Только лжи. (с) В.П.

- А ты не знаешь, сколько лет Анджею? – интересуется Том у Веснушки, пока они медленно бредут в сторону ее дома. Раньше он никогда не замечал за собой такого любопытства. Но ведь это касается Саймона, поэтому Том хочет разобраться. Прошлые обещания, данные себе, тут же забываются.

- Не знаю, но он старше брата на три-четыре года, кажется. А что?

-Да так, просто спросил. - Глупо получается, ведь он обещал, что не будет лезть. Стыдно даже. Но он старается не думать о том, как это выглядит со стороны. В конце концов, Саймона же рядом нет. Никто не пристыдит.

Веснушка идет, опустив голову. Видно, что она обижена на брата. Но Том, как, ни странно поддерживает его решение. Подростку не место в той компании. Всему свое время. Еще успеет.

Они не говорят больше ни слова. Саймон так их и не догнал. Может, остался там. Том проводил Ники до самого дома. Осталось открыть калитку и сказать привычное: «До завтра». Но Веснушка переминается с ноги на ногу, будто хочет что-то сделать или сказать. И одного, и второго Том боится. Раньше в него не влюблялись маленькие девочки. Или может он просто не замечал их. Ему не нравится вся эта ситуация. Хочется сбежать.

- Я пойду. До завтра, - наконец-то выдавливает Том. В виске пульсом бьется «уйти-уйти». Уйти, не оборачиваясь. Оттолкнуть.

- Подожди, - едва слышно говорит Веснушка. Она смотрит на Тома с неуверенностью, но проходит секунда и она делает решительный шаг вперед.

Дышать становится тяжелее. «Господи, ну почему я?!» - с отчаянием думает Том.

- Тооом, - оклик Саймона становится его спасением. Хоть и на время. Веснушка скомкано прощается и исчезает до того, как к Тому подбегает Саймон. Он стоит, опираясь руками на колени. Дышит сорвано и никак не может восстановить дыхание. Том терпеливо ждет. Косая челка друга растрепалась. Будто он бежал не триста метров, а как минимум три километра.

- Бл*, давно я не бегал, - наконец-то выдыхает Саймон. – Ты чего, уже уходишь?

- Да. - Тому не хочется говорить, что в той компании у костра, он чувствует себя неуютно.

- А где Анджей? – спрашивает Том, прикуривая сигарету.

- Там остался, - Саймон также достает сигарету, - с девушками хочет поближе познакомиться.

Горечь в голосе друга сейчас ощущается особо остро.

- Ясно. - Что еще сказать Том не знает. Молчание затягивается. Кажется, говорить не о чем.

- Давай я возьму пиво и пойдем на противоположную сторону реки, посидим, - предлагает Саймон. Том без раздумий соглашается. В конце концов, пора восстанавливать давно «сожженные мосты».

Через минут двадцать они уже спокойно расположились на покатом берегу реки. Темная гладь воды, освещенная лунным светом, немного рябила. На земле было прохладно, но об удобствах никто не задумывался.

Саймон кинул на землю кофту, которую прихватил с собой вместе с упаковкой пива.

- Ну что рассказывай, друг, - открывая с характерным звуком банку пива, проговорил Саймон.

- Что рассказывать? – Том прихлебнул прохладный напиток. Рассказывать о прошлой жизни не хотелось. Оттягивать момент тоже было непривычно.

- Не хочешь говорить – не надо. Видимо Саймон почувствовал, что Том не готов откровенничать. Ну что ж, никто не заставляет.

- Может лучше ты.

Том пытается разглядеть толпу ребят и Анджея, что остались на том берегу. Но в темноте ничего не видно. Лишь костер ярким пятном выделяется. И слышен приглушенный смех.

- Неравноценный обмен, Том. Но я в отличие от тебя не скрытен, - Саймон вычерчивает только ему известные узоры веточкой на земле.

Том усмехается, и едва сдерживается от вопроса об Анджее. Не скрытен, как же.

- Второй курс экономического факультета позади. Живу на стипендию, иногда подрабатываю, когда есть такая возможность. Снимаю квартиру возле университета с Анджеем.

Когда Саймон говорит об Анджее, Тому хочется спросить. В конце концов, была не была.

- Анджей ведь не просто друг, да? – Том сам пугается озвученного вопроса. Одно дело любопытство, другое, заданный напрямую вопрос. Ведь соврать в таких случаях сложно. А может Том и не знал никогда Саймона. Может для него соврать, как раз плюнуть. Он не знает, но все же надеется на честность друга. И он не подводит.

- Я бы хотел, чтобы он был не просто другом. Но у нас не получается, - Саймон делает большие жадные глотки пива из жестяной банки. А Том и слова произнести не может. «Саймон гей?!» - он с недоверием поглядывает на друга, который кажется, даже не переживает о своей ориентации. Том неосознанно отсаживается чуть левее, подальше от Саймона. А он, глядя на друга, усмехается.

- Не бойся, это не передается воздушно-капельным путем, - теперь Саймон смеется в голос. Смех получается надрывным и искусственным.

Ну почему он никак не привыкнет к реакции людей. Он уже не ищет понимания ни у кого. Но ведь можно же, не так явно показывать свое отвращение. Саймон устал скрываться. Устал быть сильным. На каждого такого «Тома» уходит больше сил и нервных клеток, чем на тех, кто просто ненавидит Саймона.

На секунду Тому становится стыдно, но он тут же напоминает, что такие отношения не просто так называются «нетрадиционными». Не ему должно быть стыдно, а Саймону.

- Может, не будем об этом, - предлагает Том. Хочется создать хотя бы видимость перемирия. Перемотать время назад и не соглашаться никуда идти с Саймоном. Или никогда не задавать провокационного вопроса. Том уже мысленно проклинает свою наблюдательность и любопытство. Дурак. И чего ему неймется?

- Как скажешь, но спросил об этом ты. - Саймон больше не хочет ни о чем говорить. Опять не тот человек. Опять осуждение в глазах. Он теперь даже не уверен, что Том с ним поздоровается при встрече. Пройдет мимо, сделает вид, что не знает. «Ну и черт с ним!» - зло думает Саймон и уже хочет встать и уйти. Но вспоминание о влюбленности Ники, заставляет вновь заговорить с Томом.

- Ты только с Ники поаккуратнее, ладно? Просто скажи, что она еще маленькая. И влюбляться ей рано. Она поймет.

Саймон рывком поднимается с земли и, не оборачиваясь, уходит. На душе становится погано. А ведь Билл в отличие от Тома, без проблем принял ориентацию друга. Только очень долго приставал с вопросами. Саймон грешным делом подумал, что Билл не такой уж натурал, каким хочет казаться. Но оказалось, тому было просто интересно - захотелось с девушкой испытать новые ощущения от секса.

- Стой, Саймон, подожди.

Том подбегает к другу, неся в руках его кофту. «Вежливый, мать его, нашелся!» - про себя думает Саймон. Хочется послать его.

- Не стоило, утром бы забрал, - выхватить из рук Тома толстовку не получается, по той простой причине, что он не отпускает. Саймон смотрит на него с подозрением. Неужели решил вдогонку врезать? Хорошо. Пусть так. Ударит в челюсть. А он сплюнет на землю кровь и навсегда забудет такого человека, как Том. Не впервой. Вычеркивали его из жизни, вычеркнет и он.

- Прости.

Он что издевается? Сначала показательно отворачивается, а теперь просит прощения? В голове творится сумбур. То один, то второй. Заеб*ли. Все нервы вытреплют.

- За что? – уточнить Саймон просто обязан.

Том мнется, отводит взгляд. Но видимо набравшись смелости, тихо говорит:

- Я не хотел обидеть тебя. И пока твоя ориентация не касается меня, то думаю, мы сможем продолжить нашу дружбу.

- Не делай одолжения, Том. Не стоит общаться со мной ради успокоения своей совести. Не поможет. И что значит «не касается тебя»?

Ответа он не ждет. Привык, что людям проще закрыться стереотипами, чем ответить за свои слова. Он не хочет обвинять Тома, но не получается.

Саймон больше не пытается забрать толстовку из рук Тома. Хр*н с ней. Хочется побыстрее оказаться дома, в своей дальней угловой комнате. Практически изолированное помещение. Там можно будет расслабиться и наконец-то перестать изображать того, кем не являешься.

К черту всех! Побыстрее бы Каулитц приехал. С ним Саймон не чувствовал себя изгоем среди своих так называемых «друзей». Он хоть и смеется и часто подкалывает Саймона, но никогда не унижает. Ни словом, ни делом.

До дома Саймон доходит в считанные минуты. Обида внутри разрастается. Жжет где-то там внутри. Хотя давно уже пора привыкнуть. Да что-то не получается. Но это пока. А ведь он на самом деле обрадовался, когда Ники заговорила о неожиданном приезде Тома. Обидно, что все получилось именно так. Шаблонно, что ли.

А Анджей и Том могли бы стать лучшими друзьями. Натуралы хрен*вы. Обида со злостью смешиваются в бушующий коктейль из ненависти. Но так только сейчас. Наутро Саймон забудет обо всем. Нужно забыть. Установка, что уже несколько лет помогает переживать все, что случается в его жизни, не так болезненно.

Домой он заходит только после того, как скуривает две сигареты подряд. Хочется больше. До першения в горле. Но сигаретный запах въедается в кожу, одежду, волосы. Мама очень расстраивается из-за этого. И ведь не объяснишь ей, что так хоть немного отпускает. Отпускает ревность к Анджею и злость на таких, как Том.

В доме стоит тишина: все уже легли спать. Нет, не все. Анджея нет. Проходя мимо его комнаты, Саймон видит не расстеленную кровать и разбросанные вещи. У него так всегда. Но пройти мимо не получается. Заходит и прикрывает за собой дверь. Так, на всякий случай. За закрытой дверью сердце начинает бешено колотиться. Кажется, что пульс отбивается не только в груди, но и по всему телу. Саймон боится быть застуканным. Но Анджей никогда не появляется тихо. Поэтому можно вздохнуть спокойно. Вещи так и лежат не разобранной кучей в раскрытой "пасти" чемодана. На подоконнике лежит зарядка от телефона, нетбук, кожаный браслет-ремешок. Ничего примечательного. В полутемной комнате мало мебели. Кровать, шкаф и тумбочка. Минимализм в чистом виде. Анджей к такому не привык. В городе у него вся комната заставлена мебелью. Развернуться негде. Но Саймону нравится. Он часто проводит там время, пока Анджея нет дома.

Из воспоминаний его выводит лай Арахиса, его собаки, а еще смех и шипящий шепот Анджея. Ну вот, пришел. Тихо он не умеет. Хоть в чем-то он постоянен. Поспешно оглядывая комнату, и не замечая признаков своего присутствия, Саймон тихо выходит.

На улице слышно, как Анджей с кем-то разговаривает у самого забора. В том, что это девушка – сомнений нет. Она априори не нравится Саймону. Только кого интересует его мнение?

У себя Саймон не раздеваясь, ложится на кровать. Не хочется ничего слышать. Но даже накрывшись подушкой, он все равно слышит их голоса с улицы. Заигрывающие и кокетливые. Выйти бы сейчас на улицу и гаркнуть, чтобы шл*ха эта местная, катилась к черту. Но ведь нельзя.

- Побыстрее бы приехал Билл, - в темноту шепчет Саймон.

***

- Тооом, - зовет Веснушка через забор. Опять на велике. Улыбается открыто, и вчерашняя неловкость кажется всего лишь видением. Хотя чего ей стесняться, ведь она так ничего и не сказала о своей влюбленности.

- Привет, - раскидывая зерно курочкам бабули, отвечает Том. Если честно, то его раздражают эти рыжие «бестии», носящие по всему двору. Слишком шумные и суетливые.

Том улыбнулся, глядя на то, как неуклюже Веснушка слезает с велика. Сейчас становится заметно, что велосипед великоват для неё.

- Дай попить воды, - Веснушка заходит во двор, оставляя велик за забором. Улыбается, рассматривая Тома. Слава богу, сегодня он полностью одет, и смотреть собственно не на что. Но Веснушка видимо считает по-другому: рассматривает слишком пристально, будто видит его насквозь. Весь нонсенс заключался в том, что смотрела она, улыбаясь, а вот взгляд оставался серьезным. За водой Веснушка прошла сама. Впрочем, Том не возражал.

- Сегодня приезжает Билл. - Радость Веснушки не заметить просто невозможно. Светится, как медный пятак. - Саймон еще с утра уехал на станцию – встречать, - продолжает она.

- Это хорошо.

Том на самом деле сейчас испытывает двоякое ощущение: с одной стороны волнение и радость, а с другой настороженность. А вдруг с Биллом получится так же, как и с Саймоном. Может та крепкая дружба, что была между ними в детстве и юности, так и останется в прошлом? И «сожженные мосты» восстановить не получится. Вот тогда Том точно не продержится здесь двух месяцев, и при первой же возможности рванет в город. Опять сбежит. Но ведь ему не привыкать.

- А сегодня будет дискотека в клубе. Пойдешь? – голос Веснушки выводит Тома из задумчивости. Похоже, Ники взяла на себя ответственность за его досуг. Хотя Том только за. В памяти всплывает кирпичное двухэтажное здание, гордо именуемое «клубом». Интересно за это время хоть что-то там изменилось?

- Если приглашаешь, то пойду, - с легкостью соглашается он.

- Приглашаю, - Веснушка кокетливо накручивает выбившийся из хвоста локон волос. И Том запоздало вспоминает об обещании Саймону – развеять влюбленность Веснушки. Черт! Всё не как у людей. Вместо того, чтобы оттолкнуть девчушку, притягивает ближе. Ну не дурак ли?

- А Саймон пойдет?

- Конечно, - Веснушка показательно фыркает, без слов говоря «куда ж я без него». – И Билл пойдет, и Анджей, вообще все пойдут. Вечером мы зайдем за тобой, ну или я зайду, как получится.

- Хорошо, - с легкостью соглашается Том.

И пусть с Саймоном еще не все понятно, но от встречи с друзьями он никогда не откажется. В конце концов, и Тома можно понять: не каждый день узнаешь, что друг детства - гей. Все наладится. Каждому из нас должен быть дан еще один шанс.

Дата добавления: 2015-10-24