От служения до женитьбы

Скотт:

Все лето перед поступлением в колледж я находился в пути: США, Шотландия, Англия, Голландия, я посетил все эти страны в качестве гитариста христианской рок-группы, которая называлась 'Континенталс'. И к завершению этого 'музыкального сезона' я почувствовал, что вполне насытился и гитарой, и музыкой, и хочу, наконец, сосредоточиться на Библии и богословии.

Четыре года в Гроув Сити Колледж пролетели словно вихрь. Моими главными предметами были богословие, философия и экономика, - последнюю я добавил для спокойствия отца, который, оплачивая счета за мое обучение, хотел, чтобы я изучал что-то практическое. Кроме того, я активно участвовал в работе местного отделения 'Юной Жизни'. Этим я выражал свою благодарность Богу за то, что именно через 'Юную Жизнь' Он открыл мне свет Евангелия. Все четыре года учебы я участвовал в евангельском служении 'Юной Жизни', донося до учащихся учение Евангелия в том виде, в каком я сам его принял.

Дух служения, наполнявший меня в работе с неверующими во Христа, можно почувствовать, в частности, на следующем примере.

Один приятель как-то рассказал мне об известном христианском богослове, которого звали доктор Фрэнсис Шэффер, - он обучался у него в Европе. Доктор Шэффер однажды решил на выходные слетать вместе со своими студентами в Париж. Гуляя по одной из улиц ночного города, они увидели стоявшую на перекрестке проститутку. К ужасу студентов, их наставник направился прямо к ней.

- Какова твоя цена? - спросил он.
- Пятьдесят долларов.
Он оглядел ее с ног до головы и сказал:
- Ну, это слишком мало.
- Ну, что ж, для американцев - сто пятьдесят долларов.
Он отступил назад и возразил:
- И это все еще слишком дешево.
Она быстро ответила:
- Уф-ф, ну хорошо - воскресный тариф для американцев - пятьсот долларов.
- Все-таки это явно мало, - настаивал он.
Теперь, уже начав нервничать, она с некоторым раздражением спросила:
- Ну, и сколько же я, по-вашему, стою?
- Я не смогу заплатить вам столько, сколько вы на самом деле стоите, но позвольте мне рассказать вам о Том, кто уже сделал это.

И студенты увидели, как их наставник опустился на колени вместе с женщиной на том самом перекрестке, где они стояли, и она в молитве отдала свою жизнь Христу.

Таков был дух веры и служения в 'Юной Жизни', и я не переставал удивляться тому, насколько обычные приходские церкви были равнодушны к делу обращения неверующих и заблудших душ.

Католическая Церковь мне казалась вовсе лишенной сострадания к неверующим и ревности о Боге, погрязшей к тому же в заблуждениях и предрассудках. Проводя занятия по изучению Библии для студентов колледжа, я особенно стремился привлечь к ним ребят, выросших в католичестве, то есть изначально сбившихся с истинного пути. Я был в ужасе от их невежества, - они совершенно не знали не только Библии, но даже учения своей собственной Церкви. Они проявляли полное неведение, когда речь шла даже о самых первых шагах на христианском пути. Должно быть, их католические наставники относились к ним как к морским свинкам. Было совершенно бессмысленно, беседуя с ними, опровергать суеверия и заблуждения католицизма, - их невежество относительно любых христианских доктрин не оставляло никакого места для диспута.

В общежитии среди моих друзей начались разговоры о 'новом крещении'. Все мы возрастали в своей вере и все больше сплачивались как христианская группа. Наш проповедник, великолепный оратор, умеющий увлекать слушателей, говорил о том, что те из нас, кто был крещен в младенчестве, никогда не получали истинного крещения. Казалось, что мои друзья принимали на веру каждое его слово. На следующий день после этой проповеди они с жаром обсуждали то, на какой день будет назначено повторное, 'истинное' крещение.

'Вам не кажется, что по поводу крещения мы должны сами исследовать Библию, дабы убедиться в том, что он прав?' - обратился я к ним, послушав эти разговоры.

Но они меня не слышали. 'Ты не согласен с тем, что он говорит, Скотт? Ты сам-то помнишь свое крещение? Какой смысл крестить ребенка, который еще ни во что не верует и не может веровать?'

На самом деле я сомневался. Тем не менее, я был убежден в том, что слепое следование авторитетам - это ошибочный путь, а вера не должна быть основана на эмоциях, особенно коллективных.

И я сказал им: 'Не знаю, как вы, а я буду еще изучать Библию, чтобы не допустить ошибок, приняв повторное крещение'.

На следующей неделе все они 'заново крестились'. Тем временем я отправился к одному из профессоров нашего библейского курса и рассказал ему обо всем происшедшем. Выслушав, он не высказал свое мнение прямо, а посоветовал мне продолжать внимательное изучение этого вопроса: 'Скотт, почему бы тебе не взять проблему крещения младенцев в качестве темы для реферата на моем курсе?'

Я был в замешательстве.

Так как я не был в восторге от этой идеи, мне это было не интересно. Но Господь, видимо, хотел подтолкнуть меня в этом направлении, и поэтому в течение нескольких месяцев я собирал и изучал все доступные материалы по теме крещения.

На этом этапе моей христианской жизни я уже прочитал Библию целиком три или четыре раза. Все мое исследование Библии говорило о том, что ключом к пониманию Писания является идея завета, обетования. На каждой странице Писания говорится о том завете, который заключал Бог с людьми, с народом Божиим на различных этапах истории!

Изучая этот вопрос, я пришел к единому убеждению. Две тысячи лет - от Авраама до Рождества - Бог непрестанно говорил своему народу о том, что Он хочет, чтобы всякое родившееся дитя было в завете с Ним. И это осуществлялось очень просто: дитя получало знак завета.

В ветхозаветные времена знаком завета Божия было обрезание, но Христос изменил этот обычай, сделав крещение знаком Нового Завета между богом и людьми. Но нигде в Писании я не находил свидетельства о том, чтобы Христос возражал против вхождения младенцев в завет с Богом.

Наоборот, я находил Его слова: 'Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко мне, ибо таковых есть Царство Небесное'. (Матфей, 19:14)

И апостолы подражали Ему в этом. Например, когда в праздник Пятидесятницы Петр закончил свою первую проповедь, он призвал слушателей принять Христа, войдя в Новый Завет с Богом: ':покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов, - и получите дар Святого Духа. Ибо вам принадлежит обетование и детям вашим:' (Деяния 2:38-39)

Иными словами, Бог по-прежнему желает, чтобы и дети тоже были в завете с ним. А поскольку крещение - это знак Нового Завета, почему же не следует крестить детей верующих? И я пришел к заключению, что Церковь с полным основанием с самого начала допускала крещение младенцев. О тех выводах, к которым я пришел в моем исследовании Писания, я начал рассказывать своим друзьям. Но они не стали меня слушать, не говоря уже о том, чтобы обсуждать эту тему. Я почувствовал, что они ощущают некоторую неловкость оттого, что я пытаюсь изучать этот вопрос так серьезно.

В тот день я понял две вещи. Первое - то, что многие так называемые библейские христиане основывают свою веру на эмоциях, вместо того, чтобы искать истину в молитве и в исследовании Писания. Второе - то, что завет - это ключ к пониманию всей Библии.

И тогда я принял решение, что идея завета станет центром и главной темой всех моих будущих рефератов, курсовых работ и служения в целом. И я начал претворять это намерение в жизнь. Четыре года изучения этой темы привели меня к пониманию того, что завет - это стержневая тема всей Библии. Писание начало раскрывать мне свой глубинный смысл.

В последний год моей учебы в колледже у меня появилась еще одна цель, помимо поступления в аспирантуру семинарии по изучению Библии и богословия. Я хотел стать мужем самой прекрасной и духовной девушки нашего студенческого городка - мисс Кимберли Керк.

В свое время я привлек ее в 'Юную Жизнь' как руководителя библейской группы. Около двух лет мы работали вместе, бок о бок, на ниве евангелизации. И затем я сделал ей предложение. К моему восторгу, она согласилась.

Закончив колледж с отличными оценками по богословию и философии, я переехал в Цинциннати, где мы провели все лето в подготовке к свадьбе. Рядом с Кимберли Хан я мог бесстрашно смотреть в будущее.

Кимберли:

В 1975 году я поступила в Гроув Сити Колледж, на курс искусства общения. Я выбрала христианский колледж, чтобы не сойти с пути моего активного служения Богу, который так воодушевлял меня во время моей учебы в средней школе. В колледже я надеялась возрастать духовно, преодолевая новые, более трудные препятствия, подобно тому, как металл затачивается металлом, христиане служат к укреплению друг друга. Но, начав учиться в колледже, я почувствовала, что теряю свой порыв и увязаю в некоем болоте, ведь большинство студентов тут либо были христианами, либо считали себя таковыми, и в этой среде многое как бы считалось само собой разумеющимся, очевидным и не подлежащим дискуссии. Я чувствовала, что не продвигаюсь вперед ко Христу, а это означало, что я отступаю назад, потому что человек не может стоять на месте.

Летом после второго курса я четко ощущала свое духовное 'снижение', произошедшее за время учебы в колледже. Я с удовольствием участвовала в играх, была членом женской студенческой организации и различных клубов, но духовного роста не было. Иисус хочет не просто присутствовать в нашей жизни, но быть ее центром, ее основой. И я понимала это, но действовала так, словно приглашала Его в свою жизнь лишь на моих условиях - так, как это было удобно и комфортно для меня. Но ведь в действительности - Он, именно Он приглашает нас войти в Его жизнь. И я искала такое служение, которое само поставило бы меня на колени, нечто такое, что было бы слишком велико для моих собственных, личностных усилий. Когда после лета я вновь приступила к учебе, я была исполнена решимости принести добрые плоды Господу.

В начале семестра я входила в совет по профориентации, и Скотт также принимал там участие. Но подойти к нему я осмелилась лишь тогда, когда мы оказались на танцевальном вечере. Я обратила на него внимание и тут же подумала: 'Нет, к такому симпатичному парню я не решусь подойти'. Потом засомневалась. Ну, а затем собралась с духом и заговорила с ним.

В самом начале разговора он спросил меня: 'Ты веришь в то, что Бог есть?'

О Боже, подумала я, этим летом парень утратил веру и полон сомнений. Даруй же мне те слова, которые я должна ему сказать. В течение десяти минут я объясняла ему, сбивчиво и старательно, что Бог действительно существует. И наконец я спросила его: 'Так ты теперь согласен с тем, что Бог есть?'.
И он ответил: 'Да, разумеется'.
Я была изумлена: 'Зачем же ты экзаменовал меня целых десять минут?'
'Я хотел понять, что у тебя на душе', - был его ответ. - 'Не хочешь прогуляться со мной?'
И мы долго гуляли и беседовали.

Я рассказала ему о своем предчувствии, что следующие два года в колледже будут для меня иными, чем предыдущие два. Я предчувствовала некое новое служение, которое должно привести к моему духовному возрастанию.

'У меня есть служение для тебя!' - объявил Скотт. 'Ты когда-нибудь слышала о 'Юной Жизни'?'

Я знала о 'Юной Жизни', потому что мой отец пришел к вере во Христа через их отделение в Колорадо. И именно мой отец, участвуя в семинаре в Питтсбурге, послужил к созданию в этом районе отделения 'Юной Жизни'. Но я не знала тогда, что проповедь Питтсбургского отделения 'Юной Жизни' некогда привела Скотта ко Христу. Поступив в колледж, он затем активно участвовал в студенческом клубе 'Юной Жизни' и стремился привлечь сильных в вере христиан для руководства библейскими группами. Скотт так рассказывал мне об их деятельности:

'Мы отправляемся в средние школы и общаемся с учащимися там ребятами. Мы участвуем в их развлечениях, подвозим их домой и постепенно становимся их друзьями. И когда они начинают относиться к нам с доверием и принимать наши слова серьезно, мы беседуем с ними о Христе. Мы берем ответственность на себя за тех из них, кто принимает решение отдать свою жизнь Христу. Мы стремимся передать им всю серьезность и глубину того, что означает жить для Христа. Мне нужны девушки, которые были бы способны работать со школьницами. Ты возьмешься за это?'

Я поняла, что именно это способно изменить всю мою жизнь, заставив меня полностью предаться Богу. И, несмотря на свой страх, я ответила: 'Хорошо, я согласна, ведь я сама мечтала об этом'.

Последующие два года я вместе с другими студентами отдавала этому служению все свое свободное время. Сначала мне было страшно приходить в школу и первой начинать общение. Но мы знакомились с ребятами, проникались их делами, становились их друзьями ради служения Господу, и Бог был с нами, вдохновляя и укрепляя нас. Наше служение приносило обильный плод.

Скотт учил нас наиболее действенным способам проповеди Евангелия и работы с новообращенными. Он был и гитаристом, ответственным за музыкальное сопровождение, и лектором на еженедельных собраниях нашего клуба. Его библейские беседы для школьников были столь великолепны, что все руководители групп стекались послушать их. Он вынужден был просить многих из них не приходить на его беседы, поскольку комната уже была забита школьниками, и в ней просто не оставалось места.

С тех пор, как Скотт привлек меня к участию в 'Юной Жизни', мы проводили вместе довольно много времени. Порой наша беседа начиналась за обедом и заканчивалась уже после ужина. Когда однажды мы провели почти три недели в интенсивном общении, Скотт сказал мне: 'Кимберли, мне очень приятно быть с тобой рядом и общаться так, как мы это делаем. Но если мы будем продолжать такое частое общение, я просто утону в любви к тебе, а в этом году у меня совершенно нет времени на любовь. Давай вернемся к ней в следующем году. А до тех пор мы лучше прекратим наши встречи'.

Я была обескуражена. Это был необычный способ расставания и я, конечно же, была глубоко огорчена. Скотт, несомненно, был лучшим христианином среди всех, с кем я когда-либо встречалась, и когда он сказал, что нет никаких иных тайных причин для расставания, я поверила ему на слово. Мы прекратили наши свидания, но продолжали совместное служение.

'Юная жизнь' была реальным путем к исполнению моего заветного желания быть проповедником, служителем церкви. Я мечтала об этом со второго класса школы. Жизнь моего отца была непрерывным подтверждением того, что пастор - это самая лучшая, самая вдохновенная работа, какая только дарована людям. Каждый день я приходила домой, полная волнения и восторга от осознания того, как люди, слушая Евангелие, приходят к вере Христовой. Отец беседовал с супругами, у которых были проблемы в браке, и радовался, когда супружеская жизнь восстанавливалась. Он проповедовал и объяснял Слово Божие. Он утешал тех, кто страдал от болезней или скорбел о смерти близких. Ничто в мире не казалось мне более прекрасным и желаемым, чем следовать за ним в призвании пастыря. Мне казалось, что я обладаю теми же дарами и талантами, что и он, что во мне живет то же стремление проповедовать и помогать другим в их христианском пути.

Но затем некоторые друзья, в том числе и Скотт, начали подвергать сомнению мое убеждение в том, что Бог призывает меня быть проповедником и служителем церкви. Они обращались к Писанию, и я соглашалась с ними в том, что если моя мечта противоречит Писанию, тогда Бог, несомненно, имеет иные планы относительно меня.

Мне было очень трудно критически отнестись к моей давнишней мечте. Еще мучительнее было изменить ей. Но мне пришлось это сделать, поскольку я убедилась в том, что Писание против рукоположения женщин в пасторы и священники. Когда я поняла это, мое желание рукоположения начало уменьшаться. И я стала искать иного пути, каким Господь мог бы использовать мои способности и желание служить Ему.

Помимо нашего совместного служения 'Юной Жизни', мы со Скоттом много и горячо спорили о самых разных богословских вопросах. Однажды на Рождество, когда я была дома, я рассказала маме о наших дискуссиях со Скоттом, и она вдруг заметила мне:
- Кимберли, теперь стоило бы выйти замуж за этого парня. Я уверена, что ты так и сделаешь.
- Выйти замуж за него! Я с трудом выдерживаю наши богословские баталии!
- Я думаю, ты все-таки выйдешь за него замуж.

Она никогда не говорила ничего подобного ни об одном другом молодом человеке, с которым я когда-либо встречалась. И я запомнила ее слова.

Хотя мы больше не назначали свиданий, мы уже создали прекрасную основу для наших будущих отношений. Я и не знала о тех словах, которые Скотт сказал друзьям летом перед нашим последним годом учебы: что перед окончанием учебы он собирается жениться на Кимберли Керк. Но к концу того лета и меня не оставляло чувство, что Скотт - мой избранник.

31 сентября, во время уик-енд-семинара руководителей групп 'Юной Жизни', мы вновь назначили друг другу свидание. Наше совместное служение помогло нам понять, насколько благоприятной для христианского служения является супружеская жизнь, она подобна тому, как два вола идут в одной упряжке. Я восторгалась устремленностью Скотта к истине и к Слову Божию. Он был великолепным оратором и собеседником. Бог, действуя через него, менял человеческие жизни. И Скотт ценил и меня, и то, как Бог использовал меня в служении.

Мы вновь вели долгие беседы, стремясь делиться друг с другом тем, что открывалось нам в размышлении и изучении Писания. То, о чем мы мечтали, к чему стремились, - все взаимно дополняло друг друга. Он хотел быть служителем церкви и наставником, я же мечтала быть женой пастора. Он хотел быть писателем, а мне нравилось печатать и править. Мы оба любили говорить, и, несмотря на наши богословские споры, мы были потрясающе едины в наших убеждениях. Это единство вместе делало нас гораздо сильнее, нежели в то время, когда мы были каждый сам по себе.

К 23 января мы были помолвлены, и наша свадьба была назначена на август этого года. (Мы недавно обнаружили, что наша помолвка произошла в день празднования Отцами-стигматиками обручения Марии и Иосифа!) Вскоре после нашего окончания колледжа мне вдруг пришло в голову, что я даже не имею понятия о том, хочет ли Скотт иметь большую семью. Я всегда надеялась, что у меня будет хотя бы четверо или пятеро детей. И однажды я как бы невзначай спросила его:
- Ты хочешь, чтобы у нас были дети?
- Пожалуй, но не слишком много.

О Боже, подумала я, да он сторонник ZPG (теория неувеличения населения Земли)! Стараясь выглядеть незаинтересованной, я переспросила: 'Не слишком много - это сколько?'
'Не знаю', - сказал он. 'Наверно, их должно быть не больше пяти или шести'.
Я не верила своим ушам. 'Ну что ж, остановимся на малом', - сказала я с улыбкой.

Так наши сердца и умы оказались слитыми воедино сильнее, чем прежде. Мы оба изумлялись тем дарам, которые Бог дал нам обоим. И все богословские вопросы, о которых когда-то мы так яростно спорили, разрешились сами собой! Нам оставалось лишь пожениться и продолжать наше познание истины вместе, чтобы во всеоружии покорять этот мир Иисусу Христу. Таково было наше общее желание.

18 августа 1979 года мы сочетались браком в городе Цинциннати, в кругу наших семей и более пятисот друзей. Мы дали обещание друг другу сделать Иисуса центром нашей совместной жизни.

Дата добавления: 2015-11-04