Сторожевой Башни, чьей вере нам стоит 7 страница

Конечно, такие «теократические новости» вряд ли могут прибавить

Свидетелям Иеговы (особенно современным) гордости за свою религию,

поэтому подобная проиллюстрированная информация не появляется на

страницах внутренних публикаций. И уж тем более там нет ни слова о том

печальном факте, что Рутерфорд никогда не проповедовал. Его

громогласные лозунги, как например, во время «исторического» конгресса в

Сидар-Пойнте в 1922 году – «Возвещайте, возвещайте, возвещайте Царя и

его царство», касались кого угодно только не самого автора. Более того,

рутерфордская «миролюбивая весть о Царстве», содержащая непрерывные

нападки на религии и правительство, способствовала усилению гонений на

рядовых членов. Своими оскорбительными выпадами Рутерфорд подстрекал

духовенство и государственных чиновников на ответные действия. Но весь

удар принимали на себя «работники поля», поскольку автор «благой вести»

не затруднял себя грязной работой.

Поражение расселизма. Пока Свидетели радостно делились своей

надеждой, начиная с 1931 года Рутерфорд принимает глобальные шаги по

окончательной централизации. Избираемые на местах старейшины

представляли потенциальную опасность, поскольку из разных частей США и

Канады постоянно поступали сообщения о руководителях нижних звеньев,

несогласных с курсом Рутерфорда. Диссидентство было вырублено на корню

путем упразднения в 1932 году расселовской практики избрания старейшин

и внедрения в собрания назначаемых сверху лояльных «служебных

директоров». «Совет старейшин», каким он был во времена Исследователей

Библии, перестал существовать. К 1938 году все назначения в собраниях

производились под надзором Центра. Подобное беспрецедентное

вмешательство в систему управления «обосновывалось» множеством статей

из «Сторожевых Башен» о начале великого правления истинной теократии. О

его последствиях можно судить из слов А. Макмиллана, сказанных в книге

«Вера на марше»: «Рассел оставил многое на личное усмотрение, как

выполнять наши обязанности… Рутерфорд хотел объединить нашу

проповедническую деятельность, и вместо того, чтобы каждый имел

свое личное мнение и говорил то, что было правильно по его мнению,

постепенно сам стал основным докладчиком в организации. Он считал,

что таким образом весть может быть передана без противоречий». В

этих словах выражено недоверие к пастве и неуважение к ее отдельным

представителям, чья духовность, мыслительные способности и «личное

мнение» могли лишь навредить «проповеднической деятельности».

Обществом утверждалось, что прежняя демократическая система

показала свою несостоятельность, а некоторые старейшины проявляли

пассивность. Как поясняет книга «Возвещатели» (стр. 213): «Руководство в

собрании не должно было вверяться тем, кто не участвовал в проповеди»,

особенно «от двери к двери». При этом совершенно игнорируется факт, что

сам Рутерфорд никогда не проповедовал, объясняя это крайней занятостью.

Трудно представить себе Христа, который бы сидел в богатых апартаментах,

«баловался» спиртным и принуждал своих последователей «идти в поле»,

оправдывая собственное бездействие более важными делами…

Далее в книге «Возвещатели» (стр. 314) говорится: «Отменялись

ежегодные выборы старейшин и дьяконов. В Белфасте (Северная

Ирландия) и в других местах некоторые из бывших «выборных старейшин»

покинули собрание, а вместе с ними ушли и те, кто разделял их взгляды.

Собрания Свидетелей поредели, но организация стала крепче и

сплоченнее». Таким образом, удалось избавиться от тех членов, кто был

настроен против военной политики Рутерфорда, диктовавшей «правила

игры» во взаимоотношениях с Богом. «Организация стала крепче и

сплоченней» вокруг своего лидера! Деятельность собраний и

проповедническая работа были строго унифицированы, а единственной

«благой вестью» стали речи руководителя, чаще всего звучащие на

граммофоне. Как говорится в книге «Возвещатели» (стр. 566): «К 1933 году

Свидетели стали проигрывать в общественных местах записи библейских

докладов, отличавшихся прямотой… Иногда граммофоны устанавливали

на автомобилях и лодках. Из закрепленных на крыше громкоговорителей

звук разносился далеко».

Расселовская система управления трещала по швам. Вместо так

называемого «освящения», или развития характера, навязывался грубый

прозелитизм. В «Сторожевой Башне» за 1 мая 1926 года Рутерфорд

опубликовал статью, дискредитирующую понятие «совершенствование

характера» и в дальнейшем запретил печатать подобные статьи о любви,

доброте, милости, щедрости и прочих пустых устремлениях. Гораздо важней

было с головой окунуться в проповедь, неся в массы все новые и новые

громогласные изречения Вождя.

В 1930-е годы было окончательно покончено с расселизмом. Еще в 1919

году, вопреки воле Рассела, обозначенной в его «Завещании и завете»,

началось издание совершенно нового журнала «Золотой век» (сегодня

известен как «Пробудитесь!»). В свое время Пастор был категорически

против любого параллельного «Сторожевой Башне» издания. Но мнение и

воля Рассела с момента его погребения было последним, на что

ориентировался второй Президент. Целью нового журнала было объединить

канадских Исследователей Библии с их американскими соверующими (в то

время канадский филиал представлял из себя вполне самодостаточное

религиозное объединение). Как было замечено, журнал «Золотой век» во

многом стал площадкой для личных амбиций ближайшего друга Рутерфорда

Клейтона Вудвортса.

Несмотря на то, что долгое время хронология Рассела называлась не

иначе как божественной, постепенно все ключевые даты пророчеств были

смещены. В 1925 году правление Христа было перенесено с 1878 на 1914 год.

В 1933 году на тот же 1914 год перешло пришествие Христа (с 1874 года), а

так же «начало последних дней» (с 1799 года). Чуть ранее, в 1930 году

Рутерфорд объявил 1919 год как время начало суда над религиями

(перенесен с 1878 года). До неузнаваемости была преображена культовая

система. Вместо «собрания свободных людей» полностью сформировалась

жесткая иерархия. Рядовым членам вменялось в обязанность провозглашать

апокалипсические учения организации.

Изначально Рутерфорд понимал, что нуждается в Расселе, поскольку сам

был не в состоянии завоевать и толику принадлежавших Пастору авторитета

и уважения. Но постепенно необходимость в этом отпала. Пришла пора

дискредитировать почти невозможное – саму репутацию основателя

движения. До 1927 года Рутерфорд настаивал, что «отвергать брата

Рассела как «верного и благоразумного раба» Иисуса, значит отречься от

Господа» («Сторожевая Башня» за 1 мая 1922 г., стр. 132). Однако 1 января

1927 года «Сторожевая Башня» опубликовала статью с «новым

пониманием», в которой заявлялось: «Тактика врага отвести человека от

Бога - побудить его почитать какого-нибудь другого человека; и таким

образом многие попадают в ловушку дьявола». Намек на Рассела как

предмет идолопоклонства был более чем очевиден. И уже через месяц тот

же журнал выдает окончательную «истину» - Рассел не может быть «верным

и благоразумным рабом», ведь он всего лишь человек. «Рабом» объявлялся

класс, или группа из 144000 «святых» «из каждого племени сыновей

Израиля», имеющих небесную надежду (Откровение 7:4; 14:1) (кстати, евреи

никогда не были представлены в руководстве ОСБ). Рассел был снят с

постамента, а божьим регентом стали все члены организации. По сути, речь

шла о дезавуировании самого понятия «верный благоразумный раб».

Применить его к себе Рутерфорд не осмелился, понимая, что этим лишь

усилит протестные настроения. Утверждая, что «раб» - это все члены

организации как часть группы из 144000 будущих соправителей Христа,

Рутерфорд не только отнял у Рассела закрепившийся за ним титул, но и

обесценил его. Но, как мы увидим далее, уже вскоре догмат о 144000

«помазанников», представляющих «верного и благоразумного раба»

приведет к теологическому тупику, из которого ОСБ выбирается до сих пор.

В 1934 году Рутерфорд отказался от учения Пастора в отношении того, что

Церковь (144000) вместе с Христом составляют единого посредника для

человечества. Еще в 1909 году сотни Исследователей Библии порвали с

организацией, не согласившись с трактовкой своего лидера. Заявляя об

одном посреднике в лице Христа, Рутерфорд публично встал на сторону

диссидентов прошлого. Однако вскоре он породил еще более невероятный

догмат. Теперь, согласно новой трактовке, все человечество (кроме 144000

избранных) находилось вне условий и целей Нового Завета. Его союзы и

обетования касались исключительно группы из 144000. Таким образом, все

человечество лишалось Христа в качестве посредника. Вплоть до конца 1960-

х годом это учение оставалось практически неизменным, и лишь позднее

появились статьи, в которых небесного посредника «возвратили», но не

всему человечеству, а представителям ОСБ с земной надеждой.

В 1935 году Рутерфорд объявил о прекращении набора «помазанников»

и начале сбора «других овец» с земной надеждой. Подобное

сотериологическое учение привело к разделению культа на два класса -

привилегированный небесный и все остальные.

Если при Расселе Церковь и Общество Сторожевой Башни были

понятиями неравнозначными (Общество, или чиновничий аппарат,

обслуживало Церковь), то теперь они слились воедино. Рутерфорд заявил,

что Общество – это и есть Церковь, а сам Рутерфорд, будучи Президентом

Общества, является Президентом Церкви.

Сильнейший крах расселизма пришелся на 1931 год, когда

Исследователи Библии на летнем конгрессе проголосовали за резолюцию о

принятии нового имени – «Свидетели Иеговы». Рассел был категорически

против индивидуального бренда. Он считал, что самым высоким званием,

которым Бог наградил человека, является право называться христианином, а

эксклюзивное наименование религии идентифицирует ее с сектой. Рассел

утверждал, что желание сделать себе имя характеризует таких людей как

«недуховных, плотских». Однако Рутерфорд не только пошел на явное

пренебрежение принципами основателя, но и придумал поистине

необычное название, взятое из Ветхого Завета, что само по себе уже нонсенс.

В качестве аргумента он использовал стихи из книги пророка Исаия 62:1,2,

где говорится, что Иерусалиму будет дано новое имя. Рутерфорд утверждал

что «новое имя» будет дано «народу Бога» (не Иерусалиму), совершенно

проигнорировав контекст, а именно стих 4, где и звучит это «новое имя» по-

древнееврейски, не имеющее никакого отношения к выражению «Свидетели

Иеговы». Но Рутерфорд обратил внимание не на Исаия 62:4, а на другой стих

из Ветхого Завета - Исаия 43:10, в котором евреи называются «свидетелями».

Осталось загадкой, какое отношение к ветхозаветным стихам, обращенным к

иудеям древности, имеют те, кто называют себя христианами? Особенно,

если учесть полное отсутствие слова «Иегова» в любом из многих тысяч

древнегреческих свитков Нового Завета.

До 1931 года Исследователи Библии могли иметь тесное общение с

каждым, кто ассоциировал себя с организацией. Многие сторонники стиля

руководства Рассела покинули движение, но кто-то остался. Такие люди

отказывались поддерживать «теократические» начинания и публично

критиковали нового Лидера с его неуемным ревизионизмом и

прозелитизмом. Для Рутерфорда это оставалось единственной помехой на

пути к Абсолюту власти. Необходимо было избавить организацию от

«раковой опухоли» негативно настроенных членов. Дискредитация Рассела,

переименование движения, а также последовавшая за этим ликвидация

выборного института совета старейшин решили проблему. Все неугодные

встали перед вопросом – уйти или принять новые правила. Тесное общение

со всеми, кто не признавал «нового имени» «Свидетели Иеговы» - было уже

невозможно. Исследователи Библии остались вне закона! Всякий,

отколовшийся от «единственной Божьей организации», был заклеймен

Рутерфордом как «злой раб» и «человек погибели», недостойный

воскрешения. Вечной погибели заслуживали также все, кто не принял весть

Свидетелей Иеговы и их потомство, включая грудных младенцев.

Были отменены как языческие все общеизвестные празднества, в том

числе Рождество и дни рождения. Запретительные нововведения коснулись

не только уклада жизни рядовых членов, но и их внешнего вида. Как

замечает Джеймс Пентон, «во всем мире в офисах и типографиях

Сторожевой Башни были запрещены бороды, которые Исследователи

Библии часто носили в подражание Пастору Расселу. Борода расценивалась

как признак тщеславия, хотя многие Свидетели Иеговы старшего

возраста проигнорировали требования Рутерфорда и продолжали носить

их». Этот произвольный и далекий от Библии запрет существует до сих пор.

Ни один из тех, кто в собрании Свидетелей Иеговы носит бороду, не может

иметь «преимуществ», как, например, получить какую либо должность.

Раскручивание фазы фанатизма. Изменение в структуре управления

собраниями создало атмосферу цензуры. Пришло время верить, что «луна

состоит из сыра» только потому, что так думают в Бруклине!

Выдающимся наследием Рутерфорда стала обязанность для всех членов

ОСБ сдавать ежемесячные отчеты о проповеднической деятельности. И хотя

такая отчетность не раз подвергалась справедливой критике как средство

неправомерного давления и контроля, подобная практика жива и

действенна! Сегодня в «Карточку собрания для отчетов возвещателя»

ежемесячно заносятся данные, на основании которых определяется

эффективность каждого. Учитывается количество затраченных на проповедь

часов, распространенной литературы, а также число тех людей, с кем

Свидетели Иеговы «изучают Библию», то есть потенциальных адептов. В

бланке «Отчет специального пионера» присутствует графа «Сколько привел к

крещению после назначения специальным пионером». Обозначенный

Рутерфордом свод обязанностей низов перед верхами с годами оброс

новыми подробностями. Да и само слово «Организация» приобрело

магический смысл, заменив понятие «Христианство».

Рутерфорд полностью сместил теологический акцент с главного учения

движения со времен Рассела, – учения о выкупе, - на оправдание, или

защиту имени Бога. В изданной в 1934 году книге «Иегова», он заявил, что

выраженная в смерти Христа «забота к человечеству вторична по

сравнению с защитой имени Иеговы». Организация публично отказалась от

идеи первостепенной значимости Христа. Следствием этой доктрины

явилось усложнение богословия и ослабление весомости Нового Завета.

Ветхий Завет стал «реанимироваться», несмотря на то, что Христос «истребил

его, пригвоздив ко кресту» (Колоссянам 2:14, СинП). Конечно, историческая и

духовная ценность Ветхого Завета неоспоримы. Например, когда в Новом

Завете говорится о Писании, к которому следует обращаться верующим, речь

идет именно о Ветхом Завете (2 Петра 1:19-21). Но как обвинительный

приговор - Закон был упразднен. Как мы увидим далее, делая акцент на

множестве ветхозаветных параграфах и имени еврейского Бога Яхве

(Иегова), Свидетели Иеговы упустили реалии Нового Завета.

Еще одним побочным следствием доктрины защиты Бога стала

склонность к рационализму и гностической идеологии, когда элита

провозглашается носителем божественных идей и ставит себя в положение

посредника между Богом и христианином, делая Христа подобием

манекена. И хотя Свидетели Иеговы, как и протестанты в целом, отрицают

необходимость в помощи духовенства для спасения людей, на практике без

таких посреднических усилий бруклинских «пастырей» человек не в

состоянии самостоятельно строить отношения с Богом и спастись.

На протяжении большей части правления Рутерфорда, несмотря на

нескончаемый поток публикуемой и распространяемой «от двери к двери»

литературы, а также обилие проповедей Судьи по радиоканалам,

численность организации была незначительной - около 60 тысяч членов.

Приток новообращенных компенсировался уходом тысяч несогласных,

особенно после 1925 года. Рост наметился только в самые последние годы

жизни Великого Теократа. Не в последнюю очередь этому поспособствовали

два учения – о защите Бога и «великом множестве». Первое учение

предполагало наличие Организации как инструмента божественной воли, с

которым связано спасение. Поклонение Богу приобрело элемент

фанатичности, когда упор на конкретных делах – ревностной проповеди и

поддержке всех мероприятий «божьего ковчега» – обратил понятие «вера» в

религиозный аппендикс. В книге Анатолия Ададурова «Тетраграмматон -

знак Божьей любви» (стр. 49) содержится следующее справедливое

высказывание: «Фанатизм - это отсутствие внутренней свободы,

духовной самостоятельности; это - зависимость от кого-то. Это -

состояние, когда человек, имея заповеди и Учение Христа, нуждается еще

в чем-то… К сожалению, среди Свидетелей Иеговы встречается немало

таких верующих, о которых вполне можно сказать, что они не любят

истину, а влюблены во что-то. Они откровенно демонстрируют признаки

фанатизма». Именно такого духовного состояния и добивался Рутерфорд.

Фанатизм, как ничто иное, способствует слепому подчинению власти. И

красивые слова о «защите имени Бога» лишь укрепили, казалось бы,

пошатнувшиеся после смерти Рассела позиции элиты.

Раскручиванию фазы фанатизма поспособствовало и второе учение,

сгенерированное Рутерфордом. Классу непомазанников («великое

множество» или «другие овцы») в ближайшем будущем был обещан

своеобразный коммунизм – рай на земле, где каждый сможет иметь личный

дом и полное довольствие. Несмотря на то, что «рай» многократно

откладывался, картины Нового мира не сходят со страниц литературы

Общества и описаны до мелочей, завлекая все новых и новых верующих.

Вероятно, Рутерфорд был бы счастлив узнать, что даже спустя 70 лет после

его смерти Свидетели Иеговы все так же настойчиво путают евангелизм с

прозелитизмом, а благую весть о Христе - с апокалипсическими ожиданиями

и обещаниями вечного блаженства под чутким руководством небесных

«помазанников» от Организации.

Подпорченная икона. Но какие бы учения не синтезировал Рутерфорд,

именно его моральный облик являлся основным камнем преткновения для

окружающих. Пьянство и вульгарный язык Теократа довели до белого

каления не один десяток ответственных лиц организации. Например, в 1939

году разразился настоящий скандал, когда Рутерфорд изгнал из «князей»

очередного «злого отступника».

В то время юрисконсультом Общества был Олин Мойл. Он приехал в

бруклинскую штаб-квартиру в 1935 году и четыре года верой и правдой

отстаивал в судах дела Свидетелей Иеговы. Однако, будни центрального

офиса оказались куда более интригующими, чем какие-то бы ни было

судебные слушания. В июле 1939 года он выступил резко против нравов,

царящих в верхах, направив Рутерфорду личное письмо с требованием

отставки. В нем выражалось возмущение откровенным алкоголизмом,

оскорбительным поведением, жестоким обращением с персоналом,

гневливостью и вульгарностью вождя. Нравы, царящие в Вефиле (штаб-

квартире), Мойл охарактеризовал как крайне низкие. В итоге Рутерфорд не

придумал ничего лучшего, как изгнать возмутителя спокойствия вместе с его

семьей. Но история этим не закончилась. Поскольку критика Мойла не

осталась не замеченной, Рутерфорд устроил настоящую кампанию

дискредитации бывшего высокопоставленного служителя. В ход пошел даже

журнал «Сторожевая Башня». В номере за 15 октября 1939 года

разгневанный Рутерфорд, по обыкновению путая себя со Всевышним,

разразился продолжительной тирадой. В частности он писал: «На

протяжении четырех лет Мойлу были доверены конфиденциальные

вопросы Общества, и теперь, без каких либо причин, он нападает и

клевещет на тех, кто ему доверял. Иисус Христос вверил Иуде

конфиденциальные вопросы, и тот доказал свою неверность, снабдив

врагов тем, чем они могли воспользоваться и воспользовались против

Господа. Он, кто оклеветал братьев Господа, оклеветал самого Господа, и

конец такого известен из Писаний. Будучи предупрежденным, каждый

должен избрать, присоединиться ли к «злому рабу» и пожать

последствия, либо остаться верным Иисусу и его правительству от

Иисуса Христа. Выберете, кому вы будете служить». Ниже стояли подписи

двух будущих Президентов Общества и ряда других высокопоставленных лиц

во главе с Рутерфордом. Кстати, приведенный текст характерен и для

современных изданий. Любой член организации, допустивший критику

религиозной власти, автоматически подпадает под описание «злого раба» и

«отступника». В литературе ОСБ очень много подобных высказываний,

клеймящих неугодных и предупреждающих об опасности любого контакта с

ними.

До этого момента Мойл не предпринимал никаких попыток оправдаться.

Но теперь ситуация вышла из-под контроля, и Мойлу пришлось подать в суд

за клевету. В 1943 году он блестяще выиграл продолжительный судебный

процесс против Общества Сторожевой Башни и двенадцати ее

представителей, получив компенсацию в размере 30 тысяч долларов, что по

тем временам составляло внушительную сумму. И это несмотря на то, что

некоторые члены бруклинской штаб-квартиры были вынуждены лгать под

присягой. Одним из лжесвидетелей выступил Артур Уорсли, который лично

рассказывал Мойлу об оскорблениях Рутерфорда в столовой Вефиля. На суде

Уорсли отказался от своих слов. Как вспоминает высокопоставленная

сотрудница штаб-квартиры Барбара Андерсон, на вопрос, почему он лгал,

Уорсли ответил: «Рутерфорд мог бы уволить меня из Вефиля, если бы мое

свидетельство подтвердило утверждения Мойла». А поскольку ему

некуда было больше идти, он посчитал наиболее разумным лгать.

Мойл требовал опубликования открытого письма для публичного

обсуждения проблемы. Конечно же, оно так и не было опубликовано ни в

одном из изданий Общества. И ни один подобный эпизод не нашел своего

отражения на страницах книги «Возвещатели», которая анонсировалась как

«объективная и откровенная» история организации. Если бы такие

резонансные истории попали в это издание, то несгибаемый и

бескомпромиссный облик единственной мировой теократии был бы

капитально подпорчен.

Копна волос, мешок костей. Но портрет Великого Теократа будет не

полным, если не коснуться его отношения к браку и семейным ценностям. В

книге «Отложенный Апокалипсис» Джеймс Пентон приводит один забавный

эпизод: «В 1938 году восемнадцатилетний юноша Роберт Уитни написал

Судье в поисках совета. Ранее он подал заявление на участие в плавании

австралийского миссионерского судна Общества «Носитель света» и

указал, что может присоединиться к его команде. Но Уитни чувствовал

обязанность перед своими родителями. Его отец, который во время

Первой мировой войны перенес контузию, желал, чтобы сын помогал

работать на семейной ферме. Мать страдала пороком сердца. Его

братья в возрасте тринадцать лет и четыре года, были слишком малы,

чтобы трудиться на ферме. Таким образом, он был крайне необходим

родителям и искал совета у Рутерфорда. Однако, Рутерфорд не видел в

этом никакой проблемы. Изображая, будто он никогда не читал

наставления Иисуса относительно обязательств перед родителями из

Матфея 15:1-9, он прямо заявил: «Обещание творить Божью волю, имеет

приоритет перед всеми предшествующими обещаниями, договорами или

обязательствами. То есть, невзирая ни на что, обещание творить Божью

волю должно быть исполнено... Это относится ко всем людям,

безотносительно пола или семейного родства». Рутерфорду было

совершенно не важно, каковы могли быть последствия для рядовых членов,

ревностно исполнявших главную задачу Общества - обращение в веру. Что

может быть более приоритетным?

Женщины в глазах Рутерфорда были прекрасны только в том случае, если

они проповедовали и полностью подчинялись руководству собрания.

Желательно, чтобы они оставались одинокими и служили «пионерами»,

отдавая прозелитизму львиную долю

личного времени. «Романтическая любовь»

описывалась в самых черных тонах,

поскольку ее последствием являлось

сокращение времени служения и забота о

«мирском».

Более

того,

Рутерфорд

предостерегал молодых женщин, не

могущих побороть собственную «похоть»,

от судьбы гордой «Иезавели» (Откр. 2:20),

которая

«пыталась

нарушить

теократический порядок в организации

Иеговы». В январе 1937 года в журнале

«Золотой век» по поводу романтической

любви

говорилось:

«Ради

«любви»

совершаются бесчисленные убийства.

Множество самоубийств совершены из-за безответной или покинутой

«любви». «Любовью» вызваны измены и разводы». Далее писалось о

«разочарованиях, ненависти, ревности» и других не лучших последствиях

романтических отношений.

Безусловно, такая идеология явилась следствием эгоистичного

отношения Рутерфорда не только к женщинам, но и к абсолютному

большинству окружавших его людей. Не удивительно, что в 1940-х годах

Свидетели Иеговы часто сталкивались с серьезными семейными

проблемами, поскольку мужья не считали зазорным пренебречь женой, а

любовные ласки всячески осуждались. Вступление в брак было связано с

определенным давлением со стороны родственников и друзей. Как замечает

Пентон, «иногда, когда молодой пионер женился, его или ее партнеры по

пионерскому служению показывали свое презрение, и вместо того, чтобы

прийти на свадьбу, уходили проповедовать от двери к двери».

83

 

Во времена третьего Президента Нейтана Норра романтическая любовь

и институт брака были реабилитированы, но пуританские настроения и

взгляд на семью как на рядовую ячейку теократической организации,

остались в неприкосновенности. В конце 1980-х годов проблеме бесправия

женщин и роли мужа в семье стало уделяться более пристальное внимание.

И каждая новая статья провоцировала шквал благодарных писем от

униженных представительниц культа в адрес Бруклина. Немаловажную роль

в этом сыграли некоторые рядовые сотрудники бруклинской штаб-квартиры,

Дата добавления: 2015-10-28