Лондон, январь 2007

Джейсон обедал, когда позвонил Дэниел:
- Я в Лондоне. Через час буду дома. Приезжай, как освободишься.
- Мне надо несколько часов позаниматься дома. Я не смогу.
- Понимаю, - Дэниел скрыл недовольство, но Джейсон слишком хорошо изучил все его реакции, чтобы заблуждаться на этот счёт. – Вечером?
- Возможно, - неопределенно ответил Джейсон: ему не хотелось встречаться с Дэниелом, он знал, что его ждёт очередной раунд допросов.
- Я жду тебя к ужину, - не терпящим возражений тоном заявил Астон. - Пришлю машину.
Джейсон вздохнул и потёр лоб. Дэниел не выносил сопротивления: он не сдастся так просто и потребует объяснений. Может быть, заранее придумать какую-нибудь историю? Он не хотел лгать, но что ему оставалось?
Когда он вечером приехал к Дэниелу, Николс сразу проводил его в столовую, где уже был сервирован ужин.
Дэниел вошёл через пять минут, поздоровался с Джейсоном, одним жестом распорядился подавать на стол и уселся на своё место.
- Как прошла поездка? Успешно? – вежливо осведомился Джейсон.
- Относительно успешно. Обратный перелёт был тяжёлым. Проблемы с погодой. Как у тебя дела?
- Начались занятия. Вчера отработал последний день в магазине.
- Отлично, надеюсь, теперь мы сможем больше времени проводить вместе. Мисс Вернье послала тебе список квартир?
- Да, но я пока не успел его просмотреть.
- Не затягивай с этим, Джейсон. Мне не нравится то место, где ты сейчас живёшь.
- Я уже говорил, что мне там вполне комфортно, и я без проблем могу потерпеть.
- Это не вопрос комфорта, а вопрос безопасности. Кстати, что там с тобой случилось недавно?
- Думаю, тебе уже доложили во всех деталях.
- Я хочу услышать твою версию.
Джейсон равнодушно пожал плечами:
- Ты не услышишь ничего нового. Я почувствовал себя неуютно, что-то вроде панической атаки, и поэтому попросил Берга отвезти меня. Мне не хотелось садиться за руль.
- Что тебя напугало?
- Ничего особенного. Мелочь, скорее, неприятные воспоминания, чем реальная угроза. Это не имеет значения.
- Всё, что касается тебя, имеет для меня значение, - решительно произнёс Дэниел. – Я хочу знать.
- Прости, но у меня нет желания тебе исповедоваться, - холодно парировал Джейсон. – Надеюсь, ты признаёшь моё право иметь собственные мысли и не посвящать в них тебя и твою охрану?
О, Дэниел хорошо знал этот тон. И то, что Джейсон опять укрылся в этой своей холодной отстранённости, лишь подтверждало: произошедшее два дня назад имело большое значение. Из-за мелочи он не ушёл бы в такую глухую оборону.
- Разумеется, - согласился Дэниел. - Но если эти вещи пугают тебя до такой степени, возможно, разумно будет рассказать о них?
- Эти вещи касаются лишь меня лично. Предлагаю завершить на этом наш бесполезный спор.
- Я забочусь о твоей же безопасности.
- Я хорошо понимаю, о чём ты заботишься, - ответил Джейсон и повернулся к дворецкому: - Николс, будьте добры...
Когда Николс вышел из комнаты, Джейсон произнёс:
- Полагаю, Хиршау не стал докладывать тебе, но в тот вечер я попросил, чтобы он оставил кого-нибудь из охраны на втором этаже, в маленьком кабинете. Он не стал категорично отказывать, но сказал, что тебе это не понравится. Ты можешь объяснить причины такого отношения ко мне в этом доме?
Дэниел на секунду опустил глаза, но потом спокойно сказал:
- Хиршау иногда не хватает такта. Возможно, он не совсем подходит для таких деликатных обязанностей. Ты его больше не увидишь.
- Я ничего не имею против того, чтобы он и дальше выполнял свои обязанности. Пусть остаётся – если, конечно, рядом со мной он не опасается за собственную добродетель.
- Что на тебя сегодня нашло? – Дэниел был на грани раздражения.
- Ничего, - Джейсон покачал головой. – Абсолютно ничего.
С минуту они молчали и ничего не ели.
- Ужин просто замечательный, но у меня нет аппетита. Извини, - самым обычным тоном произнёс Джейсон, отставляя практически нетронутую тарелку.
Он бесшумно поднялся из-за стола и пошёл к дверям. Дэниел со своего места вдруг спросил:
- Джейсон, ты говорил, что у тебя были мужчины до меня. Сколько? Кто?
Дэниел замер у выхода из столовой:
- Не вижу, какое это имеет значение сейчас.
- Ты можешь просто ответить на вопрос?
- Я нахожу его бестактным, - всё тем же безэмоциональным тоном указал Джейсон. - И поэтому не собираюсь отвечать.
- Джейсон, я не собираюсь тебя ни в чём обвинять. Да, я ревную тебя ко всем, кто тебя окружает, и даже к твоему прошлому. Может быть, мне станет легче, если я буду знать… Хоть что-то…
Дэниел встал из-за стола.
- Пожалуйста, мне надо это знать…
- Только один. И я был с ним всего один раз.
Дэниел провёл тыльной стороной ладони по щеке Джейсона:
- Я бы хотел стереть его из твоей памяти… Чтобы ты… только со мной…
- Я бы тоже хотел стереть его из памяти.
Джейсон провёл весь вечер в спальне в одиночестве – Астон, как это, впрочем, часто бывало, работал в кабинете. Когда он наконец поднялся наверх, Джейсон уже лежал в кровати и пытался заснуть. Астон тихо, стараясь не побеспокоить его, разделся и лёг рядом. Джейсон долго лежал без сна, по дыханию догадываясь, что Дэниел тоже не спит.
Астон уехал в офис даже раньше, чем Джейсон проснулся. Едва он вошёл в кабинет, как секретарь сообщила, что с ним хочет встретиться Эдер.
- Пусть приходит. У меня есть время до половины девятого.
Эдер явился незамедлительно и чуть ли не с порога спросил:
- Ну что, удалось что-нибудь разузнать?
Дэниел не стал переспрашивать, о чём идёт речь.
- Нет, ничего. Мы только… Лучше бы мы по-настоящему поссорились, чем это.
- Я не успел поговорить с тобой вчера, но есть одна проблема…
- С переносом поставок? Это Брайан, я уверен. Я бы с радостью убрал его из правления, но он мой родственник, и это только даст ему повод ещё громче кричать, что я захватил всю власть. Подумай, как нам выкрутиться, не трогая его.
- Нет, кроме этого. Относительно твоего… я имею в виду Коллинза.
- Опять? Мне кажется, мы всё обсуждали уже не раз.
- Нет, на этот раз другое. Я недавно разговаривал с охраной и прислугой, и мне не понравилось то, что они рассказали.
- Что им может не нравиться? – раздражённо спросил Астон. – Джейсон послушен, как ребёнок. Что им ещё от него надо?
- Согласен, иногда он как ребенок, но иногда – ты, возможно, этого и не знаешь – им от него достаётся. Он может общаться с ними вполне по-дружески, но может при необходимости поставить на место. Что интересно, за это ребята его уважают и говорят, что даже тебе есть чему у него поучиться.
- Я знаю, что они имеют в виду. Он, бывает, и со мной разговаривает, словно принц с крестьянином.
- Я с трудом представляю его в такой роли.
- Попробуй разозлить – увидишь. Так что там им не нравится?
- С ним что-то происходит в последнее время. С тех пор, как вы снова… Он не показывает тебе этого, но прислуга и охрана замечают. Он постоянно находится в подавленном состоянии, ничего не делает.
- Что он должен делать? Помогать им готовить?
- Ты, кажется, меня не понимаешь, Дэниел. Раньше, когда он оставался в доме в твоё отсутствие, он читал, что-то делал за ноутбуком, иногда разговаривал с Николсом, играл на рояле. Сейчас он ничего не делает, сидит и смотрит в одну точку, открывает книгу и смотрит на одну и ту же страницу часами, как будто ничего не видит. Я не думаю, что они следили за ним специально, но когда стали замечать эти странности, начали присматриваться. Они говорят, что в твоём присутствии он полностью меняется. Поэтому ты ничего не знаешь.
Дэниел встал с кресла и подошёл к окну.
- Мы не знаем, как он ведёт себя во время учёбы или у себя дома. За ним лишь иногда удаётся понаблюдать в кафе или на улице: с друзьями он тоже какой-то отстранённый, как будто находится в другом месте.
- И это продолжается с ноября?
- Да.
- Я должен подумать, Эдер. Я пока не знаю, что с этим делать.
- Я предупреждал тебя, Дэниел. Я говорил, что он не тот, кто может быть рядом с тобой и жить по твоим правилам. Ты сломал его.
- Ты ошибаешься. Он сильный, он даже сам не представляет, насколько он сильный. Возможно, ему нужно время, и всё это пройдёт само собой.
- Я бы не стал на это рассчитывать. Я сказал, что он не играет... Я был не совсем точен. Он садился за рояль три раза за всё это время и играл одну и ту же мелодию больше чем по два часа. Прислуга говорит, что от этого можно было с ума сойти. Они записали музыку на телефон, это «Gnossienne No. 1» Сати.
Дэниел сделал несколько шагов по кабинету:
- Я не знаю, Эдер. Я делаю для него всё, что могу, но… Что мне ещё сделать?
- Проблема в том, что ему ничего не нужно от тебя... И знаешь, я не думаю, что житейский совет от старого доброго Эдера поможет в этой ситуации.
- Извини… Я не хотел тебя втягивать в это. Это мои личные дела, и я справлюсь сам.
- Нет, я не имел в виду, что не желаю тебе помогать, - ответил Эдер. – Я хотел сказать, что я не специалист в таких вещах.
- Ты представляешь, что будет, если я хотя бы намекну, что ему нужна помощь специалиста? Я должен подумать над этим. Спасибо, что предупредил. Я не то чтобы совсем ничего не замечал, но не думал, что всё так плохо.
- Я не о нём забочусь, - резко ответил Эдер. – Я забочусь о тебе, и если мальчишка окончательно слетит с катушек…
Дэниел понимающе кивнул:
- Да, конечно, – он помолчал несколько секунд. – Тебе не кажется это несправедливым?
Эдер вопросительно взглянул на замершего у окна Астона. Тот продолжил:
- Мне никто не был нужен так сильно, и именно он оказался человеком, который… - Астон не договорил.
Когда Эдер ушёл, Дэниел долго не мог вернуться к делам. Он думал о том, как ему поступить. Он не мог отпустить Джейсона – из-за себя и из-за него. Он знал, что это не сделает Джейсона счастливее. Это было глупо: они любили друг друга, они были вместе, но один из них был несчастен.
Дэниел подумал о том, как легко было сделать счастливой Камиллу: знаки внимания, комплименты, подарки, забота – всё, что было ей нужно. Когда он пытался проанализировать свои чувства к ней, то понимал, что за это и любил её больше всего: за то, что мог исполнить её желания, сделать её счастливой, вызвать восхищение и любовь. Его любовь к ней была отражённым светом; ему доставляло удовольствие быть любимым и любить в ответ.
Сейчас всё было иначе. Эдер был прав: Джейсону ничего не нужно от него. Это совсем другая любовь.
В ней не было тёплого света, которым были пронизаны их с Камиллой чувства. Их с Джейсоном свет был холодным, ярким, жестоким, ослепляющим, неумолимым. Не светом солнца, пламени или лампы, а платоновской идеей света, тем абсолютным светом, который Бог в начале времён отделил от тьмы. Или нет… Это был свет ещё до отделения. Не свет, а тьма, скрывающая в себе готовый родиться свет.
Он никогда не мог понять Джейсона до конца, узнать, что же происходило внутри, в душе… Между ними была близость и понимание, несмотря на все ссоры, но Джейсон всё равно ускользал от него. Он знал, что сколько бы они ни пробыли вместе, он всегда будет стремиться к нему и никогда не познает. Как Ахиллес, который никак не догонит черепаху, он будет бесконечно приближаться к нему, но так и останется в одном мгновении от тайны, которой был для него Джейсон. И это тоже он любил в нём – непостижимость, неисчерпаемость, бесконечную глубину, которая уступами срывалась в безумие.
Джейсон сейчас стоял на одном из таких уступов, и Дэниел должен был придумать, как ему помочь. Мальчик не мог укрыться от него во внешнем мире, и он не позволит сбежать ему в свою внутреннюю тьму.

***

Джейсон отправился после занятий к Дэниелу и на пару часов закрылся в своём маленьком кабинете с учебниками.
Сегодня он наконец решился приехать в колледж на своей машине. Он был далеко не единственным студентом, который водил дорогой автомобиль, но на него, несомненно, обратили внимание. С одной стороны, он бы предпочёл что-нибудь менее приметное, но с другой, отказаться от этой машины он бы уже не смог.
В шесть вечера позвонила мисс Вернье, одна из секретарей, и предупредила, что Астон задерживается на встрече, возможно, надолго. Джейсон поужинал в одиночестве. В девять часов наконец явился Астон со стопкой документов, которые он не успел просмотреть в офисе из-за изменений в расписании. Джейсон зашёл к нему в кабинет поздороваться.
- Надеюсь, ты поужинал? – спросил Дэниел, ответив на приветствие.
- Конечно. А ты?
- Да, мы прервались на ужин. Весь день сегодня наперекосяк. Чем занимался без меня?
- Ну, в общем-то ничем, - ответил Джейсон. - Ждал тебя.
- Приятно слышать. Как учёба?
- Всё хорошо. Семестр только начался, - сказал Джейсон, устраиваясь на диване.
- Ты что-то говорил про то, чтобы брать больше курсов. Не думал об этом всерьёз? Мне кажется, учёба в обычном режиме слишком легко тебе даётся. Ты бы мог получить диплом раньше.
- Да, я так и планирую. Я пока взял один дополнительный курс. На занятиях по математике мне вообще нечего делать, я хочу сдать всё досрочно, тогда у меня освободится куча времени. Наверное, тебе всё это не очень интересно…
- Нет, почему, мне интересно. Правда, сегодня у меня ещё много дел, так что можем обсудить в деталях в другой раз, – Дэниел заглянул в маленький кожаный ежедневник, который он постоянно носил с собой. - Надеюсь, на завтрашний вечер у тебя ничего не запланировано?
- Я хотел позаниматься вечером. Днём у меня бассейн и примерка.
- Мы завтра идём на большой приём, - сказал Дэниел, пролистывая первый документ. - Позанимаешься сегодня, время ещё есть. К тому же, бассейн и примерку всегда можно перенести.
- Я уже переносил примерку из-за поездки в Нью-Йорк.
- Подумаешь, - хмыкнул Дэниел. – Кто портной?
- Вестманкотт.
- Первый раз слышу.
- Неудивительно, ты одеваешься только у тех, кто ещё твоему дедушке шил сюртуки.
Дэниел оторвался от бумаг:
- Я не настолько старше тебя, чтобы мой дед носил сюртуки, – он отложил документ в сторону. – Джейсон, не злись, пожалуйста. Я забыл тебя предупредить вовремя, но у меня правда очень много дел. Я попрошу Брента высылать тебе моё расписание на неделю.
Джейсон едва удержался от едкого комментария насчёт расписания и предпочёл примирительно ответить:
- Я не злюсь. Разумеется, я найду другое время для занятий.
- Есть одна вещь. Я хотел поговорить об этом завтра на свежую голову, но раз уж ты всё равно не даёшь мне работать…
Джейсон вспыхнул и уже открыл рот, чтобы возразить, но Дэниел быстро продолжил:
- Я обещал тебе подумать насчёт твоей работы у меня в офисе. Помнится, мы договорились вернуться к этому вопросу в ноябре, но по известным тебе причинам, так и не вернулись. Ты всё ещё хочешь работать?
- Да, - слегка растерялся Джейсон. – Мне было бы очень интересно и… Для меня важно иметь пусть небольшой, но собственный доход.
- Хорошо, тогда я завтра – нет, завтра не получится, – послезавтра поговорю насчёт тебя, - Астон сделал пометку в ежедневнике. - Чем бы ты хотел заниматься? Я так полагаю, чем-то похожим на то, что ты делал раньше?
- Да, мне было интересно делать… - Джейсон замолчал. Ему было неприятно говорить о том, что когда-то он готовил аналитику, в том числе и для Астона, сам того не зная.
- У меня есть идеи, где бы ты мог принести наибольшую пользу.
- Не думаю, что польза будет большой, я не смогу уделять работе много времени.
- Тебе даже не обязательно будет проводить положенные часы в офисе, ты можешь брать работу домой.
- Дэниел, спасибо за предложение, но я не хочу быть на особом положении. Тем более что рано или поздно все узнают про нас…
- Ты уже на особом положении. Пора к этому привыкнуть, - поставил точку Дэниел. – Но имей в виду: ты не приступишь к работе, пока не решишь вопрос с квартирой. Просмотри, наконец, варианты, выбери, что тебе понравилось, и съезди посмотреть. Хватит тянуть время.
- Я уже начал смотреть. Они слишком большие. Мне и той квартиры было много, эти ещё огромнее.
- Я хочу, чтобы ты жил в достойных условиях, вот и всё. Честно говоря, я бы предпочёл, чтобы ты переехал сюда.
- Нет, я не могу. Я понимаю, что тебя раздражает моя беготня, я сам от неё устаю, но мне так легче.
- Хорошо. Тогда определись с квартирой. И еще, что касается работы. Я бы хотел, чтобы ты помогал мне с моими старыми делами, ты и так в курсе многого, тебе будет несложно.
Джейсон свёл брови:
- Я буду тебе помогать, раз ты просишь. Но…
Дэниел терпеливо ждал, когда Джейсон продолжит.
- Это слишком опасно для тебя. Не надо. Выйди из игры. Я знаю, что легче сказать, чем сделать, но, пожалуйста, не надо так рисковать.
- Не волнуйся за меня. Я в состоянии о себе позаботиться.
- Они уже один раз чуть не подставили тебя. Им нельзя доверять! Ты сам говорил, ты для них лишь кодовое имя, ничего больше, они пожертвуют тобой, как пешкой. Иногда я смотрю на твои бумаги и думаю: а вдруг это очередной безумный план? Чем он закончится?
- Ты можешь мне помочь, Джейсон. Я для того и прошу тебя взяться за эту работу, чтобы уменьшить риск.
- У меня будет слишком мало информации… Что я смогу сделать для тебя с этими крохами?
- Я рассчитываю на тебя.
Джейсон покачал головой:
- Лучший совет, который я могу тебе дать: завяжи с этим раз и навсегда.
- Я… Я должен продолжать.
Джейсон внимательно посмотрел на Дэниела. Зачем он делает это? Зачем так рискует? Ему нравится ощущение опасности, холодок по коже?
- Я делаю это не просто так. Я не могу сказать, что это чистой воды месть, я не одержим желанием уничтожить и покарать. Я считаю, что это мой долг перед братом. Он погиб во время теракта, просто оказался в неподходящем месте в неподходящее время.
- Я не знал, - очень тихо сказал Джейсон.
Дэниел говорил это с таким спокойным лицом, словно бы вся печаль и горе уже давно прошли.
- Мне было легче смириться с самой его смертью, чем с тем фактом, как глупа, бессмысленна, нелепа она была. Какие-то безумные идеи, к которым он не имел никакого отношения. Самое обидное, что мы с ним тогда были в ссоре, не разговаривали больше полугода, кроме как по работе. И это тоже – такая глупая история…
- Дэниел, если ты не хочешь это вспоминать…
- Ты должен знать, чтобы понять меня. Они отняли у меня брата, с которым я так и не успел помириться. Он так и не простил меня. Он двое суток пробыл в госпитале, не приходя в сознание, и я молился, что если ему всё равно суждено умереть, то пусть бы он и не приходил в себя, потому что то, что с ним стало… То, что от него осталось… Лучше бы ему не знать и не понимать этого. Он злился на меня, считал, что я сломал его жизнь. Через год или два он понял бы, каким глупым мальчишкой был, но ему не дали этих двух лет. Вот что обидно. Я был виноват перед ним, но не в том, в чём он винил меня, а совсем в другом: я познакомил его с этой Инес, будь она неладна. Я первым увлёкся ею. Она была балериной, возможно, до сих пор танцует где-то, я не интересовался. Очень своеобразная внешность, пластика. Толком и не помню, где я с ней познакомился. Я начал за ней ухаживать. Она вроде бы была не против, но близко к себе не подпускала. Я собрался ехать к ней в Монте-Карло - она хотела поступить там в труппу, - и как-то так получилось, что Роберт увязался за мной. Она ему тоже очень понравилась, а он - ей. У неё было много причин предпочесть его: он был моложе, красивее и, в отличие от меня, не был женат. Видимо, я не так уж сильно был увлечён Инес, потому что эта ситуация меня совершенно не задела. Я выбросил её из головы. Забыл. У меня не было времени думать ещё и о том, с кем спит Роберт, и первой моё внимание на их отношения обратила Камилла. Она намекнула, что всё это слишком серьёзно. Никто не возражал против того, что Роберт с ней спал, но он влюбился, чуть ли не жениться собирался. Разумеется, это было недопустимо. И я бы мог смириться с тем фактом, что она не из нашего круга, если бы она вела или хотя бы стремилась вести себя достойно и сдержанно. Её манера одеваться… То, как она вела себя и разговаривала… Круг её интересов… Её прошлая репутация… В общем, она годилась только для постели. Я не понимал, почему Роберт, такой умный, рассудительный, этого не видел. Они пробыли вместе почти год, а потом проблема решилась сама собой. Инес ушла от него. Сама. К какому-то богатому русскому. Брат пытался вернуть её, звонил, уговаривал. А она честно призналась, что бросила его из-за денег. Русский был богат, не считал денег совершенно и обещал устроить её карьеру. Ей нужна была его протекция, вот и всё.
- Но твой брат, он ведь тоже не нищим был.
- Он вступал в свою долю наследства только по достижении двадцати восьми лет. До этого ему было назначено относительно скромное содержание. Так принято в нашей семье. Естественно, он работал и получал зарплату, и я оплачивал многие его расходы, хотя и не обязан был. Но по сравнению с русским олигархом Роберт сильно проигрывал. Он начал просить у меня денег – на то, чтобы вернуть её, как бы перекупить. Он хотел продемонстрировать ей, что ничем не уступает русскому. Это был верх идиотизма. Предлагать шлюхе, которая тебя бросила, деньги, чтобы она вернулась обратно. Разумеется, я ему отказал, сказал, что если он не оставит своих бредовых идей, я, наоборот, урежу ему содержание. Мы поссорились. Очень сильно. И так и не помирились. Он был просто в отчаянии. А я считал, что защищаю его, помогаю ему, не даю разрушить свою жизнь.
- Но ты ведь был прав, - сказал Джейсон. – Даже если бы ты помог ему и она вернулась, во что я слабо верю, где гарантия, что она не ушла бы к кому-то другому, кто ещё богаче.
- Да, я был прав. Но из-за этого последние месяцы его жизни были несчастными. Он так и не забыл её.
- Дэниел, он был несчастен не из-за тебя, а из-за того, что ушла Инес.
- Я очень любил его. Он был самым близким мне человеком. Гораздо ближе, чем отец или мать. И мы рассорились из-за какой-то продажной бабёнки, а потом… потом его не стало.
Дэниел помолчал, открыл ноутбук и сказал:
- Джейсон, мне, правда, надо работать. Ложись спать, если хочешь.
- Можно я останусь тут с тобой?
Дэниел внимательно посмотрел на него и ответил:
- Конечно, можно.

Дата добавления: 2015-09-05