Глава 12: В них, но не во мне. Я услышал, что часть отпускаБрендон провел с Одри и Боуи

Я услышал, что часть отпускаБрендон провел с Одри и Боуи. Я не интересовался, чем он занимался в это время, но я уж точно не мог представить его в тех тусовках, где бывал и я. Естественно, Дэвид отправился в сторону Сан-Франциско. Он же заявил в каком-то интервью в прошлом году, что он был би, не так ли? Я помнил ту поднявшуюся шумиху. Она до сих пор не прошла, и добропорядочные американские родители говорили своим детям не слушать их музыку. А у Дэвида были на это яйца. Это могло бы разрушить его карьеру, если бы он не был так талантлив.

Но это разрушило бы The Followers, окажись один из нас геем, и просочись наружу хоть слово. Внезапно все тексты стала бы не просто текстами, и слушатели стали бы искать в них гейский подтекст, родители стали бы запрещать детям ходить на наши выступления, верующие начали бы устаивать бойкоты с полными ненависти лозунгами о том, что мы развращаем Америку. Все, что мы делали, было бы связано с тем лизавшим член участником группы.

К счастью, никто из нас не был геем.

Учитывая то, что Брендон вдруг стал тусить с всемирными рок-звездами, можно было бы подумать, что он вернется и станет хвастать этим передо мной. Но он не хвастал. Я не знал, что делать с его резким, но грустным "Умер близкий мне человек". Как я мог сказать "Мне жаль", если я даже не знал, кто это был. И он точно не сказал бы мне, если бы я спросил.

Я не мог уснуть, поэтому просто стал слушать гудение автобуса и пялиться в потолок. Я слышал голоса, значит, не все еще легли спать. Зак вел автобус в Новый Орлеан, а Брендон исчез в своей полке еще до того, как автобус тронулся, поэтому я знал, что он находится сейчас прямо за моей дверью. Кто-то умер. Вот почему он опоздал. Вот почему он расстроен. Не из-за меня. Не из-за того, что между нами произошло.

Может, это был его бывший парень. Он никогда не говорил о своих прошлых отношениях, но они же должны были у него быть, если только это все не было случайным сексом. Интересно, Дэвид трахал его? Надеюсь, нет. Жена Дэвида, я слышал, недавно прилетела к нему, так что он, скорее всего, сейчас изображал из себя примерного мужа. Может, это бабушка Брендона, но смерть пожилых людей не неожиданность. А Брендон ну никак не выглядел спокойно.

И тогда я услышаз звук откидывающейся занавески в отделе с полками, сопровождающийся мягким стуком приземлившихся на пол ступней. Шаги отдалялись в другую стонону, но я был совершенно уверен, что это был Брендон. Я наощупь дотянулся до наручных часов, брошенных поверх кучи одежды - в автобусе было адски жарко, поэтому спать можно было только голышом. В темноте я не видел, который час, но должна была быть уже середина ночи. Брендон тоже не мог уснуть.

Я откинул с себя простыни, нащупал на полу джинсы и накинул их. Бормочущие голоса и смех просачивались сквозь мою дверь - вроде это были Спенсер и Брент. Я услышал возбужденный голос. Джо. Трое моих согруппников веселились без меня. У меня не было никакого желания к ним присоединяться.

Вместо этого я почесал затылок и стал ждать намеков на появление громких звуков, когда снова откроется дверь в отсек с полками, их голоса станут громче, и послышатся тихие шаги в моей двери.

Я пялился в пол, ладони потели.

Брендон не залезал на полку. Он стоял с другой стороны двери.

Я представил, как он поднял руку, чтобы постучать по деревянной поверхности двери. Мой взгляд метнулся к стене, к которой он когда-то прижимал меня, перед тем как опуститься на колени.

Я забыл, что он делал комнату горячее. А ведь его здесь даже не было.

Вот почему я не хотел возвращаться в тур.

Мои пальцы обвились вокруг дверной ручки, готовые открыть дверь, когда он постучит. Я прислушивался так внимательно, что услышал бы, как падает иголка. Никто бы не заметил, что он пришел сюда. Мы могли бы быть осторожными.

Раздался какой-то звук, и я вздрогнул, дыхание сбилось.

Я услышал, как задвинулась занавеска. Брендон забрался обратно на полку.

Мои пальцы безжизненно отпустили ручку двери.

* * *

На следующий день Брендону не стало лучше. Он выглядел уставшим, смущенным и грустным, со скрещенными ногами раскладывая пасьянс на полу, карты лежали перед ним. Я рисовал его в своем блокноте. Жесткие линии, перечеркнутые варианты, потому что он постоянно двигался. Хотя я все равно был никудышный художник.

В турах всегда приходится долго ждать. Пит изо всех сил старался развлекать нас, удостоверяясь, чтобы поблизости всегда был телевизор, котрый мы могли бы посмотреть, или гитара, чтобы поиграть, или вечеринка, которую мы погли бы посетить (хоть нам и не разрешалось слишком тусить). Но, несмотря на все попытки нашего менеджера, нам все равно приходилось болтаться без дела, ждать саундчек, ждать выступление. Обычно Брендон находил гитару и играл свои любимые песни. Он был чертовски талантлив. Он мог послушать радио, услышать песню один раз и потом сыграть ее на гитаре или на пианино. Я так не мог. Если он не играл, от отмачивал шутки или выпивал с Уильямом. Я никогда не видел раньше, чтобы он раскладывал пасьянс.

Я бросил пытаться нарисовать его, закрывая блокнот и убирая его в задний карман. За кулисами было много народу, наша группа общалась с обожателями Джо, которые собрались снаружи гримерки. Этот человек всегда умудрялся собрать толпу. Нет, это не он находил толпу - он активно ее искал. Ему было нужно, чтобы другим было хорошо рядом с ним. Если бы он закрылся один в комнате хотя бы на час, он, скорее всего, сошел бы с ума. Ни Брендон, ни я не принимали в этом участия.

Я подошел к нашему технику и плюхнулся напротив него и скрестил ноги. Бетон был холодным под моей задницей. Брендон оторвал взгляд от своих карт, и поднял бровь, глядя на меня.

- Давай проверим, научился ли ты уже покеру, - сказал я и испортил его игру, собрав карты и перемешивая их.

- Я же почти выиграл эту игру.

- Я в этом уверен, - сказал я, закатив глаза. Он только вздохнул. А где циничный ответ? Где ехидное замечание? - Открытый покер? - предложил я, а он безразлично пожал плечами. - Мы будем играть на сигареты. - Они все равно всегда у меня кончались, и он снова пожал плечами. Я раздал карты, и мы молча начали играть.

Я знал, что мне стоит волноваться о слухах про европейский тур. Думаю, Пит избегал меня целый день, зная, что я сломаю ему шею, если обнаружу хоть какую-то правду в этих слухах. Но сейчас всем, о чем я мог думать, был сидевший передо мной мужчина.

Я услышал, как кто-то произнес мое имя, и посмотрел на парней, которые сидели на ящиках от усилителей и прочего оборудования с бутылками в руках и которые свистели симпатичной уборщице каждый раз, когда она проходила мимо. Мне совсем не хотелось пить.

В нашу сторону посмотрела молодая женщина, ее длинные волосы доходили ей до талии, а Джо положил руку ей на плечо и сказал:

- Райа не хочет быть в этой компании. - Он сказал это достаточно громко, чтобы я услышал. Придурок.

- Я слышала, - грустно сказала фанатка, пристально глядя на меня, а я отвел взгляд и снова сосредоточился на игре. Тперь у меня была такая репутация: загадочный отшельник. Каким-то образом это заставило фанатов стать еще более сумасшедшими, а фанаток - еще более доступными. Будто они могли как-то очаровать меня, один раз посмотреть на меня и понять. Я предпочитал думать, что все же не был таким открытым.

Брендон все так же был плох в покере. Он проиграл мне три пачки, когда я наконец сказал:

- Так кто это был? - Он продолжал смотреть на карты между нами. - Кто умер?

Он почесал лоб, переводя взгляд со своей руки на карты на полу.

- Мой брат. Эй, а фул-хаус лучше чем четыре карты одной масти?

Я молча смотрел на него.

-Нет.

Он ничего не сказал. Я жевал нижнюю губу, мы все еще держали наши карты, но я сомневался, что он обращал на них внимание. Он смотрел в пустоту. Я не знал, что сказать, потому что понятия не имел, кто это был, и не знал, что сказать, когда узнал. У меня не было брата. Я надеялся, что это был его дед, например, или его мать, потому что моя меня бросила. Но я дважды встречал своих сводных, я не рос с ними, поэтому я не знал, каково это - потерять брата.

Хотя вообще-то знал. Но Спенсер был жив, так что я подумал, что Брендон не сможет понять, как это соотносилось.

- Хочешь поговорить об этом?

Он криво улыбнулся:

- Не особо.

- Думал, ты не общаешься с семьей.

Брендон вытер нос.

- Не общаюсь. Мне действительно стоит перестать играть, пока я не проиграл тебе десять пачек.

- Неважно, - сказал я ему, быстро поднимаясь, когда он встал. Он не смотрел мне в глаза. - Он был болен?

- Мэтт? Нет. Я не... Он чинил крышу и упал. Вот что я слышал. Не повезло, правда? - спросил он слишком нейтральным голоссом, чтобы скрыть тот факт, что он пытается сделать вид, что ему все равно. Он был чертовски напуган.

- Пойдем, - тихо сказал я, может быть даже умоляя, в чем я все равно бы никогда не признался.

Мы пошли в гримерку, и я взял бутылку пива которую предлагал мне по пути Энди. Я надеялся, что это было не очень подозрительно, что я вот так проводил время с Брендоном. Но я не проводил время с этим геем. Я не проводил время с НИМИ.

Гримерка была пуста, хотя из туалета доносились звуки, будто Брент там кого-то трахал. Интересно, что бы сказала на это Жак, думала ли она, что Брент был ей верен. Бедная Жак. Она была из тех девушек, которую трахали все, но ни один не отказался бы сходить от нее налево. Мы просто каким-то образом всегда знали, что она уйдет, и, уходя, собрав шмотки, она не возьмет ни одного из нас с собой. Мне это было по фигу. Насчет Брента я сомневался.

Мы с Брендоном тихо сидели в гримерке, на разных диванах. Мы наклонялись над кофейным столиком, передавая друг другу косяк. Я не стал расспрашивать о смерти его брата, но и не оставил его одного. По фиг. Он мог впитать немного моей силы, но это, скорее всего, не успокаивало, потому что близился момент выхода на сцену, и я чувствовал себя все более беспокойно.

Брендон продолжал смотреть куда-то вдаль, даже не отреагировав, когда из туалета вышли Брент и брюнетка, которая еле шла. Девственница. Ну, уже не девственница. Ее зрачки были расширенны. Сколько ей было? Шестнадцать? А Бренту сколько? Двадцать три?

- Пойдем поговорим с Питом, - сказал Брент, и она пошла за ним, стараясь идти не качаясь, но не смогла то ли от продолжительного оргазма, что вряд ли, то ли от того, что ее столько раз протаранил толстый член. Она умудрилась проложить к двери подобие прямой линии, и это был последний раз, когда мы ее видели. "Поговирить с Питом" - это был уникальный код фразы "Пит, я закончил с этой, избавься от нее". И Пит всегда избавлялся. Он был не так уж плох в том, что делал, серьезно.

Остальная группа присоединилась к нам в гримерке, как только группа разогрева вышла на сцену. Пришли и все те халявщики, и Брент уже направился к очередной девчонке. Раньше я делал то же самое, но новизна этого исчерпала себя еще три года назад.

Пит толкал подбадривающую речь о том, как все будет хорошо и как мы зажжем. Брендон ушел в себя, поджав под себя колени на диване. Он выглядел таким малюсеньким.

- Выступать не так уж плохо, не так ли? - неуверенно спросил Пит. - Вы были рождены для этого. Я думаю, мы даже могли бы повыступать еще немного в этом году. - Возможно, он думал, что был спокоен, но это было не так. Совершенно.

Джо и Брент задумчиво закивали, Спенсер размышлял, а я сел прямее.

- Это касается европейского тура?

Глаза Джо округлились:

- Мы едем в Европу? Круто! Когда уезжаем?

- Крутяк! - с энтузиазмом воскликнул Брент, поднимая бутылку пива. Фанаты, девчонки и техники закричали "Ура!", оживленно хлопая в ладоши. Мгновенно воцарилось возбуждение. В них, но не во мне. Девушка в расшитых цветочками джинсах и розовом бикини-топе обняла Джо, длинные светлые волосы рассыпались по ее голой спине. Думаю, это была постоянная подстилка Джо в этом городе.

- Я соскучился по Лондону! - с широкой улыбкой сказал Джо, и это было все. Хватит.

Я вскочил и рявкнул:

- Мы не едем в еб*ную Европу!

Все тут же притихли, глядя на меня широкими глазами. Возбужденный гул исчез. У нас был план: провести лето в дороге и отдыхать весь оставшийся год.

Пит прокашлялся.

- Все вон, кроме группы! - Он захлопал в ладоши. - Быстро!

Я смотрел, как поднимается с дивана Брендон, его чувственные карие глаза на секунду встретились с моими, но он быстро отвел глаза, направляясь к двери с поникшими плечами.

Как только вышли все, кроме нас пятерых, и за Заком закрылась дверь, Пит жестом заставил нас сесть. Брент сел рядом со мной, Джо и Спенсер - на диване напротив. Пит положил руки на колени. На нем были огромные солнечные очки с коричневыми линзами, но мы же были в помещении, ради Бога! Я знал, что он хотел поставить стену между собой и моим гневом.

- Европа. Мысли? Вопросы? Давайте поговорим, - сказал Пит с вызывающей доверие улыбкой. Он думал, что все можно решить словами.

- Не знаю, чувак..., - неуверенно начал Спенсер после долгого молчания. У него была новорожденная дочка, да, но он протестовал не так сильно, как я ожидал. Плечи Джо были напряжены, и он со злостью смотрел на меня.

- Послушай, - сказал Пит, успокаивающе прижимая руки к своей груди. Потом последовала длинная речь, которую он, несомненно, готовил, и в которой он сказал нам, как много денег мы сможем там заработать. Деньги. С каких это пор все стало сводиться к этому? Пит обещал нам королевское обращение, визжащих фанатов, французских фанаток, престиж, славу, Европу... Прощайте, Соединенные-долбанные-Штаты, мы едем за океан.

Мы были там раньше, и я не понял, из-за чего была вся шумиха.

- Я поговорил со звукозаписывающей компанией, и мы подумали об этом. Двухмесячный тур, начнется в октябре и до самого декабря. Вы вернетесь к рождеству. Пятьдесят выступлений или около того, расписание немного жестче этого. Подумайте об опыте. А также мы подумали о том, чтобы записать несколько выступлений и запустить их в эфир. Ну как? Звучит здорово, не правда ли? Молодежь это проглотит с потрохами!

Вот оно: мои страхи сбылись. Компания звукозаписи хочет, чтобы мы покорили Европу.

- Нет, - прошипел я, мотая головой.

- Рай, послушай меня! Это.....

- НЕТ! - рявкнул я громко, зло глядя на своих коллег и менеджера. - Этого нет в контракте!

Улыбка Пита немного погасла:

- Нет. Этого нет.

- Тогда ничего я на хрен делать не буду, - заявил я просто и пожал плечами. Брент окинул меня убийственным взглядом. Ох, он так хочет поехать в Европу, не так ли? Думает, это произведет впечатление на Жак? Она была в Париже этим летом. Она сама видела весь мир. Бренту придется сделать намного больше, чем просто тур по Европе, чтобы впечатлить ее. Для начала ему надо стать мной.

- В этой группе нет диктаторства, - огрызнулся Джо, - и я хочу поехать в Европу.

- Я тоже, - заявил Брент.

Я потрясенно смотрел на них. Я был фронтменом, я писал тексты, я был вокалистом. В статье за проглый месяц написали "Райан Росс и The Followers, от чего взбесился Джо, но в этом был смысл. Если я не поеду в Европу, не поедет никто.

Спенсер выглядел задумчивым, опустив взгляд в пол.

- Был бы хороший опыт для нас, - пробормотал он.

- Что? - выплюнул я. Спенсер тоже хотел поехать в Европу? А как же Хэйли и Сьюзи?

Впервые за све время с самого Мемфиса я понял, что Спенсер был немного не в духе. Это было не так очевидно, как с Брендоном, который выглядел так, будто его затащили в ад с этими его мертвыми глазами и бледной внешностью. Спенсер же выглядел как и раньше: его борода была немного длинее, но волосы были немного короче. Его всегда стригла Хэйли, и видимо, стригла до сих пор. Но когда я застукал его в доме Смитов в Цинциннати, Спенсре был так чертовски горд. Он выглядел таким счастливым, каким я никогда его не видел, когда у него было что-то, что ни я, ни группа ему предложить не могли.

Я знал Спенсера слишком долго, чтобы суиеть уловить то, как он сжимал барабанные палочки в левой руке: неуверенно и слишком сильно, а не с той простой смелостью. Но если он хотел поехать в Европу, то он был неуверен не в группе. Я знаю, когда видел, как он так же нервно сжимал палочки.

Он поссорился с Хэйли.

- Вы не можете выступать без меня, - указал я, надеясь, что ссора была ужасной, что Хэйли подала на развод, что Сьюзи, может быть, была не от него, а от почтальона. Хотя у нее был нос Спенсера. Интересно, что сделает со Спенсером потеря этой маленькой девочки. Но и этого я не хотел.

- Ты хочешь сказать, что все остальные заменимы? - спросил Брент с отчетливым отвращением в голосе. Я перестал смотреть на Спенсера и обнружил на себе злобный взгляд моего басиста.

- Кончно же он так не думает! - вмешался Пит. - Вы все одинаковы ценны. Вы все нужны The Followers.

- Если кого тут и можно заменить, так это Райана, - скаазал Джо, от чего мои брови поползли к линии роста волос. - Мы все знаем, что он самый непопулярный участник.

- Извини? - спросил я.

Джо просто пожал плечами, но выглядел удовлетворенным.

- Когда дело касается фанатов, ты определенно самый непопулярный.

Это была неправда. Они обожали меня. Они выкрикивали мое имя в первых рядах, ждали меня у отелей, стучали в мою дверь среди ночи, предлагали мне пиво, косяки и секс. Что угодно за пять минут или прядь моих волос. Я фыркнул громко, удостоверяясь, что все присутствовавшие знали, что заявления Джо нелепы.

- Они любят меня, - как ни в чем ни бывало заявил я. Во время отпуска в ЛА я заметил, как сильно они любили меня. Потом я начал думать о выступлении прошлой ночью. Они кричали "Джо", не так ли? Я заметил это, потому что это застало меня врасплох.

- С самого начала этого тура твоя репутация покатилась как по спирали вниз, - заметил Джо. - Они говорят, знаешь ли. Фанаты. Звонят на радио, чтобы обсудить выступления нашей группы, не говоря уже о том, что кучка фанатов ездит за нами из города в город, у наших действий ксть совпадения. И они раньше говорили, что ты был замкнутым, но теперь они точно знают, что ты груб и высокомерен. Фанаты этого не любят, неважно каким гениальным тебя считает Rolling Stone. Подросткам нужен идол, кто-то, кто обнял бы их. А не кто-то, кто не признает их.

- И это ты их обнимаешь, а? - раздраженно сказал я, и Джо кивнул. Это было не состязание на деньги и популярность. - Музыка не об этих вещах, - спорил я, но их лица были такими забавными, будто я сказал, что верю в мир во всем мире или что угроза коммунизма была преувеличенна.

Джо заявил:

- Они позволяют тебе делать, что хочешь, только потому что ты вдруг стал таким же знаменитым, как и некоторые громкие имена, но это не значит, что они не знают, какой ты дерьмовый человек.

- Джо, этого более чем достаточно, - твердо сказал Пит. Удар был настолько низким, что я даже не смог ответить. Я просто откинулся на спинку дивана, не имея ничего в ответ. Если Джо хотел забрать единственное, что я любил - музыку - и сделать ее пустой, украсть ее важность для меня, то он достиг нового уровня долбо*бства, и я не позволю себе пасть так низко, чтобы даже отомстить.

Воцарилась зловещая тишина, и нарушилась только когда я сказал:

- Мне надо отлить.

Они не пытались остановить меня, когда я шел к туалету, где Брент трахал девственницу не так давно. Пит выглядел виноватым, и даже Спенсер позволил мне вот так уйти.

Мы ожидали взрыва. Обычно Джо говорил каку-нибудь гадость, я огрызался, Брент вставлял тупой комментарий, который демонстрировал его бесконечную тупость, Спенсер оставался в стороне, а Пит пытался восстановить мир. Но на этот раз все пошло совсем не так.

Оказавшись в туалете, я опустил крышку унитаза и сел, закрыв лицо руками и закрыв глаза. В зале ревела толпа. Группа разогрева, должно быть, только закончила очередную заводную песню, и я слышал суету за бетонными стенами. Это было словно приливная волна от открытых ртов толпы, полных воздуха легких, поднимавшихся и опускавшихся, которая разбилась о сцену, побежала по коридорам, просочилась под двери и зашумела в моих ушах. Руки дрожали, когда я вертел зажигалку, на коленях лежала полупустая пачка сигарет.

Неужели это все? Я откажусь ехать в Европу, и мы распадемся? Или они выкинут меня? Смогут ли они сделать так? Популярность... Это не будет той же музыкой без меня. Я был главным автором текстов, так что они не смогут... Поддержит ли меня Спенсер?

Я слышал голоса своей группы по ту сторону двери, но в них не было спора или жалости, я мог уловить только бормотание. Группа разогрева громко начала новую песню, из-за чего я чуть не пропустил резкий стук в дверь. Спенсер. Он что, хотел быть той разумной частью меня? Он даже не попытался взять на себя эту роль.

Я вдохнул сигаретный дым и вздохнул, выдыхая и наблюдая за кружением дыма. Я закрыл дверь по привычке. Поднимаясь, я увидел в зеркале ванной свое уставшее отражение. Мои длинные пальцы дрожали, сжимая сигарету, на которой я сосредоточился на ней, пока рука не перестала дрожать. Свободной рукой я заправил за ухо прядь каштановых волос. Стойка была завалена разными средствами для волос и макияжа, которыми я не пользовался. Большинство принадлежало Джо.

Я прислонился к стене рядом с дверью и потянулся открыть замок, будто это было такой тяжелой задачей. Мои кисти были бессильны. Я услышал тихий щелчок, и дверь автоматически открылась, немного подавшись вперед. Я поднес сигарету к губам, приготовив для Спенсера с десяток язвительных подколок вроде "Как семейная жизнь?" или "Несколько штатов не так далеко от твоей жены, не так ли?", но вместо него вошел Брендон, закрывая за собой дверь и защелкивая замок снова.

- Что? - спросил я у техника.

Он драматично вздохнул, но продолжил смотреть на свои туфли.

- Я здесь, чтобы поговорить с тобой.

- На тему?

Он пожал плечами.

- Я не знаю. Пит сказал, что я должен пойти поговорить с тобой, сказал, что думает, что я оказываю на тебя успокаивающий эффект. - Он наконец поднял глаза, неуверенно зажав губами нижнюю губу. - Я оказываю?

Я не знал, хотел ли он, чтобы я сказал, что так и было.

- А ты оказываешь? - тихо спросил я.

- Не думаю, что хнаю тебя достаточно, чтобы так сказать.

Он облокотился на стойку. В его позе было что-то успокаивающее, так что Пит, возможно, был прав.

Я прикончил сигарету последней затяжкой, бросил ее на пол и затоптал. Брендон посмотрел так, будто мне не следовало пачкать пол ванной.

- А ты бы хотел? Узнать меня получше, я имею в виду.

Брендон криво улыбнулся:

- Не уверен.

Хотя я все равно не предлагал.

Пит, видимо, хотел, чтобы он прищел и рассказал мне, почему европейский тур был прекрасной идеей, или уговорить меня не уходить из группы, или хотя бы выйти на сцену. Начать с чего-нибудь мелкого. Но Брендон этого не делал. Он запрыгнул на стойку, его ноги оторвались от пола. Он был явно доволен тем, что мы не разговаривали, но когда дело касалось его, я терял покой.

- Херня все это, - злобно выпалил я. - Все это просто долбанная херня. Мне нужен перерыв, а не еще один тур.

- Я никогда не был заграницей. Ну, уже кроме Канады. Но я думаю, было бы хорошо поехать в Европу.

- Вообще-то это не поездка с целью посмотреть другие страны. Это только номера отелей и концертные залы, за исключением того, что ты не понимаешь, что люди говорят, фанаты более чокнутые и странные, а наркота сильнее.

- Я бы хотел иметь такую работу, в которой мне надо было бы путешествовать.

- Это не работа. Это стиль жизни. Они думают, что это работа, но я знаю, что это нечто большее.

Он долго посмотрел на меня.

- Может, в этом и проблема.

Он, скорее всего, был прав.

Я облокотился на стену рядом с ним. Его шея стала длинее, когда он откинул голову, и темно-каштановые волосы упали емуна глаза. Мы не прерывали зрительный контакт, и я почувствовал, как сжалась ванная комната.

- Я тоже не хочу находиться в этом туре, - прошептал он. Это не должно было удивлять меня, но все же удивило. Мы все были уверены, что быть нашим техником - лучшее, что могло случиться с Брендоном. - Я просто хочу домой.

- А где дом? - тихо спросил я.

- Без понятия. Я просто...., - начал он и глубоко вздохнул. Он закрыл глаза, нахмурившись. Он облизал губы. Он, скорее всего, сделал это не специально или, по крайней мере, не подозревал об этом, но мой взгляд прилип к его розовому языку, пробежавшему по его нижней губе прежде чем исчезнуть. Я нервно дернулся. Боже, он так меня отвлекал. - Жизнь будто не имеет смысла. Люди мрут как мухи. Ты проводишь... Ты проводишь всю свою жизнь, пытаясь стать кем-то, а потом просто умираешь. Не из-за чего. - Его голова поникла, и он добавил, - я просто хочу перестать думать об этом.

- О твоем покойном брате?

Он устало кивнул, уголки его губ поползли вниз.

- Жизнь, семья, этот тур.... Я застрял здесь. Я просто хочу покончить с этим.

- Я тоже застрял здесь. Я мог бы...., - начал я, тараторя, будто нервничал. Я быстро остановился, но он все еще смотрел с интересом во взгляде. - Я мог бы помочь тебе отвлечься от всех этих вещей. - Я не был уверен, что сначала я цитировал его самого, но он, должно быть, все же знал это, потому что его взгяд потемнел. Я шагнул к нему, метнув взгляд на замок, удостоверяясь, что никто не ворвется. - Ты бы хотел этого?

Он выпрямился на стойке. Я видел свое отражение в зеркале за его спиной. Я удивился, как хищно я выглядел.

- Это плохая идея, - сказал он, но его голос был ниже, чем секунду назад. Хорошо. Если и он не мог выкинуть меня из головы, тогда....

Я шагнул ближе, опустив руки на его колени. У него были худые колени - я чувствовал кости сквозь ткань и кожу. Боже, я ждал все это время, только чтобы прикоснуться к нему.

Переспав с ним однажды, я не мог больше не видеть его в таком свете. Даже когда он играл на гитаре, пил пиво, оттаскивал оборудование обратно в автобус, он был не просто Брендоном. Он был ТЕМ Брендоном, с которым я спал. Я знал его голос, когда он кончал, - беспомощный стон из глубины его груди, его широкие зрачки. Я знал. И, сделав это однажды, я просто хотел сделать это снова, узнать, насколько беспомощнее я мог заставить его голос звучать, как сильно я мог заставить его кончить.

- Почему это плохая идея?

Брендон улыбнулся:

- Потому что ты настоящая беда, Райан Росс.

Я? Беда? Черт, надо было сразу ему об этом сказать. Он накрыл правой рукой мою на своем колене, огрубевшие кончики пальцев гладили костяшки моих пальцев и сомкнулись вокруг запястья.

- А что, если...? - начал он, но остановился, его голс звучал так, словно он вдруг стал моложе.

- Я просто предлагаю отвлечься. Нам обоим.

Мой взгляд прилип к его рту, к его полной и розовой нижней губе. Мой живот пылал, дыхание стало глубже и быстрее.

- Бл*дь, - неуверенно прошептал он, но я не знал, что не укладывалось в его голове: мои действия или похоть, которую я слышал в его голосе.

Я раздвинул его колени, не дожидаясь приглашения. Он подался вперед, чтобы поймать мои губы, а я встал между его коленей, придвинув его ближе к себе за бедра.

Двадцать четыре часа. Я умудрился противостоять ему целый день. Я мог поздравить себя за такую выносливость, серьезно.

Брендон открыл для меня рот, податливо и незнакомо. Я не узнал его вкус, может быть, потому что я приказал себе его забыть. Щетина на его подбородкебыла длинной, слегка раздражая кожу вокруг моего рта, но я поцеловал его еще жестче. Я слышал, как на сцене играла музыка, перемешанная и заглушенная, и я слышал, как за дверью разговаривали парни из группы и из команды. Брендон выдохнул мне в губы, он даже близко не был таким агрессивным, каким был я. Я отчаянно кусал его, оттягивая его нижнюю губу, пока он не застонал.

Мои руки беспорядочно шарили по нему, одежда постоянно мешала там, где я хотел до него дотронуться. Его ноги жадно обвились вокруг меня, его промежность прижалась к моей. В последний раз его поцелуи были такими же жесткими, как и мои. А теперь все было не так. Его ладони скользнули по моим рукам к шее, одна рука легла на мой затылок, притягивая меня ближе. Поцелуи стали глубокими и настойчивыми, но не агрессивными. Они тяжело отдавались в моих внутренностях, заставляя мою кожу гореть.

Поцелуй прервался, когда Брендон пошевелился, крепче обвивая меня ногами, притягивая меня.

- Ты будешь игнорировать меня после этого? - спросил он мне в губы хриплым шепотом. Не думаю, что он знал, как эротично звучал сейчас его голос. - Будешь стыдиться, что снова переспал с парнем? - Он с интересом посмотрел на меня.

Мои буки блуждали между нами, остановившись на долю секунды на его бедре прежде чем накрыть его член. Под моей рукой горели очертания его члена, заточенного между его бедром и джинсами.

- Я могу делать что захочу, - сказал я. Пока никто не знает. Моя шея горела. Он заметил мой стыд, не правда ли? Но мое вожделение к нему, мое желание и огонь никуда не исчезли, даже если я едва мог смотреть на свое отражение тогда утром во Флориде, думая "У тебя был секс с другим мужчиной, и тебе это понравилось. Ты отвратителен". Но я не чувствовал себя отвратительным, вот почему мое отражение дразнило меня. Мое примирение с этим поступком. Но все же в Брендоне не было ничего мирного: как только он входил в комнату, во мне провозглашалась война.

Проблемой был не секс.

Я продолжал ласкать его сквозь джинсы, мысли путались, когда я думал о том, что со мной сделали девушки, что мне стало нравиться. Его дыхание дрожало, а щеки покрылись румянцем. Я проводил по контуру его члена, нажимая большим пальцем на внутреннюю сторону, а указательным на головку. Черт, я не мог остановиться.

- Рай, - выдохнул он, положив руку мне на щеку. Мы жадно целовались, и я почувствовал подрагивание его члена под своей рукой.

- Давай, - выпалил я, не имея абсолютно никакого терпения. Я сделал шаг назад и потянул его за собой. Он соскользнул со стойки, найдя ногами пол. Я притянул его ближе за волосы, наши губы встретились.

- Разворачивайся, - приказал я ему в середине лихорадочного поцелуя. Мои руки расстегнули его ремень, быстро расстегнули молнию и спустили его джинсы. Он развернулся и попытался не простонать. Боже, я хочу его. Я посмотрел через его плечо в зеркало, где парень, похожий на меня, стоял позади него в очень компрометирующей позе. Я прижался пахом к его заднице, стараясь не дрожать от желания.

Мой взгляд сосредоточился на большой выпуклости в синих трусах Брендона. Я смотрел, как в зеркале моя рука скользила по низу его живота, по полоске открытой кожи, пальцы сжимались от желания двинуться ниже и обхватить его. Я перестал смотреть. Я прильнул к нему, прижимаясь носом к его шее, мое тело гудело. Брендон вздрогнул и прижался ко мне, с его губ слетел требовательный вздох. Он должен был чувствовать, как я возбужден. Я присосался к его шее, вдыхая его аромат. Хочу, хочу, хочу...

Брендон издал гортанный рык, когда мои пальцы прижались к мягкой коже его живота. Моя рука так и чесалась, чтобы накрыть ладонью его член, почувствовать его жар и твердость, погладить его и услышать, как он стонет. Но я этого не делал.

Я сделал шаг назад и сдернул трусы с его задницы. Мои внутренности перевернулись, прожигаемые жаром. Брендон неиедленно подался вперед, предлагая мне себя, раздвигая ноги как только было возможно, его ладони были прижаты к стойке. Он тяжело дышал в предвкушении. Я смотрел на изгиб его спины, я почти видел, как под его красной футболкой двигались мышцы. Мой взгляд переместился вниз на его бледный открывшийся зад.

Я всегда думал, что любил телок, но... Боже... У него была самая великолепная задница: полная, упругая и гладкая.

Мои руки метнулмсь к ширинке быстрее, чем я это осознал. Нужно было вынуть свой член, быть внутри него. Сейчас же.

Брендон утробно застонал, когда я схватил его бедра и грубо притянул его к себе, мой до боли твердый член попал в ловушку меджу нами, прижавшись к нему. Мои штаны болтались где-то у колен.

Я снова посмотрел в зеркало и увидел его твердый член, покрасневший и вставший колом. Он прижался к моей груди, откинув голову на мое плечо. Картина в зеркале завораживала: Брендон в моих руках, со спущенными штанами, его грудь быстро опускалась и поднималась, а я был у него за плечом, с мрачным взглядом, с жадными руками. Этот мужчина в отражении был только для меня.

Я толкнулся в его задницу, и он изогнул шею, чтобы поцеловать меня. Я подался ему навстречу. Это был грязный поцелуй. Это быля грязная ситуация. Сквозь дверь я слышал смех Джо, но в моих ушах намного громче отдавалось это тяжелое дыхание, короткие вздохи и влажные звуки. Мы снова торопились. Брендон хотел перестать думать о своих проблемах? Отлично. Я устрою ему это при помощи самого лучшего десятиминутного секса в его жизни. Прежде чем они начнут подозревать. Прежде чем они не стали дышать мне в затылок, приказывая мне признать все это, признать Брендона. Я не мог.

Я прервал поцелуй. Мои руки находились на заднице Брендона, массажируя ее. Я трогал его, мягкая плоть была прекрасна на ощупь. Брендон задрожал подо мной.

- Ты хочешь меня? - прошептал я ему на ухо, мой голос был глубже, чем я ожидал.

Я передвинул руку к основанию своего члена и потерся об него, дразняще проводя припухшей головкой по его входу. Голова Брендона по прежнему лежала на моем плече, и он облизал губы с закрытыми глазами.

- Д-да, - задохнулся он. - Пожалуйста.

Я не ожидал, что он признается в этом, но бл*дь, это завело меня еще сильнее.

Я прикусил мочку его уха, легонько ее посасывая.

- Наклонись.

Брендон подчинился, слегка склонившись над стойкой. Я раздвинул его ягодицы, с мозгах стучало. Воздух стал густым от желания. Никогда раньше я не хотел никого так отчаянно.

- Используй это, - торопливо сказал он, поворачиваясь и предлагая мне тюбик крема. С ароматом лимона. Это был крем Джо для поддержания мягкости его рук для телок и для его сеансов мастурбации. Я быстро взял тюбик. Девчонки смазывают сами себя. Брендон что, не мог просто сжать зубы и принять меня?

Когда два моих покрытых кремом пальца скользнули сквозь тугое кольцо мышц. Он застонал, пытаясь быть тише, его мышцы сжимались вокруг моих пальцев. Он был таким же узким, каким я его помнил.

Моой болевший член настойчиво тыкался в его ягодицу, пока мои пальцы работали в нем. Его брови нахмурились,и он стал задышал чаще. Я налил слишком много крема, и теперь все было слишком влажно, мои пальцы, ладонь и его вход были полностью измазаны, но Боже..... Он требовательно подался к моей руке, от чего мои пальцы скользнули глубже. Я продолжал сжимать пальцы в ожидании реакции.

Зеркало отражало нас, как он наклонился вперед, напрягаясь от моих пальцев. Я изучал его, как его пальцы впивались в стойку.

- Ты спал с кем-нибудь в отпуске?

- Да, - простонал он, не нуждаясь в паузе. Бл*дь. Он облизал губы с закрытыми глазами.

- Со сколькими?

- Только с одним.

Я вытащил пальцы. Я едва растянул его, но мне было все равно.

- И как он? - спросил я, в моем мозгу вспыхивали картины, как Брендон трахался, как кончал, стеная и дрожа. Боже.

Я навел член в его вход, неуклюже раздвиная его ягодицы одной рукой. Мой член дразняще терся о его влажное отверстие. Брендон безрезультатно толкнулся назад.

- Он был ничего, - выдавил он задыхаясь. - Он.... Ох. О Боже. - Я засунул в него головку. Он застыл в ожидании остального. Это убивало меня, каким узким он был вокруг меня, как я хотел входить в него, толкаться и трахать, пока мы не кончим. Мои ладони вспотели, когда и схватил его за бедра, я прижался лбом к основанию его шеи, когда я наклонился, чтобы быть ближе к нему. Мои бедра были прижаты к задней стороне его ног, но я был в нем только на дюйм. Я едва сдерживался.

- Расскажи мне больше.

- Пожалуйста...

- Расскажи мне, - приказал я, кусая его за шею, где уже был один свежий синяк.

- В Сан-Франциско. В углу клуба. Все трахаются в углах, так что... Этот высокий парень, накаченный и в татуировках. Он оттрахал меня около стены.

Я вошел глубже, заставляя нас обоих стонать. Пот стекал по моей шее, мой мозг вспыхивал, когда я представлял стоны Брендона, терявшихся в плохой музыке гей-клуба, как Брендон толкался назад, насаживаясь на член, прямо как сейчас. Я бы хотел посмотреть, как его трахают.

Я смотрел в зеркало, чтобы уловить тот момент, когда я войду в него полностью. У меня больше не было сил сдерживаться. Брендон подавил стон, его лицо выражало полное блаженство. Он выпрямился, и моя грудь прижалась к его спине. Я начал двигать бедрами, послышались шлепки по коже, когда я трахал его жесткими, грубыми толчками. Он повернул голову на бок, сосредоточившись на моем лице, его зрачки расширились и горели. Внутри меня все опустилось. Он был божественен.

Я пристально смотрел на картину в зеркале. Это был я. Трахал мужчину.

Мои волосы взъерошились, каштановые локоны торчали во все стороны, а одна прядь прилипла ко лбу. Мой рот открылся, когда я попытался вдохнуть побольше кислорода. Одна рука Брендона находилась на стойке, другой он сжимал свой влажный член. Он дрочил от моих толчков. Боже, он выглядел так горячо, и внутри меня все горело от вида того, что я делал с ним. Брендон отчаянно поцеловал меня, прикасаясь к моим губам под неудобным углом, но я не закрыл глаза во время поцелуя. Я наблюдал, как мы целуемся.

Это был я, и я его трахал.

Люблю смотреть на себя, когда делаю что-то, чего не должен.

Брендон прервал поцелуй, когда я вошел глубже.

- Боже, я чувствую себя таким полным, - беспомощно выдохнул он.

- Смотри, - приказал я, и он, видимо, только что заметил существование зеркала. Его широкие зрачки стали еще шире, когда он увидел нас.

Мои бедра двигались вперед - это была единственная часть моего тела, которая двигалась в беспорядочных толчках. Верхняя часть моего туловища оставалась на месте и была приклеена к Брендону, пальцы ног скручивались в туфлях, а пальцы впивались глубже в его бедра. Брендон придвинулся ко мне ближе, позволяя мне лучше видеть, как он ласкал себя. К этому времени он уже далеко зашел. Другая его рука дотянулась до моей задницы, и он притянул меня ближе:

- Еще.

С этого момента началость неистовство. Я не мог позволить себе кончить раньше него. Мой член входил в него, и он был влажным, гладким и таким тугим. Со всех сторон веяло удовольствием, наслаждением и экстазом. Я продолжал целовать его шею, ухо, везде, его губы, когда он поворачивал голову, а потом отворачивался снова. Он наблюдал за тем, как я его трахал, и я наблюдал за тем же.

Когда я наконец зарычал, низко и грязно, прямо в его ухо, он застонал

- Боже, ты....

Будто он ждал, что я сдамся под натиском невыносимого удовольствия. Он немного передвинул бедра, и его дыхание запнулось, он едва сдерживал стоны, которые стали еще отчаяннее.

- Помни обо мне, - взмолился он, и я вспомнил, что были еще определенные углы и точки.

Мои глаза метнулись к зеркалу, и я начал трахать его еще жестче. Мои руки жадно шарили по нему, по его коже, мой язык исследовал его ухо. Брендон задрожал, и я зажал его рот рукой, твердо прижав ладонь к его пухлым губам. Его глаза расширились, и он кончил, сжимая свой член в кулаке. Его мышцы сократились, когда из его головки вылетела белая сперма. Я продолжал смотреть. Он чертовски сильно сжался вокруг моего члена, находившегося глубоко в нем. Его глаза не отрывались от моих, даже когда его лицо озарилось наслаждением, а его рот открылся под моей рукой, и с губ слетел грязный стон, исходивший из глубины его груди. Он завибрировал во мне.

Теперь и я мог достичь оргазма.

С этой мыслью я вошел так глубоко, как только мог, и мой оргазм обрушился на меня раньше, чем мои бедра до конца остановились. Я продолжал двигаться в нем мелкими толчками, чтобы и ему было хорошо, пока я кончал. Я тяжело дышал в его шею, по которой катился пот. Я не смотрел, как я кончаю, но я знал, что смотрел он.

Я вышел из него в тот момент, когда знал, что смогу сделать это без стона. Мой член обмяк и блестел от крема и спермы. Я отпустил его бедра и отклеился от него. На его футболке были следы пота, его попа покраснела, а ноги были слегка расставлены. Если бы я раздвинул его ягодицы, я бы, скорее всего, увидел, как моя сперма урашала его растянутый вход. Эта мысль не должна была так заводить меня.

Я перестал пялиться только тогда, когда голубые трусы снова прикрыли его задницу. Он повернулся, застегиваясь дрожащими руками, его шея была ярко-красной.

- Проклятье, - выругался он, когда его руки задрожали еще сильнее. В ванной пахло сексом.

Я нервничал, оглядываясь вокруг в ожидании спада напряжения, когда пытался засунуть свой член обратно в штаны. Землетрясение? Автокатастрофа? Я имею в виду что-то должно было случиться. Когда я трахал его в последний раз, я увидел, как кто-то умер. Если есть бог, то он должен дать какой-нибудь знак, что он знает, что я совершил и страшно осудить меня за это. Это было наказанием. А потом я увидел, как какая-то девка вынесла себе мозги, так что я не думаю, что может быть еще хуже. Я не мог перестать хотеть его.

Рот Брендона припух и покраснел, губы все еще блестели от наших поцелуев.

- Mahalo, - выдавил он, когда более-менее оделся. Я уже застегнулся и посмотрел на него, почему-то разозленный тем, что он поблагодарил меня на каком-то тупом языке, тем, что он поблагодарил меня вообще. Он тяжело посмолтрел на меня. - Что?

- Ничего. И тебе спасибо.

Брендон быстро отвел глаза:

- То ты хочешь, то не хочешь, - пробормотал он тихо, вытирая стойку туалетной бумагой.

- Я хочу. Пока мы в этом туре, мы могли бы... Мы могли бы спать друг с другом.

Если Брендон будет в этом тур-автобусе, я хочу его трахать.

- Случайный секс? - пояснил он, вытерев со стойки сперму и скручивая туалетную бумагу в шар.

- Если ты хочешь дать этому название. - Я сосредоточился на том, чтобы не думать о том, что я говорил или предлагал. Я мог бы презирать себя попозже. - Но никто не должен знать, что мы с тобой спим. Это само собой разумеется.

Брендон бросил бумагу. Он уставился на мусорное ведро, заставляя меня нервничать. Мой член только что был в его заднице, и я нервничал. В этом было что-то сардоническое.

- Окей, - он пожал плечами, и в это время толпа разразилась аплодисментами, означая окончание выступления группы разогрева. Рев был громче, чем я думал, что заставило меня задуматься над тем, что прикрывать рукой рот Брендона могло бы быть недостаточно. Я скептически посмотрел на дверь.

- Мне надо на сцену, - торопливо сказал Брендон. Ну конечно.

Он показался замкнутым, когда проходил мимо меня. Я положил руку ему на бедро, останавливая его:

- Если мы вообще будем спать друг с другом, - сказал я ему хриплым голосом.

Я поцеловал его так, что это было ни изящно, ни вежливо. Мой язык с силой ворвался в его рот. Он выдохнул и резво ответил. Это был такой поцелуй, которым могли обмениваться только два человека, которые спали друг с другом, поцелуй, который говорил, что это только вершина айсберга. Я любил его вкус. Когда я прервал поцелуй, я самодовольно улыбнулся.

- Я все еще тебя отвлекаю?

- Чрезвычайно, - прошептал он, его взгляд был пригвожден к моим губам. Я загипнотизировал его и нарочно провел языком по нижней губе. Судорожный вздох накрыл мои губы, когда он потянулся вперед для продолжения, но я быстро отступил назад. Этот жест будто ужалил его, и он посмотрел на меня слегка растерянно.

- Тебе надо побриться, - сказал я.

- И так ты сможешь представить, что целуешь девушку? - спросил он, но в его голосе уже не было столько яда. Он звучал почти игриво, и стена, которую он возвел, рухнула.

- Потому что твоя щетина до усрачки раздражает мне кожу. - И в том, как он целуется, не было ничего, что могло бы заставить меня думать, что я целую девушку.

Брендон широко улыбнулся:

- Да, твой рот немного покраснел.

Я удивленно развернулся к зеркалу. Я увидел, как он ухмыльнулся за моим плечом, открыл дверь и вышел с такой грацией, какая и не снилась чпокнутой Брентом девственнице. Мой рот покраснел, может быть появилось даже раздражение, и черт.... Мы так палились. Бл*дь.

Я слышал, как Пит немедленно велел Брендону идти на сцену. Пахла ли ванная сексом? Если бы кто-нибудь зашел, заметил бы он, чем мы занимались? Я вымыл руки и яростно пригладил волосы, быстро вытерев руки перед тем, как выйти обратно в гримерку. Мои согруппники лениво сидели на разных креслах, Брент играл на одной из моих гитар, а Джо грыз ногти. Спенсер оторвал взгляд от журнала, который он читал, и я задержал дыхание, но он снова вернулся к чтению. Техников не было.

Пит поспешил ко мне:

- Райан! Брендон поговорил с тобой?

- Ага.

- И?

И я трахнул его, будто единственной важной вещью в этом мире было кончить.

- Я не хочу говорить о Европе прямо сейчас, - сказал я, все еще находясь на грани, все еще ожидая, что кто-то заметит то, что было так очевидно.

- Может, позже, ага? - с надеждой спросил Пит, и я кивнул. Конечно. По фиг. - Круто, - улыбнулся он, пожав мое плечо.

Вошел работник зала и сказал Питу, что его кто-то хотел видеть, и Пит поспешил прочь. Я осторожно присел на пустое кресло. Мои коллеги не обратили на меня внимания. Я чувствовал на себе запах Брендона.

Разве они не слышали? Разве никто не скажет: "Оу, эти двое слишком долго в ванной!", после чего последовал стон, когда я входил в другого мужчину, сгорая от желания? Очевидно нет. Никто явно ничего не заметил.

В этот раз не было никакого наказания. Откинувшись на спинку, я подавил улыбку. Твою же мать. Это тоже могло сойти мне с рук.

Теперь толпа звала нас, но я не волновался. Мое тело было расслаблено, разум в покое, хоть и был все еще затуманен мыслью о Брендоне. Теперь я мог бы спокойно выйти на сцену.

- Эмм, ребята? - спросил Пит с порога. Мы все посмотрели на него, а он закатил глаза. - Тут было один тупой розыгрыш на радио, и победитель должен встретиться с вами, парни, так что он здесь. Я забыл, простите, но я сейчас приглашу его, мы с ним посидим, подпишем его дребедень и выкинем его через пять минут, хорошо?

Брент ухмыльнулся:

- Конечно.

Пит знал, что мы все ненавидели эту натянутую дружелюбность.

- Окей, заходи! - крикнул Пит через плечо, и комнату вошел тощий подросток с миллионом прыщей по всему лицу. На нем была футболка Followers, он прижимал к груди всю нашу дискографию: одноименный дебютный альбом, Her House и Boneless. Его глаза смешно расширились при виде нас, рот открылся, и он издал долгое "эээээээ".

Джо и Брент обменялись невпечатленными взглядами. Парнишка с обожанием и с ужасом посмотрел на меня. Ему, должно быть, было около пятнадцати.

Популярность.

Я встал и обратился к нему:

- Эй! Проходи, садись! Хочешь пива? Ты, я вижу, накопал нашей музыки, это круто.

Я не знал, кто выглядел более шокированно: мои согруппники, наш менеджер или парнишка.

Парнишка быстро, почти спотыкаясь, подошел к нам, его глаза светились изумлением и благодарностью. Каким-то образом его реакция заставила меня чуточку почувствовать себя лучше. Я мог бы подчинить себе этого парнишку за пять минут, если б захотел.

Если Джо хотел поспорить на популярность, то он мог поспорить на свою задницу, что я выиграю. Я, наконец, осознал, что смогу сделать почти все.

Дата добавления: 2015-08-27