Экономическое положение Турции в 30-х годах XIX в.

В 1835—1839 гг. в Турции находился в качестве военного ин­структора Гельмут Мольтке Старший, ставший впоследствии извест­ным прусским военачальником. Свои впечатления о пребывании в стране он изложил в письмах, отрывок из которых приводится ниже.

Райя[1] здесь повсюду платит больше податей, чем мусуль­мане: однако известно, что тот харадид[2], которым они обло­жены, сам по себе не очень значителен, и если с них и тре­буют больше, чем с мусульман, то, если только эти требова­ния не сопровождаются притеснениями и обидами, этого еще нельзя назвать несправедливым, так как райя в свою очередь избавлена от самой тяжелой повинности — от военной служ­бы. Настоящая причина неудовольствия заключается не в том, что подати слишком велики, а в том, что они произ­вольны...

Пока сбор податей будет состоять, как теперь, только в том, что каждый мюселим[3] старается выжать из своих под­властных все, что может, не доводя их до открытого сопро­тивления, о развитии земледелия, а тем более о развитии про­мышленности и ремесла не может быть и речи, а между тем многие отрасли промышленности нашли бы свою настоящую цену. Сколько природных сил пропадает здесь бесплодно! Как много шумит здесь рек, которые могли бы вертеть ко­леса мельниц и фабрик, сколько лесов стоят нетронутыми вследствие недостатка в путях сообщений, сколько строитель­ного материала разбросано здесь повсюду, какие неисчерпае­мые минеральные сокровища скрываются в этих горах, как много их лежит на самой поверхности земли, ожидая лишь разработки. Из песка на дне Тигра мы извлекли при помощи магнита более 50% железа. Целые квадратные мили поросли здесь тутовыми деревьями, на которых не видно ни одного шелковичного червя. Но кто рискнет своим капиталом на по­добное предприятие? Что из того, что оно обещает от 50 до 100% чистой прибыли, когда оно в то же время может быть обложено по произволу 50 или 100% податей.

Вот причина, почему полосы невозделанной земли непри­ятно поражают взор у самых стен больших городов, почему местные капиталы лежат без пользы в сундуках их владель­цев и вся торговля Турции находится в руках иностранцев, образующих под покровительством законов их собственной страны столько же отдельных государств в этом государстве.

Вот почему Турции приходится продавать свой сырой мате­риал за границу, хотя выручка с него недостаточна, чтобы заплатить за изделия чужого мануфактурного труда, от этого зависит низкий курс на бирже и печальное средство, приду­манное против него правительством, — ухудшение качества монет. Вот почему на пароходах, разгуливающих по этому чудному морю, развеваются австрийские, английские, фран­цузские, русские, но только не турецкие флаги. Словом, вот причина необычной бедности этой богатейшей страны.

Но о правильном распределении и ограничении податей не может быть и речи, пока способ собирания их остается по-старому. О безобразном обычае ильтезама, т. е. отдавания сбора податей на откуп, о произволе мюселимов, о повинно­стях личным трудом, о сеймах или собирании податей напе­ред, о насильственной распродаже по ценам, назначаемым от правительства, я не стану и слов тратить, вред от них так велик, что Порта не может не признавать его.

Хрестоматия по новой истории. Том II. 1815-1870. М., 1963. С. 423-424.

Гюльханейский хатт-и-шериф (3/XI 1839 г.)¹

Приводимый ниже декрет, изданный от имени турецкого султана Абдул-Меджида (1839—1861 гг.), положил начало танзимату — пе­риоду умеренно буржуазных реформ в Османской империи (1839— 1870 гг.).

...В последние полтораста лет ряд происшествий и разные причины привели к тому, что священные законы и происте­кающие из них правила перестали применяться по-прежнему, сила же и внутреннее благосостояние превратились в сла­бость и скудость: действительно, каждое государство, пере­стающее соблюдать законы, теряет всякую прочность....Гео­графическое же положение оттоманских областей, плодородие почвы, способность и здравый смысл жителей убеждают, что по приложении действительных мер результат, коего мы с помощью божьей надеемся достигнуть, получится в течении нескольких лет. Таким образом... мы благорассудили посред­ством новых установлений доставить областям, составляю­щим Оттоманскую империю, выгоды хорошего управления. Установления эти должны особенно касаться трех сторон: 1) обеспечения подданным нашим полной безопасности отно­сительно их жизни, чести и имущества; 2) правильности в распределении и взимании податей; 3) равно правильности набора в военную службу и ее продолжительности...

¹ Хатт-и-шериф (или хатт-и-хумайюн) — султанский рескрипт. Гюльхане — название султанского парка в Стамбуле, где был обнародован пер­вый рескрипт султана Абдул-Меджида о реформах в Турции.

Что касается до правильного и постоянного распределения податей, то весьма важно привести в порядок эту часть, ибо государство, для защиты своей территории принужденное делать различные издержки, может получать суммы на со­держание войска и для других нужд лишь посредством сбо­ров со своих подданных. Однако существует еще пагубный обычай, могущий повести к злополучному исходу: это система откупа, известная под названием ильтизам. При этой системе гражданское и финансовое управление известной местности отдается на произвол одного человека, т. е. иногда попадает в железные руки самых жестоких и алчных страстей, ибо не­благонамеренный откупщик заботится лишь о собственных выгодах. Поэтому необходимо, чтобы на будущее время каж­дый оттоманский гражданин был обложен пошлиной в изве­стном размере, сообразно его достоянию и имуществу, и чтобы сверх этого ничего от него не требовалось.

Также необходимо особыми законами установить и опре­делить расходы на наши сухопутные и морские силы.... За­щита государства— дело важное, и поставка солдат для этого лежит на обязанности всех жителей, однако необходимо ут­вердить законом долю, приходящуюся с каждой местности, смотря по требованию обстоятельств, и уменьшить на 4 или 5 лет время военной службы.

Одним словом, без различных узаконений, необходимость которых была сейчас доказана, в империи не будет ни силы, ни богатства, ни счастья, ни спокойствия; она должна ожи­дать их лишь при осуществлении этих новых законов. Вот почему каждый подсудимый будет судиться открыто по нашему божественному закону после производства след­ствия и изысканий, и до произнесения правильного приго­вора никому не дозволится тайно или явно губить другого посредством яда или каким-либо иным способом. Нико­му не дозволится наносить оскорбления чести кого бы то ни было...

Эти императорские льготы распространяются на всех моих подданных без различия вероисповедания или секты...

Так как настоящие установления имеют целью привести в цветущее состояние религию, правительство, народ и госу­дарство, то мы обязуемся ничего противного сему не совер­шать.

Всякий из улемов¹и сановников империи или иное лицо за нарушение этих установлений понесет наказание соответ­ственно его доказанной виновности, невзирая ни на чин, ни на звание, ни на значение его. Для чего будет составлен устав о наказаниях...

Улемы — представители высшего мусульманского духовенства.

Всякий же противодействующий настоящим установле­ниям да будет проклят свыше и навсегда лишен возможного счастья!

Хрестоматия по новой истории. Том II. 1815-1870. М., 1963. С. 424-425.

Дата добавления: 2015-08-17