Совете господ.

• Участие владыки во внешних сношениях было обыч­ным явлением. Так, договор о мире с Норвегией 1326 года скреплен печатью владыки, в 1339 году его пред­ставитель входил в состав посольства к ко|ролю швед­скому. Особенно часто владыку отправляли в посоль­ства к князьям для переговоров о приглашении их в Новгород и для улаживания взаимных неудовольствий. Так, архиепископ Илья принимал активнейшег участие в отстаивании свободы города от Андрея Боголюбско-го, а после славной победы новгородского оружия от­правился к князю для нормализации отношений. Про­явив большую дальновидность и запретив своему кон­ному полку сражаться с войском Ивана II! во время Шелонской битвы (в чем многие новгородцы видели причину поражения), владыка Феофил возглавил за­тем новгородское посольство к Ивану и подписал мир­ный договор. Открытие военных действий Новгородом также требовало одобрения владыки. Летопись расска­зывает, как в 1398 году посадники, и бояре, и дети боярские, и житьи, и купцы со всеми своими воинами били челом владыке: «благослови волостей поискать». Вероятно, в данном случай речь шла не только о бла­гословении, но и о материальной поддержке.

Особое значение имело для Новгорода сдерживаю­щее влияние, оказываемое владыкой на тенденцию пригородов и волостей к отделению. Новгородское ру­ководство было для провинций настолько обремени-_______219 _______________*

тельным, что многие из них стремились выйти из со­става государства. Глава церкви цементировал нестой­кое единство Новгородской земли и зорко следил за всем, что ему угрожало. В 1398 году, например, вла­дычный волостель сообщает новгородскому войску об измене двинских воевод. После образования независи­мого Псковского государства владыка, сохраняя 1ю отношению к младшему брату Великого Новгорода пол­номочия главы церкви, способствовал удержанию Пско­ва в новгородской орбите и перекачивал часть дохо­дов псковской церкви в казну св. Софии. Между псков­ской и новго;родской церквами сложились такие же отношения, как между новгородской и московской.

Способом укрепления власти Новгорода в пригоро­дах и отдаленных районах могла служить передача их под управление владычных наместников. Предположе­ние об этой форме прямого владычного управления светскими делами высказал В. Л. Янин на основе изу­чения группы булл. По его наблюдениям, наместники владыки с конца XIII вэка посылались в территории, находившиеся под угрозой отделения или завоевания,— в разное время в Ладогу, Торжок, Заволочье, причем одновременно в управлении таких наместников нахо­дилось не более одной-двух территорий¹.

Помимо руководства духовным ведомством влады­ке принадлежал суд над церковными и монастырски­ми людьми во всех делах², а также суд над всеми жи­телями Новгородской земли в делах, связанных с ве­рой, которые, по тогдашним понятиям, охватывали весь круг семейных и наследственных отношений, г. е.

¹ См.: Янин В. Л. Актовые печати... Т. 2. С. 61—87.

² С XIV века некоторые монастыри получили право самостоя­тельного суда над своими людьми (см., например, грамоту великого князя Ивана Даниловича Юрьеву монастырю//ГВН и П. С. 143). Владыке в таких случаях предоставлялся апелляционный суд и возможность личного разбора дел при «подъездах», т. е. посещени­ях монастырей. При смесном суде (когда одной из заинтересован­ных сторон был новгородец, а другой — монастырский человек) дела, однако, решались новгородскими властями не с представителями монастырей, а с владыкой или его наместниками во владычных палатах. С владыкой Новгороду было удобнее иметь дело и пото­му, вероятно, он не признавал делегирования судебных полномочий монастырям. Вызов монастырских людей в смесный суд произво­дился только через владыку (см., например, жалованную грамоту новгородского архиепископа Ефимия Спасскому Верендовскому мо-настырю//ГВН и П. С. 94).

________________ 220 _____________

обширную и немаловажную сферу гражданско-право­вых споров.

Устав князя Всеволода наделяет владыку еще од­ной важной функцией — контролем за торговлей. Еже­годно он должен был проверять точность торговых мер и сурово наказывать лиц, виновных в их порче. За по­печение о торговле владыка получал дар с Иванской

Сотни.

\ i Экономическая мощь и политическое влияние церк­ви, обширность полномочий владыки, почтение, кото­рым он был окружен, сказавшееся, в частности, в том, что в перечне представителей Новгорода он всегда упоминался первым, с давних времен располагали исследователей к тому, чтобы видеть в нем главу госу­дарства. Приоритет в этом вопросе принадлежит де Ланнуа, назвавшему владыку «сеньором города». Оцен­ка де Ланнуа бытует до сих пор. Г. Е. Кочин, коммен­тируя ее в сборнике документов по истории Новгорода и Пскова, подчеркивает наблюдательность «приезжего иностранца»¹. В. Ф. Андреев полагает, что владыка возглавлял не только церковь, но и Новгородское госу­дарство². Немецкий исследователь PL Раба дал своей статье о новгородском архиепископе Евфимии II под­заголовок «Князь церкви как руководитель светской

республики»³.

Подобные определения подчеркивают реальное от­личие статуса новгородского владыки от статуса архи­епископов и митрополитов других русских земель, явившееся результатом ослабления княжеской власти и установления республиканского самоуправления. Но юридически они неточны. Как заметил А. С. Хорошев, признание владыки главой государства равнозначно провозглашению Новгорода теократической республи­кой⁴. Правы те исследователи⁵, которые видят во вла­дыке лишь одно из высших должностных лиц госу­дарства. Его особый авторитет был связан с прести­жем церкви, но власть не распространялась на все об-

¹ См.: Памятники истории Великого Новгорода и Пскова

М.—Л., 1935. С. 18.

² См.: Андреев В. Ф. Северный страж Руси. С. 81.

³ Raba I. Evfimij II, Erzbischof von Grofi Novgorod und Pskov. Ein Kirchenfurst als Leiter einer weltlichen Republic//Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas, Neue Folge. 2. 1977. S. 161—173.

⁴ См.: Хорошев А. С. Церковь... С. 4.

⁵ См. там же. С. 197; Leuschner J. Novgorod. S. 128.

______ 221 _______________

ласти управления, говорить о подчиненности ему по­садника или тысяцкого нет никаких оснований. Как и другие новгородские магистраты, владыка избирался и контролировался вечем, т. е. в конечном счете зави­сел от подлинных хозяев республики — крупнейших боярских фамилий.

\1 4

емократическое вече служило лицево стороно нов­городского государственного строя, изнанкой же был аристократический боярский совет. Его прообраз — ду­ма при князе. В процессе формирования Новгородской республики она изменялась вместе с княжеской властью и в конце концов превратилась из совещатель­ного органа княжеского управления в собрание влия­тельнейших представителей вольного города, в кото­ром князь мог быть выслушан, но не имел решающего голоса. Внешним образом эта перемена сказалась в перенесении места заседаний совета из княжеской ре­зиденции на городище в палаты владыки, взявшего на себя председательство.

Боярский совет, видимо, был не вполне официальным учреждением. Во всяком случае, новгородские па­мятники права никогда не упоминают о нем прямо. Зато он хорошо известен немецким источникам. За­морских торговых гостей действительное состояние новгородского управления интересовало гораздо боль­ше его показной стороны, а потому они прекрасно зна­ли, что такое боярский совет, часто имели с ним дело и испытывали на себе его власть¹.

Заслуга открытия важнейшего закулисного органа новгородского управления в русской исторической ли­тературе принадлежит, видимо, А. И. Никитскому. В «Очерках из жизни Великого Новгорода» он впервые высказал поддержанную впоследствии всеми исследо­вателями новгородской истории мысль о том, что в

¹ А. Н. Никитский приводит случай столкновения князя с бояр­ским советом по делу немецких купцов. Совет вынес неблагоприят­ное для немцев решение. Князь считал их требования справедливы­ми, но был не в силах изменить состоявшееся постановление. См.: Никитский А. И. Очерки из жизни Великого Новгорода//ЖМНП. СПб., 1869. № 10. Ч. СХ У (145). С. 306.

_______________ 222 _______________..

Новгороде существовало учреждение, соответствующее псковской господе, назвал его правительственным со­ветом, или новгородским сенатом, и определил его главные функции¹.

Первое упоминание о совете господ (Herren Rat) в немецких источниках встречается в 1292 году².

Поскольку сведения о боярском совете крайне фрагментарны, нужно иметь в виду, что все суждения о нем носят характер предположений, попыток реконст­рукции утраченных материалов при наличии весьма скромных возможностей.

В. Л. Янин связывает учреждение совета со своей гипотезой о реформе 1291 года. Почти полное совпаде­ние этой даты со временем появления совета господ в немецких источниках он рассматривает как признак ее достоверности³. Версия Янина получила поддержку К. Цернака и И. Лойшнера⁴. Однако возникновение совета в столь четко определенный момент, как и пред­ставления о реформе 1291 года, повторим это еще раз, кажутся противоречащими логике общественно-полити­ческой жизни древних и средневековых государств. Ви­димо, ближе к истине дореволюционные историки, в частности В. О. Ключевский⁵, которые говорили о про­цессе постепенного превращения княжеской думы в бо­ярский совет.

Весьма противоречивы и столь же предположитель­ны мнения о составе совета.

Упоминание о «300 золотых поясах» в донесении Немецкого двора рижскому магистрату от 1331 года воспринималось нередко как определение численного состава господы⁶. Так понимал боярский совет М. Ф. Владимирский-Буданов⁷. В круг 300 советников, конечно, должны были войти в этом случае все знат­нейшие жители города.

¹ См.: Никитский А. И. Очерки из жизии Великого Новгорода// ЖМНП. СПб., 1869. № 10. Ч. СХ У (145). С. 306.

² См.: Liv-, Est-und Kurlandisches Urkundenbuch nebst Regesten (LUB) 1 (1093—1300). Revel, Riga, Moskau, 1853. № DXLVI.

S. 682.

³ См.: Янин В. Л. Новгородские посадники. С. 170.

⁴ См.: Zernack К. Die bugrstadtischen Volksversammlungen... S. 174; Leuschner J. Novgorod. S. 128.

⁵ См.: Ключевский В. О. Сочинения. Т. II. С. 72.

истории русского

⁶ См.: Янин В. Л. Новгородские посадники. С. 327.

⁷ См.: Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор исто¹ права. Изд. 7-е Киев, 1915. С. 67.

________ 223 ___

Более распространен взгляд, что боярский совет со­ставляли владыка, в палатах которого он собирался, на правах председателя, княжеский наместник, посад­ник, тысяцкий, кончанские старосты, сотские, а также старые посадники и тысяцкие¹. По мнению В. О. Клю­чевского, к концу новгородской вольности в него вхо­дило более 50 человек².

Большинство сторонников гипотезы Янина считают, что совет основывался на равном представительстве от концов, а число его членов было- равно числу избирае­мых концами посадников, т.-е. в конце XIII века сво­дилось к пяти, и именно из состава этого, совета изби­рался городской посадник. В XV веке посадников из­биралось уже несколько десятков, соответственно раз­росся и боярский.совет³. И. Лойшнер, полностью раз­деляющий эти идеи, считает, что в господе не могло быть сотских и кончанских старост, так как указан­ные должности были упразднены реформой 1291 года. Оставались посадники и тысяцкие от концов, число ко­торых вместе с владыкой и наместником князя при­ближалось к 50. Лойшнер поддерживает наблюдение Янина⁴, что именно такова была вместимость Гранови­той палаты, предназначенной для господы, и приводит выдержки из ганзейских источников, подтверждающие предположение, что именно во дворе владыки и про­ходили заседания совета⁵.

\/По отношению к посадникам и тысяцким, а также иНю отношению к князю (в эру расцвета новгород­ских вольностей) и владыке совет фактически осущест­влял распорядительные функции и в случае невыпол­нения его указаний апеллировал к вечу. \j По отношению к вечу назначение боярского совета было двояким: во-первых, он определял и подготавли­вал вопросы, подлежащие вынесению на вече, во-вто­рых, члены совета проводили агитацию и вербовали сторонников своей позиции. Предварительная работа совета, как правило, определяла не только повестку

¹ См., например: Вернадский В. Н. Новгород и Новгородская земля. С. 148 и ел.

² См.: Ключевский В. О. Боярская дума Древней Руси. Изд. 3. М., 1902. С. 195—193; Он же. Сочинения. Т. II. С. 72—73.

³ См.: Янин В. Л. Очерки... С. 234; Он же. Новгородские по­садники. С. 170.

⁴ См.: Янин В. Л. Новгородские посадники. С. 327.

⁵ См.: Leuschner J. Novgorod. S. 129.

дня, но и решения веча. Пользуясь огромным влиянием на вече, боярский совет мог через него смещать неуго­дивших ему князей, владык, посадников, тысяцких и, таким образом, направлять деятельность всех высших властей в Новгороде.

Справедливо замечание В. Л. Янина о том, что уве­личение числа посадников, т. е. своего рода дробление их функций, повышало авторитет господы, но трудно согласиться, что это «по существу, делало излишним традиционные вечевые порядки»¹. Подчеркивая роль боярского совета, нельзя забывать, что его воля обле­калась в форму постановлений народного собрания и избранных им должностных лиц, что на пути к дости­жению целей в важнейших вопросах стояло завоева­ние любыми средствами вечевого большинства.

Князь

После утверждения за вечем к середине XII века пра­ва на изгнание князей, их положение подчас бывало столь незавидным, что они, не дожидаясь вечевого приговора, по своей воле уходили из города, а охотни­ков занять освободившееся место иногда и не находи­лось. В таких случаях новгородцы, вместо того чтобы наслаждаться плодами завоеванной свободы, стреми­лись как можно скорее добыть себе нового князя. От­сюда следует, что княжеская власть была необходи­мостью для Новгорода. Новгородцы настаивали не на упразднении ее, а на свободном избрании и изгнании князя, на превращении его в должностное лицо.

Князь, прежде всего, был нужен Новгороду как во­еначальник. Частые угрозы нападения со стороны Швеции, Литвы, Польши, Ливонского ордена, усобицы в русских землях, захватнические войны на севере и северо-востоке требовали от Новгорода постоянной бо­евой готовности.

Князь — традиционный военачальник, и он в.этой роли обладал важными преимуществами. Во время Ъойн обострялись внутригородские классовые противо­речия, и князь как лицо «постороннее», символизи­рующее беспристрастность по отношению к старейшим

¹ Янин В. Л. Новгородские посадники. С. 270. _______________ ,. 225 _______________

Заказ 2695

и молодшйм, способствовал умиротворению. Спесивые родовитые бояре не терпели подчинения равному. По­этому в войске, состоявшем из полков, принадлежав­ших владыке, находившихся под командованием по­садников, тысяцких, воевод, добиться единоначалия легче всего было князю — с его знатностью никто не мог равняться. Наконец, занятому торговлей и ремес­лом городу удобно было иметь в своем распоряжении профессиональных воинов — княжескую дружину.

Как глава вооруженных сил князь не только обо­ронял рубежи, но и ставил крепости¹, и расширял ко­лониальные владения Новгорода, причем добыча де-лилась между городом и дружиной. Так, в 1214 году после удачного похода в Чудскую землю князь Мсти­слав взял на Чуди дань «и да новгородцам две части > дани, а третью часть дворянам»².

С конца XIII — начала XIV века отмечается отход князя от управления войском: в это время на новго­родском столе прочно обосновались великие князья, которые сами редко пребывали в Новгороде, а их на­местники, часто боярского достоинства, не имели осо­бого влияния и пользовались у новгородцев меньшим доверием, чем собственные посадники и тысяцкие. По­степенно, как говорит Н. И. Костомаров, Новгород при­вык обходиться без князя и стал по отношению к нему как бы «полузавоеванной страной». Но надобность в князе не отпала, правда, надобность не в деятельности князя, а в его формальном присутствии на новгород­ском столе и в вытекающих из этого факта двусторон­них обязательствах.

Новгородское княжение, сулившее большие доходы и увеличивавшее политическое влияние избранника на русские дела, было предметом вожделений многих кня­зей. Чтобы определить выбор новгородцев, князья не только ходили на Вольный город походами, но и чини­ли ему другие неприятности. Наиболее эффективными;были прекращение подвоза хлеба и задержка новго­родских купцов. Если учесть, что своего хлеба Новго­роду не хватало, а торговля пронизывала всю его эко-

¹ См. сообщения летописи; под 1116 годом — «Мстислав зало­жил Новгород более первого», под 1211 годом — «посла князь Мстиславль Дмитра посадника с новгородцы на Лукы город стави­те» (НПЛ. С. 204, 209).

² НПЛ. С. 251.

_______ 226 _______________

номику, станет ясно значение этих мер. Приглашение князя служило выходом из затруднений, средством установления нормальных политических и торговых от­ношений с Русью.

Новгородско-княжеские договоры регулировали вопрос о границах, содержали взаимные обязательства выдавать должников, закладников, поручников, чинить правый суд по искам новгородцев в княжеской земле, по искам княжеских людей в Новгороде, запрещали князю производить переселение (вывод) жителей из новгородской волости в свои земли. Особо оговарива­лись условия, благоприятные для торговли и снабже­ния города продовольствие?,:¹.

При соперничестве князей только призвание силь­нейшего из них действовало безотказно в качестве средства нормализации отношений с Русью. Такова была первая заповедь княжеского избрания, свято соблюдавшаяся на протяжении всей истории Новгород­ской республики. О поворотах в борьбе Мономаховичей и Ольговичей за княжение в Киеве можно судить по новгородским избраниям. Обыкновенно, кто из враж­дующих ветвей торжествовал в Киеве, тот получал и Новгород. Во времена татарского ига новгородцы из­бирали князей, получивших от хана ярлык на великое княжение², а «предвыборная кампания» сводилась к посольствам в Орду с просьбой дать ярлык угодному новгородцам кандидату³. Стабилизация могущества какого-нибудь одного княжества приводила к фактиче­скому ограничению права выбора, которое превраща-

¹ В договоре 1271 года с великим тверским князем Ярославом Ярославичем записано: «А гостю нашему гостити по Суждальской земли без рубежа по цезареве грамоте» (см.: ГВН и П. С. 13). Договор с Михаилом Ярославичем Тверским, который, настаивая на своем избрании, прекратил подвоз хлеба и долго морил новгород­цев голодом, предусматривает обязанность князя «ворота отворити и хлеб пустити и всякий гость пустити в Новгород, а силою гостя в Тферь не переимати» (ГВН и П. С. 26).

² В договорной грамоте 1371 года с великим князем тверским Михаилом Александровичем говорится: «А вынесуть тебе из Орды княжение великое, нам еси князь великыи; или как не вынесуть тобе княжения великого из Орды, пойти твоим наместникам из Нов­города проць и «з новгородских пригородов, а в том Новугороду измены нету» (ГВН и П. С. 30).

³ Под 1353 годом летопись рассказывает: «Послаша новгород­цы свои посол Семена Судокова ко кесарю в Орду, прося великого княжения Костянтину князю Суздальскому; и не послуша их цезарь и дашеть Ивану князю Ивановичу великое княжение...»

лось в фикцию и служило всего лишь юридическим ос­нованием для торга об условиях сделки, о границах княжеского вмешательства. С Ивана Калиты москов­ские князья сделались и выборными, новгородскими, а Василий II и Иван III называли Новгород своей от-

Чиной.

Приглашение князя на новгородский стол было не только выгодно боярско-купеческой верхушке, но и чре­вато немалыми опасностями. Князь представлял по­стоянную угрозу республиканским учреждениям, в борьбе с которыми он мог опереться на недовольство социальных низов. Поэтому призвание князя обставля­лось условиями, которые, при их соблюдении, должны были сделать его безопасным для правящей верхушки и направить его деятельность исключительно по нужно­му, руслу.

^v-^/ Условия, определявшие пределы деятельности и прав князя, формулировались в договорной грамоте — уставе своеобразных отношений, сложившихся между Новго­родом и князьями, и составляли их главное содержа­ние.

Дата добавления: 2015-10-28