10 страница. - Я смотрю, тебе удалось добыть Беатрис Флетчер

- Я смотрю, тебе удалось добыть Беатрис Флетчер. - сухо констатировал Роберт, желая разрядить гнетущую тишину, прерываемую лишь потрескиваньем дров в камине.

- Она сама приплыла в мои руки. - равнодушно отозвался граф, разглядывая дорогие украшения на своем колете. - Хорошо, что я снова дома. Я доволен твоей работой, Холл. Замок не узнать. Словно и не было никаких шотландцев.

- В нашем распоряжении оказалось не так много времени, но мы старались. Очень помогли те деньги, что ты выслал из Лондона.

- Муж Луизы очень богат. - пояснил Мельбурн. - Надеюсь, он сделает ее счастливой.

- я тоже. Луиза - славная девушка.

- Она не разговаривает со мной.

- Почему? Ты принудил ее к браку?

- Нет. Она сама согласилась. - покачал головой Ричард и провел рукой по темным волосам.

- Тогда дело?

- Беатрис. -Тяжело вздохнув, пояснил граф. - Она не одобряет мои поступки.

Взгляды мужчин встретились. Ричард вопросительно смотрел на друга.

- Ты тоже, Холл? Думаешь, что я - негодяй?

- А как ты думаешь?

- Я уже не знаю. - тряхнул головой граф. Темная прядь легла на его высокий лоб. Чувственные губы сложились в напряженную линию, скулы втянулись. Сейчас он как никогда был похож на безжалостного ангела мести.

- Ричард. - мягко сказал Роберт. - Ты знаешь. Я уверен. В глубине души ты знаешь, кто ты. Нужно просто заглянуть.

- Мой добрый друг. - иронично улыбнулся граф. - Ты всегда верил в меня. И не боялся высказать мнения, даже если оно шло вразрез с моим. Но в последнее время и ты остерегаешься меня.

- Это не так, милорд.

Мельбурн проницательным задумчивым взглядом посмотрел на друга.

- Хорошо, Роберт. Я подумаю над твоими словами. Как тебе леди Беатриса? Хороша чертовка, не так ли?

- Рыжие не в моем вкусе, милорд.- лицо Роберта напряглось. Он сделал знак лакею, чтобы тот подал им вина.

- Неужели какая-то леди завладела вашим сердцем, сэр Роберт? - в глазах Ричарда заплясали озорные чертики. - Тебе тридцать пять лет, почти старик. И до сих пор не женат. Пора исправить эту оплошность. Назови мне имя избранницы, и я все устрою. Тебя ждут поистине царские подарки.

- Боюсь, это невозможно, милорд. - лицо Роберта омрачила печаль.

- Она замужем? Или не отвечает вам взаимностью?- поинтересовался Ричард.

- Ни то, ни другое, Мельбурн. Я не достоин этой леди.

- Она королевских кровей? - граф рассмеялся. - Я обеспечу тебя, если за этим дело. Мои дела снова пошли в гору.

- Деньги тут не помогут. Ты сам никогда не позволишь мне жениться на ней.

- Кто же это? - Мельбурн нахмурился, перебирая возможных кандидаток. - Она не местная? Из окрестностей Прадхо? Имя, Роберт!

- Ричард. - Холл посмотрел на друга с мольбой и отчаяньем. - Я не могу сказать.... Я... - он умолк, опустив голову. И только тогда Ричард понял, о ком говорит его друг. Целая гамма чувств отразилась на лице графа. Он яростно ударил ладонью по подлокотнику кресла.

- Ты дурак, Холл. И ты посмел затеять этот разговор? СО МНОЙ? Да что с тобой? - в голосе Мельбурна зазвенел металл. - Зачем она тебе? Что такая женщина может дать мужчине?

- Больше, чем вы думаете, милорд. - тихо отозвался Роберт.

Ярость вспыхнула в глазах графа, когда он, вскочив, в несколько прыжков оказался возле своего управляющего и схватил его за края камзола.

- И что же эта шлюха дала тебе, Холл? - злобно прошипел ему в лицо граф. - А? Больше, чем вы думаете? Или больше, чем бедолаге Куперу?

- Бедолаге? - Роберт неожиданно выпрямился, и, расправив плечи, скинул с себя руки графа Мельбурна. Стоя лицом к лицо со своим господином, он не уступал ему ни в злости, ни в мужестве. - Этот ублюдок бил ее. И не раз пытался склонить силой к физической близости. Я пытался защитить ее, но этот скот всегда находил лазейку. Купер пробрался ночью в ее спальню и набросился, как дикое животное. Она убила его, во время борьбы, защищаясь и его же кинжалом, не смотря на то, что у нее был свой под простыней. Со дня нападения шотландцев всегда ложиться спать с оружием. Элизабет не хотела его убивать. Это вышло случайно.

Ричард отшатнулся. Холодная усмешка играла на его лице. Прислонившись плечом к лепнине, украшающей камин, он лениво потянулся за кубком с вином и пригубил глоток.

- Хорошо, Роберт. Купер заслужил свою смерть. Но ты-то оказался умнее. Так? - Ричард оторвал взгляд от содержимого кубка и метнул в сторону Холла уничтожающий взгляд. - Ты не лезешь на рожон. И действуешь мягко, и обходительно. Что ты делал, Роберт? Дарил цветы? Читал стихи, а, может быть, обещал освободить ее?

- О чем ты говоришь! - Роберт шагнул вперед, уменьшив расстояние между ним и графом.

- Откуда ты знаешь, что Элизабет прячет под своей простыней?

- Боже, ты подумал, что я мог воспользоваться ее беззащитностью? - изумленно спросил Роберт. - Она сама рассказала мне про оружие. Элизабет понятия не имеет о моих чувствах. Все, чего я смог добиться - ее доверия, и дружбы.

- Забудь об остальном. - расслабившись, спокойно сказал Мельбурн.

- ну, почему, Ричард? У тебя теперь есть Беатрис Флетчер. Элизабет для всего мира мертва. Алексу она не нужна. Он снова женился, и скрывается от правосудия. Его голова на плахе - только вопрос времени. Люди Саффолка найдут его и притащат к тебе, если ты захочешь. Твоя месть почти осуществилась. Оставь мне Элизабет.

- Ты не понимаешь, Холл? - криво усмехнулся Мельбурн. - Элизабет Невилл моя. Моя. И я собираюсь сделать то, на что ты не решился... когда закончу с Беатрис.

- Ты не посмеешь! - лицо Роберта исказила гримаса отвращения и злости. - ты же говорил, что никогда не дотронешься до нее.

- Я передумал. - равнодушно пожал плечами Мельбурн. - Изначально это не входило в мои планы. Она сама напросилась, черт возьми. И ты не смеешь перечить мне. Ты - слуга. А я твой - хозяин. Не смей мне даже заикаться в ее защиту.

- Я думал, что мы друзья.

- Тем более. Эта женщина принадлежит твоему другу.

- Ты отдал ее всем, кто пожелал.

- А теперь я хочу ее сам.

- Ты не можешь так поступить, Ричард Мельбурн. - потрясенно прошептал Роберт Холл. - разве мало зла ты причинил ни в чем неповинной девушке. И ты отнял у нее все, что только мог. Я готов дать ей свое имя и защиту. И бы исправил все, что ты натворил. Но в вас, милорд, нет ни грамма милосердия.

- Если я буду нуждаться в твоих проповедях, я дам тебе знать. А теперь оставь меня. Я очень благодарен тебе за службу, но есть вещи, которые тебя, Роберт, не касаются, и тебе не принадлежат.

- Элизабет - не вещь.

- Роберт, я не стану насиловать твою возлюбленную, если ты этого боишься. - снова хлебнув из кубка, Мельбурн вытер подбородок тыльной стороной ладони. - Я позволю ей познакомиться со мной поближе. Элизабет знала меня, как деспота и садиста. Но мы-то с тобой знаем, что я могу быть и другим.

- Она не взглянет на тебя, как на мужчину, даже под страхом смерти. - презрительно бросил Роберт Холл.

- Посмотрим, Роберт. - отсалютовав Холлу кубком, Ричард широко улыбнулся, уверенный в своих силах и мужской притягательности, и залпом выпил остатки вина.

Элизабет ничего не знала о возвращении графа в замок. Покои Луизы, в которых ей было выделено спальное место, находились в другом крыле. Во время шумных пиров, досюда иногда долетали приглушенных крики и музыка, но в эту ночь девушка ничего не слышала. Она до поздней ночи работала над новым гобеленом для большого зала, и спала очень крепко. Рано утром, ее разбудила Мэри Бренон. Девушка тоже не догадывалась о приезде графа Мельбурна. Позавтракав, девицы продолжили вышивать гобелен. Это задание дал им Роберт Холл по просьбе Элизабет, которая не могла сидеть без дела. Всем известно, что работа отвлекает от тягостных мыслей. Около полудня оказалось, что у них закончились красные нитки. Девушки облазили все кладовые и подсобные помещения, но никак не могли найти нужный цвет.

- Лиз, я кажется, видела ящик со швейными принадлежностями в закрытых покоях, что находятся в южном крыле, в башне. Как-то меня послали туда, чтобы убрать пыль с мебели. Я могу сбегать. Это недалеко.

- Продолжай работать. - сказала Элизабет, поднимаясь с простой деревянной скамьи. - Я найду. Прогуляюсь заодно. Ноги совсем затекли.

- Как знаешь. - передернула плечами Мэри.

- Скоро вернусь. Не скучай без меня. - Элизабет улыбнулась подружке и быстрым шагом покинула покои.

Она без труда нашла южную башню, преодолев несколько пролетов со ступеньками, очутилась у нужной двери. Поставив подсвечник со одной единственной свечой на каменный пол, девушка толкнула обеими руками тяжелую дверь. Она поддалась не сразу, но когда Элизабет удалось проникнуть внутрь, в нос ударил запах сырости и пыли. Чихнув, девушка прошла в середину просторной круглой по форме комнаты, держа перед собой подсвечник. Тусклый свет свечи выхватил из темноты удивительную красоту окружающего ее интерьера. Высокий потолок был украшен лепниной и изображениями сцен из различных легенд, огромный камин у стены был настоящим произведением искусства, словно лучшие скульпторы Англии поработали над его созданием. Стены обиты бархатом, полы устелены венецианскими коврами. Рядом с роскошной большой кроватью с резными столбцами под высоким расписным балдахином, застеленной шелками и атласом нежно-голубых и розовых тонов, гордо возвышается статуя красивого атлетически сложенного воина в обнаженным мечом в руке. Повсюду разбросанные подушки и бумажные цветы. Вся мебель явно привезена из-за границы. У диванов точеные фигурные ножки и мягкие сиденья. Возле стены искусной работы дрессуар. Резьба на центральной доске под навесом с изображением святых: Варвары, Магдалины и Екатерины, на створках шкафчика со сценами Благовещенья и Поклонения волхвов, стрельчатые арки, фигурные выступы, кружево резьбы, а внутри только золотая и серебряная посуда. А в углу расположилась этажерка, состоящая нескольких горизонтальных полок, соединённых между собой ажурными стойками. Полки были заполнены различными ларцами и коробочками, миниатюрными фигурками мифических героев и книгами в старых потёртых переплетах на латыни, французском и испанском языках. За широкой ширмой большая гардеробная, полная сундуков с одеждой. Возле окна стол с большим зеркалом и изящными ящичками для женских принадлежностей. В том, что покои когда-то принадлежали женщине, казалось Элизабет очевидным. Она была озадачена и очарована тонким вкусом, с которым прежняя хозяйка обставила свою комнату. Это место сильно отличалось от всех остальных помещений замка. Роскошь, сочетающаяся с красотой и вкусом. Почему же здесь никто не живет? И чья это спальня? Матери графа?

Элизабет обернулась к стене, напротив входа, и подняла подсвечник над собой, освещая укутанный мраком портрет. Наверно, в этой большой резной позолоченной раме заключался ответ на ее вопрос. Элизабет подошла ближе, чтобы разглядеть портрет. Он был большим, почти во всю стену. Девушка никогда раньше не видела ничего подобного ни в одном из поместий и замков, в которых ей довелось побывать. Сначала Элизабет увидела только лицо, оно словно приковало к себе ее взгляд. Темные большие глаза на бледной коже парализовали ее своей грустью и красотой. Высокая прическа открывала длинную изящную шею изображенной на портрете юной красавицы. Что-то неуловимо ранимое и трагическое читалось в ослепительно живом лице незнакомки. Черные глаза смотрели прямо на нее, будто предостерегая о чем-то.

- Кто же ты? - прошептала Элизабет, скользнув взглядом ниже. Комок застрял в горле, когда она заметила на шее красавицы знакомое до боли изумрудное ожерелье, и серьги, на которые она ранее не обратила внимания, пленная удивительными глазами девушки с портрета. Элизабет отказывалась верить тому, что видит. Красивое богатое платье нежно зеленого цвета из дорогой парчи, украшенное драгоценными камнями и расшитое золотыми нитями. То самое платье, которое привез ей в качестве подарка Алекс Флетчер, барон Ридсдейл. Платье и изумруды, принадлежавшие когда-то другой. Элизабет пошатнулась, от охватившей ее боли. Приступ оказался таким резким, что у нее перехватило дыхание и потемнело в глазах. Нет сомнений, девушка с портрета умерла. И скорее всего, по вине Алекса. Как иначе ее платье и драгоценности оказались у него? Та часть ее души, которая еще верила в его невиновность, шепнула ей, что у всего есть объяснения. Может, эта девушка как-то связана с бароном? Родственница, кузина, любовница.... Но другая, та, что давно не лелеяла надежд, поведала другую правду. Алекс был здесь. Он видел этот портрет и эту девушку. Платье и драгоценности - трофей и память о совершенном преступлении.

И лишь для того, чтобы подтвердить свои догадки, Элизабет встала на колени и прочитала надпись внизу портрета, выведенную красивыми золотыми буквами. Мария Дарлинг, графиня Мельбурн. 1535 год.

"Я твой самый страшный кошмар, дорогая баронесса. Я граф Ричард Мельбурн. И у вас есть кое-что, что принадлежит мне ".

В один миг все встало на свои места. Элизабет упала на ковер, лишь чудом не опрокинув подсвечник с горящей свечой. В мире не осталось ничего святого. У Бога есть причины гневаться на смертных. А у каждого смертного найдется причина, чтобы убивать и мстить. Но там, в тени этих битв, в руинах распрей между сильнейшими, есть те, кто должен стать жертвой на алтаре сражений, и их кровь, их слезы омоют истории о победителях и побежденных. Нет никакой правды, никакой силы, никакой веры, нет ничего святого в войне, и никакого оправдания мести, если слезы проливают невиновные. "Разве мои слезы могут заглушить чью-то боль?", сокрушаясь, думала Элизабет Невилл, глядя, как неровные языки свечи откидывают кривые тени на портрет Марии Мельбурн. " Мы обе пострадали в бойне, затеянной нашими мужьями. Испытав все муки ада на грешной, окропленной кровью земле, там, на святых и укутанных покоем и бесконечностью небесах, ты продолжаешь плакать, глядя на деяния своего мужа. Видимо, твоей любви и молитв ему было недостаточно. Недостаточно, чтобы жить дальше, оставшись человеком, которого ты знала".

- Ты нашла нитки? - спросила Мэри Бренон, взглянув поверх своего рукоделья, на вошедшую Элизабет. Белизна лица и растрепанные волосы сразу бросились в глаза Мэри. Взгляд таил отрешенность и печаль. Она молчаливо приблизилась и села рядом с подругой, прижав руки к груди.

- Что случилось, Лиз? - встревожено спросила Мэри, тронув Элизабет за плечо. - Тебя кто-то обидел?

- Нет, Мэри. Никто не обидел. Я не нашла нитки. Извини меня.

- Ничего страшного. Ты не должна извиняться. Используем другой оттенок. Все равно никто не заметит. Ты уверена, что ничего не случилось? - девушка обеспокоенно заглянула в глаза подруги, но, как всегда, ничего не смогла в них прочитать. Элизабет Невилл, как никто другой, умела скрывать чувства и эмоции. Ее глаза всегда были холодны и спокойны. Иногда в них вспыхивал гнев, но и это в последнее время случалось крайне редко.

- Мэри, а граф был женат? - спросила Элизабет спустя какое-то время. Лицо Мэри напряглось, она, прищурив глаза, посмотрела на тщательно разглаживающую на коленях ткань рукоделия девушку.

- Почему ты спрашиваешь?

- Ты бы сказала мне, или нет? Тебе приказали ничего мне не рассказывать?

- Элизабет...

- Нет, Мэри. Не нужно лишних слов. Ты знала, чьи это покои, и позволила мне пойти туда. Почему?

Взгляды девушек встретились. Печальная, полная сожаления улыбка тронула красивые губы Мэри Бренон.

- Я вижу, как ты страдаешь. Я понимаю, как это больно, когда тебя гнетет неизвестность и непонимание происходящего. Я дала слово молчать, меня здесь не было, когда все произошло. Никто не выжил в ту страшную ночь. Ни один человек.

- Те таблички... - прошептала Элизабет, лицо ее озарилось страшным подозрением. - Он не просто так приказал меня привязать к столбу. Это было своего рода жестом мести.

- Да. Монумент памяти погибшим, на табличках вырезаны их имена. Имя моей старшей сестры среди них. Я знаю не много, но даже этого не могу поведать. Я поклялась хранить тайну.

- Большего и не нужно. Мне кажется, что я все поняла. Мой муж захватил замок, убил всех, кто здесь находился, и уехал, прихватив с собой Луизу, единственную выжившую в той резне. Он привез ее мне, представив, как служанку. Луиза Чарлтон была трофеем Алекса Ридсдейла, а не подарком, как он сказал. И платье с украшениями тоже.

- Платье? - недоуменно нахмурив брови, переспросила Мэри, отложив вышивание.

- Да, платье, точно такое же, как на портрете. И еще украшения. Дорогие золотые украшения с изумрудами. Это был его свадебный подарок. Окроплённый кровью.... Вырванный из рук умирающей. Как я могла так заблуждаться? Алекс казался мне самым светлым, самым умным и красивым.

- Лиз. Послушай меня. - Мэри взяла Элизабет за руку и развернула к себе. - Это так и было. В тот момент ты верила ему, любила его. Он действительно сильный и красивый твой Флетчер. Но это война. И здесь нет благородных героев. Это пограничная область, где царит хаос и жесткость. Иначе не выжить. Законов нет, короля нет. Только власть меча и кинжала.

- Нет оправдания подобным зверствам, во имя бы какой цели они не творились. - покачала головой Элизабет. Глаза ее ожесточенно сверкнули. - Мой отец, и дед, и прадед, все они воевали во имя короля, за него и для него. И никогда я не слышала, даже в перешептываниях слуг не было намека на что-то похожее на деяния моего супруга. Я не могу поверить, что все правда, ведь тогда получается - все это время я любила негодяя, зверя, я ждала помощи от варвара, нисколько не лучшего, чем тот, что пленил меня. Алекс Флетчер виноват в том, что я оказалась здесь, но даже пальцем не пошевелил, чтобы спасти меня. Он заслужил месть и гнев Мельбурна, но платить по счетам пришлось мне. МНЕ, Мэри. Разве это справедливо? Мы каждый день ходим в часовню, чтобы молиться. Но почему же наш Бог не пощадил меня? Не протянул мне руку помощи в трудную минуту. Согрешила не я, а именно мне посланы испытания. Я сделала все, чтобы с честью выдержать их. Я выжила. Я прошла испытания, но где награда? Неужели это еще не все?

- Элизабет. - горько прошептала, обнимая яростно выплевывающую слово за словом Элизабет Невилл, и прижимая ее голову к своему плечу. - Теперь ты знаешь правду. Пусть она не облегчит твоей боли, но ты должна знать.

- Я боюсь, Мэри. - прошептала Элизабет, уткнувшись лицом в пышный рукав подруги. - Боюсь, что это только начало.

- О, Лиз. Не нужно так думать. Когда-нибудь все закончиться.

- Когда? Я здесь уже целый год. Мельбурн не собирается освобождать меня. Не могу понять, чем теперь я ему полезна. Всем понятно, что Флетчер не собирается вызволять меня. - Элизабет отстранилась от Мэри и встала. Спрятав руки подл белый фартук, она опустила голову, разглядывая изрядно потертые носы своих туфель.

- Ах, Мэри, я теперь и сама не знаю, хочу ли освобождения. Что ждет меня там? И кто? Мне не отмыть мое имя. Муж забыл обо мне, да, и я сама не захочу его больше видеть. Луиза вышла замуж и упорхнула, а мне предстоит влачить свои дни в одиночестве. Я почти забыла, что воспитывалась, как леди. Может, это был лишь чудесный сон сумасшедшей служанки? - Элизабет подняла лицо, на котором играла ироничная улыбка.

- Нет. Любому, кто взглянет на тебя, не смотря на бедную одежду, и мозоли на руках, станет ясно, что ты леди, леди Элизабет Невилл. Породу не сотрешь, не спрячешь за грязью. Ты здесь давно, но слуги до сих пор не принимают тебя, как равную, что бы ты не делала.

- Кроме тебя. - заметила Элизабет.

- Я тоже не забываю, кто передо мной. Но я рада называть тебя своей подругой, не смотря на то, что когда-то это было не так. Не многим повезло узнать тебя ближе.

Элизабет горько рассмеялась.

- Если бы ты знала меня прежнюю. Я была такой высокомерной и эгоистичной. Мои служанки и горничные, должно быть, ненавидели свою госпожу, и я их за это не виню. Богатство и власть, безграничная любовь отца испортили меня, внушив ложное ощущение вседозволенности. Я и помыслить не могла, что однажды буду тереть полы и вышивать гобелены для комнат графа.

- И в этом твоя сила, Элизабет. Испытанные страдания не обозлили тебя, не сделали черствой и бесчувственной.

- Я узнала цену маленьким радостям жизни. Я стала понимать, как много значат в этом мире человеческое тепло и преданность. Но вовсе не испытания помогли мне открыть истину. А ты. И Луиза. Вы верили в меня и защищали, когда я сама себя презирала. Так сложно было принять заботу Луизы, ее доброе отношение и сочувствие, когда в моей душе горел огонь ненависти. Она не могла сделать для меня больше, но хотела. Я знала, чувствовала это, и я благодарна ей даже за это желание. Я не знаю, что сделает со мной Мельбурн, когда вернется. Как накажет за смерть Купера, но, если мне суждено умереть, я буду знать, что остались те, кто будет горевать обо мне, кроме отца и братьев. Я узнала боль, унижения, стыд и отчаянье, но я узнала и любовь ближнего, и дружбу.

- Все это очень трогательно, миледи. Но я бы хотел увидеть рубашки, которые вы обещали мне сшить.

Вздрогнув от неожиданности, Элизабет повернулась в сторону насмешливого властного мужского голоса, подобно грому в ясный день разрушившего уединение двух девушек. Сердце ее заметалось, подобно раненной птичке, но взгляд наткнулся на пеструю вышивку украшающую плотную ткань перегородки, отделяющей гардеробную от покоев Луизы. Прижав руку к груди, Лиз попыталась утихомирить бешено бьющееся сердце. Сделав шаг назад, она испуганно выглянула из-за перегородки. Самые страшные подозрения оправдались. Ричард Мельбурн собственной персоной стоял возле кровати Луизы, небрежно облокотившись плечом на один из резных столбиков, поддерживающих балдахин. Несмотря на охвативший ее ужас, девушка не могла не заметить, как хорошо он выглядит. Удлиненный узкий колет темно-фиолетового цвета, одетый поверх шерстяного обтягивающего серого дублета с высоким воротником, подчеркивал его высокую стройную фигуру и изобиловал драгоценными камнями и богатой вышивкой, узкие черные штаны демонстрировали развитую мускулатуру ног, но противоречили моде на широкие короткие сборчатые панталоны, длинные кожаные сапоги были начищены до блеска, и это обстоятельство говорило о том, что граф вернулся не только что. Он успел отдохнуть, переодеться и принять ванну. Черные волосы все еще были влажными, и завивались возле воротника в непослушные колечки. Граф казался отдохнувшим, уверенным и спокойным. Но Элизабет уже была знакома с резкими переменами в его настроении. Внешняя сдержанность и довольство еще ни о чем не говорили. Возможно, в этот самый момент Мельбурн замышлял нечто ужасное, и готовил против нее новый план мщения.

- Милорд, какая неожиданность. - пробормотала Элизабет, полностью появившись из-за ширмы, и делая неуклюжий поклон. - Вы хорошо добрались?

- Элизабет, брось эти формальности. Нам они не к чему. Подойди, я посмотрю на тебя.- губы графа сложились в странную улыбку, которая решительно не понравилась ей. Но особого выбора у девушки не было. Так быстро гневить его сиятельство Элизабет совсем не хотелось. Она послушно сделал несколько шагов вперед, и замерла в расстоянии полутора ярдов.

- Ближе, Лиз. - мягким обволакивающим голосом произнес Мельбурн, растягивая слова, чего раньше за ним замечено не было. Элизабет удивленно взмахнула ресницами, подозрительно уставившись в глумливо улыбающееся лицо. Что задумал этот Дьявол?

Еще несколько шагов, и он мог дотронуться до нее, стоило лишь протянуть руку. Глаза Мельбурна медленно прошлись по ней, не пустив ни одной детали, и снова вернулись к лицу.

- Отлично выглядишь, дорогая. Скучала по мне?

- Нет, милорд. - опустив ресницы, тихо сказала девушка. К ее неожиданности граф расхохотался.

- Это я ценю в вас, миледи. Никогда не лгите мне, и мы поладим. Я слышал, что вы порешили моего приятеля. Он распускал руки, это так?

- И не только руки, милорд. - Элизабет метнула в графа холодный взгляд. Поддев пальцами ее подбородок, он несколько раз покрутил ее лицо из стороны в сторону, тщательно разглядывая.

- Мне сказали, что он бил тебя, но я не вижу новых шрамов. Только те, что оставил я. - заметил Мельбурн, отпуская ее лицо.

- Он бил меня не по лицу, милорд. - глаза девушки загорелись гневом. Ричард неожиданно отвел взгляд, лицо его потемнело.

- Мне жаль, что так получилось. Я этого не хотел.

- И вы не накажите меня? - удивленно спросила Элизабет. Ричард дотронулся указательным пальцем до ямочки на своем подбородке, и задумчиво посмотрел в растерянные голубые глаза пленницы. Ужасный чепец на ее голове скрывал чудесные светлые волосы девушки и уродовал ее, но правильные и черты лица, белоснежная кожа, четко очерченные полные губы выдавали в ней редкую красавицу. Как странно, что он так долго отбрасывал столь очевидный факт. Если бы можно переиграть все обратно, он бы не отдал этот не огранённый алмаз похотливым, жаждущим крови псам, а положил в свою постель. Всему виной ее ужасный характер. Зачем противиться неминуемому?

- Я думаю, вы достаточно наказаны. Столько месяцев жить в страхе моего праведного гнева, в ожидании возмездия. Нет, я решил проявить милосердие.

- Да, неужто. - Не смогла сдержать ироничной усмешки Элизабет.

- Да, миледи. Но я буду сильно разгневан, если вы не выполнили мое пожелание. - проигнорировав ее выпад, Мельбурн прищурил глаза. - Вы не ослушались меня?

- Нет, милорд. - Элизабет вздернула подбородок. - Ваши рубашки в сундуке в покоях. Все сто пятьдесят штук. Еще простыни и одеяла. Я так же взяла на себя смелость и украсила вашу спальню собственноручно вышитыми гобеленами, а сейчас мы с Мэри вышиваем гобелены для большого зала.

Глаза Мельбурна замерли на ее лице, на напряженных скулах четко обозначились желваки.

- И каков орнамент? Что вы вышили на рубашках и всем прочем. - обманчиво мягким голосом спросил граф.

- То, чего вы заслуживаете. Мифические чудовища. - спокойно ответила Элизабет, передернув плечами. - Надеюсь, вам понравится, милорд.

- Несомненно, миледи. Сердечки и купидоны разозлили бы меня больше, чем свирепые волчьи морды.

- Волчьи морды тоже присутствуют.

- Я польщен. Столько трудов в мою честь. - широкая улыбка, больше напоминающая оскал, исказила красивые черты графа, сделав их отталкивающими и злыми. - Значит, все эти месяцы вы неустанно думали обо мне. Это приятно.

- Мои мысли о вас не были приятными, милорд.

- Мне безразлично как, но вы думали. А, может, миледи вы надеялись, что своим рвением и трудолюбием сможете заслужить прощение за убийство моего поверенного? Увы, вы напрасно старались. Я изначально, как только узнал о случившемся, не собирался вас наказывать. Дело в том, что его смерть была делом времени. Мне стало известно, что именно Купер сдал нас в тот вечер, когда напали шотландцы, а не одна из шлюх. Он был с ними в сговоре, и, вполне вероятно, кое с кем еще.

- Нужно тщательнее выбирать друзей. - отпарировала Элизабет. Улыбка покинула лицо графа. Глаза его зло сверкнули.

- Нужно тщательнее выбирать мужей. - бросил ей в лицо Мельбурн. Элизабет задохнулась, лицо ее побледнело, когда удар достиг цели. Но она сдержала его, внутренне готовая к чему-то подобному.

- Вы правы, милорд. Я ошиблась в выборе мужа и сполна поплатилась за это. - сказала девушка. Ричард Мельбурн удивленно выгнул бровь.

- Вот как? Вы, наконец, одумались и перестали ждать своего благоверного? - спросил он. - И откуда такая перемена? Может, другой мужчина занял место в вашем сердце? Благородный и добрый, пообещавший вам что-то, отчего вы не могли отказаться.

- О чем вы, ваше сиятельство, у меня больше нет сердца. Как можно занять то, чего не существует. - холодно отозвалась Элизабет, опустив глаза. Она чувствовала, как пытливый взгляд графа сверлит ее лицо, и недоумевала, чем вызваны его подозрения. О каком мужчине толкует Мельбурн? Разве можно думать о мужчинах, воспринимать их, желать, после всего, что с ней произошло?

- Вы лжете, Элизабет. И прежде всего, самой себе. Ваше сердце больше, чем у любого из нас. Но в нем слишком много гнева. И ярости. И презрения. Но, если бы ваш дорогой супруг явился сюда в доспехах и мечом в руке, вы с радостью пали бы в его любящие объятия.

- Не понимаю, к чему этот разговор. - Элизабет едва сдержала раздражение, произнося эти слова.

- Ваши слова о простынях и одеялах направили мои мысли на определённый лад.- чувственная улыбка тронула губы графа, и непонятный страх охватил все тело Элизабет. - Как вы думаете, миледи, ваша подружка Мэри, которая прячется сейчас в углу, как испуганная мышь, достойна лечь на простыни, которые вышивали вы своими тонкими пальчиками.

- Надеюсь, Мэри минует эта незавидная участь. - пробормотала Лиз, чувствуя, как краска заливает ее лицо.

- Отчего же незавидная? - самодовольно усмехнулся граф. - Мэри никогда не жаловалась. И ни разу мне не отказала.

- Возможно, у нее не было выбора.

- Если я прикажу вам лечь в мою постель, вы сделаете это?

- Нет. - возмущенно вспыхнула Элизабет. Глаза графа потемнели.

- Так о каком выборе вы говорите? Я никогда не принуждал женщину к близости.

- Вы уже говорили мне это. Не понимаю, зачем мы это обсуждаем? - яростно спросила Элизабет. - Вы обещали мне....

- Плевать, что я обещал. - рявкнул Мельбурн. Его глаза впились в нее с неистовством, от которого у нее мурашки побежали по спине. Заметив ужас, написанный на лице девушки, он смягчился. - Не бойтесь, моя дорогая Элизабет. И Мэри тоже может успокоиться в своем углу. Я здесь слышу, как колотиться ее сердце. И поверьте мне, Лиз, вовсе не от страха. Я привез с собой ту, что оценит по достоинству ваши старания, милые дамы. Этой леди я не внушаю ни страха, ни отвращения.

Дата добавления: 2015-10-24