Первый круг Ада: 6. Когда срывает крышу

— Я пони! – понимание столь простого и очевидного факта пришло в мой не совсем вменяемый разум примерно через полчаса после того, как Зуо затащил меня в какое-то маленькое темное помещение. Сначала я лишь бегал по комнате, ловко уклоняясь от попыток сэмпая схватить меня за шкирку. Впрочем, Зуо не особенно и старался меня поймать, ибо попытку он предпринял только одну. После этого, равнодушно наблюдая за тем, как я беснуюсь, он разместился на длинной пластиковой лавочке, что шла параллельно десяткам узких серых неприметных шкафчиков, расставленных у одной из стен комнатки. У другой же стены в тусклом свете блестели ведра на колесиках самых разных цветов, в которые я в процессе попытки преодоления скорости звука удачно и врезался. Наткнувшись на мгновенно покорившие мое сердце ведра, с криками «Эврика» я натянул их на ноги и попробовал использовать в качестве роликовых коньков. Что ж, идея оказалась не самая удачная, и я понял это почти моментально. Как пробуравил пол лицом, так сразу и понял. Мгновенно. Называйте меня «Мистером Скорость»!
Швабры, в отличии от ведер, показались мне куда приветлевее. Новая гениальная идея завладела моим умом, заставив схватить одну из представительниц орудий труда уборщицы, оседлать ее и попробовать взлететь. И снова просчет, и снова беда, слезы, сопли, вода, не взлетела метла.
По наличию разгневанных ведер и не умеющих летать швабр, было бы не трудно догадаться, что помещение в действительности предназначалось для уборщиков клуба, в котором мы находились. И если бы я прибывал в нормальном состоянии, я, конечно же, пришел бы к самым обыкновенным выводам. Но, после того, как я навернул по комнате кругов так пятьдесят, напевая гимн города и то и дело начиная кружиться вокруг своей оси, возомнив себя балериной, отчего-то мне это помещение напомнило те конюшни, что часто показывались в вестернах XXII века! В связи с этим, в больную голову пришел не менее больной вопрос. Кто же может находиться в конюшне? Вариантов ответов почему-то оказалось только два: кони, естественно, ну и наездники, или, если хотите, ковбои! Но я совсем не чувствовал себя ковбоем! Поэтому эту роль я предпочел отвести Зуо! Да-да! Так и вижу его в широкой шляпе, с зажеванной сигаретой в зубах и с детским пистолетиком, стреляющим водой. Логичнее было бы увидеть Зуо с базукой за спиной, но сейчас водный пистолетик для меня в складывающуюся картину почему-то вписывался куда лучше! Итак… Раз Зуо ковбой, а я не ковбой, и мы в конюшне, что это значит? Правильно. Я бравый конь! Мне даже захотелось заржать, дабы проверить собственную теорию, но меня уже одолевали новые будоражащие фантазию размышления. Пусть это и конюшня, но слишком маленькая. Сюда если конь и поместится, то тоже маленький. Теперь вы поняли? Разобрались, почему я возомнил себя пони?!
— Ты идиот! – возразил Зуо, скучающе осматривая мою конюшню.
— Не-е-ет! Зуо! Дурак! Я же говорю, что я пони! Лошадка такая маленькая! Вымерла всего тридцать пять лет назад! Я о них доклад даже делал в пятом классе! – и тут меня торкнуло. Вымерли?! Все пони вымерли?! О Господи! Мой вид! Вымер!
Я обессилено упал на колени посреди комнаты, задрал голову к потолку и заревел. Крокодильи слезы ручьями потекли по моим щекам, отражая всю ту скорбь, что я чувствовал по отношению к своим собратьям-коняшкам. Зуо тем временем медленно поднялся с лавочки, взял одно из ведер, наполнил его до краев холодной водой из небольшого крана, что располагался почти у самой двери, после чего пнул его в мою сторону. Ведерко мягко подкатилось ко мне, и вода в нем частично расплескалась, но я на это никакого внимания не обратил. Какой уж там, когда я — вымирающий вид!
— В чем дело? Пришел в себя? – тем временем обратился ко мне Зуо, медленно подходя ближе. Я в ответ кивнул:
— Да… Я наконец-то понял, какова моя судьба… Я единственный пони на планете! А я так мечтал о семье! О маленьких детишках-поняшах с милыми крылышками за спиной!
— Постой… Ты же сейчас о пегасах, а не о пони… — Недоуменно поправил меня сэмпай. Точно! Вот в чем дело!
— Так я — пегас! И нас таких много! – просиял я, лыбясь во все лицо.
— Пегасов в природе не существует, - сказал, как отрезал Зуо. Друг мой, да вам прямая дорога в ряды инквизиции: разрушитель надежд!
Знаете… Тот ужас, что я ощутил после этой небрежно кинутой фразы, мне не описать словами. Будто под моими ногами разверзлась пропасть, из которой повеяло холодной мертвечиной, что окутала мое тело, вцепилась мне в ноги и потащила в недра бездонной черной дыры. Моя душа разорвалась на тысячи кусков, а сердце приготовилось остановиться. Страх, беспомощность и какая-то безнадежность поглотили меня, чтобы больше никогда не отпустить.
— Как же… — я сам не сразу узнал свой писклявый голос, — я что же… Не существую? – я находился на грани истерики, меня колотило! Но Зуо почему-то моего ужаса не разделял. Скорее уж наоборот. Он злился! Я это понял по тому, как начал дергаться его налившийся кровью левый глаз, а так же по тому, насколько изысканно сплетенный трехэтажный мат слышался в мой адрес. — А как же высказывание одного древнего мудреца: "Мыслю – значит существую"? Я ведь мыслю?
— Нет, насекомое, ты…
— Не-не-не… Зуо! Такой взрослый мальчик, а все еще не знаешь, что пегасы — млекопитающие? Насекомые – это драконы! Хотя нет, они скорее хладнокровные. А кто же тогда насекомые? Может, это они не существуют, а не… — льющийся из меня нескончаемый поток бреда резко оборвался. Я сам не понял, как внезапно что-то с силой надавило на мою голову, окуная ее в ледяную воду в ведре. Я попробовал подняться. Но нечто нажимало на мой затылок сверху настолько сильно, что я был способен лишь на беспомощные трепыхания и лихорадочные соображения по поводу того, что же мне делать. Так как встреча с водой оказалась для меня, мягко говоря, неожиданной, я не успел набрать в легкие воздуха, поэтому в первые же секунды водных процедур, кислорода мне стало катастрофически не хватать. В груди все загорело и заболело. Вздохнуть хотелось настолько сильно, что, кажется, от одного только этого желания я мог умереть. И лишь когда я уже оказался на грани, неведомая сила, наконец, выдернула мою голову из ведра. Я тут же начал лихорадочно хватать губами воздух, и лишь немного отдышавшись, огляделся и увидел Зуо, сидевшего на корточках прямо передо мной.
— Зуо! Ты спас меня! – эти умозаключения мне даже комментировать не хочется. — Но постой… беги, Зуо!!! Беги!!! Или неведомая сила попробует утопить в ведре и тебя! Скорее же! – завопил я, героически закрывая сэмпая от ведра и ожидая нового нападения со стороны пластиковой формы. Всегда знал, что пластмасса – концентрация вселенского хаоса.
— Это я тебя в ведро окунул, идиот, — раздраженно потирая виски, тихо прошипел Зуо.
— Ты - психопат! – больше прежнего завопил я, толком не соображая ни то, что делаю, ни тем более того, что говорю.
— И это мне заявляет убогий полудурок, который еще минуту назад уверял, что он пони? – приподнял брови Зуо. В голосе его сквозил сарказм. Да как он смеет смеяться надо мной?!
Я резко поднялся на ноги, сложил руки на груди и, посмотрев на все еще сидящего на корточках сэмпая сверху вниз, грозно провозгласил:
— Ты хоть знаешь, с кем сейчас разговариваешь!
— С инвалидом мозга, накаченным наркотой? – предположил Зуо.
— Пип-пип! – изобразил я гудок, который раздавался каждый раз, когда участники одного популярного шоу, что я смотрел по субботам, неверно отвечали на вопрос. — Ответ не правильный! Я…! – и тут я замолчал. Вообще-то я потерял нить своих мыслей и безвозвратно забыл, что же хотел сказать всего секунду назад. — Я… — решил я начать предложение заново, надеясь, что это подтолкнет мою память, но то, что напрочь забылось, вспоминаться не хотело. Так и не договорив, я вновь оглядел конюшню. Конюшню? Что за бред? Это же обыкновенная комната! И я не конь! Я, этот… Как его… Как называется это глупое нескладное существо, ходящее на двух лапах? Лемур? Нет, кажется не так… Шимпанзе?
— Бабочка? – не знаю, в какую степь уехали мои мысли и почему именно этот вариант я озвучил, но Зуо пивычно посмотрел на меня, как на конченого идиота. Не успел я придумать в свое оправдание что-нибудь умное, как удар по сухожилиям заставил меня вновь упасть на колени. Голова же вернулась в ведро. Любые мои сопротивления, естественно, мгновенно пресекли.
Успокаивала меня лишь мысль о том, что в этот раз я обдурил сэмпая, успев сделать небольшой глоток воздуха перед погружением в ледяную воду, из-за чего первые несколько секунд в ведре прошли для меня почти безболезненно. Вот только и Зуо, чертяка, в этот раз так быстро меня отпускать не собирался. Лишь когда последние капли кислорода покинули меня, а желудок и легкие обжог холод изрядного количества «живительной водицы», от которой мог резвиться рак любой части тела, мою голову, наконец, вытянули из ведра. Я закашлялся. Из глаз потекли слезы, из носа - метровые вязкие сопли. Красавчик!
Желудок тем временем опять взбунтовался! Ему не понравилась водичка, которая возможно лилась из самой канализации и из-за которой иногда с пола слезала краска, поэтому он решил по-быстрому от нее избавиться.
И меня стошнило в ведро…
К счастью только водой, ну и немного желудочным соком. Почему к счастью? Потому что не успел я опомниться, как Зуо уже в третий раз окунул меня в ведро, да так сильно, что моя макушка коснулась дна. В глазах потемнело. Во рту творилось нечто ужасающее. В голове пустота. А все равно хотелось улыбаться. Сам не заметил, как начал смеяться. Прямо в воде! Тратя последние капли воздуха! От раздирающего сумасшедшего хохота у меня затрясло все тело. Зуо видимо решил, что меня бьют предсмертные конвульсии, сжалился и отпустил меня. Теперь на моих худых волосенках и лице появилась тонкая противная пленка той дряни, что вышла из меня минуту назад. Блевотрон на защите несчастных и невинных от ведер и швабр. Здесь должна прозвучать какая-нибудь геройская мелодия.
— Так кто? Бабочка? Пони? Или все же обыкновенный неудачник? Давай! Приходи в себя! – Зуо схватил меня за плечи и начал яростно тормошить. Моя голова вследствие этих действия, как мячик, моталась туда-сюда, перед глазами все плыло и смешно блестело. Улыбка так и не сходила с моих губ. Какой же сэмпай забавный!
— Вот, дерьмо! – наконец выругался Зуо, отпустил меня и начал расхаживать по комнате, обдумывая, что же со мной делать дальше. Я так же времени зря не терял и успел придумать план по захвату мира тараканами, создание новой кока-колы со вкусом грязи, и даже доказал теорему Ферма! Ну и что, что ее доказали до меня еще фиг знает сколько столетий назад, вряд ли кто-то из них при этом использовал белок, радугу и три спички. Так бы я и утопал в собственных размышлениях, если бы не попался Зуо под ноги и тот, милостиво и от души не пнул меня. Острая боль слегка отрезвила мой затуманенный разум. Схватившись за больное место, я, неожиданно даже для себя, ловко вскочил на ноги, и уже хотел было что-то сказать сэмпаю. И ведь сказал, вот только не то, что планировал.
— Я вижу Звезды! – нет, ну что я мог поделать, если действительно видел их? Правда искаженное злостью лицо Зуо дало понять, что еще немного, и я увижу небеса. Странно, но осознание этого не испугало меня. Скорее уж наоборот, я сам разозлился.
— Ты! – я ткнул в Зуо пальцем, намереваясь сказать ему какую-нибудь гадость, но ситуация вновь вышла из-под моего контроля. — У тебя черные волосы и зеленые глаза. Да ты же… волшебник по имени Гарри Поттер! – я раболепно упал на колени, вознеся руки к потолку и забормотав заклинания из старой-старой книги XX века, которую прочитал около года назад, случайно наткнувшись на нее в архивах своей бабушки. – Только шрама не хватает! Спокуха, Зуо. Без паники. Дядя Тери сейчас все исправит! – с этими словами я прикоснулся ко лбу сэмпая и ногтем нацарапал на белой коже знак в виде молнии.
Ой, мамочки! Ой, грядет мне жопа!! И, ой, как поздно я это понял!!!
На лице Зуо не дрогнул ни единый мускул. Куда еще, если он и так был зол настолько, что, наверное, дай ему возможность, и он перекусил бы ягодицами лом или скажем арматуру.
Я не стал оглашать это предположение вслух, но пальцы сэмпая и без дополнительного эмоционального допинга сомкнулись на моем несчастном запястье. Кстати говоря, его рука оказалась холодной, но мягкой, словно шелк. Зуо - шелковая ручка, как это мило!
— Еще раз прикоснешься ко мне, и одна из этих замечательных швабр Волшебным образом окажется у тебя в заднице, - пригрозили мне.
- Обещаешь? – с надеждой удостоверился я, ожидая чудесного колдовства.
- Обещаю, - улыбнулся сэмпая. – А чтобы ты лучше усвоил урок о том, что с некоторыми людьми стоит себя сдерживать даже при наркотическом опьянении…, — медленно и четко произносил Зуо слово за словом, но смысл их все равно от меня ускользал. Было в этой фразе что-то подозрительное, сквозящее опасностью. Но как бы я не пыхтел и не напрягался, я все равно не чувствовал приближающейся угрозы. И вообще не был уверен, что могу ощутить хоть что-то, кроме ненормального восторга от цвета стен и счастливого визга, вызванного морщинами на ладонях.
Боль – ощущение, которое под действием наркотика не становилось чем-то приятным. И Зуо, зная об этом, поспешил продемонстрировать мне данное свойство отравившего меня яда. На пальцах. В прямом смысле. Я не сразу сообразил, что, собственно, произошло. Странный хруст, вызвавший у меня легкую тревогу. Рука сэмпая, перепачканная кровью.
Ты порезался? Нет, постойте. Это же моя кровь! Это же мой палец! Это же мой хруст! Точнее хруст не может быть моим, но вот издала его моя драгоценная конечность, которую беспощадно сломали! Да так удачно, что косточка вылезла наружу.
Минут пять я просто пялился на свой обезображенный палец, наблюдая, как тонкие струйки крови стекают по ладони к запястью, а оттуда в рукав. Именно столько времени потребовалось моему мозгу, дабы внятно проанализировать всю информацию, передаваемую нервными окончаниями, и таки возвестить меня о повреждении с помощью жуткой боли. Она пришла резко. Даже слишком резко. И пусть я видел состояние пальца, к столь неприятным ощущениям я все равно был почему-то не готов. Да и если подумать, можно ли вообще подготовиться к боли?
— А-а-а-а-а-а!!! – я завопил как недорезанный козел. Или может свинья. Кто знает… Начал бегать по всей комнате, закидывая Зуо не самыми лестными эпитетами. Я то дул на свой палец, то ревел в голос, размазывая сопли по рукаву левой покусанной руки, то начинал молиться стрекозам, требуя их покарать жестокого сэмпая, затем снова дул на палец, ревел, и дул, и ревел, и дул, и молился, и, наконец, ревел. Так продолжалось минут десять. Может двадцать. Зуо за это время успел вновь удобно расположиться на лавочке и теперь равнодушно следил за моим непрекращающимся мельканием перед его глазами.
— Хватит вопить. Наркотик не избавляет от боли, но притупляет ее,— кинул сэмпай.
И ведь, правда! Я больше паниковал от вида торчащей косточки из пальца, чем из-за боли.
— Ты — урод! – счастливый от того, что мне почти не больно, не преминул я оповестить сэмпая уже в десятый раз за эти пару минут. Зуо лишь снисходительно пожал плечами, поднялся с лавочки, спокойно подошел ко мне и… Как и днем, мой живот пронзила кошмарная боль. Ее видимо даже никакой наркотик притупить был не в состоянии.
— Я сломал тебе палец. Следующим будет запястье, затем рука. Я не потерплю неуважения, ясно? – схватив меня за футболку, прошипел Зуо мне прямо в лицо. И мне стало ясно… Ясно, что я сейчас обоссусь то ли от страха, то ли от столь «эротичного» прощупывания моего живота. Но захотелось резко и до ужаса!
— Ты меня понял?! – я закивал, невольно поежившись. Зуо, этим удовлетворенный, отпустил меня, и боль в животе утихла, но ежиться я не перестал.
— В чем дело? — сэмпай оглядел меня с нескрываемым подозрением.
— Хочу пИсать, — простонал я, даже не думая устыдиться или смутиться. Нет, сейчас весь мир лежал у моих ног, и море доходило до колен! Глаз Зуо вновь дернулся. Ну, все, хлопцы. В конце этого дня либо я доведу Зуо до белого каления, либо он доведет меня до белого морга. А может и не доведет, бросит где-нибудь на задворках.
— Вон дверь, за ней туалет и душ для персонала, — глубоко вздохнув и еле-еле сдерживаясь, чтобы не придушить меня, сквозь зубы процедил сэмпай. Я посмотрел в ту сторону, куда он кивнул и действительно обнаружил между узкими шкафчиками не менее узкую дверь. Поковылял к ней.
Туалет «вдохновлял» на великие дела. Одни лишь «стаи» тараканов, бросившихся врассыпную при включении света могли даже у самых небрезгливых отбить желание справлять какую-либо нужду в данном месте. Но я то не просто не из брезгливых, я же из обдолбанных. Так что я уверенно потянулся к ширинке. А она на пуговицах. Причем пуговицы довольно тугие: все-таки бриджи были одеты впервые. Правой рукой, при всем желании истинного правши, я пользоваться не мог из-за сломанного пальца, левая же рука – покусанная адской зверюгой, справится с ширинкой так и не смогла. Отчаявшись, я решился на дерзкий манёвр:
— Зуо-о-о-о… — протянул я, выглядывая из туалета. Сэмпай в этот самый момент что-то читал на своем ППК.
— Что надо? — сухо бросил он в ответ, не удостоив меня даже мимолётным взглядом.
— Я не могу расстегнуть ширинку, - плаксиво пожаловался я.
— Поздравляю.
— Нет… Правда, не могу!
— И что дальше?
— Не мог бы ты… Мне… Помочь…
Стоило сказать это хотя бы для того, чтобы увидеть Такие глаза Зуо! Сэмпая охренел от моей наглости настолько, что на пару секунд даже лишился дара речи.
— Может мне еще и член тебе подержать? – процедил сквозь зубы Зуо.
— А ты можешь? – не удержался я от вопроса, за что тут же получил ППК прямо по башке. Миникомпьютер, врезавшись мне в лоб, оставил на нем недвусмысленный след в виде тонкой царапины и отрекошетил к полу. Я же заторможено, но все же вбежал в туалет, сам недоумевая, о чем я собственно думал, когда просил Зуо о помощи. Я был не в себе? Да, я был не в себе. Я, между прочим, и сейчас не в себе!
Зато я стал рекордсменом! Человеком, который медленней всего в мире расстегивал штаны! Двадцать минут! Я засекал! Не знаю, как я умудрился все это время терпеть. Застегнуться оказалось куда проще. За пятнадцать управился! Зато вышел из туалета я в приподнятом настроении. После избавления от того, что давило и пыталось вырваться наружу прошлые полчаса, я просто-таки оказался на седьмом небе от счастья. В честь этого я даже станцевал! Изобразил что-то вроде волны, которая перекатилась с одной моей руки, на спину, а оттуда на другую руку. И обратно. Так я проделал пару раз, чувствуя, что чем дольше я этим занимаюсь, тем веселее мне становится! Я уже хотел начать отбивать чечетку, когда приятный женский голос заставил меня вздрогнуть.
— Итак, молодые люди, вы вместе уже два часа, — проговорил голос где-то совсем близко. — Не могли бы вы оставить голосовой отчет о том, что вы успели сделать за этот промежуток времени.
Я огляделся по сторонам и не сразу заметил, что голос принадлежит пухленькой женщине – голограмме, что появилась над моим браслетом. Теперь все дружно вспомним о том, что крыша моя все еще оставалась перевернутой, из-за чего все содержимое моего сознания вываливалось наружу и отравляло реальность. Естественно Леди Магни я не признал. Мне стукнуло в голову, что она ни меньше, ни больше, а настоящая фея! Только моя версия феи, отчего-то, показалась мне настолько жуткой, что я решил от нее избавиться.
А чего она расселась на моей руке, а? Кто ей разрешал? Да за такое в суд подают!
— Включаю запись, — тем временем проговорила Леди Магни, доводя меня до истерики.
— Убирайся! – заверещал я фальцетом, стараясь согнать голограмму с руки. Ну… как вы понимаете, у меня это получалось не слишком удачно, если учесть, что я пытался отогнать от себя неосязаемый предмет. Почти выбившись из сил от поливания голограммы всякими нехорошими словами и попыток ее ударить, я уселся прямо на пол и вновь встретился взглядом с Зуо.
-Ты понимаешь, что все то, что ты сейчас наговорил, пойдет прямиком к твоему классному руководителю? – осведомился Зуо. - Великолепный отчет, - сухо похвалил он меня и дважды хлопнул в ладоши.
Так это тварь еще и передает данные силой мысли?
Я вскочил на ноги и следующие минут десять бегал по комнате, стараясь убежать от голограммы, то есть от собственной руки. Не поверите, но у меня снова ничего не получилось.
— Заебись пара. Такими темпами целую неделю с ним я не выдержу. Завалю раньше, — услышал я тихое бормотание.
— М-м-м… Проказник, — я вновь интерпретировал слова сэмпая совсем иначе, нежели понял бы его нормальный человек. — Да, я настоящая обаяшка! Мне это еще Мифи говорила! Передо мной вообще все штабелями падают! Ты тоже моя жертва! Пади к моим ногам! – Зуо посмотрел на меня с уже привычным недоумением. Когда же до него дошло, о чем я говорю, на губах сэмпая появилась ехидная улыбка:
— Да я лучше сдохну, чем трахну подобное ничтожество! – прорычал он, косясь на меня. Я же оглянулся, осмотрел шкафчик, что стоял за моей спиной и бодро ответил:
— Да-а-а… Я бы тоже с этим шкафом ничего делать не стал. Не в моем вкусе! — протянул я, свято веря, что и Зуо говорит именно об этом предмете мебели.
— УБЬЮ! – вот я и довел беднягу сэмпая. Не успел я и глазом моргнуть, как крутой апперкот мне в подбородок заставил мои ноги оторваться от пола и отлететь мое несчастное тело на пару метров от начального местоположения. В ушах зазвенело, перед глазами поплыло. Точнее перед глазами и так все плыло и размазывалось, а сейчас лишь обострилось. На мгновение я перестал чувствовать собственное тело, будто у меня больше не было ни рук, ни ног, лишь голова с противным звоном в ушах. Но только я пришел в себя от первого удара, как тут же получил пинок в район живота. Новая волна боли захлестнула меня с головой, на миг заставив забыть даже собственное имя. А затем еще удар и еще… Я даже не пытался сопротивляться, сквозь пелену боли гадая, что же так вывело из себя Зуо?
— Уебище, — послышалось презрительное фырканье со стороны сэмпая. Я решился открыть глаза и, заметив, что Зуо больше не собирается меня бить, разогнулся из позы зародыша, в которой пребывал всё то время, пока меня вдохновенно колошматили. Кажется, буря улеглась. Сэмпай вновь сел на лавочку и устало закрыл глаза. Я же вяло поднялся с пола и зачем-то поплелся к нему. Да, я самоубийца! Или мазохист… Мне, что действительно нравится, когда меня бьют? Видимо нравится. Другого объяснения моим действиям не могу даже я сам.
— Эй, Зуо, — слизывая кровь, что текла из разбитой губы, тихо обратился я к сэмпаю.
— Что? — в его голосе не слышалось злобы. Наоборот. Сожаление? Ха-ха! По школе ходили слухи, что Зуо очень вспыльчивый. Вполне возможно, что он сначала срывается, а затем жалеет о своих поступках. Мне даже стало его чуточку жаль. Я осторожно уселся на край скамейки рядом с сэмпаем и внимательней вгляделся в его лицо.
И, все-таки, какой же он красивый! В сравнении с моими синяками истинного алкаша со стажем, худобой Освенцима и бледностью трупа, он действительно был безумно красив! Ровная кожа, не слишком большие, но очень выразительные желто-зеленые глаза, прямой острый нос, тонкие бесцветные губы. Губы… На них я заострил особое внимание. Интересно, каковы они на вкус?
И узнать ответ на этот вопрос мне приспичило именно сейчас. Я чуть привстал и лишь на мгновение, но все-таки умудрился ощутить своими губами холодные губы Зуо. Всего на секунду, ибо затем левый хук безжалостно сбросил меня на пол.
— Вот же мразь! – выпалил сэмпай, брезгливо стирая тыльной стороной ладони мою кровь со своих губ. Я приготовился к тому, что меня вновь начнут избивать, но Зуо лишь кинул на меня испепеляющий взгляд и направился к выходу. Но уже у дверей он остановился и, не поворачиваясь ко мне, тихо бросил:
— Поднимайся, мы уходим.
— Куда?
— Ко мне.
— Куда это к тебе?
— Домой.
— Ого! Приглашаешь меня в гости! Нет… я на первом свидании к парням домой не хожу! – заявил я. Можно подумать, у меня хоть раз было свидание с парнем. — Боюсь, от столь заманчивого предложения мне придется отказаться!
— А это и не предложение. Это приказ.

Дата добавления: 2015-10-24