Глава 11. Посещения больницы стали для Насти главным ежедневным занятием

Посещения больницы стали для Насти главным ежедневным занятием. Каждый день они с папой выезжали из дома рано утром и порой целый день проводили в Подольнове. Вениамин Вячеславович с женой, Настя то с мамой, то с Сережей.

Девочка была довольна таким времяпровождением, в отличие от своих бабушек. Те считали, что девочка должна играть с нормальными детьми, а не с раковыми больными. Насте, конечно, не нравилось, что они называют так Сережу, но старалась просто не обращать внимание. К счастью, ни мама, ни папа не прислушивались к мнению бабушек и не считали мальчика плохой компанией.

***

Однажды Настя зашла в Сережину палату и с порога заметила, что что-то в нем значительно поменялось. У девочки замерло сердце. Ее вечно веселый, рассудительный и заводной друг смотрел на нее грустными глазами, ищущими ответа. Он заговорил первым.

- Сегодня умер один отличный парень. Я его не знал лично, но слышал, что он был хорошим человеком. Ему не смогли помочь. Те же симптомы, что и у меня. Вовремя не сделали операцию, она стоила больших денег…

Настя молчала и в ее умную голову закрадывались смутные переживания и догадки.

- Мне нужна такая же операция, - совсем тихо сказал он, - если ее не сделают, я умру. Мама ищет деньги, но операция слишком дорогая, - Сережа помолчал немного, а потом добавил шепотом. – Я не хочу умирать.

Настя вспомнила, как узнала о том, что у мамы рак. Вспомнила глаза папы в этот момент. У Сережи были такие же глаза. Два совершенно потерянных, молящих голубых глаза. Таких же глубоких, как и всегда. Но теперь казалось, что через них и вправду можно заглянуть в душу. Эхом в Сережиной душе отзывалось: «Я не хочу умирать». И что-то глубоко в Настином сердце отвечало отчаянно: «Ты не умрешь. Я не дам тебе умереть». Но тут же в разговор вступал здравый смысл: «Чем ты можешь помочь. Ты еще ребенок».

- Дети и взрослые, - вспомнила Настя, и не заметила, что сказала это вслух, - еще неизвестно, кто взрослее. Я не дам тебе умереть.

***

Она не помнила, как вышла из больницы, она не помнила себя. Она помнила только: «Я не дам тебе умереть».

Она села в автобус до Павлиново, села на электричку до своего города. Она дошла до знакомого двора и позвонила в дверной звонок. Все это время внутри девочки, будто на мечах, сражались здравый смысл и любящая душа, случайно задевая внутренние органы и нанося колотые раны на сердце.

- Здравствуйте, Пианист дома?

- Настенька! В тебя будто молния ударила, заходи скорее, - Алиса Алексеевна, укутанная в большущую шаль, взяла девочку за плечи и увела в дом.

В кружку хлынул горячий зеленый чай.

- Пианиста нет, он ушел еще утром. Что-то случилось? Что-то с мамой?

Настя все молчала, обжигаясь, а потом слова хлынули из нее вместе с горячими слезами. Она плакала очень редко. Она вообще не плакала после встречи с Василием Бабочкиным. Она не плакала даже когда заболела ее мать. Но тут, слезы, копившиеся так долго, вырвались наружу горячими потоками, и остановить их было невозможно.

Она плакала о маме, о том «отличном парне», который умер сегодня утром, о Сереже, который тоже мог умереть. О печальном Пианисте, и о себе, беззащитном ребенке, который не мог помочь всем тем, кому помочь яростно пытался.

- Я смогу помочь им всем, - бормотала она сквозь слезы. – Я спасу их всех. Они должны жить. Те, кого я люблю, должны жить!

Алиса Алексеевна гладила ее по спине и уговаривала, понимая, что делает это впустую.

- Бедный ребенок…невозможно помочь всем на свете…ты слишком много взвалила на себя….Они не умрут. Я не знаю даже, чем тебе помочь…

***

Перестав плакать, Настя замолчала совсем. Теперь была очередь Алисы Алексеевны говорить, угадывая мысли девочки.

- Мы поможем Сереже, главное понять, что в наших силах. Ему нужна операция, значит, мы найдем на нее деньги. Я помогу тебе, дай мне только время. Кажется…я придумала кое-что.

С этими словами она вышла из комнаты. Вместе со слезами из Насти будто вышли все эмоции. И теперь она могла думать о том, что действительно может. Ей не хотелось говорить. Что могут слова? Передать чувства, которые передать невозможно. Ей не хотелось слушать свою учительницу. То, что она говорила, Настя знала и без слов.

Алиса Алексеевна вернулась в комнату и села за стол, улыбаясь.

- Моя старая знакомая держит большой сад. Она выращивает крыжовник. Крыжовника у нее очень много, а старой женщине не под силу его самой собрать. Поэтому каждый сезон она зовет детей, желающих подзаработать. Я только что позвонила ей, рассказала все. Она старая, одинокая женщина. Ты поможешь ей собрать крыжовник, а она заплатит тебе за это. Денег будет не так уж и много, но это все, что мы можем. С миру по нитке, как говориться!

Как будто аквалангист из морских глубин, выныривая на поверхность, глотает воздух, Настя вдохнула надежду. У нее не было слов, которыми можно было бы отблагодарить эту женщину, сидящую напротив.

Что было бы без нее, девочка боялась даже представить. Она знала, что должна отблагодарить ее за все, что та для нее сделала. Но не находила слов и просто смотрела. А может вот он, ангел? Нет, просто женщина с большим сердцем.

Благодаря ней она познакомилась с Пианистом, благодаря ней вновь обрела надежду.

***

Настя еще долго сидела у Алисы Алексеевны и разговаривала с ней обо всем на свете, успокоившись, наконец. В один момент разговор зашел о Пианисте.

- Почему он так часто становится печальным? Что случилось с ним? – Задала девочка вопрос, мучавший ее уже очень долго.

Алиса Алексеевна вздохнула.

- Пианист….Да, он пианист. Но несчастный пианист. Он прекрасно играл мне в детстве концерты Рахманинова и сонаты Бетховена. Но в какой-то момент наступил такой период, когда ему захотелось играть свое. Все произведения классиков и современников были сыграны (он глотал ноты как горячий компот), и он подумал: почему бы не написать свой, хоть совсем крошечный концертик? И в тот момент мой маленький пианист повзрослел. Он денно и нощно сидел за фортепиано. По ночам я слышала, как он стучит крышкой пианино и как рвутся листы бумаги. Днем он уходил искать вдохновение и как будто находил, но ночью все повторялось. Он не мог написать свое произведение. Он замкнулся, стал мало есть и одиноко бродить по улицам. В один ужасный день из дома пропало пианино. Он унес его, не желая больше видеть. Он перестал играть совсем. А теперь..он встретил тебя, ты стала его другом и будто перевернула что-то, будто вдохнула жизнь. Он стал прежним, купил синтезатор. На его столе появились записанные нотами листки. Однажды он вернулся домой, поцеловал меня в щеку и тихо сказал: «Я нашел его, это оно». Ты может сама этого еще не поняла, но ты стала для него тем, чего он так долго искал в парках и трамваях. Ты стала его вдохновением. Его ангелом-хранителем.

Настя хотела спросить еще что-то, но промолчала. Ей вдруг ясно открылась еще одна забота, которая была и раньше, но пряталась за неизвестностью. Теперь она показалась, и Настя вдруг поняла – хоть она еще и ребенок, но может делать необыкновенные вещи.

***

Когда Настя вернулась домой, Вениамин Вячеславович уже был там. Он ничего не спросил, будто знал все. Наверно, Сережа все рассказал. В молчании прошел ужин, приготовленный на славу. В молчании прошел вечер перед экраном телевизора. Когда он укладывал девочку спать, в его глазах томилась печаль и сожаление.

- Спокойных снов, папа.

- Ночи.

- Доброй?

- Тихой.

Дверь в комнату тихонько притворилась.

Дата добавления: 2015-09-02