Политическая борьба в 1954—1956 гг.

За несколько лет, прошедших со дня достижения не­зависимости, в ьирме ооразовалась категория професси­ональных политиков, живущих на доходы от политиче­ской деятельности. Почти все они входили в Лигу, со­ставляя ее центральные и местные органы, заполняя го­сударственный аппарат и парламент. Несмотря на срав­нительно скромное жалованье, которое получали парла­ментарии и представители лиги на местах, за годы гос­подства АЛНС они настолько вросли в свои кресла, что не представляли иной жизни. В бирманских условиях это способствовало коррупции, ибо все, начиная от помещи­ков и торговцев, желавших приоорести привилегии или лицензии, и кончая представителями крупных иностран­ных корпорации, желали заручиться поддержкой того или иною министра, чиновника или члена парламента. Уже в 1951 г. У Ну признавал, что за первые три года независимости было раскрыто около 500 случаев корруп­ции, которые обошлись стране в 16млн. чжа. Образова­ние специального ьюро расследований не смогло изжить продажности чиновников, причем в Бирме существовало убеждение, что бюро, преследуя рядовых чиновников, куда либеральнее относится к видным членам Лиги. В 1954 г. в темной сделке с рисом было замешано имя одного из руководителей Лиги и лидеров Социалистиче­ской партии — У Чжо Нейна. В конце 1954 г. У Ну посвятил многие выступления этой больной теме, ибо про­дажность чиновников и политиков сильно подрывала авторитет [300] Лиги и была серьезной помехой в экономическом развитии. Теме борьбы с коррупцией была посвящена и конференция АЛНС в мае 1955 г. Более того, была на­значена комиссия по чистке Лиги от примкнувших к ней темных дельцов и честолюбцев, стремившихся использо­вать в своих целях неограниченную власть, которой пользовалась АЛНС. Недовольство Лигой начало про­являться и в армии, где часть молодых офицеров, а так­же некоторые высшие командиры высказывали разоча­рование деятельностью правящей элиты, отошедшей от заветов Аун Сана. Паллиативные меры, принимавшиеся правительством, не могли спасти положения: должности, лицензии, подряды, распределение иностранных зай­мов — все это продавалось и покупалось.

Руководство Лиги сознавало, что приближавшиеся всеоощие выборы могут не принести Лиге безусловной победы, как было ранее.

Состоявшиеся в феврале 1955 г. муниципальные вы­боры в Рангуне стали пробой сил как для Лиги, так и для оппозиции. Оппозиционные партии согласились на время забыть о разногласиях и объединились в Патрио­тический союз. На политической арене вновь появился Ба Мо, не выставлявший своей кандидатуры, но высту­пивший с левой платформой «народной демократии». К Союзу присоединились даже крайне правые политики, пытавшиеся под его знаменами получить голоса бирман­ских избирателей, которые в массе отрицательно относи­лись к союзу с Западом и укреплению позиций частного капитала. В целом же Союз отражал настроения мелкой буржуазии, части рабочего класса и городской интелли­генции.

Лига бросила в Рангун все свои силы, организуя ми­тинги, вывешивая красные знамена и транспаранты, из­брав в качестве предвыборного символа портрет Аун Са­на, обрабатывая буквально каждого избирателя. Со­трудники Лиги контролировали все избирательные уча­стки. В результате победа АЛНС была, как и прежде, подавляющей. Из 35 мест в муниципальном совете Лиге достались 33. Однако за этими цифрами скрывались и тревожные данные: за объединенную оппозицию голосо­вало 29% принявших участие в выборах, в то время как многие имевшие право голоса не были зарегистрированы или не явились на избирательные участки. Одним из [301] двух кандидатов оппозиции, победивших на выборах, был брат Аун Сана Аун Тан, порвавший с Лигой. Тем не менее результаты выборов в Рангуне вселили уверен­ность в руководителей АЛНС, и они спокойно ожидали всеобщих выборов, назначенных на апрель 1956 г.

Уверенность в победе обострила борьбу внутри самой Лиги. Начался дележ выгодных мест между сопернича­ющими лидерами и организациями, входившими в АЛНС. Основными соперниками выступали социалисты, уже не в первый раз желавшие полностью подчинить себе АЛНС, и Всебирманская крестьянская организация, надеявшаяся укрепить свои позиции в правящей коалиции за счет голосов крестьян. Однако ни те ни другие не осмеливались открыто выступать против У Ну и его бли­жайшего окружения, ибо в значительной степени влия­ние Лиги зиждилось на его личной популярности.

Несмотря на поражение оппозиции на рангунских муниципальных выборах, левые силы, перегруппиро­вавшись, организовали новый союз — Национальный объединенный фронт (НОФ), основной силой которого была Рабоче-крестьянская партия. Правые силы стра­ны объединились в Бирманский национальный блок (БНБ).

Всего АЛНС выставила 220 кандидатов сравнительно с 300 кандидатами оппозиционных блоков и независимых. Как и за год до этого, выборам сопутствовала мобилиза­ция избирательной машины Лиги, вложившей большие средства в агитационную кампанию и контролировавшей все местные органы власти.

Результаты голосования в столице, казалось, под­тверждали самые смелые расчеты АЛНС: все девять мест в Рангуне остались за Лигой. Лидеры Лиги — У Ну, У Ба Све и У Чжо Нейн — были избраны уверенным большинством голосов. Однако куда менее обнадежива­ющими были известия о ходе выборов в сельской местно­сти. Начали поступать сообщения о серьезных потерях, понесенных Лигой. В общей сложности из 240 мест в парламенте 145 досталось Лиге, НОФ получил 47 мест, остальные мандаты пришлись на долю БНБ и независи­мых. Несмотря на то что Лига сохранила за собой контроль в парламенте, оснований для оптимизма не было: в то время как за Лигу голосовало 1 743816 избирателей, НОФ набрал 1 139286 голосов — разрыв был не так велик, [302] как можно было бы заключить по числу избранных парламентариев.

Реальной причиной падения авторитета Лиги было разочарование избирателей в ее деятельности, усталость от продолжавшейся гражданской войны и неудач в об­ласти экономики, недовольство профессиональными по­литиками Лиги, НОФ же выступил с программой немед­ленного заключения мира с повстанцами и реальных де­мократических преобразований в стране. Эта программа была понятна избирателям и отвечала их действитель­ным стремлениям.

После выборов социалисты вновь сделали попытку воспользоваться обстановкой и оттеснить от руководст­ва Лигой и правительством своих соперников. Главным препятствием на пути к этому был У Ну, на которого со­циалисты не осмеливались нападать публично, но кото­рого они на закрытых заседаниях Высшего совета Лиги обвиняли в провале на выборах. К этому прибавлялись также личные разногласия и неприязнь, давно копившие­ся между У Ну и лидерами социалистов. В создавшихся условиях У Ну вторично пошел на тактический маневр: как и в разгар гражданской войны, он объявил о своем уходе от руководства страной, по крайней мере времен­но, для того чтобы заняться оздоровлением Лиги и под­готовить себе достойного преемника. Возможно, У Ну ре­шил отмежеваться от провалов в деятельности Лиги и, предоставив власть социалистам, дать им возможность дискредитировать себя в глазах широких масс. Социали­сты со своей стороны полагали, что уход У Ну позволит им, даже если он впоследствии вернется к политической деятельности, укрепиться в руководстве Лиги настолько, что власть У Ну по возвращении будет номинальной.

5 июня 1956 г. У Ну покинул пост премьер-министра, оставшись президентом АЛНС. Лига ограничила его «отпуск» одним годом.

С уходом У Ну премьер-министром стал У Ба Све, сохранивший за собой пост министра обороны. Два дру­гих лидера социалистов, У Чжо Нейн и Такин Тин, стали заместителями премьера. Третьим заместителем был назначен шанский князь Сао Кун Чо. Заместители премьера одновременно держали в руках важные мини­стерские портфели: иностранных дел, национальной эко­номики и социальных служб. [303]

Сосредоточение ключевых постов в руках социали­стов не ликвидировало имевшихся разногласий, а дейст­вия социалистов по оттеснению сторонников У Ну ускорили начало открытых «боевых действий». У Чжо Нейн первым перешел в наступление, опубликовав письмо к У Ну, в котором он обвинял президента Лиги в подрыве единства социалистов и в попытках удалять их из руко­водства АЛНС. У Ну не медлил с ответом: он заявил, что обвинения У Чжо Нейна — вымысел и напомнил, что У Чжо Нейн был замешан в незаконной сделке с рисом в 1954 г.

Новый источник раздоров возник и в самой Социали­стической партии, которая не была единой ни в классо­вом, ни в организационном отношении. Она объединяла политические группировки весьма различного направле­ния, и их лидеры враждовали между собой. В этой борь­бе внутри партии был очень силен личный элемент — тщеславие и стремление к господству отдельных лидеров.

У Чжо Нейн возглавлял группу «образованных», представлявшую интересы верхушки национальной бур­жуазии. Политика этой группы находила выражение в выступлениях за индустриализацию Бирмы, за превра­щение ее в современное экономически независимое госу­дарство. За этим скрывалось стремление укрепить пози­ции национальной торгово-промышленной буржуазии. Вместе с тем «образованные» держали в руках бирман­ские профсоюзы и оказывали определенное влияние на рабочее движение.

Фракция «необразованных», возглавлявшаяся Такин Тином, представляла интересы имущих слоев деревни и контролировала Всебирманскую крестьянскую организа­цию. Лидеры ее выступали за преимущественное разви­тие сельского хозяйства, полагая, что Бирма должна ос­таваться сельскохозяйственной страной. Они объявля­ли индустриализацию преждевременной и разорительной для страны.

За различием позиций этих двух фракций скрывались интересы различных слоев национальной буржуазии, а также личное соперничество между Такин Тином и У Чжо Нейном и их приверженцами, потому что победа любой из фракций значила также и дележ администра­тивных постов и возможность приблизиться к государственной кормушке. [304]

С приходом к власти социалистов эти разногласия резко обострились и лидеры социалистов обрушились с упреками друг на друга. В различных районах Бирмы со­перничество «образованных» и «необразованных» приве­ло к кровавым столкновениям между их сторонниками и к дальнейшему расколу партии. Возможно, У Ну предви­дел возникновение такой ситуации и в начавшемся кон­фликте, не связывая себя формально с той или иной фракцией социалистов, в действительности поддерживал определенные связи с Такин Тином и «необразованны­ми», так как его личные отношения с У Чжо Нейном ис­ключали возможность примирения. Помимо этого У Чжо Нейн, как политический деятель, был значительно более крупной фигурой, нежели Такин Тин, и стремился к не­ограниченной власти в Бирме. Третий лидер социалистов, председатель исполкома партии У Ба Све, был связан с У Чжо Нейном давнишними личными и партийными отношениями, однако предпочитал до поры до времени не обострять отношений с «необразованными».

В этой обстановке бирманская армия пока остава­лась вне политики, хотя ситуация, сложившаяся в стра­не, беспокоила ее руководителей. С одной стороны, в ар­мии, выросшей и усилившейся в ходе борьбы с повстан­цами, были сильны антикоммунистические настроения, и образование Национального объединенного фронта — левой организации, выступавшей за немедленное пре­кращение гражданской войны мирным путем и демокра­тизацию общественной жизни, — вызвало неодобрение части офицерства. С другой стороны, националистически настроенная основная масса офицерства была разочаро­вана в деятельности Лиги, отрицательно относилась к коррупции и политическим махинациям ее функционеров и стремилась к созданию такого режима, который мог бы установить в Бирме твердую власть, руководствую­щуюся интересами страны в целом.

Дата добавления: 2015-11-03