Либби Мэкси

Исаак Эндрю — мой непоседливый шестилетний сынишка. Он — дитя радости. До рождения его дух приходил ко мне в облике симпатичного сильного юноши в одеянии из золотого

_; света, с широкой улыбкой, способной растопить лед. Бог называл его духом «Иешуа», но я не понимала, что это означает. Моя дорогая учительница Эрнестина сказала, что он станет защитником моего духа. И сын действительно помогает мне оставаться в Любви, — это точно. Он часто изумлял меня простыми и глубокими духовными откровениями. Нередко мы в один голос высказываем одни и те же мысли. А однажды мы даже видели один и тот же сон.

Это был даже не сон, а видение — живое и яркое. Я боюсь этого сна... и благоговею перед ним. Начался он с того, что мы всей семьей отправились в отпуск. Мы праздновали нашу встречу где-то на природе. Иссак энергично тянул меня за руку, зовя к воде. Мы побежали к пруду, наполненному свежей искрящейся водой. Очевидно, озерцо наполнялось из сильного родника: так чисто может быть только в водоеме, где вода постоянно обновляется. Над водой возвышались скалистые стены из слоистой породы, — подобное можно встретить в национальных парках Кентукки и Теннесси. У одного из берегов образовалась наполненная водой пещерка. Исаака повлекло именно туда. Я смотрела сверху, как он спустился по старым цементным ступенькам, ведущим к воде. Малыш поплескался в холодной воде, а затем спросил, можно ли ему полазать по камням. Зная, что «нет» говорить бесполезно, я позволила, — но только так, чтобы я видела его. Место, которое я ему указала, показалось мне безопасным: что-то вроде естественных ступеней в скальной породе. Исаак проворно лазал по скале вверх-вниз и из стороны в сторону.

Затем сын подошел ко мне и попросил спуститься к воде, чтобы присмотреть за ним, пока он будет карабкаться по более крутой стене со множеством острых выступов. Беззаботно смеясь, я пошла с ним. Скала располагалась рядом с цементными ступенями и возвышалась метров на пятнадцать над мелкими прибрежными водами озера. Неосторожный и порывистый, как все мальчишки, Исаак поднялся выше, чем следовало, сделал неловкий шаг и сорвался. Словно в замедленном кино, он летел в мелкую чистую воду между цементными ступеньками и скалистой стеной. Я не видела его в глубокой тени, только слышала его секунду назад звучавший смех, который все еще отражался эхом от скал. Не чуя под собой ног, я побежала вниз по ступенькам, вглядываясь туда, куда должен был упасть сын, и наконец увидела его светлые волосы. Не помню, как я спустилась к самой воде и достала его обмякшее тельце. Мелкая прибрежная вода не смягчила удар, из разбитой головки сына текла кровь.

Я понимала, что он уходит. Умирая, он бросил на меня последний взгляд сияющих зеленых глаз и улыбнулся. Его красивая мальчишеская улыбка светилась бесконечной благодарностью, вечной любовью и Его Покоем. Мы с Исааком оба закрыли глаза, и я увидела, как его дух стал карабкаться по скале вверх до самой верхушки, — и вот мы уже были там оба и видели Свет Божий. Там наверху простиралось травянистое плато, усеянное цветами, и метрах в трех от нас спиной к нам стояла знакомая и прекрасная фигура.

Светозарная сущность повернулась к нам лицом, Исаак закричал: «Иисусе!» — и, подарив мне прощальную восторженную улыбку, побежал со всех ног к Христу, а тот встал на колени и поймал малыша в распростертые объятия. Иисус поднял взор на меня: в его улыбке было ВСЁ. Они с сыном слились воедино. Сон закончился.

Проснувшись, я почувствовала себя обновленной. Я словно парила, свободная от всего и всех. Прекрасное чувство, освобождающее и приятное. В тот день и весь следующий я ходила словно в полудреме, и образы из сна наполняли каждую мою мысль. Три дня спустя, забрав Исаака из детсада, я заметила, что он как-то особенно спокоен. Некоторое расстояние мы проехали молча, затем он заговорил с такой торжественностью. в голосе, какой я никогда прежде не слыхала.

— Мама, мне нужно кое-что сказать тебе, — произнес он. Я ждала продолжения, поглядывая в зеркальце на его серьезное личико.

— Ну говори же, родной, я слушаю, — сказала я наконец.

— В следующий раз, отправившись на небеса, я уже не. вернусь, — в его голосе прозвучала решительность и твердость, совершенно не свойственная шестилетке.

Я едва не отправила машину в кювет, и за одну секунду в моей голове прокрутился весь недавний сон. Я совершенно точно знала, что мы с Исааком пережили реальное событие — совместный опыт, который может подарить людям только Бог.

— Что же заставило тебя вернуться? — спросила я дрожа щим голосом, надеясь, что он не заметит моих эмоций.

— Ты, мама. Я люблю тебя и нахожусь здесь ради тебя. Я к тебе вернулся. Ты ведь меня звала. Но я хотел остаться с Иисусом. Он так прекрасен и так добр. Там всё прекрасно...

Никому ничего не нужно, все всегда счастливы. Там даже цветы улыбаются, мама. Мне там нравится, и в следующий раз я не вернусь. Ладно? — по его личику текли слезы.

— Ладно, Исаак, в следующий раз оставайся с Иисусом. А можно я отправлюсь с тобой?

— Конечно, мама. Это было бы здорово, — он вздохнул с огромным облегчением. С его шестилетней души свалился тяжелый груз.

Некоторое время он сидел на заднем сиденье молча. Я понемногу пришла в себя, радуясь, что необходимость вести машину не дает мне утонуть в обуревающих меня чувствах и что движение на дороге, к счастью, не очень интенсивное.

— Расскажи мне о небесах, Исаак, — попросила я. Сын с готовностью начал:

— Ах, мама, там все точно так, как я и помнил. Все озарено приятным светом. Никого не тревожат желания или потребно сти, у всех постоянно все есть. Все цветы и деревья живые, мама, они словно маленькие человечки. Они смотрят на тебя и ходят повсюду следом. Это странно, но мне нравится. Везде люди и ангелы. И все такое... мягкое, что ли. Я хочу быть там, мама.

Ах, малыш, все на свете хотят быть там.

Либби Мэкси и Исаак живут в Лебаноне (Теннеси) с Аароном и Лаурой, а также с собакой Кити, их мохнатым ангелом- хранителем.

Дата добавления: 2015-07-08