Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Январь 1983

LJ Maas. | Университет Штата Мэн, Ороно, Штат Мэн | Чикаго, Штат Иллинойс. | Сентябрь 1981. | Декабрь 1981 | Февраль 1982 | Апрель 1982 | Август 1982 | Ноябрь 1982 | Август 1983 |


Читайте также:
  1. Бостон, январь 2008
  2. Закончился бесконечный январь; пролетел февраль, а сейчас и март почти закончился. Команда заканчивала сезон без меня.
  3. Лондон, январь 2007
  4. Операционные результаты Группы НМТП за январь-июнь 2011 года
  5. Первый всероссийский учредительный съезд профсоюзов (январь 1918)
  6. Подведение итогов - январь 2014
  7. Часть III Декабрь 2008 года – январь 2009 года 1 страница

 

– О, да, девочка, еще, – Тэйлор стонала, перемещаясь ближе, чтоб захватить губами сосок женщины. Юбка женщины была где-то ниже колен, желание обуяло их, не дав добраться даже до кровати. Казалось, Тэйлор предпочитала последнее время симпатичных блондинок. В порыве страсти Тэйлор представляла, что ласкает тело Тори.

Тэйлор зарычала от удовольствия. Она хорошо усвоила тот урок в баре и теперь заставляла себя не кричать имя Тори, находясь в экстазе, даже несмотря на то, что образ Тори всегда стоял пред ее глазами.

Рубашка темноволосой женщины была расстегнута, все еще держась на широких плечах. Пуговицы на джинсах сорваны, позволяя руке девушки исчезнуть в темных завитках между ног Тэйлор. Знающие пальцы медленно ласкали чувствительные места. Тэйлор откинулась на кровать, позволяя удовольствию захлестнуть ее, соединяясь с образом, не покидающим ее мысли.

Несколько затяжек, пара таблеток и появлялась полная иллюзия того, что это Тори сейчас доводит ее до вершины блаженства. Бедра Тэйлор энергично задвигались, проталкивая в себя все глубже пальцы девушки, скользящие внутри нее.

– Тэйлор? – послышался голос Тори из-за двери.

Тори вошла в дом, неся на руках спящего ребенка. Джессика была очень капризна, потому что у нее резались зубки, и она думала, что если у нее не получается заснуть, то вокруг все должны бодрствовать. Девочка так капризничала, что Тори пришлось оставить ее занятия раньше обычного. Тори уложила малышку в колыбельку и вернулась в гостиную. Она заметила машину Тэйлор в гараже и удивлялась, почему она дома. Пройдя через коридор, она позвала подругу.

Глаза Тэйлор резко открылись и она практически скинула с себя женщину на пол.

– Черт! – сказала Тэйлор застегивая пуговицы на рубашке и натягивая джинсы. – Я выйду через минуту, Тори?

– Это кто? – спросила девушка, пытаясь найти свою юбку и собрать осколки своего эго.

– Моя соседка, – грубо ответила Тэйлор.

Девушка посмотрела на безымянный палец Тэйлор, где было обручальное кольцо.

– У тебя кто-то есть? – спросила она.

– Какая разница? – ухмыльнулась Тэйлор. Она не собиралась рассказывать девушке о ее отношениях с Тори.

В этот момент раздался плач ребенка.

– У вас еще и ребенок есть. Какая же ты стерва! – Тэйлор только посмеялась над злящейся женщиной. Она совсем не жалела, что ее удовольствие так быстро оборвалось.

Тэйлор провожала блондинку до двери, когда та столкнулась с Тори.

– Мне очень жаль, – сказала она Тори. Юная писательница только смотрела на нее, открыв рот.

– Я не знала. В смысле, я не развлекаюсь с несвободными женщинами, – продолжала девушка, развлекая Тэйлор и приводя Тори во все большее замешательство.

Женщина удивленно посмотрела на веселое лицо Тэйлор и вышла, хлопнув дверью.

Тори только покачала головой и прошла мимо Тэйлор в детскую. Она расстегнула пуговицы на блузке, взяла ребенка на руки и села в кресло-качалку, которое ей подарила Тэйлор, когда они с малышкой вернулись из роддома. Она прижала голодного ребенка к груди и нежно погладила ее по щечке. У нее никогда не возникало возражений, что Тэйлор наблюдает, как Тори кормит ребенка грудью. Просто это стало еще одним моментом, который они разделили. Тэйлор все равно не смогла бы отвернуться, даже если бы захотела. Зрелище того, с какой силой и одновременно непринужденностью, с которой ее маленькая подруга поднимала тяжелую девочку, сочетающуюся с нежностью, с которой она кормила ребенка, легко держа его на руках, давали Тэйлор уверенность, что когда-нибудь она воплотит это в творчестве. Сейчас же темноволосая художница могла только наблюдать, как сильны узы, связывающие мать и дочь, узы, которые не смогут нарушить ни время, ни обстоятельства. Это зрелище всегда вызывало в художнице умиротворенность и ревность в одно и то же время. Она была поражена, что женщина, сидящая перед ней, могла выглядеть так по-матерински и одновременно так чувственно.

– Тебе нужно было объяснить ей все, – нарушил тишину голос Тори.

Тэйлор пожала плечами.

– Ты хоть помнишь ее имя? – спросила грустно Тори, пытаясь скрыть дрожь в голосе покашливанием. Ей разбивала сердце мысль о том, что женщина, которую она так сильно любила, не находила ее привлекательной в ЭТОМ смысле.

Спокойствие Тэйлор начало испаряться и она чувствовала себя полным дерьмом, из-за того, что притащила другую женщину в дом, где она жила с Тори и малышкой.

– Прости, Тори, я не думала, что ты так скоро вернешься… этого больше не повторится, – извинилась Тэйлор.

Тори злилась на себя за то, что влезла в личную жизнь подруги. Она не имела никаких прав на сердце Тэйлор и не должна была мешать ей наслаждаться компанией той девушки.

– Ты можешь делать здесь все, что захочешь. Это твой дом, Тэйлор, – сказала Тори резче, чем ей хотелось.

Тэйлор посмотрела с болью во взгляде.

– Не говори так, коротышка. Этот дом принадлежит тебе и Джессике тоже. Мы же семья, забыла?

– Прости, я не хотела так сказать. Я просто не хочу, чтобы ты отказывала себе в личной жизни из-за нас двоих, – глаза Тори наполнились слезами.

Тэйлор опустилась на колени перед сидящей женщиной и смотрела на спящую девочку, уткнувшуюся носом в маленькую грудь Тори. Она протянула руку и нежно погладила стройными пальцами пушистую головку ребенка.

– Но вы и есть моя жизнь, – мягко произнесла Тэйлор.

Тори грустно улыбнулась на признание Тэйлор. Она бы хотела, чтобы они были настоящей семьей, но незаинтересованность Тэйлор в ней как в любовнице не была единственной преградой на их пути. Тори попробовала поддержать ребенка одной рукой, чтобы застегнуть лифчик.

– Давай я ее подержу, – встала Тэйлор, протягивая руки.

– Нет, я сама, – сказала Тори и прошла мимо подруги к детской кроватке.

– Теперь мне даже не позволено взять ее. Я думала, ты приняла мое извинение, – грустно произнесла Тэйлор.

– Ты что-то приняла, ведь так? – Тори посмотрела на лицо подруги.

– Я же завязала, – ответила Тэйлор с кривой усмешкой.

Тори не двигалась и смотрела в голубые глаза подруги.

– Да, – призналась Тэйлор, виновато опуская глаза. Только Тори могла пробудить в ней чувство вины.

– Я не хочу, чтобы ты брала на руки Джессику, когда ты в таком состоянии, – сказала Тори

– Я никогда не причиню ей боль, – сказала Тэйлор дрожащим голосом.

– Я знаю, длинная. Я также знаю, что иногда ты плохо держишься на ногах, например, как сейчас. Если что-то случится с Джессикой, ты себе этого никогда не простишь, а я буду винить себя за то, что не смогла этого предотвратить, – ответила Тори.

Глаза Тэйлор сверкнули, она развернулась и вышла из комнаты.

Тэйлор чувствовала, как падает в глазах подруги, и казнила себя за это. Она тяжело опустилась на пол, проклиная себя за то, что без наркотиков может чувствовать только гнев и больше ничего. Она открыла верхний ящик комода и вытащила из-под одежды деревянную коробку. Она раньше никогда не принимала ничего в доме, но если Тори думает, что она наркоманка, то ей нечего терять.

Тори мгновенно почуяла запах анаши. Она подошла к комнате Тэйлор и открыла дверь. Тэйлор сидела на полу, прислоняясь к кровати, и с закрытыми глазами медленно затягивалась сигаретой.

– Ты все еще хочешь поделиться? – спросила Тори входя в комнату.

– Что…? – Тэйлор с трудом сфокусировалась на ее лице.

– Ну, если это так хорошо, то, должно быть, я много пропускаю, – сказала Тори, протягивая руку к сигарете.

Тэйлор отдернула руку с сигаретой.

– Нет, – сказала она, шок все еще отражался на ее лице.

– Почему нет? – спросила Тори, пытаясь дотянуться до руки Тэйлор.

– Я сказала нет, не делай этого! – прошипела Тэйлор.

– По крайней мере, дай мне попробовать. Ведь тебе же это нравится.

– Мне это не нравится, – проговорила Тэйлор, уничтожая сигарету в пепельнице и убирая ее подальше. – Я просто не знаю, как остановиться, – тихо сказала она, и слеза скатилась по ее щеке.

Тори обняла широкие плечи подруги и притянула ее в свои объятия.

– О, длинная, почему ты не попросила меня о помощи? – Тори почувствовала, что тоже плачет.

– Так не должно быть. Я не могу просить о помощи. Я должна заботиться о тебе и о Джессике. Вот как должно быть, – ответила Тэйлор, пытаясь унять эмоции.

– О, милая, так не должно быть. Мы друзья, забыла? Мы все делим пополам.

Это ласковое обращение, которым она обычно называла Тори, сломало стены вокруг сердца Тэйлор, и она начала плакать всерьез. Несколько секунд Тэйлор плакала в руках у Тори, боясь упустить мгновение, когда девушка так нежно сжимала ее в объятиях.

– Я знаю людей, которые могут помочь, но ты должна сама захотеть этого, длинная. Это будет не просто, но ты не должна сдаваться. Будут дни, когда тебе захочется все бросить, но ты должна выдержать. Я буду рядом. Я и Джес – мы будем всегда с тобой и поддержим, если тебе будет плохо.

– Коротышка? – тихо спросила Тэйлор.

– Да?

Лучшего момента нельзя было представить. Тэйлор так много хотела спросить у Тори, но гордость не позволяла ей.

– Нет, ничего.

– Хочешь я останусь с тобой сегодня ночью? – Тори знала, что Тэйлор хочет.

Тэйлор только кивнула, боясь, что звук собственного голоса и руки Тори, обнимающие ее, опять заставят ее плакать.

Через несколько мгновений они переоделись и готовились ко сну. Тори проверила последний раз Джессику. Джессика беспокойно спала и Тори нежно поглаживала ее, чтобы расслабить мышцы девочки. Тэйлор остановилась в дверях, облокотясь на косяк, и наблюдала за молодой мамой.

– Возьми, – сказала Тори, предлагая Тэйлор взять малышку на руки. – Может быть, она успокоится с тобой.

Тэйлор взяла малышку сильными руками и зашептала ей на ушко нежные слова. Наконец, ребенок успокоился, и Тэйлор уложила ее в кроватку еще раз.

– Спасибо, – Тэйлор заглянула в улыбающиеся зеленые глаза.

– Пойдем, пора спать, – сказала Тори.

Они обе испытывали неудобство, ложась вместе в ту же самую кровать. Тори первая сломала лед, пригласив подругу в свои сильные объятия. Тэйлор удивленно подняла бровь и тут же почувствовала как пальцы Тэйлор легли ей на лоб скользнув под смоляную челку, расслабляя мышцы. От нежного контакта женщины на удивление быстро успокоились. Тэйлор закрыла глаза и наслаждалась прикосновением. Она знала, что это была не ночь любовниц, а ночь лучших подруг.

– Я боюсь подвести тебя, Тори, – призналась Тэйлор, перед тем, как заснуть.

– Все в порядке, ты не сделаешь этого, – Тори подтянулась и прошептала Тэйлор на ухо.

– Откуда ты знаешь? – сонно спросила Тэйлор.

– Потому что я верю в тебя, Тэйлор.

 

Наши дни…

 

– Просыпайся, соня, – позвала Тэйлор, открывая дверь в комнату Джес.

– Еще не может быть утро. Кажется, как будто я только что легла спать, застонала девушка из-под одеяла.

– Давай… я собираюсь сделать сырный омлет, – соблазнительно сказала Тэйлор.

Девушка продолжала стонать.

«Прямо как ее мать», – улыбнулась себе Тэйлор.

Она была сегодня утром в поразительно хорошем настроении, и сама не знала, почему. Художница думала, что, должно быть, это из-за возвращения к приятным воспоминаниям. Она редко позволяла себе мечтать о тех днях, но возвращение к воспоминаниям о ее подруге помогло почувствовать себя гораздо лучше, чем она чувствовала себя долгое время. Тори была единственной причиной, по которой она смогла всего этого достичь. Тэйлор достала из переднего кармана джинсов маленький плоский предмет, похожий на покерную фишку. Она задумчиво посмотрела на номер пятнадцать с одной стороны фишки. Если бы тогда не вера Тори в нее, она никогда не избавилась бы от наркотиков. Теперь пришло время вернуть долг. Она сделает все, что в ее силах, чтобы дочь Тори почувствовала к себе то же чувство любви и поддержки, что чувствовала когда-то она.

– Вставай, Джес, – Тэйлор сорвала одеяло. – После завтрака мы пойдем по магазинам, – сказала Тэйлор так, будто предлагая что-то соблазнительное.

– По магазинам? – Джес открыла глаза.

«Да, яблоко от яблони недалеко падает», – усмехнулась про себя Тэйлор.

Причесанные и умытые, но все еще сонные после нескольких часов сна, обе женщины принялись за тосты, омлет и сок.

– А что ты хочешь еще купить, кроме еды, конечно? – спросила Джес.

– Все, что тебе нужно или очень захочется, – сказала Тэйлор, кладя в рот последний кусок тоста.

– Да мне вроде бы ничего не нужно… – проговорила Джес.

– Тогда ты первая в мире семнадцатилетняя девушка, которая сказала такое! – ухмыльнулась Тэйлор. – Что-то ты должна хотеть, – сказала Тэйлор, глядя с надеждой на Джессику.

– Ну, я тут подумала прошлой ночью… В смысле… Ну я полагаю, что… – лепетала Джессика.

– Поверь, я тоже об этом думала, – сказала Тэйлор, наливая себе еще одну чашку кофе. – Должна признаться, что вчера я немного переборщила в плане реакции на случившееся. Ты приехала в незнакомое место, к женщине, которую даже не помнишь. Я не очень-то облегчила твой первый день, да?

– Ты пьешь кофе? – художница кивнула на стеклянный графин в ее руке. – О, черт, могу поклясться, что ты пьешь чай, да? – спросила она, не дожидаясь ответа на первый вопрос.

– Правильно, откуда ты знаешь? – спросила Джес.

– Твоя мама. Она всегда говорила мне, что я буду жить дольше, если буде пить зеленый чай, но я никогда не могла отказаться от моего стопроцентного Колумбийского. Все время, пока мы жили вместе, у нас было две кофеварки, одна для кофе, другая для чая. Держи, – Тэйлор протянула Джес блокнот и ручку. – Начинай составлять список вещей, которые мы должны купить.

– Что я сделала, чтобы заслужить все это? – спросила Джей Ти немного недоверчиво.

– О, для всего найдется цена, – ответила Тэйлор. – Ты должна сделать для меня две вещи.

– Какие?

– Только без паники. Все не так плохо. Первое, сегодня вечером мне нужно сходить в одно место, и я хочу, чтобы ты пошла со мной, а вторая, я хочу увидеть все твои рисунки из того альбома.

Джес глотнула и опустила глаза, услышав последнюю просьбу.

– Там совсем немного. Я хочу сказать, что они не так хороши, как твои, – нервно сказала Джес.

– Надеюсь, что нет. Я слишком много проделала работы и потратила кучу денег, чтобы они стали такими, – Тэйлор ответила, подмигивая и внимательно изучая зеленые глаза Джессики. Тэйлор смягчила голос. – Джес, я не буду смеяться ни над чем, что бы ты мне не показала. Я даже не скажу, хорошо это или плохо, если ты не захочешь услышать мое мнение. Я просто хочу знать, какую часть студии тебе выделить, – улыбнувшись, сказала Тэйлор. – Я имею в виду, что вижу, ты серьезно готова работать над своим творчеством, пока находишься здесь. Думаю, я могу сказать, насколько ты серьезна в своих намерениях, если увижу твои рисунки, ладно?

Джессика согласно кивнула.

– А о какой встрече ты говорила? – спросила она.

– Анонимных алкоголиков или, лучше, анонимных наркоманов, – не задумываясь ответила Тэйлор.

– Я настолько безнадежна?

– Если бы ты была так безнадежна, тебе не помогло бы даже это. Я хожу на эти встречи каждый четверг в течение последних пятнадцати лет. Джес, твоя мама говорила когда-нибудь с тобой об этом? Что-нибудь рассказывала обо мне? – «Например, что я лесбиянка, бывшая наркоманка, ну и о других моих маленьких увлечениях», – добавила про себя Тэйлор.

– Мама почти ничего не рассказывала о тех годах, когда она училась в колледже. Я пыталась спрашивать, но она всегда отвечала: «Это сложный вопрос».

– Джес, тебя беспокоит то, что я вспоминаю твою маму? – спросила Тэйлор, замечая выражение боли на лице девушки всякий раз, когда она упоминала ее мать.

– Нет, конечно нет. Просто я не думаю, что мама когда-нибудь будет мной довольна. Я доставила ей столько неприятностей, я ударила ее, а она… она просто совершенна.

Тэйлор усмехнулась.

– Думаю, я много могу рассказать о твоей маме, и большая часть будет положительная, но даже у нее есть свои недостатки, она не совершенство.

– Она тоже так говорит, но все люди думают, что она совершенна. Похоже, что она просто уступила миру, только так я смогла появиться на свет, – раздраженно сказала Джес.

– Да, твоя мать многим пожертвовала ради тебя, она готова все сделать для тебя, но это называется любовью к своему ребенку, никак иначе. Просто твоя мать принесла в жертву чуть больше, чем другие, – объяснила Тэйлор.

– Она верит в меня, а я ее только разочаровываю. Я расстраиваю ее, а она продолжает меня прощать. Сколько еще раз она сможет так поступать? – в глазах девушки показались слезы.

– Я – живое доказательство, что она может прощать очень долго, – тихо сказала Тэйлор, поведав Джес историю о том, как она вынуждена была признать, что у нее проблемы и заставить себя принять помощь.

Тэйлор вынула фишку с номером пятнадцать из кармана джинсов и положила на стол перед Джес.

– Это доказывает, что я чиста уже пятнадцать лет. Ты думаешь, что сделала так много плохих вещей? Твоя история не идет ни в какое сравнение с моей, девочка, и твоя мама знает все о моем прошлом. И даже несмотря на то, что она все это знает, она продолжает меня любить… она никогда не разочаровывалась во мне, – сказала Тэйлор, ее глаза заволокло слезами. – И я всегда буду обязана за это твоей маме. Я никогда не смогла бы побороть себя, если бы твоя мать не произнесла тогда этих слов, что она верит в меня. Я хочу, чтобы ты знала, Джес, что я тоже верю в тебя, и сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе справиться с этой проблемой.

– Я не такая хорошая, как мама. И никогда такой не стану, – подавленно призналась Джей Ти.

– Последнее, чего бы хотела твоя мать, это чтобы ты жила в ее тени, – сказала Тэйлор, удивляясь, откуда Джес могла почерпнуть такое впечатление о матери. На Тори не похоже.

– Поговори со мной Джес. Что действительно тебя беспокоит, почему ты не можешь открыться? – наконец, спросила Тэйлор.

– Я немного… думаю, я немного нервничаю. Ты собираешься рассказывать моей матери все, что я расскажу тебе? – спросила Джес.

– Нет, я не поступлю так с тобой, Джей Ти. Давай заключим с тобой маленький договор. Все, о чем мы с тобой говорим, должно быть правдой и оставаться между нами. Так мы сможем спокойно говорить, и ничего не опасаться. Что скажешь?

– Это касается и тебя? Если я задам вопрос, ты ответишь честно? – спросила Джес.

Тэйлор задумалась на несколько секунд, во что она ввязалась. Она никому не открывалась в течение долгого времени, особенно в некоторых вещах. «Господи, что если она спросит меня, что я чувствую к Тори?» Тэйлор подумала, что стоит рискнуть, чтобы дать девочке почувствовать себя увереннее.

– Конечно, я обещаю говорить правду, – сказала Тэйлор.

– Я могу спросить первая? – с надеждой в голосе проговорила Джес.

Тэйлор кивнула с кривой усмешкой.

– Как думаешь, почему мама не рассказывает мне о годах, когда вы были в колледже?

Тэйлор не была уверена, как ответить на этот вопрос.

– Джей Ти, все, что я могу тебе сказать, это мое личное мнение. Я правда не понимаю, почему она не рассказывала тебе, – Тэйлор запустила длинные пальцы в волосы и отодвинула холодный кофе. – Твоя мама всегда хотела быть лучше, чем ее собственная мать. Она всегда так боялась, что поступит неправильно с тобой. Я могу только предполагать, когда говорю, что она не гордилась некоторыми поступками, совершенными в молодости. Она осталась со мной, и я доставила ей столько неприятностей, сколько никому не пожелала бы. Может быть, она боится, что ты будешь меньше любить или уважать ее, если узнаешь обо всем этом. Джес, твоя мать любит тебя больше жизни, но я уверена, она всегда будет чувствовать себя виноватой за то, что не узнала как следует твоего отца, прежде, чем переспать с ним. Господи, Джес, мы так много делали глупостей в молодости.

– Какие например?

Тэйлор улыбнулась.

– Однажды, мы с ней напились, когда были здесь, в Калифорнии, и сделали себе татуировки. А еще все эти выходки в Женском Обществе, за которые каждую ночь мы отбывали наказание на кухне, – добавила Тэйлор.

– У мамы есть татуировка? – спросила Джес недоверчиво. – А что там?

Тэйлор расстегнула две верхние пуговицы на рубашке, оттянула ворот к левому плечу и спустила лямку лифчика. На ее левой груди было маленькое мультяшечное изображение Тасманского Дьявола. Джес засмеялась при виде татушки.

– Эй, мы были молоды, и мы были сестрами Женского Общества. Тау Альфа Зета… мы были ТАZ (Тасманкого Дьявола сокращенно называют Таz, и аббревиатура Женского общества была TAZ – прим. Переводчика), и вот результат. Так случилось, потому что Тори была очень пьяна, а то бы ни за что не согласилась, – добавила Тэйлор.

Внезапно Джес задумалась.

– Эй, что случилось? – спросила Тэйлор, боясь, что слишком далеко зашла.

– Твой друг детектив был прав, – Джес откинулась на спинку стула и вздохнула. – Я совсем не знаю свою мать.

Тэйлор посмотрела на Джессику так, как будто она и в самом деле была ее дочь. Девушка напряженно думала и смотрела в одну точку на столе так пристально, что, казалось, могла прожечь в нем дырку.

– Моя мама думает, что она виновата в моих проблемах, да? – спросила Джес.

– Да, думает, – честно ответила Тэйлор.

– Она не виновата, во всем, что я делаю, я виновата сама.

– А ЧТО ты делаешь? – спросила Тэйлор.

– Думаю, это я возвела маму на пьедестал, я знаю. Похоже, что я сама делаю ее совершенством. Я придумываю себе отговорки, чтобы не считать себя полным дерьмом. Мне легче считать ее совершенной, чтобы спокойно говорить себе: «Джес, что бы ты ни делала, ты все равно не будешь такой хорошей, как она», – поэтому можно больше не пытаться исправиться. Понимаешь, о чем я?

– Да, очень хорошо понимаю, Джес. Твоя мать была и всегда будет потрясающей женщиной в моих глазах, но и она далека от совершенства. Она точно так же ошибалась, как и остальные смертные, – Тэйлор встала, вылила остатки кофе в раковину и повернулась к окну. Она продолжала, повернувшись спиной к Джей Ти.

– У тебя хорошее начало, Джес. Черт, ты более зрелая, чем была я в твоем возрасте. Думаю, тебе стоит поработать, чтобы снять маму с пьедестала и чуть-чуть приблизить к земле. Проблема в том, что люди, которых мы возводим на пьедестал, имеют обыкновение падать с него. И, упав, оказываются ниже нас.

– Эй, мы так никогда не выйдем отсюда, – Тэйлор повернулась к Джессике. – Ты готова покорить дорогу?

– Конечно. Тэйлор?

– Хмммм? – ответила художница.

– У моей мамы правда есть татуировка? – засмеялась Джес.

– О, черт! – застонала Тэйлор. – Тори убьет меня, – закончила она, кладя руки на плечи Джес и подталкивая ее к двери.

 

Две женщины наконец договорились о радиостанции, которую обе могли слушать безболезненно, пока ехали в Лагуна Бич. Посещение магазинов прошло гладко, Тэйлор и Джессика обе нашли, что заниматься закупкой продуктов гораздо более увлекательное занятие, чем они думали. Пообедать они остановились в Симонс Дели. Джес была полна энтузиазма: она купила к обеду на завтра кучу разной еды.

– У тебя это от матери, – сказала Тэйлор с усмешкой. – Я ем только багелсы.

Тэйлор заказала себе на обед специальное блюдо Саймона. Джей Ти только с восхищением наблюдала, как женщина поглощала огромный бутерброд из ржаного хлеба, жаренной ветчины и яйца с салатом.

– Не могу представить себе, чтобы мама ела такое, – сказала Джей Ти.

– Не будь так уверена. В первый раз, когда твоя мать пришла сюда, она умяла два таких бутерброда, – ответила Тэйлор между укусами.

Когда они ехали в художественный магазин, Тэйлор задумалась, слушая радио, пока Джесс рассматривала достопримечательности. Все эти разговоры о Тори вернули ее память к тому времени, когда они были в Калифорнии вместе. Это был их единственный настоящий отдых вместе. Все было как в сказке. Если темноволосая женщина и Тори имели какие-то недомолвки по поводу степени заботы художницы о своей подруге и ее ребенке, то после двух недель, проведенных вместе, они исчезли. В Сан-Диего Тори понравилось все, особенно мама Тэйлор. Джин Кент сразу же полюбила Тори и считала симпатичную блондинку своей второй дочерью

По радио зазвучала песня и Джес вырвала Тэйлор из ее воспоминаний.

– Ты не против, если я сделаю погромче? – спросила она.

Тэйлор кивнула.

– А кто это? – Тэйлор любила музыку, но не всегда могла вспомнить, чья звучит песня.

– Сэведж Гарден. Новая группа… очень классная, – ответила Джей Ти.

Тэйлор усмехнулась над названием группы (переводится, как Дикий Сад, – прим. Переводчика), но поймала себя на том, что прислушивается к словам песни.

 

Maybe it's intuition (Может быть, это интуиция,)

But some things you just don't question (Но о некоторых вещах не спрашивают,)

Like in your eyes (Подобно тому, как в твоих глазах)

I see my future in an instant (Я сразу вижу мое будущее)

And there it goes (Я вижу)

I think I've found my best friend (Что, кажется, нашел своего лучшего друга)

I know that it might sound more than a little crazy (Я знаю, что может быть, это звучит как будто я сошел с ума)

But I believe (Но я верю)

I knew I loved you before I met you (Я знаю, что полюбил тебя еще до нашей встречи)

I think I dreamed you into life (Я думаю, что мечтал о тебе всю свою жизнь)

I knew I loved you before I met you (Я знаю, что полюбил тебя еще до нашей встречи)

I have been waiting all my life… (Я ждал тебя всю жизнь…)

 

Тэйлор не была уверена, слышала ли она еще что-нибудь из песни. После этих слов она опять погрузилась в воспоминания. В ее мыслях всплывал образ улыбающегося лица с искрящимися глазами цвета морской волны.

 


Дата добавления: 2015-09-02; просмотров: 47 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Ноябрь 1982| Апрель 1983

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.031 сек.)