Прячась от любви

Существует анекдот о человеке, страдавшем несколь­кими непонятными заболеваниями. Он пришел к врачу, и тот, после тщательного обследования, сказал пациенту:

— Я должен задать вам один вопрос. У вас раньше проявля­лись подобные симптомы?

— Да, было что-то такое, — ответил больной. Врач с умным видом покивал головой и изрек:

— В таком случае, я полагаю, вы снова подцепили это. Как и этот бедняга, мы все «подцепили это»: мы все играем во вредные прятки, прибегая к самым разным, зачастую нам самим не заметным ухищрениям.

Однако недостаточно понять, что в нашей жизни и в на­ших отношениях действует этот механизм. Надо еще выяс­нить, как именно он проявляется у конкретного человека, и, более того, нам нужно понять, что означают именно наши схемы пряток.

Почему нам так важно разобраться в своем специфическом механизме пряток? На то есть две основные причины.

Во-первых, специфический способ прятаться указывает на конкретные потребности развития, оставшиеся неудовлетво­ренными. Способ защиты подсказывает, что именно мы пытаемся с его помощью защитить. Всмотревшись в «часового», мы угадываем, что находится за охраняемой им дверью. Эта информация поможет разобраться, идет ли речь о травме в об­ласти доверия и привязанности, о слабости воли, о неумении примириться с несовершенным «я» или же о недостатке авто­ритета. Как только мы делаем шаг к пониманию, что с нами не так, мы можем обдумывать и меры для исправления этой ситуации.

Во-вторых, осознав свои способы прятаться, мы сможем лучше понять, каким образом они лишают нас свободы. У «взрывного человека», какое-то время позволяющего другим помыкать собой, пока он не пройдет «точку возврата» и не разнесет все вдребезги, имеется часовой — его темперамент. Этот часовой защищает его, но в то же время заставляет про­износить слова и совершать поступки, о которых он впослед­ствии пожалеет, хотя непосредственно в момент взрыва он ощущает лишь утрату контроля и действует реактивно.

Реактивные механизмы защиты не оставляют нам времени на то, чтобы выбрать разумный способ действий после того, как прозвучал сигнал тревоги. Это и есть недостаток свободы, который зачастую приводит к конфликтам в отношениях и порождает запоздалые сожаления, когда эта ситуация уже оказывается позади.

Подобное поведение особенно характерно для людей с той или иной формой наркотической зависимости: даже не при­ступив к курсу лечения, они искренне оплакивают очередной «запой».

Нельзя винить часовых за то, что они стараются нас убе­речь, — для того они и поставлены. Беда в том, что они не всег­да умеют отличить друзей (истину и милость) от врагов (зла).

Ключи к пониманию наших схем поведения

Прежде чем вглядеться в свойственный именно нам способ прятаться, нужно усвоить несколько общих истин и понять, что привычка прятаться чрезвычайно настойчиво вторгается во все сферы нашей жизни.

Мы прибегаем не к одному, а ко множеству способов пря­таться. Я не стану перечислять их все, поскольку столь длин­ный список отвлек бы нас от главной задачи — изучить те основные, всепроникающие, постоянно встречающиеся ме­ханизмы, которые мы реактивно включаем для самозащиты.

Человек — сложное и креативное создание. Мы умеем изо­бретательно приспосабливать защитные механизмы к каждой ситуации. Защитные механизмы, как это ни странно, тоже свидетельствуют о том, что мы созданы по образу Божьему:

«Ибо ТЫ устроил внутренности мои и соткал меня во чреве ма­тери моей. Славлю Тебя. потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это» (Псалом 138:13-14).

Один и тот же способ прятаться может применяться по-разному. Мы используем одни и те же механизмы для обслу­живания нескольких потребностей развития. Существуют универсальные способы защиты наряду с более специфиче­скими, предназначенными для оберегания конкретных ча­стей души. Но даже эти универсальные механизмы действуют не совсем одинаково, а в зависимости от того, с какой именно травмой связано их возникновение.

Например, мы обсуждали, как возникает расщепление, эмоциональное разделение «добра» и «зла» — один из крае­угольных камней нашего развития. Выясняется, однако, что расщепление является также одним из важнейших механиз­мов защиты. К нему часто прибегают, чтобы не допустить к общению свою потребность в отношениях, и это уже меха­низм вредных пряток. С другой стороны, расщепление может изолировать способность принимать решения — это тоже ме­ханизм вредных пряток.

Способ прятаться всегда представляет собой прямую проти­воположность травмированной части души. Определенные способы прятаться предназначены для маскировки в кон­кретных ситуациях тех уязвимых частей души, которые пред­почитают «скрываться». Например, излишне самодостаточ­ный человек бессознательно притворяется, что ему незнаком страх, ощущение, что ему не справиться. Такая реакция про­тивоположна тому, что он испытывает на самом деле.

Принцип противоположностей напоминает нам о том, что духовное развитие продвигается из тьмы к свету, от пряток в страхе и стыде до признания и покаяния в любви. Сатана хо­чет удержать нас во тьме, потому что только в этом состоянии можно отрицать истину о том, что мы любимы Христом. Лжи и тьме противостоит свет и истина Божьей любви: «Не пре­клоняйтесь под чужое ярмо с неверными. Ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света со тьмою? Ка­кое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соуча­стие верного с неверным?» (2 Коринфянам 6:14-15).

Свет и тьма сосуществуют в нас, мы боремся со своим грехом и грехами других, но Писание повторяет нам, что свет не примирится с тьмой: «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Иоанна 1:5). ТЪма очень сильна, она кажется порой всемогущей, она окружает нас со всех сторон, пыта­ясь поглотить нас, когда жизнь в укрытии разрушает наше сердце.

И все же тьма не «объемлет», не поглощает истину и лю­бовь Божью. Если она попытается притвориться светом, усво­ить какие-то черты Бога, само соприкосновение с Ним ее уничтожит. Поэтому тьма прибегает к подцелкам, побуждает нас прятаться с помощью защитных механизмов, которые она выдает за благо.

Например, христиане, не способные выразить свое огорче­ние или разочарование, прячутся за маской сдержанности или долготерпения. Нередко они делают это с искренним же­ланием нести людям свет и свидетельство миру, но на самом деле такая маска искажает свет Божий, и «свидетельство» ста­новится ложным слепком с образа Божьего. Ведь Он велит нам плакать с плачущими и горевать с горюющими. Бог не притворяется, что Он радуется, когда Ему грустно.

Очень полезно разобраться в этой реакции тьмы на свет. Пронаблюдав за действием принципа противоположностей в наших защитных механизмах, мы сможем лучше понять, какую часть души мы пытаемся скрыть или замаскировать.

В основе всех вредоносных механизмов пряток лежит отрицание. Помните: суть любого из этих механизмов заключается в том, что они вынуждают нас лгать в мыслях, словах или поступках. Ложь обычно сводится к отрицанию факта существо­вания какой-либо законной. Богом нам данной части души. Мы отрицаем некую истину о самих себе. Прятки приводят к то­му, что мы живем в соответствии с этой ложью.

Две категории механизмов пряток

Мы будем рассматривать различные способы прятаться па­раллельно с теми потребностями развития, искажение кото­рых приводит к срабатыванию защитных механизмов. Чтобы лучше понять причины, вынуждающие нас прибегать к тако­го рода защите, мы поговорим также о страхе, сопутствующем каждой травме.

Вредные способы прятаться распадаются на две категории: внутренние и проявляющиеся в отношениях.

Внутренние способы прятаться — это те схемы, к которым мы прибегаем, укрываясь от болезненных внутренних ощу­щений, эмоций и воспоминаний. Например, люди, склонные себя идеализировать, видят в себе только хорошее. Они укры­ваются от болезненного осознания своего несовершенства.

Способы прятаться, проявляющиеся в отношениях, — это та­кие схемы отношения к миру и людям, которые должны укрыть нас от внешних опасностей. Можно также назвать их «схемами характера» — в любом случае речь идет о постоянно проявляющемся неправильном, вошедшем в привычку спо­собе решать отношения с людьми и проблемами.

Наши способы прятаться, как правило, дают о себе знать на протяжении многих лет и постепенно превращаются в жесткую привычку Легче выровнять саженец, чем криво вы­росший ствол.

Если травма, которую прикрывают определенные схемы отношений, глубока и опасна, защитный механизм до такой степени превращается в часть повседневно проявляемого ха­рактера, что кажется уже неотъемлемой частью души. «Вы же знаете Стэна, — говорят его близкие, — у него всегда бы­ла такая придурь, сколько я его помню. Я уже приспособил­ся к этому».

Но хотя эти способы прятаться глубоко врезаются в наши сердца, их нельзя принимать за часть запечатленного в нас образа Божьего. Личностные расстройства подлежат лече­нию. Евангелие несет нам эту весть: мы можем освободиться. чтобы любить и быть любимыми, и принимать самостоятель­ные решения, а не действовать реактивно под влиянием стра­ха, греха или желания защитить себя.

Библия упоминает, что мы нуждаемся в определенной «тренировке» и испытании характера: нам нужны оправда­ние, отношения (мир с Богом), треволнения и постоянство — и это еще не все (см. Римлянам 5:1-4). По мере того как наш истинный характер развивается согласно с предусмотренным Богом планом, нам все реже и реже приходится прибегать к защитным механизмам.

И еще отметим один важный момент, прежде чем мы пере­йдем к способам прятаться от любви: эта глава и три последу­ющие посвящены подробному рассмотрению конкретных защитных механизмов. Не вся информация в этих главах имеет непосредственное отношение к вам, если только вы не психо­лог, стремящийся расширить свои познания. Я хотел бы посо­ветовать вам хотя бы пролистать эти главы, поскольку вы мо­жете натолкнуться в них на кое-какие открытия. Но если вы не располагаете лишним временем, открывайте сразу главу, где речь идет о защитных механизмах, укрывающих именно ту часть вашей души, которая, как вы полагаете, наиболее пострадала. Так, если вы считаете, что ваша проблема заключа­ется в дефиците привязанности, прочтите эту главу, а потом можете сразу переходить к заключительной семнадцатой гла­ве, чтобы узнать, как выйти из убежища. Если у вас проблемы в области авторитета, читайте внимательно шестнадцатую главу. Разумеется, в каждой главе для вас найдутся кое-какие полезные вещи, но вам, вероятно, хотелось бы в первую оче­редь сосредоточиться на наиболее актуальной для вас пробле­ме, затем выяснить, как покинуть убежище, а уж позднее вер­нуться к пропущенным главам. Вы имеете полное право так поступить.

Внутренние способы прятаться от привязанности

Если повреждается наша потребность в привязанности, наш «мускул «да, то любые отношения кажутся нам опасными по определению. Способность доверять Богу и людям может быть травмирована покинутостью, дурным обращением, не­достатком тепла в семье, отстраненностью и т.д.

Что вызывает у нас в таких случаях желание прятаться? Страх, что зависимые части нашей души навлекут на нас эмо­циональную гибель. На каком-то уровне повреждается способ­ность человека обращаться к другим людям за эмоциональ­ной подпиткой. Нам кажется, что более глубокие отношения сопряжены с двойным риском: 1) наши потребности, наша зависимость нахлынут и утопят нас либо; 2) другие люди злоу­потребят нашей зависимостью, предадут нас или нанесут нам новые раны.

Всепоглощающий страх, который мы испытываем, когда зависимые аспекты нашего «я» сталкиваются с неудовлетво­ренной потребностью в привязанности, приводит в действие исключительно мощный защитный механизм.

Можно выделить шесть основных способов укрываться от привязанности: проекция, интроекция, расщепление, иллю­зия всемогущества, девальвация и враждебность.

«Бревно и сучок» (проекция)

Тенденцию проецировать свои проблемы на других Иисус охарактеризовал в притче о бревне и сучке (см. Матфея 7:1-5). Мы переносим свои дурные свойства на других людей, им приписываем то «бревно», которое на самом деле ослепляет нас самих. Прежде чем избавлять другого человека от «сучка», нам надо научиться со всем смирением принимать на себя ответственность за свое «бревно».

Иаков говорит о такого рода проекции, причем в роли «ви­новника» выступает Бог: «В искушении никто не говори: «Бог меня искушает»; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и оболь­щаясь собственной похотью (Иакова 1:13-14).

В данном случае на Бога проецируется наша собственная тенденция отрицать свою тварную природу и желать того, че­го Бог не предназначил для нас. Мы должны принять на себя ответственность за подобные устремления, а не винить в этом Бога.

Проекция — эмоциональный акт выталкивания, выбрасы­вания вовне нежелательных частей нашего «я», переадреса­ция их другому. У человека с дефицитом в области привязан­ности бстаются нелюбимые, остро нуждающиеся в любви ча­сти души, но он привык ненавидеть в себе эту потребность и отрицать ее существование.

Проблема со схемой «сучок и бревно» заключается в том, что «ненавистные» нам части никуда не денутся. Нам только кажется, что мы их куда-то переместили, нам легче иметь де­ло с дурными качествами другого человека.

Ли была сторонницей консервативной политики, выступа­ла против разросшегося бюрократического аппарата, считала, что людям надо предоставить больше свободы и ответственности. Она стремилась найти точное равновесие между лич­ной ответственностью и состраданием, на котором держится социум. Однако иногда Ли тревожило, что сама она крайне негативно реагирует на бедных и бездомных жителей своего города. Она проходила мимо нищего калеки, ворча про себя:

«Неужели ты не можешь найти себе работу?» Эта жестокость ужасала ее саму, и она просила Бога смягчить ее сердце, но злобные мысли упорно возвращались.

Ли проектировала на окружающих свою собственную, не­навистную ей потребность в любви. Ее с детства учили не жаловаться и терпеливо переносить свою боль, подлинные потребности объявлялись «нытьем» и «капризами». Она защищала свои «нежелательные» зависимые части от новых ударов враждебности, эмоционально перемещая их в других людей.

Эмоциональный образ (интроекция} Как и «сучок и бревно», механизм «эмоционального образа» включается в процессе развития. С помощью проекции мы переносим на окружающих аспекты своей души, а с помощью интроекции, напротив, перемещаем в себя самих какие-то черты дорогих нам людей.

Знаете поговорку: «Скажи мне, кто твой друг. и я скажу, кто ты»? В духовном мире это означает: человек, к добру или худу, уподобляется тому, с кем он наиболее тесно общается.

Хорошие эмоциональные образы постепенно создают в сердце область стабильности, постоянства и безопасности, то есть человек чувствует себя «укорененным в любви». Полез­ная интроекция позволяет человеку достигнуть состояния эмоциональной стабильности объекта, то есть такой эмоцио­нальной устойчивости, при которой ему не грозит эмоцио­нальная и духовная изоляция.

С установления полезного эмоционального образа начина­ются более зрелые процессы развития, такие, как идентифи­кация и моделирование. Бели ребенок общается с любящими и растущими людьми, «вбирает» их в себя, то он уподобляется им, а значит, и Христу.

Механизм вредных пряток, также связанный с построени­ем эмоционального образа, действует по-другому. Человек идентифицирует себя с дурными чертами характера другого человека и вбирает их в себя. Результат весьма напоминает от­равление токсичными веществами: чужеродные дурные свой­ства отравляют душу. Мы можем впустить в себя любящих людей и уподобиться им, но можем впустить в себя и дурных, и тогда результат будет обратный. Не зря говорится, что дур­ное общество развращает и добрые нравы.

Барри обратился ко мне по поводу хронической депрессии. Ему было за тридцать, он успешно занимался своим делом, участвовал в жизни общины, однако у него всегда были проблемы в освети человеческих отношений, хотя он и мечтал обрести привязанность.

Мы начали вспоминать детские годы Барри. Он говорил, что его родители были приятными людьми, однако, когда я спросил, о чем они беседовали за столом, мой пациент расте­рялся. «Ни о чем, просто ели», — ответил он наконец. Про­должив исследование, мы получили образ приятных, отзыв­чивых, но при этом совершенно не способных к самостоя­тельному общению родителей.

Никто не обращался с Барри сурово, но центром всей жиз­ни была работа: у родителей служба, у детей школа, а больше в семье ни о чем не говорили.

Барри воспринял ложное представление о человеческой близости: он понимал ее как приятное общение с соблюдени­ем дистанции, для чего требовались лишь кое-какие «базо­вые» навыки. Он не знал, что такое потребность в любви и те­пле. Интроекция позволяла ему не замечать одиночества, по­селившегося в его сердце. Он был в безопасности, но он был совершенно одинок,

Потребовались существенные усилия со стороны Барри» чтобы он научился доверять людям и начал перестраивать свой внутренний образ «любви на отдалении». Постепенно на смену его прохладной любезности пришло подлинное дове­рие и близость. Для этого Барри понадобилось сначала осво­ить словарь эмоций, потому что до сих пор в его распоряже­нии имелась лишь лексика, передававшая общие понятия и описывавшая дела на работе. Кроме того - и это самое глав­ное, — Барри нашел надежные христианские отношения, друзей, поощрявших его открывать свои эмоциональные по­требности — как позитивные, так и негативные.

Черное и белое (расщепление)

Мы не могли бы принимать решения, если бы не существова­ло границы между нами и окружающим миром. Однако чер­но-белый механизм пряток может оказаться способом «отрезать», отдалить конкретные стороны нашей души от других людей, которые каким-то образом их задевают.

Грехопадение вызвало страшный раскол вселенной, грех разобщает нас с Богом и другими людьми. Отчуждение и изо­ляция, вызванные этим нарушением близости, были преодо­лены Крестом:

«Итак помните... что вы были в то время без Христа, от­чуждены от общества Израильского, чужды заветов обето­вания, не имели надежды и были безбожники в мире; а те­перь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровию Христовою. Ибо Он есть мир наш, соделав-ший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди прегра­ду» (Ефесянам 2:11-14, курсив авт.).

Христос объединил язычников с евреями, совершив тем самым действие, обратное расщеплению. Примирение — про­тивоядие от расщепления.

Для человека с травмами в области привязанности любовь и границы существуют только по отдельности, способность к формированию привязанности и агрессивные стороны лич­ности не взаимодействуют, и человек боится, что его нена­висть к своей же слабости (выражающаяся в таких адресован­ных самому себе высказываниях, как: «Когда же ты повзрос­леешь наконец?!» и т.п.) окончательно уничтожит эти травми­рованные части.

Элейн так отзывалась о своей душе: «Существует сильная, независимая, «хорошая» Элейн и слабая, цепляющаяся за дру­гих, «плохая» Элейн». Она тратила очень много времени и сил на то, чтобы помешать этим двум «Элейн» соприкоснуться друг с другом. В особенности же она хотела вообще устранить «сла­бую Элейн», поскольку эта часть души причиняла ей чересчур много хлопот, заставляла ее совершать глупости — влюбляться, сближаться «не с теми» людьми, получать новые травмы.

Другие случаи расщепления в этой сфере привязанности наступают в результате серьезной травмы, физического, сек­суального, духовного и религиозного насилия. Подвергнув­шись подобной травме, люди прибегают к массированному расщеплению.

Иногда из памяти выпадают большие периоды времени, например, годы, в которые ребенок подвергался насилию. В наиболее острых случаях расщепление приводит к распаду личности на несколько «я», то есть возникает тяжелое психи­ческое расстройство.

Расщепление помогает человеку избавиться от воспомина­ний и переживаний тех травматических событий, которые были для него непосильны. Людям с таким прошлым требу­ются годы тяжелого труда, чтобы наработать достаточно на­дежные отношения и на основе привязанности вновь собрать воедино расщепившиеся части души.

Я сам справлюсь (иллюзия всемогущества)

Мы уже упоминали в шестой главе, что грехопадение порож­дает в детях иллюзию всемогущества, они воображают себя центром мироздания. По мере того как мы взрослеем, мы перерастаем это состояние, приучаясь сочувствовать другим людям и идти ради них на жертвы.

Однако если доверие было нарушено, иллюзия всемогуще­ства внушает человеку мысль, что он может обходиться без по­сторонней помощи. Зачастую ситуация осложняется тем, что человек, страдающий от подобного заблуждения, и впрямь становится чрезвычайно изобретательным и умело разрешает проблемы и преодолевает трудности, так что факты вроде бы подтверждают его уверенность.

Людям, использующим в области привязанности защит­ный механизм всемогущества, трудно понять учение Библии о нашей взаимной зависимости друг от друга: «Не может глаз сказать руке: «ты мне не надобна»; или также голова ногам: «вы мне не нужны»» (1 Коринфянам 12:21).

Джордж не пережил в жизни сколько-нибудь серьезного поражения. Он был совершенно уверен в себе. Когда жена ушла от него, он знал, что сам справится с ситуацией, если за­ставит себя увидеть в этом хорошие стороны. И только когда расстройство сна и внимания и полный упадок сил стали все­рьез мешать его работе, Джордж впервые усомнился в своем всемогуществе.

Джордж начал догадываться, что иллюзия всемогущества лишала его подлинной близости с Богом и другими людьми. Найдя общину любящих христиан, он почувствовал себя в на­дежном месте и смог признать, что не все в его власти. Ограниченность человеческой природы стала для него есте­ственным фактом жизни, а не внушающим страх врагом.

Зелен виноград (девальвация)

Этот «часовой» побуждает нас снижать цену любви. Если убе­дить себя, что любви не существует или что она нам не нужна, одиночество покажется нам не столь болезненным. Этот защитный механизм сводит боль к минимуму с помощью такой уловки: надо притвориться, что человек, обидевший нас, ни­чего для нас не значит, так что и боли особой причинить не может. Так тренер после неудачного сезона говорит: «Нынеш­ний чемпионат ничего не решает, мы находились в периоде переформирования команды».

Метод зеленого винограда особенно плохо сказывается на людях, которые искренне любят человека, прибегающего к подобным механизмам защиты. Какое разочарование видеть, что любимый человек не верит в вашу любовь, и нелегко по­нять, что для него девальвация является единственным спо­собом выжить.

Джордж также использовал девальвацию для самозащиты, обесценивая любовь своей жены («Она никогда меня не лю­била») и преуменьшая собственную потребность в ней («На самом деле я никогда не был в нее влюблен»). Разумеется, оба эти утверждения были ложью.

Когда Джордж начал более душевно общаться с членами своей группы, произошла интересная вещь: постепенно он вновь стал остро ощущать горе, вызванное разрывом с женой, и глубокую тоску по ее любви. Эта боль означала кульмина­ционный и критический момент в процессе исцеления: ощу­тив надежность новых отношений. Джордж мог предаться скорби. Медленно, но верно он расстался с утраченными от­ношениями, отпустил их, освободив в своем сердце место для новых отношений и изменив свою жизнь.

Враждебность

Если человек подвергается крайней отчужденности или его любовь навлекает на него кару, у него обычно развивается ре­активная враждебность. Впадая в ярость, он тем самым за­щищает себя от новых травм, потому что гнев дает ему иллю­зию власти. Таким образом человек укрывается от беспомощ­ности, зависимости, обиды, нарушающих его «надежное» со­стояние,

Одним из факторов, вызвавших отчуждение между Джор­джем и его женой, была защитная враждебность Джорджа. Когда ему хотелось, чтобы жена приласкала и утешила его, Джордж пугался своих чувств, скрывал их за сарказмом и рез­кими замечания, обижая жену и увеличивая дистанцию меж­ду ними.

Чтобы Джордж осознал присущий ему механизм защитной враждебности, потребовалась помощь его терапевтической группы. Такие слова, как «Джордж, твои саркастические за­мечания мешают мне чувствовать близость к тебе», открыли ему глаза, и он увидел, что сам обрек себя на изоляцию. По­степенно высказывания Джорджа сделались менее резкими, он научился делиться с членами группы своими подлинными чувствами.

Внешние способы укрыться от привязанности

Внутренние механизмы укрывают нас от нашей потребности в любви, а те механизмы, которые проявляются в отношени­ях, заставляют нас замыкаться в изоляции от тех, кто больше всего нас любит. Рассмотрим наиболее часто встречающиеся такие способы.

Стиль одинокого рейнджера (отстраненность) Отстраненный способ отношений правильнее было бы на­звать отсутствием отношений. Люди с таким защитным меха­низмом вообще лишают себя отношений. Они могут вступать в брак. воспитывать детей, активно работать и с виду нормаль­но общаться с людьми, но все их отношения поверхностны.

Отстраненный человек не только не имеет привязанно-стей, но и вроде бы не нуждается в них. Он доволен тем, что заполняет его жизнь вместо отношений — своим хобби, рабо­той, планами, — и наслаждается одиночеством.

Этот механизм скрывает пустоту в сердце. На самом деле отстраненный человек «не вписывается» ни в какие отноше­ния, то есть он не находит себе места нигде, кроме состояния изоляции. Он нуждается в людях, которые поняли бы его от­страненность и постепенно, неуклонно, подводили бы его к большей близости.

Отшельник (избегание близости)

Люди. избегающие близости, как и отстраненные, проводят жизнь в одиночестве. Различие между ними заключается в том, что избегающие близости осознают свою потребность в отно­шениях, они ощущают травму, нанесенную их способности к привязанности и страдают от боли, они томятся по любви и чувству принадлежности и мечтали бы выйти из изоляции.

Проблема заключается в том, что страх любви в избегающих привязанности людях сильнее потребности в любви. Они не смеют никому довериться и остаются узниками своего одино­чества. Как только они допускают некоторое сближение, они тут же внезапно прерывают эти отношения или проявляют отчужденность.

Иисус утешал нас обещанием всегда пребывать с нами. Избегающие любви люди нуждаются в таком же заверении со стороны народа Божьего, они должны знать, что могут подхо­дить к своим друзьям ближе или отдаляться от них, как под­сказывает им сердце, не рискуя при этом оказаться покину­тыми. Напуганная ручная птица возвращается на руку вла­дельца и там чувствует себя в безопасности. Так и уклоняю­щиеся от любви люди могут постепенно научиться сохранять прочные отношения с другими.

Спасатели (попечители)

Люди с неудовлетворенными потребностями в привязанно­сти часто берут на себя заботу об эмоциональных потребностях других людей. Они активно участвуют в работе общины, благотворительной деятельности, поддерживают многих тру­дящихся и обремененных. От них исходит тепло и забота. Это попечители.

Хотя кажется, что эти люди тесно связаны со множеством людей, все их отношения отличаются односторонностью: они всегда выступают в качестве «доноров», притягивая к себе, словно магнитом, «реципиентов». К сожалению, даже окру­жив себя множеством активно поддерживаемых отношений, эти люди по-прежнему чувствуют себя одинокими.

Попечители используют все тот же механизм «сучка и брев­на» дли сохранения эмоциональной дистанции: они проеци­руют свою хрупкость и зависимость на других людей и начина­ют заботиться о них. Таким образом они в других людях пита­ют свои неразвитые части, они любят так. как сами хотели бы быть любимы, да боятся признаться в этой своей потребности.

Попечители не умеют принимать любовь. Страх перед соб­ственной зависимостью подавляет их. и они предпочитают скрывать свои потребности даже от самих себя.

Одна моя сотрудница страдала от подобной привычки. Она до такой степени избегала обсуждать с кем-либо свои пробле­мы, что на обычное приветствие «Как дела, Джейн?» отвечала на одном дыхании: «Прекрасно-а-как-у-вас-чем-заняты-се-годня?» — и это звучало не как предложение, а как одно­единственное слово.

Обнаружив в своей сотруднице эту черту, я как-то раз при­шел на работу и сказал ей:

— Доброе утро, Джейн, у вас все прекрасно, как я пожи­ваю?

После неловкой паузы мы сумели перейти к нормальной беседе'и в том числе обсудить ее проблемы.

Нужно тщательно различать попечительство и созависи-мость от любви. В последние годы в христианских кругах ши­роко обсуждалась проблема верующих, берущих на себя от­ветственность за других.

Жена, неразумно поощряющая алкоголика-мужа, прояв­ляет симптомы созависимости: любовь к страдающему от дурной привычки человеку побуждает ее отрицать существо­вание проблемы, или же она боится вызвать ссору. Вместо то­го чтобы согласно предписаниям Библии положить предел такому поведению, попечители молчат (см. Матфея 18:15-17), а дурная привычка тем временем укореняется. И так до тех пор, пока поведение алкоголика не вызовет краха в той или иной сфере жизни.

Проблема созависимости весьма реальна, но надо побес­покоиться и о том, чтобы она не бросала отсвет на подлинную христианскую любовь и самоотверженную помощь друзьям, иначе человек, искренне желающий помочь другу, вдруг оста­новит себя: «Я опять впадаю в созависимость!»

На самом деле вполне вероятно, что он вовсе не «впадает в созависимость», а щедро дает, радостно и честно повинуясь воле Божьей. Многие верующие, переживающие тяжелые конфликты на почве установления границ и созависимости, являются в то же время искренне любящими людьми. И их любовь не следует подвергать критике, как некую слабость, просто потому, что она отнюдь не является слабостью.

Разграничить любовь и попечительство вы сможете, отве­тив на два таких вопроса:

1. Делаю ли я то, что делаю, от полноты сердца или же из страха и чувства вины? Страх навлечь на себя гнев, чувство вины при мысли, что мы подводим другого человека, — это антиподы любви.

2. Послужит мой поступок духовному росту другого чело­века или же будет способствовать безответственности, греху? Павел нас наставляет: «Посему, отвергнувши ложь, говорите истину каждый ближнему своему, потому что мы члены друг другу» (Ефесянам 4:25).

Если на оба вопроса вы можете дать положительные отве­ты, скорее всего вы действуете в духе любви (более подробно об этой проблеме рассказывается в восьмой главе в разделе, посвященном «страданию»).

«Дикобраз» (враждебное соблюдение дистанции)

Включая внутренний механизм пряток — реактивную враж­дебность, — «дикобраз» держит людей на расстоянии посто­янными вспышками гнева и недоверием, которые могут сло­мить упорство даже самых любящих людей. Эти люди «още­тиниваются» в самых близких отношениях и в итоге попадают в круг одиночества и вызванного ими самими отчуждения.

При этом может использоваться и другой защитный меха­низм, а именно, проекция: свои негативные ощущения чело­век проецирует на других, ему кажется, что другие люди на­падают на него, преследуют. Это состояние называется пара-ноидальной проекцией, оно крайне разрушительно для отно­шений.

Под старость Саул проецировал свою паранойю на Давида, видя, как тот благословлен Богом:

«И восклицали игравшие женщины, говоря: Саул побе­дил тысячи, а Давид — десятки тысяч! И Саул сильно огор­чился, и неприятно было ему это слово, и он сказал: Дави­ду дали десятки тысяч, а мне тысячи; ему недостает только царства. И с того дня и потом подозрительно смотрел Саул на Давида» (1 Царств 18:7-9, курсив авт.).

Саул не радовался победам Давида, а перенес на него свою зависть и злость, стал бояться и ненавидеть Давида, подозре­вая, что тот хочет отнять у него власть.

Пассивно-агрессивный стиль

Пассивно-агрессивный тип чрезвычайно раздражается от одной мысли, что кто-то попытается его контролировать, но не может вступить в прямую конфронтацию. Вместо этого он выражает свой гнев косвенными способами, затягивая вы­полнение задания, прибегая к сарказму, «забывая» что-то сде­лать или намеренно делая плохо.

Пассивно-агрессивный стиль поведения помогает индиви­дууму скрыть от самого себя свой гнев. Он боится обнаружить свою агрессию, чтобы вместе с ней не открылось и его одиночество, и потребность в других. В глубине души такие люди убеждены, что свою отчужденность надо защищать всеми средствами. Пассивно-агрессивный стиль поведения уберега­ет их от близости, которая нередко возникает в момент откро­венного разговора и конфронтации.

Асоциальный стиль

Люди, выбравшие асоциальный стиль поведения, живут по законам джунглей: каждый за себя. Эти люди не признают за­кон любви, поскольку они никогда не испытывали подлинно­го сочувствия (см. Матфея 22:36-40).

Асоциальные люди не способны сочувствовать чужой бо­ли. у них не развивается совесть, они сожжены «в совести сво­ей» (1 Тимофею 4:2). Человек полностью сосредоточивается на себе, не слишком беспокоясь об ущербе, который он нано­сит другим людям.

Асоциальный стиль поведения не просто защищает чело­века от близости — близость вообще отсутствует. Эти люди лишены эмоциональной способности представить себе при­вязанность, способности к сочувствию, способности разде­лить боль другого человека. Любовь для них — лишь проявле­ние слабости, уязвимости. Асоциальный стиль поведения де­лает их неуязвимыми.

Иногда приходится идти на конфронтацию с асоциальным человеком, открыто и бесстрашно сообщая ему истину о том, каким образом он защищает себя за счет других людей. Только тогда эти люди начинают понимать, какой вред они причиняют и другим, и себе, и постепенно, очень медленно, продвигаются к установлению близости.

Наркотически зависимый тип и люди с синдромом навязчивых состояний

Навязчивые состояния и наркотическая зависимость от каких-либо веществ, пищи, секса или работы представляют собой схему характера, типичную для людей, страдающих от дефици­та привязанности. Тот или иной объект наркотической зависи­мости выступает в качестве эрзаца, подменяющего отношения.

Майклу не удавалось завязать сколько-нибудь удачный ро­ман, потому что он не умел привязываться к женщинам. Ему давно перевалило за тридцать, и он начал беспокоиться, что так и не найдет себе жену. Однако, по мере того как в Майкле нарастала тревога, увеличивалась и его отдача на работе. Вместо того чтобы заняться поисками отношений, он, к вели­кой радости своего босса, проводил по двенадцать часов в сут­ки на работе.

Майкл превратился в работоголика, навязчивая потреб­ность в сверхурочной работе не давала ему ощутить свое оди­ночество и оплакать его, а также мешала ему заводить новые знакомства. В совокупности эти два фактора усиливали его «наркоманию».

Как-то один член группы сказал Майклу:

ТЫ так взвинчен, что мне все кажется: в тебе до отказа заведена какая-то пружина, которая вот-вот лопнет. Было бы лучше, если б ты не перекачивал свою тревогу в работу, а по­ведал ее нам.

Этот сочувственная и вместе с тем проницательная репли­ка вызвала у Майкла слезы. Впервые в жизни ему открылось то назначенное Богом убежище, куда он мог принести свой страх и свое одиночество.

Заключение

Способы прятаться (Общее)

Наши способы прятаться — это вехи, указывающие на характер эмоциональных травм.

Осознав свои способы прятаться, мы поймем, каким •образом мы утратили свободу, любовь, отношения.

Ключи к пониманию своих спсобов прятаться

Все мы прибегаем к целому комплексу средств.

Эти способы прятаться всегда «обратные той части ду­ши, которую мы защищаем.

Некоторые способы прятаться «перекрываются», то есть могут применяться при различных травмах.

В основе любого способа вредных пряток лежит отрица­ние.

Свой способ прятаться надо не осуждать, а «перерасти», удовлетворив неразвитые потребности.

Способы прятаться деляться на две категории

Внутренние — с их помощью мы избегаем болезненных эмоций, мыслей и воспоминаний.

Внешние (в отношениях) — в общении возникают про­блемы, мы начинаем обороняться и т.д.

Как Дженни пряталась от привязанности

Наши эмоциональные «часовые» пытаются защитить нас от не любящих людей или опасностей, но они же не подпускают к нам любящих людей и тот благой опыт, который мог бы ис­целить и укрепить нас.

Если нам удастся понять, что именно защищают наши «ча­совые», мы сможем узнать, какие потребности развития охра­няются слепо, то есть реактивно. Получив эту информацию, мы сможем предпринять первые шаги к исцелению травми­рованной части души.

Дженни не знала, каких «часовых» ее эмоции выставили на пост. чтобы охранять ее в Лесу, но к двум видам защиты она прибегала особенно часто: к методу «зелен виноград» и к иллюзии всемогущества. Вспомним, как действовали эти «часовые».

Дженни научилась справляться со своей жизнью в Далеком лесу. Каждый день она просыпалась примерно в одно и то же время, купалась в реке, ела, потом гуляла и исследовала лес.

Она установила для себя множество правил даже в ме­лочах. «Сиди в реке, пока не досчитаешь до двухсот, а потом выходи», — неукоснительно напоминала она себе. Отправля­ясь на разведку, она себе предписывала: «Каждый день заходи в Далекий лес на сто шагов глубже, чем накануне». Эти пра­вила становились все жестче, но зато у Дженни появлялась иллюзия, что она вполне контролирует свою жизнь. Теперь она уже не чувствовала себя такой беспомощной.

По мере того как жизнь в Далеком лесу становилась все более привычной и обыденной, менялись и воспоминания Джен­ни о доме и семье. Сперва они были острыми и болезненными, потом боль уступила место глухой тоске, теперь же Дженни отстраняла, отталкивала от себя эти воспоминания.

С каждым днем она испытывала все меньшую потреб­ность в тех прежних отношениях, даже в дружбе с родите­лями и констеблем Джозефом, или по крайней мере ей так казалось. Она все больше отдалялась от них и ощущала в себе новые силы и какую-то жесткость. Иногда ей приходили в голову странные мысли: «На самом деле я и раньше могла об­ходиться без них» или «Сейчас мне лучше, чем дома, дома мы были не так уж близки».

Иногда Дженни испытывала тревогу, видя столь суще­ственное различие между прежней своей печалью и потреб­ностью в любви и нынешней «силой». Однако со временем она становилась спокойнее, сердце переставало ныть.

Вы можете узнать свои методы в тех приемах, к которым прибегала Дженни, — в приемах «зелен виноград» и иллюзии всемогущества. Эти вредоносные способы прятаться сигнализировали о том, как сильно кровоточит внутренняя рана. Чем дольше Дженни пряталась, тем более изолированными становились ее эмоции. Дженни начала девальвировать отно­шения с родителями («зелен виноград») и стала уверять себя, что она способна выжить без посторонней помощи (иллюзия всемогущества).

Это имеет отношение и к вам: чем старательнее вы пряче­тесь за одним из защитных механизмов, о которых мы говори­ли в этой главе, тем более тревожным сигналом это является, тем больше скрываемая вами боль.

Сейчас вам следовало бы еще раз просмотреть список за­щитных механизмов и выявить тот способ или те способы, которые характерны для вас. Возможно, вы пытаетесь обесце­нить отношения или же уверяете себя, что не нуждаетесь в других. Для каждого из этих защитных механизмов я набросал схему возвращения назад, к отношениям с Богом и окружаю­щими. Начните с малого, чтобы сильно не рисковать, вос­пользуйтесь сперва лишь одним из этих советов и попытай­тесь найти выход из деструктивного состояния, в котором вы пребываете, прячась от любви.

Теперь мы обратимся ко второй фундаментальной потреб­ности развития — потребности в отделенности — и различ­ным методам внутренних и внешних пряток, вызываемых на­рушением этой потребности.

Способы прятаться от привязанности

Причины – потребность в привязанности, «мускул «да» поврежден.

Симптомы – любые отношения кажутся опасными. Способность доверять Богу и людям нару­шена травмой.

Страхи – мы боимся, что: нуждающаяся в привязанности часть души вызовет эмоциональный крах и уничтожение, наши потребности захлестнут нас, люди возненавидят нас за эти потребности или причинят нам вред.

ВНУТРЕННИЕ СПОСОБЫ ПРЯТАТЬСЯ ОТ ПРИВЯЗАННОСТИ
Способ	Тип поведения	Рекомендуемые меры
«Бревно и сучок»	Проекция собствен­ных «дурных ка­честв» на другие	Взять на себя ответственность за свое «бревно», а потом уж пытаться «вынуть сучок» из чужого глаза
Плохой эмоцио­нальный образ	Интроекция: «вос­приятие внутрь» дурных качеств важ­ных для нас людей	Научиться отли­чать свои дурные качества от чужих
Черно-белая картина	Отключение каких-то сторон личности от общения с соб­ственной душой и другими людьми	Примирить все ча­сти своей души С Богом и людьми
«Зелен виноград»	Иллюзия всемогу­щества, уверенность в том, что можно обойтись без посто­ронней помощи	Смиренно при­знать свою потреб­ность в других лю­дях и их потреб­ность в нас
Враждебность	Реактивный гнев, ожидание, что на любовь будут отве­чать злобой	Отказаться от гне­ва, дающего иллю­зию силы и без­опасности, позво­лить себе печаль ислабость
СПОСОБЫ ПРЯТАТЬСЯ ОТ ЛЮБВИ В ОТНОШЕНИЯХ
Тип	Способ защиты	Рекомендуемые меры
Отстраненность	Укоренившееся ощущение «непринадлежности», поч­ти полной изоляции	Найти людей, ко­торые примут этот стиль поведения и будут способство­вать установлению близости
Уклончивость	Любовь и привязан­ность внушают больший страх, не­жели одиночество, саботируют отноше­ния	Требуется приятие и укрепление в «надежных отно­шениях»
Попечительство	Проецирует личные потребности на дру­гих людей и забо­тится о них	Научиться отли­чать свою потреб­ность в любви от чужой
«Дикобраз» (враж­дебное соблюдение дистанции)	«Ощетинивается», замыкаясь в кругу отчуждения	Взять на себя от­ветственность за негативные эмо­ции, позволить «всплыть» зависи­мым частям души
Пассивный, агрес­сивный	Возмущается по­пытками контроли­ровать, но гнев вы­ражает не напря­мую, а откладывая и «забывая»	Научиться прямой конфронтации ли­цом к лицу и уместным выраже­ ниям гнева
Асоциальный	Рассматривает лю­бовь как слабость и предпочитает экс­плуатировать других	Осознать, как это поведение травми­рует окружающих, открыться для ис­кренней и прямой конфронтации
Наркотическая зависимость, навязчивые состояния	Подменяет потреб­ность в привязанно­сти какими-то эрза­цами или деятель­ностью вместо отно­шений с людьми	Принести свое одиночество Богу и людям, а не искать для него ложных выходов

Дата добавления: 2015-07-08