Бостон, Провинция Массачусеттс Бэй, 26 Августа, 1765 18 страница

Итан чуть не рассмеялся вслух. Он никогда не боялся Джеффри. Но когда он повернулся лицом к нему, то остался невозмутимым.

— Бог с тобой, Джеффри, — сказал он. — Однако, скажи мне вот что: а тебя не заботит то, что такие люди как таможенный работник, пойдут на любые ухищрения, чтобы защитить Дерна?

Даже несмотря на то, что вся краска отлила от его лица, Джеффри выдавил из себя слабую улыбку.

— Если уж на то пошло, — продолжил Итан, — не беспокоит ли тебя, что приходится работать бок о бок с такой женщиной, как Сефира Прайс? Бетт знает, что ты имеешь с ней дело?

— Нет у меня с ней никаких дел! — ответил Джеффри.

Но выглядел он ни очень убедительным, отрицая это.

— Конечно, нет. — Итан начал удаляться от него, а затем вновь повернулся лицом к Броуеру.

— Я никогда тебя не боялся, Джеффри. Но если ты осмелишься опять встать на моем пути, я переговорю со своей сестрой и полагаю, что она найдет нашу беседу очень занимательной.

Он не стал дожидаться ответа. Не стал он и возвращаться к дому Дернов. Это не имело ничего общего ни с Джеффри Броуером, ни с Сефирой Прайс, если уж на то пошло. Если уж Дерн решил не разговаривать с ним, то Итан вряд ли мог что-либо поделать, чтобы переубедить его. По крайней мере, пока Дерн оставался у себя дома.

Вместо этого Итан отправился в центр города в бостонскую тюрьму. Пришло время переговорить с Эбенезером Макинтошем.

Томас Хатчинсон упоминал, что друзья Макинтоша работали над тем, чтобы вызволить сапожника из тюрьмы, но Итану слабо в это верилось, считая это выдумками обиженного человека. Однако ж, когда он подходил к тюрьме, то увидел менее ожидаемого встретить такого персонажа, как Питер Дарроу, выводящего из здания молодого человека небольшого ростика, одетого, как чернорабочий. Итан не сомневался, что это был Макинтош.

Итан приблизился к ним. Макинтош его не заметил, но Дарроу заприметил охотника еще издали и на мгновение замешкался, выражение его лица прочесть было трудно. Выглядел он усталым, а движения его казались скованными. Глаза у него были красными, а щеки в каких-то пятнах. Итану пришло на ум, может он пил накануне ночью.

— Мистер Кэйлли, — сказал адвокат. — Полагаю, я должен был ожидать Вашего визита. Вы уже встречались с Эбенезером Макинтошем?

Итан остановился перед двумя мужчинами.

— Нет, еще не встречался.

— Эбенезер Макинтош, это Итан Кэйлли. Мистер Кэйли, знакомьтесь, Эбенезер Макинтош.

Они пожали друг другу руки, Итан не сдержался и поморщился от боли. Башмачник крепкой хваткой и обезоруживающей улыбкой. Его лицо было угловатым и тонким, глаза маленькие и широко расставленные, от чего тот казался похожим на лису. У него был кривой нос, а волосы свисали до плеч каштановыми волнами. Итан бы не назвал этого человека красивым в классическом понимании этого слова, в отличие от Дарроу с его-то квадратной челюстью и миндалевидными глазами. Но был вынужден признать, что что-то мощное и интригующее было в этом человеке. Макинтош не произнес ни слова, а Итан уже мог понять, почему люди потянулись к нему.

— Рад знакомству, мистер Кэйлли. Вы друг мистера Дарроу?

— Нет, вовсе нет.

Лицо Макинтоша вытянулось, и он недовольно насупил брови. Люди на улице уже узнали сапожника и столпились вокруг него, в надежде пожать руку Командира Южной Оконечности и поздравить его с освобождением из тюрьмы.

Макинтош повернулся к Дарроу, наверное, в надежде, что адвокат захочет оградить его от Итана. Но Дарроу не пошевелился. Он наблюдал за Итаном с тем же вежливым выражением лица.

— Мне нужно поговорить с вами, мистер Макинтош, — сказал Итан. — И я боюсь, что это не может ждать.

Мужчина вновь глянул на Дарроу.

— Ну, я не знаю...

— Я расследую убийство Дженнифер Берсон, которое произошел в ночь на двадцать шестое число. Многие в городе, обремененные властью, хотели бы, чтобы вас обвинили в ее смерти.

Итан натолкнулся на твердый взгляд Макинтоша, в котором охотнику явилась суть этого мужчины - уличного бойца.

— Да, — сказал мужчина. — Понятно. Где?

— Пойдемте со мной, — сказал Дарроу обоим мужчинам и начал удаляться.

У Итана не заняло много времени, чтобы сообразить, что мужчина ведет их обратно в «Зеленого дракона». Его не радовала мысль, что ему придется разговаривать с Адамсом и Отисом, а Дарроу будет слушать, но он разберется с этим позже, когда они доберутся до таверны.

Пока они шли, к Макинтошу подошло несколько человек, высказывая слова поддержки или просто надеясь пожать ему руку. И для каждого из них у сапожника находилась улыбка. Итан был поражен таким количеством доброжелателей, он приветствовал их по имени. Томас Хатчинсон бы подумал, что Макинтош такой же как уличные головорезы, но Итан посчитал, что тот просто недооценил последнего. Наблюдая за тем, как Макинтош обменивается любезностями со своими людьми, Итан понял, что тот имел навыки политика, которых у Хатчинсона просто не было.

Но у этой славы была так же и темная сторона. Здесь на улице Брэттл, где они были так же близко к Северной оконечности, как и Южной, каждый житель Южной оконечности видел Макинтоша в качестве героя. Каждый житель Северной оконечности, смотревший на него убийственным взглядом, явно был рассержен тем, что он вот так запросто вновь ходит по улице.

Макинтош, однако, не замечал подобных взглядов в свою сторону или, по крайней мере, делал вид. Он, казалось, согрелся в лучах преклонения его товарищей из южной части Лондона, и зашагал вдоль улицы, как герой-победитель.

Повернув на улицу Ганновер, они прошли мимо дома Холлоуэлла. Итан искал в Макинтоше признаки раскаяния или стыда, или даже гордости за то, что он сотворил в ночь беспорядков. Но тот и видом не подал, где был. Он прогуливался, махал рукой и улыбался, и позволил Дарроу вести себя в «Зеленого дракона».

Однако, как только они оказались внутри, чванливости и самодовольства в Макинтоше несколько поубавилось. Его улыбка исчезла с лица, уступив место подозрительности и беспокойству. Возможно он и доверял Дарроу, но он также понял, что в Драконе у него было мало союзников.

— Мы можем занять столик в углу таверны, — сказал Дарроу, оглянувшись на Макинтоша с Итаном, когда те спускались по лестнице. — Если хотите, я угощу Вас обоих элем.

— Я бы...

— Нет, — сказал Итан, перебивая Макинтоша.

Дарроу остановился у подножия лестницы. Макинтош тоже остановился.

— А в чем дело, мистер Кэйлли? - недовольно спросил Дарроу.

— Я бы хотел переговорить с ним лично, без присутствия Адамса и Отиса, слушающих то, о чем я буду разговаривать.

«Ты думаешь, ты его друг», хотел добавить Итан. «Но нам с тобой виднее».

Дарроу стиснул зубы. Макинтош, казалось, стал выглядеть еще более смущенным и нервным.

— Я бы хотел, чтобы мистер Дарроу остался со мной, — сказал он, наконец.

Итан вздохнул, но едва ли он мог осуждать за это Макинтоша, Дарроу он знал год, а Итана всего десять минут. К чести Дарроу, он вовсе не злорадствовал. Вместо этого он вновь повернулся к Итану с вопросом в глазах.

— Ну, что ж, — сказал Итан. — Если это то, чего он хочет, Вы должны присоединиться к нам.

Дарроу кивнул и повел их вниз по лестнице к таверне. В то время как он пошел к бару, Итан с Макинтошем расположились за столиком у камина.

— Вы не доверяете Дарроу? — спросил сапожник, как только они сели.

— Я бы не стал говорить, что не доверяю. Но я не уверен, что он от всего сердца блюдет Ваши интересы.

Макинтош рассмеялся.

— А вы, значит, блюдете что ли?

— Нет, — сказал Итан. — Я в меньшей степени забочусь о Ваших интересах. Но Вы бы никогда и не подумали довериться мне, так что едва ли это имеет значение.

Макинтош нахмурился.

— Дарроу помог мне некоторое время назад. Он помог мне начать, когда нас уволили из дома Оливеров и только сегодня утром он договорился с шерифом Гринлифом, чтобы мне было позволено уйти. Возможно, Вам кажется, что он преследует какой-то корыстный интерес, но он уже однажды сделал мне добро и вот опять. Я его знаю. Я доверяю ему. Вы...

Он пожал плечами.

— Я понимаю.

Прежде, чем они успели продолжить свою дискуссию к столу с двумя кружками эля подошел Дарроу. Он поставил каждому по кружке, а затем сел.

Макинтош по-прежнему выглядел встревоженным.

— Всё в порядке? — спросил Дарроу.

— Мистер Макинтош объяснял, что он доверяет Вам и не доверяет мне, — ответил Итан.

— Понятно, — сказал Дарроу. — И Вы рассказываете ему, почему он неправ, что полагается на меня?

— Я просто сказал ему, что не думаю, будто Вас так уж в первую очередь беспокоит его благополучие.

— А Вы сами, что об этом думаете, Эбенезер? — спросил Дарроу.

— Вы не раз выручали меня, мистер Дарроу. Вот что я ему сказал.

Но Макинтош при этом не встретился с Дарроу взглядом.

Дарроу смотрел на него еще минуту, прежде чем повернуться лицом к Итану.

— Возможно, мистер Кэйли, Вам уже стоит задать свои вопросы. У Эбенезера выдались несколько длинных и тяжелых дней.

— Разумеется, — сказал Итан и повернулся лицом к Макинтошу. — Как я уже сказал Вам, меня нанял Абнер Берсон, чтобы я расследовал смерть его старшей дочери, Дженнифер. Она умерла в августе в ночь на двадцать шестое число, примерно в то же время Вы и Ваши последователи по всему городу обыскивали дома Бенджамина Холлоуэлла, Вилльяма Стори и Томаса Хатчинсона.

— И нашлись люди, которые считают меня повинным в её смерти?

— Да, — сказал Итан, подавив желание, взглянуть на Дарроу. — В ту ночь на ней была брошь, которая была украдена. И, поскольку ее отец богат, и является другом вице-губернатора, Холлоуэлла и Стори, некоторые предполагали, что здесь может быть связь между нападением на дом Хатчинсона и её смертью.

— Как она умерла? — спросил Макинтош.

Как именно? Они подошли к сути вопроса, и единственной вещи, которую Итан не хотел бы обсуждать перед Дарроу. Он не знал, как спросить или как определить был ли Макинтош чародеем. В конце концов, он решил, что у него не было выбора, кроме как притворяться, по крайней мере, пока не появится возможность переговорить с мужчиной наедине.

— Никто не знает наверняка, — сказал он. — Есть люди, которые утверждают, что убийца использует темные силы против нее. Черную магию.

Макинтош с секунду смотрел на него во все глаза. Затем он издал громкий, нервный смешок.

— Черная магия. Вы когда-нибудь слышали что-нибудь более забавное, а?

Итан промолчал.

— Он же шутит? — спросил Макинтош Дарроу. — Вы оба хотели разыграть меня?

— Не знаю, что мистер Кэйлли задумал, — сказал Дарроу твердым голосом. — Меня заставили поверить, что Вы серьезно занимаетесь расследованием, мистер Кэйлли, — сказал он. — Что за чушь Вы несете?

— Я только повторяю то, о чем болтали другие, — сказал ему Итан.

— Кто эти другие?

— Этого я Вам не скажу.

— Но это же безумие! — сказал Макинтош, явно потрясенный. — Они хотят меня вздернуть за убийство, а если у них не выйдет, то за ведьмовство!

— Никто не собирается Вас вешать, Эбенезер, — успокоил его Дарроу. Он сердито глянул на Итана. — Я был о Вас лучшего мнения, мистер Кэйлли.

Итан не удостоил Дарроу ответом, а задал вопрос Макинтошу,

— Вы не помните, видели ли Вы одинокую молодую женщину той ночью?

Сапожник покачал головой.

— Вы знаете, сколько всего человек нас там было? Сотни. Может больше. Я знаю, что там в основном были мои парни из Южной оконечности, и несколько из Северной. Но, если Вы спрашиваете меня, видел ли я девушку... Очевидно, что Вас там не было, иначе Вы бы не задавали мне подобных вопросов.

— Разве ваши люди находились подле Вас всё время?

Он покачал своей головой во второй раз.

— Нет, мы рассредоточились. Некоторые нанесли визит Холлоуэллу, остальные пошли проведать Стори. Мы все вновь встретились у дома Хатчинсона. И прежде, чем Вы успеете спросить, я ходил туда-сюда между двумя группами, пристально за ними следя.

Итан кивнул, не в силах скрыть своего разочарования. Когда он встретился с Адамсом, Дарроу и Отисом, людьми обвинившими Макинтоша в смерти девушки, и Итан не сомневался, что они могли убедить Корону, что именно он несет за это ответственность. Он привел толпу, пусть та и была под контролем. Он признал это, чего вполне может быть достаточно для суда, особенно если они могут также обвинить Даниэля. Но Итан не был заинтересован, чтобы вся ответственность за эти злые деяния легла на плечи Макинтоша. Он хотел знать, кто является настоящим убийцей Дженнифер Берсон. И он чувствовал, что Макинтош был прав: не было никакой возможности узнать наверняка, переговорив со всеми кто был там тогда.

— Могу я взглянуть на Ваши предплечья, мистер Макинтош?

Другой мужчина посмотрел на него, будто он был сумасшедшим.

— Чего?

— Прошу, — сказал Итан. Он услышал усталость в своем собственном голосе. — Исполните мою прихоть. Мне нужно увидеть Ваши предплечья.

Макинтош посмотрел на Дарроу, который колебался, но затем кивнул. Сапожник закатал свои рукава и протянул руки Итану, чтобы тот смог взглянуть на них. На одной руке виднелся один длинный шрам, который мог остаться после потасовки на ножах. Но в отличие от рук Итана, которые были исполосованы вдоль и поперек старыми и новыми шрамами, предплечья Макинтоша были чисты. Если он и колдун, то ему пришлось найти другой способ извлечения крови для заклинаний.

— Чего Вы ищите? — спросил Макинтош.

— Это не имеет значения, — сказал Итан. Он встал, отпил немного эля, которого принес ему Дарроу, и пошел к двери. — Я не нашел то, что искал.

Так же как он не хотел видеть Макинтоша, пожертвованного Дарроу, Адамсом и другими, Итан был разочарован тем, что человек не был колдуном. Все, с кем он разговаривал, считали, что Макинтош причастен к смерти Дженнифер Берсон, и, хотя он и не доверял им и гадал об их мотивах, он все же надеялся, что они могут быть правы.

Теперь же он знал, что это не так. Если этот обувщик исключался из числа подозреваемых, то Итан теперь подозревал Сайруса Дерна. Он подумал, что какие бы дела не были у торговца в городе в ночь беспорядков, они убили его невесту. Вопрос о его намерениях все еще оставался открытым.

Он думал, что Дерн или его друзья вряд ли позволят ему приблизиться к торговцу достаточно, чтобы задать этот вопрос, поэтому ему нужно было придумать другой план. Он направился в Доусер.

Как только он вошел в таверну, Келф позвал Каннис, которая немедленно вышла из кухни, держа в руке клочок пергамента. Она вышла из-за барной стойки и передала его Итану.

— Это принесли почти сразу же, как ты ушел, — сказала она.

Итан развернул его. Короткая надпись:

«Приходи немедленно». И подпись мистера Пелла.

— Это принес сам Пелл? — спросил Итан.

Каннис покачала головой.

— Мальчик. Я его не знаю.

— Хорошо. Спасибо.

— Как прошло с Дерном и Макинтошем?

Итан пожал плечами.

— Дерна я не видел; Макинтош немного смог мне рассказать. — Он поднял записку от Пелла. — Может, это даст хоть что-то.

Она кивнула, и Итан вышел, спеша вниз по Тримоунт к Королевской Часовне.

Когда он подошел к церкви, застал в святилище мистера Траутбека. Священник был бледен и казался взволнованным. Итан ждал, что мужчина прогонит его, но Траутбек был искренне рад его видеть.

— Мистер Кэйлли! Слава Богу, Вы здесь.

— Что случилось?

— Это Тревор, я имею в виду мистер Пелл. Он в склепе. Принесли еще одно тело, и он настаивал на том, чтобы показать его Вам. Мать пришла, чтобы забрать тело девушки, но он никому не позволил прикасаться к ней. Он только снова и снова говорит, что сначала Вы должны взглянуть на нее. — Траутбек нахмурился и оглянулся на лестницу, ведущую в склеп. Когда он снова заговорил, он понизил голос. — Он дошел до того, что взял оружие. У него там старый меч внизу.

В другое время Итан посмеялся бы над тем, что Пелл сдерживает Кейнера и Траутбека при помощи клинка. Но принимая во внимание новую смерть, он был в ужасе. Девушка была мертва. Пришла ее мать. Спас ли он жизнь Холину прошлой ночью лишь затем, чтобы потерять Клару сегодня?

— Он ждет меня? — спросил Итан, шагая по святилищу к лестнице.

— Да, — сказал ему вслед Траутбек. — Это все по поводу смерти Берсон?

— Скажу Вам, когда буду знать наверняка.

Он уже был на ступеньках, спускаясь по ним так быстро, что чуть было не упал. В появившемся, освещенном свечами, коридоре, Итан увидел тело, лежащее на том же самом каменном столе, на котором лишь несколько дней назад лежало тело Дженнифер Берсон. Длинные, темные волосы. Хрупкое телосложение.

Пелл стоял, легко держа в руке меч.

— Слава Богу, ты пришел, — сказал служитель. — Не знаю, сколько еще я мог бы их сдерживать.

Итан едва взглянул на него, быстро подошел к столу. Сердце колотило, как молоток. Но, когда он был достаточно близко, чтобы разглядеть черты девушки, он выдохнул, понимая, что все это время не дышал. Она была похожа на Клару, но это была не она. Он оперся руками о каменный стол, на мгновение закрыл глаза и сделал длинный прерывистый вдох.

— Ты боялся, что знаешь ее, — сказал молодой священник.

— Не боялся, ужасался.

— Кто-то дорогой тебе?

— Почти как дочь, если бы она у меня была.

У девушки было приятное круглое лицо, совсем недавно приобретшее женственные черты. Она должна ходить по магазинам со своей матерью или, возможно, с женихом. Она должна быть где угодно, но не здесь, в этой холодной, мрачной комнате. Но все, о чем мог думать, глядя на нее, - хвала Господу, что это не Клара.

Он наклонился поближе к лицу и шее девушки. Он приподнял ее голову, ища пальцами припухлость или засохшую кровь. Но ничего не нашел. Как и Дженнифер, у нее не был меток.

— Где ее нашли? — спросил он.

— Опять около пристани, — сказал Пелл. После недолгого молчания он спросил, — Ее убил тот же человек?

— Я так думаю. Но есть только один способ удостовериться, что ее убили при помощи заклинания.

Служитель вздрогнул, его губы были плотно сжаты.

— Я думал, что это так и есть.

— Хочешь уйти?

Пелл выпрямился в полный рост.

— Нет. Я останусь здесь.

— Кейнер беспокоится о тебе, — сказал Итан. — Он боится, что я могу погубить тебя.

— Я знаю. Я не разделяю его беспокойство, и тебе не следует. Меня погубили уже давно, — сказал он с невозмутимым лицом, и на мгновение Итану показалось, что в его словах кроется какая-то темная истина. Но потом едва заметная улыбка появилась на его лице.

Итан рассмеялся.

— Ты когда-нибудь задумывался над тем, мистер Пелл, что из тебя охотник на воров получился бы куда лучшим, чем священнослужитель?

— Нет, пока не встретил тебя, — сказал Пелл. — А теперь, делай, что должен.

Итан вынул нож, и некоторое время смотрел на девушку, думая, какое заклинание ему стоит выбрать. То заклинание, которое он использовал на Дженнифер Берсон в последний раз, когда был в этом здании (заклинание, чтобы выявить источник силы или саму силу), сказало бы ему о том, как ее убил заклинатель. Но Итан хотел узнать как можно больше о самом заклинателе. Была вероятность, что, так же как и в прошлый раз было с Дженнифер, он спрятал свою силу. Итану нужен был любой способ, чтобы преодолеть все возможные предосторожности, который учел бы колдун. Но как?

Когда же, наконец, он догадался, идея была настолько простой, что Итан вслух рассмеялся.

— Что? — спросил Пелл.

— Мне кажется, я нашел способ, чтобы преодолеть то заклинание, которое использует колдун.

— И это ты находишь смешным?

— Это простейшее и одно из самых старых заклинаний, которое я знаю. Мне следовало подумать о нем несколько дней назад. — Он закатал рукав и сделал надрез. Так же как и в случае с Дженнифер, он накапал своей крови ей на лицо, шею и грудь. — Ревела омнас магиас экс круоре эвокатас. — Открыть всю магию, наколдованную на крови.

Пелл резко вздохнул при виде дяди Реджи, который пылающей формой возник рядом с Итаном.

В то же самое мгновение комната словно ожила, как будто кровь Итана текла сквозь стены, потолок, камень под ногами. Вздрогнуло пламя от факелов, несмотря на то, что воздух остался неподвижным. Итан вздрогнул, как от внезапного озноба.

— Я почувствовал, — сказал Пелл приглушенным голосом.

Итан не ответил. Он сфокусировался на девушке, наблюдая, как кровь исчезает с ее тела. Он лишь мельком уловил то, что наделся разглядеть. Свечение распространялось от ее груди, также как это было с Дженнифер Берсон. В считанное мгновение она вся была окутана таким же свечением, что и девочка Берсона. Но в тот миг, между первым проблеском света и распространением серебристого свечения, Итан увидел вспышку цвета.

Это был насыщенный золотисто-желтый цвет. Цвет первых лучей солнца на пляже или последний проблеск дневного света на небе. Первой мыслью Итана было то, что такой великолепный цвет не может использоваться для убивающих заклятий.

— Сработало?

— А ты не видишь? — спросил Итан.

— Я виду, что она сверкает, — сказал Пелл. — Значит, так она должна выглядеть?

Он нахмурился.

— Так выглядела Дженнифер после того, как я использовал аналогичное заклинание, — он подозвал мужчину взмахом руки. — Ты же видел, как свет прошел от ее сердца по всему телу.

Пелл кивнул.

— Заклинание, которое наложил я, должно было выявить природу всех заклятий, которые были использованы на ней. Этот серебряный свет... — Итан покачал головой. — Это не настоящий цвет для заклинания такой силы. Серебряный - это цвет маскирующего заклятия, которое использовал чародей, чтобы скрыть свое первое заклинание. Первое было желтым. Я увидел толику его прежде, чем серебряное свечение накрыло ее. Это был истинный цвет его заклинания. И оно тоже распространилось от ее сердца, и я думаю, что оно тоже покрыло бы все ее тело, как и серебро. Ее использовали как источник для другого убивающего заклинания.

— Заклинателем, у которого цвет силы желтый? — спросил служитель, пытаясь неотступно следовать за тем, что говорит Итан.

— По сути, да.

— Но от твоего заклинания я не вижу никакого цвета.

Итан улыбнулся.

— Это потому что ты не накидывал выявляющего заклинания. То, что я увидел, этот желтый цвет, не было, по сути, его колдовством. Это был лишь осадок. Все заклинания оставляют след от силы, которую использует колдун. Они также оставляют и след источника, с помощью которого чародей накладывает свое заклятие. Но есть и выявляющее заклинание.

— Ну, конечно, есть, — Пелл потер лоб.

— Если кто-нибудь решит наложить другое выявляющее заклинание, он увидит и мое тоже, — он замолчал, потом продолжил, предвидя следующий вопрос священника. — У моего колдовства цвет ржавчины.

— Как твой призрак?

— Мой проводник, — сказал Итан. — Да, как он.

— Но, если цвет не появляется без... без выявляющего заклинания, зачем это знать? Почему это имеет значение, какого цвета сила колдуна?

Итан посмотрел на мертвую девушку.

— Какой замечательный вопрос. Правда в том, что это ничего не значит до тех пор, пока не найду чародея и не посмотрю на его проводника. Как ты и заметил, его цвет будет таким же.

— А есть какое-нибудь заклинание, которое могло бы показать, на что направлено было колдовство?

— Нет, — сказал Итан. — Боюсь, нет.

— Так, ты не знаешь, что сделал колдун с жизнью девушки. Или Дженнифер Берсон.

— Пока нет.

Но говоря это, Итан ощущал что-то, что дразнило его, всплывая в голове, оставаясь вне пределов его досягаемости. Он знал; ответ был прямо перед ним. Но он не мог понять, какой именно.

— Итан?

— Есть кое-что... — сказал Итан, медленно качая головой.

Прежде, чем Пелл успел задать вопрос, они оба услышали звук шагов на лестнице. Служитель посмотрел на Итана, выглядел он при этом как ребенок, пойманный на лжи.

— Можешь что-нибудь сделать с этим свечением? — спросил Пелл.

— Я должен был произнести заклинание, — сказал ему Итан. — И оно будет работать очень медленно.

— Проклятие, — сказал священник. В голосе не было ничего от его сана.

Мгновение спустя Генри Кейнер вошел в коридор. Он был один - небольшая благодать - но судя по выражению его лица, настоятель тут же отдал бы приказ повесить Итана, если бы с ним был человек из стражи.

— Что это? — спросил он, его голос эхом разлетался по склепу. — Что Вы с ней сделали?

Итан не вздрогнул от его взгляда.

— Я наложил на нее выявляющее заклинание, Преподобный, сэр.

— В моей церкви? Как Вы посмели!

— У него не было выбора, мистер Кейнер, — сказал Пелл. — Я дал ему такое разрешение.

— У тебя не было на это права, Тревор! И твое решение может привести к тому, что тебя исключат из этой церкви или вообще из служителей.

— Вины мистера Пелла здесь нет, — сказал Итан. — Я бы все равно использовал заклинание, даже если бы он возражал. Если быть честным, мистер Кейнер, святость Вашей церкви, наименьшая из моих проблем. И для Вас должно быть также.

— Что Вы имеете в виду?

Итан указал на каменный стол.

— Ее убил заклинатель, тот же самый, который убил Дженнифер Берсон и, вполне возможно, еще двух человек.

— Это не оправдывает то, что Вы делали здесь. Одно нечестивое деяние не оправдывает другое.

— Нечисть? — повторил Итан.

— Я предупреждал Вас в последнюю нашу встречу, что я не буду более лоялен к Вашим... темным делам. Мне следовало передать Вас шерифу. Вообще-то еще в тот раз.

— Я не позволю Вам сделать это, мистер Кейнер.

— Что ты сказал? — настоятель спросил у Пелла, его подбородки тряслись.

— Вы слышали меня, Преподобный, сэр. Мистер Кэйлли пытается найти убийцу, заклинателя, который использует свои способности, чтобы убивать. Если Вы не видите разницы между его заклинаниями и тем монстром, тогда мне, возможно, следует поискать другую церковь, чтобы служить Богу.

Кейнер посмотрел на него, потом на Итана.

— Видите? Вы отравили его разум, настроили его против меня и против Господа.

— Сомневаюсь. Вы слышали его. Он все еще желает служить Богу. Просто совсем необязательно это делать здесь.

— Что ты делаешь, Тревор? — спросил Кейнер, как будто и не слышал Итана. — Неужели ты не видишь, что он - угроза всему, во что ты веришь? Разве ты не понимаешь, что само его присутствие - это оскорбление Господа?

— Я не верю, что это так, мистер Кейнер, — сказал Пелл.

Кейнер отпрянул.

— Ты не веришь, что мистер Кэйлли осквернил эти земли своим колдовством?

— Я считаю, что обстоятельства оправдывают то, что он сделал. — Служитель засомневался, но лишь на мгновение. — И я верю, что существует вероятность, что его дар не от Сатаны, а от нашего Господа Бога.

Настоятель уставился на него, его маленький рот остался открытым.

— Теологию мы можем обсудить позже, — сказал Итан. — Сейчас я должен узнать как можно больше об этой девушке, что вы можете мне рассказать.

Кейнер продолжал пялиться на Пелла, на лице было больше грусти, чем злости. Под тяжелыми веками глаза казались уставшими.

— Мистер Кейнер? — сказал Итан.

— Да, нечего особо рассказывать, — сказал настоятель, все ещё глядя на молодого священника. — Ее нашли недалеко от пристани в Южной Оконечности мужчина и женщина, которые были... — Он замолчал, качая головой. — Ну, в общем, они нашли ее и разыскали одного из стражи. У этой девушки мать - вдова, они жили бедно. Я боюсь, что девушка работала на улицах, если Вы понимаете, о чем я.

Итан содрогнулся. Она была слишком молода, чтобы жить такой тяжелой жизнью.

— Вы сказали, что было четыре убийства? — спросил Кейнер.

— Я так думаю. Девушка, Дженнифер Берсон, маленький мальчик, который умер в День Папы (по фамилии Браун) и еще один, который был убит в день, когда повесили Анну и Джона Ричардсонов.

— Мальчика убили колдовством? Я думал, он попал под повозку.

— Верно, — сказал Пелл. — Но уже после того, как был мертв.

Кейнер наморщил лоб.

— Ничего не понимаю.

— Думаю, не понимаете, — сказал Итан, чувствуя симпатию к настоятелю, несмотря на все то, что произошло между ними. — Эти люди были убиты колдуном, который использовал их жизни, чтобы придать силу своим заклинаниям. А эти заклинания, как я думаю, предназначены для управления поведением других.

К его чести, священник слушал внимательно. Но в голосе не было уверенности, когда он спросил:

— Вы знаете это наверняка или это предположение?

— У меня есть кое-какое доказательство, — сказал Итан. Он указал на девушку. — Вы видите это свечение...

— Это сделали Вы, — сказал Кейнер.

— Да, я. Я наложил выявляющее заклинание. То, что Вы видите, это метка, оставленная чародеем, убившим его. Если бы он атаковал ее заклинанием, серебряное свечение собралось бы в том месте, где заклинание ударило ее. Напротив, свечение охватывает ее всю, потому что вместо того, чтобы ударить ее, заклинание высосало из нее жизнь. Он использовал ее, чтобы согнуть волю другого. Его целью не было убийство как таковое; ее смерть означает нечто другое.

Дата добавления: 2015-09-01