Международное право в правовых системах в широком смысле. 18 страница

--------------------------------

<1> Подробнее см.: Михайлов Н.Г. Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии: компетенция, источники права, основные принципы деятельности. М., 2006. С. 11.

На наш взгляд, решение вопроса о соотношении юрисдикции и компетенции государства лежит в плоскости реализации последней в основных направлениях деятельности государства. Большинство российских и зарубежных ученых подразумевают под такими направлениями функции государства, подразделяя их на внутренние и внешние. И если реализация внутренних функций государства в рамках его компетенции, как правило, связана с установлением и осуществлением юрисдикции (кроме идеологических и, отчасти, политических и экономических функций), то применительно к внешним функциям государства в сфере международных отношений термин "юрисдикция" далеко не всегда будет приемлемым. Поэтому содержание компетенции шире, чем юрисдикции. Компетенция - это сфера ведения субъекта, комплекс его прав и полномочий, тогда как юрисдикция представляет собой реализацию только правовой компетенции государства.

Следующее высказывание как нельзя лучше подходит для перехода от расширительного толкования понятия юрисдикции к его ограничительному пониманию как правоприменительной деятельности государства, которого придерживаются сторонники другой точки зрения на содержание этого явления. "Юрисдикция - термин, имеющий отношение к понятию власти и употребляемый в ряде таких выражений, как "компетенция", а также в другом ряде смежных выражений, например "подсудность" <1>.

--------------------------------

<1> Salmon J. (sous la direction de). Dictionnaire de droit international public. Bruxelles, 2001. P. 624.

А.П. Шергин писал, что юрисдикция - это самостоятельный вид правоприменительной деятельности государства и ее содержанием является сбор, исследование, оценка информации и принятие решения <1>. По мнению Л.В. Иногамовой-Хегай, юрисдикция - это правоприменительная деятельность государственных органов, область действия государственной власти <2>. В.И. Степаненко при характеристике влияния международных договоров на пределы действия юрисдикции замечал, что термин "юрисдикция" применяется для обозначения компетенции судебных, а также иных правоприменительных органов, и возражал против расширительного толкования этого понятия <3>. В одной из последних отечественных работ, посвященной исследованию международно-правовых аспектов юрисдикции государств, юрисдикция определяется как "возможность, которой обладает государство, с учетом его международно-правовых обязательств обеспечивать реализацию своего права путем угрозы применения или применения правового принуждения" <4>. Таким образом, в этом варианте юрисдикция рассматривается лишь как средство обеспечения принятых правовых норм <5> (исполнительная или правоприменительная юрисдикция).

--------------------------------

<1> См.: Шергин А.П. Административная юрисдикция. М., 1979. С. 12.

<2> См.: Иногамова-Хегай Л.В. Международное уголовное право. СПб., 2003. С. 83.

<3> Степаненко В.И. Основные направления воздействия международных договоров на советское уголовное право // Международное и внутригосударственное право: проблемы сравнительного правоведения. Свердловск, 1984. С. 88.

<4> Черниченко О.С. Международно-правовые аспекты юрисдикции государств: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 8.

<5> The International Legal System: Cases and Materials. Westbury; New York, 1995. P. 133.

Ограничение содержания юрисдикции лишь правоприменительным процессом обусловлено, на наш взгляд, двумя основными факторами.

В первую очередь такой подход связан с вопросом ее практической реализации. Так, в контексте Конвенции о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности (как уже было сказано выше) из-за привязки юрисдикции к иммунитетам содержание юрисдикции рассмотрено только через призму процессуальных действий компетентных органов государства. Как следует из комментариев к проекту статей о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, принятому КМП на сорок третьей сессии в 1991 г., концепция юрисдикции "охватывает весь судебный процесс: от начала процесса или возбуждения разбирательства, вручения повесток в суд, расследования, допроса, суда, постановлений, которые могут представлять собой временные или промежуточные меры, до принятия решений о вынесении различных видов приговоров и их исполнения или приостановления и последующего освобождения от исполнения" <1>.

--------------------------------

<1> Доклад Комиссии международного права о работе сорок третьей сессии // Официальные отчеты Генеральной Ассамблеи, сорок шестая сессия, документ ООН A/46/10 (http://www.un.org/russian/documen/convents/drafts.htm).

Этот же подход используется российским экспертом в КМП, специальным докладчиком по теме "Иммунитеты должностных лиц государства от иностранной уголовной юрисдикции", Р.А. Колодкиным. Из его предварительного доклада по теме <1> следует, что по смыслу как Конвенции, так и его конкретной темы иммунитет от юрисдикции не освобождает того, кто им пользуется, от законодательной юрисдикции и не выводит за рамки материального права государства-территории. Поскольку в проекте статей речь идет об иммунитете только от исполнительной и судебной юрисдикции, от юридического процесса, постольку и в содержание юрисдикции вкладывается лишь процессуальный аспект.

--------------------------------

<1> Документ ООН A/CN.4/61 от 28 мая 2008 г.

Вторая причина отождествления юрисдикции с правоприменением отчасти связана с переводом этого термина с латинского языка. Практически во всех современных источниках происхождение слова "юрисдикция" (лат. - jurisdictio) объясняется сочетанием слов jus - право и dico - говорю и отождествляется с судопроизводством или с правосудием. Такое понимание стало сегодня традиционным в доктрине и, как правило, не оспаривается.

Известный современный испанский юрист, один из крупнейших специалистов по дигестам Юстиниана и римской казуистике Гарсиа Гарридо пишет, что содержание юрисдикции заключается в "трех священных словах" (tria verba solemnia): do, dico, addico, где

- do (dare) означает назначение судьи или арбитра, выбранного спорящими сторонами или магистратом, полномочие предоставить тот или иной иск или отклонить его;

- dico (jus dicere) подразумевает все заявления магистрата, относящиеся к праву, которое следует применить в данном процессе;

- addico (addicere) подразумевает акты, которые трактуют право в пользу одной из сторон процесса. В целом же юрисдикция рассматривается ученым как полномочия претора на организацию и участие в судебном процессе <1>.

--------------------------------

<1> См.: Гарсиа Гарридо М.Х. Римское частное право: казусы, иски, институты / Пер. с исп.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. М., 2005. С. 159.

Вместе с тем ранее существовало и иное мнение: например, известный советский профессор И.С. Перетерский писал, что этот термин означает разрешение конфликта или применение надлежащей властью установленных правил <1>.

--------------------------------

<1> См.: Перетерский И.С. Всеобщая история государства и права. М., 1945. Ч. 1: Древний мир. Вып. II: Древний Рим. С. 74.

Гораздо ранее, в конце XIX в., английский профессор Уильям Смит для раскрытия сущности и содержания юрисдикции в римском праве употреблял словосочетания officium quijus dicit и officium jus dicentis <1>, что можно дословно перевести как обязанность того, кто изрекает право, или обязанность творить право (пер. наш. - Авт.). Таким образом, ученый видел общее содержание юрисдикции в обязанности по установлению и поддержанию закона.

--------------------------------

<1> Smith William. A Dictionary of Greek and Roman Antiquities, John Murray. London, 1875 (http://penelope.uchicago.edu/Thayer/E/Poman/home.html).

Еще более неоднозначное толкование термина "юрисдикция" содержится в словаре Федора Дыдынского конца позапрошлого века, где ее содержание рассмотрено в трех основных значениях: 1) суд; расправа; судопроизводство; судебная власть; защита прав; решение дела; 2) право претора издавать постановления по спорным делам; 3) юридические эдиктальные правила, положения <1>.

--------------------------------

<1> См.: Дыдынский Ф. Латинско-русский словарь к источникам римского права. 2-е изд., доп. и испр. Варшава, 1896.

Сегодня сложно утверждать, что тот или иной перевод является однозначно и единственно верным, но даже если предположить, что возникновение исследуемого термина связано прежде всего с осуществлением правосудия, необходимо обратить внимание на то, что в истоках изначального происхождения слова лежит латинский язык, поэтому для выработки его современной интерпретации кажется логичным применять этимологический подход и учитывать, что так или иначе исторический фактор затронул первичную форму и мог изменить ее значение по сравнению с существующим на данный момент.

Ограничение содержания юрисдикции в доктрине международного права связано не только с пониманием этого явления как правоприменительной деятельности государства: некоторые ученые отождествляют юрисдикцию со сферой действия материального права в пространстве, во времени и по кругу лиц <1>. При этом в содержание юрисдикции вкладывается только ее позитивный аспект, и она рассматривается как возможность государства предписывать правила поведения в пределах своей компетенции (предписывающая юрисдикция).

--------------------------------

<1> См., например: Князев А.Г. Проблемы действия уголовного закона в пространстве. Владимир, 2006. С. 48; Колчевский И.Б. Действие уголовного закона по кругу лиц: Дис.... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 36.

Таким образом, в доктрине международного права существуют два основных взгляда на понимание юрисдикции в узком значении. В одном случае юрисдикция есть лишь определение сферы, в пределах которой государство может осуществлять правовое регулирование определенного рода общественных отношений. Сторонники этой позиции оставляют за рамками ее содержания один существенный момент - возможность обеспечения правовых норм. В то же время рассмотрение юрисдикции лишь в ретроспективном аспекте, т.е. ограничение ее содержания правоприменительной деятельностью, не соответствует объективным законам теории права, где создание правовых норм является первичным.

Поэтому считаем совершенно справедливым вывод о соотношении рассматриваемых категорий, сделанный профессором С.В. Черниченко, который указывает, что сфера действия права государства - область общественных отношений, которая регулируется правом; сфера осуществления права - область реализации действующего права, а сфера юрисдикции государства - область, в пределах которой государство считает возможным и допустимым ожидать, требовать и добиваться (обеспечивать) осуществления своих правовых велений. При этом сфера юрисдикции государства частично совпадает со сферой действия и осуществления права <1>.

--------------------------------

<1> См.: Черниченко С.В. Теория международного права: В 2 т. Т. II. С. 117.

Однако необходимо иметь в виду, что сфера действия права и сфера осуществления права - элементы взаимосвязанные, т.е. юрисдикция в ее полном значении есть не только возможность создания норм права и допустимость ожидания их соблюдения, но и реальная возможность обеспечения такого соблюдения, это средство, с помощью которого право делается функциональным и имеющим юридическую силу.

Подобной точки зрения придерживаются сегодня многие российские ученые - А.И. Бойцов, И.И. Лукашук, Л.Н. Галенская, Ю.С. Ромашев и др. Например, И.И. Лукашук отмечает, что полная юрисдикция "означает власть государства предписывать поведение и обеспечивать реализацию своих предписаний всеми имеющимися в его распоряжении законными средствами" <1>. Л.Н. Галенская также пишет, что ее понятие "включает в себя действие норм права в пространстве и по кругу лиц, охватывая все способы реализации права: применение, соблюдение и использование" <2>.

--------------------------------

<1> Лукашук И.И. Международное право: Общая часть: Учебник. М., 1996. С. 298.

<2> Галенская Л.Н. Правовые проблемы сотрудничества государств в борьбе с преступностью. Л., 1978. С. 36.

На наш взгляд, такой подход к содержанию юрисдикции является наиболее правильным и объективным, поэтому юрисдикцию государства можно определить как возможность государственных органов от имени государства осуществлять правовое регулирование общественных отношений и обеспечивать его соблюдение посредством применения механизма государственного принуждения.

В то же время юрисдикция как правовое явление присуща не только государствам <1>, поэтому, проецируя это свойство на других субъектов международного права, ее можно определить как свойство субъектов международного права, обладающих властными полномочиями, выражающееся в возможности осуществлять правовое регулирование общественных отношений и обеспечивать его соблюдение посредством применения механизма принуждения.

--------------------------------

<1> Подробнее об этом см. в § 4 настоящей главы.

§ 2. Классификация юрисдикции

Объем и пределы действия юрисдикции, по мнению Г. Шварценбергера, могут быть лучше всего охарактеризованы при помощи ее классификации <1>. Первым основанием классификации служит объект юрисдикции, в зависимости от которого Г. Шварценбергер выделяет персональную и территориальную юрисдикцию. Во вторую очередь критерием для разделения он ставит характер осуществления юрисдикции (ординарная и экстраординарная юрисдикция). В зависимости от пределов действия государственного суверенитета Г. Шварценбергер различает ограниченную и неограниченную юрисдикцию, и, наконец, на основании существования конкретных или абстрактных обстоятельств он выделяет потенциальную и фактическую юрисдикцию.

--------------------------------

<1> Schwarzenberger G. A manual of international law. London, 1967. P. 91.

И.И. Лукашук проводит следующую классификацию юрисдикции государств:

- по действию в пространстве - территориальная и экстратерриториальная;

- по характеру власти - законодательная, исполнительная (административная) и судебная;

- по объему - полная и неполная (автор отмечает, что государство осуществляет полную юрисдикцию в пределах своей территории и ограниченную - в пределах специальной экономической зоны моря и континентального шельфа, а также в отношении своих граждан за рубежом);

- по объему действия права - предписывающая, судебная и юрисдикция принуждения <1>.

--------------------------------

<1> См.: Лукашук И.И., Наумов А.В. Международное уголовное право: Учебник. М., 1999. С. 38 - 39.

Подробную классификацию государственной юрисдикции на виды по различным основаниям в своем диссертационном исследовании проводит О.С. Черниченко. По мнению автора, выглядит она следующим образом: 1) законодательная и исполнительная юрисдикция; 2) юрисдикция, основанная на принципах - территориальном, активном персональном, пассивном персональном, охранительном, универсальном; 3) в зависимости от сферы регулируемых отношений - уголовная, гражданская и административная; 4) по объему - полная и ограниченная; 5) материальная и процессуальная; 6) по сфере действия - территориальная и экстратерриториальная <1>.

--------------------------------

<1> См.: Черниченко О.С. Теория международного права: В 2 т. Т. II. С. 9.

Используя критерий действия норм права по кругу лиц, в доктрине традиционно выделяют персональную и универсальную юрисдикцию.

Наряду с этим представляется, что возможным основанием классификации юрисдикции может послужить также характер регулируемых отношений, в соответствии с которым юрисдикцию можно разделить на административную, гражданскую, уголовную. Рассматривая вопрос международно-правового регулирования гражданской и уголовной юрисдикции государств, О.С. Черниченко выделяет несколько мнений: одни авторы не проводят существенной разницы между ними в том, что касается устанавливаемых в международном праве ограничений, другие говорят о том, что влияние международного права на гражданскую юрисдикцию минимально или равно нулю, третьи полагают, что оно отлично от влияния, оказываемого международным правом на уголовную юрисдикцию <1>.

--------------------------------

<1> См.: Там же. С. 15.

Как видим, классификация юрисдикции, предлагаемая в отечественной и зарубежной доктрине, не отличается единообразием, однако существует ряд критериев, в соответствии с которыми разделение юрисдикции на определенные виды проводится если не всеми, то большинством ученых.

Наиболее распространенным критерием является объем или содержание юрисдикции: "В зависимости от объема осуществляемой власти различаются: юрисдикция предписывать нормы, юрисдикция принимать обязательные решения и юрисдикция принуждать к выполнению норм" <1>.

--------------------------------

<1> Бойцов А.И. Действие уголовного закона во времени и пространстве. СПб., 1995. С. 37.

Необходимо отметить, что вопрос о подразделении юрисдикции с точки зрения ее содержания или объема является наиболее дискуссионным в доктрине международного права, поскольку грань между видами юрисдикции в этом случае очень тонка. Между тем различия все же есть, они имеют важное юридическое и практическое значение, поэтому считаем целесообразным остановиться на этом вопросе подробнее.

В 1968 г. Совет Европы принял Модельный план по классификации документов, касающихся практики государств в области международного публичного права <1>, в котором классификация юрисдикции проводилась следующим образом: персональная юрисдикция; территория государств и государственная юрисдикция; моря, морские пути, суда. Данный документ был пересмотрен в 1997 г. <2>, и в этом последнем варианте (часть восьмая) юрисдикция также подразделяется на предписывающую (jurisdiction to prescribe), судебную (jurisdiction to adjudicate) и принудительную (jurisdiction to enforce) (иногда ее называют исполнительной юрисдикцией). При этом предписывающая юрисдикция представляет собой власть государства устанавливать обязательные для физических и юридических лиц нормы; судебная - власть государства подчинять физических и юридических лиц выносимым его судами и другими органами решениям, т.е. актам применения права, а юрисдикция принуждения - власть государства принуждать к соблюдению права и актов его применения <3>.

--------------------------------

<1> Council of Europe Resolution (68) 17 of 28 June 1968 (http://www.coe.int/cahdi/).

<2> Recommendation N R (97) 11 of the Committee of Ministers to member States on the amended Model plan for the classification of documents concerning State Practice in the Field of Public International Law (adopted by the Committee of Ministers on 12 June 1997 at the 595th meeting of the Ministers Deputies) (http://www.coe.int/cahdi/).

<3> См.: Лукашук И.И., Наумов А.В. Указ. соч. С. 39.

Подобная классификация содержания юрисдикции вызывает неоднозначную оценку в доктрине международного права. Есть мнение, что исполнительная и судебная юрисдикция имеют общие черты, поскольку и та и другая состоят в применении и обеспечении соблюдения закона, что дает основание некоторым авторам указывать на существование только двух видов юрисдикции - предписывающей и исполнительной <1>. В частности, Я. Броунли пишет, что "от власти принимать решения или правила (предписательная или законодательная юрисдикция) следует отличать власть предпринимать исполнительные действия в осуществление или как следствие принятых решений и правил (исполнительная или прерогативная юрисдикция)" <2>. Такого же мнения придерживается В. Лоуи, который не видит необходимости рассматривать судебную юрисдикцию как самостоятельную форму юрисдикции государства и воспринимает ее как некую усовершенствованную правоприменительную юрисдикцию <3>.

--------------------------------

<1> С.В. Черниченко в своей работе пишет, что юрисдикция "означает два неразрывно связанных друг с другом явления, которые принято называть предписательной юрисдикцией (prescriptive jurisdiction) и исполнительной (принудительной) юрисдикцией (enforcement jurisdiction)". См.: Черниченко С.В. Теория международного права: В 2 т. Т. II. С. 113.

<2> Броунли Я. Международное право: В 2 кн. / Пер. с англ. С.Н. Андрианова; под ред. Г.И. Тункина. М., 1977. Кн. 1. С. 425 - 426.

<3> Lowe M. Jurisdiction / Ed. bay Malcolm D. Evans // International Law. 2nd ed. Oxford, 2006. P. 338 - 339.

Такой подход подвергается критике <1>, и, на наш взгляд, для этого есть достаточные основания. Как известно, судебная юрисдикция связана не только лишь с правоприменительным процессом: определенная часть деятельности судебных органов (государственных или международных) направлена на толкование нормативных правовых актов по запросам иных органов с вынесением соответствующих заключений. Вопрос о правовой природе актов судебной власти в российской доктрине является дискуссионным: можно ли рассматривать судебный прецедент в качестве нормотворческой деятельности судебных органов и в этом случае говорить о предписывающей судебной юрисдикции? Здесь необходимо иметь в виду, что правотворчество не ограничивается процедурой рассмотрения и принятия отдельных законопроектов, этот процесс охватывает также деятельность государственных органов по внесению изменений и отмене ранее принятых актов. Поэтому есть мнение, что, например, постановления Конституционного Суда РФ, пленумов Высшего Арбитражного Суда РФ и Верховного Суда РФ должны рассматриваться как результат правотворческой деятельности <2>. Обобщая практику применения той или иной нормы права, высший судебный орган может прийти к выводу о необходимости ее конкретизации и сформулировать в своем постановлении более конкретное правило поведения общего характера либо включить в такой акт индивидуальное правоконкретизирующее положение, созданное ранее, придав ему тем самым юридически общий характер.

--------------------------------

<1> The International Legal System: Cases and Materials. P. 133 - 134.

<2> См.: Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. М., 1994. С. 130 - 131.

То же самое можно сказать и о международной судебной юрисдикции: например, толкования, даваемые Судом ЕС в рамках преюдициальной юрисдикции по конкретному запросу, носят нормативный, юридически обязательный характер. При этом любое принятое решение будет связывать не только конкретный национальный суд, подавший запрос, но и судебные органы всех государств - членов Евросоюза при возникновении аналогичных вопросов или коллизий.

Также нельзя забывать, что исполнительная юрисдикция государства ограничена пределами его территории, тогда как судебная юрисдикция может быть направлена на конкретного субъекта и в том случае, когда он находится за пределами государства. В этих случаях возможны ситуации, когда судебная юрисдикция одного государства обеспечивается процессуальными мероприятиями другого (оказание правовой помощи, исполнение решений). Так, по Европейской конвенции о международной действительности судебных решений 1970 г. государства-участники берут на себя обязательства о выполнении судебных решений по уголовным делам по запросу одной из договаривающихся сторон. Согласно ст. 5 государство приговора может просить другое договаривающееся государство обеспечить исполнение санкции в случаях: если лицо, в отношении которого был вынесен приговор, имеет обычное место проживания в другом государстве; если другое государство является местом происхождения такого лица; если запрашивающее государство считает, что оно само не сможет обеспечить исполнение санкции, даже прибегнув к экстрадиции, а также в ряде других случаев.

Вопрос о различии судебной и исполнительной юрисдикции государств был решен в процессе работы Комиссии международного права над Конвенцией о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, принятой в 2004 г. В Конвенции проводится четкое разграничение между иммунитетом от судебного решения и от правоприменения (принудительных мер) (ч. ч. IV - V Конвенции). Этот же подход прослеживается и в предварительном докладе об иммунитете должностных лиц государства от иностранной уголовной юрисдикции <1>, в котором отмечается, что деятельность по применению и по обеспечению применения закона в уголовно-правовой сфере, т.е. исполнительная или исполнительная и судебная уголовная юрисдикция государства, может осуществляться как судебными, так и некоторыми исполнительными органами, а также органами, которые не входят в систему исполнительной или судебной власти. Вовлеченность в осуществление уголовной юрисдикции наряду с судебными органами различных органов государства зависит от правовой системы государства.

--------------------------------

<1> См. предварительный доклад об иммунитетах должностных лиц государства от иностранной уголовной юрисдикции (документ ООН A/CN.4/61 от 28 мая 2008 г.).

Таким образом, судебная юрисдикция не связана лишь с правоприменением, что не дает оснований для отождествления ее с исполнительной юрисдикцией: судебная и исполнительная юрисдикция должны рассматриваться как относительно самостоятельные формы юрисдикции, находящиеся в определенной взаимосвязи. Более того, судебная юрисдикция соотносится с исполнительной лишь частично, и в определенной степени судебная юрисдикция может рассматриваться как юрисдикция предписывающая.

Следующий вопрос заключается в том, можно ли поставить знак равенства между юрисдикцией исполнительной и юрисдикцией принудительной? Ведь некоторые российские ученые воспринимают их как синонимы, отталкиваясь в данном случае от jurisdiction to enforce, где слово enforce имеет двойное значение: 1) оказывать давление, принуждать и 2) проводить в жизнь, придавать силу.

По нашему мнению, исполнительная юрисдикция по объему своего действия гораздо шире и не должна ассоциироваться лишь с принуждением. Если учитывать, что исполнительная юрисдикция отождествляется в доктрине с правоприменением, представляется необходимым обратиться к общей теории права. Общеизвестно, что правоприменение, как важнейшая форма реализации права, выражается в определенных видах деятельности компетентных органов государства. По своему содержанию эту деятельность можно подразделить на оперативно-исполнительную деятельность, под которой подразумевается выполнение предписаний правовых норм (позитивное регулирование при помощи индивидуальных актов), а также правоохранительную деятельность, которая предполагает охрану норм права от каких бы то ни было нарушений и применение мер государственного принуждения к правонарушителям <1>. Получается, что правоприменительная деятельность не обязательно связана с задействованием механизма принуждения: она может осуществляться и в тех случаях, когда предусмотренные юридические права не могут быть реализованы без властной деятельности государственных органов, и выражаться в издании компетентным органом властного решения в отношении конкретного лица. Например, согласно ст. 89 Конституции РФ Президент России, пользуясь своими полномочиями, награждает государственными наградами Российской Федерации, присваивает почетные звания Российской Федерации, высшие воинские и высшие специальные звания, решает вопросы гражданства Российской Федерации или осуществляет помилование. С.В. Черниченко в этой связи говорит о том, что "осуществление ряда властных полномочий, даже непосредственно не связанных с применением принуждения, рассматривается как осуществление юрисдикции, поскольку это своего рода приказ, то есть символ принуждения" <2>. Не можем согласиться с таким выводом полностью, поскольку случаи, когда предусмотренные государством юридические права и обязанности возникают и осуществляются у конкретных лиц именно в результате государственно-властной деятельности, должны рассматриваться в позитивном аспекте реализации права, не связанном с применением механизма принуждения.

--------------------------------

<1> См.: Общая теория права: Учебник для юридических вузов / Под ред. А.С. Пиголкина. 2-е изд., испр. и доп. М., 1998. С. 267 - 268.

<2> Черниченко С.В. Теория международного права: В 2 т. Т. II. С. 122.

Поэтому считаем, что уместно поставить вопрос о классификации юрисдикции не только в зависимости от ее содержания или объема, но также и от способа ее реализации. В первом случае юрисдикция может быть разделена на предписывающую и правоприменительную, а во втором - на судебную, исполнительную и принудительную.

Дата добавления: 2015-10-02