Часть четвертая. Солнечные рыбки. 4 страница

--- Нет, спасибо…

--- Если опять что-то… пусть тогда папа позвонит или мама…

--- Да…

--- Саша! Ты справишься? Ты тогда держи его покрепче, а то вдруг упадет.

Шурик кивнул. А Тальберг вполне натурально схватил его за руку. Даже сжал изо всех сил.

Надежда смотрела им вслед до тех пор, пока они не начали спускаться по лестнице.

-- Валь…

-- Ты меня обнимать будешь или нет? Тебе, между прочим, классная велела.

12.

Блэк смотрел на Шурика так внимательно, будто собирался вставить слово в диалог. Тальберг присел на корточки, притянул пса к себе, запустил пальцы в пушистую бело-черную шерсть.

--- Слушай, а я ведь сам чуть не повелся. Думал, ты сейчас реально в обморок сыграешь.

--- Не, в обморок – вряд ли. А это -- за нефиг делать. Я же знаю, как я выгляжу, когда меня сильно плющит. Как раз тогда и запомнил. Просыпаюсь вечером – глаза припухшие, на пол-лица фингал.

--- Блин, извини… Валь, я сам не знаю, как оно получилось.

--- Да нормально все. Андрей, кстати, когда увидел, то заржал. Типа, раз я уже дерусь, то на выписку пора. А потом велел передать, что с него бутылка.

--- Он у тебя что, совсем больной? Ему-то какое дело? Валь, ты понимаешь, я чего психанул… То есть получалось, что я тебе был нужен.. ну просто как для ритуала, что ли… Я же это и правда на всю жизнь запомнил. И вообще. А тебе, наверное, просто хотелось, чтобы красиво.

--- Дурак ты, боцман… -- Валька растянулся на ковре и прижался к Блэку поудобнее. – Я к тебе привязаться боялся. Думаешь, я не знаю, как это – когда веришь, что навсегда, а потом тебя за дверь. А ты уже привык, что у тебя все хорошо…

Кажется, Тальберг опять говорил про родителей. А может, и не только... Шурик кивнул. Хотел спросить, наладилось у Вальки с предками или нет. Но почему-то постеснялся. А Тальберг словно мысли прочитал.

--- Саша, а ты думаешь, мне от них не досталось? То есть не так. Знаешь, я, когда после больницы домой приехал, в первую ночь уснуть никак не мог. Все время казалось, что если я глаза закрою, то сразу умру. Ну, потолок-то знакомый... Я же на него смотрел тогда, сразу после таблеток. В общем – полная дурь. Начинаю засыпать, потом вздрагиваю и ору. Маму разбудил. А она пришла и говорит – "Давай я тебя за руку держать буду, а ты уснуть попробуешь…" Странно так. Мы же с ней почти не разговаривали, если не по делу. А тут часа два протрепались. Просто... Ну, как с отцом или с Нонкой.

--- Ругалась?

--- Не нет. Наоборот. Она вроде спокойная была, а потом расплакалась. Думала, что я сплю. А я не спал, просто тогда глаза открыть сил не было.

--- Валь, так они жениться будут или нет?

--- Будут, конечно. Она же… В общем, я ей так и не сказал, из-за чего все это. Тем более, что Андрей записку спрятал.

--- Какую записку?

--- Ну, какую… Я же ей письмо оставил…А Андрей его убрал. Сразу, когда еще санитарам платил, чтобы они меня в дурку не забрали. Ну, что это типа несчастный случай, а не суицид. Он мне его сам вчера отдал, вместе с газетой.

--- С какой газетой? --- Шурик окончательно запутался. А Валька заговорил незнакомым тоном, слегка похожим на тот, что был у Андрея Андреевича.

--- В общем, кто-то из бригады слил информацию журналистам. Потому что у Андрея должность и все такое. У него бы потом такие трабблы начались. Хорошо, что там главный редактор – его знакомый. Тоже бабок ушло черти сколько.

Тальберг поднялся с пола, шагнул к письменному столу. Вытянул ящик – полупустой, без всякой привычной ерунды, которая накапливается в столе за несколько лет. Вытащил сложенный пополам большой лист белой бумаги и какую-то дурацкую открытку с розочками и витиеватой надписью "С днем рождения". Открытку оставил себе, лист протянул Шурику.

-- Вот, смотри. Только это не газета.

-- Я знаю. Это полоса на паспорт.

-- Чего?

-- У меня мама такие верстает. Только не эту, а женские журналы. Там сложнее, потому что они в цвете делаются.

-- А ты не рассказывал никогда.

-- Да я сам недавно узнал, когда к ней приходил реферат распечатывать. Ладно, где читать?

-- Вот. Типа некролог, бля.

По серо-черному логитипу рубрики расплывалось жирное пятно. "Пульс города". Бредятина какая-то. От мамы Шурик знал, что маленькие новостные заметки выстраивают особым способом, это называется "подвал". И иногда в этом "подвале" печатают всякие смешные вещи. Или страшные, но все равно короткие. "Пудель спас престарелую хозяйку от посягательств грабителя", "На Химкинском водохранилище рыбаки ушли под лед", "Лужков накормит студентов бесплатными обедами", "Пасынок банкира пытался покончить с собой после изнасилования".

Шурика затрясло. Хуже, чем во время гриппа или беседы в кабинете завуча.

"Третье транспортное кольцо пройдет через Сущевский вал".

"Как стало известно нашему корреспонденту, жертвой преступления стал шестнадцатилетний пасынок ведущего топ-менеджера одного из крупнейших столичных банков Андрея К.. Трагедия разыгралась в минувшую пятницу, в день рождения подростка... мать мальчика, главный бухгалтер этого же банка Ольга Т. в это время находилась в заграничной командировке... предположительно... напоил приемного сына спиртным... следы побоев... половой акт в извращенной форме... не исключено, что он намеренно оставил лекарственные препараты в квартире своей сожительницы... К счастью... не удалось рассчитать дозу... Насильник сам вызвал бригаду "Скорой помощи"... На момент подписания номера... в палате интенсивной терапии... Медики оценивают состояние подростка как стабильное. Читайте подробности в одном из ближайших номеров нашей газеты".

Пиз-дец.

--- В общем, это из номера в последний момент сняли.

--- Валь, ну тут же бред какой-то напечатан.

--- Конечно, бред… Только, все равно. Если бы это вышло, на Андрея бы стопудово коситься начали.

Шурик промолчал. Все это как-то совсем не укладывалось в голове. Тальберг продолжал вертеть в руках пеструю открытку.

--- Валь, а там чего?

--- А это я маме оставил. Если хочешь – читай.

Валька сунул картонку ему в руки, а сам отошел к окну. Уставился в одну точку и замер.

Шурик почему-то думал, что текст будет большим. Но там оказалось всего две строчки. "Дорогая мама, поздравляю тебя с днем моего рождения. Желаю счастья в личной жизни. В". Почерк был очень аккуратный и мало похожий на тальберговский. Видимо, Валька старался писать как можно медленнее, чтобы растянуть время.

--- Ну ни хрена себе…

--- Ага. Хорошо, что она это не увидела.

--- Хорошо, что ты вообще живой остался. Валь… ну это же… нечестно как-то.

--- Мне Андрей вчера тоже говорил, что это не метод. Как раз, когда из морга возвращались. – Тальберг продолжал разглядывать окна соседнего дома.

--- Откуда??

--- В общем, он вчера с работы приехал пораньше. Заходит ко мне и говорит – "Собирайся". А куда, чего – не объяснил. Я еще подумал, что он меня сейчас на вокзал повезет. Время-то позднее, как раз поезда отходят. Знаешь, даже обидно не было. Просто, пусто. А потом про тебя подумал. Ну… в общем. Решил, что может, оно так лучше будет. Сели, поехали. Только не на вокзал, а в какой-то госпиталь что ли. Или в больницу. А он молчит. Ну все, думаю…Сейчас он меня в дурку сдаст. А в голове так пусто-пусто. Только пить очень хочется.

Шурик не выдержал. Подошел к подоконнику, осторожно обхватил Тальберга за плечи. Тот чуть обмяк, но голову так и не повернул.

--- А там на территории – дом. Ну, как котельная или, я не знаю, подсобка. Я даже не понял, что это. А оказывается – морг. Коридор такой, совсем обычный. Только пахнет … Как будто яблоками или воском, но по другому. Вот тогда страшно стало. И, в общем, там в зале… Столы, а там гробы… и крышки отдельно стоят. Я даже смотреть не стал, просто глаза зажмурил. А он меня обхватил – ну, как ты сейчас, и говорит – "Домой поедем или тебе еще показать?". Там еще одно помещение, прозекторская. Ну, где просто трупы, без ничего.

--- И как, показал? – казалось, что вчерашний валькин страх просто вошел в него, целиком и полностью. Бежал по венам вместо крови и подступал к горлу вместе с тошнотой.

--- Нет. Наверное, надо было согласиться. В общем, я почти отключился. Даже не помню, как до машины дошли. Я у него, наверное, целую пачку выкурил, а может и две. Мы где-то на МКАДе остановились, сперва – потому что мне плохо стало, а потом просто разговаривали.

--- Ругались?

--- Да нет. Просто… Он мне такую вещь сказал. Я тогда запомнил, а сейчас не повторю. В общем, что.. такое.. ну, суицид, это типа самый последний аргумент. И что вроде как ситуация того не стоила. Что я должен был с ним просто поговорить, ну, как тогда, в декабре. Он бы понял.

--- И ушел бы?

--- Да откуда я знаю… В общем, получилось, что я опять полный придурок. А тут еще ты трубку не берешь.

--- А я-то… -- из окна была очень хорошо видна школа. И выбежавшие на крыльцо первоклассники. И суетливая толпа мам и бабушек. Чья-то мама была с коляской, а на поводке у нее бегал серый пудель. Совсем крошечный, если смотреть из окна.

--- Саш… Ну… -- Валька запнулся, а потом опять начал рассказывать. --- В общем, я ему пообещал, что больше никогда... Даже если совсем кирдык. А он слушал-слушал, а потом вдруг говорит – "Водки хочешь?" У него бутылка была с собой.

--- Так он же за рулем.

--- Ну, немножко-то можно. Я глоток сделал. Трясти вроде перестало. Даже задремал. Потом уже возле дома просыпаюсь. Наверх поднимаемся, а там мама. Саша, я как ее увидел… Представил, что бы с ней там было, в этом морге. Если бы….

--- Валь… шшшш… ну все уже.. ну, блин…

---Да нормально. Она тоже разревелась. А потом у Андрея спрашивает, где мы шлялись. А он на меня смотрит и говорит – "Да вот, с Валькой водку пить ездили". -- Тальберг неожиданно хихикнул. – А я по стенке сползаю и говорю – "А у нас типа мальчишник был, перед твоей свадьбой". Саш, там такое началось… И что мне из-за таблеток нельзя, и что Андрей совсем спятил, и что она за такого идиота точно замуж не пойдет. В общем, все нормально было. А Андрей мне потом конверт отдал со всем этим… Вроде как на память.

--- Твой Андрей, наверное, совсем ебнулся. У тебя же крыша съехать могла.

--- Да не… Наоборот, как будто он меня простил. А то я себя до этого такой сволочью чувствовал. И перед ними, и перед тобой…

Шурик понял, что он сейчас тоже разревется. Вот ведь, а…

--- Валь, а ты чего с этим делать будешь? Слушай, может, сожжем на фиг.

--- А давай… Только я не знаю, где. В ванной?

--- На балконе. В ванной фигово будет. Я в третьем классе дневник сжечь пробовал. В кастрюле для варенья.

--- Ну и как?

--- Там дыму столько было. Мама с работы пришла, и все…

--- Зато ты теперь опытный.

--- Ага. Слушай, мне пацаны на день рождения травы подогнали. Мы ее прямо дома и дунули. А там же запах. В общем, оказывается, мне Спивак специально для этого каких-то свечек ароматических подарила. Мы их потом жгли весь вечер. Мама вернулась – так ее чуть ли не на пороге тошнить начало.

--- Конспираторы. Саша…

--- Да не было у меня с ней ничего. И не будет. И вообще, пошли на балкон. Только ты куртку надень, а то там холодно.

Тальберг кивнул. А потом еще крепче прижался к Шурику.

13.

Сложенная гармошкой газетная полоса загорелась очень легко. Полыхнула оранжевым факелом и превратилась в горстку черных чешуек, слегка похожих на обрывки копировальной бумаги. С открыткой пришлось повозиться подольше. Глянцевые розочки и бабочки неохотно исчезали под раскаленной кромкой огня. Но потом все-таки уступили, рассыпались в прах на дурацком керамическом подносе, который неизвестно почему стоял на пластиковом садовом столике.

Застекленный балкон больше всего напоминал террасу. Только не дачную, а пляжно-курортную, как в доме отдыха. Никаких коробок с елочными игрушками, старых шин и веревок для белья. Светлое дерево и два плетеных кресла. В них они сейчас и сидели.

Валька подтянул ноги к подбородку, закутался в куртку и с каким-то недоверием разглядывал улетающий в форточку синеватый дымок. Слегка морщился и молчал. Ну, а правда, дым-то был немножко едкий. Шурик на всякий случай отвернулся.

-- Валь...

-- Да нормально все. Спасибо.

Шурику было слегка неловко и совершенно непонятно, что делать дальше.

В валькином кармане привычно загудел мобильник.

--- Мам? Да все в порядке, успокойся. Просто голова немножко закружилась, там душно было. Нет. Мам, ну я же тебе обещал. Ну точно, точно... Да брось ты. Пойду с Блэком гулять -- и все пройдет. Ма, ну какой врач. Ну я уже в норме. Ну зачем, ты же сама говорила, что дел выше крыши. Ничего не один, я с Сашей. Ладно. Саш, тебе от мамы привет.

Шурик недоуменно кивнул.

--- Да помню я.. Ты же мне сама список писала. Одну до еды, две после. Хорошо. Честное слово. Ну какое спать, я же не инвалид. Хо-ро-шо. Все. Я тебя тоже.

Тальберг осторожно улыбнулся и убрал мобилу обратно.

--- Волнуется?

--- Ага. Ты прикинь, ей Надежда позвонила на работу. Типа я чуть ли не при смерти.

--- Ну ты попал.

--- Да брось ты. У нее скоро конец первого квартала начнется... Как раз на весенние каникулы. Можно будет к отцу свалить. Поедешь со мной, ладно?

Шурик поперхнулся. А Тальберг, по видимому, принял это за сомнение.

-- Деньги на билеты есть, не вопрос. Правда спать придется на раскладушке. Ты как?

-- Не знаю, не пробовал.

-- Да брось ты, я тебя научу. Это не больно, -- Валька снова засмеялся, а потом охнул и потер виски. -- Наколдовал, блин. Вжился в образ. Башка теперь реально болит. От дыма, наверное.

Шурик немедленно дернулся. И почему-то ощутил неизвестно откуда взявшуюся уверенность. Почти спокойствие. Потому что сейчас все стало на свои места, и о Тальберге надо было срочно заботиться.

--- Валь, давай ты правда полежишь?

--- А я давно собирался. Только вместе, ладно?

Валька чуть склонил голову и дунул на поднос с пеплом.

--- Тьфу. Блин, Валь... Я теперь как трубочист буду.

--- Как Золушка. Она тоже все время в саже была.

--- Сам ты.... -- Шурик запнулся и понял, что сейчас брякнет что-нибудь нежное и совсем нелепое. Поэтому он просто поднялся.

--- Саша... Саша, ты куда?

--- Умываться. Мне эта дрянь в нос забилась. Или даже в уши. Валь, что? Тебе хуже стало?

--- Я решил, что ты обиделся и сейчас уйдешь, -- Тальберг сбросил на пол мешающую куртку. Потом соскочил с кресла и приблизился к Шурику вплотную.

--- Саша... в общем, если ты решишь... Ты мне скажи сразу, не увиливай. Ты не думай, я нормально. Я же умею расставаться, честное слово.

Шурик сглотнул. Так сильно, что у него даже за ушами затрещало.

--- Тальберг, ну ты даешь. Слушай, если ты еще раз такую глупость скажешь... Я... я не знаю. Я тебе рот зеленкой намажу, как в первом классе.

--- Ладно, -- Валька виновато ткнулся носом куда-то в шуркин галстук. Оказывается, на балконе было холодно. Или у Тальберга оказалось очень горячее дыхание. И пальцы тоже горячие. Особенно, когда они проскользнули между пуговицами рубашки. Шурик осторожно прислонился к косяку. Даже слегка сполз по нему, чтобы Вальке было удобнее. Тальберг сосредоточенно возился с молнией брюк. Слегка выгнулся, так, чтобы Шурик мог погладить его по спине, будто котенка.

"Ни фига себе котеночек. Самый настоящий мартовский кот. Кошак ты, Валечка..."

Хорошо, что Тальберг не умел читать мысли. Потому как он, прежде, чем потереться щекой о шуркино бедро, неожиданно заявил:

--- А на счет зеленки, это ты зря. У нас в первом классе учительница нормальная была, не то, что ваша Светлана психанутая. Как в столовке на ваш стол посмотришь, так все, кранты. Все с зелеными мордами, просто, как я не знаю... Сразу понятно, что в "Б" -- одни придурки.

Дата добавления: 2015-09-01