Семь кругов Ада 8 страница

-...и теперь могу с уверенностью сказать, что каждый из вас провел время со своими сэмпаями с пользой! Поздравляю! — класс наполнился шушуканьями. — Тери, — окликнул преподаватель меня. Я вскочил со своего места и, не обращая внимания на ошеломленный взгляд Джона Поликарповича, *он-то не ожидал меня увидеть всего такого розового*, выпалил:

— Я вчера чувствовал себя не очень хорошо, поэтому...

— Заметно, что не хорошо, — улыбнулся преподавателью — Но я хотел поговорить не об этом, а о твоей вчерашней домашней работе. Она потрясающая, лучшая из всех классов.

Я аж обомлел. Нет, о своей крутости я знал всегда, но то, что учитель, кажется, совсем не собирался меня ругать за мою выходку. Вот это, скажу я вам, новость!

— Я... я рад, — пролепетал я, осторожно садясь обратно на свое место.

— Ты действительно очень талантлив и я записал тебя на олимпиаду по голографии через месяц. Если выиграешь, тебе будет дана возможность, параллельно со школой учится в университете на факультете голографии, информатики и голографически — информационных технологий.

Я был рад? Счастлив? Да я готов был плясать на столе полностью голый, размахивая над головой трусами! Кажется и на моей улице может проезжать инкассатор!!!

Второй круг Ада: 9. Ник

Весь урок я пребывал в эйфории. Джона Поликарповича я не слушал, на записки Мифи не отвечал, косые взгляды одноклассников – по барабану. Санта Клаус, Фреди Крюгер? Даже вы сейчас не удостоитесь моего внимания! Сейчас я был далеко! На другом конце другой галактики! Мир вокруг меня окрасился в яркие, ни с чем не сравнимые краски! Перед глазами летали бабочки, кружились цветочки-василечки, а лекция Джона Поликарповича казалось настоящей песней! Ему не хватало только цилиндра и трости. Но если бы они были, то учитель, несомненно, взобрался бы на свой стол, раскидал бы наши тетради и массу другой макулатуры, покоящейся там, и станцевал бы чечетку! Я был в этом уверен на сто процентов! Помню, в детстве, классе во втором, я как-то поссорился со своей бабушкой и заявил ей, что станцую на ее могиле вот такую же чечетку, какую бы сейчас станцевал преподаватель, будь у него необходимые вещи. И я действительно нашел самоучитель по чечетке и целеустремленно выучил один простенький танец. А когда через полгода бабушка умерла, я ночью пробрался на старое кладбище *ибо она завещала быть похороненной в земле, а не быть кремированной. Сколько мы денег заплатили за этот кусочек земли, вы даже не представляете!* и, ревя и воя как белуга, станцевал-таки ей эту чертову чечетку на ее свежей могилке. Раз обещал, то надо! Хотя, конечно, тогда как в угрозе моей подразумевалась радость от ее смерти, счастлив я, безусловно, не был. Жаль только, охранник кладбища расценил мой поступок как попытку вандализма и полночи бегал за мной с лопатой по всему кладбищу. Как я тогда смог убежать от этого жуткого одноглазого бородатого мужика, сам до сих пор не знаю.

Но сейчас-то совсем другое дело! Сейчас я ощущал именно счастье — не больше и не меньше!

А еще вспоминаются старые диснеевские мультики, где главных героинь, всяких там белогопок и храпящих красавиц, постоянно окружала целая свора всякого зверья. Так вот, в моем случае где-то поблизости парили птицы! Я слышал их пение, и то и дело сам хотел насвистывать какую-нибудь миленькую мелодию. Как я мог, будучи на сорок четвертом этаже со звуконепроницаемыми окнами, слышать птичек, история умалчивает. Но я слышал! А вот звонок с урока как-то пролетел мимо моих ушей. Поэтому когда Мифи внезапно схватила меня за плечо и потрясла, приводя меня в чувство, я вздрогнул и не сразу сообразил Где я, Кто я, и Что здесь, собственно, происходит?

— Ну? Очнулся? Пошли уже! — потянула подруга меня за руку, силясь заставить меня встать.

— Куда? — я еще не отошел от своего невменяемо-мечтательного состояния.

— Как куда? Как куда, Тери!? Знакомиться!

— С кем?

— Тери! Харэ тупить!!! С твоим поклонником!

И тут я вспомнил... Все, что было до урока... Всю свою дурацкую жизнь... и расстроился!

— Я же сказал, что ни с кем знакомиться не буду! Тем более облаченный в это убожество, — вырывая свою руку из цепких пальчиков Мифи, заявил я.

— А я сказала, что ты пойдешь! Хочешь ты этого или нет! — этот тон Мифи меня насторожил. Сквозило в нем нечто... пугающее.

— Чего ты вообще ко мне прицепилась, а? Какая тебе разница, познакомлюсь я с ним или нет? — чувствуя что-то неладное, оглядел я подругу с ног до головы. — В чем твоя выгода?

— Тери! Да за кого ты меня принимаешь?! – всплеснула Мифи руками. Актриса погорелого театра, ей богу.

— Мы же друзья! Естественно я забочусь о твоей личной жизни, которая в данный момент отсутствует! Не хочу потерять друга из-за обострения спермотоксикоза! Самая страшная смерть...

— Ты бредишь, — прорычал я, чувствуя, что все счастье от новости Джона Поликарповича блекнет и исчезает. На ее место возвращается лишь злость и полное разочарование в мире.

— Мифи... Тебя куда больше интересует судьба таких моих органов как почки и печень, но никак не яиц! Что Тебе Пообещали? — повторил я, делая ударение на каждое слово и таким образом стараясь выглядеть более грозным. А знаете ли, когда вы худенький заморыш в розовой футболке, это, ох как нелегко сделать!

— Тери! Я просто желаю тебе счастья... И еще желаю новые нано-клыки... — добавила она тише, и густо краснея.

— Так и знал!

— Ну, Тери! Теричка! Но умоляю тебя! Мне так они нужны!

— Конечно... Необходимы... А то человечество будет уничтожено инопланетянами, на планету упадет метеорит или наша страна в миг окажется на дне океана! Это же вам не хухры-мухры, не фыфки-мафывки и, конечно же, не сигерьмя-берменгя, а Новые Нано Клыки! Пиз9ец какая нужная штуковина!

— Тери! Ты не понимаешь!

— Конечно, не понимаю! Куда уж мне, обычному смертному и грязному смерду!!!

— У Ника отец — главный разработчик!

— Ах, у Ни-и-ика!!! И имя-то какое противное! Пидрильное!

— Самое обыкновенное имя! Тери! Не заводись ты так!

— А я не мотор, чтобы заводиться!!! – я физически ощущал, как к лицу и глазам приливает кровь.

— Истеричка… — фыркнула Мифи, разглядывая свои острые коготки.

— Это я – истеричка?! – я вконец задохнулся от переполняющей меня ярости. Впрочем, внезапный глубокий поцелуй, подаренный мне Мифи, в мгновение отрезвил меня и охладил пыл.

— Успокоился? – деловито осведомилась подруга, отстраняясь от меня и отплевываясь.

— Да… — устало вздохнул я, так же вытирая губы. — Твой самый дурацкий способ заткнуть меня…

— Зато какой действенный, — ухмыльнулась Мифи. — Дай объяснить! Это не простые клыки! Они поступят на рынок только следующей осенью!!! А я получу их уже завтра! Если сегодня ты уделишь ему всего минутку своего времени... Ну, пожалуйста! Я буду у тебя в долгу! Можешь попросить у меня все, что захочешь!!! Хочешь, покажу... грудь?

— Да задрала ты меня уже со своей грудью! – пробубнил обиженно я. — Твои сиськи мне погоды не сделают!

— Хочешь полапать?

— Хочу... — выпалил я, но тут же, спохватившись, поправился, — то есть... Срал я! Срал я на...

— А вот этого не надо... Копрофилия — не мой профиль... даже я считаю это мерзким делом!

— Мифи! Ты невыносима!! Готова продать мою жопу за клыки!

— Не жопу, а все твое драгоценное тело, и не продать, а сдать в аренду... Я же не в постель к нему тебя тащу!

— Конечно не в постель... Сейчас можно и в коридоре во время уроков! Или в сортире! Или...

— Тери... Прошу, не делись со мной твоими мечтами, аке?

— Ты! ТЫ! — слова, которые бы точно отражали все, что я в данный момент думал о Мифи, у меня так и не нашлись, поэтому я вновь отвернулся к окну. Все! Меня здесь нет! Я в домике!

В ответ на мое показательное «Нет», Мифи тоже вновь села на свое место и заговорила уже спокойнее:

— Ник очень красивый... У него глаза цвета серебра, черно-красные волосы и, вообще, он клевый!

«Да для тебя и обезьяна в балетной пачке и бананом в зубах будет клевой, если посулит тебе нано-клыки», — возмутился я мысленно.

— Вот ты с ним и встречайся!

— Но он предпочитает только парней, а я только девушек!

— Видишь, у вас много общего!!!

— Те-е-е-ери!!!

—...

— Просто поговори с ним... Ты, правда, очень ему понравился... Ну?

— Я в этой школе учусь уже, хрен знает сколько времени, и никогда никому не нравился, а тут на тебе! Ты что-то ему рассказала? — я таки повернулся к Мифи и подозрительно посмотрел прямо ей в глаза.

— Если ты про Лиса, то нет! Конечно же, я не рассказала! Просто он упомянул, что вы вчера с ним столкнулись... И... Как бы сказать... Он признался, что только о тебе потом и думал!

— Столкнулись? — я начал усиленно рыться в своих воспоминаниях. Так... Что же было до бурного денька с Зуо? Я проснулся... «Нарядился»... Точно! Столкнулся с парнем на крыльце! Так это он?!

— А! Вспомнил! Хм... И что-то мне не верится, что такой как он может заинтересоваться таким как я. Ты ему хоть сказала, что в действительности я хронический зануда, а?

— Дурак, что ли? Чтобы товар продать, надо его приукрашивать, а не говорить все как есть!

— Так я для тебя товар! — вновь перешел я на вопли.

— Тихо-тихо, Тери... Будь умницей... Встреться с ним... Ради меня! Ну? — при этом Мифи смотрела на меня так жалостливо, и глаза ее так блестели, что я, как и любой, какой-никакой, а все-таки мужик, не смог ей отказать.

— Ладно... Веди меня к своему Ни-и-ику. Посмотрим, перепадет ли тебе что-нибудь за эту встречу. Что-то мне подсказывает, что он разочаруется, и твои клыки обломятся.

— А мне кажется, что это не так! — тут же повеселела Мифи и, взяв меня за руку, повела из класса.

В нашей школе на каждом этаже было по тридцать кабинетов, расположенных по всему прямоугольному периметру здания, в центре же, на просторной площадке, стоял стол и много-много диванчиков и стульев. Здесь школьники могли отдыхать в перерывах между уроками. Туда-то Мифи меня и потащила. Сначала я ежился под многочисленными взглядами, нацеленными на меня. Насмешки, улыбки. Да-да. Я не такой обаятельный и привлекательный, чтобы носить подобные вещи. Я это знаю. И чего ждет Мифи? Наверняка тот Ник свалит, как только увидит меня всего такого раскрасивого.

— Приф-скиф! – почти мне на самое ухо заорала Мифи и начала яростно махать компании нанитов, расположившихся на трех диванчиках. Ой, ну просто фрик на фрике. Мифи относилась к терпимым представителям нанитов. Но вот лысые красавцы, из голов которых торчали не то антенны телепузиков, не то козлиные рожки, это уже явный перебор. Хотя не мне, серой личности, об этом судить, верно же? К тому же вся компания, видя, как Мифи тащит в их сторону парня в жутком одеянии, наверняка посчитала меня еще большим фриком, чем я считал их!

— ПрЕвЕд! — послышалось дружное, когда мы подошли к компании совсем близко.

— А где Ник? — тут же поинтересовалась Мифи.

— Курит у окна, — в обе стороны от данного места посиделок отходили длинные коридоры, ведущие на лестничные площадки. Это на тот случай, если сломаются лифты. Хотя я лично не представляю, как бы взобрался на сорок четвертый этаж по лестнице. По-любому скончался бы где-нибудь по дороге! На лестничной площадке на каждом этаже было огромное окно. Когда-то все окна были нараспашку, и можно было беспрепятственно наслаждаться видом огромного города. Но, после того как парочка идиотов с этих окон упорхнули вниз, с воплями "Я чувствую тепло и лечу" на каждое окно поставили решетки. Вид города, конечно, не изменился, но решетки, как вы понимаете, портили его безвозвратно.

Кстати, обычно школьники курили в туалете или вообще спускались на крыльцо. На лифте все равно это занимало не больше минуты. Так почему же Ник курил на площадке? Только не говорите, что только чтобы со мной встретиться. А то, того и гляди, я умру от смеха.

— О! Ник! А Мы тут тебя ищем-ищем! — очередной вопль подруги, заставил меня вздрогнуть. И когда мы успели пройти коридор и завалиться на лестничную площадку? Я явно в это время был в другом мире. Парень, что стоял у подоконника, обернулся к нам и подарил обоим обворожительную улыбку.

Да-да. Лыбься мне тут.

Нанит без стеснения оглядел меня. И я, естественно, ответил ему тем же. На нем были черные джинсы с пятью цепочками на правой стороне, пояс с шипами по всей его длине и тяжелой пряжкой — наковальней, серебристая футболка здорово сочеталась с таким же серебристыми глазами и поверх нее расстегнутая черно-белая клетчатая рубашка с короткими рукавами.

— Кхм... Ник! Это Тери! Тери! Это Ник! — Мифи явно была воодушевлена, уже грезя о своих гребаных клыках.

— Очень приятно, — не прекращая улыбаться, протянул мне Ник свою руку.

— Ага... — наверное, надо было сказать "Мне тоже", но моя гаденькая натура не позволила мне этого. Я минуты три усиленно и показательно вытирал свою руку о футболку, мстя ей за все свои унижения, после чего сухо пожал руку наниту и начал гадать, что же дальше? Зато Нику, кажется, было очень комфортно. Он не выглядел сконфуженным или растерянным. Наверняка он — душа компании, а значит, для него не проблема со всеми и каждым найти тему для разговоров. Ха-ха... Посмотрим, как это у него со мной получится.

— Сигарету? — предложил он мне и Мифи.

— Не курю... — ответил я, поморщившись, а подруга взяла белую палочку, прикурила у Ника и сладко затянулась. Тоже мне, показуха чистой воды! При мне Мифи никогда не курила и, стопудово, не потому что так заботилась обо мне, просто как-то она заявила, что с сигаретой выглядит очень сексуально. И кто же ей это сказал, интересно.

— А Тери у нас гений, прикинь! Его отправляют на олимпиаду по голографии!

— О-о-о! Фига себе! — тут же поддержал разговор Ник. — А я в голографии полный ноль!

— Вот-вот! Я тоже! — весело рассмеялась Мифи. — Но Тери мне пару раз помог, и я начала кое-что понимать!

Пару раз? Помог? Имеешь ввиду, что я делал почти каждую твою домашнюю работу? Эксплуататорша!

— М-м-м... Может и мне как-нибудь поможешь? — Ник посмотрел на меня. Глаза у него конечно красивые, ничего не скажешь. И нанитовские загоны могут вносить в мир нечто прекрасное.

— Смотря что предложишь взамен, — усмехнулся я. Не было у меня настроения ворковать ни с ним, ни с кем бы то ни было. Хотелось вернуться в класс, вновь уставить в окно и окунуться в свои мечты об обучении в университете!

— А что бы ты хотел? — Вот это взгляд! Вот это тон!

— Хочу волосы на ногах, чтобы прямо косички можно было плести!!! И рост не хоббитский, а под 180, и еще пресс хочу кубиками, а не впалый живот вечно-голодающего, сильные руки, а не макаронинки и рожу брутальную, чтобы и на ней хотя бы пару волосков росло! И глаза поменьше, а то я как вечный смайл *Тери имеет ввиду этот => О_О*, можно без бровей, без них еще круче! — выпалил я. О наболевшем, как говорится.

— Тери у нас — ходячие комплексы, — улыбнулась Мифи.

— "Ходячие комплексы" — передразнил я ее. — Это не комплексы... это реальность!

— Тебя так не устраивает твоя внешность? — кажется, Ник действительно удивился.

— Ух ты! Вот это наблюдательность. Интересно, а что меня в ней должно устраивать???

— Нарываешься на комплементы? — один ноль, в пользу Ника.

— Обойдусь! — фыркнул я, отводя взгляд и чувствуя, что краснею.

— Тери, прекрати огрызаться! — одернула меня Мифи. — Не обращай внимания, Ник. У него в Отборе такой сэмпай, что не позавидуешь!

— Да? И кто же?

— Зуо...

Воцарилось мертвая тишина.

— И, как ты заметил, он еще жив!

— Частично, — поправил я подругу, отчего-то, отводя свою левую руку за спину. Сломанный палец внезапно заболел, а укус зачесался, чтоб они были не ладны!

— Он что-нибудь тебе сделал? — Ник внезапно стал очень серьезен.

— Что? Нет... ничего он мне не сделал, — почему-то испуганно ответил я.

— А с рукой что?

— С какой рукой? — Нет, ну дебильнее вопроса я придумать не смог!

— С той, что прячешь за спину...

— Ничего смертельного, — размыто ответил я, — ладно, сейчас второй урок начнется, я возвращаюсь, — бросил я.

— Постой, — Ник внезапно оказался совсем близко и взял меня за здоровую руку. — У нас еще пять минут, зачем так спешить? — в ответ я одарил его не самым добрым взглядом, прежде чем прошипеть:

— А ты тогда не лезь в то, что тебя не касается... И не надо меня тут жалеть, и охать и ахать над каждой моей царапинкой. И так тошно! — выпалил я.

— Ладно, извини, замяли тему! — с готовностью согласился Ник. Черт, когда он улыбаться-то уже прекратит, а? У него там что сзади косички что ли слишком сильно затянуты? Или веревочки какие?

— Ладно... — смилостивился я. Совру, если скажу, что вся эта ситуация не начинала мне нравиться! Скажу больше... ОНА МНЕ ОЧЕНЬ НРАВИЛАСЬ!

— Только руку мою отпусти и отойди подальше. Не люблю, когда ко мне прикасаются все, кому не лень и вторгаются в мое личное пространство, — я решил быть какашкой до победного конца!

— Извини, — кажется, Ник был непрошибаемым. Я старался его задеть, но любые мои слова он словно вообще игнорировал.

— Просто ты та-а-ак пахнешь... — внезапно нагнувшись ко мне ближе, прошептал он почти на самое мое ухо. Не знаю почему, но я поднял левую руку и понюхал подмышки. Не спрашивайте, почему я это сделал! Просто слова Ника я понял по-другому.

— Не, я, конечно, сегодня не успел душ принять, но все-таки не так уж я и вон... — забормотал я смущенно, но прежде чем договорил, Мифи схватила меня за шкирку и, бросив Нику "мы на минутку!", затащила меня на один пролет вверх.

— Тери! Что ты творишь, мать твою! — зашипела она.

— Ну... Он сказал, что я попахиваю, вот я и...

— Не попахиваешь, а пахнешь! Клево пахнешь!

— Я клево пахну? — тут же удивился я.

— Да черт тебя знает! Я тебя нюхать не собираюсь, придурка неизлечимого! А Нику ты нравишься, и так он к тебе клеится!

— Клеится, говоря, что я воняю?

— ОН НЕ ТАК СКАЗАЛ! Тери! Приди в себя! — возмутилась Мифи, уперев руки в бока и чем-то сейчас напомнив мне мою маман.

— Ладно... Извини... Наверное, это нервное... Не каждый день ко мне клеятся, — признался я, усиленно рассматривая свои кеды с розовыми ленточками. Мифи, проследив мой взгляд, тоже вперила в них свои глаза.

— Разве это не ленточки от новой модели барби-гламурки? — тихо спросила она

— Они са-а-а-а-амые... — подтвердил я.

— Мода и стиль — не твоё — смирись!

— Уже.

— Ладно... Мы отвлеклись. Тери, соберись! И сделай вид, что ты нормальный человек!

— Я и есть нормальный! — хотел, было, я возразить, но Мифи меня уже не слушала. Схватив за руку, она вновь притащила меня к Нику.

— Так, мальчики, скоро урок, а мне тут еще с несколькими людьми надо переброситься парой слов, так что оставляю вас наедине, — томно прошептала она. И прежде чем я, с охреневшими глазами и комком подкатившего к горлу мата, успел что-либо ей ответить, подруга выбежала за дверь. Вот ведь подстава!

Ник тем временем облокотился на подоконник и откровенно начал на меня пялиться.

— Что? — наконец не выдержал я. Мой вопрос был встречен очередной улыбочкой, что меня начало порядком раздражать.

— Просто смотрю на тебя...

— Просто ничего не бывает!

— Ладно... Тогда я смотрю на тебя не просто! — а я думал, что это со мной разговаривать невыносимо. Ан, нет.

— Думаю, тебе и так уже сказали, что ты мне нравишься, так что не вижу причин ломать какую-то комедию и изображать, что это не так... — пожал Ник плечами, усевшись на подоконник и начиная болтать ногами.

— Предположим, — черт! как же меня все это смущает! Хочу убежать!

— Предположим? И это все, что ты можешь мне сказать?

— Сказать-то я многое могу, но вряд ли тебе что-то из этого понравится. А вообще, я не понимаю, с чего вдруг моя персона стала тебе интересна. Мы, между прочим, и раньше виделись, и ты даже внимания на меня не обращал. А тут внезапно воспылал…

— Виделись? Разве? Когда? – Ник, кажется, был немало удивлен.

— Хм… Ну, к примеру, на первое сентября, когда Мифи сварганила железную двухметровую розу для нашего классного руководителя. Эту розу пер именно я. И когда ты внезапно остановил ее поболтать в коридоре, я проклинал тебя все те десять минут, пока вы трепались.

— Так это был ты?!

— Ты хоть вспомнил тот момент, а? – скептически усмехнулся я.

— Если честно, то нет, — признался Ник, смущенно. — Помню Розу, но мне показалось, что больше там никого не было.

— Вот-вот! Это я и был. Был, и есть.

— Хочешь сказать, что совсем не изменился? Тогда бы и вчера я тебя не заметил! – возразил нанит.

— Ты меня заметил из-за пары тряпок, которые оказались на мне по особому стечению обстоятельств. И эта розовая отвратительная кофта – последняя яркая вещь, которую я одел за свою жизнь!

— Почему? Тебе идет!

«Еще один баран в нашем загоне».

— К тому же вещи — лишь для привлечения внимания. Если теперь ты вновь переоденешься в нечто незаметное, мой интерес к тебе уже не угаснет. Я Заметил тебя, поэтому так просто ты от меня не отвяжешься.

— Что за настырность? – сам не пойму, почему, но меня наглый тон Ника начал вновь злить.

— У тебя кто-нибудь есть? – вместо ответа, внезапно спросил меня он. И этот вопрос почему-то окончательно выбил почву из-под моих ног. Благо прозвенел звонок, и я, что-то пробубнив про начало урока, выбежал с лестничной площадки и припустил к своему кабинету. Трусливо? Еще как! Но что мне делать и как реагировать на Ника, я сейчас не знал. Сердце бешено колотилось, перед глазами плясали искры. Вот значит — каково это — кому-то нравиться...!

Второй круг Ада: 10. Война

Для Зуо этот день, как и сотни предыдущих, начался в шесть утра. Как только заветная цифра высветилась на старых облезлых электронных часах, парень без каких-либо будильников или других внешних раздражителей тут же проснулся. На автомате Зуо застелил постель, умылся, принял холодный душ, а другого было и не дано, если учесть, что в его квартире никогда не было горячей воды, а затем пошел на часовую пробежку. Бегать по территории трущоб решился бы не каждый. Но уж кому-кому, а Зуо бояться здесь было нечего. Лишь изредка попадались особенно недалекие идиоты или просто неместные, которые не знали Кто такой Зуо, Что он собой представляет и на Что он способен. Но ничего, как только они пытались его обокрасть, или просто избить, Зуо тут же вводил их в курс дела и подробно разъяснял, на кого нападать можно, а кого лучше обходить стороной за километр.

— Я слишком силен, умен, зол и жесток... Я не прощаю и не жалею. Ясно? — говорил обычно Зуо очередному неудачнику, выкручивая ему руку до такой степени, что мышечные ткани несчастного разрывались, а кости хрустели. Повторять Зуо никогда не приходилось. Уважение, граничащее со страхом нелегко заполучить, а вот потерять очень просто, поэтому периодически приходилось некоторых мелких сошек ставить на место. Враги? Конечно же, они всегда были и будут. Одним больше, одним меньше.

"Все живые создания на этой планете в первую очередь живут для себя... И твое благополучие часто держится на неблагополучии других... Поэтому Зуо, пойми, что все, кто тебя окружают, все, включая меня и твою мать, все мы одиночки, все мы враги. Это мир, в котором каждый за себя. Поймешь это — и выйдешь из борьбы за выживание победителем".

Возможно, Зуо и ненавидел отца, но это не значит, что он не прислушивался к некоторым из его советов, которые действительно не были лишены смысла. Конечно, Зуо не был настолько обозлен на весь мир, чтобы абсолютно всех считать врагами, но большую его часть — однозначно.

— Мистер Зуо! Доброе утро!

— Здравствуйте, господин Зуо!

Парня всегда кто-нибудь приветствовал. Многие в трущобах считали, что обязаны с Зуо поздороваться. Но никто не знал его фамилии. Лишь имя. А называть по имени того, кто может свернуть тебе шею — слишком нагло. Не называть же вообще никак, также было не самой лучшей идеей. Поэтому все, в зависимости от своей национальности и бывшей страны, обращались к парню по-своему. Чаще он был мистером или господином, хотя пара знакомых японцев предпочитала к его имени добавлять суффиксы -доно или -сама.

Ни на одно приветствие, Зуо, впрочем, не отвечал. Лишь иногда поворачивался на голос, просто кидал взгляд или может, кивал. Но это было очень редко и, конечно же, только в отношении определенных людей, которых Зуо уважал. А таких было очень и очень немного.

После пробежки, вдоволь надышавшись не самым свежим воздухом и успев пересечься с парой банд, но зато здорово разогревшись, Зуо вернулся домой. По дороге, в подъезде на глаза парню попалась знакомая бордовая кофта, скомканная и валяющаяся в углу. Кофта насекомого. Зуо подхватил вещь, отряхнул ее и, не совсем осознавая, зачем это делает, взял с собой.

"Холодное и огнестрельное оружие, это не самые надежные инструменты, которые в любой момент могут подвести тебя, Зуо. У них нет сознания. Они — всего лишь вещи. Да, научившись ими пользоваться в совершенстве, ты станешь силен. Но, многие люди, беря в руки пистолет или нож и возомнив себя всесильными, горько ошибаются. И расплата за эту ошибку — их смерть. Если подумать, то ножи и пистолеты, гранаты и кастеты — это и не оружие вовсе. Это лишь его элементы. Дополнения. Да, Зуо. Самое страшное и эффективное оружие — это твое собственное тело. Тренируй, учи, развивай. И ты станешь непобедимым."

Этот совет Зуо так же предпочел не игнорировать, поэтому не прекращал тренироваться даже, когда ушел из дома. Начинал Зуо всегда с разминки. Отжимание сначала на одной руке, затем на другой. Подтягивания. Пресс. Приседания. Затем можно взяться и за перчатки. Да, за свою жизнь парень изучал несколько боевых искусств, но все равно любимым оставался Бокс.

Один из самых сильных боксеров XX-XXI века говорил о том, что боксеры - сильнейшие бойцы. Они самые выносливые, и каждый их удар может привести к смерти.

"Но это не все. Ты не должен зацикливаться лишь на силе. Ты должен развивать еще и скорость. И гибкость. Ты должен найти баланс, пребывая в котором ты сможешь выжать из собственного тела максимум его возможностей!"

Отец никогда не поддерживал любви Зуо к боксу, желая, чтобы его сын не останавливал внимание на чем-то одном, а изучал все и сразу. Он не понимал или не хотел понять, что человеческий организм, особенно детский, очень хрупкий и не сможет вынести тех нагрузок, которые наваливались на Зуо. Но теперь парень мог заниматься тем, что ему действительно нравилось.

Первые удары по длинной вытянутой набитой песком груше отдались сладким покалыванием в кулаках. А звук от каждого удара доставлял истинное удовольствие. Когда Зуо боксировал, он, словно абстрагировался от окружающего мира. Был лишь он и груша, отзывающаяся на каждый сильный удар глухим хлопком. Иногда Зуо терял чувство времени и останавливался лишь, когда полностью выматывался, но сегодня он не мог толком сосредоточиться на ударах. Уже через полчаса перчатки были повешены на место. Отработав еще пару движений, относящихся уже не к боксу, а скорее к айкидо или кунг-фу, Зуо вновь залез под холодный освежающий душ.

Часы показывали девять утра, пора было на учебу. На первые два урока, правда, Зуо уже опоздал, но на повестке было еще четыре. Но и на них парень идти сегодня не собирался. Он вообще редко появлялся в школе. В ней он учился практически экстерном. Раз в неделю собирал задания у учителей и делал все самостоятельно. Пустые неинтересные лекции и семинары его слишком тяготили. Да и для самостоятельной жизни Зуо терять столько времени на учебу было слишком большой роскошью.

После тренировок и душа проснулся аппетит. Зуо прошел в маленькую кухоньку, достал из почти пустого холодильника коробку "Питательного завтрака" и кинул ее в микроволновку. Зуо почти всегда ел лишь подобные полуфабрикаты. Готовить он не умел, и учиться не собирался. Он просто не видел себя у плиты. И пусть эти "питательные завтраки" были на редкость отвратительными на вкус, это было не так важно. Главное, что они содержали все те витамины, которые были необходимы организму любого человека. Правда раз в неделю к Зуо приходила соседка, дряхлая старушка лет восьмидесяти. Когда Зуо только переехал в этот дом, он впервые же дни отвадил от бедной бабульки каких-то подростков-вымогателей, за что бабушка пообещала в знак благодарности иногда приходить и готовить что-нибудь для Зуо. От него требовалось лишь закупать продукты. Конечно же, бабушка часть приготовленного по-тихому забирала себе. Но Зуо делал вид, что не замечает этого. Старушке тоже надо было что-то есть, и делиться с ней не казалось Зуо чем-то неправильным или слишком накладным для его кошелька.

"Зуо — защитник и кормилец бабушек!" — Возникло в голове парня, и на губах его заиграла злая ухмылка.

— Да уж, кто-нибудь узнает, не поверит, — пробормотал он, вытаскивая коробку с несъедобной пищей. Если бы не это насекомое, умудрившееся вчера умять все запасы нормальной пищи Зуо, сейчас бы он завтракал ни этим серым нашпигованным голыми витаминами бруском, называемым питательным завтраком. Да и зачем вообще Зуо взбрело в голову кормить этого недотепу, оставалось лишь гадать. Но ни мясного рагу, ни салата уже не вернуть, а плакать над уже съеденной пищей казалось Зуо чем-то сверхидиотичным. Вот Тери и над йогуртом ревел, который испортился до того, как тот успел его съесть и над сосиской, которую уронил на пол в школьной столовой. А Зуо было откровенно пофиг.

Дата добавления: 2015-10-24