Жан-Люк Нанси. изнурении и отчаянии — к пределу, на который она была обречена изначально

изнурении и отчаянии — к пределу, на который она была обречена изначально, зная о нем и одновременно от него ускользая (что еще остается делать с пределом? но каким другим способом можно помыслить себе предел? именно это, как мы увидим, поставлено здесь на кон): этот пре­дел — ухватывание бытия как смысла и смысла как бы­тия. Это, если можно так выразиться, вопрос о сущест­вовании (Dasein), а также о знании того, в какой мере он является вопросом и является ли он им вообще. Ибо фи­лософия, подошедшая к своему пределу, говорит нам, что существование (наличное бытие) не является самоконсти-туированием смысла, но дает нам бытие, предшествую­щее смыслу или выходящее за его пределы, не совпадаю­щее с ними, состоящее в этом несовпадении...

Отсюда неизбежный комический эффект, производи­мый философией: она изо всех сил старается удалиться от тех сил, которые сама же делает действенными, от нее наверняка ускользает реальность наличного бытия — и скоро она уже без промаха совершит этот промах, доходя в этом дс крайности (стоит однажды подсчитать заблуж­дения и промахи науки, морали, эстетические, политиче­ские промахи философов).

Мне кажется, нет ни одного настоящего философа, ко­торый хотя бы один раз в жизни не был бы охвачен ужа­сом от подобной насмешки, кто хотя бы раз не призна­вался себе, что философская работа лежит на нем беспо­лезным, нелепым грузом, что жизнь, смерть, страдания, радости, мельчайшие из жизненных проявлений всегда — и притом с большим отрывом — опережали ее. Нет та­кого философа, у которого все это не вызывало бы смех: иногда, правда, эта гримаса остается хозяйкой положения, и тогда философ продолжает работать лишь по привыч­ке, по инерции, из гордости или малодушия не решаясь отойти от того, что служило опорой его профессиональ-

О8

Дата добавления: 2015-09-04