Глава 4. На следующее утро я проснулась столь же внезапно, как заснула

На следующее утро я проснулась столь же внезапно, как заснула. Поскольку я практически отрубилась, шторы остались открытыми и лучи горячего августовского солнца проникли ко мне в комнату, требуя, чтобы я немедленно встала. В одной руке у меня было зажато полурастаявшее печенье, а в другой – пульт дистанционного управления. «Друзья» все еще шли по телевизору. Что-то мне подсказывало: это была уже другая серия... Судя по часам на прикроватном столике, был понедельник, восемь утра, начинался мой первый полноценный день в Нью-Йорке. Я выбралась из постели, стараясь не смотреть в зеркало, и бросила взгляд в окно. Жизнь на Юнион-сквер уже кипела. Вход на станцию метро атаковали толпы людей, а на самой площади раскинулся рынок. Я как раз собиралась юркнуть под душ, когда стук в дверь заставил меня выйти из состояния транса «ух-ты-я-правда-в-Нью-Йорке-и-лучше-не-думать-о-том-по-каким-причинам».

– Обслуживание номеров, – спокойно и вежливо произнес постучавший человек, и, даже не подумав, я открыла дверь и увидела одного из самых красивых мужчин, которые когда-либо попадались мне на глаза, – рост шесть футов, густые черные волосы до плеч с пробором посередине, глубокие и добрые карие глаза и мягкая, как у младенца, смуглая кожа, резко контрастировавшая с его накрахмаленной белой рубашкой без ворота.

– Мисс Кларк?

Думаю, я издала звук, который едва ли можно было принять за ответ, поэтому поспешила кивнуть. Я знала, что на моем лице отпечатались складки наволочки, а в руке до сих пор зажато растаявшее печенье с шоколадными кусочками, и я ужасно, ужасно жалела о том, что на мне нет лифчика. Он валялся в десяти футах от нужного места, а именно на полу у кровати.

– Дженни попросила меня принести вам на завтрак все, чего захотелось бы ей самой. А это значит, все, что есть в нашем меню. Меня зовут Джо. – Он толкнул в комнату новую дымящуюся тележку и быстро забрал истерзанную кучу мусора, которая осталась от того, что привезла Дженни вчера вечером. – Еще она просила передать вам записку, она лежит здесь. Приятного аппетита.

Джо одарил меня умопомрачительной улыбкой и исчез вместе с тележкой.

Как может такой мужчина быть официантом в отеле, думала я, поднимая крышки и втягивая носом ароматы всех блюд, покоящихся на тележке. Омлет (не так уж его люблю), яичница с беконом (пожалуй, пока рановато), блины (а вот блины всегда вовремя), а на самой нижней полке куча разных хлопьев и печений, горячий шоколад, молоко и мой «английский» чай. Я была так благодарна Дженни!

После душа, после завтрака и просмотра очередной серии «Друзей» я развернула записку от своей новой подруги.

«Привет!

Надеюсь, хоть что-то тебе понравилось. Как я говорила, поесть я люблю.

Буду ждать тебя у стойки портье ровно в 9.30 утра, не подводи меня, а то я лишу тебя обслуживания номеров. Сегодня твой первый день программы реабилитации с доктором Дженни. Надеюсь, ты к этому готова!

Целую, Дженни.

P.S. Надеюсь, Джо тебе понравился. Держу пари, твой бывший не приносил тебе блинчики по утрам, да и выглядел куда хуже...»

Я рассмеялась, и звук показался мне очень странным. Я поняла, что не смеялась уже пару дней. А ведь это лучше, чем плакать. Но пока не время думать о смехе и сексуальных официантах, пора взглянуть правде в глаза. И что самое ужасное – пора взглянуть в зеркало.

Освещение в «Юнион» было словно создано для того, чтобы представить вас в самом лучшем виде, но даже маломощные лампы с мягким светом, специальные зеркала и двенадцать часов сна не могли свести на нет вред, нанесенный расставанием моей коже. Я нашла косметичку и высыпала все, что там находилось, на полочку в ванной. Не густо. Нанесла немного туши и тронула блеском губы. Ничего особенного. Мои волосы по-прежнему выглядели отвратительно. Я отращивала их, как мне казалось, целую вечность, чтобы они хорошо смотрелись в прическе, которую Луиза выбрала для подружки невесты. Но теперь они казались безжизненными и жалкими. Я кое-как стянула на голове конский хвост, надеясь на лучшее. С одеждой дела обстояли еще хуже, здесь выбор был совсем невелик: джинсы, футболка или платье подружки невесты. Еще я отчаянно жаждала, чтобы Дженни отвела меня в магазин, где я смогу закупить белье, ведь у меня его практически не было. Когда я решила пуститься в великое приключение, я думала, что у меня есть все необходимое. На деле же у меня оказались две футболки, три пары трусов и лифчик. И «Лабутены». Вздох. Зато красивые. Я схватила сумку и стиснула зубы. На часах было 9.25 – самое время спешить на встречу с Дженни.

Дженни было легко заметить. Фойе казалось таким же торжественным и темным, как вчера вечером, а Дженни в углу прямо-таки светилась, облокотившись о стойку в кокетливом лимонном платье на бретельках и изящных золотых сланцах. Я почувствовала себя так, словно я ее бабушка. И вчера вечером я не заметила, какие у Дженни длинные ноги. Быть может, она не самая лучшая кандидатура на роль подруги в моей печальной ситуации. Но прежде чем я успела сбежать, она увидела меня и поманила к себе.

– Вот видишь! – обратилась Дженни к девушке за стойкой.

Это была еще одна ослепительная богиня, облаченная в униформу – черную рубашку без воротника и брюки.

– Она в самом деле существует! И она самая настоящая героиня!

– Ух ты! – выдохнула девушка, уставившись на меня. Я почувствовала себя музейным экспонатом из сериала «Истэндерз» сезона 1997 года. Конский хвост? Какой же наивной я была, считая, что конский хвост из мокрых волос меня спасет... – Да ты... просто образец для подражания! Ты потрясла меня! Я Ванесса.

Я смущенно улыбнулась. Неужели я кого-то потрясла?

– Привет, – кивнула я им обеим, пытаясь не думать о том, свешивается ли мой жирок над туго затянутым ремнем джинсов. – Я понятия не имела, чем мы займемся, поэтому не знала, что надеть.

Судя по зеркалу за спиной Ванессы, жирок с боков действительно свешивался.

– Ты нормально одета, – развеяла мои страхи Дженни и взяла меня под руку. Я помахала на прощание Ванессе, и мы почему-то пошли к лифту. – Сегодня состоится первый этап твоей трансформации, – сообщила моя новая подруга.

– Трансформации? – спросила я.

Мы скользнули в лифт, и Дженни нажала кнопку с надписью «СПА “Рапчер”». Неужели я выглядела настолько плохо?

– Конечно, – ответила она. – Правило поведения после разрыва номер один гласит: окружи себя невероятной нежностью и заботой. Добро пожаловать в «Рапчер»!

Двери лифта открылись, и мы оказались в просторном, словно парящем в воздухе помещении – полной противоположности фойе отеля. Оно было залито светом, ощущался запах цитрусовых и ванили. Десятки косметологов и стилистов с умиротворенным видом перемещались по залу в светло-голубых туниках, обмениваясь шутками и смеясь. В руках у них были бутылочки профессионального шампуня, массажного масла и стопки полотенец. Из колонок лилась музыка в стиле мотаун^[3]. Одна из девушек обратила на нас внимание и подозвала к себе. Это была миниатюрная красотка с угольно-черными волосами, стянутыми в тугой пучок, подчеркивавший ее восхитительно острые скулы и полные губы, – даже Анджелина Джоли смогла бы добиться такого же результата только с помощью геля «Рестилайн».

– Привет! – Они с Дженни чмокнули друг друга в щеку, а затем красавица отстранилась и взглянула на меня. – Это, должно быть, она, я права?

Дженни кивнула:

– Энджел Кларк, познакомься с Джиной Фокс, нашим самым классным стилистом. Она изменит тебя от макушки до кончиков пальцев ног. Как тебе такое заявление?

Не дав мне ответить, Джина взяла меня за руку и провела по СПА-центру, мимо приемной и обратно, туда, где находились шкафчики.

– Дженни рассказала нам о твоем расставании, дорогая, ты просто молодец. – Она указала на светло-голубой халат, и я поняла, что мне придется раздеться. – Но когда рвешь с кем-то отношения, нужно изменить что-то и в себе. Слышала выражение «вымойте этого мужчину из головы»? Так вот, я собираюсь выстричь его из твоей.

Дженни уже пристроилась к тарелке с шоколадно-ореховыми пирожными в баре у входа.

– Думаю, подойдет симпатичное каре-боб, что-то классическое, – бормотала она с набитым ртом.

Джина вертелась вокруг меня, рассматривая мои волосы под разным углом зрения.

– Прекрасные скулы, боб будет смотреться хорошо. А если высветлить пару прядей?..

– Ой, боюсь... я не отношусь к тому типу девушек, которые любят что-то высветлять! – заикаясь, выпалила я и почувствовала, как меня охватывает паника.

К подобным прядям так и просятся белые джинсы и блестящая жилетка, а это совсем не мой стиль.

Джина недовольно посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на Дженни.

– У меня будут с ней проблемы? – спросила она.

Дженни быстро покачала головой:

– Просто ослабь хватку, Джина. Девушка много пережила.

И она умяла еще одно пирожное.

Я села в кресло и приготовилась к мытью головы. Джина быстро сделала снимок «До», щелкнув фотоаппаратом с логотипом «Рапчер». Пока она намыливала мне волосы, я мысленно похвалила себя за то, что успела помыть голову сегодня утром, иначе чувствовала бы себя еще хуже.

– Что ж, дорогая, – улыбнулась Джина. – Расскажи нам о себе.

– Ну... – В стул был вмонтирован спинной массажер, который превращал меня в существо мягкое и покорное. – Я писатель, что-то вроде того. Я пишу книжки, по которым снимают детские фильмы, телешоу и все такое.

– Действительно? Наверное, это интересно, – сказала Джина, решительно взявшись за мою голову. Ай, а у нее тяжелая рука. – Думаешь, мы видели что-то?

– Может быть, – пробормотала я, смиряясь с происходящим по мере того, как Джина продолжала растирать кожу головы. – Я приложила руку почти к каждому детскому фильму, который вышел за последние пять лет. Ну знаете, большие зеленые великаны, радиоактивные пауки, говорящие черепахи...

– Здорово! – кивнула она, почти раздавив костяшками пальцев мои виски.

О-о-о...

– Сначала да, но через какое-то время понимаешь, что нормальная работа – это совеем другое.

– Так чем же ты хочешь заниматься? – поинтересовалась Дженни, сидевшая в другом кресле для мытья головы. – Если бы ты могла работать кем угодно, что бы выбрала?

– Не знаю, – проурчала я, получая удовольствие от массажа с кондиционером. – Думаю, хотела бы просто что-то писать. Например, книги. Для этого у меня никогда раньше не было времени.

– Зато теперь есть, – сказала Дженни.

Похоже, она вернулась к пирожным. Я знала об этой женщине только одно: она была милейшей шутницей и ела больше, чем все мои знакомые, хотя объем ее талии равнялся объему моего левого бедра.

– Сейчас ведь у тебя нет работы, которую нужно закончить в срок?

– Нет, – призналась я. – Сейчас я свободна.

– Так пиши, – заявила она. Джина же обернула мне голову полотенцем и повела к зеркалу. – Ты в Нью-Йорке. Это вроде как лучшее место в мире для писателя. Манхэттен многих вдохновил, тут написаны миллионы книг.

Джина фыркнула:

– Назови хоть одного, Дженни Лопес, и я дам тебе сто долларов прямо сейчас.

– Строго говоря, читаю мало, – Дженни изобразила пальцами кавычки, – но усиленно изучаю интересующий меня предмет. Я читаю много книг с полезными советами.

– Если под «чтением» ты имеешь в виду, что покупаешь много таких книг и засоряешь ими квартиру, то да, можно сказать и так, – парировала Джина.

– Так вы живете вместе? – спросила я, пытаясь отвлечь Дженни, метавшую злобные взгляды на Джину.

Должно быть, в их доме очень весело.

– И будем жить до среды. – Дженни притворилась, что заплакала. – Не могу поверить, что ты бросаешь меня ради должности менеджера какого-то салона.

Джина принялась расчесывать мои волосы сверху вниз и изменять пробор – то по центру, то слева, то справа, то вновь по центру.

– Да, конечно, какого-то салона. Никак не менеджера первого международного филиала «Рапчер» в Париже. Ты это переживешь, Дженни, – сказала она, глядя на меня в зеркало. Когда она расслаблялась, то казалась весьма милой девушкой, а не безупречно ухоженной стилисткой-террористкой. – Итак, Энджи, что еще тебе нравится? Музыка, театр, книги с полезными советами или...

– А знаете, – перебила ее Дженни, – мне кажется, будет интересно, если ты ответишь на просьбу «расскажи о себе» информацией о работе. Думаешь, ты слишком много времени тратишь на работу и слишком мало на все остальное?

– Вам правда так кажется, доктор Фил^[4]? – сказала Джина, спасая меня от необходимости отвечать. – Иногда ты так отвратно себя ведешь. Но если серьезно, помимо писательства, чем ты еще увлекаешься? Музыкой? Модой? Шоу с участием собак?

– Я и правда люблю музыку, – призналась я, радуясь возможности хоть немного сменить тему. – Я люблю живую музыку, концерты, фестивали и все такое. И я всегда питала слабость к инди-рокерам. Ну вы знаете: тонкий галстук, кожаная куртка, кеды «Конверс»...

Дженни и Джина улыбнулись и закивали.

– О да, нам обеим это знакомо, – подтвердила Дженни, и ее взгляд чуть затуманился. – Тебе просто нужно поехать в центр города и выкрикнуть название какой-нибудь группы. Когда они увидят такую миленькую англичанку, как ты, то сами к тебе прибегут.

Джина рассмеялась.

– Да, ты вполне можешь поработать в этом направлении. А вот я для этого слишком стара, – сказала она. – Я, скорее, отправлюсь на Уолл-стрит в пятницу вечером. Мне нужен мужчина, который отвезет меня в квартиру на Парк-авеню с заездом в «Тиффани», а не на чердак в Бруклине с заездом в бесплатную клинику. О, как я скучаю по тем временам, когда мне было чуть за двадцать!

–Так мне в октябре исполняется двадцать семь, – произнесла я, пока Джина колдовала над моими волосами крохотными ножничками. – Разве я не слишком стара для худеньких инди-мальчиков?

– Что ты, тебе столько лет ни за что не дашь, – ответила Джина. – Но разве тебе не хотелось бы, чтобы рядом оказался человек, который будет о тебе заботиться? Большой сильный парень. Мускулистый, с черным «Амэксом»^[5], стильно одетый. Такой, который окончательно тебя избалует!

– Не знаю. Думаю, это было бы неплохо. Мой прежний был мальчиком из Сити, но под категорию мускулистых никак не подпадал. И отнюдь не сорил деньгами... – протянула я. – На самом деле я никогда даже не смотрела на таких мальчиков. Наверное, всегда думала, что я для них недостаточно взрослая. Разве это не трагично?

– Ну, для начала прекрати называть их «мальчиками», Энджи, – вставила Дженни. – Тебе нужен мужчина. Быть может, даже пара мужчин.

– Наверное, это неплохая идея. Заиметь рядом человека, который весит больше, чем я... Боже, нет, я слишком стара для всей этой чепухи со свиданиями. Я и представить не могу себя в такой роли. Боже, мне придется вновь начать ходить на свидания в двадцать шесть!

Я просто не могла в это поверить.

Дженни покачала головой:

– Хотела бы я, чтобы в следующий день рождения мне исполнилось двадцать семь. Но в следующем июле мне тридцать. – Она опустила голову на подлокотник моего кресла. – Ты можешь в это поверить? Мне исполняется тридцать, а я так и не достигла ни одной из своих основных целей!

– Но все твои цели заключаются в том, чтобы познакомиться с Опрой, получить работу в шоу Опры, подружиться со всеми друзьями Опры и постепенно занять место Опры в сердцах наших сограждан, – сказала Джина. На моих плечах было много волос, но еще больше уже лежало на полу. – Пока ты только и делала, что читала книги Опры, покупала журналы Опры, смотрела шоу Опры и доставала всех друзей постоянными разговорами об Опре.

– Да, но все это очень важные шаги на пути к тому, чтобы стать следующей любимицей народа. И разумеется, миллиардершей. – Дженни выглядела весьма решительно. – А какие у тебя цели в жизни, дорогая?

Я задумалась на мгновение.

– Не думаю, что они у меня есть, – призналась я. – Возможно, я хотела бы издать книгу, или вести колонку в журнале, или что-то вроде того. Не знаю, это не такой простой вопрос.

– Но ты, несомненно, можешь этого добиться, – заявила Дженни, доставая из сумочки блокнот с ручкой. – Тебе просто нужно собраться. Давай составим список. Боже, я это обожаю!

Джина оттянула концы моих волос до подбородка, чтобы проверить длину.

– Господи Иисусе, что за ужас! Этой девушке ни один проект нельзя доверить. – Она ткнула ножницами в блокнот Дженни. – А теперь ни звука. Я собираюсь создать шедевр.

Двадцать минут спустя у меня на голове красовалось прекрасное объемное каре-боб длиной до подбородка с широкой асимметричной челкой. Оно выглядело достойно и в то же время игриво, стильно и естественно. Я сомневалась, что на следующий день эта прическа будет выглядеть столь же безупречно.

– А теперь, – сказала Джина, доставая из баночки нечто вроде воска, – у нас появляются разные варианты в зависимости от того, что ты собралась делать со своей жизнью. Сейчас ты выглядишь как принцесса с Парк-авеню. Ты можешь сию же минуту войти к любому издателю и потребовать заключить с тобой контракт на книгу, на какую-нибудь заумную книгу...

Тут Дженни энергично закивала.

– Но в данный момент...

Джина растерла воск в ладонях и буквально вцепилась мне в волосы, вытягивая их вперед и прочесывая пальцами каждую прядь. Когда она откинула всю мою гриву назад, аккуратное каре-боб превратилось в очаровательный творческий беспорядок с филировкой и рваными краями. Я не раз пыталась создать такой образ, но в итоге выглядела так, словно всю ночь спала с мокрыми волосами.

– В данный момент ты готова отправиться и потрясти Нижний Ист-Сайдс друзьями-неформалами. Тебе нравится?

– Очень. Спасибо, – пробормотала я, упиваясь счастьем. – Я и не знала, что мои волосы могут выглядеть так красиво. – Не в силах остановиться, я все трогала их, едва прикасаясь к кончикам, как будто боялась, что, если буду недостаточно аккуратна, они просто... исчезнут.

– С сегодняшнего дня я не желаю видеть тебя с плохой укладкой.

Джина смерила меня взглядом, и на мгновение я подумала, что очень благодарна менеджерам «Рапчер» в Париже.

– Ну ладно, Энджи, дорогая, бери сумку. Мы с твоей новой прической отправляемся в город. – Дженни забросила в рот последнюю половинку пирожного и вытащила меня из кресла.

– Куда мы идем? – спросила я, позволив Джине немного убрать объем моей прически, чтобы вернуться к золотой середине между шикарным бобом и сумасшедшей укладкой. – Я не совсем подходяще одета для...

Дженни взяла меня за руку и посмотрела так, как обычно смотрят на пожилых родственников, которые до сих пор думают, что на дворе 1947 год.

– Дорогая, именно поэтому мы идем туда, куда идем.

Дата добавления: 2015-08-20