Глава 12. Когда победителей нет.

08.10. Мурманск.

Ложь – оружие жестокое. В определенных случаях ложь способна спасти человека, но так же она с легкостью может и убить его. Ложь может быть безобидна, а может менять историю так, как того захочет лжец. Подросток, прячущий от родителей сигареты, портит только свою жизнь, однако это не сравнимо с ложью министра, посылающего миллионы своих соотечественников воевать за «народные идеалы».

А когда ложь выходит за пределы семьи, города, страны, и даже за пределы континента, то последствия могут быть самыми ужасными.

В этот вечер реанимация Областной больницы работала без перерыва. Мимо Коршуна провезли каталку с лежащим на ней Деканом, которого сталкер едва успел вытащить из под груды тел. Из «Восхода» оставалось в лучшем случае человек десять, из «Тритона» и того меньше.

Пройдя по коридору, Коршун наткнулся на сидящих на скамье Бальтазара и Хабара. Бальт сидел, обхватив руками голову и поставив локти на колени. Сталкер подошел поближе и вопросительно оглянулся на Хабара, тот только закрыл глаза и покачал головой.

– Знаешь, Коршун, – хрипло сказал Бальт, – я совершил много ошибок в жизни, но одна все же стала самой глупой, и самой роковой.

Хабар вздохнул. Судя по выражению его лица, он слушал это уже не впервой, однако понимал, что сейчас Бальтазара лучше не трогать.

– И мне, пожалуй, надо было пустить Черненко пулю в лоб, еще, когда он только прилетел за мной, – продолжал сталкер, – не было б всего этого, или я б уже не видел.

– Что произошло? – спросил, наконец, Коршун, смутно догадываясь и боясь своей догадки.

– Не поверишь, ничего, – все так же, не поднимая головы, ответил Бальт, – Апокалипсис не наступил пока что, хотя может быть, уже через часа четыре, наступит. Мы, вроде, тоже живы.

– Бальт…

Сталкер молчал. Пауза затянулась настолько, что Коршун хотел было повторить вопрос, однако Бальт сам решил на него ответить.

– Настя погибла, – Бальтазар поднял голову, глаза его подозрительно блестели, – час назад, на операционном столе, на моих глазах. Доволен ответом, или рассказать подробности?

– Мне очень жаль, – Коршун опустил голову.

– Лех, все будет нормально, – попытался приободрить сталкера Хабар.

– Можете оставить меня одного на время, – Бальт встал, – Хочу побыть один.

Хабар и Коршун покорно отошли.

Бальт проснулся. Полночи он не спал, впервые в жизни он не мог заснуть, но все же уставшее тело взяло свое. Сталкер посмотрел в окно: на улице светало, город медленно оживал. В бедро уперлось нечто плоское и твердое. Бальтазар достал из кармана телефон Насти. В нем оказались лишь её старые фото, кажется, еще из школы.

На экран упала мутная капля. Сталкер ощутил на губах соленый вкус слез и только потом понял, что он плачет.

«…Настя, держись, пожалуйста, – услышала девушка, словно сквозь пелену, – мы уже у больницы…сейчас тебе помогут…

Девушка в мыслях улыбнулась. На улыбку как таковую у нее не осталось сил. «Каким же надо быть упрямым, чтобы не понимать…», – подумала она.

Мысли терялись, на смену им приходили далекие воспоминания.

«Настён, привет, я дома, – послышался голос из коридора.

Девочка лет пяти бросила двух кукол и побежала в коридор.

– Папочка! – она кинулась на шею стоящему в коридоре мужчине, – Я так скучала!

– Я тоже, зайка, – мужчина поцеловал дочь, – где мама?

– Скоро приедет. Она в магазине, за продуктами пошла.

– Значит, не скоро, – усмехнулся мужчина, снимая обувь.

– Пап, а ты привез что-нибудь вкусненькое?

– Привез, конечно. Как же я не могу привезти чего-нибудь моей принцессе.

Глаза у девочки загорелись. Папа привез именно то, что она хотела – набор шоколадных фигурок. Настя чмокнула папу и поставила их на стол. До прихода мамы»

…Настя, открой глаза, не засыпай! Слышишь?! Не смей засыпать!.. Врача, срочно!..

«Меня никто не понимает, никто, пап! – Настя уткнулась лицом в подушку, судорожно дергая плечами, – все считают меня странной, даже мальчики обходят стороной, как только узнают, кто мои родители!

Отец очень постарел за прошедшие десять лет. Работа в Зоне Отчуждения никого не делала краше, только медленно убивала.

– Не плачь, – отец провел рукой по ее волосам, – вот увидишь, пройдет пару лет и все наладится.

– Что наладится?! – девушка уже в открытую рыдала. Хотя, почему девушка… тогда ей было всего пятнадцать, – Отец – сталкер, мать – работает в никому не известной организации… А я никто! Просто никто!

Отец молчал…»

–…Разряд!...Разряд! Давай же ты!

«–…Ты уже взрослая и должна понимать, – отец вызвал её в свой кабинет. Это было четыре года спустя, – этот сталкер – твое задание. Возможно, потом даже придется убить его, однако сейчас ты должна будешь наблюдать за ним, отсылая мне все, что считаешь нужным. Ты не должна влюбляться в него как наивная дурочка.

Девушка кивнула. Последнего отец мог и не говорить. За прошедшие четыре года ситуация резко изменилась. Теперь Настя стала эффектной, красивой девушкой, за которой парни бегали если не толпами, то группами уж точно. Однако, ей это было безразлично. Средняя школа не прошла для Насти даром, сделав её замкнутой.

– Твое прикрытие – девушка-сталкер, некоторое время ты должна будешь работать на Периметре в паре с одним парнем. Старайся не светиться там особенно. Все понятно?

– Да. А зачем он тебе?

– Секрет, – полковник усмехнулся.

– От меня? – девушка удивленно подняла бровь.

– Ладно, скажу, – отец вновь усмехнулся, – Ты знаешь, что сейчас обстановка очень напряжена. Я собираюсь продать американцам некий артефакт, а этот сталкер будет моей охраной.

– Какой артефакт? – напряглась девушка, – только не говори, что «щит».

– Нет. Под его видом я продам Штатам другой артефакт, – лукаво улыбнулся полковник, – он выведет из строя всю противоракетную оборону НАТО. Они так же знают, как применять его в оружии, знают его свойства.

– Ты рассказал им?!

– Да. Но с другой целью. Они наверняка смогут наделать копий и установят их на все ядерное оружие. Однако оно выйдет из строя так же, как и ПРО. Такие же артефакты получит в тот же день и Российское командование. В итоге, страны не смогут ни защищаться, ни атаковать.

– Какой же ты молодец, папочка! – девушка обняла отца, тот ласково улыбнулся.

– Я знаю, доча… и еще одна просьба. Наблюдай за Бахметовым. Я в последнее время не доверяю ему. У меня такое чувство, что он хочет развязать войну. Я дважды замечал его около артефакта, около документов, связанных с «щитом». Что-то идет не так, как мы планировали… Да и убийство группы военных сталкеров – его рук дело, я уверен…

– Настя, держись!..

«…– Настя, Бахметов вышел из-под контроля, вы в опасности! – отец, наконец, дозвонился дочери.

Настя предусмотрительно вышла в другую комнату. Сталкеры смотрели новости и не заметили исчезновения девушки.

– Что случилось?

– Расстрел ОМОНа в аэропорту Борисполя – его рук дело!

– Я знаю. Разве не ты его об этом просил? – удивилась девушка.

– Нет. И «вертушки» с полным боекомплектом на борту, найденные недавно в Зоне отправлял не я. Попробуй добраться до аэропорта, как только появится возможность, нам нужно остановить его!

– Хорошо, пап».

– Настя, держись, пожалуйста! Настя! НАСТЯ!!!

Девушка очутилась во тьме. Густой туман окутывал все вокруг так, что не было видно ничего дальше вытянутой руки. Из тумана внезапно показалась знакомая фигура.

Это был её отец.

– Папа, – девушка покачала головой, – как ты мог? Как ты мог…

– Прости меня, – в глазах отца блестели слезы, – я не хотел, я не ожидал, что ты бросишься защищать его. Он был твоим заданием... какая ты все-таки дурочка…

– Я сама не ожидала, что все так произойдет, – тихо ответила Настя.

–…А я – старый дурак… – не услышав её, продолжал отец, – не должен был я отправлять тебя туда.

– И что теперь будет?

– А ничего, – пожал плечами отец, – ни нас, ни мира, ни людей. Боюсь, ты встретишься с Бальтазаром совсем скоро…

Слева от девушки туман расступился. Ступень за ступенью показалась лестница, конец которой терялся в высоте. Настя обернулась на отца, тот ободряюще кивнул.

– Кажется, тебе пора, – сказал он с грустной улыбкой, – надеюсь, мы с тобой еще встретимся.

Девушка кивнула и без лишних слов, чтобы не расплакаться, ступила на первую ступень. Потом все же не выдержала и обернулась.

Отец исчез.

Бальт ударил кулаком об стену под истошный писк аппарата. Врач-реаниматолог упал на стул и произнес самую страшную фразу в жизни сталкера:

– Мы потеряли её…

Бальтазар вышел из реанимации как слепой: ничего не видя на своем пути. Хабар ждал на скамье и вскочил когда сталкер вышел, однако тут же сник, по лицу друга прочитав то, что случилось.

Прошло сорок дней.

Хабар заглянул в холодильник. После случившегося никто не хотел покупать этот дом, и сталкеры окончательно поселились в нем.

В холодильнике обнаружилась лишь вчерашняя каша и древний суп. Андрей выбрал из двух зол меньшее и достал кашу. Рядом с ним за столом сидел с задумчивым лицом Декан.

– О чем думаешь? – спросил Хабар, поставив тарелку на стол.

– О Бальте.

Андрей нахмурился.

– Ты тоже?

– Да, – кивнул Декан, – после смерти Насти он сильно изменился. Постоянно пропадает где-то, постоянно молчит.

– Да, ты прав… – Хабар отложил ложку. Аппетит пропал моментально.

Дверь в кухню распахнулась, на пороге стоял Бальт.

Он действительно сильно изменился: лицо осунулось, под глазами появились мешки, волосы, всегда аккуратно причесаные, были растрепаны. Глаза потускнели.

Он, не говоря ни слова, прошел на кухню и налил себе воды. Постоял, невидящим взглядом уставившись в стакан.

– Сегодня похороны, – наконец, серым голосом, сказал он, – городское кладбище, в полдень. Приходите.

Бальт с глухим стуком поставил стакан на стол.

До похорон оставалось еще четыре часа, но он хотел пройтись.

Он шел по шоссе. Казалось, где-то вдали шуршат по дороге шинами автомобили. Несколько раз Бальтазара окрикивали водители, предлагая пойти ему по известному маршруту. Очередная иномарка объехала его, гневно освистав сталкера клаксоном. Но тот был слишком далеко своими мыслями.

Бальт вышел из омута воспоминаний только когда звук автомобильного гудка раздался совсем близко. Сталкер оглянулся и увидел машину, двигающуюся параллельно с ним.

– Эй, парень, все нормально? – тонированное стекло побитого жизнью «жигуля» опустилось. В окне показалось круглое небритое лицо водителя. «Северные», серо-голубые глаза настороженно смотрели на бредущего по дороге растрепанного молодого парня, – тебя подвезти?

– Если не сложно, – кивнул Бальт, прикинув оставшееся время до похорон.

Сталкер сел в автомобиль, дверца глухо захлопнулась.

– Куда тебе? – водитель посмотрел на него через зеркало заднего вида.

– На городское кладбище, по пути заедем в цветочный, – ответил Бальтазар.

По пути, как и просил сталкер, водитель остановился у цветочного магазина. Через пару минут Бальт вернулся в машину с букетом алых гвоздик в обычной газетной бумаге. Он сел в машину и прислонился к спинке кресла. Глаза закрывались сами собой, но выработанные годами инстинкты не давали Бальтазару уснуть в незнакомом месте.

– Эй, парень, приехали! – разбудил его чей-то голос.

Сталкер открыл глаза. Оказывается, за время пути он задремал, причем незаметно для себя. Бальт расплатился с водителем и вышел из автомобиля.

Эй, парень! – догнал его голос водителя, – а кого хороним?

Бальт остановился, на секунду задумался и, не оборачиваясь, сказал:

– Всех.

Сталкер огляделся вокруг: кладбище за несколько лет его отсутствия выросло в два раза. Свежие кресты и памятники были над каждой второй могилой. В дальнем секторе парень заметил группу людей.

– Опоздал ты, Бальтазар, – сказал мужчина в черном пальто, когда сталкер подошел.

– Я был бы рад тебя видеть, Павел Станиславович, если б не это, – Бальт кивнул на ряд свежих могил.

– Пойдем, отойдем, – мужчина взял его за локоть. Бальтазар по пути раскладывал на могилы гвоздики. Наконец, он подошел к последней. «Черненко Анастасия Владимировна 08.10.1995 – 07.10.2015», – гласила надпись на надгробной плите.

– Она не дожила дня до своего двадцатилетия… Мне очень жаль, что все именно так произошло, – сказал мужчина.

– Там погибли все, кого я знал, – глухо сказал Бальт, – Выжили только Меф, Варяг, Волк и Сайгак. И только трое из них из «Восхода»… Погиб Серый, погиб Тим с «Тритоном», погиб Норд… я уже не говорю про того, кто за неделю стал мне дороже жизни…

– Словами ей уже не поможешь. Как и другим. В этой операции погибли мои люди, мои подопечные, Бальт. Такого не было даже в Зоне, где я был инструктором, как ты помнишь.

– Ты теперь глава «Вымпела»? – безразлично спросил сталкер, – поздравляю.

– Было бы с чем, – ответил мужчина, – После этой операции меня наверняка снимут с должности. Если, конечно, успеют.

Бальтазар встал на колено и положил цветы на могилу девушки.

– Прости меня, – прошептал он, – прости, что не смог защитить.

– Бальт, – к ним подбежал Коршун, – Сработала ПРО! Это «Атом»! Пора начинать эвакуацию!

– Начинайте, – не оборачиваясь, сказал сталкер, – Я пока здесь побуду.

– Я пока тоже останусь, – сказал бывший инструктор, – идите.

Бальт поднял голову лицом к небу и вгляделся в затянутое тучами серое небо. Капля дождя упала на его осунувшееся за последние дни лицо. Затем другая, третья…

– Кажется, дождь начинается… – пропел Павел слова из мультика.

Бальт ничего не ответил.

Спустя минуту дождь перерос в ливень. Инструктор предусмотрительно открыл зонт, и попытался было предложить его Бальтазару, однако тот отказался.

На дороге стоял черный внедорожник.

– Твоя «Тойота»? – спросил Бальт уже более-менее нормальным голосом.

– Да, «RAV-4», новая сборка, – похвастался мужчина.

– Да мне по барабану, лишь бы ездила. Подвезешь до центра? Хоть родителей увидеть напоследок.

– Не вопрос. Садись.

Сталкер смотрел в стекло, по которому медленно стекали капли дождя и думал, что ничего уже не будет прежним. Но от подобных мыслей его оторвал протяжный вой, от которого по стеклам прокатилась незаметная вибрация.

– Твою мать! – выругался мужчина, – началось! Бальт, пристегнись!

Бывший инструктор, а ныне глава известного на весь мир отряда СН, вдавил педаль газа до упора, вылетел с полосы, обгоняя неторопливый минивэн, и понесся по шоссе. Рация в углублении у магнитолы оживилась.

– Товарищ генерал, ответьте! – захрипело переговорное устройство, – Товарищ генерал!

– Генерал Тихонов на связи, – генерал сбавил скорость до стадвадцати километров в час и поднял рацию, – Смольный, ты?

– Я, товарищ генерал! Пришла радиограмма из Центра, со спутников был замечен запуск ракет НАТО! Повторяю, был замечен запуск ракет НАТО!

– Вас понял, – ответил мужчина, едва не вылетая с дороги.

Но его уже никто не слышал. Рация зашипела, связь оборвалась.

– Проклятье, – зашипел инструктор, – Бальт! Ракеты долетят до России максимум за полчаса. Надо убираться отсюда! Во дворе, под школой, около Семеновского озера есть бункер для лиц особой важности!

В городе царил хаос. Кто-то пытался скрыться в подвале своего дома, кто-то уезжал из города, бросив все, зачастую не взяв даже паспорта. Все городские дороги слились в одну большую пробку. Проезжая мимо управления МЧС, Бальт заметил, что толпа людей стоит и около него. «Убежище открыли», – понял сталкер, но, судя по всему, он был забит уже до отказа, так как теперь ворота были закрыты.

Наконец, «тойота» вырулила на подъем, ведущий к Семеновскому озеру, но тут им пришлось оставить машину – из-за аварии дорога была забита брошенными автомобилями, и проехать было невозможно, разве что на танке. Учитель и ученик с неимоверными усилиями продирались сквозь толпу. Времени было мало. По подсчетам сталкера, у них осталось минут восемь.

– Девять-десять, – инструктор каким-то образом понял мысли Бальта, – потом грохнет. Господи, как я им сочувствую…

– Может, хоть часть с собой взять?

– Нет, тот бункер и так уже переполнен, – поморщился учитель, – твои ребята постарались. Не знаю, каким образом они нашли это убежище, но его охрана сказала, что пришли четыре человека и отправили их гулять.

В толпе прозвучали выстрелы, кто-то вскрикнул. Толпа зашевелилась еще быстрее. Кто-то запричитал. То и дело слышались возгласы «пропустите! Не меня, хоть ребенка спасите!», «пошел прочь, урод!», и тому подобное. Снова прозвучали выстрелы. Глазам сталкера открылась страшная картина: три укуренных отморозка лет двадцати сосредоточенно расстреливали из раздобытых где-то автоматических пистолетов толпу, потроша карманы и сумки убитых.

Такого Бальтазар терпеть не мог. Пусть каждый из этой бесконечной толпы и был обречен на гибель, но пусть уж лучше они сами бы решили свою судьбу. Он на ходу перехватил пистолет у одного отморозка, всадив попутно ему в живот пулю из его же оружия, дал второму рукояткой в висок, а третий выбрал бегство, спрыгнув со склона к гаражам, однако пуля достала его и там.

– Бальт, нет времени! – догнал его инструктор, – бегом!

– Торжественно вручаю, – сталкер сунул ему пистолет и побежал дальше.

Около озера стояла группа человек в десять. Судя по одежде, они собирались прямо перед ударом прыгнуть в озеро. «Идиоты», – раздраженно подумал Бальт, – «озеро просто закипит, если только ракета не упадет где-нибудь на другом конце города. Вот им радости-то будет…»

Но времени на размышления не было. Они пробежали пустующую остановку.

И, наконец, вот он – вход в убежище, замаскированный под подвал. У выхода нервно курил Хабар. Увидев Бальтазара, он потушил сигарету.

– Бальт, какого хрена?! Тревогу объявили почти час назад!

– Прекращай курить, – спокойно ответил сталкер, – бегом внутрь.

– Есть, кэп, – Хабар отдал честь и нырнул в подвал. Бальт и Тихонов прошли за ним.

– Закрывайте шлюз, сейчас грохнет, – скомандовал сталкер.

Два спецназовца, из выживших в той операции, кинулись было исполнять приказ, но в следующее мгновение Хабар горестно застонал – основной механизм, запирающий наглухо дверь, был запечатан, на распечатку ушло бы еще полчаса, которых ни у кого не было. Был еще запасной механизм, но он находился по ту сторону двери. Кому-то надо было остаться там…

– Кто пойдет? – хрипло спросил Хабар.

– Жребий? – предложил Коршун.

– Я пойду, – к ним подошел Декан, – рад был с вами познакомиться, ребята.

– Тогда лучше я пойду, – заупрямился Андрей, – не хочу здесь гнить. Если погибать, то, как положено, с песней.

– Давайте все-таки жребий, – вновь попытался вставить Коршун.

Но тяжелый гермозатвор дрогнул и медленно поехал. Все обернулись.

У штурвала запасного механизма стоял Бальт.

– Прощайте, – улыбнулся он, – мне будет вас не хватать.

– Бальт, нет! Стой! – заорал Хабар, бросаясь к нему.

Но проход был уже слишком узким для него.

– Бальт! Не смей! – Андрей все еще пытался пробиться.

Декан закрыл глаза.

Они оба прекрасно понимали, что Бальтазар уже сделал свой выбор, но, в отличие от Хабара, Декан понимал, что сейчас уже ничего не вернуть.

Бальт улыбнулся на прощание, а затем их окончательно разделила бронированная стена.

– Почему? – спросил Хабар.

– Есть причина, – ответил ему Декан, подходя к нему, – ты её знаешь. Он не только, и даже не столько хотел, чтобы мы выжили, сколько хотел поскорее покинуть нас.

Хабар недоуменно посмотрел на него.

– Боюсь, это основная причина, почему он выбрал этот путь, – невесело усмехнулся Декан, – ладно, уходим. У нас есть пара минут, чтобы закрыть убежище.

Бальт проверил, прочно ли встал гермозатвор и вышел из сырого подвала, спустился вниз к озеру. Огляделся вокруг. С наслаждением вдохнул горьковатый городской воздух, посмотрел на бесконечную синеву озера, с отражающимися в нем облаками. Понял всю прелесть жизни так, как это бывает только в последние минуты своего существования. На горизонте возникли три следа, какие бывают от реактивных самолетов в ясный день, только эти были куда больше и ближе.

Сталкер в последний раз взглянул в затянутое облаками синее небо. Представил, как сидит в поле далеко-далеко отсюда и от войны, в окружении полевых цветов. Представил, как рядом с ним сидит Настя, положив ему на колени голову. И то, как они вместе смотрят в глубокую синеву неба.

Ему не хотелось думать о том, что ничего этого уже не будет, что спустя секунду его уже не станет.

Мощная ударная волна прокатилась по агонизирующему городу, стирая дома, улицы, проспекты, плавя металл и распыляя бетон.

Мурманск, 03.09.2013.

Дата добавления: 2015-08-17