- Ну, хорошо-хорошо! Не обращай на нас столько внимания, а то стражники вдруг подумают, что это мятеж, и проткнут нас прямо на этом месте! – Таким же яростным шепотом ответила ему Славянка. – Откуда ты хоть взял это? Ну, то, что стрела будет отравлена?
- Сон мне приснился вещий! Раньше я их плохо запоминал, а теперь помню всё, до мельчайших подробностей! - Стал успокаиваться Сварог, видя, что ящеры уже и так переминаются с ноги на ногу.
И вот, перед ними открылся вид на огромное сооружение, называемое Колизеем. Большие створки ворот уже были распахнуты, и только, казалось, их и дожидались.
После того, как полумрак длинного коридора принял их в свой обширный зев, сзади глухо лязгнуло. Обернувшись, Славянка увидела, что четверо стражей уже накладывают на толстенные крюки деревянный засов, что запирал врата изнутри. На немой вопрос в её глазах, ящер с длинным золотым пером ответил:
- Опасаемся диверсии шпионов. Приходится запирать двери после того, как все жители городка и воины пройдут в середину. Пойдём скорее, ваш первый поединок уже пропущен, так, что не опоздайте на второй.
Коридор здесь стал менее узким и намного ниже, так, что Сварог уже стал побаиваться, что при ходьбе пособирает все паутинки, который свисали с потолка.
Вскоре, они вошли в комнату, где воины готовились к предстоящему бою. Небольшой зал был заполнен людьми в самых разных доспехах. Начиная с прочных цельных панцирей и заканчивая смельчаками, которые предпочитали железу кожаные полосы с металлическими круглыми бляхами. Присутствовали также и знакомые стегачи, которые несколько раз могли защитить торс воина от режущего удара мечом. Конечно, недостаток такого лёгкого доспеха был в том, что ни булаву, ни точный колющий удар ножом он выдержать не сможет, но появлялось и преимущество в скорости и выносливости бойца, что носил его.
По бокам стояли широкие лавки, а в центре комнаты стояли пять тренажеров, сделанных по форме человеческого тела, для отработки ударов и связок.
Рядом с одним из них стоял огромного роста воин, с налысо обритой головой и примерялся боевой булавой, что весила пуда два, прямо в середину тренажера. На его плечах красовались два черепа, с каких-то странных зубастых зверей.
Голову воина венчал страшный шрам, что делал его внешность устрашающей для остальных, так как другие воины не приближались к нему на расстояние в несколько шагов.
Он вдруг обернулся и встретился взглядом со Сварогом. От этого, у стрелка пошли мураши по коже, а пятки закоченели, придавая ногам странную одеревенелость. Мужчина растянул губы в зверином оскале и показал полный рот заточенных острых зубов, что вселили в душу путников ещё больший страх перед ужасным воином.
Видя, как новая пара пришедших в зал людей скукожилась, мужчина размахнулся шипастой булавой и ударил прямо в грудь вырезанного из дерева тренажера. От удара щепки разлетелись в разные стороны, орошая деревянным дождём всех сидящих в зале людей, а вместе с ними и путников, которые зажмурились от неожиданности.
Острые щепы неприятно царапнули щёку, отскакивая и опадая на пол, забиваясь между тонкими щелями уложенного под ногами камня. Воин, видя какое впечатление он провёл на новеньких, дико рассмеялся, похожим на рёв медведя смехом.
- Пойдём скорее, нас уже торопят. – Говорила парню Славянка, видя, как ящеры уже манили их руками, стоя в проходике дверей, ведущих в следующий коридор.
Коридор был таким же узким и низким, как и предыдущий. Сварог до сих пор не мог отойти от увиденного в зале зрелища. В его ушах повторялся тот быстрый треск, разрывающий дерево на волокна и разбрасывающий щепы по головам других воинов. А ещё в памяти надолго засел медвежий рёв, что был смехом страшного человека. «Или не человека? Не дай Перун такого встретить ночью на лесной дороге»… - Пробормотал он, оглядываясь с тревогой назад, когда они подошли к деревянным дверям, которые отмыкал ящер с золотым пером.
- Чего ты там бормочешь, Свароже? Смотри лучше, какая прелесть в этой комнате! – Воскликнула девушка, растягивая рот в улыбке, что напоминала счастливый детский восторг.
- Ого! – Честно удивился парень, так как такого скопления оружия он не видел никогда в жизни.
Просторная комната оказалась оружейной, в воздухе которой витал приятный запах новой смазки, которой умащивали только что закалённую в горне сталь.
По правую руку были мечи: изогнутые, прямые, маленькие и совсем уж не подъёмные. Узкие клинки и широченные, достигающие двух ладоней в ширину, лезвия сверкали в ярком племени факелов, что висели на каждой стене, освещая помещение и почти не давая гари, которая оседала на потолке. Красивые резные рукояти из кости, дерева и просто обмотанные кожаной лентой иногда поблескивали драгоценными камнями. «Да такой оружейной просто цены нет!» - Восхищались путники, красотой оружия.
По левую руку на стеллажах были нагромождены щиты, которые тоже удивляли своим количеством и разностью. От деревянных, размалёванных пёстрыми узорами, и имеющими лишь железный набалдашник в центре, щитов, до, сплошь металлических, которые не каждый воин и поднимет.
Вот щиты, сделанные в виде перевёрнутой капли, на них рисунок Даждьбога – Солнышка, которое нахмурило в гневе брови и в презрении изогнуло уголки губ вниз. Золотое солнце на красном фоне щита всегда вселяло страх в глаза врага, когда навстречу ему катилась красная лавина, похожая на раскалённую лаву, вытекающую из жерла вулканов. Были русские щиты и попроще: например, просто круглые, с нарисованным на всю плоскость чёрными крестами, с одинаково ровными лучами, исходящими из самого центра.
А вот и четырёхугольные римские щиты, с помощью которых их воины образовывали отряд под названием черепаха. Она становились квадратом и прислоняли щиты друг к другу образуя цельную металлическую стену, которую не могли пробить вражеские стрелы. А изнутри, воины всегда ощетинивались длинными копьями, чтобы конница противника не смогла напором разбить стену, ломая строй и обрекая солдат на гибель.
Далее ещё и ножи, тяжеленные молоты, шипастые булавы, кистени с тугими цепями, вилы с тремя и четырьмя остриями, топоры с вычурными рукоятями, копья, дротики, луки, с наполненными стрелами тулами и колчанами. На многих из них красовалась позолота и камни, переливаясь в свете факелов красными, зелёными, синими и янтарными искорками. – Скорее всего, лишь за один такой камешек вместе с оружием, в Киеве можно было купить себе неплохой домик на окраине и выстроить огромные амбары рядом. Затем заняться ремеслом и неплохо разбогатеть. – Про себя думал Сварог, минуя
всю эту роскошь и входя в другую комнату, заполненную доспехами.
Здесь была боевая защита воинов многих стран и держав, что когда-то существовали в Среднем Мире. Может доспехи из мира живых попадали сюда, а может и наоборот: из мира Чернобога попадало всякое оружие несущее смерть и разрушения. Кому ранее принадлежали эти панцири, парень даже и догадываться не мог, а вот его боевая подруга, которая всю жизнь имела интерес к купцам, что странствовали по дальним странам, а затем привозили в их края, или же показывали нарисованные чудеса на бересте, знала. Знала, что вон те доспехи носили сарацины, со шлемами шишаками и рожками полумесяца на вершинках. Вот эти принадлежали римлянам, строго и по военному убирая все лишние украшения, оставляя только нужную бронь. Огромные красные и розовые перья венчали шлемы лишь командиров и центурионов, что обязаны были выделяться среди однородной массы простых солдат на поле боя.
А вот, наконец, и доспехи, которые принадлежали русичам. Одни обычным дружинникам, а иные боярским детям, которые по своему положению в семье знали, что наследства за старшими братьями им не достанется и были вынуждены пойти на службу к князю киевскому, в надежде, что добудут богатство и славу в военных походах.
Конечно, в отличие от дружинной кольчуги, которая иногда одевалась по верх обычной прочной рубахи, а изредка даже туника поверх кольчуги. Боярские доспехи были не в пример богаче и намного надежнее защищали своего хозяина, как от рубящего удара меча, так и от пущенной из засады стрелы.
Доспех сыновей русской знати был не просто кольчужной сеткой, а скреплённой чешуёй прочных металлических пластинок, что налегали одна на одну, словно у речных рыб. Элементы кольчуги здесь тоже были. Прочная сеть прикреплялась к пластинам и закрывала шею, вместе с головой, оставляя открытым лишь лицо, а так же покрывала она и руки воина, иногда не
заканчиваясь у запястий и переходя в кольчужные рукавицы.
Полюбовавшись на всё вооружение, которым можно было обеспечить не одну пограничную заставу, путники, скрипя сердцами подались за конвоирами. Ящеры уже чуть ли не силком потащили их к выходу.
- Как я вижу ваше оружие при вас? Лук, стрелы, доспехи, всё есть. А где твоё оружие воин? – Спросил ящер с золотым пером Сварога.
- Моё оружие всегда при мне. – Заявил парень, вытаскивая нож Будимира из-за голенища. Нож не искрился и не сверкал, как всякий раз, когда стрелок вытаскивал его, чтобы отбить атаку. Значит, волшбы и злого колдовства рядом не было. Хотя, когда древлянин приближался к луку Славянки, что шла с ним плечо в плечо, нож мягко завибрировал, словно струны гусляра и, казалось, запел боевую песню без слов и музыки. Непонятно как, но парень это чувствовал, что не могло не придать ему бодрости и храбрости в предстоящем бою.
Запел и лук девушки, что уже несла его в руке, надевая на ходу тетиву и проверяя её на прочность. Оружие трепетало в руках хозяев, стараясь успокоить и дать понять, что их не двое, а четверо, а это уже в целых два раза больше, чем было, и, значит, противника победить будет легче. Но, своими домыслами и ощущениями путники не стали делиться друг с другом, ожидая, что побратим не поймёт и ещё вдруг поднимет на смех, не доведи Перун.
Наконец, они вошли в последнюю комнату, выходом из которой была тяжелая стальная решетка, что приходила в движение, поднимаясь кверху и скрываясь где-то внутри стены.
Из арены в комнату входили двое стражей, что тащили под руки изрубленное тело человека, который проиграл бой. Кровь оставляла на песке, который покрывал арену, грязные и рваные дорожки, что тянулись из центра и теперь вымазывали каменные плиты пола.
Человек был молод. Целым осталось лишь его лицо, которое было искривлено предсмертной гримасой. Оно постепенно выравнивалось, что свидетельствовало о покидающей тело умирающего воина боли, а вместе с ней и жизни. «Ничего, скоро его подлатают и получится вполне нормальный веретенник» - Проговорил один страж другому, проходя мимо путников.
Длинный нож до сих пор был зажат в его руке, не покидая хозяина даже после смерти. Клочья плотной рубахи тянулись по полу, постепенно пропитываясь кровью и тяжелея.
Три страшных удара рассекли тело человека до самых костей. Крест-накрест по груди и один рассоединил мышцу ноги. Скорее всего, как думал в тот момент Сварог, именно удар по ногам, который пропустил воин и стал причиной его проигрыша. Когда меч разрезал ногу, воин на мгновение застыл от вспышки страшной боли, а затем и пропустил два удара в грудь.
Помимо этих глубоких ран, по всему телу были лёгкие порезы, будто противник не хотел убивать парня одним ударом, а желал полностью спустить из него кровь, дабы потом, когда он ослабнет, поиздеваться над ним ещё больше.
Так думал Сварог, видя как несчастного, словно мешок с репой, бросили на носилки и унесли прочь. – Не хотелось бы встретиться с тем парнем, что разбил тренажер в зале. Уж его-то мы бы ни за что не одолели. – Думал стрелок, проходя под самыми прутьями решетки и видя, что огромный круг мест для зрителей, возвышающийся на огромную высоту вокруг центра арены полностью заполнен людом.
- Удачи вам ребята. – Пожелал напоследок ящер с золотым пером и дёрнул за рычаг, что опускал решетку. Она с лязгом вонзилась в отверстия для острых кольев и замерла.
- Да, уж, удача нам непременно пригодится. Как бы улизнуть от поединка? – Поглядывал на противоположную решетку древлянин.
Они оглядывали заполненные до отказа трибуны и наблюдали, как зрители торопят и выкрикивают им пожелания. Кто-то желал выиграть в бою, а иные наоборот, только в более грубой форме. Хотя, путники редко разбирали, что там кричит ликующая толпа, всё смешивалось и тонуло в однообразном гуле, но первые ряды было слышно отчётливо.
Привлекал внимание огромный трон, в котором можно было уместить целых два человека, обшитый кроваво красной тканью. Сейчас он пустовал, но вот рядом с ним, возвышался точно такой же, с той лишь разницей, что был сделан для людей с нормальным ростом.
На маленьком троне сидела женщина лет тридцати с бледной кожей лица и голубыми глазами. Она сидела, подперев рукой подбородок и, со скучающим видом рассматривала выходящих на арену воинов. Несмотря на то, что расстояние к трону было приличным, Сварог мог рассмотреть холодную красоту этой незнакомой женщины. Черные, с пробивающейся рыжинкой волосы достигали кончиками тонких плеч, скрепленные на лбу металлической диадемы, с закреплёнными в ней алмазами. Ярко красные губы сильно выделялись на бледном лице, будто красные маки посреди зимних сугробов.
Встретившись взглядом с древлянином, она немного оживилась, вскинув тонкие брови к верху. Лёгкая ухмылка тронула контур её губ, а в глазах мелькнула искра. Женщина на секунду задержала на нём взгляд, а затем вновь приняла скучающий вид, показывая, что этот воин ничуть её не интересует.
Рядом с ней стояла свита, состоящая из одних лишь женщин вооруженных луками. Они с тревогой посматривали по сторонам, выискивая, не пытается ли кто-нибудь покуситься на жизнь их госпожи.
Решетка медленно поднималась, выпуская на арену двух рослых бойцов, в лёгкой форме одежды. На лицах были варяжские личины, полностью скрывающие лица, оставляя лишь прорези для глаз.
Доспехи из тонкой кожи плотно обтягивали тела, а в руках сверкали кривые сарацинские мечи. Соперники неспеша приближались к ним, поигрывая своим оружием.
- А где же луки? – Спросила у древлянина девушка, оглядывая воинов, которые были как на ладони, и ни стрел, ни лука, ни у одного из них не было. – Ты ведь говорил, чтобы я опасалась стрелы, не так ли? – Славянка вновь подёргала тетиву и вытащила первую стрелу из тула.
- Говорил. Но ведь во сне было всё именно так. Я не знаю, почему он не сбывается! Мы там выиграли, но у тебя было пробито плечо отравленной стрелой, и ты медленно умирала.
- Значит, если сон не сбывается, то мы можем и не выиграть? – Не поверила своей догадке девушка, беря на прицел первого воина.
- Наверное… - Выдавил из себя Сварог, моментально теряя всю уверенность, что придавала ему сил перед боем.
- Ну, тогда у нас нет другого выбора, как вступить в схватку. Назад пути нет – решетка закрыта, а эти двое мечтают нас убить и получить место в личной свите Чернобога. Прекрасно! – Возмутилась Славянка, отводя руку до самого уха и выпуская первую стрелу.
Воин, в которого была выпущена стрела, даже не замедлил шага, делая круговой мах мечом и сбивая стрелу в полёте. Древко сухо треснуло и безжизненно упало на песок. Такое действие ошарашило девушку и, она дрожащей рукой вновь наложила стрелу на лук.
Сварог, видя что ситуация складывается совсем не в их пользу, перевернул нож лезвием вниз и стал медленно отступать к решетке, что мгновения назад была захлопнута. – Пусть враг думает, будто я отступаю. – Мыслил он, осматриваясь в поисках каких-нибудь полезных предметов. Но к его
удивлению арена была гладка и даже самого маленького постороннего предмета, будь то деревяшка или прут из железа, на ней не имелось. Ну, разве что колья, вкопанные по кругу и наклонённые остриями в круг, чтобы воины не далеко отступали от центра, но они не подходили под разряд оружия, так как были слишком толстыми и тяжелыми.
А тем временем, воины всё ближе приближались, поигрывая мечами и делая ими плавные взмахи каждый раз когда сбивали выпущенную стрелу. Они уже давно пересекли центр арены, и теперь от путников их отделяло шагов двадцать.
Внезапно, тучи, что были наброшены словно купол поверх города, стали сгущаться и закручиваться в широкий вихрь, который постепенно опускался к арене. Когда до песка, что был устлан по каменным плитам, оставалось не больше четырёх локтей, вихрь завернул к огромному трону и, зацепившись за него хвостом, стал уменьшаться и превращаться в простого человека.
Трибуны затаились в мёртвенном молчании, а когда порывы ветра исчезли, мужчина поправил густые прямые волосы цвета воронового крыла, и присел на трон, обводя зрителей взглядом. Затем, он два раза хлопнув в ладоши, поднял левую ладонь к небу. В тот же миг рабы стали подносить зрителям угощения, которое с жадностью пожиралось на месте. Другие разносили большие кувшины с напитками и наливали в кружки всем, кто мог дотянуться к ним. Народ подземного мира ликовал, превратившись в огромный гудящий колокол.
Забыв о своих противниках, Сварог вновь нашел их взглядом. Оказалось, что в то время, как вихрь стал опускаться к арене, они, оставив свою безжалостную атаку, отступили к своему зарешеченному выходу и теперь стояли, вытянувшись перед человеком на троне и чего-то ждали.
Мужчина, с чёрными кустистыми бровями и тонким контуром губ, сидел, выжидающе рассматривая бойцов на арене. На вид ему было не более сорока лет, но шрамы на лице указывали на то, что в битвах он тоже бывал частенько, не прячась за спины союзников. На лбу выделялся багровый синяк, будто его совсем недавно огрели чем-то тяжелым и он до сих пор не рассосался.
Мужчина, наконец, приподнялся и, приветствуя всех жителей города, перевёл правую руку на застывших в ожидании бойцов. Он повернул ладонь к небу и немного сомкнул пальцы в кулак. Воины, застывшие, словно камни вмиг приложили ладони к груди и низко поклонились в пояс.
Чернобог перевёл взгляд на Сварога и Славянку и поднял теперь правую руку, смотрящую ладонью в небеса. Он сомкнул пальцы в кулак, ожидая пока путники, почтят его поклонами, так же как и предыдущие.
Сварог приложив руку к груди уже начал поклон, как застыл, словно пораженный стрелой. Славянка, стоящая за его плечом внезапно произнесла:
- А ты хоть знаешь, кому поклоны бьёшь, Свароже?
- Какой-то важный военный начальник или даже управляющий провинцией. – Уверенно прошептал Сварог.
- Чернобог это! – Зашипела девушка, накладывая стрелу на лук и беря мужчину на прицел.
- С ума выжила!!! – Крикнул парень, сбивая руки девушки и зажимая стрелу в своей руке. – Не нам с тобой тягаться с богами, Славянка! Я, конечно, представлял себе Чернобога иначе. Гнилое мёртвое лицо, черви из глаз и ушей и вообще разлагающееся тело, а он вон как выглядит. Будто только что из княжьего терема вышел, чист да прихорошен!
Наши противники напротив, и уже идут к нам! Не рушь все наши планы и посматривай по сторонам, опасаясь стрелы. Если она не у воинов, то может вылететь отовсюду, даже не заметишь!
Чернобог, видя, как девушка направляла на него лук, громко рассмеялся, запрокинув голову вверх и, свёл руки вместе, давая приказ начать бой. Неожиданно для путников, воины, что стояли у самой решетки очутились уже в самом центре и стремительно побежали на опешивших людей.
Сварог понимая, что в ближнем бою лук только обуза, побежал им на встречу, даже не представляя, что ему теперь делать. Воины замедлили шаг и расступились перед несущимся сломя голову человеком.
Парень пролетел вперёд, пробегая мимо воинов и, резко замедлил шаг, как вдруг ноги непослушно подкосились, от незаметной подножки. Лицо проехало по песку, что забивался в рот, нос и даже под веки. Набрав свободной левой рукой горсть песка, он постарался вскочить и швырнуть его в лицо ближайшему воину.
Сильный удар ногой в спину выбил из его груди дух и вновь распластал на
арене. Отплёвываясь, парень перевернулся лицом к верху и всё же бросил песок в противника, стоящего с мечом над ним.
Песок рассыпался пылью о грудь противника, так и не достигнув его лица. Воин хмыкнул и, перехватив меч рукоятью вверх, занёс его для удара.
Внезапно сзади нападающего раздался треск, и он замер с занесённым оружием. Меч стал медленно опускаться. Касаясь груди древлянина, воин удивлённо прохрипел:
- Напарник ведь должен был прикрывать. – Прошептал он. – И доспех нельзя пробить! Так мне сама Марена обещала… - И, надавил на рукоять.
Сварог вскрикнул от резкой боли, огнём вспыхнувшей в том месте, где начал прорываться доспех и в отчаянии крутанулся, ударяя воина ножом, по защищённым в кожу перчатки, пальцам.
Воин вздрогнул, посматривая на опрокидывающийся в сторону меч. Он заметил, как по песку покатились три его пальца и зашатался, поднося изувеченную руку к глазам. Крик боли резанул древлянина по ушам, заставляя сознанием чувствовать боль противника.
Славянка понимала, что второй воин, который стоял за спиной напарника и прикрывал его от стрелы, ждёт, когда же она спустит тетиву. Девушка видела, как поверженный на арену Сварог перевернулся на спину, а противник уже возвышался над ним. Стрела привычно легла на лук и коснулась красным оперением уха. Мозг лихорадочно перебирал варианты, куда можно было сделать прицельный выстрел, но так и не находил – вездесущий меч воина мелькал с такой скоростью, что превращался в плотный щит, закрывающий нападавших.
Она вдруг перевела взгляд на голову бойца, что вращал меч. Там появилось какое-то зеленоватое облачко, что стремительно окутало глазные щели защитной личины.
Воин пошатнулся и, бросив меч, пытался как можно быстрее сдёрнуть с головы шлем. Он отступил на два шага в сторону и согнулся так, будто глаза выедало странным облачком.
Вот здесь она и выпустила стрелу, что нашла цель и прошила кожу защитного доспеха, проникая между лопаток и застревая в крепких костях позвоночника. Она видела, как поверженный воин всё ещё попытался заколоть Сварога, но меч выпал из его руки, которую он поднёс к глазам и вдруг отчаянно закричал.
Девушка наложила следующую стрелу и выпустила в пошатывающегося бойца. Наконечник пробил шею человека, насквозь выскочив остриём прямо из горла и бросая капли на Сварога, что пытался подняться на ноги. Боец странно захлюпал и оборвал свой полный ужаса крик.
Стрелок, видя, как Славянка поразила противника в горло, понял, что воин уже не опасен и, стараясь облегчить его страдания, вонзил нож ему под сердце. В этот момент боец напрягся, но быстро обмяк, оседая на песок.
Поняв, что с одним бойцом покончено, Сварог потянул нож назад, чтобы
продолжить поединок дальше. Здесь его ожидала неприятность. Нож так сильно вошел под защитную кожу доспеха, наверное, зацепился рукоятью и
теперь никак не хотел вытаскиваться, а оставшийся воин, сбросив личину, а затем, протерев глаза, уже направлялся к нему.
Понимая, что против длинного изогнутого меча ему не выстоять в рукопашной, древлянин подхватил оброненный мёртвым противником меч и стал в защитную позу, немного согнув ноги в коленях и выставив остриё меча вперёд.
Воин, оставшийся без скрывающей лицо личины, оказался довольно зрелым мужчиной, в возрасте примерно сорока пяти зим. Его рыжие волосы были коротко острижены, напоминая иголки маленького лесного ежа, а густые брови были плотно сжаты поверх переносицы. Мужчина плавно приближался, держа боковым зрением не только Сварога, но и его напарницу, пускающую в него стрелы, которые он с лёгкостью отбивал.
Боец приближался к Сварогу широкой дугой, заходя к нему так, чтобы парень стал на линию прострела и тем самым превратился в живой щит, который оградит его от девушки, что казалось, не знает устали и прекращать бой не собирается.
Вдруг, когда все три человека стали в одну линию, за спиной Сварога послышался удивлённый стон. Он обернулся и увидел, как его подруга лежит на песке, стараясь выдернуть торчавшую из раненного плеча чужую стрелу, кем-то выпущенную из толпы зрителей.
Понимая, что на мгновение отвлёкся, парень тут же перевёл взгляд на соперника, что сделал длинный выпад, стараясь достать кончиком меча горло парня. Рука с оружием сама поднялась вверх, сбивая летящее к горлу лезвие, а вторая поймала запястье воина.
Сварог, отбросив меч в сторону, освободившейся рукой ударил бойца в лицо, согнув кулак таким образом, чтобы сжатые и пальцы коснулись глаз острыми костяшками. Воин, пропустивший удар, обронил и свой меч, быстро отступил и, перехватывая кисть древлянина, вывернул её в сторону.
Когда голова коснулась арены, стрелок понял, что и в рукопашной схватке проиграет, если ничего не придумает. Он взвился на ноги, но вдруг почувствовал, как сильные руки сцепились замком на его шее, полностью перекрывая дыхание. Подсечка и вот они уже оба на песке, только с той разницей, что Сварог на лопатках, а противник над ним.
В голове уже гудело, как в железном чане, что накаляется в печи, а перед глазами прыгали зелёные искорки, как в голове стали всплывать слова:
Прощай мой друг, прощай, настал момент, увы,
Расстаться лик судьбы, пророчит нам негода,
Прощай мой друг прощай, нас годы ждут борьбы,
За то, чтоб, наконец, увидеть лик свободы.
Она нас вдаль зовёт, уже растаял лёд,
И что же делать, если надо, надо.
Ведь нам не привыкать, пред камнем тем стоять,
Где ворон каркает и пахнет ладан.
Возможен путь побед иль поражений бред,
И нет вины твоей в метели злоколючей,
Впечатывая след, я помню твой завет,
Смеяться над грозой, коль обложили тучи.
Свобода вдаль зовёт, уже растаял лёд,
И что же делать, если надо, надо,
Ведь нам не привыкать, пред камнем тем стоять,
Где ворон каркает и пахнет ладан.
Прощай…
Слова звенели с каким-то непонятным металлическим оттенком, будто голос что напевал их, не принадлежал человеку. И вдруг парня осенила догадка: «Да, это же волшебный нож Будимира поёт мне последнюю песнь смерти, прощаясь! Хрена с редькой ты откушаешь, а не Сварога! Рановато ещё руки опускать! Мы ещё поборемся!» - Силы уходили с каждым потерянным мгновением, но ярость задерживала их, ещё больше закипая в голове.
* * *
Славянка выпускала стрелу за стрелой, которые так и не достигали тела соперника, что заходил за Сварога, прикрываясь им, словно щитом. Вдруг, неимоверная боль взорвалась фонтаном из левого плеча. Перед глазами сразу оказалось проявляющееся через тёмный купол свинцовое небо, которое начинало вращаться.
Переведя взгляд на плечо, она с ужасом увидела застрявшее в ней древко стрелы из красного дерева и оперение чёрного цвета с белеющими на нём полосами. Резкая боль, царившая теперь по всему телу, внезапно стала уходить, оставляя после себя лишь онемение.
Посмотрев на поверженного Сварога, она увидела воина, что сомкнул в замок руки, стараясь задушить парня. Девушка, понимая, что после смерти напарника, она долго не продержится, собрала все силы и поднялась на ноги.
Шатающейся походкой она приближалась к сцепившимися в тугой ком, мужчинам.
Изящный лук был туго зажат в руке, а ноги всё быстрее утаптывали песок арены, неся хозяйку к сцепившимся в схватке мужчинам. Когда оба воина были рядом, девушка с громким криком отчаяния размахнулась и опустила лук прямо на затылок противника. После этого, её ноги подкосились от слабости и она осела на песок, орошая его красными каплями руды, что стекала по древку стрелы, пробившей плечо девушки насквозь.
Сварог вдруг почувствовал, что хватка ослабла, рванулся вперёд, переворачиваясь на спину. Он видел, как воин, встал на ноги, но почему-то держится рукой за голову и страшно кривит лицо в гримасах.
- Перун!!! – Охрипшим голосом прохрипел Сварог и вскочив на ноги,
схватил противника за грудки, толкая его вперёд.
Мужчина почти не касался ногами пола, так быстро бежал вперёд Сварог, с яростью, что накопил, он почти нёс врага, стараясь вбить его в стену, которая окружала арену. Внезапно они оба остановились как вкопанные. Что-то сильно ударило в грудь, отталкивая его на два шага назад. Сварог смотрел на лицо противника, которое белело всё больше, будто вся кровь вмиг покинула тело, а рот раскрывался в немом крике. Он не мог понять, что же так резко могло остановить их, ведь до стены ещё шагов семь.
Опуская взгляд на грудь врага, он увидел торчащее из неё остриё деревянного кола, шипы, которых белели недалеко от стен. Прорванная кожа доспеха плотно обтягивала острый кол, а белая туника, что была поддета под защиту, стремительно краснела, пропитываясь кровью ворога, который ещё совсем недавно хотел убить его – Сварога, а затем и его подругу, но теперь превратился в жалкий кусок мяса, одетого на кости.
На острие висела, болтаясь на какой-то вене, половинка всё ещё сокращающегося сердца. Воин, наблюдая, как сердечная мышца затихает, судорожно вскинул руки, стараясь обхватить кол, но вдруг, замер. Его голова бессильно опустилась, а руки в последнем усилии вцепились в дерево, ломая ногти до самого основания.
Древлянин не помнил, как он дошел до середины арены. Он заметил, что грудь разрывается от глубоких вдохов, будто он бежал целые сутки без остановки, а руки по локти в крови. Теперь он понял, чья кровь была на его руках во сне. Сумасшествие битвы уже отпустило и он, всё ещё мутными от ярости глазами, рассматривал трибуны стараясь найти виновником того, что уже свершилось.
Несмотря на все предосторожности, они со своей боевой подругой так и не смогли предотвратить того выстрела. Выстрела не со стороны противников, а подло – со стороны трибуны. Оттуда, откуда его ждать никак не могли.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |