Есть и другой аспект слова «вера», связанный со структурой, отражающей личностные и общественные интересы. Он предполагает существование высших духовных ценностей, стоящих над человеком: человек живет и действует не только для себя, но и для других. Этот аспект неизменно присутствовал на всех этапах развития общества и принимал различные формы. Можно говорить о вере в Бога, в коммунистическое будущее, в обожествленную личность. Четко характеризует проблему Х. Ортега-и-Гассет: «Когда говорят, что нет религии без Бога, то на поставленный нами вопрос о главнейшем отличительном свойстве существа, называемого Богом, нам или иными словами в зависимости от убеждения отвечают так: Бог есть дополнение к человеку, а религия – именно тот образ жизни, который связывает нас с нашим дополнением, позволяя нам в нем пребывать. Без этого дополнения человек не может жить, он чувствует, что его существование жестоко и безнадежно искалечено, лишено смысла и цели...Все то, что помогает человеку ощутить свою жизнь частью целого, не думать, что она непоправимо искажена, открывает путь религии. Возможно, что то, чем довольствуются одни, покажется непонятным абсурдом другим, но если им и в самом деле этого достаточно, если они способны поддерживать этим свое существование, пребывать в этом, чувствуя под ногами твердую почву, то в этом несомненно состоит их религия» [1: 4].
Согласно Ортеге-и-Гассету, вера может иметь самые различные формы. Он отмечает связь веры со смыслом жизни – ради чего нужно жить в этом мире неправды и несправедливости. Действительно, требуется какое-то дополнение к человеку. Человек не может жить сам по себе, он входит в общество, он – его составная часть (а может быть, и чего-то более широкого). И это должно быть заложено в самих основах человеческого сознания. Другими словами, вера есть форма отражения общественной стороны человеческого бытия. И в этом смысле она заложена в глубинных слоях общественного сознания. Как познать эту субстанцию. Ортега отмечает непригодность для этой цели физического разума. Реальность человека – это его жизнь, это то, что с ним происходит. История является как бы разверткой общества, общественного сознания во времени. Здесь возникает новый вид разума – разум исторический.
Вера, религия отображают не личностную, а общественную сторону жизни людей. Здесь имеется тесная взаимосвязь с менталитетом страны, с понятиями добра и зла. Именно на их основе человек проводит внутреннюю регламентацию своих поступков. В этом смысле имеется резкое противостояние индивидуализму, согласно которому разрешено все, что не запрещено, или другими словами – можно делать все, лишь бы не нести ответственности. И не случайно христианство пришло на смену идеологии атомизированного общества Древнего Рима, погрязшего в индивидуализме, корысти, аморальности, жестокости. Именно христианство показало путь выхода из того искаженного состояния общественного сознания, которое существовало в самом мощном государстве Древнего мира. Аналогичный процесс деградации общественного сознания происходит и в самом мощном государстве конца XX века – США.
Общественное сознание не статично, оно меняется. Сознание меняется не только при переходе от одной культуры к другой (от архаической – к культуре древних царств, античной культуре, средним векам, Возрождению, Новому времени), но также в результате изобретения новых типов знаков и изменения условий жизни под влиянием городов и распространения новой техники.
Изменение окружающего мира и изменение ментальности в прошлом – это история. Прошлое неразрывно входит в настоящее. Люди и общество в целом на каждом шагу делают выбор, и этот путь остается в общественном сознании. Мож-но даже сказать, что основой общественного сознания является историческое сознание. Общий подход к проблеме исторического развития был сформулирован в работах Ортега-и-Гассета (См. 1). Свой анализ он проводил на примере истории философии, подчеркивая, что она отражает особенности всего исторического процесса.
Согласно Ортеге в истории философии, которая представляется на первый взгляд как мертвый мир заблуждений, новое философское учение начинается с того, что выявляет заблуждения предшествующего. Это уже дает существенный положительный результат за счет возникновения эффекта «ошпаренного кота», избегающего тех домов, в которых он обжегся. Но главное, отмечает Ортега, в том, что «заблуждения являются таковыми не потому, что они не есть истина, а потому, что они еще не вся истина». Они – только часть истины. Этим определяется судьба идей, которые умирают, но не исчезают без следа, будучи превзойденными, ассимилированными другими, более сложными идеями. Устаревшее учение продолжает оставаться истиной и в том смысле, что через нее неизбежно пройдет мыслительный процесс. А вереница философов прошлого выступает как единый философ, проживший как бы две с половиной тысячи лет, в течение которых он продолжал мыслить. Т.е. наша философия такова, какова она есть лишь благодаря тому, что стоит на плечах своих предшественниц.
Человек сохраняет прошлое в себе, накапливает его, заставляет то, что уже прошло, продолжать существовать. Другими словами, существует исторический разум, в котором каждое учение, каждая теория занимают свое место, являются частью истины. Так, с одной стороны, нельзя всерьез воспринимать ниспровергателей марксизма, с другой – нельзя его консервировать, канонизировать. И то и другое может дать далеко идущие негативные последствия. Марксизм должен стать частью новой, более широкой истины. И такой процесс шел и будет идти непрерывно.
Такова общая характеристика исторических перемен, но существуют и конкретные временные характеристики общественного сознания. Еще Гомер сказал: «Мельницы богов мелют так медленно». Обычно принято считать, что настоящее – это миг, грань между прошлым и будущим. Но суть вопроса в том, что наше настоящее восприятие является функцией как реальной обстановки, так и опыта прошлого. Т.е. в более широком плане оно характеризуется видением – непосредственным взаимоотношением нашего разума с конкретной вещью. Ортега-и-Гассет отмечает, что наряду с чисто «историческим» прошлым, уже отсутствующим, скрывшимся за горизонтом, существует относительное прошлое, которое в некоторой мере является и настоящим. С этим прошлым имеется визуальная связь. В качестве примера приводятся морщинки старика. В них мы видим, что оно есть настоящее. Прошлое бытие этого старика является для нас настоящим.
Для общества временной лаг, отделяющий «историческое» прошлое от относительного (которое можно определить как современный период или настоящее в расширенном смысле слова), составляет примерно 40 лет. Это период, доступный непосредственному восприятию общества в целом, за который человек, вышедший из школьного возраста, вступает в пенсионный. То, что лежит за его пределами, уходит за горизонт. Данная характеристика играет принципиальную роль при анализе изменений общественного сознания и методов воздействия на него. К ней мы еще неоднократно будем обращаться в дальнейшем.
В нормальных условиях устойчивого развития человек воспринимает себя как составную часть исторического процесса, как фрагмент истории своего народа или человечества в целом. В переходные периоды люди часто обращаются к своей истории, чтобы получить ответы на возникающие сегодня перед ними задачи из прошлого, от своих предков. Но здесь подстерегает опасность манипулирования сознанием. Для этого используются определенные методологии оценки тех или иных положений, их роли, места, пределов применимости. Правильная оценка невозможна без исторического контекста, учета менталитета эпохи (т.е. глубинного уровня коллективного и индивидуального сознания). Тем не менее, часто происходит экстраполяция настоящего в прошлое, и в работах, написанных многими авторами, в прошлых эпохах разгуливают наши современники, а отношения между людьми рассматриваются с течки зрения того привычного, которое объявляется единственно возможным.
Осовременивая прошлое (за рамками 40-летнего временного лага), мы приписываем людям того времени свое видение мира, свой менталитет. При этом можно добиться любого искажения, превращать по надобности людей в демонов или ангелов. Здесь открывается возможность ведения исторической войны, стреляя прямой наводкой по прошлому.
XX век характеризуется постепенным разрушением традиционного общества, служившего мощным ограничителем негативных форм поведения человека. Традиционное общество имело своей основой сельское население, которое в начале века намного превышало городское. Но ситуация менялась. На планете шел бурный процесс урбанизации. Сейчас огромная масса населения проживает в крупных городах – мегаполисах. В таких городах создались особые условия для проживающих там людей. Скученность, теснота, загрязнение, шум, интенсивное уличное движение, малоподвижный, но вместе с тем напряженный образ жизни, сокращение жизненного пространства порождают и обостряют различные виды заболеваний, в том числе аллергические и онкологические. В больших городах у многих людей возникают определенные психические сдвиги: неуравновешенность, агрессивность, подавленность, чувство одиночества. Неотъемлемыми чертами жизни становятся алкоголизм, наркомания, насилие, преступность, проституция. Растет маргинальная прослойка людей, которые не могут приспособиться к современному обществу. В больших городах, где люди разобщены, очень высока степень их управляемости. Средства массовой информации, особенно телевидение, формируют моды, идеалы, нормы поведения. Неадекватно воспринимая окружающий мир, многие люди живут в мире абстракций и иллюзий.
По существу же теряются традиции, преемственность, связь времен. Это, кстати, общая тенденция изменения духовной среды. Разрушение традиционного общества, атомизация людей оказали сильное негативное воздействие на веру во-обще, на готовность человека служить другим людям. И хотя в постиндустриальном обществе много говорят о религии, а на монетах США даже написано «мы верим в Бога», от религии в основном осталась обрядовая сторона. Резко возросло число и влияние различных сект, среди которых своей активностью выделяется Общество свидетелей Иеговы, обещающее спасение от приближающегося конца света и имеющее отделения во всех странах мира. В этих сектах общественная сторона религии отходит на второй план, а во главу угла ставится личное спасение и вечная жизнь, покорность пастырям.
Таким образом, из двух сторон общественного сознания – личностной и общественной – определяющей стала первая. Установился новый культ – культ потребления. Если у тебя есть доллары и ты силен, то имеешь все, что хочешь. Но если нет веры, то «все дозволено», как писал Ф.М. Достоевский в романе «Братья Карамазовы». О неблагополучии в обществе потребления свидетельствуют высокий уровень преступности, наркомания, терроризм, кровопролитные конфликты. Мы еще только начинаем осознавать масштабы изменения духовной среды человека.
Как интуитивная реакция на изменения в общественном сознании, у людей начинает проявляться стремление к объединению, к общим ценностям, а не только к прибыли. Многие религиозные деятели трактуют происходящие изменения как наступление вселенского Зла. В любом случае существующая тенденция позволяет говорить о надвигающейся глобальной неустойчивости общественного сознания.
К настоящему времени изучен ряд неустойчивостей верхнего и основного уровней общественного сознания. Для верхнего уровня (общественного мнения) аналогично циклическим экономическим кризисам наблюдается циклическая картина перепадов общественного сознания. Общественное мнение, склонившееся в пользу одной из противоборствующих сторон, при появлении серьезных трудностей начинает отклоняться в другую сторону, отрекаясь от бывших кумиров и идеализируя их противников. За периодом диктатуры, все сжавшей и подчинившей себе, создаются условия для анархии, хаоса, разгула страстей, после чего общество вновь стремится к жесткому порядку. В ряде стран стихийность этого процесса сглаживается наличием отработанной двухпартийной системы. Но в целом колебания общественного мнения не приводят, как правило, к крупным потрясениям или катастрофам в обществе.
Основной уровень или парадигма общественного сознания обладает значительной устойчивостью. Как уже отмечалось, эволюция этого уровня может быть представлена как последовательная смена парадигм со скачкообразными переходами между ними. Эти переходы или революции характеризуются на предварительной стадии крупномасштабными флуктуациями, неустойчивостями в мировоззрении отдельных групп, неожиданными корреляциями. Процесс отхода от существующей парадигмы может длительное время проходить незаметно, скрыто.
Скачкообразные переходы (революции) имеют свои закономерности. Революция возникает в силу неустойчивости предшествующего состояния. Ее результатом являются отказ от существовавшей ранее парадигмы и переход в состояние, соответствующее новым реальностям. Любая революция проходит по крайней мере четыре фазы:
1 фаза – стягивание; весь спектр мнений сводится к дилемме: да – нет, кто за революцию, кто против, и там и там разнородный конгломерат сил.
2 фаза – революционная борьба. Она может быть как короткой (переворот), так и длительной (кровопролитная гражданская война).
3 фаза – борьба после победы. Вследствие неоднородности конгломератов сражавшихся сил неизбежны «разборки» между бывшими соратниками, но главное здесь две линии: одна «революционная», направленная на углубление революции, на непримиримую борьбу с прошлым злом; вторая – линия «реалистов», направленная на приведение ситуации в стране в соответствие с существующими реалиями и даже, если это полезно, на реставрацию эффективно работавших учреждений прошлого. Первая линия исторически обречена, она может лишь продлить время нестабильности. В этом смысле правильно изречение «революция пожирает своих детей».
4 фаза – стабилизация, которая заканчивается победой реалистов. Это возвращение общества к своим корням, но на новой основе, установление при борьбе наследников революции новой равновесной структуры общества.
Для процесса революции в целом характерны отсутствие сложившейся организации общества, потеря многих ориентиров, колебания общественного сознания, иррациональность поведения. Данный процесс относительно длительный, порядка 10–20 лет, и многостадийный.
Понятие культуры влияния на сознание человека в основе своей исходит из представления о такой преобразовательной деятельности, как «обработка людей людьми». Здесь не обойтись без замечания К. Маркса и Ф. Энгельса о двух сторонах преобразовательной деятельности, одна из которых – «обработка природы людьми», другая – «обработка людей людьми». Обработка людей людьми – важнейшая сфера жизнедеятельности общества, и классики марксизма подразумевали под этим воспитание и образование членов общества, то есть социализацию человека.
Но с развитием форм общественных связей, технологий, коммуникаций (книгоиздание, средства массовой информации, компьютерные, информационные сети, глобальные системы связи), ориентированных на человека, можно говорить об обработке людей людьми, занятыми в индустрии пропаганды, рекламы, массовой культуры – индустрии производства определенных ценностей и мифов, имеющих целью влиять на человека, формировать его мировоззрение, установки, настроение. Можно охарактеризовать профессиональный средний класс, в который входят учителя, журналисты, профессора, инженеры, врачи, государственные чиновники, как некую «фабрику идеологии и ценностей», обеспечивающую «обработку людей людьми».
В конечном счете, это и есть культура влияния на человека, объединяющая культуру материальную, создающую технические средства, и духовную, создающую духовные ценности и мифы, для которой технические средства дают возможность донести эти ценности и мифы до широких масс. Причем, технические возможности определяют во многом и суть создаваемых духовных ценностей и мифов. Эти процессы неразрывно связаны с духовным производством и духовным потреблением, распространением духовных ценностей, а, по сути, с передачей информации.
Распространение информации подчиняется своим законам. Важнейшим является соотношение информации как меры упорядоченности и энтропии как меры неопределенности. Максимальная информация сложна для субъекта, она представляется ему хаосом, неопределенностью. Помочь справиться с этим хаосом представлений, совершить редукцию неопределенности в сознании и призван процесс распространения информации, который обеспечивают «специальные» люди. По сути, постоянно идет борьба между упорядоченностью и неопределенностью как в источнике информации, так и в сознании ее получателя. Переход от незнания к знанию характеризуется появлением установки в сознании, которая вызывает упорядоченность в отборе информации.
Распространение духовных ценностей как информации, их восприятие человеком подчиняются известным психологическим закономерностям коммуникации. Эти закономерности связаны с проблемами внимания, мышления личности, влияния стереотипов на восприятие информации, проблемами обратной связи, психологической структуры установок личности и динамикой их изменений под влиянием распространяемой духовной информации, проблемами применения принципов внушения и убеждения в процессе воздействия на человека.
С другой стороны, процесс духовного потребления, который тоже является частью более общего процесса обработки людей людьми, ныне стал предметом анализа в научной литературе. Духовное потребление как удовлетворение духовных потребностей человека в виде идей, взглядов, художественных образов способствует формированию мировоззрения личности, раскрытию ее творческих сил. Духовное потребление, конечно, надо рассматривать не только как удовлетворе-ние потребностей людей. Наряду с этим потреблению придается в обществе определенная заданность, направленность. Именно это позволяет управлять процессом формирования ценностных ориентации личности, ее установок на духовные ценности.
Духовное потребление непосредственно связано с процессом распространения духовных ценностей, что предполагает определенные институты, материальную базу, средства. Сюда входят все формы обучения человека, деятельность средств массовой информации, учреждений культуры, самодеятельных организаций. А духовное потребление, в свою очередь, зависит от духовного производства. Насколько будет развитым это производство, настолько будет насыщенным ду-ховное потребление. В современном обществе духовное производство – весомая и все более расширяющаяся часть общественного производства.
Духовное производство связано с деятельностью средств массовой информации, с развитием средств связи, кинематографической и полиграфической промышленности, электронно-вычислительных комплексов, с деятельностью школ и вузов, культурно-просветительных учреждений и т.д. Духовное производство сегодня требует больших материальных затрат. Развитие духовного производства, научно-технический прогресс порождают и новые формы духовного потребления. Это хорошо видно на примере развития видеотехники. Сегодняшнее духовное производство в силу своей специфики не штучное, а массовое в большей своей части, той, что связана с научно-техническими достижениями. На этих достижениях основываются телевидение, радио, кино, печать. Они – база массовой культуры, которая пользуется наибольшим спросом, у которой наибольшее потребление.
Вся система духовного производства, распространения и потребления духовных ценностей относится к той сфере жизнедеятельности общества, что именуется «обработкой людей людьми». Эта сфера качественно менялась на всем протяжении истории цивилизации, менялась и в разных типах общества. Но эта сфера – сфера «обработки людей людьми» – служит показателем социально-идеологического контроля масс, культурного прогресса общества.
Два последних столетия характеризуются двумя разными эпохами. Особенность этой классификации эпох в том, что она основана на соотнесении ценностей, на изменениях приоритетности тех или иных ценностей в разное историческое время.
1. Эпоха взлета материальных и духовных ценностей, борьбы свободы и абсолютизма отличается параллельным взлетом «прорывных» материальных и духовных ценностей. От изобретения паровоза до изобретения почти через 100 лет радио – такова сверхнасыщенность «прорывных» материальных ценностей этой эпохи. А духовные ценности в сфере науки, литературы, искусства представлены именами Канта, Фейербаха, Шеллинга, Гегеля, Фихте, Шопенгауэра, Ницше, Маркса, Энгельса, Герцена, Белинского, Чернышевского, Плеханова, Ленина, Гете, Шиллера, Гейне, Л. Толстого, Достоевского, Чехова, Гойи, Бетховена, Чайковского и других великих людей. Здесь, что ни имя, то духовный прорыв, оставляющий след в грядущих десятилетиях.
Эта эпоха стала сверхнасыщенной и в общественно-политическом производстве, ценности которого сошлись в противоречивом единстве: буржуазная авторитарная диктатура Наполеона Бонапарта и Парижская коммуна, полуабсолютистская Германская империя, объединенная железной рукой Бисмарка, и образование социал-демократических и рабочих партий в Европе. Это была эпоха личностей, идей, творчества масс – эпоха раскрепощения предпринимательской и революционной энергии, катализатором которой, несомненно, выступало культурное пространство, сверхнасыщенное материальными и духовными ценностями.
Достижения материального производства, бурные общественные процессы, нарастание общественно-политических идей, рост политических партий, институтов власти сопровождались ростом форм, методов и материальных возможностей влияния на людей, «обработкой людей людьми» – газеты, книги, школы, кружки, агитаторы, собрания, митинги, демонстрации и т.д. Эта культура влияния на массы, со всеми ее общественными связями, все больше превращалась в самостоятельную сферу, от которой все более зависел общественный прогресс.
2. Эпоха ценностей тоталитаризма и либерализма, тотального влияния на людей – современная эпоха. В ней прослеживаются как ведущая линия рождение и закат тоталитарных обществ социалистического и буржуазного типа (национал-социализм), их противоборство и последующее противоборство социалистических обществ со все более крепнущими ведущими либерально-демократическими обществами Запада, остановившими развитие тоталитарных и авторитарных социалистических общественно-политических и духовных ценностей. Эти противоборства освящены духовными ценностями марксизма, кейнсианства, центризма и ре-визионизма, теориями Хайека и Фридмана, идеями национал-социализма и классовой борьбы.
Параллельно с этими процессами в эту эпоху шел и идет процесс все более крепнущего влияния на людей в сфере общественного сознания и настроения. Этот процесс основывается на материальных информационных ценностях последних столетий и их развитии. Эти материальные ценности были взяты на вооружение как тоталитарными, так и либерально-демократическими системами, приобрели всеобщий, тотальный характер для цивилизации, стали развиваться по своим законам, в основе которых процессы циркулирования информации – политической, экономической, культурной, идеологической, а также процессы функционирования самих информационных систем, которые создают свой мир, свое ценно-стное пространство, самостоятельно влияющее на сознание, настроение и поведение людей.
Интенсивное опережающее развитие информационных ценностей затормозило, а порой и свело на нет развитие тоталитарных и авторитарных обществ, которые не могли найти адекватный ответ на информационные вызовы этой эпохи. В двадцатом столетии общественные связи, нашедшие свое выражение в форме пропаганды, образования, религии, массовой культуры, рекламы, выступали, с одной стороны, как инструмент власти политических партий, с другой, – как самостоятельная сила, определяющая общественный прогресс.
Как известно, в мировой литературе отмечены разные периоды развития цивилизации. О. Тоффлер в книге «Третья волна» выделяет три волны-эпохи в развитии цивилизации: доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную («информационную»). Последняя эпоха – эпоха «информационного общества» – характеризуется тем, что в процессе «демассофикации» общественного сознания человек-потребитель на собственный вкус выбирает свое «культурно-информационное поле» [2: 98–99]. При этом, чем больше социальная дифференциация, тем больше информации циркулирует между различными общественными слоями и группами. По О. Тоффлеру, основные особенности информационной эпохи проявляются в следующем: «Промышленное общество тогда превращается в информационное, когда значение коммуникации между людьми превосходит роль промышленного производства» [2: 93], что и произошло сегодня, по его мнению, в развитых странах Запада.
То, что указанная выше классификация эпох человеческой цивилизации тоже «вышла» на информационное общество, в котором общественные связи занимают доминирующее положение, подтверждает определенные закономерности цивилизационного развития. Двигаясь от критерия производства разного рода ценностей, в то время, как другие шли от развития производительных сил, мы пришли тоже к главенству информационных ценностей. Но следует отметить, что главенство предполагает распространение и использование информации не только с целью обеспечения управления общественными процессами, производительными силами, но и с целью «обработки людей людьми», обработки общественного сознания и настроения. А технические возможности распространения информации ныне таковы, что речь может идти о тотальном влиянии на людей. Классификация эпох по их ценностям позволяет констатировать ту особенность, что источником кардинальных поворотов в истории человеческой цивилизации были духовные ценности или же их параллельное развитие с материальными ценностями, то есть совместное духовно-материальное поле.
Если рассматривать развитие европейской цивилизации на основе базовых ценностей, то полученный вывод говорит о том, что сегодня качественный скачок в ней происходит не в сфере экономических, общественно-политических измене-ний, а в сфере влияния на народные массы, в сфере «обработки людей людьми», которая становится тотальной. Эта тотальность вытекает из интеграции духовных и материальных ценностей (система теле-, видео-, аудио- и печатных коммуникаций, Интернет плюс информация, произведения массовой культуры), которые прежде развивались параллельно и с разными скоростями.
Поэтому, усваивая поведенческие стандарты доминирующих социальных отношений, молодой человек может определить границы своей внешней идентификации лишь в рамках массовой культуры, унифицирующей его духовные потребности, выводя их в основном в рекреативную сферу. Подобная внешняя идентификация носит конформистский характер и формирует установку на квазипотребление духовных ценностей. Внешняя идентификация не всегда переходит во внутреннюю, то есть в самоидентификацию, когда происходит обретение личностью осознанных убеждений и ценностных ориентации, определяющих ее социальную роль.
Суть самоидентификации заключается в понимании себя как целостности в процессе определения границ собственной культурной идентичности. Чаще всего этот процесс носит характер полного или частичного отожествления себя с той или иной культурой (массовой, классической, конфессиональной и т. д.) или, наоборот, в случае возникновения субкультур (идентификация от обратного) осуществляется не по признаку общности, а по признаку отторжения от сложившихся культурных норм.
У молодежи культурная идентификация зачастую носит транзитный, переходный характер, когда идентичность уже не опирается на ближайшую среду, а ищет в меняющемся социуме новые формы. Отметим для примера некоторые особенности процесса культурной самоидентификации российской молодежи в современных условиях. В результате «перестройки» оказался нарушенным традиционный механизм социальных регуляций в виде государственных и общественных институтов, которые обеспечивали процесс социализации и духовно-идеологической преемственности поколений. Под воздействием нарастающей дезинтеграции стал распадаться монолит единой государственной культуры на множество национально-культурных образований, автономий, субкультур и т. д. Получившие свободу средства массовой информации, различные формы массовой культуры стали определяющим образом влиять на формирование ценностных установок, стиля и образа жизни населения, особенно молодежи. Например, универсальный, почти магический характер, по наблюдениям социологов, имеет у многих молодых людей сам акт купли-продажи хорошо разрекламированных товаров. Приобщение к миру престижных и красивых вещей становится самоцелью существования, смыслом бытия. Так средство становится целью, отчуждая личность от мира духовных ценностей, деформируя саму структуру их освоения.
По точному замечанию Б. Ерасова, «десакрализация отношений к миру и обществу, упадок идеальной, возвышенной, романтической стороны жизни сопровождаются ее банализацией, обуржуазиванием, подчинением законам рынка, превращением в товар. Прежняя символика и образность, выражавшие высокие и часто недостижимые идеалы, превращаются в продукт массового духовного освоения, но освоения мнимого, ограниченного аудиовизуальным знакомством. Идеалы превращаются в продукт массового духовного потребления, но не освоения» [3: 217].
Библиографический список
1. Ортега-и-Гассет. Восстание масс // Избр. труды. – М.: Весь мир, 1997. – С. 43-163.
2. Тоффлер, Э. Третья волна / Э. Тоффлер. – М.: АСТ, 1999. – 784 с.
3. Ерасов, Б.С. Социальная культурология / Б.С. Ерасов. – М.: Аспект-пресс, 2000. – 591 с.
В.Г. Александров
ЭНЕРГИИ ВСЕЕДИНСТВА РУССКОГО ДУХА
Приступая к рассмотрению вопросов, связанных с русской духовностью, хотелось бы сразу сделать художественное отступление, характеризующее некоторые особенности души народа.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |