Мужской костюм

В аланских погребениях VII-XI вв. штанов ниже колен не зафиксировано, хотя в сарматском и скифском костюмах бытовали именно длинные штаны, Их происхождение исследователи связывают с персидским костюмом. “По этому признаку — штанам (галльское bracca), римляне дали всем так называемым варварским народам, пользовавшимся этим предметом одежды, — от Персии через Кавказ до северного побережья Черного моря и по всей Европе до Галлии — прозвище braccati (носящие штаны — иноземные, чужие)” [Брун, Тильке, 1996, с. 8]. Но в античной литературной традиции длинные штаны стали символом сарматов. Покрой же коротких аланских штанов с широким шагом имеет аналогии в центральноазиатских древностях.

Аланы носили чулки на подвязках, крепившихся к поясу. Этот способ крепления чулок, вероятно, следует связывать с восточнокочевнической традицией. На китайской статуэтке азиатского воина эпохи Тан из собрания музея в Торонто можно видеть подобный способ крепления сапог к поясу с помощью пряжек и ремней (см. [Mahler, 1959]). Позднее точно так же закрепляли сапоги половцы, о чем свидетельствуют их каменные изваяния.

В аланском костюме штаны-чулки не зафиксированы, но традиция использования такого элемента в мужском костюме ираноязычных народов прослеживается в более раннее время. Верхние штаны-чулки, пристегивавшиеся к поясу под рубахой, входили в костюм саргатиев — северо-западного иранского народа. В Пазырыкских курганах С.И.Руденко обнаружил очень длинные войлочные чулки, верхний край которых украшен художественной аппликацией из цветного войлока. Античные источники указывают на существование у скифов подобных штанов: не сшитых, представляющих собой длинные ноговицы, прикреплявшиеся к поясу завязками. Высокие чулки, крепившиеся к поясу, отмечены и в костюме саков-тикрахауда.

Среди исследованных этнографами видов поясной одежды выявляются прямые параллели кроя со средневековыми аналогами. Прежде всего, следует сказать о штанах с широким шагом, исключительно удобных для верховой езды и распространенных в костюме адыгских народов, карачаевцев, балкарцев и большинства осетин. Такая аналогия опровергает мнение о половецком влиянии на развитие этого типа одежды. Не отрицая тюркского происхождения подобных штанов, можно считать, что в кавказском костюме они бытовали задолго до появления здесь половцев. Характерно, что такие штаны сохраняются и в женской одежде народов Северного Кавказа.

Рис.3. Выкройка мужского кафтана из могильника Подорванная Балка

Традиция изготовления обуви из мягкой кожи без каблуков и подметок, характерная для современного кавказского этнографического костюма, прослеживается еще со времен скифов, у которых исследователи отмечают главным образом невысокие мягкие сапожки. С середины II до середины III в. в Сарматии появляются высокие сапоги, в том числе и женские [Яценко, 1993а, с. 101]. В мягкой кожаной обуви изображались персонажи среднеазиатских росписей Пенджикента. Основную роль в формировании кавказских форм обуви, скорее всего, сыграла не столько культурная преемственность, сколько особенности местного рельефа и климата.

Е.Н.Студенецкая отмечала, что самые простейшие формы обуви на Северном Кавказе сохранялись тысячелетиями. Поэтому совсем несложно увидеть аналогии рассмотренным археологическим экземплярам в этнографическом материале. “Традиционные формы обуви, сложившиеся в давние времена, прошли почти неизменными через XVIII-XIX вв. и оказались довольно устойчивы и в первой половине XX в. Это объясняется приспособленностью народной обуви к условиям природы и быта, практичностью, несложностью изготовления в домашних условиях” [Студенецкая, 1989,c. 122].

Прототипом некоторых средневековых северокавказских головных уборов, очевидно, были скифские остроконечные шапки-башлыки, закрывающие уши, затылок и шею, которые иногда завязывались у подбородка. Остроконечный башлык также был головным убором сармат. У головных уборов хорезмийского комплекса наверху, в середине макушки, имелся небольшой выступ. Аланы в качестве одного из символов воинского достоинства использовали остроконечные навершия головных уборов.

Конструкция мужского кафтана основывалась на распашном характере кроя. Он был отрезным немного ниже линии талии, имел левый запах и рукав, превышающий длину руки (Прил.3).

Холщовый кафтан, обнаруженный в Подорванной Балке В.Н.Каминским и И.В.Каминской, состоял из 20 деталей. Из выкройки видно, что аланским мастерицам была известна система косого кроя и вытачек, позволяющая убирать излишки ткани в области торса, благодаря чему достигался эффект облегания туловища.

Рис.4.Соединительный шов между лифом и юбкой прикрыт отделочным руликом, перегиб которого образует петлю для пуговицы Рис.5. Технология обработки боковых разрезов нашитыми сверху прямоугольниками из основной ткани Рис.6. Технология обработки ворота шелковой бейкой, скроенной по косой нити Рис.7. Технология выполнения соединительного шва Рис.8. Технология изнаночной обработки изделия

Отрезная по линии талии юбка слегка посажена по соединительному с лифом шву, который прикрыт узким отделочным кантом из основной ткани, свернутой руликом. Перегиб этого канта образует петлю для пуговицы. С правой стороны петля выходит наизнанку, с левой — налицо. Кант проходит по боковым частям шва, выходит на спину, но не соединяется. Таким образом, на спине остается в центре промежуток неприкрытого шва.

У кафтана нет проймы как таковой. Конструкция рукава отличается сложностью, обусловленной утилитарной необходимостью создать свободу движения руке при полном облегании кафтаном туловища. Юбка имеет разрезы по боковым швам, согласно конструкции смещенным назад. Над разрезами пришиты закрепляющие прямоугольники из основной ткани, которые не давали швам разойтись в процессе носки. Ворот кафтана оформлен шелковой бейкой, скроенной по косой. К бейке изнутри пришита петелька из толстой крученой нити и пуговка из шелковой ткани.

Внутренние швы бесподкладочного кафтана тщательно обработаны. Соединительный шов выполнен следующим образом. Край полочки подогнут наизнанку на 1,5 см, а верх юбки — на 0,8 см, они скреплены швом “через край”. Край полочки отогнут вниз и закрывает соединительный шов. Затем он подогнут внутрь и подшит к юбке швом “через край”. Благодаря подобному приему достигались и эстетическая отделка изделия, и технологическая крепость шва. По этой технологии выполнены практически все изделия, не имеющие подкладки. Утепленные и без подкладки мужские шелковые и холщовые кафтаны шились по одной схеме.

В могильнике Амгата VII-X вв. обнаружены фрагменты одежды из двухслойного холста, переложенного войлоком и простеганного. Мужские холщовые кафтаны, как правило, были отделаны шелком по вороту, обшлагам рукавов, низу и боковым разрезам.

Для костюмов населения Северного Кавказа запах—важная характеристика. Левый запах отличал “варварский” западный мир от цивилизованного Китая. Выделение левого запаха как признака варварского костюма случайным не было, так как в китайской одежде он символизировал потусторонний мир в погребальном обряде. И сегодня в Северном Китае нижняя одежда покойников изготовляется с запахом налево. “О древности этого обыкновения можно судить по следующей цитате из классической книги „Лунь-юй" (Суждения и беседы): „Учитель сказал: Гуань-Чжун был первым министром в правление Хуань-Гуна. Благодаря ему Хуань, встав во главе всех князей, объединил страну и установил порядок в Поднебесной. До настоящего времени мы вкушаем плоды его деяний. Если бы не Гуань-Чжун, то мы носили бы волосы распущенными и запахивали бы халаты налево" (т.е. были бы покорены варварами и переняли бы их обычаи)” [Сычев Л.П., Сычев BJI., 1975, с. 33].

Поясная одежда средневекового населения Северного Кавказа была однотипной для мужчин и женщин. Она включала штаны, чулки, ноговицы и кожаные носки. Короткие штаны кроили из трех квадратов. Этот покрой был распространен в кочевническом мире с гуннских времен. Верх обрабатывали крайне узким рубцом, в который невозможно было продеть шнур. Поэтому штаны закрепляли на поясе при помощи стягивающего ремня. Детали соединяли обметочным швом “через край”. Технологически короткие штаны изготовляли небрежнее по сравнению с тщательной обработкой кафтанов. Видимо, это происходило потому, что штаны были скрыты под верхней одеждой.

Рис.9. Фрагмент изнаночной стороны холщового кафтана с кожаной (меховой?) подкладкой

Чулки также изготовляли из холста. В случаях, когда для больших размеров не хватало ширины ткани, в них вставляли клинья. Стопу выкраивали и шили отдельно, а затем пришивали к верхней части чулка. Встречаются экземпляры, у которых нижняя и верхняя части сшиты из холстов разного качества. Обычно ткань худшего качества использовалась для нижней части чулка, так как ее скрывала обувь. Верх чулка подшивали “вподгибку”. В центр верхней части пришивали кожаный квадрат. В нем делали отверстие, через которое протягивался кожаный шнурок С лицевой стороны, поверх кожаного квадрата, шнур завязывали узлом, а затем через отверстие вытягивали с изнаночной стороны и закрепляли на поясе. Возможно, на ноге чулок еще дополнительно закрепляли завязками крест-накрест. В Мощевой Балке найдены чулки, к которым пришиты завязки из полотняных полос.

В Подорванной Балке был обнаружен кожаный чулок, сшитый по модели холщовых образцов, только шов проходил по внутренней стороне голени. Голенище и ступня соединены вшитым треугольником. Верх чулка не сохранился.

Как показывают материалы раскопок, наряду с чулками в обиходе были распространены и войлочные ноговицы.

Обувь в VII-IX вв. представляла собой мягкие кожаные башмаки или сапоги без подметок и каблуков. Простейший вид обуви — арчита — шили из цельного куска сыромятной кожи, при надевании внутрь подкладывали сухую траву.

Интересный вид обуви был найден в Хасаутском скальном могильнике. Это хорошо сохранившийся высокий кожаный сапог с мысом, закрывающим колено. Он сшит по сложной схеме, особенно в местах соединения стопы с голенищем. Верх его, как и у других видов обуви, обшит шелковой тканью. Соединительные швы “имеют мелкую строчку, очень похожую на машинную” [Рунич, 1971, с. 174]. Сапог выполнен из кожи высокого качества и не имеет подметки. На серебряном венгерском блюде Х в. охотник, держащий на руке сокола, обут в сапоги, идентичные хасаутскому экземпляру [Артамонов, 1962, с. 261].

Мужские головные уборы, бытовавшие в это время, представляли собой шлемовидные шапки из четырех клиньев с округлым или пирамидальным верхом. Длина назатыльника варьировалась от заканчивающегося под подбородком до спускающегося к плечам.

Рис.10. Выкройка и внешний вид штанов с широким шагом - характерной мужской и женской поясной одежды северокавказского населения в VII - XI вв.

В Мощевой Балке была обнаружена шапка с округлым верхом. По низу ее шла опушка из чередующихся белых, желтых и коричневых полосок меха.

Шапку застегивали петелькой, расположенной с правой стороны нижней части опушки, пуговка пришита слева (Прил.4).

Рис.11. Схема кроя мужских и женских чулок, крепившихся к нижнему поясу

Большое распространение получили мужские головные уборы с коническим верхом. Оригинален головной убор из Мощевой Балки, изготовленный из согдийской ткани с изображениями кувшинов. Схема кроя та же: верх из четырех клиньев, низ в виде широкой полосы до плеч. Верх головного убора венчает небольшая деревянная палочка, обтянутая позолоченной кожей. Шапка посажена на полотняно-кожаную подкладку. Такой тип головных уборов был широко распространен на Кавказе в раннем средневековье. Изображения подобных шапок встречаются и в Закавказье, на барельефах, где представлены строители церкви Звартноц — каменщики и ваятели VII в.

Среди головных уборов башлыкообразные модели, видимо, были основными, так как этой форме подчинены другие выкройки. В Подорванной Балке найден головной убор, сшитый из одного куска холста, верхняя часть которого вырезана в виде треугольных клиньев, сшитых вместе так, что получается коническая форма, а нижняя образует назатыльник. Края, обрамляющие лицо, обработаны шелковой тканью.

Важным элементом ансамбля мужского костюма был пояс (Прил.5). В кавказском костюме этот функциональный атрибут одежды нес не только конструктивную нагрузку, он содержал и определенную информацию, обусловленную различными историческими аспектами.

Рис.12. Арчита - простейший вид обуви из сыромятной кожи. в которую закладывали сухую траву

Народы Северного Кавказа, как, впрочем, и другие, издревле наделяли пояса, как бы заключавшие человека в круг, охранительными функциями. Практически во всех аланских погребальных памятниках раннего средневековья встречаются поясные гарнитуры. В некоторых случаях в погребениях при наличии полного поясного набора в поясах отсутствуют пряжки. Этот факт исследователи связывают с идеологическими представлениями средневековых людей, которые таким образом обезвреживали покойника: висящее на расстегнутом поясе оружие невозможно было использовать против живых [Плетнева, 1967, с. 161].

Скифы, например, придавали “поясу, на котором завязывалось несколько „мужских узлов", важное очистительное значение” [Бессонова, 1983, с. 22]. В аланском могильнике Амгата был обнаружен орнаментированный бронзовыми бляшками кожаный пояс, на котором были завязаны узлы из кожаных шнуров. Народы Северного Кавказа считали, что узел — это оковы для духов. Вероятно, данный аланский пояс можно соотнести со скифо-иранской традицией.

Пояса являлись тем отличительным знаком военного сословия, который прослеживается на территории от Китая до Византии [Ковалевская, 1972, с. 108].

В IV-IХвв., когда происходили непрерывные передвижения многочисленных племен и военные походы, возникали различные союзы, появилась объективная необходимость неязыкового средства опознавания, которое передавало бы максимум сведений минимальным количеством сигналов. Таковым опознавательным средством в раннем средневековье стал пояс с металлическим набором [Ковалевская, 1970, с. 44]. Поясной набор указывал на заслуги и место его владельца в административной и воинской иерархии.

Рис.13. Кожаный пояс, декорирован бронзовыми бляшками. На нем из кожаных шнуров завязаны узлы. Скифы придавали поясу с “мужскими узлами” важное очистительное значение

Использование пояса в качестве знака, выделявшего человека знатного происхождения, встречается в разных традициях. Например, Анна Комнина сообщает о назначении Мономаха на пост дуки буквально следущее “Получив письменные предписания о поясе дуки... на следующий день уехал из царственного города в Эпидамн и в область Иллирика” [Анна Комнина, 1996, с. 88]. В комментарии к этому тексту указывается, “что особый пояс был инсигнией носителей титулов новелиссима, куропалата и магистра. Согласно этому свидетельству Анны, передача пояса символизировала и сопровождала акт назначения на пост дуки” [там же, с. 462].

В книге “О церемониях византийского двора” говорится о порядке назначения “опоясанной патрицианки”. Эта статья появилась по велению византийской императрицы Феодоры, которая хотела иметь высший чин при своем дворе для связей с чиновниками двора царского. Широкий пояс в виде портупеи стал в Византии отличительным знаком чиновников, находящихся на государственной службе, еще с IV в. и вошел в моду у женщин высших слоев общества [Кондаков, 1929, с. 182].

Пояс является отличительным символом и в Библии: “Он возвысил Аарона, подобного ему святого, брата его из колена Левиина; постановил с ним вечный завет, и дал ему священство в народе; Он благословил его особым украшением и опоясал его поясом славы” (Сирах45,7-8). Помазаннику своему Киру Господь говорит “Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить тебе народы, и сниму поясы с чресл царей, чтоб отворялись для тебя двери, и ворота не затворялись” (Исаия45,-01).

На Северном Кавказе наборные пояса распространялись, несомненно, под тюркским влиянием. Но аланы выработали собственную сигнальную систему украшений, предоставив ведущую роль бляшкам, в то время как авары, основные распространители тюркской моды в то время, эту роль отводили наконечникам. Если в поясном наборе воина бляшек не было, а украшали его наконечники на подвесных ремешках, то владелец, скорее всего, был аваром. Таким образом, помимо знака воинского достоинства пояс являлся показателем этнической принадлежности. В этнографическом костюме народов Северного Кавказа узкие кожаные пояса с металлическим набором оказались устойчивой деталью костюма, но указывали скорее на социально-имущественное положение владельца, чем на его этническую принадлежность.

В период раннего средневековья поясной набор в костюме народов Северного Кавказа наделялся максимальной смысловой информацией. Однако постепенно она стала угасать, и в результате сохранилось лишь утилитарное назначение пояса как конструктивного элемента костюмного ансамбля.

В VII-XI вв. рассмотренный покрой одежды был основным у населения Северного Кавказа. Приталенно-расклешенный кафтан, остроконечные шапки и мягкие высокие сапоги составляют основной набор предметов мужского костюма персонажей, изображенных на стенах гробницы с реки Кривой, а также на каменной плите, обнаруженной в Кочубеевском районе Ставропольского края.

Дата добавления: 2015-07-08