Я независимо направился к тумбочке, взял стакан, демонстративно понюхал, хотя и не верил нисколько, что меня могут отравить – зачем тогда вытаскивать было? Пахло мерзко. Зажмурился и махом выпил. Как назло, попало не в то горло, и я тут же закашлялся.
Не знаю, когда тип успел материализоваться рядом, а только меня хорошенько стукнули по спине. От неожиданности я отлетел в сторону и растянулся возле кресла, хорошенько приложившись к нему головой. По флату аж звон пошeл… Хотя нет, это не от меня – это третьи склянки пробили.
- Ты чего? – удивился парень и протянул мне руку. Он нависал надо мной – по пояс голый, закрывая половину обзора.
- Ничего, - ответил я, игнорируя его жест. – Это ты дерeшься, - повозился, потом мысленно плюнул, встал на корточки и уже тогда поднялся, поправляя полотенце.
- Ты же поперхнулся. Надо было тебе помочь, - и он снова зачем-то ко мне потянулся.
Я шарахнулся влево, врезался плечом в шкаф – черти бы побрали его тесный флат! - и заорал:
- Да не трогай ты меня уже, в конце концов!
Он так и замер – с протянутой рукой. Удивился:
- Да что такого-то?
- Слушай, я не знаю, может, у вас это нормально – прикасаться друг к другу, хлопать по спине, даже спать в одной постели, но я к такому не привык, понимаешь? Если хотят сексом заняться – тогда да, трогают. Тут без вопросов. А меня последние сутки только и делают, что лапают все кому ни лень. И ты – больше всех. Может, ты меня хочешь?
Видно было, как парень чуть не выпалил: «Больно ты нужен!» - даже губа уже оттопырилась презрительно, и в глазах мелькнула насмешка, да только тут же исчезла. Он придвинулся ко мне вплотную, вжимая в шкаф, и смерил ничего не выражающим взглядом.
- Ты теперь не у себя, мелкий. Не забывай об этом, - и отступил.
Я с трудом перевeл дыхание. Ноги в коленях почему-то дрожали, а в голове начало мутиться. И я бочком-бочком добрался до кровати, присел, потом лeг.
Белобрысый тут же оказался рядом, нагнулся, хмуро поинтересовался:
- Ну? – и коса проехалась по моему голому локтю.
Я не ответил, закрыл глаза и задышал поглубже. Сейчас пройдeт, надо просто подождать…
Когда он вышел, я не заметил – только дверь мягко хлопнула, закрываясь.
На редкость идиотский разговор. И на редкость идиотская ситуация. Я ведь, наверное, ему теперь что-то должен, правда? Он же дважды вытащил меня из неприятностей, и неслабых, надо сказать, неприятностей…
Думал ли ты когда, Аденор Раду, нюхая цветочки в парке Скайпола, что однажды будешь спать в постели мутанта в Дубадаме, к тому же вместе с ним самим, слабый как крысeныш. Да ещe и в долгах по самую тeмную макушку?.. Нет, не думал. Потому как самой смелой твоей фантазии на такое бы не хватило. Но вот оно – так и есть. А ты ещe умудряешься зачем-то ерепениться и истерить, как девчонка, впервые увидевшая мужское достоинство… Ну не дурак ли, а?..
8.
Я шел по коридору и думал о том, что мальчишка не просто головная боль – а намного хуже. Достаточно вспомнить, как он на меня смотрел и шарахался. Еще и нотации вздумал читать. Я даже ухмыльнулся, вспомнив его самоуверенный тон. Интересно, они там, в Дансити, все такие?
Смех смехом, но я всерьез подозревал, что кормить мне его придется силком. Блич сказал, что парня надо хорошо покормить, поскольку тот выглядит истощенным. А я очень сомневался, что этот Аденор Раду станет с аппетитом есть белковую кашу, заправленную синтетическим мясом.
Я все же загрузил термос кашей под крышку, обильно залив ее соусом и упросив Тамира положить побольше мяса. Он мне редко отказывает – знает, что я из очередного рейда обязательно принесу ему что-нибудь интересное. Однажды, например, притащил фонарик с цветной лампочкой – отобрал у мальчишки, который зачем-то полез на фермы ночью. Если бы это был рейд, пришлось бы его оглушить, но я тогда был в разведке. Честно говоря, его вообще не стоило трогать, но он увлеченно копался в каком-то механизме, а я не мог ждать, пока парнишка уберется и освободит мне дорогу, так что пришлось лезть напролом.
Фонарик больше походил на детскую игрушку. Можно было крутить крохотное колесико – и зеленоватый луч то расширялся до размеров двери в каюту, то сужался в ослепительную точку. Тамир его приспособил развлекать сестренку. Я сам видел, как она топала по коридору, пытаясь поймать на стенке зеленую капельку, и улыбалась во весь рот. Славная девочка, жаль только, что глухонемая.
Второй термос я наполнил кофейным тоником. Если положить побольше сахарина, то вкус у него вполне приличный. Я предпочитаю горький, но в каморке у меня всегда стоит банка, потому что Лейн любит сладкое, как маленький.
И еще взял с раздачи пакетик сухариков. Они тоже сладкие, рассыпчатые, у нас их обычно оставляют детям, но я подумал, что паренька надо угостить. Чем-то он мне был симпатичен – а когда сердился, то пах очень славно, вроде ванильного пирога на день Клана.
Так что я вернулся в каморку нагруженный, как из рейда. Обычно я ем в общей столовой, если не с Лейном, но не стоило заставлять парня ждать. Да и до разговора с Гренделем не стоило таскать его на всеобщее обозрение. К тому же он был еще слишком слаб.
Верхний так и лежал в моей койке, смотрел в потолок, шевелил губами. Услышал меня только когда я вошел – и тут же подхватился, сел, завернувшись в одеяло.
Одежда его вся была негодная – грязная, драная. Я поставил термосы на стол, почесал в затылке и полез в шкафчик. В моем комбинезоне он бы потерялся, так что я вытащил пакет с одеждой, полученной Лейном буквально пару дней назад. Кинул парню в ноги.
- Держи. Это все новое, два дня как из мастерской. Штаны тебе длинноваты, наверное, будут – подогни. И рукава тоже. Ботинок нет, но мы с тобой потом на склад сходим, поищем что-нибудь более удобное, чем твои. У нас в таких пятки отобьешь, пока с уровня на уровень прыгаешь.
Отвернулся, чтобы мальчишку не смущать, пока он одевается, достал миски, ложки, стаканчики и принялся выкладывать завтрак. Мясо ему почти все из термоса выгреб, банку сахарина поближе поставил к его стакану.
Когда обернулся – он по-прежнему сидел на постели и все так же угрюмо смотрел на меня. Честно говоря, я разозлился. Взял одеяло за край, вытряхнул парня из ткани – он только взвизгнул и руками прикрылся.
- Я тебя пока не трогаю, - я ткнул ему пакет с одеждой в грудь. – Но если ты будешь упираться, я натяну на тебя штаны и рубашку силой. Сказал же – все новое. Не видишь – упаковка вакуумная? Кончай ломаться, одевайся и садись завтракать, все остынет.
Он опять сердился и пах ванилью, но только молча. Мне даже ругаться расхотелось. Я бросил одеяло на кровать, отвернулся и сел за стол. За спиной слышалось какое-то шебуршание, но я не поворачивал головы, пил тоник и ел кашу. В конце концов, я не воспитатель в детской группе, я рейдер – и ни за кем сопли утирать не подписывался.
Я ошибся - Аденору Раду все оказалось коротко и узко, Лейн ведь далеко не крепыш. Я только вздохнул, глядя на парня.
- Волосы тебе надо отрастить, вот что.
Он мрачно на меня посмотрел, сел за стол, поковырялся ложкой в каше, взял чуть-чуть губами. И тут же отодвинул миску.
- Гадость, - сморщился, словно сырую крысу съел. – Это же невкусно.
- Зато полезно, - я протянул руку и придвинул миску назад. – Ешь. Это тот же самый клеточный белок, из которого на Корабле делают всю еду. Просто без вкусовых добавок. У нас очень мало ароматических пищевых кодов для синтезатора. А в тоник сахарина положи, как любишь, не стесняйся.
Он решил не стесняться и положил целых пять ложек. Мне даже интересно стало – как он такой сироп пить будет. Как ни странно, но он пил и не кривился, по-моему, ему даже понравилось. Забавно было смотреть, как он ест. Аккуратно, снимая губами кашу с ложки. Запивая каждую тоником.
Настроение у него ощутимо менялось – я чувствовал. Он все еще сердился, но не так сильно. И совсем не боялся, просто оставался немного настороже. А еще примешивалась капля раздражения – как попавшее на кожух лампы масло. Я сначала не мог понять, в чем дело, пока он не положил ложку и не уставился на меня своими синими глазищами.
- Смотреть на людей, когда они едят, неприлично!
Я только плечами пожал.
- А куда мне еще смотреть? Не на шкаф же. Я про него и так все знаю, - пододвинул ему ближе пакетик с сухарями. - Это тоже сладкое, для тебя, - встал, забрал со стола термос из-под каши, кинул в утилизатор.
- А тебе? – удивленный вопрос в спину.
- Я сладкое не ем. Угощайся.
Пока он хрумкал сухариками, я перетряхнул постель, постелил чистое белье, поправил подушки. Грязное сунул в утилизатор, и только после этого повернулся к парню.
- Раздевайся и ложись. Блич сказал, тебе надо сутки полежать. Это мой брат, он лекарь. Скоро Грендель придет с тобой поговорить.
- Кто это – Грендель?
Ну хоть одно хорошо – не пугается.
- Грендель? – я вытащил с полки видеокристалл, вставил в глазок визора. – Глава моего клана. Он очень старый, но умный. Будет тебя спрашивать – ты ему не груби, а то побью. Не посмотрю, что ты такой мелкий и больной. Понял меня, Аденор Раду?
9.
«Мелкий». Нет, вы видели такого нахала? «Мелкий»! Не всем же такими дылдами быть. И вообще – я, между прочим, еще расту!..
Пока я забирался в постель, язык так и чесался ляпнуть ему что-нибудь вроде «Сам больной!», но я мудро удержался. В конце концов, дылда меня накормил и даже угостил сухариками, хотя вовсе не обязан был этого делать. А высказать ему я и позже успею.
От мысли о том, что мое «позже» навсегда связано с Дубадамом, в груди заныло, но я решил о таких вещах пока не думать. Лучше, вон, глянуть, какие фильмы смотрят здесь, внизу – тем более, что экран визора как раз мигнул, выдал картинку, где камера наплывала на голубую планету, и приятный женский голос заговорил:
- Планета Земля – колыбель человечества. Здесь зародилась жизнь, отсюда началось завоевание…
Словом «космоса» женщина словно подавилась, изображение схлопнулось, визор крякнул, а потом совершенно неожиданно выплюнул две половинки видеокристалла, одна из которых просвистела в двух дюймах от моей головы.
Дылда очень ловко нырнул с койки вниз, уклонившись от летящего куска, и замер там. Я же, честно признаться, откровенно обалдел и даже не дернулся, тупо глядя на сумасшедший аппарат. Все, на что меня хватило – вскрикнуть:
- Ой! – и открыть рот.
Когда ступор прошел, я посмотрел на безобидно блестевший на полу обломок кристалла, потом на издевательски мерцающий серебристым экран визора, подполз к краю кровати и сообщил спине все еще валяющегося на полу Невена:
- Тебе не кажется, что твоя аппаратура понимает слово «завоевание» слишком буквально?
Дылда не ответил.
- Эй! – позвал я. – У твоего агрессивного визора закончились заряды, можно вставать.
Он опять не пошевелился.
- Ты меня напугать, что ли, решил? – я нахмурился. – Не стоит, я и так чуть заикой не стал. В меня еще никогда не стреляли видеокристаллами.
И тут я увидел, как из-под головы дылды, из-под разметавшихся светлых волос, медленно выползает красная лужица.
- Невен! – пискнул я, скатился с кровати и схватил его за плечо.
Никакой реакции.
Перевернуть дылду оказалось чрезвычайно трудно – слишком маленький флат, слишком здоровый парень, слишком тяжелое тело… Все было слишком, но я тут же обо всем забыл, едва мне удалось перевалить его на спину и убрать волосы с лица. Невен был без сознания. Второй кусок кристалла угодил ему в висок, да так удачно, что кровь лилась не переставая, и я уже весь в ней перемазался. Эх, если сейчас кто-нибудь войдет…
Мысль осталась недодуманной, потому что меня уже мягко уносило на привычных волнах. Даже удивительно, как быстро. И я потянулся к ране, ощущая биение пульса в собственных пальцах…
- Мгм… Неплохо, - негромко произнесли за моей спиной, и я подскочил как ужаленный.
Позади меня стоял старик. Даже не так – сухонький старичок с меня ростом, в мешковатой одежде, который показался бы смешным, если бы не взгляд – его пронзительной синевой меня как будто прошило насквозь.
- Не бойся, - так же негромко продолжил старичок. – Я не кусаюсь.
- Да я и не боюсь. С чего вы взяли? – я независимо сделал шаг назад и привалился к шкафу. Ноги держали неважно. А еще срочно захотелось одеться – собственный вид в одних трусах не по размеру показался мне на данный момент не очень подходящим.
- Пожалуй, нам бы следовало положить его на кровать, - старик кивнул на Невена, и мне почему-то стало неприятно, как он о нем говорит. Словно о вещи. – Один я не справлюсь. Поможешь?
Я молча наклонился и подхватил дылду подмышки. Вместе мы с трудом взвалили его на кровать, и старичок тут же плюхнулся в кресло:
- Стар я стал, силы уже не те… Да, и еще я бы порекомендовал его раздеть. Нехорошо лежать в постели одетым, к тому же в ботинках.
В принципе, старик был прав, но…
- Вы считаете, именно я должен его раздеть? – с вызовом уточнил я.
- Ну не я же, - совершенно нелогично ответил старик.
Однако я почему-то послушался и, пожав плечами, расшнуровал и стащил с дылды ботинки, а потом – с трудом, надо признаться, - и комбинезон. Старик наблюдал за мной, и мне стало настолько неприятно, что я взял – и укрыл дылду покрывалом. А пусть не пялятся тут всякие…
После этого мне опять как-то поплохело и в голове стало мутиться, но я выпрямился и задал старику вопрос, который, вообще-то, следовало задать с самого начала:
- А вы кто, собственно, такой?
Ну разумеется, он оказался Гренделем – с моим-то везением. Именно глава здешнего клана должен был увидеть меня в трусах над окровавленным телом. Произвел благоприятное впечатление, называется…
- Э-э-э… - содержательно сказал я. – Понимаете, все дело в визоре…
- Понимаю, - покладисто согласился старик. – Не забудь потом кровь затереть. Могут зайти не настолько понимающие люди.
- Да я!.. Да вы!.. Да он жив, вы что!
- Я знаю, мальчик. Я вместе с тобой уложил его на кровать. Просто советую прибраться в комнате во избежание лишних вопросов.
Я заткнулся, поскольку не нашелся с ответом.
- Рассказывай, - предложил Грендель, поудобнее устраиваясь в кресле.
Мне поудобнее устраиваться было негде – второго кресла во флате не наблюдалось, а на стуле валялось какое-то дылдино барахло, – но в голове еще немножко звенело, и я, подумав, подвинул ноги Невена и уселся на койку. А чего – приглашения ждать, что ли?..
- Что я должен вам рассказать?
- Давай начнем с имени. А то невежливо как-то – я тебе представился, а ты мне – нет.
- Раду, - мрачно сообщил я, - Аденор Раду.
- И кто же ты такой, Аденор Раду?
Вот и попробуй ответь на подобный вопрос.
- Еще позавчера был курсантом офицерской Школы в Скайполе.
- Первый сын? – понимающе кивнул старик.
- Да, - я с интересом на него глянул.
Сказка о дикарях развеивалась с потрясающей быстротой. Похоже, это мы – дикари, поскольку понятия не имеем, как живут мутанты. А они о нашей жизни очень даже неплохо осведомлены. И как тут соврать, когда понятия не имеешь, о чем они в курсе, а о чем – нет?
- Так что же ты натворил, Аденор Раду, первый сын, что тебя изгнали не только из Школы, но и из Скайпола?
Я помолчал, надеясь подобрать какие-нибудь такие… обтекаемые слова. Но слова не подбирались, а старик смотрел в упор, и под его взглядом было очень неуютно.
- Убил человека, - я позволил себе подумать над сказанным и признался: - Впрочем, теперь уже, кажется, и не одного…
Как-то до сих пор мне не приходило в голову, что кто-то из охранников в Черном коридоре мог и не выжить, да и мутанты, в общем-то, тоже люди.
- Ты умеешь убивать, Аденор Раду? – взгляд главы клана сверлил во мне невидимую дырку.
- Иногда. Не я. Что-то во мне, - язык послушно говорил правду. Сам собой. Честное слово, я тут был ни при чем.
- Что-то в тебе? То же, что лечит?
- Да.
Грендель моргнул, и мне сразу стало легче дышать. И тон у него тоже изменился, когда он забормотал под нос:
- Интересно. Интересно-интересно-интересно… Такого я еще не встречал… Ты умеешь управлять своим даром, мальчик?
Я разозлился:
- Да даром мне такой дар не нужен! Это не дар – это проклятие! Ясно вам? Из-за него я оказался здесь!
- Из-за него ты все еще жив, мальчик, - поправил старик. – Не гневи Пространство. И ложись-ка спать, у тебя слишком мало сил. Поговорим, когда проснешься. Скажешь Невену – пусть отведет тебя ко мне.
- Я вовсе не хочу спать! – заявил я. – Спрашивайте сейчас все, что хотите знать.
- Так-таки и не хочешь? – удивился старик. И вот ведь черт – он ко мне не прикасался и даже пальцем не шевельнул, но в моей гудящей голове что-то тихо тренькнуло, и я понял, что вот-вот усну.
Грендель поднялся из кресла, повторил:
- Спи, - и вышел.
Я встал, дотащился до двери, тупо посмотрел на дактозамок, настроенный на хозяина флата, понял, что перестраивать его не в состоянии совершенно, и остается только надеяться, что за время нашего сна нас с дылдой никто не украдет. Глаза пытались закрываться, но я им не позволил, а сначала упрямо вытер пол подвернувшимся под руку тряпьем. Багровые разводы, конечно, остались заметны, но я решил разобраться с ними позже, кинул тряпье в утилизатор и блаженно повалился на койку рядом с Невеном, уже не думая о том, прилично оно или не очень. Все, на что меня хватило – протянуть руку к его бледному горлу и нащупать ровное биение пульса.
«Вот наглый старикан, - успел подумать я, заворачиваясь в одеяло, - ведь я же совсем не устал, а он…»
Спал я какими-то урывками, то проваливаясь в бездну, то приближаясь к самой границе между сном и явью. Всякий раз в полудремоте – дурацкое состояние, когда, вроде бы, уже ощущаешь окружающее, но все же никак не можешь прийти в себя, - я отбивался от рук и ног дылды.
Судя по тому, как он привычно потянул меня на себя утром, Невен частенько спал не один. И либо этому кому-то туго приходилось в кровати белобрысого, либо он любил обниматься. Я – не любил. И каждый раз, наполовину выныривая из сна, отпихивал от себя очередную конечность. В конце концов я сдался и просто поглубже зарылся в одеяло, чувствуя, как чужая рука устраивается где-то в районе моей груди.
Словно поняв, что сопротивление сломлено, мне в затылок ткнулся нос. Но я уже снова проваливался в очередной пространственно-временной вакуум, и воевать с носом мне было некогда.
- Ах ты, мерзкий сучий выкормыш! Какого гребаного хрена ты тут делаешь?
Из-под моей щеки грубо выдернули подушку и тут же обрушили на голову сверху. Еще никогда в жизни меня не будили столь экстремальным способом.
Я продрал глаза и сел на кровати, откидывая подушку. Рядом зашевелились и тоже сели.
- А-а-а! Что ты с ним сделал, мерзавец?
Я опять получил по голове подушкой, повернулся к тому, что шевелилось рядом, увидел залитое полузасохшей кровью нечто и заорал от ужаса.
10.
Лейн давно мне жаловался, что визор барахлит. Я все собирался его поменять, да руки не доходили. В общем-то, я не так много времени проводил в каюте, чтобы тратить его на просмотр видеокристаллов. Разведка, рейды, Гренделю помочь надо или Бличу. Или маму навестить. Или с друзьями поболтать. Да и между рейдами я не бездельничал – помогал на складах, на плантациях или в мастерских.
Так что если и включал визор, то только в качестве снотворного.
Когда изображение задергалось, я потянулся хлопнуть по крышке, но тут что-то крякнуло – и больше я ничего не запомнил. А проснулся от активной возни и воплей рядом. Я сел и тут же услышал ор уже на два голоса.
Орал Лейн, встрепанный и красный от злости. И еще громче надрывался мелкий верхний, Аденор Раду. Я перехватил подушку, которой Лейн лупил парня, выкинул ее куда-то вбок и рявкнул:
- Цыц! Оба!
Как ни странно, они замолчали. А я ощупал пальцами лицо, потому что щеку, скулу и лоб как-то странно стянуло, словно мне на физиономию пластик наклеили. На ладони остались какие-то бурые сухие крошки, и тогда я отпихнул Аденора, слез с кровати и пошел в ионную кабинку посмотреть на себя в зеркало.
Зрелище, конечно, было впечатляющее – но вопить-то зачем?
Когда я сполоснул лицо, выяснилось, что страшных ран у меня нет. Нестрашных, впрочем, тоже. Никаких нет. И совершенно непонятно, где я так умудрился измазаться, да еще и кровью. Волосы тоже были перепачканы, я ощупал голову, но все равно ничего не нашел.
В каюте было тихо-тихо, я высунулся из кабинки, посмотрел на этих двоих – один в кровать забился, второй в угол. И пахло нехорошо, очень, меня даже передернуло – столько злости скопилось в каюте. Погрозил мальчишкам кулаком на всякий случай и предупредил, чтобы не орали и не дрались, пока я моюсь.
О том, что чистое белье осталось в шкафчике, я вспомнил только когда сунул трусы в утилизатор. Лейна-то мне нечего было стесняться, но верхний на все реагировал странно, и я решил его не провоцировать. Обернул полотенце вокруг бедер, стер с лица бреющую пасту, расчесал волосы и вышел из душевой в каюту.
Лейн был уже недалеко от точки кипения. Впрочем, Аденор Раду тоже оказался далеко не так спокоен, как пытался выглядеть.
Я на правах старшего и хозяина каюты сел на стол, посмотрел на одного, на второго. И еще раз предупредил:
- Говорить буду я, спрашивать тоже буду я. А бы оба станете сидеть молча и говорить только когда я разрешу.
Лейн меня хорошо знает, поэтому он просто сполз по стенке на корточки и демонстративно уставился в переборку. Зато мелкий тут же попытался открыть рот. Но я его перебил:
- Что тут произошло вообще? Откуда на мне кровь?
- Визор твой взорвался, - сердито сказал Аденор Раду. – Кусок кристалла попал тебе в голову. Вот сюда.
Он коснулся своего виска. Я еще раз потрогал кожу и не нашел даже ссадины. Или мелкий врал, или… Вот тут мне стало очень интересно.
- А дальше что было?
Мелкий опять засопел. Чувствовалось, что говорить у него желания нет. И от него снова запахло ванилью. Зато Лейн не выдержал и вскочил. Видимо, терпение у него закончилось.
- А не хочешь для начала объяснить, что он делал в твоей постели? Кто он такой? Откуда вообще взялся?
- Сверху, - ответил я и почесал кончик носа, раздумывая, как бы доходчивее объяснить Лейну ситуацию. – Понимаешь, я нашел его наверху. Его зовут Аденор Раду.
- То есть ты теперь ходишь в рейды за любовниками, а не в разведку, - ядовито сказал Лейн. – Наших уже всех перетрахал?
Я рта не успел открыть – а от кровати, на которой сидел мелкий верхний, полыхнуло таким гневом, что мне стало очень нехорошо. Словно я прыгнул в шахту, а там антигравитационная подушка не работает. Внутри все оборвалось, время замедлилось – и я увидел, что Лейн хватается за горло и багровеет. Точно как охранники наверху. Или Реттисси.
Я понятия не имел, как надо поступить. Все, на что хватило моего соображения – соскочить со стола, сделать два шага к кровати и отвесить Аденору Раду затрещину. Вполсилы, разумеется, я ведь не собирался его калечить.
Мелкий кувырнулся на пол, Лейн за моей спиной всхлипнул, задышал часто-часто и тоже, кажется, упал. А я остался стоять дурак дураком и думать, кому из этих двоих нужна первая помощь.
К счастью, ничего страшного не произошло. Верхний даже не отключился – сел, схватился рукой за щеку и уставился на меня. Наверное, его никогда раньше не били, поскольку в глазах у него плескалось такое изумление, что я почувствовал себя убийцей детей. С одной стороны, мне стало неловко, а с другой – он же чуть Лейна не задушил. Я что – должен был на это смотреть? Лейн мне не чужой, между прочим, мы уже полгода вместе.
Я присел на корточки, посмотрел в огромные – святое Пространство! огромные! – черные от обиды глазищи, снова почесал кончик носа и сказал:
- Извини. Я не хотел тебя бить, просто не знал, как остановить. Никогда так не делай больше, хорошо?
За моей спиной громко хлопнула дверь. Даже не оглядываясь, можно было сообразить: Лейн ушел, и вряд ли я его в ближайшее время увижу в своей постели. Не то чтобы меня это сильно огорчило, но раздосадовало точно. Выслушать-то меня почему не захотел? Лейн ревнивый, конечно, но ведь я ему не изменял. Не на пол же мне Аденора Раду было укладывать, а свободных кают в нашем секторе нет. Но даже если бы были – парень только-только сверху. Вляпается еще во что-нибудь по незнанию...
Обидно, конечно. Я в таких ситуациях редко оказывался. Да что там редко – никогда не оказывался. Объясняться-оправдываться не умею.
В общем, встал я, поднял с пола подушки, положил их на кровать, одеяло постелил. И все это время на меня волнами накатывали эмоции Аденора Раду – страх, обида, возмущение, опять страх. Так что у меня голова разболелась от всего этого. Я повернулся к мелкому, который по-прежнему сидел на полу, и буркнул:
- Грендель заходил? Ты с ним разговаривал?
Аденор Раду кивнул, тоже встал, но отошел от меня в другой конец каюты и остался там, независимо скрестив руки на груди. И хотя мне было совсем не весело, я все же усмехнулся – больно потешно он выглядел, такой весь независимый и в одних трусах. Впрочем, я и сам-то был голым, не считать же полотенце одеждой. И вот только я об этом вспомнил, как оно с меня и свалилось.
У мелкого глаза стали как две лампочки – большие и круглые. Я даже удивился - он что, никогда голых мужчин не видел? Или в зеркало на себя никогда не смотрел? Вроде как у меня там все нормальное – и по виду, и по размеру. На что пялиться и чему удивляться?
А верхний неожиданно так смутился, что запах чем-то кисленьким, как леденцы на палочке, которые маленьким дают. И покраснел – лицо, уши, шея, плечи. Даже грудь – и та пятнами пошла.
Не стал я его дальше смущать, отвернулся, достал из шкафчика брюки и надел. Потом вспомнил, что мы хотели Аденору Раду на складе обувь пристойную подобрать. Но тут он откашлялся и сказал мне в спину:
- Твой Грендель велел нам к нему зайти.
- Сходим, - сказал я и обернулся. – Поедим и сходим. И ты мне наконец расскажешь, почему на моей голове нет следов от раны, хотя крови, как я видел, было полно. И вообще расскажешь, как так получилось, что тебя свои пытались убить. Мне многое хотелось бы узнать, Аденор Раду. Потому что я совсем не хочу жить в одной каюте с неизвестным мне человеком. Да еще и сверху.
- Жить в одном флате?
Он подавился возмущением, и теперь смотрел на меня так, словно я предложил ему на ужин сырую крысу. Я пожал плечами и ногой пододвинул мелкому его ботинки.
- У нас нет свободных кают, Аденор Раду. Есть койки в общих спальнях. Не знаю, к чему ты привык наверху, но у нас все просто. Большинство живет в общежитиях. Отдельные каюты у женщин, семейных пар, руководителей кланов и у рейдеров. Еще у тех, кто в кланах имеет высокий статус – у лекарей, например. Иногда в виде исключения могут кому-то выделить каюту из резерва. Вот мой друг, например, растит двух младших братьев и сестру – их мать умерла во время последних родов – у него тоже свое жилье. Так что ты можешь выбирать, Аденор Раду: жить у меня, пока не привыкнешь и не освоишься, или отправляться в общежитие.
Честно говоря, я и сам не знал, зачем предлагаю ему разделить со мной каюту. Мне в тысячу раз проще было бы избавиться от верхнего, найти Лейна, все ему объяснить и вернуть назад. А я возился с этим мелким, который психовал по любому поводу и душил людей на расстоянии пяти прыжков. Да еще и смотрел на меня, как на неведомое чудище из космоса.
- И что – я должен буду спать с тобой? - его короткие волосы даже дыбом встали от подобного предположения, или мне это показалось. – Ты сумасшедший совсем?
Вот тут я разозлился. Да, у меня маленькая каюта. Зато своя. Потому что я рейдер, и мне нужно как следует высыпаться, чтобы не вляпаться в засаду или облаву и не подвести ребят. Но это каюта на одного, а не на пару. И запихать сюда еще одну койку невозможно, как бы этого ни хотелось всяким избалованным неженкам из Дансити.
- Не нравится – спи на полу! - рявкнул я. – Или на столе! А можешь выметаться в коридор и спать там – я возражать не буду! Тоже мне, выкидыш Пространства, отдельную койку ему подавай! Сам не видишь – тут даже гамак повесить некуда? Иди в общежитие и спи на личном матрасе, если такой капризный.
Вот когда я все это ему высказал, до меня вдруг дошло, что парень, похоже, имеет в виду совсем другое.
Мне в голову не приходило, что с этим Аденором Раду можно что-то делать. Лейн мог воображать меня кем угодно, но в действительности у меня за мою жизнь было не так много партнеров – трое, если считать и его тоже. А уж мелкому и подавно это знать было неоткуда. Вот он и испугался – не того, чего на самом деле следовало бы пугаться. И я продолжил уже немного другим тоном – отчасти потому, что на самом-то деле ни о чем таком не думал. Во всяком случае, до этой минуты.
- А если ты боишься, что я начну к тебе приставать и требовать секса, то можешь успокоиться. Ты не в моем вкусе. И вообще – я не трахаюсь с подростками.
11.
Хотелось ответить: «Вообще-то это я не трахаюсь с кем попало, тем более, с огромными мутантами». Очень хотелось. Но я ограничился фырканьем.
Пусть понимает как хочет. Не то у меня положение, чтобы ссориться с дылдой.
Но либо я полный дурак, либо внизу какая-то абсолютно другая действительность, и люди здесь живут другие. Поскольку постоянные прикосновения с трудом, но еще можно списать на случайные (как я это делал тогда с Маем), а вот открытую демонстрацию своего тела…
Я потряс головой и решил, что с особенностями моего ночлега буду заморачиваться позже. В одном дылда прав – лучше делить одну каюту с ним, чем с кучей незнакомого и неизвестно как настроенного народа. От Невена хотя бы не приходится ожидать удара в спину. Даже, кажется, наоборот… Интересно вот только – почему?!
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |