Встреча в хакале

Тот день, когда Луиза Пойндекстер освободила Мигуэля Диаза, был для нее мрачным днем, вероятно самым мрачным во всей ее жизни.

Печаль о потерянном брате сливалась с тревогой о любимом человеке. Горе усугублялось ревностью. Пись­мо Исидоры к Джеральду было тому причиной.

Судя по содержанию письма, отношения между Мо­рисом Джеральдом и мексиканкой оказались более ин­тимного характера, чем он, говорил. Морис, значит, обманывал ее. Иначе почему бы эта женщина стала так откровенно писать о своих чувствах? В письме не было и намека на дружбу. Оно все дышало страстной лю­бовью.

И затем это свидание!

Правда, она обращается к нему с просьбой. Но это лишь форма, кокетство уверенной в себе женщины. Кон­чалось письмо уже не просьбой, а в повелительном тоне:

«Приходите же, я жду вас!»

Прочтя эти строки, Луиза безжалостно смяла письмо.

— Да, теперь мне все ясно!— воскликнула она с горечью. — Это не впервые он отозвался на такую прось­бу. Не в первый раз они встречались на этом месте, «…я буду на вершине холма, за домом моего дяди». Это место их постоянных свиданий.

После долгих часов бурных переживаний креолка стала немного успокаиваться и рассуждать разумнее. Снова перечитала она письмо и задумалась над ним. Все же оставалась еще одна надежда: ведь могло быть, что Мориса Джеральда не было в сеттльменте.

Проверить это при создавшемся положении было для Луизы Пойндекстер очень трудно, но другого выхода не было. И лишь только стало смеркаться, она отправи­лась на своем мустанге к сеттльменту и остановилась у дверей таверны.

В поселке в этот вечер было совершенно пусто. Все жители его разъехались. Некоторые поехали по следам преступления, другие — в поход против команчей. Обер­дофер был единственным свидетелем предосудительного поступка Луизы.

Услышав, что не она первая наводит справки о Морисе-мустангере, что раньше нее еще одна женщина уже задавала те же вопросы, Луиза в отчаянии повернула обратно в Каса-дель-Корво.

Всю ночь металась она и не могла найти себе покоя.В короткие минуты забытья ее мучили кошмарные сновидения.

Утро не принесло с собой успокоения, но с ним при­шла решимость— твердая, смелая,почти отчаянная.

Луиза Пойндекстер не видела для себя другого выхо­да, как только ехать к берегам Аламо. Не было никого, кто бы мог удержать ее, никого, кто бы сказал ей: «Нет!»

Розыски по делу убийства продолжались всю ночь, и никто еще не вернулся.

Луиза хотела узнать всю правду. Одно из двух: либо она успокоит свое сердце, либо оно будет разбито. Даже последнее казалось ей лучше тех мучительных сомнений, в которых она беспомощно металась. Воля самого отца едва ли могла бы удержать ее от этой поездки.

* * *

Солнечный восход застал Луизу в седле. Выехав из ворот Каса-дель-Корво, она направилась в прерию по уже знакомой тропе. Двадцать миль отделяли Каса-дель-Корво от уединенной хижины мустангера. Не прошло и двух часов, как Луиза примчалась на своем быстроно­гом мустанге к цели своего путешествия. Луиза уже не испытывала отчаяния — печаль ее сердца озарялась искрами надежды.

Но они погасли, как только она переступила порог хакале. Подавленный крик вырвался из ее груди. Каза­лось, он был последним воплем наболевшего сердца. В хижине была женщина.

Для молодой креолки всё стало ясно… Она видела перед собой женщину, автора любовного письма. Свида­ние, повидимому, все-таки состоялось.

Боль, стиснувшая сердце Луизы, едва ли может быть передана словами.

Не менее ясны и не менее мучительны были и выво­ды Исидоры. Мексиканка поняла, что для нее уже больше нет места в сердце Мориса. Слишком долго ловила она бессвязные речи больного, чтобы сомневаться в горькой правде. На пороге стояла женщина, которая заняла ее место.

Лицом к лицу, с горящими глазами, стояли они друг перед другом. Обе, страстно влюбленные в одного и того же человека, обе, терзаемые ревностью, обе вблизи него— увы, не чувствовавшего присутствия ни той, ни другой. Каждая из них считала другую своей счастливой соперницей. Луиза не слыхала тех слов, которые бы успокоили ее, но они до сих пор звучали в ушах Исидо­ры, терзая ее сердце.

Это была сцена безмолвной вражды. Они не обменя­лись ни словом. Ни одна из них не просила объяснений у другой— в этом не было необходимости. Бывают моменты, когда слова излишни. Это был взаимный вы­зов оскорбленной любви, выраженный только огнен­ными взглядами и презрительными складками в угол­ках рта.

Эта сцена едва ли длилась больше двадцати секунд. Она кончилась тем, что Луиза Пойндекстер повернулась и направилась к выходу. В хижине Мориса Джеральда нет места для нее!

Исидора тоже вышла, почти наступая на шлейф своей соперницы. Одна мысль была в ее голове: в хижине Мориса Джеральда нет места для нее!

Казалось, онив обе торопились покинуть как можно скорее хакале. Серая лошадь стояла ближе, мустанг— дальше. Исидора первая была в седле. Когда она проез­жала мимо Луизы, та уже тоже садилась на лошадь, готовясь тронуться в путь. Снова соперницы обменялись взглядами. Ни один из них нельзя было назвать торже­ствующим, но в них не видно было и прощения.

Взгляд креолки был полон грусти, гнева и удивления. Последний же взгляд Исидоры, сопровождавшийся вуль­гарным восклицанием: «Сагау!», был полон бессильной злобы.

Глава LX

ДОНОС

Под ярким солнцем, сияющим над Аламо, ехала Иси­дора, полная мрачных мыслей. Ее терзала жажда мести.

Это чувство спасало ее от отчаяния.

Исидора остановилась перед крутым подъемом. Над ней простирались огромные темные ветви кипариса. Эта мрачная тень была ближе ее наболевшему сердцу, чем радостные лучи солнца.

«Мне нужно было убить ее на месте. Не вернуться ли, чтобы бросить ей смертельный вызов? Но если я и убью ее, что толку? Ведь этим не вернешь его сердце. Оно потеряно, потеряно навсегда! Только ее образ царит в нем. А для меня не осталось даже искры надежды!. Нет, это он должен умереть! Он сделал меня несчастной.Но если я убью его,что тогда? Во что превратится моя жизнь? В нестерпимую пытку! А сейчас… разве это не пытка? Я не могу больше терпеть! И не вижу другого выхода, кроме мести.Не только она, но и он— оба должны умереть!..Но не сейчас, а тогда, когда он смо­жет осознать, от чьей руки он погиб! О, пусть чув­ствует всю силу моей мести!. Святая дева, дай мне силы отомстить!»

Исидора пришпорила лошадь и быстро поднялась по крутому откосу.

Выехав на равнину, она не остановилась и не дала лошади отдохнуть, а помчалась неистовым галопом по прерии.

Предоставленный самому себе, конь скакал в каком-то неопределенном направлении. Всадница, казалось, не обращала на это никакого внимания. Со склоненной головой, погрузившись в глубокие думы, она не замечала ничего вокруг.

Только после того, как ее конь остановился, Исидора, очнувшись, заметила на открытой равнине группу всад­ников.

«Индейцы? Нет, белые. Техасцы», — решила она.

Не имея никакого основания бояться всадников, мек­сиканская девушка не хотела встречаться с ними сейчас. В другое время она не стала бы избегать встречи, но в минуту горя ей не хотелось попасть под обстрел вопросов и любопытных взглядов.

Еще есть время скрыться. По-видимому, всадники еще не заметили ее. Круто свернув в чащу леса, можно остаться незамеченной.

Но не успела Исидора этого сделать, как ее конь громко заржал. Двадцать других лошадей ответили ему.

Все же еще можно уйти. Наверняка всадники бросятся в погоню за ней. Но догонят ли ее, особенно по этим тропинкам деса, так хорошо ей знакомым?

Она уже готова была пришпорить свою лошадь, но тотчас снова повернула ее назад и очутилась лицом к ли­цу с отрядом, который мчался прямо на нее.

«Разбойники? Нет! Слишком хорошо одеты для бро­дяг. Это, должно быть, отряд разведчиков во главе с отцом убитого Генри. Да, да, это они. О боже! Вот возможность отомстить, она идет прямо мне в руки. В этом, наверно, воля божья».

Вместо того чтобы свернуть в заросли,Исидора выехала на открытое место и с вызывающим видом направилась навстречу всадникам. У нее созрел предательский план. Она натягивает поводья и ждет их при­ближения.

Через минуту мексиканка оказалась в центре обсту­пившего ее со всех сторон отряда.

Это обстоятельство ее ничуть не встревожило. Она не испугалась людей, так бесцеремонно окруживших ее. Некоторых из них она знала по виду. Пожилого челове­ка,который, повидимому,являлся их руководителем,она никогда не видела, но инстинктивно догадывалась, кто он. Это, вероятно, отец убитого юноши и девушки, ко­торую она хочет видеть убитой или, во всяком случае, опозоренной. О, какой благоприятный случай!

— Вы говорите по-французски, мадемуазель?— спро­сил ее Вудли Пойндекстер.

— Плохо, сэр. Лучше говорите по-английски.

— О, по-английски? Тем лучше для нас. Скажите мне, мисс, вы никого не встретили по дороге? Я хочу ска­зать— не встретили ли вы каких-либо всадников или, быть может, заметили чей-нибудь лагерь?

Исидора не то колебалась, не то обдумывала свой ответ.

Плантатор продолжал свои расспросы с чрезвычайной вежливостью:

— Разрешите вас спросить: где вы живете?

— На Рио-Гранде, сеньор.

— Вы сейчас прямо оттуда?

— Нет, с Леоны.

— С Леоны!

— Это племянница старого Мартинеца,— объяснил один из присутствующих.— Его плантации прилегают к вашим, мистер Пойндекстер.

— Да, я племянница дона Сильвио Мартинеца.

— Значит,вы едете прямо из дому? Простите, мо­жет быть это вам покажется навязчивостью с моей сто­роны, но уверяю, мисс, мы расспрашиваем вас не из праздного любопытства. Нас побуждают к этому очень серьезные причины, более чем серьезные.

— Да, я еду прямо из гасиенды Мартинеца,— отве­тила Исидора, делая вид, что не обратила внимания на последнюю фразу плантатора.— Я выехала из дома моего дяди ровно два часа назад.

— Тогда, без сомнения, вы слышали, что совершено убийство?

— Да, сеньор, вчера в доме дяди Сильвио об этом говорили.

— Когда вы сегодня выехали, были ли какие-нибудь свежие новости в сеттльменте?

— Я слышала только, что люди отправились на розыски убийцы… Ваш отряд, сеньор?

— Да, они имели в виду нас… Не встретили ли вы кого-нибудь в этих местах, мисс? — продолжал свои рас­спросы плантатор.

— Да, встретила.

— Кого же? Будьте добры, опишите нам его.

— Женщину.

— Женщину? — эхом отозвалось несколько голосов.

— Да, сеньоры.

— Кого же именно?

— Американку.

— Американку? Здесь? Одну?

— Да.

— Кто же это?

— Я не знаю.

— Вы не знаете ее? А как она выглядела?

— Как она выглядела?

— Да, как она была одета?

— В костюме для верховой езды.

— На лошади, значит?

— На лошади.

— Где же вы встретили женщину, о которой вы го­ворите?

— Недалеко отсюда, только по другую сторону леса.

— В каком направлении она ехала? И есть ли там какое-нибудь жилище?

— Только одно хакале.

— Кому принадлежит это хакале?

— Дону Морисио, мустангеру.

Торжествующий гул разнесся по толпе. После двухдневных неустанных поисков, столь же бесполез­ных, как и упорных, они наконец напали на след убийцы.

Те, кто сошел с лошадей, вскочили обратно в седла, готовые двинуться в путь.

— Мы не хотим быть навязчивыми, мисс Мартинец, но принуждены просить вас показать нам дорогу к это­му месту,

— Мне придется сделать для этого крюк… Ну хоро­шо, поедемте. Я провожу вас, если вы твердо решили ехать туда.

Исидора снова пересекает полосу лесных зарослей. Ее сопровождают всадники.

Проводник останавливается на западном конце за­рослей. Между ними и Аламо простирается открытая прерия.

— Вон там,— говорит Исидора,— видите вы чер­ную точку на горизонте? Это верхушка кипариса. Он растет на нижнем берегу Аламо. Поезжайте туда. Там есть откос, по которому можно спуститься в ущелье. Спуститесь вниз. Немного дальше вы найдете и хакале, о котором я вам говорила.

Разведчики больше не стали расспрашивать. Почти забыв о той, которая им показала дорогу, они помча­лись по прерии, направляясь к кипарису.

Только один из всадников не двинулся с места. Он знал язык Исидоры почти так же хорошо, как и родной.

— Скажите мне,сеньорита,— обратился он к мекси­канке почти умоляющим тоном: — заметили ли вы ло­шадь, на которой проезжала эта женщина?

— Конечно! Кто бы мог ее не заметить!

— Ее масть?

— Крапчатый мустанг.

— Крапчатый мустанг? О боже! — воскликнул со стоном Кассий Кольхаун и помчался догонять отряд.

Исидоре было ясно, чтo не одна она, но и этот чело­век горит тем же неугасимым пламенем, перед которым все бессильно, кроме смерти.

Глава LXI

Дата добавления: 2015-10-28