воскресли, понимаешь? — ответила Гермиона. — Они были тенями, призраками, а это совсем не то же самое, что вернуть кого-то к жизни.

— Но ведь и та девушка из сказки тоже не ожила по-настоящему, так? Там сказано, что если человек умер, он принадлежит к миру мёртвых. И всё же второй брат мог видеть её, мог говорить с ней… Даже жил с ней какое-то время….

Он заметил, что Гермиона хмурится, глядя на него с тревогой, смешанной с каким-то другим чувством. Она украдкой покосилась на Рона, и Гарри понял, что это чувство — страх. Разговоры о жизни с мёртвыми сильно напугали её.

— Так, а что насчёт того типа, Певерелла, который похоронен в Годриковой Лощине, — Гарри поспешил перевести разговор на менее скользкую тему, пока Гермиона не решила, что он спятил. — о нём ты ничего не знаешь?

— Нет, — ответила она, явно обрадованная такой переменой. — Я полистала книги, искала символ, выбитый на его могиле. Если бы он был известным человеком, или совершил что-нибудь выдающееся, в книгах наверняка остались бы упоминания об этом. Но фамилию «Певерелл» я смогла обнаружить только в сборнике «Анналы Аристократии: Генеалогия Волшебников». У Кричера взяла, — пояснила она, увидев изумлённое лицо Рона. — Здесь есть список всех чистокровных семейств волшебников, чей род прервался по мужской линии. Там сказано, что Певреллы исчезли одними из первых.

— Прервался по мужской линии? — повторил Рон.

— Это значит, что не осталось мужчин с такой фамилией, — ответила Гермиона. — В случае с Певреллами это случилось несколько столетий тому назад. Хотя наверняка их потомки живы до сих пор, просто носят другие фамилии.

Тут Гарри озарило. Он наконец вспомнил, где слышал имя «Певерелл»: его когда-то выкрикивал неопрятного вида старикашка, тыча безвкусным кольцом под нос министерскому чиновнику. Он завопил:

— Марволо Гонт!

— Кто? — хором переспросили Рон и Гермиона.

— Марволо Гонт! Дед Сами-Знаете-Кого! Из Думосбора! Марволо Гонт сказал, что в его жилах течёт кровь Певереллов!

На лицах его друзей застыло выражение крайнего изумления.

— Кольцо! Кольцо-хоркрукс, Марволо Гонт сказал, что на нём вырезан герб Певереллов! Я сам видел, как он чуть не расквасил им нос парню из Министерства, тот ещё едва успел увернуться!

Герб Певереллов? — заинтересовалась Гермиона, — ты смог разглядеть его?

— Нет, — протянул Гарри задумчиво. — Я вообще ничего примечательного не заметил, кольцо как кольцо, разве что поцарапано слегка. Да и вблизи я его видел когда оно уже было разбито.

Гермиона широко распахнула глаза, очевидно догадавшись о чём-то. Рон растерянно смотрел на своих друзей.

— Провалиться мне на месте… думаешь, это тот знак? Символ Реликвий Смерти?

— Почему бы нет? — разволновался Гарри, — Марволо Гонт был старый осёл, всю жизнь прожил как в хлеву, только и знал, что кровь чистая, а до остального ему дела не было. Если то кольцо веками передавали по наследству, он мог просто не знать, что оно такое на самом деле. Книг у него в доме не водилось, да он и не из тех, кто стал бы читать своим детям сказки на ночь. Может, ему просто нравилось думать, что на кольце вырезан герб, потому что в его понимании, если у человека чистая кровь, то он, считай, почти король.

— Это, конечно, ужасно интересно, — осторожно сказала Гермиона, — но, Гарри, если ты думаешь, что я думаю, ты думаешь…

— А почему нет? Ну почему? — не сдержался Гарри. — В кольце был камень, так? — он оглянулся на Рона в поисках поддержки. — что если это и есть Воскрешающий Камень?

Рон открыл рот от удивления.

— Провалиться мне…. А он не испортился от того, что Дамблдор разбил кольцо?…

— Испортился? Испортился? Рон, как он мог испортиться, если он никогда не работал? Воскрешающий Камень не существует!

Вне себя от возмущения Гермиона вскочила на ноги.

— Гарри, ты просто пытаешься подогнать факты так, чтобы они не противоречили сказке о Реликвиях…

— Пытаюсь подогнать факты? — разозлился он, — Гермиона, их не надо подгонять, они прекрасно вписались туда сами! Я знаю, что символ Реликвий Смерти был вырезан на камне! И Гонт сказал, что он потомок Певереллов!

— Ты же сам только что сказал, что не рассмотрел знак на камне!

— А где это кольцо сейчас, — встрял Рон. — Куда Дамблдор мог его деть после того, как разбил кольцо?

Но Гарри уже понесло…

Три предмета, или Реликвии, собранные вместе, сделают своего обладателя хозяином Смерти… Хозяином…. Повелителем… Победителем…. И последней побеждена будет сама смерть….

Он уже видел, себя хозяином Реликвий Смерти… Куда там Волдеморту с его хоркруксами!.. Ни один не сможет жить, покуда жив другой… Это ли не ответ на все вопросы? Реликвии против хоркруксов? Неужели всё-таки существует верный способ победить? Разве не способны Реликвии защитить своего обладателя?

— Гарри?

Он не обратил на неё никакого внимания. Вытащив мантию-невидимку, он задумчиво погладил её рукой. Тонкая невесомая ткань струилась, как вода меж пальцев. За все семь лет знакомства с волшебным миром он ни разу не видел ничего подобного. Мантия точно подходила под описание Ксенофилия: она способна сделать своего владельца совершенно невидимым, никогда не изнашивается, не теряет свойств со временем, и обладает способностью отражать любые заклинания…

Неожиданно Гарри вспомнил ещё кое-что:

— В ту ночь, когда погибли родители, мантия была у Дамблдора!

Голос его не слушался, кровь прилила к щекам, но Гарри было плевать.

— Мама писала Сириусу, что Дамблдор одолжил мантию у отца! Так вот зачем она ему понадобилась! Он хотел изучить её, потому что думал, что это и есть третья Реликвия! Игнотус Певрелл похоронен в Годриковой Лощине…

Гарри сам не замечал, что в волнении мечется по палатке, поражённый глубиной открывшихся перед ним истин.

— Он мой предок. В моих жилах течёт кровь третьего брата! Всё сходится!

Он чувствовал такую уверенность, так горячо уверовал в Реликвии, словно одна только мысль об обладании ими гарантировала ему безопасность. Воодушевлённый этой идеей, он обернулся к своим друзьям.

— Гарри, — ещё раз позвала Гермиона, но он снова не услышал, дрожащими пальцами стягивая с шеи сумку.

— Читай, — он передал ей письмо матери. — Читай сама! Дамблдор взял мантию, Гермиона! Зачем ещё она могла ему понадобиться? Если он хотел, чтобы его никто не видел, он всегда мог воспользоваться чарами Разнаваждения — с его могуществом этого было бы более чем достаточно!

Что-то упало на пол и, тускло сверкнув золотым бочком, закатилось под кресло. Он случайно выронил Снитч, когда рылся в сумке в поисках письма.

Гарри нагнулся было подобрать мячик, но рука его замерла на полпути. Поражённый очередной догадкой, он вскрикнул:

— ОНО ВНУТРИ! Дамблдор оставил мне кольцо — оно внутри Снитча!

— Ты… ты думаешь?

Он никак не мог взять в толк, что так изумило Рона. Самому Гарри всё было предельно ясно. Кусочки головоломки идеально подошли друг к другу… Его мантия была третьей Реликвией, и когда он сумеет наконец открыть Снитч, то получит и вторую. Потом останется только отыскать самую первую Реликвию, Старшую Палочку, а дальше…

Радость, надежда, вера в успех — всё лопнуло как мыльный пузырь. Радужные волшебные мечты рассыпались в прах, оставив после себя тьму и холод.

— Так вот что он искал.

Внезапный переход от радости к унынию испугал Рона и Гермиону ещё больше.

— Сами-Знаете-Кто ищет Старшую Палочку.

Он отвернулся, чтобы не видеть испуг и недоверие, отразившиеся на их лицах. Он знал, что прав. Всё сходилось, Волдеморт действительно искал старинную палочку, древнюю палочку. Гарри вышел из палатки на воздух и задумался, глядя в ночь и забыв о Роне и Гермионе…

Волдеморт воспитывался в маггловском приюте. Никто не читал ему в детстве «Сказки Барда Бидля», да и сам Гарри узнал о них совсем недавно. Немногие волшебники верили в Реликвии Смерти. Так мог ли Волдеморт знать о них?

Он всматривался во тьму, окружавшую палатку… Если бы Волдеморт знал о Реликвиях Смерти, неужели он не предпринял бы попытку разыскать их, не пошёл бы на всё, чтобы завладеть теми единственными вещами, которые могут наделить своего хозяина способностью побеждать смерть? Да знай он о существовании Реликвий, стал бы он тогда возиться с хоркруксами? И уж во всяком случае не превратил бы в хоркрукс ту, что волей случая попала ему в руки. Какие ещё нужны доказательства того, что он не знал этой тайны?

Это означает, что Волдеморт ищет Старшую Палочку, не понимая её истинного могущества, не осознавая, что она одна из трёх… Кровавый след тянется за Старшей Палочкой сквозь века и эпохи…

Гарри разглядывал тяжёлые тучи, затянувшие небо. Белый диск луны то и дело заволакивало обрывками дымчато-серых облаков. Голова у него кружилась от восторга только что сделанных открытий.

Он вернулся в палатку и с удивлением обнаружил, что его друзья так и не сдвинулись с места. Гермиона всё ещё сжимала в руке листок с письмом Лили, а рядом с ней стоял расстроенный Рон. Неужели им не понятно, как далеко продвинулись их поиски всего за несколько минут?

— Ну вот что, — Гарри хотел, чтобы друзья почувствовали его уверенность в собственной правоте, — Это объясняет всё. Реликвии Смерти существуют, и я — владелец одной из них… а может, и двух.

Он продемонстрировал им Снитч.

— А Сами-Знаете-Кто охотится за третьей, только он не понимает… он думает, это просто могущественная палочка…

— Гарри, — Гермиона подошла ближе и вложила ему в руки письмо Лили, — ты уж извини, но по-моему, ты всё неправильно понял, совершенно неправильно.

— Как ты не понимаешь? Всё сходится…

— Нет, не сходится, — сказала она. — Не сходится. Гарри, ты просто слишком увлёкся. Пожалуйста, ответь мне на один вопрос: если бы Реликвии Смерти действительно существовали, и Дамблдор об этом знал — знал, что их владелец становится хозяином Смерти, тогда почему он не сказал этого тебе? Почему?

К этому вопросу он был готов.

— Ты же сама сказала, Гермиона! Мы должны были сами узнать о них, это Испытание!

— Я сказала это, чтобы уговорить тебя пойти со мной к Лавгудам! — исступлённо закричала Гермиона. — Я сама не верила в то, что говорила!

Гарри пропустил её слова мимо ушей.

— Дамблдор всегда старался сделать так, чтобы я дошёл до правды своим умом. Он позволял мне рисковать, позволял попробовать свои силы. Так что это вполне в его духе.

— Гарри, это не игра, не ещё одна тренировка! Теперь всё по-настоящему, и Дамблдор оставил тебе чёткие указания: ты должен найти и уничтожить хоркруксы! А все эти знаки и символы — пустышка. Забудь о Реликвиях Смерти, мы не можем позволить себе отвлекаться на пустяки….

Гарри её не слушал. Он лихорадочно вертел в пальцах Cнитч, словно ждал, что мячик сам собой откроется и предъявит Гермионе неоспоримое доказательство существования Реликвий Смерти — спрятанный внутри него Воскрешающий Камень.

Гермиона же обратилась к Рону:

— Ты ведь не веришь в эту чушь, правда?

Гарри посмотрел другу в глаза. Рон замялся.

— Не знаю… ну, то есть… нет, правда, кое-что сходится, — промямлил он, — но с другой стороны… — Рон набрал в грудь побольше воздуха и выпалил — думаю, нам нужно разобраться с хоркруксами, Гарри. Так хотел Дамблдор. Может… может, будет лучше, если мы оставим Реликвии в покое.

— Спасибо, Рон, — кивнула Гермиона. — Спите, я подежурю.

Она решительно прошагала мимо Гарри и уселась напротив входа в палатку, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Но Гарри в ту ночь не спалось. Реликвии Смерти занимали все его мысли, и он не мог уснуть, пока в голове бесконечной чередой крутилось: Палочка, Камень, Мантия… как было бы здорово отыскать их…

Я откроюсь вблизи … Вблизи чего? Почему нельзя получить Камень сейчас? Если бы у него был Камень, он бы мог расспросить Дамблдора обо всём лично… Гарри снова и снова вполголоса пробовал подобрать пароль к Снитчу, перебрав множество вариантов — даже Парслтанг — но золотой мячик и не думал открываться …

А палочка? Старшая Палочка, где она может быть? Где ищет её Волдеморт? Гарри даже захотелось, чтобы шрам снова заныл и открыл ему планы Волдеморта, потому что впервые их помыслы были устремлены к одной и той же цели… Гермионе бы это совсем не понравилось… С другой стороны, она же не верила… Ксенофилий был прав, в каком-то смысле… ограниченная, упрямая, слишком узко мыслит… На самом деле её пугала сама мысль о Реликвиях Смерти, особенно о Воскрешающем Камне… Гарри снова поднёс Снитч к губам, целуя и чуть ли не глотая его, но холодный металл не поддавался…

Уже почти рассвело, когда он вспомнил о Луне, запертой в тесном каменном мешке в Азкабане, да ещё в окружении дементоров. Гарри стало стыдно за себя. Охваченный идеей отыскать Реликвии, он и думать забыл о ней. Ах, если бы можно было её спасти! Но столько дементоров сразу ему ни за что не одолеть. Кстати, он вообще ни разу не вызывал патронус при помощи терновой палочки… утром надо будет попробовать….

Знать бы, где раздобыть палочку получше…

В этот момент он всё бы отдал за Старшую Палочку, Заклинающую Смерть, совершенную, непобедимую…

На следующее утро они упаковали вещи и отправились в путь под потоками ливня. Дождь шёл и тогда, когда они добрались до побережья и разбили палатку, устраиваясь на ночлег. Всю следующую неделю они шагали по раскисшим от дождя полям и лугам. Унылые монотонные пейзажи нагоняли на Гарри тоску. К тому же он всё время думал о Реликвиях Смерти. Ощущение было такое, словно кто-то зажёг в его душе огонёк, которому нипочём были ни упрямое отрицание Гермионы, ни вечные сомнения Рона. И всё же, чем сильнее ему хотелось отыскать Реликвии, тем безрадостнее становились его мысли. Он злился на Рона и Гермиону: их безразличие действовало ему на нервы не меньше, чем проливной дождь, но несмотря ни на что, он был по-прежнему убеждён в собственной правоте. Вера Гарри в Реликвии превратилась почти в наваждение, отдаляя его от друзей, настаивавших на поисках хоркруксов.

— Наваждение? — яростно прошипела Гермиона однажды вечером, когда он имел глупость ляпнуть это вслух, подыскивая оправдание своему нежеланию искать оставшиеся хоркруксы. — Гарри, вовсе не мы здесь одержимы навязчивыми идеями! Мы всего лишь пытаемся исполнить последнюю волю Дамблдора!

Но он остался глух к её упрёкам. Дамблдор оставил Гермионе символ Реликвий в качестве указания, и он же — Гарри в этом не сомневался — спрятал Воскрешающий Камень внутри золотого Снитча. Ни один не сможет жить, покуда жив другой… хозяин Смерти… Ну как же они не понимают?

— «И последней побеждена будет сама смерть», — хладнокровно напомнил ей Гарри.

— А мне почему-то казалось, что победить нужно Сам-Знаешь-Кого, — парировала Гермиона. Гарри понял, что спорить с ней бесполезно.

Даже тайна серебряной лани, служившая его друзьям постоянной темой для разговоров, теперь казалась Гарри пустяком, едва ли заслуживающим его внимания. Единственное, что его ещё волновало, это разболевшийся снова шрам, но посвящать в это остальных он не собирался. Как только шрам начинал ныть, он уходил подальше от друзей, но ни разу так и не увидел ничего примечательного. Теперь видения изменились: они стали расплывчатыми и нечёткими. Гарри с трудом удалось разглядеть очертания чего-то, смутно напоминавшего череп, потом неясные очертания какой-то горы. Эти странные изменения озадачили Гарри, который успел уже привыкнуть к тому, что образы, «подсмотренные» им у Волдеморта, были весьма яркими и реалистичными. Он даже забеспокоился, что их ментальная связь, пугавшая и одновременно привлекавшая его (впрочем, в последнем он ни за что не признался бы Гермионе), оказалась каким-то образом нарушена. Гарри был уверен, что это произошло после того, как сломалась его палочка — как будто это новая мешала ему прочесть мысли Волдеморта.

Время шло. Несмотря на свои переживания, Гарри начал замечать, что Рон всё больше старается опекать их с Гермионой. Возможно, он пытался таким образом загладить свою вину за то, что бросил их. А возможно, вялость и апатия, охватившие Гарри, разбудили в его друге дремавшие до сих пор замашки лидера. Как бы то ни было, теперь именно Рон всячески тормошил и подбадривал друзей.

— Осталось три хоркрукса, — повторял он. — Нам нужен план, ну же, думайте! Где мы ещё не искали? Давайте вспомним ещё раз. Приют…

…Дрянналея, Хогвартс, дом Риддлов, магазин Борджин и Бёркс, Албания — Рон и Гермиона без конца перебирали все места, где когда-либо жил, работал или просто появлялся Волдеморт, а также места, где жили его жертвы. Гарри присоединялся к ним лишь изредка, уступая настойчивым увещеваниям Гермионы. Ему гораздо больше нравилось сидеть в одиночестве и раз за разом пытаться проникнуть в замыслы Волдеморта в надежде разузнать побольше о Старшей Палочке. Рон тем временем настаивал на том, чтобы они проверили даже те места, в которых сомневались. Гарри был уверен, что его друг просто не хочет терять надежду.

— Никогда не скажешь заранее, — приговаривал Рон. — Вот, скажем, Верхний Флэгли — это деревня, где живут волшебники. Может, он планировал однажды в ней поселиться? Давайте наведаемся туда, посмотрим, что к чему.

Иногда во время этих частых вылазок в волшебные поселения они сталкивались с Егерями.

— По-моему, они ничем не лучше Упивающихся Смертью, — говорил Рон. — Те, которые меня схватили, вообще-то были просто сборищем неудачников, но Билл рассказывал, что среди них попадаются настоящие мерзавцы. Даже в «Поттердозоре» говорили…

— Где говорили? — изумился Гарри.

— В «Поттердозоре», я что, разве не рассказывал? Ну, это та радиопрограмма, которую я всё пытаюсь поймать, они одни говорят правду о том, что происходит вокруг! Остальные теперь всё повторяют за Сами-Знаете-Кем, только «Поттердозору» можно верить. Хотел бы я, чтобы вы тоже его услышали, только настроить приёмник никак не получается…

Рон каждый вечер теперь проводил возле радиоприёмника, постукивая то так то эдак волшебной палочкой по корпусу и пытаясь отыскать нужную частоту. Время от времени приёмник выдавал отрывочные советы по лечению драконьей ветрянки, а однажды Рону удалось поймать несколько куплетов «Котла, полного моей кипящей любви». Не прекращая своих постукиваний, Рон бубнил себе под нос всякую ерунду, надеясь подобрать правильный пароль.

— Они там все из Ордена, — объяснял он друзьям. — Билл здорово наловчился угадывать их по голосам. Ну, и я тоже когда-нибудь научусь…

Но удача улыбнулась Рону только в марте. Гарри сидел возле входа в палатку — была его очередь нести ночную вахту — и бездумно смотрел на побеги гадючьего лука, уже проклюнувшиеся из мёрзлой земли, когда услышал радостный вопль Рона:

— Нашёл! Нашёл! Пароль — «Альбус»! Гарри, двигай сюда!

Это событие на какое-то время заставило Гарри забыть о Реликвиях Смерти. Он поспешил вернуться в палатку. Рон и Гермиона уже расположились на полу рядом с маленьким радиоприёмником. Гермиона, которая от нечего делать полировала меч Гриффиндора, изумлённо смотрела на миниатюрный аппарат, из которого звучал до боли знакомый голос:

— …извинения за временное отсутствие в эфире, за которое стоит сказать «спасибо» нашим бесценным Упивающимся Смертью, которые были настолько милы, что заглянули к нам на огонёк…

— Это же Ли Джордан! — воскликнула Гермиона.

— Знаю! — просиял Рон. — Клёво, да?

— …нашли новое безопасное убежище, — продолжал Ли, — и я очень рад вновь приветствовать здесь двух постоянных участников всех наших программ, которые присоединились к нам и сегодняшним вечером. Приветствую, ребята!

— Здорόво.

— Добрый вечер, Ривер.

«Ривер» — это Ли и есть, — пояснил Рон. — Там у каждого есть подпольная кличка, но можно догадаться по…

— Тс-с! — шикнула на него Гермиона.

— Но прежде чем мы услышим Короля и Ромула, — продолжил Ли, — я должен сообщить вам о нескольких погибших, чью смерть Магическая Радиовещательная Корпорация и Ежедневный Пророк, очевидно, сочли не стоящим упоминания событием. С величайшим сожалением сообщаем, что на днях были убиты Тед Тонкс и Дирк Крессвелл.

Сердце Гарри ухнуло в пятки. Трое друзей в ужасе уставились друг на друга.

— Вместе с ними был также убит гоблин Горнук. По неподтверждённым данным, магглорождённому Дину Томасу и второму гоблину, которых видели в обществе Тонкса, Крессвелла и Горнука, удалось скрыться. Дин, если ты слышишь нас, твои родители и сестра места не находят от волнения. Они будут рады получить весточку о сыне.

— Кроме того, в Гэддли, в собственном доме, была убита семья магглов из пяти человек. Магглские власти списали этот инцидент на несчатный случай, последовавший в результате утечки газа. Однако Орден Феникса свидетельствует, что ко всем пятерым применили Заклятье Смерти… ещё одно доказательство, если таковые всё ещё кому-то требуются, что для нынешнего режима геноцид магглов стал больше, чем просто любимым развлечением.

— И последнее. С прискорбием сообщаем, что в Годриковой Лощине были обнаружены останки Батильды Бэгшот. Состояние тела указывает на то, что смерть наступила несколько месяцев назад. Орден Феникса уведомил нас, что на трупе остались следы, несомненно свидетельствующие о применении ритуалов Чёрной магии.

— Уважаемые радиослушатели, прошу вас почтить минутой молчания память Теда Тонкса, Дирка Крессвелла, Батильды Бэгшот, Горнука и пятерых неизвестных магглов, убитых Упивающимися Смертью. Мы оплакиваем всех.

Наступила тишина. Гарри, Рон и Гермиона молчали. Гарри разрывался между желанием узнать остальные новости и страхом перед тем, что он мог услышать ещё. Впервые за долгое время он ощущал связь с большим миром.

— Благодарю всех, — снова раздался голос Ли. — А сейчас вы услышите нашего постоянного корреспондента Короля с рассказом о политике Нового Волшебного Режима в отношении магглов.

— Спасибо, Ривер, — этот глубокий, спокойный, уверенный голос невозможно было спутать ни с чьим другим.

— Кингсли! — заорал Рон.

— Мы знаем! — охладила его пыл Гермиона.

— Магглы по-прежнему несут тяжёлые потери, и по-прежнему остаются в неведении относительно источника своих несчастий, — сказал Кингсли. — Тем не менее, до нас доходят обнадёживающие сообщения о том, что многие ведьмы и волшебники готовы рискнуть собственной безопасностью, защищая своих друзей и соседей-магглов — причём часто без ведома последних. Я призываю всех наших слушателей последовать примеру этих отважных магов — и хотя бы просто опустить защитные чары на дома магглов, живущих по соседству. Эти нехитрые меры могут спасти многие жизни.

— А что, Король, ты скажешь тем, кто в эти тревожные времена возразит тебе: «В первую очередь — волшебники»? — спросил Ли.

— Скажу, что с такой позиции им не далеко до девиза «В первую очередь — чистокровные», а это прямой путь в Упивающиеся Смертью, — ответил Кингсли. — Все мы люди, разве не так? Каждая жизнь драгоценна, и не важно, маггл вы или маг.

— Отлично сказано, Король! Если выберемся живыми из этой передряги, выберем тебя в Министры, — сказал Ли. — А сейчас слово Ромулу и нашей постоянной рубрике «Друзья Поттера».

— Спасибо, Ривер, — отозвался ещё один знакомый голос. Рон открыл было рот, но Гермиона прошипела:

— Мы знаем, что это Люпин!

— Ромул, ты по-прежнему уверен, как ты не устаёшь повторять, что Гарри Поттер жив?

— Конечно, — твёрдо ответил Люпин. — Если бы он погиб, Упивающиеся Смертью уже трубили бы об этом на каждом углу, потому что его смерть стала бы последним гвоздём, вбитым в крышку гроба Сопротивления. «Мальчик, Который Выжил» остаётся символом всего, за что мы сражаемся: победы добра, торжества справедливости, борьбы против сил тьмы.

Гарри переполняло смешанное чувство благодарности и стыда. Значило ли это, что Люпин простил ему те гадости, что он наговорил во время их последней встречи?

— Что бы ты сказал Гарри, если бы знал, что он нас слушает, Ромул?

— Я сказал бы ему, что душой мы сейчас с ним, где бы он ни был, — ответил Люпин, — и ещё сказал бы, что он должен следовать зову своего сердца, ведь оно умеет безошибочно находить верный путь.

Гарри взглянул на Гермиону. Та готова была разрыдаться.

— Оно умеет безошибочно находить верный путь, — повторила она.

— Ой, я что, забыл сказать? — спохватился Рон. — Билл говорил, что Люпин вернулся к Тонкс! А она уже похожа на колобок…

— …пополнится ли список союзников Гарри Поттера, пострадавших за свои убеждения? — снова заговорил Ли.

— Нашим постоянным слушателям хорошо известно, что многие из тех, кто отважился открыто выступить в поддержку Гарри Поттера, очень быстро оказались за решёткой. В их числе и Ксенофилиус Лавгуд, экс-издатель журнала «Придира» — сказал Люпин.

— Ну, хоть жив остался! — буркнул Рон.

— А несколько часов назад мы получили сообщение, что Рубеус Хагрид… — трое друзей невольно ахнули и едва не прослушали окончание фразы, — всем известный хранитель ключей школы Хогвартс, едва избежал ареста прямо в собственной хижине на территории замка, где по слухам укрывал группу «В Поддержку Гарри Поттера». Тем не менее, Хагриду удалось скрыться, и сейчас он, надо полагать, скрывается от властей.

— Мне кажется, или отбиваться от Упивающихся Смертью проще, если у вас имеется пятиметровый сводный братец? — усмехнулся Ли.

— Да, это даёт некоторые преимущества, — без тени улыбки согласился Люпин. — Но — да простят мне радиослушатели некоторую вольность высказывания — я всё же предостерёг бы других следовать примеру Хагрида, несмотря на то, что все мы восхищены его поступком. Дело в том, что у нынешнего режима сильная аллергия на группы “В Поддержку Гарри Поттера», и было бы неразумно лезть на рожон сейчас.

— И в самом деле, Ромул, — поддержал его Ли, — посему предлагаю до поры до времени всем сочувствующим выражать свою поддержку человеку со шрамом в виде молнии, слушая передачи «Поттердозора»! А сейчас переходим к новостям о волшебнике не менее неуловимом, чем Гарри Поттер. Назовём его, пожалуй, главой организации Упивающихся Смертью. А краткий обзор наиболее невероятных слухов о нём нам представит наш новый корреспондент. Грызун?

— «Грызун»? — знакомо возмутился новый голос, а Гарри, Рон и Гермиона одновремненно вскрикнули:

— Фред!

— Нет, наверное всё же — Джордж?

— Фред, я думаю, — сказал Рон, придвигаясь поближе к приёмнику, который вещал голосом не то Фреда, не то Джорджа:

— Не буду я Грызуном, ни за что! Сказал же — хочу быть Ловкачом!

— Ну ладно, Ловкач, может, всё-таки расскажешь нам, что слышно о Главном Упивающемся Смертью?

— Не вопрос, Ривер, — подхватил Фред. — Если только наши слушатели не провели последние месяцы на дне ближайшего пруда, они наверняка уже поняли, что излюбленная тактика Вы-Знаете-Кого — наносить удар исподтишка, оставаясь в тени, — уже создала в обществе здоровую атмосферу постоянного страха. Кстати, если считать за чистую монету все свидетельства о его появлениях на публике, то получится, что по стране разгуливает штук девятнадцать Сами-Знаете-Кого одновременно.

— Что несомненно играет ему только на руку, — сказал Кингсли. — Слухи и тайны, окружающие его, пугают людей даже больше, чем он сам.

— Точно, — отозвался Фред. — Поэтому всем нам стоит немного остыть и успокоиться. Положение и без того серьёзное, так что ни к чему выдумывать страшные сказки. Например, в последнее время появились слухи, будто Вы-Знаете-Кто может убить человека одним взглядом. Люди, вы точно спутали его с василиском. Отличить его поможет простенький тест: наклонитесь и проверьте, есть ли у твари, уставившейся на вас, ноги. И если есть, смело можете смотреть ей в глаза, хотя если перед вами и правда Сами-Знаете-Кто, то вряд ли вам когда-либо удастся посмотреть на что-то ещё.

Гарри так не смеялся уже лет сто. С его души словно свалился здоровенный камень.

— А как насчёт слуха, что его якобы часто видят за границей? — спросил Ли.

— Так кто ж откажется съездить на курорт после стольких праведных трудов? — усмехнулся Фред. — Штука вот в чём: из-за этих слухов люди начинают думать, что опасность миновала, раз он покинул страну. Может быть, это так, а может и нет, но факт остаётся фактом — он способен перемещаться в пространстве проворней, чем Северус Снейп при виде флакона с шампунем. Так что не стоит думать, что он далеко и не сможет дотянуться до вас — особенно если вы задумали рискованное дело. Не думал, что когда-либо скажу такое, но безопасность превыше всего!

— Спасибо тебе, Ловкач, твоими устами сегодня глаголет истина, — поблагодарил Ли. — Уважаемые слушатели, на этом сегодняшний «Поттердозор» прощается с вами. Мы не знаем, когда сумеем вырваться в эфир снова, но можете быть уверены, мы обязательно вернёмся. Не отходите далеко от радиоприёмников. Пароль к следующей программе — «Широглаз». Берегите друг друга. Не падайте духом. Доброй вам ночи.

Ручка настройки приёмника завертелась сама собой, и аппарат отключился. Гарри, Рон и Гермиона радостно улыбались друг другу. Голоса друзей придали им новых сил. Гарри так свыкся с их вынужденным отшельничеством, что почти забыл, что не они одни сейчас сражаются с Волдемортом. Он чувствовал себя так, словно наконец проснулся от долгого тяжёлого сна.

— Здорово, да? — радовался Рон.

— Потрясающе! — отозвался Гарри.

— Какие они храбрые, — восхищённо выдохнула Гермиона. — Если их обнаружат…

— Они никогда подолгу не сидят на одном месте, — сказал Рон. — Прямо как мы.

— Вы разве не слышали, что сказал Фред? — взволнованно спросил Гарри. Когда передача закончилась, его мысли привычно обратились к Реликвиям, ставшим для него наваждением. — Он где-то за границей! Он всё ещё ищет Палочку! Я так и знал!

— Гарри…

— Брось, Гермиона, пора бы тебе признать, что Вол…

— ГАРРИ, НЕТ!

— …деморт ищет Старшую Палочку!

— Это имя под запретом! — заорал Рон, вскакивая на ноги. Где-то неподалёку раздался громкий хлопок.

— Я же предупреждал, я предупреждал, Гарри, что нельзя называть его имя вслух! Нужно восстановить защиту вокруг палатки — и живо! — они именно так находят…

Рон умолк на полуслове, и Гарри не нужно было спрашивать его о причинах: Тайноскоп, стоявший на столе, ожил и завертелся как юла. Они слышали быстро приближающиеся голоса. Рон вытащил из кармана Делюминатор и щёлкнул рычажком. Свет погас.

— Выходите с поднятыми руками! — рявкнул кто-то в наступившей темноте. — Мы знаем, что вы здесь! Нас шестеро, и нам плевать, в кого угодят наши заклятья!

Дата добавления: 2015-10-28