На следующий день после дня рождения Вениамина Вячеславовича, вся семья думала, что делать с большим шоколадным тортом, испеченным Софьей Ивановной еще вчера. Гости так наелись первыми блюдами, что торт остался нетронутым. И вот, когда вся семья думала, кого же еще позвать в гости, Насте пришла гениальная мысль. Она придумала, кого позвать в гости! А помогла ей в этом серая кофта, висящая на крючке в прихожей.
Поскольку Настя не знала телефона Пианиста, она решила позвонить Алисе Алексеевне и позвать ее заодно. Та с радостью согласилась и передала большое спасибо за приглашение от Пианиста.
В первом часу дня гости появились. Алиса Алексеевна в большом пончо цвета хаки и Пианист с забранными в косичку кудрявыми волосами.
Все расселись за круглым столом и, наконец-то, Насте стало весело. Никто не обсуждал работу! Все слушали рассказы Софьи Ивановны об удивительной Южной Америке, а потом сами рассказывали о своих путешествиях в разные города. Настя слушала очень внимательно, но сама не говорила, потому что рассказать ей было не о чем. Молчал и Пианист.
Вскоре он вышел из комнаты, извинившись, и жестом показал Насте следовать за ним. Заинтригованная, девочка вышла.
- Не хочешь прогуляться? – спросил он тихонько.
- Конечно! – с радостью согласилась Настя.
- Тогда иди, скажи маме, а я пока оденусь, хорошо?
Настя сообщила Софье Ивановне о том, что пошла недолго погулять и выбежала на улицу, где ее уже ждал Пианист. На нем не было кофты.
- Сегодня тепло, заберу в следующий раз! – подмигнул он девочке.
Настя поняла, что он нарочно оставил кофту, но ничего не сказала. Они отправились вниз по маленькой улочке, усаженной черемухой. Она была почти пуста, изредка проезжали велосипедисты. Пианист здоровался с каждым. Эта улочка не считалась главной, но была любимой. На ней располагались самые излюбленные места жителей этого маленького городка. Тут была и единственная в городе кофейня, магазин вязальных принадлежностей, кондитерская и булочная. У последней Пианист остановился и неожиданно сказал:
- Чайки прекрасны. А вот эти, - махнул на белых птиц, парящих над низкими домиками, - глупы и посредственны. Чайки, летящие над морем прекрасны вдвойне.
Настя про себя согласилась с Пианистом. Он продолжал:
- Знаешь, ты очень похожа на чайку. Не пойму, почему я так без ума от этих кричащих, вечно недовольных птиц… Я чувствую в них что-то родное. Если ты не против, с этого дня я буду называть тебя Синяя Чайка. По пирожку?
- Почему Синяя Чайка?
Пианист не ответил, он уже открывал дверь в булочную.
Настя вдыхала тяжелый сладкий запах полной грудью. Такой запах обычно бывает на больших праздниках, когда и тут и там крутиться сахарная вата. Настя бывала в булочной и любила этот запах!
В булочной не было людей, обычно они появлялись тут рано утром за свежим хлебом или в обед, когда главный пекарь и хозяин заведения по совместительству, выкладывал на прилавки ароматные кофейные эклеры и шоколадные кексы.
- Привет! – поздоровался Пианист.
- Какие люди! – радостно улыбнулся булочник.
- Думаю, эклеры еще не готовы, у прилавков не толпиться куча народу! Впрочем, запах кофе я почувствовал уже издалека!
- Совершенно точно, - хитро улыбнулся булочник, - первая партия на подходе! Подожди недолго и получишь таких эклеров, каких я еще не готовил!
- Я пробовал твои эклеры, когда ты еще только начинал!
- Стало быть, тебе есть, что рассказать детям! Ты пробовал эклеры, когда я только начинал, и попробуешь последнюю партию! А твоя юная подруга…
- Настя, - девочка протянула руку, и булочник с радостью ее пожал.
- Подожди, подожди, - на лице Пианиста была тревога, - что значит, последняя партия?
- А вот что, мой друг! Всю жизнь живешь и вдруг понимаешь, что работаешь не там, живешь не так.… Кажется, мы вообще живем первые сорок лет только для того, что бы понять, для чего мы вообще созданы. Эклеры – дело неблагодарное. Съели, забыли…
- Это не так! Твои эклеры обожают все!
- Да уж куда там обожают…и не вспомнят, у кого покупали. Эклеры помнят, меня нет. Я хочу быть флористом. Да-да, не смейся, прошу тебя!...
Пианист смеяться и не думал. У него было такое выражение лица, что он скорее расплачется, чем засмеется.
- Цветы! Прекрасно! Чудесно! Я буду тосковать по своей пекарне, по своей булочной! Но зато люди будут покупать у меня цветы и хвастаться: «Смотри, какой великолепный букет сделал мне на свадьбу бывший булочник!». Как хочешь, приятель, а завтра эклеры уже печь не мне.
Пианист молчал. Его лицо было угрюмым и вместе с тем очень грустным. Настя смотрела на него и не понимала, почему он грустит, если его добрый друг нашел дело по душе? Пианист ответил на это так: «Сейчас ты попробуешь его эклер и поймешь. Тысячи людей обожают булочника, его хлеб, встают пораньше, что бы успеть ухватить пару булок! На обед приходят за эклерами каждый божий день! А он хочет признания, это ли не признание! Сейчас ты попробуешь его эклер, Синяя Чайка…»
В булочную подтянулись покупатели. Никто из них еще не подозревал, что любимая булочная закроется уже завтра. Это был для них большой сюрприз. И нельзя сказать, что приятный.
Вот радостный разгоряченный булочник вынес на большом подносе целую горку эклеров. Воздух тут же наполнил аромат настоящего кофе. Настя поняла, что кроме маленького кусочка шоколадного торта не ела ничего с утра, а наступил уже обеденный час.
Как только булочник продал почти все эклеры с первого подноса, он подошел к Насте и Пианисту и принес им на тарелочке четыре больших эклера. Они дымились, и этот дым поднимал в воздух такой запах, против которого едва ли кто-то может устоять.
Надо сказать, что булочная эта отличалась немного от других булочных. Тут, кроме прилавков с всевозможной выпечкой, был небольшой зал, в котором за маленькими круглыми столиками можно было поесть, так сказать, «не отходя от кассы». За таким столиком как раз сидели девочка и Пианист. За эти как раз столики и любили эту булочную наверно, еще больше, чем кондитерскую. Тут можно было поболтать в обеденном перерыве за чашкой густого кофе или перехватить по свежей булке, когда времени остается только-только перекусить. Сюда заходили после работы за хлебом для семьи, сюда заходили за коржами для праздничных тортов, сюда заходили просто так.
Настя попробовала эклеры и решила, что будет заходить за ними каждый день после школы, а скоро еще и летние каникулы, так что она сможет лакомиться этим произведением кулинарного искусства, когда захочет. Она будет угощать бабушек, маму, приносить папе на работу и там угощать тетю Лизу…
А потом девочка вспомнила, что булочная закрывается уже завтра, а значит и эклеров больше не будет. Значит, вместо мягкого слоеного теста она будет кушать жесткие леденцы и вчерашние пирожные из кондитерской. Настя сполна разделила грусть Пианиста.
***
- А я знаю, что нужно сделать, - объявила девочка, когда они с Пианистом уже сидели на крылечке заброшенного здания неподалеку и с грустью смотрели на выбеленную стену булочной и на ее аккуратную черепичную крышу.
- Правда? Расскажи, - без энтузиазма отозвался Пианист.
- Знаешь ли ты тех людей, которые сейчас были вместе с нами в булочной?
- Не всех, конечно…
- Все эти люди и не подозревают, что булочная закроется завтра! Булочник боялся вызвать возмущения со стороны горожан. А это возмущение возьмем и нарочно вызовем мы! Приведем всех этих людей на закрытии сюда! Помнишь, булочник сказал, что ему тяжело прощаться с булочной? Вот когда он будет прощаться с ней, закрывая последний раз, полгорода придет и объявит, что без его эклеров и другой выпечки им придется очень плохо!
- Как все это помещается в твоей маленькой головке, Синяя Чайка! Разделимся, обязательно найди дядю Юру, он сейчас гуляет с собакой в парке, ему без булочной точно не прожить, многие сейчас на работе, но, думаю, в пять часов освободятся!
Пианист дал девочке еще несколько адресов, по которым можно было найти любителей выпечки, а сам помчался по другим и в первую очередь скрылся в магазине вязальных принадлежностей.
Но у девочки появилась еще одна мысль. Она знала еще одно место, откуда можно привести любителей выпечки и в первую очередь она отправилась туда.
***
Василиса Егоровна была дамой ворчливой и, как будто, самовлюбленной, что не подходило для людей ее класса. Коллеги этой женщины держались скромно относительно других, а между собой общались открыто и добродушно. Будь то дворник из соседнего двора, с которым дядя Миша проработал всю жизнь бок обок, или тетя Валентина из 25-ой школы, которую никто иначе как Валентина и не называл.
Василиса Егоровна же будучи отличной от них, выбирала свой круг общения с особой тщательностью, и по обыкновению он был узок. Дворовую «элиту» составляла Фаина Васильевна, которую подруги нежно звали Фаечка и Алевтина Николаевна, которая подменяла дядю Мишу по утрам. Эти две женщины держались скромнее своей подруги, но горделивее и самоуверенней коллег.
Но у этих закадычных подружек была главная слабость. Они жить не могли без горячих клубничных кексов, таких ароматных, с маленькой клубничкой на верхушке!
В один из обеденных перерывов, когда Василиса Егоровна, Фаечка и Алевтина Николаевна сидели на скамеечке и обсуждали дела сердечные, к ним подбежала маленькая девочка и принесла каждой – о боже! – по клубничному кексу! Дамы были удивлены приятной неожиданностью и поспешили узнать, откуда девочка знает, что это их любимые?
Девочка отвечала, что живет в этом дворе и часто видит, как на обеденном перерыве Василиса Егоровна несет коробочку с кексами.
Тогда дамы спросили, зачем девочка принесла им кексы? На что девочка хитро улыбнулась и ответила так:
- Сегодня булочная, в которой пекутся ваши любимые кексы, закрывается навсегда! Если вы хотите ее спасти, приходите к ней в пять часов вечера!
Девочка сказала так и убежала.
***
- Ну как успехи, Синяя чайка? – Поинтересовался Пианист, когда они встретились в условленном месте. Было уже четыре часа.
- Очень хорошо. Я надеюсь, людей будет побольше…
- Я тоже надеюсь, многие на работе до шести или семи.
Они снова сидели на удобном крылечке заброшенного дома. Было уже пол пятого, но никто еще не пришел.
- Погоди, я придумала! – Настя была готова взорваться от радости.
- Опять что-то? – Улыбнулся Пианист.
- Да! Жди тут! Я приду к пяти, начинай без меня!
***
Людей оказалось действительно не так много как хотелось бы, но все же многие пришли. Вязальный магазин закрылся сегодня пораньше, и как был удивлен Пианист, когда увидел целую свиту дворников и уборщиц с табличками, на которых были нарисованы клубничные кексы. Он, едва сдерживая улыбку, поблагодарил всех от души за то, что пришли и что им не безразлична судьба булочной. Насти по-прежнему не было.
И вот, наконец, без пяти минут пять на крыльцо вышел расстроенный булочник. Его лицо выражало такую грусть, что и нельзя сказать, что он был просто «расстроен».
Каково же было его удивление, когда он увидел около своей булочной людей с кексами на табличках. Он не понимал, что тут происходит, потому что все молчали и сами смотрели на него удивленно. Люди просто сами не знали, что им делать. Заговорил Пианист:
- Вы удивлены, наверно? Не удивляйтесь. Все эти люди пришли сюда потому, что им не безразлична судьба вашей булочной! И пришли еще не все, многие работают. Вы не должны закрывать булочную! Все эти люди пришли сказать, что вы им дороги!
Тут, наконец, обрели дар речи и другие горожане. Дядя Юра, который оказался почти круглым старичком, первый сказал, откашлявшись:
- Правда, что это ты такое надумал? Город без тебя никак! Черствый хлеб из магазина никто не хочет покупать! Твоя булочная нам дорога. Нам всем.
- Правда, без ваших клубничных кексов жизнь будет такой обыкновенной, особенно в обеденные перерывы, - вставила Фаечка.
Булочник стоял, раскрыв рот, и не мог сказать ни слова. Его лицо имело какое-то глупое выражение, он смотрел на людей и не мог, наверное, ничего понять.
- Вы видели, сколько людей приходит сюда за эклерами? Этот маленький белый домик, для нас дорог. Возможно, появится новый булочник, но мы доверяем только вашим рукам, это правда!
Все пришедшие говорили до того убедительно, что булочник, кажется, повеселел. Но тут пришла Настя. И не одна. Сквозь толпу она вела какого-то человека. Он был очень высокий, лет сорока пяти, в комбинезоне и шляпе.
- А что бы вы ни грустили, я придумала вот что, - сказала девочка.
Вперед вышел мужчина, которого привела Настя.
- Я конечно не флорист, - начал он, - я садовник. Но кое-что придумал. Что если мы посадим цветы в больших клумбах около булочной? Тогда вы сможете и ухаживать за цветами, и готовить свои замечательные эклеры. Я, правду сказать, и сам очень расстроился, когда узнал, что вы уходите. Что вы ответите на мое предложение?
Булочник ничего не сказал, а только сел на крыльцо и громко заплакал, спрятав лицо в больших ладонях. А потом успокоился, вытер покрасневшие глаза и кинулся обнимать всех подряд.
- Вы правы! Вы все правы! Спасибо вам. О, спасибо вам всем!
А потом, наобнимавшись всласть, он распахнул дверь в булочную и пригласил всех отпраздновать открытие новой старой булочной. Все с радостью ввалились в здание и расположились за круглыми столиками. Булочник скрылся в пекарне.
Настя и Пианист стояли на улице одни. Они устало улыбались и были, кажется, счастливы.
- Пойдем, а то сейчас все без нас скушают, - пригласил Пианист.
- Ты знаешь, я не хочу, - улыбнулась девочка.
Пианист кивнул, обнял Настю и шепнул ей: «Ты молодец, Синяя Чайка!»
Дата добавления: 2015-09-02; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 4. | | | Глава 6. |