Издательство МИК, 2011 7 страница

– Почему?

– Люди будут охотиться за мной. Да, это верно, как верно и то, что я стала такой по вине вампира. Я не помню, кто подарил мне этот дар… или проклятие, однако во мне осталось что-то смутное. «Что-то» что напоминает мне о том времени, когда я была человеком. И это воспоминание, что на грани бреда, даёт мне возможность и желание жить в мире как с вампирами, так и с людьми. Та битва между вампирами и людьми, которую в последствии назвали Последней… разве она не окончилась нашим поражением? Даже мы, вампиры, наделённые силой и неподвластными людям способностями, не смогли противостоять тем, кто нас же и породил. Война между ними и нами изначально обречена. Но вы просто не желаете этого признавать.

– Они охотятся за нами! Они уничтожают нас, где это только возможно! – мужчина неверяще смотрел на спокойно сидящую в кресле Вампиршу. – Как вы можете так спокойно рассуждать, когда наши собратья гибнут?

– Это всё лишь мелочи. Войны не будет…

– Это всё из-за того воина? Капитана Старка, не так ли? Вы не хотите, чтобы мы нападали на Храм из-за него?

– Неважно, – Вампирша медленно встала и направилась к двери.

– А если мы убьем его? – Вампир в порыве ярости стиснул кулаки и практически выкрикнул ей в спину. – Тогда вы вернётесь к нам? Нельзя жалеть людей только лишь потому, что они сильны и отважны. В мире очень много сильных людей, но ведь их кровь так сладка. Не правда ли? Вы не можете не знать этого вкуса. Утолите же свою жажду! Освободитесь от этих иллюзий!!!

Вампирша обернулась, и в тот же миг мужчину с необычайной силой швырнуло о стену. Он даже не успел вскрикнуть, как его окованное смертельным холодом тело пронзила жуткая боль. Забытое чувство полоснуло по сознанию, словно отточенный клинок, и вампир впервые вспомнил, что значит страх. Он едва стоял на подгибающихся ногах, прижатый тонкой ладонью Вампирши, чьи ногти погрузились в его плоть, и благодаря которым он всё ещё не падал. Он смотрел в её глаза и видел в них ад, хотя не совсем понимал, почему в них бушует это дьявольское пламя. Её лицо было совершенно спокойным, ни единый мускул не дрогнул под мраморно-белой кожей, ни одна прядь волос не шевельнулась при столь стремительном движении, но вампир чувствовал, что она… злится. Нет, даже не злится, она, словно была в ярости… однако, даже это чувство было подобно ледяному ветру.

– Что ты знаешь о смерти! Что ты знаешь о жалости! Что ты можешь знать о жажде! Если хоть один из вас приблизится к Старку или к моей девочке, я уничтожу вас всех. Запомни это. Я не стану вашей марионеткой, а иллюзии… единственные, кто находится в их плену – это вы…

Ногти медленно выскользнули из лишённой жизни плоти, и вампир опустился на пол, судорожно зажимая полученные раны. Его взгляд по-прежнему оставался словно бы не верящим, однако он не сказал ни слова, пока дверь не захлопнулась за той, кого они считали своей последней надеждой.

– Ангелина…

– Да?!

– Солнце… какое оно?!

– Ты никогда его не видела?

– Я… забыла. Расскажи мне, что бы я смогла вспомнить.

– Оно… Солнце, оно яркое. Оно дарит нам тепло и свет. Оно согревает нас и изгоняет ночную мглу. Оно освещает нам дорогу… Правда, иногда оно бывает злым. Почти как человек. Оно иссушает землю и губит растения. В особенно жаркие месяцы пересыхают даже реки, и люди страдают от недостатка воды. Но я люблю солнце. Люблю, когда его лучи касаются моей кожи, когда они играют и переливаются в капельках росы на траве, когда они плутают среди листвы деревьев, питая их своим теплом и заботой. Это так красиво… Моя мама говорила, что «солнце – это жизнь».

– Наверное, она права. Жаль, что я никогда больше его не увижу…

– Ты ничего не хочешь мне сказать?! – Старк прислонился плечом к стволу могучего дерева, обхватить которое не смогли бы и трое мужчин.

В небе светила полная луна. Её зыбкий и трепещущий свет смешивался с водою, и казалось, что река подобна серебристой тропинке к небесам. Она то устремлялась вперёд, словно пущенная умелой рукой стрела, то петляла, подобно зайцу, прячась за холмами и скалистыми выступами. Иногда она казалась буйной, иногда покорной, но сейчас воину думалось, что если он ступит на эту неподвижную гладь, то ощутит под ногами лишь упругую поверхность, но никак не воду. Ночь преобразила весь мир, и теперь даже деревья казались молчаливыми стражами, что стерегут и берегут покой вселенной.

– Людям так нужны слова?

Вампирша сидела на берегу, погрузив пальцы в прохладные струи реки, и наблюдала, как вода огибает и закручивается в крошечные воронки вокруг ладони. Ночной ветерок нежно гладил её волосы и заставлял их трепетать, отчего вся фигура казалась призрачной и невесомой. Лунный свет скользил по совершенно белой коже и отражался в глазах, беспечно теряясь в их глубине. Он струился в переплетении её волос, искрился на чёрной ткани платья, обвивал сверкающими кольцами тонкую талию, и Старку начинало казаться, что она – такая же неотделимая часть природы, как лунная река или сверкающие в небе звёзды. Он смотрел на нее, и сознание рушилось, сметая все привычные правила и нормы. Да, она была частью этого мира, но её жизнь была совершенно иной, чем у людей или растений. Старк видел в ней вовсе не вампира и не посланницу Тьмы, а что-то иное. Другую реальность, другой мир, другие правила, что так гармонично сливаются с привычной жизнью.

– Я сбежал из Храма, чтобы увидеть тебя. Однако Хранители продолжают настаивать, чтобы мои воины заточили тебя обратно в гроб.

– Разве они не осознали того, что это пустая трата времени?

– Сложно сказать. Кажется, их совершенно не волнуют потери со стороны Стражи. Но что ты намерена делать дальше?

– Ты имеешь в виду «войну»? – Вампирша слегка раздвинула губы в ироничной улыбке и качнула головой. – Я отказалась.

– Отказалась? Почему?

– Это такая же бесполезная трата времени, как и охота за мной. Война между людьми и вампирами ни к чему не приведёт. А пророчества… это лишь бред выжившего из ума старика, и если ваши Хранители относятся к этому серьёзно, то они ничем не лучше самого предсказателя.

– Возможно… Однако, они настаивают, чтобы мои люди захватили если не тебя, то, по крайней мере, твою подопечную.

– Ангелину?

– Да. Ни я, ни другие Стражи не желают быть причастными к похищению ребёнка, тем более что все уже поняли, насколько она тебя любит.

– «Любит»? Это вновь то чувство, которое дано только людям?

– Да… наверное, – Старк неуверенно пожал плечами, – хотя, возможно, вампиры не совсем забыли это чувство. По крайней мере, они всегда относились к нему с уважением.

– Я не помню… – Голос Вампирши задрожал, и она растерянно оглянулась. Старк вздрогнул. Её взгляд был таким одиноким, как у ребёнка, что потерял родителей и теперь стоит в центре толпы, не зная куда бежать. Она вновь показалась ему живой, а лунный свет лишь придавал ей оттенок потерянной реальности.

– Это было так давно, что я уже ничего не помню…

– Но ты ведь любишь Ангелину?

– «Люблю»? Разве это чувство и есть «Любовь»?

– Не знаю… Никто не знает, что такое любовь, однако когда это чувство приходит, его узнают безошибочно.

– Понятно. Значит, если я способна на такое чувство, то тоже узнаю, когда оно придёт.

– Скорее всего, да, – воин заметил облегчение на её лице и улыбнулся. – Оно для тебя так важно?

– Я хочу вспомнить, что значит быть человеком.

– А может не надо ничего вспоминать? Живи так, как хочешь и тогда ты заново узнаешь, что такое «любовь» и «ненависть», «жалость» и «гордость», «страдание» и «счастье».

– Жить, так… как я хочу, – её голос замер, а потом вдруг смягчился и зазвенел живой силой. – А я хочу просто жить.

– Тогда вам с Ангелиной следует уехать отсюда как можно дальше, чтобы Хранители Покоя больше не могли вас потревожить.

– Уехать? Да, мир огромен и хотя меня мало беспокоят попытки Стражи как-то мне навредить, у девочки должно быть детство. Я не хочу, чтобы она вновь испытывала боль.

– Мне пора возвращаться в Храм. Пообещай мне, что вы обе уедете как можно дальше от этих мест. Пообещай!

– Я не знаю, что значит «обещать». И я всегда поступаю лишь так, как сочту нужным. Но мы обе уедем. Ради Ангелины… мы уедем.

– Хорошо. Тогда, прощай!

– У людей больше принято говорить: «До встречи».

– Ты права, – Старк виновато улыбнулся, – извини. До встречи.

– До встречи…

– …Мы должны принять меры, – суровый мужской голос перекрыл тихий шелест других голосов и привлёк к себе внимание. – Если мы не поторопимся, то беспорядки охватят всю землю. С её возвращением уцелевшие вампиры подняли головы, теперь ни один человек не может чувствовать себя в безопасности.

– И что вы предлагаете сделать? Мы и так несём слишком большие потери. Стражи вот-вот взбунтуются.

– Мы же Хранители! Наши предки век за веком охраняли покой мирных людей, так неужели именно мы разрушим нашу славу непобедимых? Мы обладаем силой и знаниями, в то время как противник опустошён и ещё только осваивается в этом мире.

– Вы вновь её недооцениваете, – из кресла поднялся высокий худощавый мужчина и обвёл недовольным взглядом Совет. – Все ваши прошлые расчёты оказались неверны. А ведь я вас предупреждал. Посмотрите правде в глаза: она сильнее нас, она быстрее нас и её ничто не сдерживает. Вампирша уже уничтожила больше трёх десятков наших лучших воинов, а вся наша сила лишь пыль на её рукаве.

– Вы забываетесь! – кресло за другим Хранителем с грохотом отъехало назад. – Мы столько лет сдерживали натиск Тьмы, что теперь просто не имеем права отступить.

– Смею напомнить, Хранитель Корниус, что всё это время так называемая «Тьма» вела себя даже более чем сдержанно. Нам ещё не приходилось сталкиваться со столь могучим противником. Вампирша отличается от всех тех вампиров, за которыми мы прежде охотились.

– Но мы не можем пустить всё на самотёк. Иначе она утопит мир в крови и пророчество сбудется.

– Ваши предложения.

– Ударить по её самым слабым местам.

– Попытки захватить ребёнка ни к чему не привели, – мужчина повёл в воздухе рукой с аристократично тонкими пальцами и сдержанно улыбнулся. – Стражи не желают в этом участвовать, да и Вампирша охраняет эту девочку получше, чем мы свои подземелья.

– Вы прекрасно меня поняли, дорогой Луан. Я имел в виду вовсе не девочку, ведь Вампирша питает слабость ещё к одному человеку, до которого добраться будет несравнимо проще.

– Вы имеете в виду…

– Да, капитан Старк стал слишком часто отлучаться из Храма. Но при этом, по возвращении на нём не бывает ни единой царапины. Мы каждый раз отправляем его во главе отряда захвата, однако даже когда погибают все наши воины, он возвращается живым. Нет, Старк вовсе не трус, мы все это прекрасно знаем. Однако они с Вампиршей весьма… дружны. Вам так не кажется?!

Луан недовольно дёрнул бровью и поджал губы. А ведь он предупреждал…

– Хранитель Корниус, – из своего кресла поднялся самый старый член Совета Хранителей, и все почтительно примолкли, – берите на себя всю ответственность и поступайте так, как считаете нужным. Будем надеяться, вам повезет, и мы будем избавлены от столь унизительного признака нашей слабости.

– Благодарю вас. Вот увидите, я справлюсь…

Это было похоже на бред.

Старк плохо понимал, что и почему произошло, однако вдаваться в объяснения никто не стал. Его скрутили практически при входе в Храм и, не задавая вопросов, отправили в темницу. Там было темно и холодно, но никто не стал разжигать огонь и готовиться к пыткам. Его даже к стене не приковали, кинув со связанными руками прямо на пол. Ни один из воинов, участвующих в его захвате, не показался Старку знакомым. Более того, ни у ворот, ни в Храме, ни даже в темнице он не увидел знакомых воинов, что раньше были под его командованием. Все люди казались чужими, хотя воин не понимал, откуда они могли здесь взяться.

Всё произошло слишком быстро. Ему не дали опомниться, не дали сказать даже слова в своё оправдание, словно все были заранее уверены в его вине. Он пытался спрашивать, но его никто не слушал, на него даже смотрели как-то отстранённо, словно на зверя, что угодил в силок. Старк слишком хорошо понимал, что это значит…

Солнце.

Тёплое. Заботливое. Согревающее. Старк и не подозревал, что оно может быть совершенно другим. Злым. Иссушающим. Жестоким. Огненные лучи, словно вражеские копья, пронзали его плоть, причиняя поистине адские страдания. Он чувствовал, как волны нестерпимого жара накатываются на тело, лишая лёгкие воздуха, а кожу влаги. Железные штыри, пробившие ладони и стопы, не давали пошевелиться. Каждое движение, каждый вдох или дрожь, пробуждали в измученном теле острую, пронзительную боль. Старк чувствовал спиной твёрдость деревянного креста, на котором его распяли подобно Христу. Он смотрел из-под едва поднимающихся век на слепящее солнце и дивился, насколько просто было раньше перенести жару. Всего лишь несколько месяцев назад всё казалось простым и понятным, а сейчас… он видел лишь солнце. Палящее. Безжалостное. Злое.

Его губы пересохли. Язык едва двигался во рту. Но даже в таком состоянии он не собирался просить о пощаде. Старк уже понял, за что его подвергли такому наказанию, он знал, что его частые отлучки не пройдут незамеченными, и теперь мог лишь молиться Богу, чтобы Вампирша не узнала о его страданиях. Он знал, почему вокруг его креста расположилось столько мужчин, и уже начал понимать, что это и есть отборные воины Хранителей, которые раньше были разосланы во все уголки мира, а теперь собрались для какой-то важной миссии. Теперь Старк знал, для какой именно.

Голова кружилась. Воин чувствовал, насколько он близок к обмороку, но чтобы не доставить радости палачам, терпел. Это всё, что он мог сейчас делать. Терпеть. Стиснув зубы. Закрыв глаза. И не думая ни о чём, кроме безопасности своего кровного врага. Он не проклинал её, не жалел о своих поступках и не раскаивался в том, что поверил её словам. Старк знал, что изменился за последний месяц и изменился настолько сильно, что Хранители не смогут его понять даже через тысячу лет. Он знал, что обречён. Однако безмолвная громада храма, возвышающаяся всего в нескольких десяткам метров, не вызывала у него ни злости, ни трепета. Старк принял свою судьбу. Не имея шансов спастись, он был готов хотя бы гордо умереть. Умереть как капитан Стражи, а не как преступник. Умереть, будучи уверенным, что достиг своего предела. Умереть, зная, что жизнь прожита не зря. Ради неё, ради Ангелины, ради их счастья. Он знал, что как только умрёт, Хранители потеряют последнюю возможность влиять на Вампиршу, и был готов принести эту жертву…

«Просто она хотела снова стать человеком…»

– Смотрите…

Удивлённый крик вернул Старка к жизни. Он с трудом поднял показавшуюся такой тяжёлой голову и как сквозь пелену всмотрелся вдаль. Воздух под палящими лучами солнца дрожал и плавился, словно густой мёд, отчего петляющая между скал дорога казалась совершенно нереальной. Но это его уже мало беспокоило. Теперь-то он тоже видел высокую, закутанную в плащ фигуру, что неумолимо приближалась, разрезая плотный воздух, подобно клинку. Она шла медленно, но с той неуловимой грацией, которая казалась опаснее сотни ядовитых змей. Старк не видел её лица, он не видел даже краешка платья, лишь плотный плащ, что скрывал её от палящих лучей солнца. А рядом шагала маленькая девочка, столь похожая на ангела, что хотелось преклонить колени. Она тревожно заглядывала под капюшон своей спутнице, но лишь молча сжимала кулачки, продолжая упорно идти вперёд.

– Она всё-таки пришла, – потрясённо выкрикнул всё тот же голос, и воины поспешно начали доставать оружие.

Она приближалась. Гордая. Решительная. И безумно опасная даже днём. Её движения были подобны ветру, её шаги струились как вода, она шла вперед, не замечая ни воинов, ни солнца.

– Убейте её!!!

Старк так и не понял, кто выкрикнул последний приказ. Но он отчётливо видел, как падают воины, посмевшие подойти к ней слишком близко. Её движения были столь легки и стремительны, что даже Старк не видел смертельных ударов. Казалось, лишь ветер колышет плащ, да иногда мелькает столь же чёрный кружевной рукав платья. Она шла вперёд, а мужчины роняли оружие и падали ей под ноги, обильно орошая пыльную дорогу собственной кровью. Они не могли к ней даже прикоснуться, не смотря на все свои умения и прежнюю несокрушимость. Вампирша не останавливалась ни на мгновение, казалось, она даже не замечает того, что творится вокруг, продолжая свой путь по телам врагов, как по бездушным камням.

– Зачем?! – Старк едва узнал свой голос, настолько он стал хриплым и чужим. – Зачем… ты пришла?

Она не ответила. А потом просто легко сжала тонкими пальчиками стальные штыри и выдернула их, как люди выдёргивают иголки из тряпичной подушечки. Боль стегнула по телу, и Старк едва не потерял сознание, пытаясь удержать свой разум за пределами безумия. И если бы не она, наверняка бы упал прямо на землю, измученный солнцем и опутанный болью.

– Берегись!!!

Испуганный крик Ангелины заставил их обоих вздрогнуть, и в тот же миг Вампирша неуловимо обернулась, оттолкнув его обратно к кресту и загородив собой.

– Не-е-ет!!!

Больше десятка серебряных стрел пронзили её тело, заставив пошатнуться и отступить. Старк хорошо понимал, что это последняя, отчаянная попытка Хранителей, однако ничего сделать уже не мог, да и не успел. Пока воины торопливо перезаряжали арбалеты, Вампирша подняла голову и безмолвно метнулась вперёд, расшвыривая выживших мужчин, словно тряпичные куклы. Никто не успел выстрелить повторно.

– Идём, – к пошатывающемуся Старку подбежала Ангелина и, неумело подставив плечико под его окровавленную ладонь, прошептала, – мы должны спрятаться от солнца. Она долго не выдержит…

– Да…

Он смотрел на её бледное, испуганное личико и понимал, насколько опасную игру затеяла Вампирша. Да, девочка всё понимала и возможно никого не осуждала, однако ей было страшно. И страшно в первую очередь за свою спутницу. Старк знал, что в таком состоянии он ничего не сможет сделать и будет для них лишь обузой… Однако они пришли. И пришли ради него.

Вампирша догнала их уже в переплетении коридоров и, решительно перебросив вторую руку воина через свою шею, поспешила к только ей известной цели. Хотя когда они начали спускаться в подземелье, Старк тоже начал понимать, куда она направляется.

– Что ты задумала?! – ему едва удавалось передвигать ноги, однако он смог разлепить губы и прохрипеть, – Неужели…

– Молчи, – её голос тоже был чуть хриплым и начисто лишенным эмоций.

И лишь достигнув своей бывшей темницы, Вампирша позволила ему сесть на пол и привалиться спиной к стене. Холод, исходящий от камней, пронзил его измученное тело едва ли не хуже солнечных лучей. Однако плоть продолжала гореть, словно всё ещё пребывала в огне. Он стиснул зубы, чтобы сдержать стон, но когда Вампирша скинула с себя плащ, не смог удержать тихий вскрик. Точно такой же вскрик раздался и со стороны Ангелины, поспешно зажавшей свой рот руками и потерянно глядящей на свою спутницу.

Ранее чистая и мраморно бледная кожа, теперь была покрыта ужасающими ожогами. Где-то была просто обнажена плоть, а где-то солнечные лучи прожгли тело до костей. Ожоги были не только на руках, они покрывали практически всё тело, даже лицо, придавая идеальному облику отталкивающее впечатление. Но хуже того, из её тела вызывающе торчали тринадцать стрел, от попадания которых обычный человек или даже вампир был бы уже мёртв. А она улыбалась. Да, ей было больно, и Старк представлял, какие страдания ей приходилось сейчас терпеть. Но она всё-таки улыбалась.

– Зачем? – Старк пересилил боль и, протянув руку, сжал её обожженные пальцы. – Ты же знала, чем это всё закончится. Зачем так рисковать?

– Просто я вспомнила… что значит быть человеком, – чёрные, обугленные губы дрогнули в едва заметной усмешке.

– Но Храм полон воинов, теперь нам отсюда не выбраться. Я… для вас я сейчас – просто лишний груз. Да и тебе больше нельзя выходить на солнце.

– А я и не собираюсь.

– Что ты задумала?!

Неожиданно она наклонилась к самому его лицу и, заглянув в глаза, прошептала:

– Пообещай мне… Пообещай, что ты позаботишься об Ангелине, пока я… отсутствую. Вы – люди, цените обещания, так мне будет спокойнее.

– Но…

– Она ещё маленькая, и я не хочу делать её подобной мне. Пусть она будет человеком… пока сама не решит, что пора. Заботься о ней, защищай её, помогай ей, как помогала бы я. Пообещай мне быть с ней, пока… Я не знаю, когда смогу вернуться и сколько пройдёт тысячелетий, прежде чем я вновь проснусь. Просто пообещай мне…

– Я… обещаю, – Старк постарался улыбнуться и лишь посильнее сжал её ладонь. – А теперь… дай мне шанс ждать тебя… все эти тысячелетия.

И он запрокинул голову, обнажая беззащитное горло.

– Ты… уверен?!

– Да.

Он не почувствовал боли. Лишь трепет, что зародился где-то в глубине его души и незамедлительно охватил всё тело. Старк чувствовал, как медленно уходит жар и наступает странное расслабление, что постепенно перетекает в лёгкую прохладу. Исчезло всё: боль в пробитых ладонях, холод камней, ощущение истерзанности и опустошённости. Он не чувствовал ни собственного тела, ни её ладони, что раньше касалась его груди, ни пола, ни стен. Зато он отчётливо и с каким-то странным удовольствием слышал стук собственного сердца, что постепенно затихал и становился едва различимым. Казалось, весь мир сжался до размеров его сердца, и лишь прохлада царила вокруг… и внутри него.

– Старк.

Знакомый голос поманил его в мир живых и заставил открыть глаза. Он лежал на полу, но уже не чувствовал ни холода, ни боли, ни жажды…

– Я…

– Вот и всё, – Вампирша медленно встала и улыбнулась, – теперь мне пора.

– Нет, – Ангелина поспешно бросилась вперёд и обхватила её руками за талию, – не уходи. Не бросай меня.

– Я вернусь… Когда-нибудь, я обязательно вернусь. И знаешь, ты права… солнце – оно действительно бывает жестоким… почти как люди.

Старк неуверенно поднялся с пола, ещё не ощущая собственного тела, но начиная им повелевать, и, взяв девочку за плечи, притянул к себе. Она вздрагивала и тихо плакала, понимая, что уже ничего не сможет изменить. А он стоял и смотрел, как Вампирша медленно подошла и снова легла в каменный гроб. Как тонкая рука, вся изуродованная ожогами, подняла крест и вновь положила к себе на грудь. Как чёрные после солнечных лучей пальцы сомкнулись на крышке и…

– Вампирша…

Рука замерла.

– Мы будем тебя ждать. Только… не забудь нас.

И каменная крышка беззвучно опустилась на своё место.

«Время лечит всё…». Но однажды её сон вновь будет потревожен…

Конец.

Лесная королева…

В отдалённых от столицы деревнях очень редко появляются новые люди, поэтому каждое такое прибытие становится событием года и обсуждается потом как раз весь этот год. Что делать, людям надо общаться, да и новости из большого мира поступают с той же регулярностью, что и гости. Так что уж говорить о появлении инквизитора в сопровождении целых пяти стражников, весть о прибытии которых принеслась на голубиных крыльях ещё пол-луны назад. Естественно, все дружно побросали работу и помчались смотреть на незваных гостей, проехавших прямо на так называемую «главную площадь», расположенную перед старой и уже довольно обветшалой церковью. Никто, никогда ещё не видел вживую инквизиторов, и потому интересно было всем: и взрослым, и детям, т.к. напридумывать и «навспоминать» успели все поголовно, раздувая из мелочей важне-е-ейшие детали.

Мужчины и женщины толпились вперемежку, плотной толпой обступив шестерых всадников, и тихо перешёптывались, ловя каждое слово, сказанное властным человеком в ярко красном плаще и сельским священником:

– Мир вам, святой отец.

– Аминь. Мы ждали вас немного позднее, сын мой.

– Да, я знаю, но мы решили чуть поторопиться и срезали путь через болото. Так оказалось быстрее.

– Через болото, – голос удивлённого священника раздался в полнейшей тишине, – но… там же нечисть!

– Ни одно порождение дьявола не сможет устоять перед верными слугами Господа… и их мечами, – спокойно и несколько холодновато ответил инквизитор, обводя взглядом притихшую толпу, – надо лишь усердно молиться.

Все вновь загомонили, обсуждая услышанное, а пожилой священник лишь вздохнул и быстро-быстро зачастил:

– Всё уже готово, комнаты для вас и ваших спутников уже ждут вас. Пойдёмте, я вам всё покажу…

Инквизитор задумчиво кивнул и совершенно неуловимым движением обернулся, поймав мимолётный взгляд бездонных зелёных глаз в обрамлении густых пушистых ресниц. Стройная молодая девушка лишь на мгновение посмотрела в его сторону и тут же отвернувшись, подбежала к коренастому мужчине с короткой тёмной бородой и что-то зашептала ему на ухо. Грива золотых, на удивление густых волос водопадом ниспадала на плечи, струилась по гибкой спине и груди, обвивала тонкую талию; мягкие завитки локонов мило покоились на висках и высоком умном лбу, оттеняя очень светлую, несмотря на летний загар, кожу. Стройная и ладная фигура ощущалась даже через свободное платье, скрывающее, по его мнению, все, что вообще возможно.

Девушка снова на мгновение обернулась, словно почувствовав его пристальный взгляд, и, глянув испуганной ланью, спряталась за мужчину, повернувшегося в сторону одной из улиц и направившегося вместе с ней прочь от площади.

«Кто она ему? Дочь? Невестка? Жена? Хотя нет, для последнего слишком большая разница между их возрастами, а для первого между внешностями».

«Странный человек. Мне никогда ещё не доводилось таких видеть… И эта суровая складка губ… он жестокий и страшный человек… А эти холодные серые глаза, в них есть что-то звериное и беспощадное… Господи, спаси и сохрани, кого же принёс ветер в наше жилище?!»

Надо заметить, что инквизитор выделялся даже среди приодетых и вооружённых стражников. А главной его приметой был красный, даже слегка бордовый плащ, который вызывал у разных людей свои ассоциации. Серые глаза, тёмно-русые волосы, высокая ладная фигура; возможно, в обычной одежде он бы выглядел нормальным человеком, если бы не холодные черты лица и полное отсутствие мимики. При виде его складывалось стойкое ощущение, что его высекли из единой гранитной глыбы, настолько он выглядел твёрдым и несгибаемым. Что у него в душе, и есть ли она вообще, с первой секунды никак не разберёшься. И как потом многие убеждались: не каждый человек сможет его понять, даже после ста лет общения. Красивый и бесстрастный, словно его же меч, он был тем, кого боялись и ненавидели многие в больших городах, он был Инквизитором.

– …Что я могу вам сказать, сын мой, – задумчиво протянул отец Альхем, поворачивая в узловатых пальцах глиняную чашку с остатками чая, – нечисть у нас, конечно, водится, где её сейчас нет? Только нападает весьма редко, и то, только на тех, кто заходит слишком далеко в лес. Раньше всякое бывало, но сейчас уже реже. Мы стараемся особо с ними не враждовать, мы ведь не воины, а простые люди.

– И всё же, святой отец, – инквизитор продолжал неотрывно смотреть на старика, неторопливо теребя в руках грубую деревянную ложку, – неужели вам нравится жить в страхе?

– Почему в страхе? Они не трогают нас, мы их, а в полнолуния всегда стараемся быть начеку. Конечно, порой бывает весьма неуютно, приходилось даже пару раз всем вместе прятаться в церкви, но Господь милостив.

– Значит, вас всё устраивает?

– Ну, как вам сказать… Многие, конечно, мечтают ходить в лес безбоязненно, но начинать кровавую войну с нечистью никому особо не хочется.

По губам инквизитора скользнула презрительная улыбка, но тут же пропала, словно погасла, и он продолжил вновь прежним, ровным голосом:

– А что на счёт ведьм? Есть подозреваемые на эту роль?

– Ну, что вы, сын мой. Какие ведьмы. Сказки, конечно, всякие ходят, но подтверждения ещё ни одной не сыскалось.

– Я вообще-то спрашивал о деревенских людях.

Отец Альхем вздрогнул, словно от удара и тут же, гордо выпрямившись, ответил чуть подрагивающим голосом:

– Они все достойные люди и регулярно ходят в церковь, я знаю их всех поголовно и могу поручиться…

– Не спешите, святой отец, тьма порой принимает самые невинные образы и умеет втираться в доверие. За тем я сюда и приехал, чтобы найти тех, кто сеет в людских душах скверну… и уничтожить их.

– Как вы можете, – вспыхнул священник праведным гневом, – в этом селе нет ни ведьм, ни колдунов!

– А вот это не вам решать, – спокойно ответил его собеседник, медленно поднимаясь и поправляя складки плаща. – Не забывайте, Рим дал мне самые широкие полномочия, и только я могу решать, кто из этих людей пособник Дьявола, а кто нет.

И он вышел из кельи на улицу, оставив обомлевшего священника сидеть на стуле. Был уже поздний вечер, солнце почти скрылось за краем земли, но небо ещё полыхало багровым пламенем заката, становясь то лиловым, то золотым, то алым, словно где-то за горизонтом разгорелся гигантский, чуть прикрытый костёр. Так и казалось, что вот-вот небо расплавится и закапает обжигающим смоляным дождём, смывая и прожигая всё на своём пути. Но уже было видно, что с противоположной стороны небосвода надвигается ночная темнота, прохладная и таинственная, со всеми её чудесами и ужасами.

Дата добавления: 2015-08-20