Весело веселье – тяжело похмелье

Праздник урожая закончился. Большинство гостей разъехались по домам. Все были полны впечатлений, с интересом вспоминали и обсуждали детали бала. Одна Георгина не испытывала никаких положительных эмоций от проведенного мероприятия. Поднявшись в свою комнату, она без сил опустилась в кресло и мучительно принялась стонать: праздник опять прошел не так, как она рассчитывала.

В таком угнетенном состоянии духа и застал двоюродную сестру Кириак, постучавшись в ее комнату спустя полчаса.

Георгина все так же сидела в кресле. Она даже не спешила переодеться во что-то более домашнее и удобное, чем корсетное платье. Ее босые ноги, отдыхая от бальных туфель, были опущены в таз с маленькими бело-голубыми бусинами. Кириак знал, что данные камни волшебные. Они возвращают силу и молодость. На голове хозяйке праздника разместилось мокрое полотенце. А заметив благодарного зрителя, Георгина вновь принялась жалобно вздыхать и всхлипывать.

– Это ужасно, братец. Ужасно!

Кириак, который нашел на балу кузины новых собеседников и очень много времени уделил разговорам с Правителями темных земель о политике и экономике, невольно пропустил самое интересное зрелище праздника – спор Злота и Екатерины. Узнав от третьих лиц о какой-то странной сделке его брата с участием Амалии, он поспешил к Георгине, чтобы узнать все самым тщательным образом.

Но узнать что-то напрямую, выпытать какие-то подробности, не поинтересовавшись душевным состоянием своей сестры, было крайне невежливым. А потому, набравшись терпения и внимания, Кириак приготовился выслушивать жалобы и недовольства.

– Георгина, дорогая, что стряслось? Мне показалось, гости уходили от нас очень веселыми и довольными. Тебе самой не понравился бал? Что ужасного произошло на этот раз?

– Все ужасно, Кириак. Все, понимаешь? – Георгина простонала в тысячный раз. – Я чувствую себя абсолютно разбитой. Посмотри, во что превратился мой дворец! А мой парк и мои цветники? Нет, это не гости! Это нашествие врагов! Да любое стихийное бедствие по сравнению с ними так себе, мелкое недоразумение! А эта чернь! Крестьяне же не умеют вести себя прилично! И зачем я, дурная голова, дерзнула пригласить их к себе? Все мои газоны повытоптаны. Продукты съедены, напитки выпиты, цветы завтра завянут.

– Георгина, сестренка, ну я прошу тебя, успокойся! Мы же заранее предвидели эти траты, и я намерен тебе их компенсировать. Я тебе все возмещу. Завтра же!

– Конечно, Кириак. Чего там мелочиться? Зато гости повеселились на славу… Особенно в саду, – Георгина всхлипнула, сдерживая рыдания. – Моя лучшая яблоня, Кириак! Я выращивала ее из вот такого крошечного семечка, вот, из малюсенького! Много-много лет. Берегла от ветров и от засухи. Поливала ее, ухаживала за ней, пока она не превратилась в огромное распрекрасное плодоносящее дерево!

– И что с ней приключилось? Кто-то посмел ее сломать?

– Нет, хуже! Крестьяне ободрали с нее яблоки. Все, до единого! А они ведь еще даже не поспели! Жадные, гадкие, вечно голодные крестьяне! Ненавижу эту чернь! Глупые, невоспитанные, необразованные…

– Георгина, но у нас же нет недостатка в яблоках? … Да, ты права, эти крестьяне совсем распустились. Покушаться на любимое дерево хозяйки! Ничего, три месяца наблюдения быстро истекут. А затем грянет для них наказание. Я сам приму в этом участие.

– Правда? А ты знаешь, куда они скидали свои огрызки?

– Неужели в твои цветники? – осторожно спросил Кириак, потому что если это действительно так, Георгина будет стонать и охать еще, как минимум, дней пять.

– Нет, до этого у них, к счастью, дело не дошло. Но Кириак, они спустили яблочные огрызки в систему моих ступенчатых фонтанов! И теперь, куда ни брось свой взор, везде плавают эти уродливые кораблики!

– Сестренка, но это же решаемая проблема! Отправь слуг вылавливать мусор. Делов-то… Что такое? – грозно рыкнул Кириак, оборачиваясь к дверям и сердито глядя на вошедшего слугу.

– Простите мое вторжение, – лакей почтительно поклонился. – Госпожа Георгина, бал закончился. Приглашенные слуги и официанты, музыканты и цветочники, даже та танцовщица, что обучала Вашего брата танцам, они все собрались внизу, ждут расчета. Нужно заплатить им и отпустить восвояси.

– Ох!

– Закрой дверь с той стороны, бездельник! – раздраженно ответил за свою сестру Кириак. – Госпожа сейчас занята. И ей лучше знать, когда рассчитывать слуг! Передай им, что они еще могут понадобиться, так что пусть ждут! А если нечем заняться, пускай лучше поучаствуют в уборке!

– Я все передам им, мой господин, – испуганно пролепетал лакей и поспешил скрыться за дверями.

– Не обращай внимания на него, Георгина. А еще распускают сплетни, что вы со Злотом суровые хозяева. Да эту чернь пороть надо! Чтобы боялись и уважали своих господ!

– Как же мне не обращать внимания, когда он только что упомянул Злота, и я понимаю, что мои старания, усилия – это же все напрасно! – хозяйка дворца стащила со лба влажное полотенце и бросила его на пол. – Злот, он же… Ни одного праздника не обходится без номера с его участием. Каждый раз что-нибудь почище предыдущего.

– Вот об этом, пожалуйста, мне расскажи! – Кириак облегченно выдохнул, радуясь, что его сестра сама наконец-то перешла к значимой теме. – Что натворил наш брат на этот раз?

– Что-что? Он поспорил с Екатериной. Да, с той самой, из Теппы! Поспорил с ней на глазах Амалии, Митродоры и еще половины гостей! Заявил во всеуслышание, что сомневается в ее магических способностях. А Митродора не замедлила подколоть, что и он сам, как волшебник, уже давно не внушает доверия у людей. Что он способен лишь разрушать, но никак не создавать что-то прекрасное, например, как чувство любви. Это скандал, Кириак! Мои труды, направленные на то, чтобы помирить его с крестьянами Теппы, мои старания произвести благоприятное впечатление на гостей, все впустую!

– Подожди, Георгина. Не вали все в одну кучу. Благоприятное впечатление на гостей ты произвела. Насколько я видел, народ уходил довольный праздником. И крестьяне, и горожане, и Правители других земель. Ты им понравилась.

– Я – может быть. А мой брат? Амалия дала им с Екатериной три месяца срока, как раз до заседания Совета Империи. И они должны будут за это время влюбить в себя друг друга. Кто сумеет, тот выиграл. И тому Амалия пообещала исполнить его сокровенное желание. А тот, кто проиграет, тот потеряет самое ценное, что у него есть в данный момент! До тебя доходит, Кириак, в какой сделке захотел поучаствовать наш брат? Влюбить в себя наблюдательницу Климентия. На спор! И при этом так сильно рисковать!

– И что поставил на кон этот безумец?

– Не спрашивала, извини. У меня голова кругом идет. Быть может, безрассудно согласился пожертвовать магическими способностями. А может, поставил на кон свое бессмертие. Я без понятия. Что для него более важно? И как, объясни мне, мы сможем теперь ему помочь выиграть это ужасное соревнование? Мы ничего не знаем о госпоже Екатерине. Да даже если бы и знали, после того, как Злот забросил ее на облако, вряд ли она когда-нибудь вообще сможет испытывать к нему симпатию! Я уж не говорю о любви.

– А что объясняет Злот? Чем он думал, когда соглашался на эту сделку? Где он, кстати, сам?

– Отправился в свой з а мок. Сказал, что отдохнет у себя немного, а к вечеру сюда вернется. Кириак, ему весело, понимаешь? «Без паники, сестренка! – успокоил он меня. – Я выиграю это пари. За четыреста с лишним лет я в достаточной мере изучил женскую природу. Околдовать эту крошку, влюбить ее в себя – это легко и забавно. А после – Амалия исполнит мою заветную мечту».

– И что загадал себе этот мальчишка? – Кириак нервно искусал себе все губы. – Он не говорил тебе, чего желает более всего? Что Амалия предоставит ему в качестве выигрыша?

– Не призна е тся. Улыбается и меняет тему. Да у него каждый день новая блажь. Слушай, Кириак, а может, он загадал стать Советником Климентия? Вдруг я зря так нервничаю, и Злот нашел более верный и надежный путь в Совет Ардалиона?

– А что уж не стать сразу Высшим Советником? Или лицом, равным по своему статусу нашему Верховному Судье? Вот ерунда! Я же сам, глупец такой, подал ему идею – добиться чего-то б о льшего и тогда получить возможность нарушать любые правила, какие взбредут ему в голову. Ведь именно в этом последние годы Злот находит смысл своего существования? Что-то разрушать и веселиться?

– Вообще-то да. – Георгина выпрямилась в кресле. – Кириак, ты и впрямь подозреваешь, что Злот хочет занять место высшего Советника Климентия вместо тебя? Обогнать тебя по статусу?

– А что ему сможет помешать? Помнишь, как он шутил накануне относительно полновластия? И я очень сомневаюсь, что, взлетев так высоко, Злот будет беспокоиться о тех, кто ему помогал, то есть о нас с тобой. Мы его и так замучили нравоучениями… Ах, я слепец! Ничего не вижу дальше своего носа! Нет, нет, Георгина, я не собираюсь ему помогать выигрывать это пари! И ты тоже сделаешь громадную глупость, если в это ввяжешься! Сколько народу тебя проклянет, когда Злот с твоей помощью достигнет вершины, а затем начнет своевольничать. Вспомни его фокусы и скандалы на всех твоих праздниках! А если это будет в масштабах Ардалиона? Ой-ой-ой!

– Да, но… Нет, Кириак. Злот не должен так поступить. Хотя… Я уже не знаю, чему верить. Что же нам делать?

– Что делать? А ничего! Мы не будем ему помогать! Пусть сам плюхается! Точнее… Нет, Георгина, мы должны помешать Злоту выиграть это пари! Вот – справедливое наказание за его шуточки!

– Но как же Совет Ардалиона? Если Злот проиграет, то ни Амалия, ни Митродора, ни Хронос не будут за него голосовать. Ты же утверждаешь, что Климентий назначит тогда в Совет Присциллу. А она сделает так, что растащит наши земли. Да и тебя выше уже никуда не пропустит. Какая нам выгода от проигрыша брата?

– Выгода? Никакой. Но и для политики Злот не создан. Одни проблемы от него. Да, похоже, я ошибся с его кандидатурой с самого начала, – Кириак мучительно соображал, растирая ладонями виск и. – Что же делать? Присциллу, конечно, пускать в правление нельзя. Нужно что-то придумать. Полагаю, я должен подыскать и порекомендовать Совету Империи другую кандидатуру от темного сектора. Уважаемое всеми лицо, за кого можно будет проголосовать, не краснея. И кто в дальнейшем сможет меня продвинуть.

– Но, Кириак, осталось же всего три месяца! Где ты найдешь такого верного человека?

– Ой, не представляю, Георгина. Найти надежного друга нынче крайне трудно. Я никому не доверяю. Разве, что тебе… – Кириак осекся и вопросительно посмотрел на сестру. Его только что посетила гениальная мысль.

«Красивая и общительная женщина. Георгину очень многие знают и относятся к ней с почтением. Тактичная и мудрая, когда надо. Надежная, в отличие от Злота. Я могу рассчитывать, что она не выкинет какой-нибудь фокус, как мой двоюродный брат. И она всегда меня поддержит. Да, всегда. Она плохо разбирается в политике и экономике. У нее нет своего мнения. И именно поэтому моей кузиной очень легко управлять. Чем не отличный кандидат на место уходящего Филарета? Присцилла не идеальна. А вот все жалобы в адрес Георгины можно будет переадресовать на Злота. „Да, это он, негодник, или по недоразумению, или в силу своего ужасного характера невольно бросил тень на сестру. За три месяца, господа наблюдатели, вы изучили Злота достаточно хорошо. Теперь можете вообразить, как тяжело Георгине, бедняжке? Требуется дать больше правления в ее руки. И тогда она и брата сумеет приструнить, и порядок на землях наведет!”. Хм… Весьма правдоподобно. Климентий должен поверить. И Амалия с Митродорой будут на нашей стороне. Разве они не пользуются сегодня гостеприимством Георгины? Разве у них есть какой-то повод для недовольства ею?».

– Да, Георгина, я решил. Я буду просить Верховного Судью и членов Совета рассмотреть твою кандидатуру. Место Филарета должна занять ты.

– Я???

– Ты, сестренка, ты. Что так удивляешься? Ты мудрая и практичная женщина. Ты всегда меня выручала, и я могу на тебя рассчитывать. В окр у ге все отзываются о тебе уважительно. Конечно, Злот иногда подрывает твою репутацию. Это прискорбно. Но сейчас, когда в твоем дворце проживают Высшие Советники Империи, лови шанс и показывай им свою порядочность и лояльность к Магистрам-соседям и крестьянам ваших земель!

– Я… Кириак, я как-то не мечтала об этом никогда. Я мало что смыслю в политике.

– Думаешь, твоя соседка Присцилла более смышленая и достойная, чем ты? А ведь половина Совета собирается голосовать именно за нее.

– Присцилла? – Георгина от возмущения вскочила на ноги и вновь надела бальные туфли, добавляя себе роста и уверенности. – Какая она достойная? Только и может, что нос передо мной задирать. И сады-то у нее лучше, и дом уютнее, и крестьяне более покладистые!

– Вот и я так считаю. Сколько можно тебе быть на вторых ролях? То перед Злотом раскланиваться приходится, то перед соседями. А разве они ценят?

– Ни во что не ставят! Особенно Злот! Мои слова для него вообще пустой звук. А я так стараюсь! Все мои лучшие годы уходят в никуда, на напрасную суету.

– Это верно, – Кириак кивнул, с удовлетворением отмечая, как жадно загорелись глаза его сестры от открывшихся перед ней перспектив. – Злоту все игрушки. Он не способен заниматься серьезным делом. Такой случай упускает. Сама посуди: и власть, и признание, и совершенно новый статус. Новые законы и правила… Твои правила, Георгина.

– Да, я хочу!

– Солидарен с тобой. Пока, Георгина, для нас главное что? Не пустить на Совет лишний голос от белого сектора. Утвердить тебя в должности и утереть нос Присцилле. А там, когда я стану Высшим Советником Климентия и получу дополнительные магические силы, как у Амалии, Митродоры, Ореста или Хроноса, мы с тобой… у-у-ух!

– Это замечательная идея, Кириак! Но проголосуют ли за меня другие члены Совета?

– Мы должны для этого сделать все необходимое. У нас с тобой есть три месяца, надо их использовать с умом. Я буду уговаривать Советников там. Мне и так уже пора возвращаться. А ты делай все возможное здесь, во дворце.

– Все возможное? Кириак, а что нужно делать?

– Только то, что ты делаешь сейчас. Завоевывай уважение Митродоры, Хроноса и Амалии. Они главные лица при Климентии. Он их послушает. А ты старайся. Будь обходительной и кроткой с Амалией, веселой и жизнерадостной в общении с Митродорой, точной и работящей при Хроносе. Больше бывай на людях. Интересуйся жизнью крестьян и горожан. Жалей больше. Обещай, что наступят лучшие времена. Показывай всем, что ты лишь жертва злой воли родного брата.

– А если Злот об этом узн а ет? Я боюсь его гнева.

– А зачем тебе сердить брата? Будь с ним вежливой и любезной. Пусть и дальше живет иллюзией того, что ты с ним заодно.

– Да! Я сделаю это! Я хочу быть Советником Климентия!

– Что ж, значит, будешь в Совете. Я в тебя верю, – Кириак улыбнулся. – Хотя есть одно маленькое препятствие на твоем пути, которое необходимо как-то преодолеть. Простая формальность, Георгина. Чтобы войти в Совет, надо быть Правителем своей земли.

– Правителем своей земли? – Георгина, уже представляя, как она будет отныне свысока смотреть на Присциллу, вдруг пришла в замешательство. – Но Кириак, по завещанию нашего отца Правителем назначен Злот, и это нельзя изменить.

– Несчастливая у тебя судьба – постоянно быть на вторых ролях. Конечно, если бы нашелся способ уговорить Злота – отречься от правления в твою пользу…

– Это нереально! Нет такой силы в Ардалионе, которая бы могла заставить Злота отречься от правления! – Георгина снова села в кресло и принялась всхлипывать. – Это безвыходная ситуация. Прощай, мечта.

– Ну, почему же нет такой силы? – вкрадчиво переспросил Кириак, полностью подчиняя своей воле Георгину. – А Амалия? Как она накажет Злота, проиграй он их пари с госпожой Екатериной?

– Как-как? Лишит его, дурака, самого ценного, что у него есть – его бессмертия или его магических сил.

– Точно. Амалия всегда забирает то, что задумает отнять. И что же такая потеря будет означать для нашего Злота в политическом плане?

– Э… – к Георгине начало приходить осознание той ловушки, в которую добровольно угодил ее брат. – Злот, не будучи больше бессмертным Магистром, утратит статус Правителя территории. А это, в свою очередь, означает, что я, как единственная оставшаяся наследница… Я должна буду вступить в правление его землями? Все его – станет моим?

– Здравствуй, мечта! – ухмыльнулся Кириак, глядя в испуганные глаза сестры. – Выигрыш Злота нам с тобой не принесет ничего. Кроме, разумеется, напрасных хлопот и переживаний. Тогда как его проигрыш открывает колоссальные возможности. Мне кажется, так будет лучше для всех. Конечно, придется помогать этой нахальной иноземке Екатерине. Но может, она и взаправду тайный наблюдатель Климентия? Тогда ты, Георгина, сможешь заручиться и еще одним дополнительным голосом. Все удачно вырисовывается!

– Звучит неплохо. Хотя подставлять Злота – это как-то не по-родственному.

– А кто ж его заставлял выставлять на суд Амалии свое пари? Скучно ему, видите ли! Теперь скучно не будет точно. Да… В общем, смотри, сестренка, сама. Не берусь за тебя принять столь сложное и ответственное решение. Я одобрю твой выбор в любом случае. Но за Злота на Совете я голосовать не буду. Железно. А сейчас мне пора. Я прощаюсь.

– Постой, Кириак! Не уходи так скоро! Я готова тебе помочь, я сама этого хочу. Но что делать, если Злот выиграет их соревнование, и Катерина в него влюбится?

– А это уже твоя забота, Георгина. Пока я буду убеждать Советников Климентия, ты уж присмотри здесь за братом и за его новой игрушкой. Сделай вид, что ты на стороне Злота, а сама помоги втайне этой иноземке. Прояви уже, наконец, и магию темного сектора, и коварство обычной женщины. Если ты действительно хочешь заседать в Совете вместо Присциллы.

Пока Кириак в Баграсе давал наставления своей двоюродной сестре, Катерина, вернувшись в Теппу и опять напросившись ночевать в дом Ульяны Игоревны, пыталась спрятаться от Ангела:

– Даня, я тебя умоляю! Я слишком устала, чтобы выслушивать твои нравоучения. Я намерена переодеться и лечь спать.

– Ты устала? Это я устал направлять тебя на правильный путь! Поверить не могу, что ты согласилась на это пари! – Даниил расхаживал взад и вперед по комнате, и было заметно, что он очень расстроен. – Заключать сделку со Смертью…

– Не со Смертью, а с этим выскочкой, который считает, что он все знает и все умеет на свете. Амалия нас лишь рассудит.

– И при этом отнимет то, что особенно дорого для тебя! О чем ты вообще думала, когда соглашалась на эту сделку?!

– О чем думала? О выигрыше, конечно! Амалия обладает достаточной силой, чтобы возвратить меня домой. Нас обоих возвратить домой! – Катерина расстегнула застежку на платье и вопросительно посмотрела на Даниила. – Даня, мне нужно переодеться. Выйди, пожалуйста. Я тебя стесняюсь.

– Чего? – Даниил растерялся от неожиданности. – Я здесь вообще-то не как мужчина нахожусь. А как твой Ангел-Хранитель. Чего ты стесняешься?

– Ну… Все равно. Твой образ…

– Так лучше? – Даниил преобразовался в женскую фигуру Ангела. – Мы можем продолжить наш разговор?

– Нет, прими лучше образ ребенка. Мне так будет проще.

– Проще меня игнорировать? Катя, ты понимаешь, что ты сегодня натворила? Вместо того чтобы просить у волшебников помощи, ты бросила им вызов, ты…

– Даня, из этого мира есть только одна дверь назад. И ключи от нее у Амалии! Мне придется выигрывать это пари!

– Ты его проиграешь.

– Спасибо за моральную поддержку. Мне было очень важно услышать твое мнение, оптимист! – Катерина сбросила с себя бальное платье и переоделась в ночную рубашку, щедро выделенную ей хозяйкой дома.

– Это не оптимизм, а реальное положение дел, – Даниил не замедлил вернуть себе свой прежний облик. – Как ты собираешься тягаться со Злотом? Это существо вообще не способно на любовь!

– Мм… Я еще не придумала, как его влюбить в себя. Но у меня есть сколько-то времени, да? Три месяца, как я поняла.

– Вот сколько являюсь Ангелом, столько не перестаю поражаться людской глупости. Ты еще не придумала! Молод е ц, Катя! Я удивлен, что у тебя хотя бы хватило ума не ставить на кон сделки свою жизнь или здоровье! Все остальные потери не так существенны. Ну что ж, будет тебе отличный урок после проигрыша!

– Я не проиграю, Даня! И не надейся! – Катерина нервно затеребила волосы, расплетая прическу. – Не проиграю! Потому что и Злот, и Амалия не учли одно важное обстоятельство: нельзя горячо и крепко любить двух мужчин одновременно! Нельзя! Да, наверно, мне было бы страшно участвовать в этом соревновании, будь мое сердце свободно. Но я люблю! Люблю страстно и беззаветно! Мое сердце занято Родионом, и никакой Злот мне не страшен! Уяснил?

– Ты его недооцениваешь. Магистры же лишь наполовину люди. А наполовину – всемогущие духи. Они многое повидали на своем веку. Многое умеют. Они опасны.

– Они?

– Да, они, Катя. Потому что Злот не один. У него есть семья: его сестра Георгина и их дальний родственник Кириак. Может, еще кто-нибудь отыщется? И они все будут против тебя!

– Но я ведь тоже не одна. У меня есть ты, – Катерина заискивающе улыбнулась. – Даниил, ну не сердись. Знаю, что я ужасный «объект для охраны». Но когда все это закончится, когда мы выберемся отсюда, я тебе обещаю, я буду самой хорошей! Буду примерной христианкой. Тебе не придется за меня краснеть. Честно.

– А если не выберемся?

– Тогда я постараюсь стать хорошей в этом мире. Обещаю.

– Да, если бы ты еще так легко не раздавала свои обещания, – Даниил вздохнул. – Какие у тебя планы?

– Выспаться. А завтра с утра буду придумывать что-нибудь с работой. Не хочу быть в тягость Ульяне Игоревне и бесплатно есть ее хлеб.

– Так, а Злот? Ваша сделка?

– А! – Катерина отмахнулась, улеглась в кровать и натянула на голову одеяло. – Не спрашивай, Даня. Лучше помолись за меня. Я не имею права проигрывать. Не могу отдать Амалии самое важное в своей жизни, самое ценное…

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Дата добавления: 2015-07-08