Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова 67 страница

Позитивистский период в качестве своих предпосылок имел, с од­ной стороны, ощутимый во второй половине XIX в. рост преступно­сти, с другой — бурное развитие естественных наук. Прогресс в области естествознания находился в контрасте с развитием уголовного права, по-прежнему основывавшегося на метафизических построениях и от­кровенно не справлявшегося с тенденцией роста преступности.

Первыми к пересмотру догм уголовного права призвали представи­тели антропологической школы. Хотя ряд идей о связи преступного по­ведения и биологической природы человека высказывались и ранее, основателем антропологической школы обоснованно считается италь­янский ученый Чезаре Ломбррзо (1835—1909), профессор судебной ме­дицины в университете Турина^[800]. Поэтому учение антропологической школы часто именуют ломброзианством, а саму школу — итальянской.

Философской основой ломброзианства был вульгарный материа­лизм, полностью переносящий законы природы на общественные яв­ления. В основе концепции Ч. Ломброзо лежал тезис о естественном характере и вечности существования преступности в человеческом об­ществе. В работе «Преступный человек» (1876)' Ч. Ломброзо утверждал, что преступник — это своеобразный антропологический тип, который побуждается к преступлению в силу множественных свойств и особен­ностей своей организации. Таким образом, причины преступного по­ведения заложены в биологической природе человека, что противоре­чило основному постулату «классиков» о свободе воли.

Ч. Ломброзо и его последователи призывали к коренному обнов­лению уголовного права, а фактически к его замене уголовной антро­пологией. На первое место в уголовном праве, по их мнению, должно выйти не деяние, а деятель-преступник — его нужно изучать, применяя соответствующие эмпирические методы исследования.

Меры борьбы с преступностью, предложенные Ч. Ломброзо, бы­ли, по меньшей мере, негуманными. Он выдвинул требование отка­за от суда присяжных, а затем и замены судов медицинскими учрежде­ниями. Как говорили критики Ч. Ломброзо, ему не нужен суд, следует действовать по правилу «измерить, взвесить и повесить». Итальянский ученый выступал за широкое применение смертной казни, в результате чего должны быть уничтожены многие привычные преступники. Среди других предложений — применение ссылки преступников в колонии, в малярийные местности на пожизненную каторгу, телесные наказания.

В более поздних работах Ч. Ломброзо отказался от признания всех преступников без исключения прирожденными и был вынужден так­же признать, что не все «прирожденные преступники» «обречены» на совершение преступлений: при благоприятных внешних, социальных, семейных и прочих факторах «преступные» склонности человека мо­гут и не проявиться.

Активным сторонником использования позитивного метода в науке уголовного права был ученик Ч. Ломброзо — Энрико Ферри (1856—1929), для взглядов которого характерно рассмотрение преступления как ре­зультата взаимодействия трех групп факторов: физических, антрополо­гических и социальных. В этом плане Э. Ферри был более, чем другие антропологи, близок к социологической школе.

Разработанная им концепция о факторах преступности позволила

Э. Ферри выдвинуть идею о качественном пересмотре уголовного права: оно должно из права, карающего за моральную вину, быть преобразова­но в право социальной защиты. С этой целью общество должно разра­ботать рад мер для нейтрализации лиц, находящихся в «опасном состоя­нии». Такие уголовно-правовые меры, как лишение свободы и ссылка, по мнению Э. Ферри, должны сохраниться, но их цель не устрашение или перевоспитание, а изоляция опасного лица и лишение его возмож­ности причинять вред обществу.

Э. Ферри занимался не только научной, но и практической деятель­ностью: будучи депутатом итальянского парламента от социалистиче­ской партии, он внес существенный вклад в реформирование итальян­ского уголовного права.

Другой известный итальянец — ученик Ч. Ломброзо Рафаэль Гарофа- ло (1851—1934) — в ответ на критику несостоятельной теории прирожден­ного преступника разработал универсальное определение «естественного преступления» (reato naturale), не зависящего от уголовно-правового за­прета: такое преступление посягает на «базовые человеческие чувства» - чувство сострадания (убийство, изнасилование и т.д.) и чувство честно­сти (кража, мошенничество и т.д.)\ Именно к «естественным преступле­ниям» и применимы, по мнению Гарофало, основные выводы уголовной антропологии. Несмотря на размытые критерии классификации, предло­женное Гарофало разделение преступлений на mala in se и mala prohibita (преступления по своей природе и преступления согласно закону) было воспринято и получило развитие в уголовно-правовой науке.

Вопреки определенной популярности среди ученых программа ан­тропологической школы не могла быть принята ни теорией уголовно­го права, ни законодателем того времени вследствие своей антинаучно­сти, а также потому, что сводила уголовное право к средству расправы над человеком ввиду его биологических характеристик.

Отметим, что попытки развития ломброзианских идей, в частности обнаружения «гена преступности», продолжались и в XX в. Биологиче­ский подход оказал влияние на законодательство ряда государств, что, например, проявилось в принятии в некоторых странах законов о сте­рилизации преступников.

Антропологическое направление имело своих сторонников и в России. К их числу относился не разделявший крайностей Ч. Ломброзо профес­сор Московского университета Дмитрий Авдреевич Дриль (1846—1910)^[801]. Однако широкого развития это направление в стране не получило.

Вместе с тем нельзя не отдать должное представителям антропологи­ческого направления. Применение ими эмпирических методов иссле­дований, привлечение достижений иных наук существенно обогатили

уголовно-правовую мысль, расширили горизонты уголовно-правовой науки. Безусловной заслугой антропологов можно считать возникно­вение криминологии — науки о закономерностях преступности^[802]. С по­явлением исследований антропологической школы наука обратилась к проблеме личности преступника. Стали развиваться такие направ­ления, как криминальная психология и психиатрия. Сегодня большое внимание привлекают биоэтические проблемы уголовного права, в том числе допустимость так называемой криминологической евгеники^[803].

Несмотря на несостоятельность многих положений, исследования антропологической школы оказали значительное влияние на развитие уголовного права. Как отмечал Ф. фон Лист, «заслуга Ломброзо и его адептов лежит вовсе не в теориях, которые они предложили... его за­слуга в том, что он сумел заинтересовать юристов и всех образованных людей своего времени своими исследованиями, и притом настолько, что наука уголовного права обратила внимание на вопросы уголовной антропологии... Итальянцы вывели нас из состояния метафизическо­го сна, избавили от тяжеловесной юриспруденции и ее определений»^[804].

§ 3. Социологическое направление

Неудовлетворенность ученых абстрактными построениями «клас­сиков» и натурализмом ломброзианства привела к появлению социоло­гической школы уголовного права, представители которой попытались дать иное объяснение причин преступности и предложить свое виде­ние принципов и задач уголовного права.

Социологическая школа объединяет множество разнородных тече­ний и представляет собой весьма эклектичную картину. Тем не менее всех «социологов» объединяла критика «старого» классического уголов­ного права и приверженность позитивному методу исследований. В ос­нове взглядов на преступность сторонников социологической школы лежала теория факторов, впервые предложенная Э. Ферри. Как прави­ло, к таким факторам относились индивидуальные, физические и со­циально-экономические факторы, с преобладанием последних. Ядро научных воззрений «социологов» было сформировано главным обра­зом в конце XIX в. в трудах А. Принса, В. Ван Гамеля, Ф. Листа, осно­вавших в 1889 г. Международный союз уголовного права.

Широко известны работы австрийского и немецкого правоведа Франца фон Листа (1851—1919), родившегося в Вене в семье генерал- прокурора Австрии, обладавшего разносторонними научными интереса­ми^[805], снискавшего наибольшую известность в области уголовного права.

К наиболее значимым положениям учения Ф. Листа относится его теория о целях наказания. По мысли ученого, главная цель наказания — предупреждение преступлений посредством применения уголовной репрессии. Ф. Лист предложил собственную классификацию преступ­ников на две категории: случайных и постоянных. Постоянные в свою очередь делились им на ряд подгрупп: способные к исправлению, не­исправимые, прирожденные. Меры, предложенные Листом, были ори­ентированы на тот или иной тип преступника.

Призывая к коренному реформированию уголовного права, Ф. Лист не считал возможным полностью отказаться от уголовно-правовой док­трины и системы уголовного правосудия. Ученый, в отличие от более радикальных «социологов», осознавал, какую опасность может нести отступление от принципа законности. Он называл положение nullum crimen sine lege «Великой хартией вольностей преступника», щитом, за­щищающим гражданина от произвола государства.

Ф. Лист выдвинул концепцию собирательной уголовно-правовой науки: помимо правовой догматики, единая наука уголовного права ин­тегрирует криминологию и уголовную политику. Изучение преступно­сти и преступника — задача криминологии. Разработка уголовно-пра- вовых мер борьбы с преступностью — цель уголовной политики. Идея Ф. Листа об интеграции уголовно-правовых наук особенно актуальна сегодня, когда очевидна ограниченность формально-правового подхо­да к противодействию преступности.

В поздних работах Ф. Лист признал бессилие уголовного права про­тив преступности и предложил использовать в противодействии ей ге­нетические и социальные меры. Сходные идеи высказывались и дру­гими представителями социологического направления, среди которых были такие известные ученые, как А. Принс, Г. Тард, Ф. Колаяни и др.

«Социологи» весьма критически оценивали достижения класси­ческого направления. Они считали бесполезным для науки углублен­ное исследование таких категорий, как «преступление», «наказание», «вина», «вменяемость» и др.! а некоторые ученые предложили вооб­ще отказаться от этих понятий. Наиболее радикальным образом за­дачи социологического направления были сформулированы голланд­ским криминалистом Ван Гамелем: «Вместо теоретического уголовного права мы должны создать уголовное право практическое. Три поня­тия страшно мешают нам в этом, а именно: «вменяемость», «наказа­ние» и «преступление»^[806].

По мнению «социологов», определение сущности преступлений и их дифференциация на виды с принятием их уголовно-правовых взглядов утрачивают смысл, поскольку факт совершения какого-либо преступ­ления — лишь симптом «опасного состояния» лица. Основанием уго­ловной ответственности, по мнению этих исследователей, должно слу­жить не совершение преступления, а «опасное состояние личности». Доктрину «опасного состояния», справедливо считающуюся наиболее реакционной частью доктрины «социологической школы», разделяли не все «социологи».

Представители социологической школы предложили новую систему мер воздействия на преступность, включающую меры социальной за­щиты (меры безопасности). Именно эти ученые впервые высказались за вынесение приговоров с неопределенным сроком, получивших рас­пространение с 70-х гг. XIX в.

В отличие от классической школы в центре внимания «социологов» не преступное деяние, а личность преступника, которая и должна, по их мнению, быть объектом уголовно-правового воздействия («уголовное право деятеля»). Большое внимание «социологи» уделяли различным классификациям (типологиям) преступников. Именно от принадлеж­ности к тому или иному типу в немалой степени должно было зависеть наказание.

Заслугами социологической школы являются: предложение о вве­дении системы специальных судов для несовершеннолетних (ювеналь­ной юстиции), получившее поддержку во многих странах, разработка мер, позволяющих индивидуализировать уголовную ответственность, в частности условного осуждения и условно-досрочного освобождения. Вызывает поддержку и критическое отношение этих ученых к кратко­срочному лишению свободы, негативные последствия которого прева­лируют над позитивными.

Активная дискуссия между социологами и антропологами во мно­гом способствовала развитию уголовно-правовой науки и становле­нию криминологии как самостоятельной отрасли исследований. Имен­но «социологи» заложили фундамент международного сотрудничества в сфере уголовного права и проведения сравнительно-правовых иссле­дований. Созданный ими Международный союз уголовного права про­существовал до Первой мировой войны и провел к 1915 г. 12 съездов.

В 1924 г. эстафета Союза была подхвачена его преемницей — Междуна­родной ассоциацией уголовного права, являющейся сегодня крупней­шим объединением ученых-правоведов.

В России социологическое направление получило особое развитие. Первым с призывом расширить предмет и методологию уголовно-пра- вовых исследований выступил в 1872 г. профессор Московского универ­ситета М.В. Духовской. В дальнейшем социологическое направление интенсивно разрабатывалось такими учеными, как И.Я. Фойницкий, М.Н. Гернет, С.В. Познышев, Н.Н. Полянский, А.А. Пионтковский (старший), С.К. Гогель, М.М. Исаев, А.Н. Трайнин и др. Значитель­ная часть русских «социологов» симпатизировала левым, социалисти­ческим идеям и продолжила работу при Советской власти.

Социалистическое уголовное право, сохраняя определенную само­бытность, восприняло многие идеи социологической школы. В их чис­ле можно назвать закрепление материального признака обществен­ной опасности в понятии преступления, повышенную ответственность за рецидив, институт судимости с ее общеправовыми последствиями. Существенное влияние идеи «социологов» оказали на теорию и прак­тику уголовно-исполнительного права.

Идеи «социологов» нашли отражение в первых законодательных ак­тах Советского государства 1917—1926 гг., а наиболее полное воплоще­ние они получили в УК 1926 г., что проявилось, в частности, в замене наказания «мерами социальной защиты», институте аналогии, широ­ких возможностях учета личности виновного при применении уголов­ной ответственности.

В отечественной практике «социологического» уголовного права проявилась «ахиллесова пята» социологической школы — ее очевидная способность быть орудием злоупотреблений тоталитарных режимов.

Идеи «социологов» оказали существенное влияние на законодатель­ство государств с различными правовыми системами. Большое распро­странение получили институты условного осуждения, условно-досроч- ного освобождения, ювенального уголовного права. В той или иной ме­ре почти все уголовные кодексы XX в. воспроизводят дуалистическую (двухколейную) систему мер уголовной репрессии — наказания и мер безопасности, причем не только в Европе, но и, например, в странах Латинской Америки. ¹

В современных условиях не вызывают сомнений актуальность и вос­требованность многих идей социологической школы, к которым отно­сятся: гуманизация уголовной политики, дифференциация уголовной ответственности, расширение применения мер, не связанных с лишени­ем свободы, создание условий и порядка исполнения наказаний, обес­печивающих социально-правовую защиту осужденных.

§ 4. Современные уголовно-правовые теории

Современные уголовно-правовые концепции в своих основных по­ложениях базируются на тех или иных постулатах рассмотренных ра­нее направлений. Представители современных теорий отказываются от устаревших догм и развивают те положения, которые соответству­ют духу времени, обеспечивая тем самым дальнейшее совершенство­вание уголовного права.

Идеи классической школы получили развитие в учении либераль­ного направления, доминирующего в современной западной уголов- но-правовой науке. Уголовное право, по мнению либералов, являет­ся мерой свободы индивида и должно применяться государством как ultima ratio. Выступая за смягчение уголовной репрессии в целом, ли­беральное течение выступает за достаточно жесткие меры в отношении насильственной преступности. Это направление можно также назвать гуманитарным, так как оно отражает тенденцию к защите прав челове­ка, как потерпевших от преступлений, так и преступников. Сторонни­ки этого направления выступают за полный отказ от смертной казни как вида уголовного наказания.

Наиболее серьезной проблемой для уголовного права, по мнению либералов, является избыточная криминализация отклоняющегося по­ведения, излишнее вмешательство уголовного права в сферу экономи­ки, вызовы уголовно-правовой законности при противодействии тер­роризму и иным разновидностям современной преступности¹.

Весьма популярным стало такое либеральное течение, как уголовно­правовой аболиционизм. Осуществление борьбы с преступностью эти юристы во многом связывают с проведением гуманной уголовной по­литики, направленной на отказ от уголовной репрессии как средства противодействия преступности. По мнению аболиционистов, нака­зание не оправдывает себя и подлежит замене общественным контро­лем и мерами общественного воздействия. Возникновение этого тече­ния связывают с именами норвежских ученых Т. Матисена и Н. Кристи, впервые заявивших в 70—80-х гг. XX в. о «кризисе наказания». В Рос­сии популяризатором аболиционизма выступает известный криминолог профессор Я.И. Гйлинский. Слабая сторона этого направления заклю­чается в определенном «криминологическом романтизме», отсутствии практически реализуемых предположений, касающихся воздействия на опасных преступников.

См.: Жалинский А.Э. Либерально-консервативная идея и ее отражение в УК РФ // Государство и право. 2007. № 8; КибалъникА.Г. О противостоянии идей в уголовном пра­ве // Российский ежегодник уголовного права. 2007. № 2. СПб., 2008.

Важным направлением уголовно-правовых исследований является поиск альтернатив традиционной уголовной репрессии. Так, все боль­шую популярность приобретает так называемое восстановительное пра­восудие, основанное на замене уголовно-правовой кары возмещением вреда и примирительными процедурами (Дж. Брэтуэйт, X. Зер). Таким образом, в уголовном праве расширяются частные начала и права по­терпевших от преступлений. Эта тенденция существует и в российском уголовном праве; например, расширены возможности для освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим.

Идеи «социологов» получили новый импульс после окончания Вто­рой мировой войны, когда возникла школа новой социальной защиты, объ­единившая юристов, медиков и социологов более 70 государств. Своим учителем они называли бельгийского социолога А. Принса. Основате­лем концепции новой социальной защиты считается французский юрист МаркАнсель (1902—1990), представлявший демократическое направление этого течения^[807]. Школа новой социальной защиты отстаивает сохранение основных концепций классиков, закрепленных в УК цивилизованных стран (принцип ответственности за вину, применение наказания в соот­ветствии с тяжестью преступления), требуя всего лишь изъятия из науч­ного обихода различного рода фикций, связанных с «господством юри­дического априоризма» классической школы (напр., учение о негодном покушении). В то же время главной задачей уголовного права эта шко­ла считает «ресоциализацию» преступника, с тем чтобы вернуть послед­него в «великую семью людей». Следует отметить, что многие идеи но­вой социальной защиты нашли свое закрепление в УК Франции 1992 г.^[808]

Говоря о влиянии социологической школы, нельзя не упомянуть популярную в немецком уголовном праве «финальную теорию дейст­вия», автором которой был профессор Ганс Вельцель. Эта теория ис­ходила из абсолютизации воли и «отрыва» уголовной ответственности от конкретного деяния лица и явилась основой значительного расши­рения применения мер безопасности к профессиональным преступни­кам и иным «опасным» лицам^[809].

В российской уголовно-правовой науке идеи социологов развивают сторонники социалистического направления. Ученые-«социалисты» вы­ступают за переориентацию уголовного права с защиты частного инте­реса на защиту интересов всего общества (или по крайней мере боль­шинства населения). Они считают происходящие процессы гуманиза­ции уголовного права и уголовной политики далеко не всегда оправдан­ными и призывают в большей степени учитывать криминологические реалии при конструировании уголовно-правовых норм. Вместе с тем они позитивно относятся к развитию уголовно-правового поощрения и дифференциации уголовной ответственности^[810].

Значительные политические, социальные и экономические измене­ния, начавшиеся в 1980-х гг. во всем мире, привели к получившему гло­бальный характер обновлению уголовного законодательства. С 1990 г. новые уголовные кодексы были приняты в более чем 50 государствах мира. Общими для подавляющего большинства государств мира тен­денциями являются гуманизация уголовного права, криминализация новых видов преступной деятельности и интернационализация уголов­ного права. Интенсивно развивается и международное уголовное пра­во, приобретшее особую динамику с началом деятельности постоянно­го Международного уголовного суда.

Современное уголовное право является продуктом влияния различ­ных научных направлений. Если говорить о господствующей тенденции, то она заключается в том, что законодатель в вопросах преступности дея­ния использует в основном положения классической школы уголовного права (стремясь как можно более четко указать в законе признаки запре­щенного деяния), а в вопросах наказуемости деяния — теоретические раз­работки социологического направления (делая основной упор не на ка­ру и устрашение преступника, а на его ресоциализацию либо изоляцию от общества, если он считается неисправимым). Таким образом, преступ­ность деяний в большинстве современных государств устанавливается в соответствии с теорией уголовного права деяния, а конкретные виды наказаний регламентированы согласно положениям доктрины деятеля.

Действующий УК РФ 1996 г., ставший итогом эволюции российского уголовного законодательства в XX в., в целом ознаменовал победу идей классической школы при сохранении некоторых положений позитиви­стов^[811]. «Классическая» традиция в российском уголовном праве еще более окрепла после реформирования УК в декабре 2003 г., в частности, с устра­нением института неоднократности и нивелированием значения судимо­сти и рецидива. Неоспоримой является тенденция гуманизации уголов­ного законодательства и уголовной политики. Вместе с тем эти процессы носят противоречивый и не всегда последовательный характер.

В современной российской уголовно-правовой науке идут споры не только о путях реформирования уголовного законодательства и уго­ловной политики, но и самом содержании этой науки, ее состоянии и перспективах развития^[812].

Контрольные вопросы

1. Каковы основные черты классической школы уголовного права?

2. Какие из основных принципов уголовного права были впервые сфор­мулированы А. Фейербахом?

3. Каково значение для уголовного права философских учений И. Канта и Г. Гегеля?

4. Какое влияние на современное уголовное право оказало учение со­циологической школы?

5. Идеи какого научного направления, на ваш взгляд, в большей мере во­площены в УК РФ 1996 г.?

Литература

Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях / Сост. и предисл. B.C. Овчин- ского. М., 2004.

Волженкин Б.В. Наука уголовного права // Энциклопедия уголовного права. Т. 1. СПб., 2005.

Иншаков С.М. Зарубежная криминология. М., 1997.

Лист Ф. Задачи уголовной политики: Преступление как социально-па­тологическое явление / Сост. и предисл. B.C. Овчинского. М., 2004.

Ломброзо Ч. Преступление. Новейшие успехи науки о преступнике. Анар­хисты / Сост. и предисл. B.C. Овчинского. М., 2004.

Пионтковский А.А. Учение Гегеля о праве и государстве и его уголовно­правовая теория. М.,1963.

Пионтковский А.А. Уголовно-правовые воззрения Канта, А. Фейерба­ха и Фихте. М., 1940.

Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран: «Классическая» школа и антрополого-социологическое направление. Вып. 2. М., 1966.

Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран: Просветительно­гуманистическое направление в уголовном праве. Вып. 1. М., 1965.

Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран: Современные буржуазные уголовно-правовые теории. Вып. 3. М., 1967.

Ферри Э. Уголовная социология / Сост. и предисл. B.C. Овчинского. М., 2005.

Глава XXVI. Уголовное право зарубежных стран (Общая часть)

§ 1. Современные системы уголовного права. — § 2. Источники уголов­ного права зарубежных государств. — § 3. Понятие преступного деяния. — § 4. Классификации преступных деяний. — § 5. Субъекты преступного дея­ния. — §6. Вина и ее формы. - §7. Обстоятельства, исключающие уголов­ную ответственность. — § 8. Понятие и цели наказания. — § 9. Система наказаний.

§ 1. Современные системы уголовного права

Правовая система отдельного государства, понимаемая в широком смысле, включает помимо нормативной стороны, состоящей из юри­дических норм, институтов, отраслей права, организационную сторо­ну (совокупность правовых учреждений) и правовую культуру (совокуп­ность правовых взглядов, представлений, идей). В узком значении право­вая система государства — это система внутреннего национального права.

Каждое государство имеет свою правовую систему, которая харак­теризуется как общими с правовыми системами других стран чертами, так и специфическими особенностями. В некоторых государствах од­новременно функционирует несколько конкурирующих правовых си­стем. В США, например, наряду с федеральной существуют и относи­тельно независимые друг от друга правовые системы отдельных шта­тов со своими конституциями, своими уголовными кодексами, своими правоохранительными органами.

Некоторые общие черты, присущие правовым системам отдельных государств, позволяют объединить их в определенные группы, которые получили название систем уголовного права, или правовых семей^[813]. Кри­териями группировки выступают принципы права, способы выражения и закрепления правовых норм, способы их толкования. Система права — это более или менее целостное множество национальных правовых систем, которым свойственны близость происхождения, источников, основных по­нятий и институтов, приемов юридической техники и способов толкования.

В теории к основным системам уголовного права относят: 1) романо­германскую (континентальную) и 2) англосаксонскую (неконтиненталь­ную). Помимо названных выделяют также систему религиозного права.

Романо-германская система объединяет правовые системы многих государств современного мирового сообщества. Она сформировалась на территории Европы в латинских (Италия, Испания, Португалия, Франция) и германских (Германия, Швеция, Норвегия, Дания) стра­нах. К романо-германской системе права относятся современные пра­вовые системы государств континентальной Европы, Латинской Аме­рики, значительной части Африки, стран Ближнего Востока. Она по­влияла на развитие национальных правовых систем Японии, Индонезии и других государств.

Российское право досоветского периода также развивалось в рамках романо-германской системы права. Однако после Октябрьской рево­люции 1917г., несмотря на схожесть основных уголовно-правовых ин­ститутов и категорий, сущность отечественного уголовного права из­менилась. Оно исходило из классового характера причин преступно­сти, базировалось на таких экономических отношениях, которым было свойственно обобществление средств производства и монополизм го­сударства. Реформирование российского уголовного права на демокра­тических принципах, осуществляемое начиная с 1958 г., дает основа­ние относить национальную систему современной России к романо­германской системе права.

Отличительная черта романо-германской системы — ее формирова­ние на основе римского права. Со временем первоначальное различие между так называемыми латинскими системами и германскими стер­лось благодаря рецепции римского права в Европе. В XII—XIII вв. на ба­зе кодификации императора Юстиниана сложилось и существовало до конца XVIII в. некое общее европейское право, предопределившее единство в рамках данной системы. Кодификация, предпринятая в ев­ропейских странах в XIX в., привела к нарушению такого единства, од­нако некоторые принципиальные черты правовых систем сохранились. Это касается, в частности, воспроизведения основ римского права, ис­пользования при систематизации правовых норм сходной юридической техники, общих юридических категорий и терминов и т.д.

Романо-германской правовой системе свойственны следующие ос­новные черты. Во-первых, нормы права формулируются обобщенно, как некие абстрактные правила поведения, адресованные неопределен­ному кругу лиц. Во-вторых, право делится на самостоятельные ветви, именуемые отраслями. В-третьих, в государствах данной системы права

существует тщательно разработанное законодательство, при этом уста­навливается определенная иерархия нормативных актов, центральное место в которой занимают конституционные акты. В-четвертых, в та­ких странах ведется планомерная работа по систематизации (кодифи­кации, консолидации) уголовно-правовых норм.

В рамках романо-германской системы можно выделить вполне са­мостоятельные подсистемы права, имеющие характерные особенности. Так, следует назвать скандинавскую подсистему, объединяющую право­вые системы Швеции, Норвегии, Дании, Финляндии и Исландии. Фор­мирование данной подсистемы было обусловлено интенсивным сбли­жением правовых систем Скандинавских государств, начавшимся еще в 70-х гг. XIX в. и особенно усилившимся после создания в 1952 г. Се­верного совета, куда вошли пять названных государств. В рамках этого движения разрабатываются законопроекты, которые затем принима­ются в качестве национальных законов^[814].

Дата добавления: 2015-10-21