ОТДЕЛ IV 21 страница

Выдающийся современный писатель на тему Мистерий египетского Посвящения – однако ничего не знающий о Посвящениях Индии – покойный Рагон, не преувеличивал, когда утверждал, что:

Все понятия (касающиеся тайн Природы), какими обладали Индостан, Персия, Сирия, Аравия, Халдея, Сидония и Вавилонские жрецы, – были известны египетским жрецам. Таким образом, это была индийская философия, без мистерий, которая, проникнув в Халдею и в древнюю Персию, образовала доктрину египетских Мистерий[498].

Мистерии предшествовали иероглифам[499]. Они породили последние, так как долговечные записи были необходимы для сохранения их секретов и напоминания о них. Именно первоначальная Философия[500] послужила 266] камнем основания для современной философии; только потомок, сохраняя черты внешнего тела, на своем пути утерял Дух и душу своего родителя.

Посвящение, хотя оно не содержало в себе ни правил, ни принципов или какого-либо специального учения Науки – как это понимается теперь – было тем не менее Наукою и при том Наукою из наук. И хотя лишенное догм, физической дисциплины и исключительного ритуала, оно было единственной истинной Религией – Религией вечной истины. Внешне это была школа, коллегия, где преподавались науки, искусства, этика, законодательство, филантропия, культ истинной и действительной природы космических феноменов; тайно же в течение Мистерий давались практические доказательства последних. Те, кто могли узнать истину по всему – т. е. кто были в состоянии смотреть в разоблаченное лицо великой Изиды и вынести ужасающее величие этой Богини – становились Посвященными. Но дети Пятой Расы слишком глубоко погрузились в материю, чтобы всегда проделать это безнаказанно. Те, кого постигла неудача, исчезли из этого мира, не оставив следа. Кто из высочайших царей мог когда-либо осмелиться потребовать от суровых жрецов возрождения человека, как бы высоко ни было его общественное положение, если эта жертва переступила порог их священного Адитума?

Благие наставления, преподанные Посвященными ранних рас, перешли в Индию, Египет, Грецию, Китай и Халдею, распространяясь таким образом по всему свету. Все, что есть хорошего, благородного и великого в человеческой натуре, все божественные способности и устремления, культивировались Жрецами-Философами, которые старались развивать их в своих Посвященных. Их этический кодекс, основанный на альтруизме, стал всеобщим. Он обнаруживается у «атеиста» Конфуция, учившего: «Тот, кто не любит своего брата, не имеет в себе никаких достоинств», и также в наставлении «Ветхого Завета»: «Ты должен любить своего соседа как самого себя»[501]. Величайшие Посвященные становились Богоподобными, и Платоном в «Федре» вложены в уста Сократа слова:

Посвященные непременно пребудут в обществе Богов.

В том же самом труде приводятся следующие слова этого великого Афинского Мудреца:

267]

Совершенно очевидно, что те, кто учредил Мистерии, или тайные собрания Посвященных, были не низкими людьми, но могучими гениями, которые испокон веков с помощью этих загадок старались вразумить нас, что тот, кто придет в незримые области неочищенным, будет сброшен в бездну (Восьмая Сфера Оккультного Учения; т. е. он навсегда утеряет свою личность), тогда как тот, кто придет туда очищенным от грязи этого мира и совершенным в добродетелях, будет встречен в обители Богов.

Имея в виду Мистерии, Климент Александрийский сказал:

Тут кончается все учение. Человек видит Природу и все сущее.

Получается, что христианский отец Церкви говорил так же, как говорил язычник Претекстат, проконсул Ахайи (четвертый век нашей эры), «человек выдающихся добродетелей», который сказал, что лишить греков «священных Мистерий, которые связывают в единое целое все человечество», было бы равносильно лишению их жизни всякой ценности. Могли бы Мистерии когда-либо заслужить величайшую похвалу от благороднейших людей древности, если бы их происхождение не было более высоким, чем человеческое? Прочтите все, что сказано об этом, ни с чем несравнимом, учреждении, как теми, кто сами никогда не проходили посвящений, так и самими Посвященными. Наводите справки у Платона, Еврипида, Сократа, Аристофана, Пиндара, Плутарха, Изократа, Диодора, Цицерона, Эпиктета, Марка Аврелия, не называя еще дюжины других знаменитых мудрецов и писателей. То, что Боги и Ангелы открыли, экзотерические религии, начиная с религии Моисея, снова закрыли и скрыли на века из поля зрения людей. Иосиф, сын Иакова, был Посвященный, иначе он не женился бы на Асенет, дочери Петефра («Потифар» – «тот, кто принадлежит Фре», Богу Солнца), жреца из Гелиополиса и правителя Он.[502] Каждая истина, открытая Иисусом, и которую понимали даже евреи и ранние христиане, была снова закрыта Церковью, которая претендует на служение Ему. Прочтите, что говорит Сенека, цитируемый д-ром Кинили:

«Когда Вселенная растворяется и снова погружается в лоно Юпитера (или Парабрахмана), этот Бог некоторое время сосредотачивается всецело на самом себе и остается сокрытым, так сказать, всецело погруженный в созерцание своих собственных идей. Впоследствии мы видим, как новый мир возникает из него... Образовывается невинная раса людей». И опять, говоря о земном растворении, включающем в себя разрушение, или смерть всего, он (Сенека) учит нас, что когда законы Природы будут похоронены в руинах и настанет последний день мира, то Южный полюс при падении раздавит всю Африку; Северный же полюс сокрушит все страны под его оси. Устрашенное Солнце лишится своего света; 268] небесный чертог, впадая в разложение, одновременно будет производить жизнь и смерть, своего рода разложение равным образом охватит все божества, которые таким образом вернутся к своему первоначальному хаосу[503].

Можно вообразить, что читаешь пураническое описание Парашары великой Пралайи. Это почти одно и то же, идея в идею. Есть ли что-либо подобное в Христианстве? Пусть читатель откроет любую английскую «Библию» и прочтет главу III «Второго Послания Петра», и он найдет те же самые идеи.

В последние дни явятся насмешники,... говоря, где обетование пришествия Его? ибо с тех пор, как стали умирать отцы, от начала творения все остается так же. Ибо они охотно не знают, что в начале словом Божиим небеса и земля составлены из воды и в воде, потому тогдашний мир погиб, был затоплен водою. А нынешние небеса и земля, содержимые тем же словом... сберегаются огню,... в котором небеса с шумом прийдут и стихии же разгоревшись разрушатся... Тем не менее... мы ожидаем нового неба и новой земли.

Если истолкователи предпочитают видеть в этом ссылку на сотворение, потоп и обещанное второе пришествие Христа, когда они будут жить в Новом Иерусалиме в небесах, то в этом виноват не Петр. То, что он подразумевал, было уничтожение Пятой Расы и появление нового материка для Шестой Расы.

Друиды понимали значение Солнца в Тельце, поэтому, когда 1-го ноября все огни были погашены, их священное и неугасимое пламя оставалось единственным, чтобы освещать горизонт, подобно пламенам магов и современных зороастриан. И подобно ранней Пятой Расе и более поздним халдеям и грекам, а также подобно христианам (которые делают это до сих пор, не подозревая действительного значения), они приветствовали «Утреннюю Звезду», прекрасную Венеру-Люцифера[504]. Страбон говорит об острове близ Британии, где поклонялись Церере и Персефоне по таким же обрядам, как в Самофракии, и это была священная Иерна, где поддерживался постоянный огонь. Друиды верили в возрождение человека, не так, как объясняет Лукиан,

Что тот же самый Дух будет оживлять новое тело, не здесь, но в другом мире,

но как в серию перевоплощений в этом же самом мире; ибо, как говорит 269] Диодор, они заявляли, что души людей после определенного периода перейдут в другие тела[505].

Эти учения перешли к Пятой Расе арийцев от их предков Четвертой Расы, атлантов. Они благоговейно сохранили эти учения, в то время, как их материнская Коренная Раса, с каждым поколением становясь все более высокомерной вследствие обладания сверхчеловеческими силами, постепенно приближалась к своему концу.

270]

ОТДЕЛ XXIX

ИСПЫТАНИЕ СОЛНЕЧНОГО ПОСВЯЩЕННОГО

Мы начнем с древних Мистерий – унаследованных от атлантов первобытными арийцами – ментальное и интеллектуальное состояние которых профессор Макс Мюллер описал с таким большим искусством, но в то же время – не полностью. Он говорит:

В ней (в «Риг Веде») перед нами развернут период интеллектуальной жизни человека, которому нет аналогии в какой-либо другой части мира. В Гимнах этой «Веды» мы видим человека предоставленного самому себе, чтобы решить загадку этого мира... Он вызывает богов вокруг себя, он возносит хвалу, он поклоняется им. Но несмотря на всех этих богов... которые и под ним, и над ним, этому поэту седой древности, кажется, как-то не по себе. У себя в груди он тоже открыл силу, которая никогда не бывает безмолвной когда он молится, никогда не отсутствует, когда он боится и трепещет. Кажется, что она одухотворяет его молитвы и сама же их выслушивает; кажется, что она живет в нем, и в то же время поддерживает его и все, что окружает его. Единственное имя, которое она находит подходящим для этой таинственной силы – это «Брахман»; ибо брахман первоначально обозначал силу, волю, желание и движущую силу творчества. Но этот безличный брахман тоже, как только ему дано имя, превращается в нечто странное и божественное. Он кончает тем, что становится одним из многих богов, одним из великой триады, которой поклоняются доныне. И все же мысль внутри его не имеет настоящего имени; та сила, которая есть ничто, кроме самого себя, которая поддерживает богов, небеса и всех живых существ, плывет перед его мысленным взором, постигнутая, но невыраженная. Наконец, он называет ее «Атман», ибо атман, первоначально – дыхание или дух, в дальнейшем приобретает значение Я, и только Я, божественное или человеческое; Я – будь оно творящее или подвергающееся страданию; Я – Единое или Все; но всегда Я, самостоятельное и свободное. «Кто же видел первородного?» – говорит поэт, «когда тот у кого не было костей (т. е. формы), породил того, у кого были кости? Где была жизнь, кровь, Я этого мира? Кто пошел спрашивать об этом кого-либо, кто знал это?» («Риг Веда», I, 164, 4). «Эта идея о божественном Я, раз она выражена, должна быть признана верховной всеми другими; Я – это Господь всего; это Царь всего; как все спицы одного колеса содержатся в ступице и окружности колеса, так все содержится в этом Я; все я содержатся в этом Я». (Брихадараньяна, IV, V. 15)[506].

271] Это Я, высочайшее, единое и вселенское, было символизировано на плане смертных Солнцем; причем его жизнедательное сияние служило, в свою очередь, эмблемой Души, убивающей земные страсти, которые всегда были препятствием для Единичного Я (Духа) к его воссоединению со Все-Я. Отсюда возникла аллегорическая мистерия, от которой здесь могут быть даны лишь самые общие черты. Она разыгрывалась «Сынами Огненного Тумана» и «Света». Второе Солнце («вторая ипостась» раввина Драха) появлялось в качестве испытуемого; Вишвакарма, Иерофант, отрезал у него семеро лучей, заменяя их короной из ежевики, когда «Солнце» становилось Викарттана, лишенное своих лучей. После этого Солнце – роль которого исполнял готовый к посвящению неофит – заставляли спуститься в Паталу, область преисподней, на Танталовы испытания. Выдержав их с честью, он выходил из этой области похоти и злобы, чтобы снова стать Кармасакшином, свидетелем Кармы людей[507], и подняться еще раз, восторжествовав во всей славе своего возрождения, как Граха-Раджа, Царь Созвездий, к которому обращаются, как к Габхастиману, «снова овладевшему своими лучами».

Эта «басня» в народном Пантеоне Индии, обоснованная и родившаяся из поэтического мистицизма «Риг Веды» – сказания из которой были большей частью инсценированы в течение религиозных Мистерий – превратилась по ходу своей экзотерической эволюции в следующую аллегорию. Теперь ее можно найти в нескольких из «Пуран» и в других Писаниях. В «Риг Веде» и в ее Гимнах Вишвакарма, Бог Мистерий, есть Логос, Демиург, один из величайших богов, и в двух гимнах о нем говорят, как о высочайшем. Он всетворящий (Вишвакарма), названный «великим Зодчим Вселенной»,

Всевидящим Богом,... отцом, породителем, распорядителем, дающим богам их имена и непостижимым для смертных,

как и каждый из Богов Мистерий. Эзотерически Он есть олицетворение проявленной творческой Силы; а мистически Он есть седьмой принцип в человеке в своей коллективности. Ибо Он есть сын Бхувана, самосотворившейся, светящейся Сущности, и добродетельной, девственной и прекрасной Йога-Сиддхи, девы Богини, чье имя говорит само за себя, так как оно олицетворяет Силу-Йоги, «чистую матерь», которая создает Адептов. В Риг-Ведических Гимнах Вишвакарма совершает «великое жертвоприношение», т. е. жертвует самого себя для мира или, как говорит «Нирукта» в переводе востоковедов:

272]

Вишвакарма прежде всего приносит весь мир в жертву, и затем кончает пожертвованием самого себя.

В мистических представлениях его характера Вишвакарму часто называют Виттоба и изображают его как «Жертву», «Бого-Человека» или Аватара, распятого в пространстве.

(О настоящих Мистериях и действительных Посвящениях, разумеется, ничто не может быть опубликовано; о них могут знать только те, кто способны испытывать их на себе. Но можно дать несколько намеков о великих Церемониальных Мистериях Древности, которые для общественности заменяли действительные Мистерии, в которых кандидаты посвящались с большой церемонией и показом Оккультных Искусств. За ними, в тишине и темноте, совершались настоящие Мистерии, как они всегда существовали и продолжают существовать. В Египте, так же как в Халдее и позднее в Греции Мистерии праздновались в установленное время, и первый день был народным праздником, в котором с большой пышностью кандидатов сопровождали до Большой Пирамиды, в которой они исчезали из поля зрения. Второй день был посвящен церемониям очищения, в заключение которого кандидата одаривали белой одеждой; на третий день)[508] его испытывали и экзаменовали по его опытности в оккультных знаниях. На четвертый день, после другой церемонии символического очищения, его посылали одного на прохождение различных испытаний; наконец, его погружали в транс в подземном святилище, в полной темноте, в течение двух дней и двух ночей. В Египте погруженного в транс неофита помещали в пустой саркофаг в Пирамиде, где происходили обряды посвящения. В Индии и Центральной Азии его привязывали к планке, и когда его тело принимало вид трупа (в трансе), его уносили в святилище. Затем за ним наблюдал Иерофант, «направляя его призрачную душу (астральное тело) из этого мира Самсары (или иллюзии) в нижние царства, из которых, если он был успешен, он имел право освободить семь страдающих душ» (элементариев). Облаченный в свою Анандамайакоша, тело блаженства – Сротапанна оставался там, куда мы не имеем права следовать за ним, и после возвращения – получал Слово, или вместе с «кровью сердца» Иерофанта или же без нее[509].

273] Только в действительности Иерофант никогда не убивался – ни в Индии, ни в другом месте, убийство просто симулировалось – если только Посвятитель не выбирал этого Посвящаемого своим преемником и не решал передать ему последнее и высочайшее СЛОВО, после чего он должен был умереть, так как обладать этим словом имел право только один человек из народа. Много таких великих Посвященных, которые таким образом исчезли из поля зрения людей, исчезли

Так же таинственно из поля зрения людей, как исчез Моисей с вершины горы Нисгах (Нэбо, пророческая мудрость), после того, как он возложил свои руки на Иошуа, который таким образом «исполнился духа мудрости», т. е. стал посвященным.

Но он умер, он не был убит. Ибо убийство, если оно в самом деле было бы совершено, принадлежало бы к черной, а не божественной Магии. Это скорее передача света, чем передача жизни, жизни духовной и божественной, и это есть пролитие Мудрости, а не крови. Но непосвященные изобретатели богословского Христианства восприняли аллегорический язык à 1а lettro; и установили догму, грубое, неправильно понятое выражение которой приводит в ужас и отталкивает духовного «язычника».

Все эти Иерофанты и Посвященные представляли собою образы Солнца и Творческого Принципа (духовной мощи), как Вишвакарма и 274] Викарттана с начала Мистерий. Рагон, знаменитый масон, приводит любопытные подробности и объяснения относительно Солнечных обрядов. Он доказывает, что библейский Хирам, великий герой Масонства («сын вдовы»), образ, взятый с Озириса, является Солнечным Богом, изобретателем ремесел и «зодчим»; причем имя Хирам означает возвышенный, это титул, принадлежащий Солнцу. Каждый оккультист знает, насколько тесно с Озирисом и Пирамидами связаны сказания «Книги Царей» в отношении Соломона, его Храма и его построения; он также знает, что весь масонский обряд Посвящения обоснован на библейской аллегории построения этого Храма; при этом масоны удобно забывают или, возможно, игнорируют тот факт, что последнее сказание сформулировано по египетскому или еще более ранним символизмам. Рагон объясняет это, показывая, что три товарища Хирама, «трое убийц», олицетворяют последние три месяца года, и что Хирам означает Солнце – с его летнего солнцестояния, когда оно начинает идти на убыль; весь этот обряд астрономическая аллегория.

В течение летнего солнцестояния Солнце вызывало благодарственные песнопения от всех, кто дышит; поэтому Хирам, который представляет его, мог дать каждому, кто имеет на это право, священное Слово, так сказать, жизнь. Когда Солнце спускается к низшим знакам, вся Природа немеет, и Хирам больше не может давать священного Слова товарищам, которые представляют собою три инертные месяца года. Первый товарищ слабо бьет Хирама линейкою длиною двадцать четыре дюйма, что символизирует двадцать четыре часа суточного вращения; это первое деление времени, которое, после возвышения могущественного светила, слабо посягает на его существование, нанеся ему первый удар. Второй товарищ наносит ему удар железным квадратом символом последнего времени года, составленным пересечениями двух прямых линий, которые разделили бы круг Зодиака на четыре равные части; центр зодиакального круга символизирует сердце Хирама, где он соприкасается с точкой четырех квадратов, представляющих четыре времени года; это второе деление времени, которое в этом периоде наносит более тяжелый удар по существованию Солнца. Третий товарищ наносит ему смертельный удар в лоб своею колотушкою, чья цилиндрическая форма символизирует год, круг или окружность третье деление времени, завершение которого наносит последний удар умирающему Солнцу. Из этого толкования было выведено, что Хирам, Плавильщик металлов, герой новой легенды с титулом зодчего, есть Озирис (Солнце) современного посвящения, что Изида, его вдова, есть Лока, эмблема Земли (по-санскритски лока, мир), и что Гор, сын Озириса (или света) и сын вдовы есть свободный каменщик, то есть Посвященный, который обитает в земной ложе (дитя Вдовы и Света) [510].

И здесь опять приходится упоминать наших друзей иезуитов, ибо вышеприведенный обряд – их изобретение. Чтобы показать пример их успеха в 275] пускании пыли в глаза обыкновенных людей с целью не допустить их к лицезрению истин Оккультизма, – мы укажем, что они сделали с тем, что ныне называют франкмасонством.

Это Братство в самом деле обладает значительной частью символизма, формул и обрядов Оккультизма, перешедших по наследству с незапамятных времен первоначальных Посвящений. Чтобы превратить это Братство в лишь безвредное ничто, иезуиты послали в этот Орден несколько самых талантливых своих эмиссаров, которые сперва уверили простых братьев в том, что истинная тайна была утеряна вместе с Хирамом Абифом, и затем побудили их внести это верование в свои формулировки. Затем они изобрели благовидные, но беззаконные высшие степени, претендующие на дальнейшее пролитие света на эту утерянную тайну и на проведение кандидата дальше, занимая его формами, заимствованными с подлинных, но не содержащих в себе никакой сущности вещей – и все это искусно сплетено, чтобы не повести стремящегося неофита никуда. И все же люди здравого рассудка и способностей в других отношениях, встречаются время от времени и с торжественными лицами, устремленно, со всею серьезностью проходят через эту пародию раскрытия перед ними «подменных секретов» вместо действительных.

Если читатель обратится к весьма замечательному и полезному труду под заглавием «Королевская Масонская Энциклопедия», статья «Розенкрейцерство», то найдет, что ее автор, высокий и ученый масон показывает, что сделано иезуитами для того, чтобы разрушить Масонство. Говоря о периоде времени, когда существование этого таинственного Братства (о котором многие якобы «что-то» и даже много знают, но фактически ничего не знают) впервые стало известным, он рассказывает:

В давно прошедшие дни среди широких слоев общества существовал страх перед невидимым – страх, как очень ясно показывают события и явления недавнего прошлого, все еще целиком непреодолимый. Поэтому исследователи Природы и сознания вынуждены были укрываться в безвестности, не совсем нежелательной.... Каббалистические мечтания Джона Рейхлица вели к пламенной деятельности Лютера, и терпеливые труды Триттенхейма создали современную систему писания дипломатическим шифром.... Весьма заслуживает внимания тот факт, что один особенный век, и именно тот, в котором впервые появились розенкрейцеры, выделяется в истории как эра, в которой встречается наибольшее количество этих усилий сбросить путы прошлого (Папство и Церковность). Отсюда возникновение оппозиций с проигрывающей стороны и ее злоба против всего таинственного или неизвестного. В ответ они свободно организовали псевдо-Розенкрейцерские и Масонские общества: и этим обществам вменялось в обязанность беспорядочно завлекать в свои ряды более слабых братьев из Истинного и Невидимого Ордена, и затем торжествующе предавать все, что те в своей неблагоразумности сообщат главам этих временных и не имеющих значения обществ. В самозащите против прогресса истины эти власти использовали всякий обман, чтобы завлечь уговорами, заинтересованностью или террором таких, которых можно склонить к принятию Папы Главою, 276] и когда им это удается – как знают многие обращенные к этой вере, но не осмеливаются признаться – обращаются с пренебрежением, предоставляя им вести жизненную борьбу, как сами могут, и не допуская их даже к знанию той ничтожной апорреты, какую римская вера считает своим владением.

Но если Масонство было испорчено, то никто не в состоянии сокрушить действительного, незримого Розенкрейцера и восточного Посвященного. Символизм Вишвакармы и Сурья Викарттаны выжил, где Хирам Абиф был действительно убит, и к этому мы теперь вернемся. Это не просто астрономический, но наиболее торжественный обряд, наследие древнейших Мистерий, который перешагнул века и применяется доныне. Он олицетворяет всю драму Цикла Жизни, прогрессирующих воплощений, и как психических, так и физиологических тайн, о которых ни Церковь, ни наука ничего не знают, несмотря на то, что это тот обряд, который привел первую к величайшей из ее христианских Мистерий.

277]

ОТДЕЛ XXX

«СОЛНЦЕ ПОСВЯЩЕНИЯ» МИСТЕРИЙ

Древность Тайной Доктрины может быть лучше постигнута, если показать, в какой точке истории ее Мистерии уже были осквернены тем, что стали содействовать личному честолюбию деспотов-правителей и лукавых жрецов. Эти глубоко философские и научно составленные религиозные драмы, в которых были инсценированы величайшие истины Оккультной или Духовной Вселенной и сокровенное учение знания, стали предметом преследования давно еще до тех дней, когда жили Платон и даже Пифагор. В то же время первоначальные откровения, данные Человечеству, не исчезли вместе с Мистериями; они все еще сохраняются; как наследие для будущих и более духовных поколений.

Уже давно сказано в «Разоблаченной Изиде»[511], что уже во время Аристотеля великие Мистерии утеряли свое первоначальное величие и торжественность. Их обряды вышли из употребления, и они в значительной степени превратились просто в жреческие рассуждения и стали религиозным притворством. Бессмысленно устанавливать, когда они впервые появились в Европе и Греции, так как общепризнанная история, можно сказать, почти что начинается с Аристотеля, – все, происшедшее до него, представляет собою нераспутываемую хронологическую путаницу. Достаточно сказать, что в Египте Мистерии были известны со дней Менеса, и что греки получили их только тогда, когда Орфей привез их из Индии. В статье «Была ли письменность известна до Панини?»[512] указано, что Пандавы приобрели всемирную власть и обучали «жертвенным» Мистериям другие расы еще 3300 лет до Р. X. Действительно, когда Орфей, сын Аполлона, или Гелиоса, получил от своего отца форминкс – семиструнную лиру, символизирующую семеричную тайну 278] Посвящения – эти Мистерии уже имели поседевшую давность в Центральной Азии и Индии. Согласно Геродоту, Орфей привез их из Индии, а Орфей намного предшествует Гомеру и Гезиоду. Таким образом даже в дни Аристотеля уже мало осталось истинных Адептов в Европе и даже в Египте. Наследники тех, кто были рассеяны ордами различных завоевателей древнего Египта, в свою очередь тоже были рассеяны. Так же как 8000 или 9000 лет раньше поток познания медленно потек с плоскогорий Центральной Азии в Индию и в направлении Европы и Северной Африки, так приблизительно 500 лет до Р. X. он начал течь назад к своему старому дому и месту рождения. В течение последующих двух тысяч лет знание о существовании великих Адептов почти угасло в Европе. Тем не менее, в некоторых сокровенных местах Мистерии все еще разыгрывались во всей своей первоначальной чистоте. «Солнце праведности» все еще высоко пламенело на полуночном небе; и в то время, когда тьма покрывала лицо непросвещенного мира, в Адитах в ночи Посвящений сиял вечный свет. Истинные Мистерии никогда не были общедоступными. Элевзинии и Агры – множествам; Бог Εύβουλή «доброго совета», великое Орфическое Божество – неофиту.

Этот Бог мистерий, ошибочно принятый нашими символоведами за Солнце – кто Он был? Каждый, кто имеет какое-либо представление о древнеегипетской экзотерической вере, вполне уверен, что для масс Озирис был Солнцем на Небе, «Небесным Царем», Ро-Имфаб; что греки называли Солнце «Оком Юпитера», как для современных ортодоксальных парсов оно есть «Око Ормузда»; что, кроме того, к Солнцу обращались как к «Всевидящему Богу» (πολυόφθαλμος) как к «Богу Спасителю», к «спасающему Богу» (Α’ίτιον της σωτηρίας). Прочтите папирус Паферонмеса в Берлине и стэлу, как она переведена Мариэтт Бей[513], и посмотрите, что они говорят:

Слава тебе, о Солнце, божественное дитя!... лучи твои несут жизнь чистым и тем, готовым.... Боги («Сыны Бога»), которые приближаются к тебе, трепещут от восторга и благоговения.... Ты еси первородный, Сын Бога, Слово[514].

Церковь ныне ухватилась за эти термины и усматривает предчувствия о грядущем Христе в этих выражениях посвятительных обрядов и в 279] пророческих высказываниях языческих оракулов. Но это вовсе не то, так как они прилагались к каждому достойному Посвященному. Если выражения, которые употреблялись в иератических писаниях и глифах за тысячу лет до нашей эры, теперь встречаются в хвалебных гимнах и молитвах христианских церквей, то это просто потому, что они были нагло присвоены латинскими христианами в полной надежде, что потомство об этом никогда не узнает. Все, что можно было сделать, было сделано, чтобы уничтожить подлинные языческие рукописи, и Церковь могла чувствовать себя в безопасности. Христианство, бесспорно, имело своих великих Провидцев и Пророков, как каждая религия, но их достоинство не становится сильнее от отрицания их предшественников.

Слушайте, что говорит Платон:

Знай же, Главк, что когда я говорю о творении добра, то имею в виду Солнце. Сын совершенно сходен со своим Отцом.

Ямблих называет Солнце «образом божественного разума или Мудрости». Евсевий, повторяя слова Филона, называет восходящее Солнце (άνατολή главным Ангелом, наиболее древним, добавляя, что Архангел, который polyonymous (многоименный), есть Verbum, или Христос. Так как слово Sol (Солнце) является производным от solua, Единый, или «Тот, кто только один», и его греческое название Гелиос означает «Всевышний», то эта эмблема становится понятной. Тем не менее, древние делали различие между Солнцем и его прототипом.

Сократ приветствовал восходящее Солнце, также как в наши дни его приветствуют истинные парсы, или зороастриане; и Гомер и Еврипид, как делал и Платон после них несколько раз, упоминают Юпитера – Логоса, «Слово», или Солнце. Несмотря на это, христиане утверждают, что так как оракул, спрошенный о боге Иао, ответил: «Это есть Солнце», то

Иегова евреев был хорошо известен язычникам и грекам[515],

и «Иао есть наш Иегова». Первая часть этого предложения, кажется, не имеет никакого отношения ко второй части, и менее всего заключение может считаться правильным. Но если христиане так сильно хотят доказать эту тождественность, то оккультисты ничего против этого не имеют. Только в таком случае Иегова есть также Вакх. Очень странно, что люди цивилизованного христианского мира до сих пор так отчаянно цепляются за полы идолопоклонников евреев – сабеян и солнцепоклонников, какими они были,[516] подобно черни Халдеи – и что они не в состоянии различить, что более поздний Иегова есть лишь еврейский вариант от Иа-ва, или 280] Иао финикиян; что это имя, короче говоря, было тайным именем одного из Богов Мистерий, одного из многих Кабиров. Будучи «Высочайшим Богом» для одного маленького народа, он никогда не считался таковым Посвященным, которые руководили Мистериями, ибо для них он был только Планетарным Духом, прикрепленным к видимому Солнцу, а видимое Солнце есть только центральная Звезда, но не центральное духовное Солнце.

Дата добавления: 2015-07-10