О событии. Ereignis, это означает «присвоение», но также и прежде всего «событие»: событие — это не

Ereignis, это означает «присвоение», но также и прежде всего «событие»: событие — это не то, что имеет место, но явление места, появление пространства и времени как таковых, прочерчивание предела, его экспозиция.

Поддается ли открытию эта открытость? Может ли она быть изложенной или представленной? (и какое поня­тие сюда подходит? идет ли речь о том, чтобы представ­лять, означивать, осуществлять или задействовать? можно ли это сделать с помощью дискурса, жеста, поэзии?) Под­дается ли изложению смысл со-бытия, благодаря которому только и становится возможным смысл как таковой?

Если поступать таким образом, отводя, показывая бытие (или сущность) со-вместности и, следовательно, открывая сообщество (в виде народа, государства, духа, судьбы, произведения) самому себе, представленный та­ким образом смысл в тот же миг разрушает любую от­крытость, а вместе с ней и смысл самого смысла. Но если ^того не делают, если само изложение остается не изло­женным, т.е. представляют дело так, что в со-вместности, ничего, собственно, не поддается изложению, за исключе­нием повторения «неловеческого существования», которое не достигает даже уровня «со-человечности» (этого невы­разительного состояния, ни человеческого, ни бес-чело­вечного), равным образом разрушается и смысл смысла, все расшатывается, становясь рядоположением без связей и сингулярностей. Тождество единого и тождество мно­гого (т.е. нетождественности) идентичны, они не касают­ся многообразной открытости этого «в», нашей обращен­ности «к»...

Что бы ни делалось (или ни не делалось), по-настоя­щему совершается лишь эта обращенность. А ее необхо­димость неотделима от открытости того, что назовут сво­бодой, равенством, справедливостью, братством — из-за невозможности поставить точку в этом перечне. Тем не

Дата добавления: 2015-09-04