Апрель 1982

Тэйлор шла в Женское общежитие, понимая, что это почти последний раз, когда она пересекает этот порог как студент. Она уже начала обратный отсчет до того времени, когда она останется одна, без Тори. Девушки старались не говорить об этом, но последний семестр Тэйлор был на исходе, до выпуска оставался месяц, и она уже получила стипендию, чтобы продолжить обучение в Беркли. Для художницы было тяжело опять возвращаться в Калифорнию. Она знала, что без Тори опять замкнется в себе. Что никому не позволит увидеть ее душу, глубоко запрятанную внутри.

Она пыталась убедить себя, что так и должно быть. Тори говорила, что без причины ничего не происходит. Маленькая писательница пыталась объяснить своей подруге, что в мире все подчинено балансу и гармонии, темному и светлому, пожилому и юному. Тэйлор несколько месяцев наблюдала, как Тори каждое утро занимается Тай Чи, Не выдержав, она попросила научить ее. Она позволила Тори показать себе расслабляющие движения, казалось, ее жизнь начала вращаться вокруг какой-то новой оси. Тори использовала движения, чтобы отстраниться от всего, что помешало бы ей понять свои мысли и чувства, она исследовала их и высвобождала.

Тэйлор ежедневно повторяла себе слова Тори: ничего не происходит без причины. Ей нужно было принять важное решение. И ответ должен быть готов к концу этой недели. Она могла остаться в Мэйне и принять предложение работать у «Даймонд и Ален», в фирме, которая обещала ей золотые горы, если она станет их арт-директором. Предложение было заманчивым и многообещающим, особенно для специалиста без опыта работы. К тому же это позволяло ей получить квартиру, о которой она так мечтала. Больше того, это давало возможность не расставаться с Тори. Тэйлор даже думала, что Тори может переехать из общежития и разделить с ней эту квартиру.

И был второй вариант. Оплаченное обучение на бакалавра, ради получения которого она училась здесь три года. Но для этого нужно было ехать в Калифорнию. Единственное, что могло заставить наплевать ее на три года усердной работы, была Тори. Последний месяц Тэйлор только об этом и думала.

Тори больше не виделась со Стивеном и Тэйлор начала волноваться, что слишком много занимает места в жизни Тори. Казалось, Тори больше не обращает внимание на симпатичного молодого человека. Она не испытывала прежнего волнения, когда говорила о нем. Последние две недели Тори пыталась держать себя в руках и не плакать.

Тэйлор знала, что была очень дорога для Тори, но понимала, что больше нежной дружбы Тори ей не предложит. Поэтому Тэйлор приняла решение, которое разбивало ей сердце. Она решила уехать и позволить Тори строить свою жизнь независимо от нее. Может быть, тогда она возобновит свои отношения со Стивеном. В пятницу Тэйлор отказала «Даймонд и Ален».

Тэйлор поднялась на третий этаж, и увидела подругу Тори, Элли. Она плакала.

– Эй, с тобой все в порядке? – ласково спросила Тэйлор.

– Тэйлор, ты не видела Тори, я не знаю, сообщили ли ей, – тревожно спросила Элли.

– Что сообщили?

– Стивен… Стивен Тонли погиб. Недалеко от Бангора на 95 шоссе. Его сбил грузовик, когда он ехал на мотоцикле.

Тэйлор уронила куртку, которую несла на плече и направилась к двери. Она понятия не имела, знает ли Тори о несчастном случае. Но хотела, чтобы Тори узнала об этом от нее, а не от кого-то другого.

Тэйлор догадывалась, где могла быть Тори. В хорошую погоду она часто сидела на скамейке в парке, позади здания Научного факультета и учила лекции. Студенты обустроили себе там маленькое озеро в качестве модуляции уменьшенной экосистемы. Об этом месте мало кто знал, поэтому там было тихо и спокойно.

Когда Тэйлор приблизилась к пруду, то услышала плач Тори. Тэйлор почувствовала боль подруги. Она тихо подошла к ней. Когда Тори подняла глаза и сквозь слезы увидела лицо Тэйлор, ее рыдания еще больше усилились. Тэйлор нежно обняла девушку и тихо зашептала ей успокаивающие слова.

Полчаса спустя, они так и не смогли поговорить. Когда Тори пыталась рассказать о своих чувствах, она каждый раз сбивалась и плакала еще сильнее.

– Мне очень жаль, Тори. Я не думала, что Стивен так дорог тебе. Я, наверное, не понимала, что ты все еще любишь его, – сказала Тэйлор.

Тори достала из кармана платок и попыталась успокоиться. Она промакивала глаза, а из них снова катились слезы.

– Мне очень жаль, что это произошло с ним. Но я не была влюблена в него. О, Тэйлор… я беременна.

Тэйлор остолбенела, ей хотелось верить, что она ослышалась.

– Я тебе, наверное, противна, да? – неправильно поняла Тори молчание подруги и опять зарыдала.

Тэйлор опустилась на колени перед своей маленькой подругой и взяла ее ладони в свои.

– Тори, ты не можешь так думать. Девочка моя, ты же знаешь, я люблю тебя… Ты никогда не будешь мне противна, – темноволосая женщина протянула руку и ласково погладила щеку девушки Соленая слеза капнула ей на ладонь.

– Дорогая, ты уверена… Стивен знал?

Тори покачала головой.

– Нет, я только этим утром ходила к врачу. Тэйлор, что же мне теперь делать? – спросила она, опять начиная плакать.

Тэйлор присела рядом с Тори и обвила руку вокруг талии девушки.

– Что ты ХОЧЕШЬ делать? – спросила Тэйлор, ласково поглаживая ее волосы и плечи.

– Я не знаю куда податься… если я беременна, я потеряю стипендию. Я звонила маме сегодня утром, она хочет видеть меня дома только в том случае, если я сделаю аборт. А я не могу сделать этого… Просто не могу. И не знаю, что будет дальше… – Тэйлор благодарила бога, что сейчас мать Тори не стоит пред ней. Тэйлор вытрясла бы из нее всю душу.

Тэйлор нежно укачивала девушку.

– Тшшш, все будет хорошо, коротышка, – Тэйлор старалась облегчить страдания подруги. Она нежно целовала ее в голову, в щеки, и, наконец, мягко поцеловала в губы. В поцелуе не было ничего эротического, просто это был единственный способ, который знала Тэйлор, чтобы показать, как сильно она любит Тори.

Это сработало, Тори откинула голову на плечо Тэйлор. Ее напряженные мышцы расслабились. Она больше ни о чем не могла думать, а просто принимала нежность, которую дарила ей Тэйлор. Постепенно слезы высохли.

– Ты знаешь, вообще-то у меня уже имеется отличный способ решения всех твоих проблем, я просто не могла вставить ни слова, – шутливо проговорила Тэйлор.

Тори шмыгнула носом и посмотрела на подругу.

– Я уже решила принять предложение «Даймонд и Ален», так что я остаюсь в Мэйне, избавиться от меня тебе не удастся, – она изогнула одну бровь. – У нас все замечательно устроится. Мы снимем квартиру недалеко отсюда, и ты сможешь посещать лекции. А после рождения ребенка, ты сможешь брать уроки по вечерам, пока я буду сидеть с малышом, – Тэйлор гордо улыбнулась, рассказав о только что придуманном плане.

– Длинная, если я буду продолжать учиться здесь, то меня лишат стипендии. А я не думаю, что смогу найти такую работу, чтобы хватало средств нам с малышом и параллельно учиться, – ответила Тори.

– Работать? Нет, Тори, ты не будешь работать. Я буду получать достаточно, чтобы хватало нам троим.

– Тэйлор, я не могу позволить тебе так поступить, – Тори потеряла дар речи от жертвы, которую собиралась принести для нее Тэйлор. – Это будет неправильно, – мягко добавила она.

– Да, а будет правильно, что я уеду в другой конец страны, в то время как моя лучшая подруга не имеет ни гроша в кармане, ждет ребенка и скоро станет бездомной… так что ли? – нежно спросила Тэйлор.

– Тори, эти люди собираются платить мне неприлично огромную сумму, даже несмотря на то, что мне всего двадцать три года и я только что окончила колледж. Я думаю, нам стоит воспользоваться таким шансом. В конце концов, сколько денег я буду тратить на выпивку, наркотики и женщин? – Тэйлор перехватила взгляд подруги. – Я пошутила, – добавила она. – Пожалуйста, Тори, позволь мне сделать это для тебя. Я не хочу потерять тебя. Я не готова к этому, – призналась Тэйлор.

– А ты умеешь менять пеленки? – наконец спросила Тори с улыбкой.

– Я быстро учусь, – усмехнулась Тэйлор.

– Спасибо, длинная… Я люблю тебя, – сказала Тори обвивая руки вокруг шеи Тэйлор.

Разомкнув объятие, Тэйлор поцеловала девушку в макушку.

– Я тоже люблю тебя, коротышка. Помни, если когда-нибудь что-нибудь тебе будет нужно, только скажи, я всегда приду на помощь, – ответила Тэйлор.

Наши дни…

Тори подтянула ближе записную книжку, надевая очки, чтобы лучше разглядеть собственный мелкий почерк. «Господи, надеюсь ее нет дома, и я смогу просто оставить для нее сообщение, чтобы она перезвонила мне. Удивительно, у меня даже ладони запотели».

Писательница набрала номер на телефоне и откинулась на спинку кровати. Прошло четырнадцать лет с тех пор, когда она последний раз слышала ее голос. Они всегда присылали подарки друг другу на Рождество и Дни Рождения, присылали несколько раз в год открытки, а с появлением электронной почты писали письма по крайней мере раз в месяц. Они никогда не виделись и не звонили друг другу. Обе думали, что это не безопасно для них и у каждой женщины были на то свои причины. Однако теперь Тори пришлось забыть свою гордость и засунуть подальше свои чувства. Так же, как много лет назад, ее подруга готова была сделать для нее все, что угодно; теперь Тори готова была вынести ради дочери любое горе и унижение. «Господи, я всегда хотела, чтобы она была счастлива, но надеюсь, что сейчас у нее никого нет. Это было бы слишком тяжело».

Тори прижала к уху трубку телефона и затаила дыхание, послышались длинные гудки.

Тэйлор была вся в пыли, которая вылетала из-под работающего электрического резака. Ее смоляные волосы были перехвачены сзади шнурком, а большую часть лица закрывала фильтрующая маска, пока она работала. За звуком оборудования она почти пропустила звонок телефона. Услышала его по чистой случайности, как будто бы вырвавшись из вакуума громкого звука.

Заворчав, она сняла маску и потянулась к телефону, стоявшему на табуретке в углу студии. Она была уверена, что это Саманта. Владелица галереи всегда дергалась перед большим показом.

– Да, – гаркнула она в трубку.

– Приятно слышать, что твоя приятная манера разговаривать по телефону не изменилась, длинная.

Тэйлор остолбенела посреди студии, выронив маску из руки. Голос на том конце телефона не мог быть реальностью. Но только единственная женщина в мире называла ее этим прозвищем.

– Тэйлор, ты меня слышишь? – спросила Тори.

О, да, она действительно слышала этот голос. Ни один человек не произносил ее имя так, как это делала ее давняя подруга.

– Тори? – кровь с бешенной скоростью начала циркулировать по ее телу. Ее начало подташнивать и спина сразу покрылась потом. Она тяжело опустилась на табурет.

– У тебя все нормально… а у Джес… – вдруг встревожилась художница.

– У нас все хорошо… более или менее, – ответила Тори, не зная с чего начать. Тэйлор догадывалась, что у Тори были некоторые проблемы с дочерью, но не знала какие именно.

– Длинная, мне нужна… – Тори подняла глаза к потолку, чтобы слезы, заполнившие глаза не упали, но она редко могла их сдержать, даже когда делала отчаянное усилие.

– Что случилось, милая? – спросила Тэйлор. Как будто и не было этих четырнадцати лет. Ей показалось, что она опять сидит на полу в их общей комнате.

Услышав снова голос подруги и ее ласковое обращение, Тори заплакала.

– Я хочу попросить тебя об огромном одолжении, – произнесла Тори.

– Ответ – да, – ответила Тэйлор.

– Ты даже не знаешь, о чем я хочу просить тебя, – Тори улыбнулась сквозь слезы.

Тэйлор усмехнулась телефонной трубке.

– Ты же знаешь, что это не важно. Что такое? Ты не можешь оплатить долг? Ответ – да. Тебе нужна почка? Ответ – да. Ты хочешь…

– Я хочу, чтобы ты приютила мою дочь на полгода, – перебила Тори.

– Ты уверена, что тебе не нужна почка? – подразнила Тэйлор.

Тори засмеялась. «Господи, прошло столько времени с тех пор, когда кто-нибудь заставлял меня вот так смеяться», – подумала Тори.

– Рассказывай, коротышка. Что у вас там произошло? – беспокойно спросила Тэйлор.

Это было прозвище, которым, кроме Тэйлор, больше никто не называл ее. Услышав его вновь из уст подруги, она не смогла сдержать всего, что накопилось в ее сердце. Тори рассказала о последних годах, наполненных гневом, болью и бессилием, от того, что она не может изменить того, что уже сделано, не ухудшив все еще больше.

Три часа спустя, они все еще разговаривали. Тэйлор теперь сидела в высоком кожаном кресле за столом у себя в офисе. Тонким пальцем она передвигала на деревянной поверхности стола миниатюрную модель самолета, слушая и плача вместе со старой подругой. Тэйлор знала, что ситуация была гораздо хуже, чем пыталась показать Тори. Тори никогда не позвонила бы, если бы Тэйлор не была ее последней надеждой.

Это было неписанное соглашение, которое они заключили. Любовь Тэйлор к этой женщине со временем не уменьшилась. Точнее Тори постоянно была в мыслях Тэйлор. Когда они расстались, Тэйлор знала, что единственный способ дать Тори полноценно жить, это не позволять ей видеть или даже слышать себя. После расставания, ее потребность в Тори стала такой сильной, что женщина часами сидела с телефонной трубкой в руках желая набрать ее номер, чтобы просто услышать любимый голос. Иногда она наблюдала за Тори издалека, скрываясь от ее глаз. Постепенно она отдаляла себя от той, которую так неистово желала, не надеясь обладать.

Если Тори просила о помощи, кого бы то ни было, то ситуация действительно была отчаянная. Тэйлор знала только одну женщину, которая была бы так горда и упорна как она сама. И эта женщина была сейчас на другом конце телефонного провода.

Наконец, Тори описала Тэйлор последние ужасные несколько дней. Слезы опять полились из ее глаз, когда она рассказала, как ударила Джей Ти по лицу. Тэйлор нахмурилась, сжимая и разжимая кулаки. Как бы она хотела обнять маленькую женщину, сделать так, чтобы все было хорошо, как она пыталась много лет назад.

Она призналась, что Джей Ти ударила ее.

– ЧТО она сделала? – голос Тэйлор стал ниже, в нем появились ледяные нотки.

– Все в порядке. Это кажется хуже, чем есть на самом деле, – произнесла Тори, повторяя слова, сказанные Джессике.

– Я сейчас же вылетаю ближайшим рейсом до Чикаго!

– Нет, Тэйлор, я не думаю, что это поможет. Одна из проблем в том, что друзья Джес живут здесь. Она не может не общаться с ними, а когда она с ними, то не может ни в чем отказать.

– А какая вторая проблема? – спросила Тэйлор.

– Я думаю, что вторая проблема заключается во мне, – грустно ответила Тори.

– Тори, не говори так. Ты прекрасная мать. И всегда ей была, – сказала Тэйлор не терпящим возражений тоном.

– Ты не видела меня в последнее время, – Тори опять начала плакать. – Ради бога, я же УДАРИЛА ее!

– Ну да, понятно, – усмехнулась Тэйлор, – Звучит так, как будто ей нужно надрать задницу, – Тэйлор откинулась в кресло, представляя, как это должно выглядеть.- Ты же понимаешь, что я имею в виду. Я не уверена, что смогу сделать лучше. Она может завести меня слишком далеко, ты меня хорошо знаешь, знаешь, что я с ней сделаю, если она попытается ударить МЕНЯ. Я знаю, что у нее серьезные проблемы, которые требуют решения, но это выглядит так, как будто ей нужно исправить походку.

– Я знаю, – грустно сказала Тори. – Господи, длинная, я не знаю, правильно ли я поступаю или нет, но ты же знаешь, как я ненавижу просить кого-то о помощи. Я просто понимаю, что у меня нет выбора. Джей Ти знает, что здесь ее ждут одни неприятности… в том числе и со мной. Я думаю, мы с ней обе знаем, что я не смогу ее контролировать. Я надеялась, что в новой обстановке, с кем-то другим, не со мной… Я просто подумала, что ты лучше всех сможешь помочь мне с этим справиться.

После этих слов Тори опять расплакалась. Тэйлор дала ей несколько минут, чтобы выплакаться, а заодно сама попыталась привести собственные чувства в порядок. Она всегда считала Джей Ти и своей дочерью. Когда она прощалась с двухлетней малышкой, ей было так тяжело, как еще никогда не было. Теперь ей предстояло увидеть уже взрослую Джес.

– Не плач, милая. Мы справимся с этим, – сказала Тэйлор, и обеим женщинам показалось, что они вернулись на ту скамейку возле пруда тем теплым апрельским днем. Руки Тэйлор нежно обнимали маленькую женщину, обещая, что все уладится.

Дата добавления: 2015-09-02