Векторное кино

Рассказать о всех векторных парах в кино невозможно, их слишком много. Невозможно это сделать ещё и потому, что вспомнить многие из векторных фильмов нам уже не под силу. Особенно сейчас, когда к немногочисленным фильмам отечественным, которые мы вынуждены были смотреть по многу раз, добавились и фильмы западные, в основном американские, которые мы смотрим по одному разу.

Порядка в изложении не будет, единственное, постараюсь, не упоминать совсем незаметных фильмов.

Начнем с Эльдара Рязанова: «Карнавальная ночь» (1956). Тут по сюжету никаких особенных парных взаимодействий не предусматривалось. Однако одна лирическая пара всё же затесалась: Гурченко – Крылова (Кабан) и влюбленный в неё Юрий Белов – Гриша (Лошадь) Ничего особенного, но искра проскочила и, кажется, заинтриговала мастера.

«Человек ниоткуда» (1961). В этом фильме уже сколачивается крепкая пара, и для создания этой пары Рязанов уверенной рукой выбирает Сергея Юрского (Кабан), играющего Чудака (кстати, это его первая крупная работа в кино), и Юрия Яковлева (Дракон), игравшего Поражаева. Дуэт получился замечательный: Чудак блистал, Поражаев на его фоне смотрелся очень трогательно. Рязанов подумал и понял, что дуэт дуэту – рознь и актеров надо подбирать тщательнее. Однако в интуитивное постижение векторных пар вмешался собственный вектор. Рязанов, родившийся в год Кота, зациклился на Драконе и в «Гусарскую балладу» (1962) к Яковлеву (Дракон) добавил ещё Ларису Голубкину (Дракон). Самому режиссеру ещё 35 лет, сил на работу с хозяевами хватает вполне. Впрочем, чем-то Драконы его, наверное, напугали. Поскольку в 1966 году он выходит на гораздо более выгодный вариант – сценарный союз с Эмилем Брагинским (Петух).

Удивительно, но в одном из самых своих знаменитых фильмов – «Берегись автомобиля» (1966) – в том месте, где напрашивалась векторная пара, Рязанов промахивается, заменяя вектор обычной романтикой (Смоктуновский – Ефремов, Смоктуновский – Жжёнов). Может быть, векторная интуиция оставила Рязанова навсегда?

В «Зигзаге удачи» (1968) вектор по сюжету не требовался, фактически это бенефис Леонова. Впрочем, по периферии фильма векторы тихонько посверкивали: Скобцева – Ронинсон (Кот – Дракон), Бурков – Скобцева (Петух – Кот). Как видим, по-прежнему все крутится вокруг одних и тех же агентов Кота. Однако важно, что наконец-то в поле зрения попадает знак Петуха. В следующем фильме – «Старики-разбойники» (1972) – Петух используется уже вовсю (Бурков, Никулин), что доказывает чувствительность Рязанова к вектору. Внутри же фильма работает лишь один векторный союз – Аросева – Евстигнеев (Бык – Тигр), да и то в общем-то не слишком по делу.

Как видим, путь Рязанова к векторной гармонии гораздо дольше, чем у Михалкова и Захарова, там помогало фактическое постоянство коллектива артистов. «Ирония судьбы» (1975), может быть, действительно, не требовала вектора. А вот в «Служебном романе» (1977) вектор помог оживлению статичного сюжета. Пожалуй, впервые Рязанов смог сконструировать небольшую векторную цепочку. Герой Басилашвили (Собака) обижает героиню Немоляевой (Бык), за что, естественно, получает по морде от защитника Быка – Тигра (в исполнении Мягкова). В фильме задействованы ещё один Тигр (Ахеджакова) и одна Собака (Фрейндлих), но явно не хватает Быка для связки. Так у Рязанова активно заиграли пары, относительно далеко отстоящие по цепи от Кота.

В «Гараже» (1980) такое количество персонажей и настолько много контактов, что искать какие-то векторные схемы просто нелепо. Можно просто перечислить занятых актеров: Гафт и Остроумова (Кабаны), Мягков, Ахеджакова, Брондуков (Тигры), Немоляева (Бык), Костолевский и Саввина (Крысы), Бурков (Петух), Фарада и Невинный (Собаки). В такой мешанине если где и поискрило, то без особой силы: например, уже наработанная связка Мягков – Немоляева. То же самое и в «Гусаре» – созвездие актеров и минимум постоянных связок. Впрочем, этот фильм я ещё разберу, когда узнаю знак исполнительницы главной роли.

«Вокзал для двоих» (1983). По главному сюжету вектор конечно же не нужен, а вот в эпизоде – не помешает. Пара: Никита Михалков (Петух) и Олег Басилашвили (Собака) – работает совершенно замечательно. Казалось бы, Рязанов уже у цели. Вот-вот, и он выстроит свою цепь. Увы, в «Жестоком романсе» (1984), где по сюжету явно требовался не только вектор, а векторная цепь толщиной в бревно, интуиция до конца не сработала. Рязанов удовлетворил свое кошачье превосходство поставив на роль главного соблазнителя Петуха номер один всея России – Никиту Михалкова, не позаботившись о его окружении. Лишь Фрейндлих (Собака) оказалась в векторе с Михалковым. Еще одна пара выглядит очень неплохо: Лариса Гузеева (Кабан) и Виктор Проскурин (Дракон).

Легко заметить, что все векторные поиски Рязанова шли вокруг небольшого отрезка цепи: Кабан – Дракон – Кот – Петух – Собака – Бык – Тигр, никогда не выходя за эти рамки, почти не снимая остальные знаки. В этом же участке был снят векторный шедевр мэтра – «Забытая мелодия для флейты». В этом фильме впервые Рязанов поставил вектор в самый центр. Филатов (Собака) и Догилева (Петух) сыграли, на мой взгляд, совершенно гениально. Перепады и переходы настолько грандиозные, что смотришь уже не фильм (шутку), а саму жизнь. Обожание, унижение, предательство, спасение – безусловно, речь идет о векторном шедевре, хотя никаких векторных ромбов в фильме нет.

В фильме «Привет, дуралеи!» кольцо вновь вытеснено на периферию: Щербаков – Полунин (Бык – Тигр). Да и фильм получился вяленьким.

Подводя итог, можно сказать, что Рязанов никогда не удалялся от векторных фокусов слишком далеко, однако ни разу не приблизился к огню слишком близко. Типичное поведение кота, который и замерзнуть боится, и усы обжечь не желает.

Дата добавления: 2015-07-08