Глава 10 Салки

Нера

Сабина шла по главной улице. Дорога под ногами до такое степени раскисла от дождей, что пришлось снять обувь и шлепать босиком. Навстречу шли люди, весело болтая. День был теплым и солнечным. К обеду грязь должна подсохнуть, но Сабине не терпелось дойти до церкви. Привезли лошадь. Это была первая лошадь в деревне. До этого они встречались на крупных островах, но теперь ярмарки их начали завозить на континент.

За пригорком показалась церковь и Сабина побежала. На церковном дворе уже никого не было. Старое помещение под колокольней было закрыто, видимо там и держали животное. Девочка уже подбежала к воротам, когда ее окликнули:

- Дай ей яблоко.

- Что, - она испугано обернулась.

На ограде сидел паренек, чуть младше Сабины. Черные волосы опускались на плечи, а в глазах плясали бесенята. Он слез с ограды и протянул ей яблоко.

- Вот, возьми. Лошадь любит яблоки. Покорми ее и она тебя запомнит.

Он вложил яблоко в ее ладонь. Девочка растерялась. Откуда он взялся? Он не из деревни.

- Меня зовут Версенес. Иди смотри лошадь, ты же ради этого сюда бежала.

Я проснулась. Рука Остина прижимала меня к себе. Первая ночь, когда он согласился ночевать в моей спальне. Неделю до этого я засыпала у него, после занятий любовью, но он неизменно спящую переносил меня в мою спальню. Эту ночь я никак не могла уснуть, и он лег вместе со мной.

Я встала, пошла в ванную и аккуратно прикрыв за собой дверь включила свет. Из зеркала на меня смотрели мои глаза и мое лицо. Это был только сон. Весьма необычно, что мне снятся такие сюжетные сны, да еще и с одними и теми же незнакомыми людьми. Наверное, это из-за недостатка общения. С момента выписки из больницы я слишком мало контактировала с окружающим миром. Что поделаешь, становлюсь замкнутой.

- Не спится?

Остин стоял в дверях. Я кивнула.

- Хочешь, примем вместе ванну?

На днях мы установили джакузи и никак не могли его испытать. Я вздрогнула, так как была уверено, что он спит.

- Нет, спасибо. Я лучше попробую еще уснуть.

Как только моя голова снова коснулась подушки, пришел сон. Когда я открыла глаза, было уже утро.

Лориан

Я переехал к Лейле. Она удивляла меня с каждым днем. Я никогда не встречал более хрупкого и нежного человечка. Про таких принято говорить «одухотворенная». Ничто не оставляло ее равнодушной, вся жизнь проходила через ее тонкую внутреннюю мембрану. Когда эмоции переполняли ее она рисовала, писала стихи или играла на флейте. Это было восхитительно, но вместе с тем были моменты из-за которых мне хотелось убить в ней эту сверхвосприимчивость. Как-то вечером мы гуляли, и машина сбила кошку. Лейла проплакала весь вечер, и я никак не мог ее утешить.

Впервые я был беспомощен что-либо изменить. Если бы я мог отключить ее чувства, хоть на время…

Как правило, она просыпалась в хорошем настроении и порхала по квартире как бабочка, в такие дни все дела делались как-то сами. Но иногда она с трудом отрывала голову от подушки и потом целый день сидела в задумчивости над книгой, не читая ее, или просто смотрела в окно. Я не мог понять, что с ней, а объяснить она не могла. Кратко отвечала, что ей грустно.

Пару раз я замечал, что в такие дни она принимает то ли наркотики, то ли какие-то лекарства. Я не мог запретить ей этого делать, так как после них она уходила в какие-то свои миры, в которые мне пути не было, но грусть ее становилась слабее.

Я совсем забросил свои дела, начало казаться, что я смогу оставить все так, как есть, смогу привыкнуть. Но Остин дал о себе знать в самый «подходящий» момент. Надо было срочно отправляться в Южную Америку. Я не мог ничего сказать Лейле в свое оправдание, посвящать ее в свои планы желания не было. Да и не решил я еще какое место она займет во всем этом. Вернее еще не смог втиснуть ее в эту хитрую схему.

Вот так сорвалась наша свадьба. Лейла отнеслась к этому на удивление безучастно. Пожала плечами и сказала «ну ладно». Меня это даже задело. Хотя имела ли официальная регистрация брака какое то значение? Что это событие могло изменить? Оно не свяжет нас на веки вечные и мир не подчиниться удовлетворению наших желаний.

Нера

Мы сидели у камина и курили кальян. Я не большой любитель этого дела, но это было приятным совместным занятием. Ванильный табак щекотал ноздри и наполнял комнату восхитительным ароматом. Я уютно разместилась между ног Остина, облокотившись на него спиной. Мы передавали друг другу мундштук и выпускали клубы дыма. Он выпускал колечки, меня это забавляло. Таким теплым был этот вечер. Мы испытывали ту невероятную нежность, которая знакома лишь новым отношениям. Чувствовать рядом тепло его тела, как он случайно касается меня, его дыхание на моей шее…

- Как может быть настолько приятно? – даже не верилось, что такое возможно.

- Ты же это сейчас чувствуешь.

- Но как… Меня теперь преследует мысль, что может случиться что-то и все перестанет быть так безмятежно.

- Уже случилось, - он погладил меня по голове, совсем как успокаивают ребенка. – Ты подумала о том, что это может прекратиться.

- Значит так легко нарушить равновесие? – я и правда в некоторых вопросах была ребенком.

- Да. Но ты не волнуйся. Я научу тебя, как справиться с собой, чтобы это длилось вечно.

- Разве можно испытывать блаженство вечно?

- Нельзя, конечно. Это уже будет не равновесие. Можно дать себе насладиться тем моментом, который есть.

- Как же это сделать?

Вместо ответа его губы коснулись моей шеи, уха, перешли на ключицу.

- Просто наслаждайся. Разве тебе не приятно?

- Приятно, - я судорожно выдохнула ответ.

- Тогда ничто другое не должно тебя волновать.

- Но это же закончится.

- Это происходит сейчас.

Сделав ударение на последнем слове, он заставил меня замолчать поцелуем. Его губы оказались такими сладкими, пьянящими и манящими, что я и правда забыла обо всем.

Наконец пришел день, когда Остин больше не мог откладывать свой отъезд. Он долго и нервно собирался, что было не очень-то на него похоже, пятьдесят раз повторил, что приедет как можно раньше и рассыпался в бесконечных извинениях. К моменту расставания я была не расстроена, а раздражена его внезапной назойливостью.

Настало время вылезти из раковины, и я позвонила Лейле. Она пребывала в творческом состоянии, то есть была в глубочайшей депрессии. Я уже привыкла к этому и знала, что в такие моменты ей надо дойти до точки, и она создаст шедевр. Но это был не тот случай. Она была нужна мне. Поэтому я напросилась в гости.

Лейла встретила меня в темно-синей мужской рубашке, одетой поверх белой майки и шорт. Это что-то новенькое, неужели в ее жизни появился парень, которого она пустила в свою берлогу?

- Ты когда вернулась? Я тебе звонила.

- Телефон был отключен. – Вполне в ее духе, забыть что вокруг есть другие люди, которые о ней беспокоятся. Хотя, видимо на этот раз этому была причина.

- Чья рубашка?

- Моего мужа.

Эта фраза поразила меня как гром среди ясного неба. Я не могла представить, что она вообще думала о таких вещах, как замужество и семья. Она нахмурилась и прошла в студию, где работала над картиной.

- Я совершенно не могу понять, как это закончить? - Ее взгляд блуждал по холсту, я не была уверена, а слышала ли она вопрос. – Да… Теперь у меня есть муж. Мы еще не поженились, но это решено.

- Как? Кто он?

- Программист. Пишет какие-то программы. Это скучно. Я не интересовалась более подробно. – Взгляд ее посветлел и она добавила. – Мы любим друг друга.

И тут ее прорвало, слова понеслись со скоростью света. Она рассказала про Индию, про то, как им было хорошо, как ей нравилось, что он рядом, как он о ней заботится, как они съехались, как он сделал предложение и как уехал…

- Но меня это нисколичко не обижает. Он ведь вернется.

- С твоих слов, не считая его отъезда, все идеально.

- Не совсем. Он не понимает моей депрессии. Ты же знаешь. Мне надо погрузиться… А картина еще не закончена. А я чувствую, что меня осенит, и я добавлю те самые недостающие штрихи. Но в этот раз на самом деле не просто. Она словно жизнь из меня по капле вытягивает.

- И как же далеко ты готова зайти на этот раз?

- Не знаю, не уверена, что захочу остановиться, если дойду до предела. После того, как неожиданно вдохновение пропало, я на что только не шла… Даже ела грибы… Лориан так испугался. Я немного перебрала с ними. Зато потом, когда пришла в себя, работа пошла быстрее. А теперь пью слабые антидепрессанты, чтобы поддерживать жизнеспособность на нужном уровне.

- Оно того стоит?

- Ты же знаешь, творчество - это моя жизнь.

И я знала. Представить Лейлу без ее творческого сумасшествия было невозможно. Чтобы отвлечь ее я решила рассказать о моих колоссальных переменах в жизни. Она на удивление серьезно восприняла мой рассказ. Ей показалась странной вся эта история, начиная от встречи и заканчивая командировками. Она не засыпала меня вопросами, а просто хмурилась и хмыкала, что выдавало в ней глубокую задумчивость. Это так не вязалось с переполнявшим меня счастьем, что я даже немного расстроилась.

- Но ведь твоя лав-стори не многим лучше. Ты же тоже толком о нем ничего не знаешь.

- Но я то его сама выбрала, а Остин кажется каким-то навязчивым.

- Ты ошибаешься, я свободна. Он дает мне полную волю.

- Да, но как-то это больше на свободу собаки на привязи походит. Вроде и бегать можешь, но не далеко.

- Да ну тебя.

- Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.

- Я и буду счастлива.

Я так и не смогла переубедить Лейлу и уехала от нее со смешанными чувствами.

Лориан

Я вернулся быстрее, чем ожидал. Все решилось очень быстро, но оставило за собой много нерешенных вопросов. Я пообещал себе обязательно ими заняться, но потом. Сначала я должен был загладить вину перед Лейлой. Наверняка ее задела моя выходка. Сам предложил пожениться и дал задний ход в самый последний момент. Ее телефон упорно молчал все это время. Я примчался так быстро как мог.

Она сидела в студии и протирала кисти, перед ней стоял новый шедевр. Это и правда была потрясающая картина. Глаза Лейлы лучились от счастья. Был ли я этому причиной? Или творческие успехи так ее воодушевили?

- Я написала картину.

- Она мне нравится.

- Я знаю. Иначе и быть не может. Я столько в нее вложила!

Я обнял ее.

- Ты ведь не сердишься на меня?

- За то что ты уехал так и не расписавшись со мной? Нет. Не сержусь.

- Я места себе не находил.

- Зря, все в порядке.

- Я боялся, ты решишь, что я передумал…

- Нет, такого даже в мыслях не было.

- Почему?

- Я тебе верю. Ты сказал, что мы будем мужем и женой, и мы будем.

- Как твое настроение?

- Все отлично. Все прошло.

- Точно?

- Да, до следующей картины я совершенно здорова.

Она чмокнула меня в щеку и упорхнула из студии, а я остался один на один с причиной ее депрессии. У меня чесались руки сорвать холст с рамы и разорвать его. Ведь именно он заставил ее столько страдать.

Дата добавления: 2015-07-10