Глава 11. Горечь отъезда из «Юнион» немного смягчалась тем, что квартира Дженни практически

Горечь отъезда из «Юнион» немного смягчалась тем, что квартира Дженни практически являла собой мини-версию отельного номера. Дженни и Джина «взяли в долг» из отеля множество милых сердцу и полезных вещиц.

– Добро пожаловать домой! – воскликнула Дженни, размахивая руками.

Вся квартира не превышала по размеру мой номер в «Юнион», но производила приятное впечатление: Деревянные полы, стены кремового цвета, маленькая кухня, совмещенная с гостиной, и коридор, из которого открывались три двери.

– Значит, так: это ванная и туалет, в которую помещается только один человек, так что пока можешь быстро туда заглянуть.

Дженни открыла ближайшую к гостиной дверь. Я заглянула в ванную и увидела туалет, раковину и душевую кабину; полотенца, халаты и косметические средства с логотипом «Рапчер» были повсюду.

– А вот твоя комната. Тебе повезло.

Джина отхватила себе окно с хорошим видом.

Дженни открыла дверь, ведущую в мою новую комнату. Она была просто идеальной. Огромная двуспальная кровать занимала почти все место, оставляя лишь немного пространства, за которым можно было и работать, и наводить красоту. А рядом примостилась вешалка для одежды. Джина забрала большую часть вещей, однако кровать была застелена (как я заметила, покрывалом с логотипом «Юнион»), а на столе размещался маленький телевизор. Я аккуратно поставила сумки на пол и подошла к окну. Мы на семь этажей возвышались над Лексинггон-авеню, неподалеку от Тридцать девятой улицы, а когда я вытянула шею, то увидела Крайслер-билдинг, взмывавший в самое небо. Как красиво! Внизу бродили люди. Забыв о суете и напряжении рабочего дня, они спокойно прохаживались и наслаждались тихим обеденным часом в лучах солнца.

Дома я расспросила Дженни о сексуальных пристрастиях моих любимых звезд, которые гостили у нее в отеле.

– Винс Вон?

– Гетеросексуал.

– Оуэн Уилсон?

– Супергетеросексуал.

–А тот симпатичный парень из моего любимого Телевизионного шоу?

–Ни то ни се.

– Это значит гетеросексуал?

– Не-а.

– Ну вот...

– Так что ты думаешь? – спросила Дженни, опираясь на дверь моей комнаты. – Неплохо, да? Кузина Джины сдала нам ее долю в субаренду, нам крупно повезло.

– Дженни, это просто великолепно! – 'Воскликнула я. – Боюсь поверить в свою удачу. По телевизору одни ужасы рассказывают о нью-йоркских квартирах.

– Что ж, не могу гарантировать, что до отъезда ты не увидишь ни одного таракана, – призналась Дженни. – Но их здесь мало, и пока они очень далеко. Это хороший дом. А теперь... – Она вытянула руку и стащила меня с кровати, когда где-то на кухне сработал таймер. – Мы будем праздновать!

Поскольку праздник Дженни спланировала в виде дневных посиделок на полу в гостиной за пиццей с перцем, парой стаканов пива и просмотром шоу «Следующая топ-модель Америки», я не сомневалась: все пройдет отлично. Мы ели, сплетничали, и она рассказывала мне о квартирах, что успела сменить в Нью-Йорке: о комнатушке с крысами в Нижнем Ист-Сайде, до того как он превратился в модный квартал, о студии в доме в Гарлеме, который позже переделали под элитное жилье, о квартире с одной спальней в Челси, где она жила со своим бывшим, а потом об этом месте, где она поселилась с Джиной. Не так уж тут плохо, заверила Дженни.

– А мне за всю жизнь довелось пожить только с Марком, печально, да? – спросила я, задумчиво пережевывая пиццу. – Если не считать колледжа, конечно, но даже тогда мы все время были вместе. Господи, это так жалко выглядит со стороны!

Я ощутила, как на меня накатывает плохое настроение.

– Ты знаешь, что я считаю тебя потрясающей девушкой, да? – сказала Дженни, взяв еще две бутылки пива и передав мне одну. – И решение приехать сюда с целью выяснить, чего ты хочешь от жизни, было правильным. Действительно правильным.

– Я чувствую, что сейчас последует союз «но», – произнесла я, на всякий случай сделав большой глоток пива.

– Нет, не совсем. Однако думаю, лучший способ забыть Марка – поговорить о нем, – осторожно предложила Дженни, – а не просто отмахнуться от воспоминаний. Иначе проблема вновь всплывет, когда ты будешь меньше всего этого ожидать, и ты почувствуешь себя дерьмово.

– Думаю, ты права, – пробормотала я с набитым ртом, хотя этого я изо всех сил пыталась избежать. Теперь все мои проблемы с Марком решались исключительно мной и моим компьютером. – Но всякий раз, когда я думаю о нем, даже если до этого я чувствовала себя прекрасно, мое настроение опускается ниже плинтуса. Вообще я собиралась тебя об этом спросить. Знаешь, ведь я человек очень спокойный.

– Спокойный или равнодушный к тому, что его расстраивает? Иногда мы настолько привыкаем ничего не чувствовать и просто плыть по течению, что перестаем распознавать истинное счастье или истинную печаль. А если Марк единственный парень, с которым ты когда-либо встречалась, то я полагаю, и сердце у тебя разбито впервые.

– Не думаю, что у меня разбито сердце. – Я покачала головой. – Он мне изменял, так что теперь без него мне намного лучше. К тому же я считаю, ты права. Мыс ним давно не были по-настоящему счастливы, просто я закрывала на это глаза и убеждала себя, что все в порядке. Наверное, я до сих пор не привыкла к смене часовых поясов.

Я потянулась за очередным куском пиццы и подняла глаза на Дженни. Она пристально смотрела на меня с тем же сочувствием, что и утром, когда меня, вырвало.

– Энджел, ты очень смелая, просто настоящая героиня, – заговорила она. – И это совершенно нормально, что случившееся тебя расстраивает. Ты верила в эти отношения и посвятила им десять лет, а он изменил тебе. Такое за три дня не переживают.

– Ладно, все в порядке, – сказала я. И вновь на меня навалилась страшная тоска. – Мне никогда раньше не доводилось переживать разрыв…

– Я просто говорю, что это нормально, когда чувствуешь себя... ненормально, – объяснила Дженни, подползая ко мне. – Возможно, ты даже почувствуешь себя лучше, если позволишь себе на какое-то время упасть духом. И дать волю эмоциям.

– Мне кажется, я никогда не изменила бы ему, – медленно произнесла я. – Даже если бы кого-то встретила, никогда не стала бы изменять Марку.

Слезы медленно наполнили глаза.

– Знаю, милая. – Дженни, забрала у меня бутылку с пивом. – Ты хороший человек, и ты права: тебе намного лучше теперь, когда ты избавилась от этих отношений.

– Но почему он так поступил? – запричитала я. – Почему он изменил мне? И почему он меня больше не любит?

Я уткнулась в плечо Дженни, ее футболка тут же промокла от моих слез.

Прическа, макияж, одежда – все это не изменило меня, меня настоящую, с которой Марк провел десять лет и которую променял на дешевую теннисную шлюшку.

– Чувства проходят, Энджи, – сказала Дженни, и в ее голосе тоже слышалась горечь. – Со всеми такое бывало, это всегда потрясение, и большинство людей проходят через это до того, как им исполнится двадцать семь. Но у тебя все будет отлично, посмотри, чего ты уже добилась!

– Мне двадцать шесть! – рявкнула я, схватила бутылку с пивом и принялась бурно ею жестикулировать. Из бутылки получился прекрасный реквизит. – И чего я добилась? Марк десять лет меня знал, но так и не смог полюбить. А всем моим новым знакомым достаточно будет и десяти минут разговора, чтобы прийти к таким же выводам, как он, даже моя новая прическа здесь не поможет.

– А вот это ерунда! – возразила Дженни. – Думаешь, тот парень пару дней назад пригласил тебя на свидание из-за прически?

– Возможно, он решил, что я проститутка, ведь подумал же так тот мужик в парке. Или просто безбашенная англичанка, которую легко соблазнить.

– А что подумала о нем ты?

Дженни снова забрала у меня пиво, чтобы я не пролила его на пол.

– Я подумала, что он классный.

Дженни как-то особенно на меня посмотрела.

– И очень сексуальный. И наверное, довольно богатый, – добавила я.

– Неужели ты даже не думала о том, чтобы с ним перепихнуться? – спросила она, приподнимая бровь.

– Думала, – призналась я. – Наверное, думала. Но ты сама меня так учила!

– То-то и оно, – сказала она. – Быть может, он решил: «Хотел бы затащить эту девушку в постель», но ты ведь размышляла о том же! Ты не мечтала выйти за него замуж, ты просто хотела переспать с ним. И, знаешь, ничего плохого в этом нет.

И все же я немного помечтала о том, чтобы выйти за него замуж, подумала я. Однако не стоит сейчас в этом признаваться.

– Но я... не знаю, чем это обернется. – Я ударилась в панику, понимая, что она права. – В спальне у нас с Марком дела шли просто ужасно. Однако тогда мне казалось, что это не так важно. Что мне делать теперь, когда я хочу заняться этим с другим мужчиной?

– Эй, ты ведь не знаешь наверняка, что проблема была в тебе. – Дженни направила на меня указательный палец и вдруг заговорила серьезно: – Плохому танцору всегда что-то мешает, если хочешь знать. К тому же если это он искал радость секса на стороне, то почему ты винишь себя? А к твоему сведению, этот момент тоже очень важен.

Я впервые задумалась об этом. Дженни говорила дело. Марк даже не пытался затащить меня в постель в течение нескольких месяцев. И хотя теперь я знала почему, перспектива переспать с кем-то еще все равно не казалась мне такой уж заманчивой.

– А если он разлюбил меня потому, что я была отвратительна в постели?

Я мысленно прокручивала последние из наших немногочисленных неуклюжих совокуплений.

– Тогда, возможно, только возможно, тебе не повредило бы приобрести в этом побольше опыта, при условии, что это действительно сыграло роковую роль, – сказала Дженни. – И если после десяти лет совместной жизни он изменил тебе по такой причине, то он еще больший подонок, чем я думала. Вывод отсюда такой: ты никогда не узнаешь, почему он поступил так, как поступил, и тебе нужно смириться с тем, что теперь ты одна, и обратить ситуацию себе на пользу.

– Но как? – вздохнула я. И как могла пицца так быстро закончиться? – Я никогда раньше не оставалась одна.

– Ты никогда раньше не была в Нью-Йорке, так что извлеки из этого выгоду, – объяснила Дженни, затем встала и буквально исчезла, открыв огромный холодильник. Она вернулась с ведерком мороженого «Бен энд Джерри». У нее явно имелись ответы на все вопросы. – Именно так ты и поступишь. Если тебе захочется месяц сидеть взаперти и плакать, то я каждый день буду являться домой с мороженым. Если тебе захочется потрахаться с каждым мужчиной с Уолл-стрит, то я каждый вечер буду приносить домой презервативы. И беруши. Но мы найдем для тебя способ с этим справиться.

Я с благодарностью взяла ложку и погрузила ее в мороженое.

– Спасибо, – прошептала я и тут же разразилась слезами.

– Эй! – Дженни уложила Мою голову к себе на плечо. – Чтобы ты знала: я немного переусердствовала с примерами. Я превращусь в фурию и устрою тебе взбучку, если ты в самом деле начнешь водить сюда всех мужчин Нью-Йорка.

– Не думаю, что из меня выйдет шлюшка. Ты только взгляни на меня: я собираюсь насвидание впервые за десять лет через... сколько? Три часа? И я сижу здесь, объевшись пиццы, напившись пива, и рыдаю у тебя на плече из-за того, что плоха в постели.

– Черт, подруга! – Дженни опять выхватила бутылку у меня из руки. Это уже начинало меня раздражать. – Свидание пройдет отлично, не волнуйся. Может, Джины здесь и нет, но я неплохой стилист. Дай мне всего час – и я сотворю на тебе бесподобную хрень!

– Да уже просто отмыться и убрать пятна соуса с лица было бы достаточно, – пробормотала я, случайно увидев себя в зеркале.

Ряды такси, проезжающих мимо нашего дома, поредели к тому времени, как я появилась на Лексингтон-авеню, и выглядела я уже куда лучше. Я пошла пешком. Трудно было поверить, что скоро у меня свидание. С красивым мужчиной. И что я иду по улице в прекрасном шелковом розовом платье с американской проймой от «Марк бай Марк Джейкобс». С самодовольной улыбочкой на лице, которая становится шире с каждой секундой. А еще я не могла поверить, что согласилась встретиться с Алексом вечером в субботу. Не пошло ли соглашаться на свидание с одним человеком, когда уже наклевываются отношения с другим? К тому же я совершенно забыла все советы Эрин. Я не ходила на свидания с тех пор, как Марк водил меня на «Скорость-2» (не уверена, что это можно считать свиданием: Марк, не отрываясь, смотрел фильм от начала до конца), и вот сейчас я шагаю по улицам Нью-Йорка, надеясь попасть на ужин с симпатичным богатым банкиром. Однако вместо того, чтобы представить, как мы с Тайлером шутим и распиваем бутылку красного вина, я видела перед собой исключительно Марка и его шлюху, которые неестественно громко смеялись, держась за руки и читая журнал по дизайну интерьеров. Я порылась в своей (божественной!) сумке, нашла допотопный старый мобильник, который одолжила мне Дженни, и набрала номер Эрин.

– Эрин Уайт.

– Привет, Эрин. Это Энджел Кларк.

– Здравствуй! Я как раз собиралась звонить Дженни, у меня удивительные новости! – Веселый голос Эрин как нельзя лучше отвлек меня от грустных мыслей.

– Хорошие новости сейчас очень кстати, я как раз иду на свидание с Тайлером, – сообщила я, поглядывая на проезжающее такси и вытягивая руку.

– Здорово! Помни: проявляй заинтересованность, задавай много вопросов, не распространяйся особенно о своем прошлом и бывших парнях, избегай показаться навязчивой. Ты же хочешь, чтобы он и дальше проявлял инициативу?

– Это и были хорошие новости? – Я подала знак одному такси. Водитель резко выкрутил руль и остановился в паре дюймов от моих «Лабутенов». Туфле-убийство – это даже хуже, чем смерть. – «Мерсер китчен»? А, Мерсер-стрит?

– Нет! Ой, я такой тормоз, – засмеялась Эрин, игнорируя помехи на линии и мои указания водителю. – Сегодня я была в редакции «Лук». Они жаждут познакомиться с тобой. Завтра.

– О Боже, ты серьезно? – Я не верила своим ушам. – Редактор «Лук» хочет меня увидеть?

– Редактор онлайн-версии, Мэри Штайн. Сможешь приехать в десять?

– Да! – завопила я. – Это потрясающе! Спасибо огромное, Эрин!

– Не волнуйся, просто будь честна и открыта. Мэри – крепкий орешек, но отличный человек. А теперь вернись к более важному делу – своему свиданию.

– Признаться, я немного нервничаю. – Я выглянула из окошка, когда мы резко свернули направо. В итоге я обнаружила указатель на Вест-Хьюстон. – Но я почти приехала. Пожелай мне удачи..\par– Удача тебе не нужна, просто придерживайся правил. Пока, милая.

Пару секунд я пыталась понять, в каком доме находится «Мерсер китчен», после того как таксист бесцеремонно выкинул меня посреди Мерсер-стрит из-за несуществующей пробки. Посмотрев, как несколько красивых людей проскользнули в безымянную стеклянную дверь, из-за которой распространялись аппетитные запахи, доносились музыка и смех, я взяла себя в руки и вошла в эту дверь. Передо мной открылось небольшое помещение, переполненное людьми со счастливыми лицами. Я понадеялась, что атмосфера всеобщей расслабленности окажется заразительной или по крайней мере в нее можно будет окунуться за разумную плату. У бара теперь уже в другом прекрасно скроенном костюме и белой рубашке без галстука восседал Тайлер. Казалось, он чувствует себя непринужденно, хотя и находится в полном одиночестве среди веселых людей, которые хохочут, обнимаются и целуются. Изо всех сил стараясь не скатиться кубарем с огромной лестницы, я бочком подобралась к стойке и подняла руку в приветственном жесте. Тайлер соскочил с барного табурета и поцеловал меня в щеку. От него пахло просто божественно – чистотой и свежестью, но вместе с тем мужественностью и шиком.

– Привет, – сказал он, потом пристально посмотрел на бармена, указал на свой стакан и поднял вверх два пальца. Очень элегантно. – А я уже боялся, что ты не найдешь это место.

– Мне подсказала подруга. – Я уселась на высокий табурет рядом с ним. – Не знаю, принято ли в этом городе опаздывать, поэтому просто подумала, что ради разнообразия приду вовремя. – Я взглянула на часы на стене. – Хотя, быть может, я чуть-чуть опоздала. Прости.

– Все в порядке, – сказал он. – Я и сам немного опоздал. Аврал на работе. Так что я даже не успел заскочить домой. В общем, не переживай по этому поводу.

– А ты разве живешь далеко отсюда? – спросила я, пытаясь придерживаться рекомендованных для разговора тем. – То есть рядом с работой?

– Нет. – Он покачал головой, и его волосы всколыхнулись. Нет, правда, он как мужчина из рекламы «Л’Ореаль». Ведь он несомненно этого достоин. – Я живу на окраине, а работаю в центре. Иногда это напрягает, но я не поселился бы в центре снова. А ты все еще обитаешь в «Юнион»?

– Нет, вообще-то я сегодня съехала, – призналась я. Пока все шло нормально, у нас даже получался разговор! – Теперь я обитаю в Мюррей-Хилле в квартире подруги, на пересечении Тридцать девятой и Лексингтон, знаешь?

– Здорово, а я на Парк-стрит, чуть дальше.

Официант принес Тайлеру наши напитки и счет, положив листок лицом вниз, в ответ он отдал ему черный «Амэкс». Ух ты. Я о них только читала.

– Надеюсь, ты не возражаешь, что я заказал тебе напиток? Здесь делают отличные коктейли.

Я изящно взяла стакан с коктейлем и сделала глоток. Господи Боже, это напоминало чистую водку, перемешанную с каплей «Райбины»^[18]. Наверное, стоит пить помедленнее.

– Думаю, наш столик уже готов, – произнес Тайлер, забирая напитки и вставая с табурета. Что-то я забыла, какой он высокий... – Ты готова?

Официантка с теплой улыбкой провела нас к столику в дальнем углу ресторана, откуда хорошо было видно все помещение. Казалось, посетители вокруг едят с огромным удовольствием.

– Боже, я голодна как волк, – сказала я, взяв меню у официантки, и принялась сканировать его жадным взглядом. – О-о-о, а бургер ты пробовал?

– Мне нравятся девушки, которые любят поесть, – рассмеялся Тайлер, кивая официантке и забирая свое меню. – Я знаю, все говорят, что любят. Но ведь действительно нет ничего хуже, чем пригласить девушку на ужин, а потом весь вечер наблюдать за тем, как она возит по тарелке листик салата.

Я напряженно улыбнулась. Это плохо или хорошо? Он только что назвал меня обжорой?

– Если честно, – продолжал он, не отрываясь от меню, – я какое-то время встречался с одной моделью-француженкой. Клянусь, ни разу не видел, чтобы она съела или выпила что-то, кроме диетической колы.

А для мужчины нормально начинать первое свидание с разговора о бывших подружках? И все-таки назвал он меня обжорой или нет?

– Что ж, я действительно люблю поесть, – произнесла я, не представляя, о чем еще поговорить. – Что порекомендуешь?

– Здесь все вкусно, – сказал он, потом отложил меню и начал буравить меня своими прозрачными глазами. – Им всегда удается рыба, бургеры тоже очень хороши. Еще я люблю цыпленка, хотя думаю... Да, думаю, сегодня я закажу ягненка.

– Ты часто сюда ходишь? – поинтересовалась я.

Почему-то у меня появилось чувство, что Тайлер вряд ли считает меня особенной.

– Ну, вообще-то мне здесь нравится, – ответил он. – Тут тихо, вкусно кормят и всегда много интересных людей.

О, он имел в виду меня. Как мило!

– В таком случае я остановлюсь на цыпленке.

Когда мы завели светскую беседу на тему того, чем я зарабатываю на жизнь, а чем он, как долго я живу в городе и что успела посмотреть, я невольно сравнила Тайлера и Алекса. Алекс был сексуален, самоуверен и всем своим видом показывал, что «он играет в группе», а Тайлер просто хорошо и опрятно выглядел и словно хотел сказать: «Я знаю, как позаботиться о себе, так позволь позаботиться и о тебе».

– О, я вроде венчурного инвестора, – сообщил он, после того как сделал заказ за нас обоих. – Но если только ты не писала детских книг по банковскому делу, я даже не стану объяснять, что это такое. Не хочу показаться высокомерным, но это невероятно скучно. А я не хочу так быстро оттолкнуть тебя.

– Понимаю, – сказала я, заправила волосы за уши и разломала маленький теплый батончик хлеба, как только его принесли и положили на стол. – Я в цифрах не очень разбираюсь. Только в словах. Причем в детских.

– Это избавит нас от пятнадцати минут нудной болтовни. – Он придвинул ко мне оливковое масло, чтобы я макнула туда хлеб. – Гораздо интереснее, что ты делаешь в Нью-Йорке? И как ты познакомилась с подругой?

– О, это долгая история... – Я проглотила кусочек хлеба, готовясь к сложному разговору. – Ну, если не вдаваться в неприятные подробности, я рассталась... кое с кем и решила отдохнуть. Знаешь, ведь я никогда не была в Нью-Йорке. С подругой, девушкой, с которой я живу, мы познакомились в отеле. Она как раз искала соседку по квартире, а я искала комнату, вот так все и получилось.

– Ух ты! – Тайлер был явно озадачен. –Ты просто сорвалась и приехала в Нью-Йорк? Должно быть, расставание было не самым удачным.

– Я не должна об этом говорить, – сказала я. – Моя подруга не разрешила разглашать информацию о бывших парнях до четвертого свидания.

Тайлер рассмеялся и кивнул:

– Обожаю правила. Ты не расскажешь, даже если я очень попрошу?

– Может, тебе на самом деле не хочется об этом знать, – замялась я, пытаясь понять, что перевесит: строгий совет Эрин или теплая улыбка и искрящиеся глаза Тайлера? За его плечом появилось первое блюдо из заказанных. Стоит ли ему рассказать обо всем, пока он будет заниматься ягненком? Все равно ведь в итоге придется расколоться. Во всяком случае, я точно это сделаю до того, как состоится свадьба, оплаченная черным «Амэксом».

– Давай же, – сказал он, освобождая место для тарелки. – Я прошу.

– Ну ладно, только не уходи, пока не доешь. – Мне не хотелось брать вилку, прежде чем я выдам ему всю историю. Пусть даже в кратком варианте. – Я застала своего бойфренда, когда он занимался сексом с девушкой, с которой он уже давно встречался, на заднем сиденье нашей машины, на свадьбе лучших друзей, наорала на невесту, довела ее до слез, сломала руку жениху туфлей и так или иначе испортила свадьбу. Потом я сбежала в Нью-Йорк. Как тебе это нравится?

– А я-то думал, что детская писательница окажется застенчивой и скромной, – присвистнул он. – Дело становится все интереснее.

– Полагаю, до прошлой субботы меня и правда можно было назвать застенчивой и скромной, – сказала я, отрезая кусок цыпленка. – Но когда ты, стоя в дорогущем платье подружки невесты, видишь своего парня в трусах, спущенных до лодыжек, это заставляет встрепенуться и посмотреть на жизнь по-новому.

– Подожди-ка минутку. – Тайлер отложил нож и вилку. – Ты говоришь о субботе? О субботе, что была пять дней назад.

Я задумчиво кивнула:

– Для меня как будто прошла уже целая вечность. Думаю, именно поэтому мне не следовало рассказывать тебе обо всем. Теперь ты выйдешь из себя?

– Возможно, немного позже. Пока я пытаюсь понять, зачем ты приехала в Нью-Йорке, если никого здесь не знаешь. – Вилка с ножом все еще лежали на тарелке. – Боже, а я в субботу всего лишь бегал и ходил к парикмахеру.

Ой-ой.

– Я понимаю, моя реакция кому-то может показаться немного странной. Но я точно не знаю, почему так поступила. Просто я всегда хотела съездить в Нью-Йорк, а мой бойфренд, мой бывший, не желал ехать в Америку. Он ненавидит перелеты. Вот я и решила, что настало идеальное время отправиться в путешествие, – объяснила я и взялась за пюре. Если больше ничего заказывать мы не будем, то я доем до конца. Пюре оказалось просто изумительным. – Как им удается добиться такой кремообразной консистенции без соуса? Удивительно!..

– Не могу представить, чтобы я совершил нечто подобное, – произнес Тайлер. Он потянулся за вилкой. Добрый знак. – Лично я после расставания не ездил дальше фабрики мороженого в Чайнатауне.

– Ну, у меня были исключительные обстоятельства, – напомнила я, внимательно изучая его лицо.

Неужели я все испортила? Он взялся за нож. Фу-у-ух.

– Так это твое первое свидание после разрыва?

Нож завис в воздухе.

– Да, – призналась я, не отводя глаз от злополучного столового прибора. – Я просто... ну я... сказать честно? На самом деле я не собиралась ходить на свидания и так далее, но ты показался мне, знаешь, милым и нормальным человеком, и я подумала: почему бы и нет?

– Я рад, что ты так решила, – произнес он. Нож вернулся на тарелку. – Потеряв своего бывшего, ты приобрела весь Манхэттен.

– Ну, не весь Манхэттен, – покачала я головой. – Моя соседка установила весьма строгие правила на этот счет. Правда в том, что я долго почти ни с кем не встречалась, поэтому мне еще многому предстоит научиться, полагаю.

– А я считаю, что мог бы научиться многому у тебя. – Тайлер мне улыбнулся и отрезал кусочек ягненка. – Хочешь попробовать?

И прежде чем я поняла, что делаю, я начала есть с его вилки, прямо как в кино.

После шоколадных пирожных «Валрхона» без муки, двух капуччино и прогулки под луной по Сохо свидание закончилось. И все-таки я была немного расстроена.

– Я прекрасно провел время, – сказал Тайлер, вытягивая руку, чтобы поймать такси. – Это лучшее свидание с детской писательницей, которая сломала парню руку шпилькой, в моей жизни.

– Можно тебя кое о чем спросить? – поинтересовалась я, сжимая свободную руку Тайлера. Даже держаться за руки казалось мне странным: у нас с Марком не было такой привычки. Он кивнул, когда такси остановилось у бордюра. – Ты встречаешься со многими девушками? Я не собираюсь преследовать тебя, как в фильме «Роковое влечение». Просто с тех пор как приехала сюда, я говорила лишь с несколькими мужчинами, поэтому пока не знаю, как это работает.

Тайлер открыл для меня дверцу машины и сел рядом со мной, прежде чем ответить.

– На пересечение Тридцать девятой и Лексингтон, – сказал он водителю и повернулся ко мне: – Если честно, то, думаю, да, я встречаюсь со многими. У меня уже два года не было серьезных отношений, но не из-за того, что я плохо искал.

– Ясно, – протянула я, глядя прямо перед собой.

По крайней мере он был честен, а это хорошо.

– Но я не встречаюсь со многими девушками одновременно, – продолжил он. – Да и после одного-двух свиданий становится понятно, приведет ли это к чему-нибудь.

– Действительно? – Я повернулась к нему. Он и в темноте, на фоне подсвеченного окошка такси казался красивым. – Обычно я ужасно долго колеблюсь, пока сделаю хоть какой-то выбор.

– А у меня ощущение, что в последнее время ты принимаешь весьма непредсказуемые, спонтанные решения, – сказал он, заправив прядь волос мне за ухо. – И мне это нравится.

– Может, это новое проявление моей сущности, – предположила я, не зная, куда отвести глаза. – Ну и потом я по гороскопу Весы, а значит, отличаюсь нерешительностью, и в конце концов это даст о себе знать...

Прежде чем я успела сказать еще какую-нибудь глупость, он закрыл мне рот мягким, нежным поцелуем. Уверенной рукой он провел по моей щеке, затем скользнул вниз по шее и запустил пальцы в волосы. Я почувствовала, как левой рукой он сжимает мне бедро. Для первого поцелуя с другим мужчиной за десять лет на заднем сиденье такси все оказалось не так уж плохо.

– Так я могу увидеть тебя снова? – спросил Тайлер, оторвавшись от меня.

– М-м-м... – кивнула я, пытаясь удержать дыхание. А я и забыла, как восхитительны могут быть поцелуи. – Соглашусь с удовольствием.

– Как насчет вечера воскресенья? – Он так и не убрал руку, и по спине у меня пробежала дрожь. – Предлагаю повеселиться. Может, сходим в кино?

– Отличная идея, – пробормотала я.

«Пожалуйста, поцелуй меня еще раз!»

– Чудесно. Я позвоню тебе.

Он провел пальцами мне по затылку, и я затрепетала.

– Или я тебе позвоню? То есть если хочешь, позвони мне, или я сама могу позвонить. Как угодно.

Я уже забыла о том, что он предложил встретиться, не говоря уже о правилах.

– Я позвоню, обещаю, – сказал он.

А потом последовал второй поцелуй – его язык творил чудеса. Я было решила, что он дотронулся до моей груди случайно, но мне хотелось надеяться, что это было случайно-намеренно. Такси остановилось прямо у моего подъезда, задолго до того, как я была готова выйти, но я знала, что, несмотря на все советы Дженни, сегодня я должна прийти домой одна. Еще один поцелуй (уже с закрытым ртом, но очень крепкий) – и я ступила на тротуар. Мое первое свидание удалось на славу, по крайней мере по моим ощущениям.

– Ну как все прошло?

Дженни открыла мне дверь, прежде чем я успела вставить ключ в замочную скважину. Она стояла напротив меня в пижаме, с намотанным на голову полотенцем, косметической маской на лице и в гелевых носках «Блисс» для ухода за кожей ног.

– Боже, посмотрите на нее! Ты с ним целовалась!

Я почувствовала, что покраснела с головы до кончиков пальцев ног.

– О Боже, ты сделала это! – визжала она, подпрыгивая. – Дай мне пару секунд.

Я вошла и повалилась на диван. Какое странное чувство! Через пару мгновений Дженни явилась снова, теперь уже без полотенца. Ее лицо светилось свежестью, как персик. Носки же оставались на ногах.

– Итак, расскажи мне все, – потребовала она, притащив пакет печенья «Орео» и две банки диетической колы. – В самых жутких подробностях. Он заплатил за еду? Был галантен? Предложил встретиться еще?

– Хм, да, да, все прекрасно. И да – в воскресенье! – ответила я, глядя прямо перед собой и все еще пребывая в неком ступоре. – Все прошло отлично. Мы долго-долго говорили, ели, потом гуляли по Сохо, поймали такси. И он пригласил меня в кино вечером в воскресенье и обещал, что сам позвонит.

– Круто, – сказала Дженни, захихикав и разломав печенье, чтобы слизать самое вкусное из серединки. – Похоже на идеальное первое свидание. Я тебе завидую.

– Все было очень мило, – призналась я, – хотя у меня до сих пор странное чувство. Мне кажется... прямо не знаю... что я мягкая и пушистая, как будто мне хочется свернуться в шарик, а потом взорваться. Или что-то вроде того.

– Дай-ка подумать. – Дженни набросилась на «Орео», даже не удосужившись разломать его и вылизать середину. – Ты только что ходила на свидание с красавчиком банкиром с Уолл-стрит, который тут же пригласил тебя повторно. К тому же скоро у тебя назначена встреча с симпатяшкой из рок-группы, с которым ты познакомилась за завтраком. Я бы сказала, что ты не просто встречаешься с мужчинами, а делаешь это с большим успехом! Ты просто рождена для этого, крошка!

Я глотнула еще колы и покачала головой.

– Не стану отрицать, что мне это нравится, потому что так и есть. И пусть меня немного смутил поцелуй Тайлера, я все равно получила удовольствие. Честно. – Я отпила еще и глубоко вдохнула.– А когда я говорила с Алексом, клянусь, чувствовала себя лучше, чем с Марком... Не знаю, вдруг все это связано с желанием подавить депрессию и забыть о прошлом...

– Возможно. – Дженни пожала плечами. – Но в этом нет ничего плохого. Никто же не собирается жениться, а отношения не обязательно должны быть серьезными. Если только Тайлер не окажется миллионером.

– У него есть черный «Амэкс», – сообщила я, схватив ее за руку.

– Требуй кольцо! – взвизгнула она. – Срочно требуй кольцо!

Дата добавления: 2015-08-20