Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Остроумие, изощренность, концептизм.

Поэты и невозможная любовь | Красота между изобретением и подражанием природе | Симулякр | Сверхчувственная Красота | Глава VIII. Дамы и Герои | И Герои | Красота практическая. | И Красота чувственная | К субъективной и множественной Красоте | Маньеризм |


Одной из характерных черт барочного мышления было сочетание конкретной образности и стремления удивить, получившее раз­личные названия — agudeza («остроумие», исп.), концептизм, Wit («остроумие», англ.), маринизм — и наиболее ярко проявившееся в творчестве Бальтасара Грасиана. Развитию этой новой формы красноречия способствовали учебные программы, выработанные иезуитами вскоре после Тридентского собора: Ratio studiorum (Учебный план) 1586 г. (обновленный в 1599) предусматривал по завершении пятилетнего доуниверситетского обучения двухгодичный курс риторики, дающий возможность ученику в совершенстве овладеть искусством красноречия не только в практических целях, но и для достиже­ния красоты изложения мыслей. Даже не имея собственной формы, концепты (понятия) должны отличаться утонченностью и остроумием, дабы удивлять и проникать в душу слушателя. Остроумие требует быстрого, изворотливого, творческого ума, способного уловить невидимые глазу связи — иными словами, способности к изощренному мышлению. Таким образом, перед концептистской Красотой открываются совершенно новые области постижимых реалий, а Красота ощутимая, чувственная все больше сводится к ничего не означающим и бесфор­менным проявлениям. В применении к поэзии остроумие (гонгоризм в Испании, по имени поэта Луиса де Гонгоры, маринизм в Италии, по имени поэта Джамбаттисты Марино) находит выражение в изощрен­ной виртуозности стиля, который изумляет, ошарашивает, будоражит воображение и в своей едкой и лаконичной изобретательности остав­ляет содержание далеко позади. Так, точно описать Красоту женщины куда менее важно, чем суметь передать все многообразие подробнос­тей ее тела и их сочетаний, даже можно начать с самых на первый взгляд незначительных, вроде родинки или пряди волос: именно многообразие форм и деталей таит в себе секрет обольщения.

 

Остроумие. Бальтасар Грасиан Остроумие, или Искусство изощренного ума, I, 2, 1642-1648

 

Принадлежит оно к числу тех занятий, о которых больше знают в целом и куда меньше — в частностях; его нетрудно опознать, но трудно определить; посему в таком малоизвестном предмете пригодится, надеюсь, любое описание. Чем красота является для глаз, а благозвучие для ушей, тем для ума является остроумие.

Острота. Эмануэле Тезауро. Подзорная труба Аристотеля, 1654-1670

 

Божественная дочь Разума многим знакома с виду, хоть мало кому ведома ее при­рода; однако в каждом веке и всеми людьми почитается она с восхищением, и когда через зрение или слух люди знакомятся с нею, считают за редкое чудо; и даже те, кто не разумеет ее тайн, радостно и с восхищением приветствуют ее. Она Остротою зовется, Великой матерью всякого изысканного концепта; она чистейший свет ораторского и поэтического искусст­ва, живой дух мертвых страниц, насладительнейшая приправа к мудрой беседе; высшее из усилий ума; последний отсвет Божественности в человеческой душе.

Проницательность. Эмануэле Тезауро

 

Остромыслие, этот дивный дар природы, требует наличия двух врожденных талан­тов: Проницательности и Изворотливости. Проницательность усматривает самые по­таенные и мельчайшие качества различных предметов. Сущность, Материал и Форма, Свойства, Причины, Смысл, Вид, Цели, Склонности, Сходство и Расхождение, Равноценность, Превосходство и Неполноценность, Отличительные Знаки, Имена и любые возможности двоякого понимания — ничто не остается неизученным, незамеченным; а ведь в каждом существующем Предмете таится нечто сокровенное

Змея в сердце. Джамбаттиста Марино Адонис, VIII, 1623

 

Он на краю постели различает

сатира, что, охвачен вожделеньем,

украдкой с нимфой юною вкушает

живейшее из плотских наслаждений.

Одной рукой он нежный бок ласкает,

что бел и шелковист на удивленье,

другой же норовит рукой нескромной

коснуться части более укромной.

 

В объятьях грубых молодица

стенает, и за томностью приветной

в очах ее презрение таится;

не проявляя радости заметной,

от ласк настырных хочет уклониться,

смекнув, что слаще станет плод запретный,

но поцелуи, несмотря на это,

не оставляет вовсе без ответа.

 

И хоть порой с настойчивостью ложной

стремится вырваться, но члены сами

сплетаются с чужими в узел сложный.

И так уж перепутались телами,

что, кажется, плотнее невозможно

бревно к бревну приколотить гвоздями.

За жизнь свою Фаида, Фрина,

Флора подобного не видели позора!

 

Змеей коварной в сердце проникает

блаженство от увиденного срама

и юношу на рабство обрекает

Амуру, чудотворцу и тирану.

Ведь образ сладострастья разжигает

в смотрящем вожделенье, и не странно,

коль страсть путем, естественным для тела,

спешит излиться за его пределы.

 

Богиня же, любовными узлами

опутавшая сердце, насмехаясь,

и острыми словами, и делами

язвит и искушает, издеваясь.

«Плоды мечтаний ваших ныне с вами, —

речет, к чете счастливой обращаясь, —

оплаченные вздохами и плачем.

Блажен любимый, любящий — тем паче»**.

Родинка. Джамбаттиста Марино. Родинка на лице прекрасной дамы, 1608

 

Над родинкой прелестной —

Пушок манящим чудом на ланите.

Златые эти нити —

Коварный лес любви.

Ах, в нем цветов не рви —

Окажешься в плену, в любовной свите!

В лесочке этом бог любви засел

И души ловит в сеть и на прицел.

Волосы. Федериго Делла Балле (XVII в.)

 

О золото волос, о лоб чудесный,

о смоль очей, подобных звездам, ясных,

о снег и пурпур юных щек прекрасных,

о дивный вид — и скромный, и прелестный

о уст рубин, алмазов полных бездной,

о смех, о мед речений сладкогласных,

о млечность рук и ласковых, и властных,

о воплощенье красоты небесной,

о царственная стать — я восхищаюсь,

о честь, о чуткость — что сравнится с нею?

О легкий шаг, земли едва касаясь,

о новый дух из хоров эмпирея,

о божество, пред коим преклоняюсь...

но что слова? Молчу, благоговею**.

Грудь. Джамбаттиста Пуччи (XVII в.).

 

К блистательной груди между сосцами

мадонна руку нежно приложила,

и полыханье страсти окружило

и руку белую, и груди сами.

Искрились и белели снег и пламя;

то жгло сверканье это, то знобило

и тот же блеск очам ее дарило,

что звездам Млечного Пути над нами.

В сиянье небывалом сочетались

и четкость этих форм, и млечность эта

и тем взаимно одухотворялись.

Двояким полыханием согреты,

и грудь, и очи чудные казались

совоплощеньем чистоты и света**.


 


Дата добавления: 2015-08-17; просмотров: 78 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Меланхолия| Устремленность к абсолюту

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.012 сек.)