Страшный сон Родиона Раскольникова

Читать Достоевского сложно. В его произведениях все как на подбор: и глубокие «вечные» проблемы, и мастерский психологизм, прослеживающий развитие мельчайших черт человеческой натуры, и сам метод «фантастического реализма», когда сверхъестественное неожиданно может стать реальным, а смысл любого отрывка – вдруг перевернуться и оказаться диаметрально противоположным.

Описание сна, привидевшегося Родиону Романовичу Раскольникову в вечер накануне убийства старухи-процентщицы (в V главе 1 части романа) является одним из ключевых моментов сюжета «Преступления и наказания».

На первый взгляд, этот уход в бессознательное на время вырывает главного героя из рамок окружающей действительности. Поначалу нам кажется, что очутившись в непривычной для себя обстановке островов, в окружении зелени, свежести и цветов вместо обычных городской пыли, извёстки и «теснящих и давящих домов» Родион Романович и вправду чудесным образом избавляется «от этих чар, от колдовства, обаяния, от наваждения» и погружается в мир своего детства. Что перед нами открывается душевный мир семилетнего маленького Роди, который испытывает «неприятнейшее впечатление и даже страх», лишь только проходя с отцом мимо городского кабака, и весь дрожит от одних доносящихся из него звуков и вида «шляющихся кругом» «пьяных и стражных рож». Когда герой с душевной теплотой вспоминает бедную маленькую городскую церковь «с зелёным куполом» и старинные в ней образа и старого священника с дрожащей головой, и своё собственное, невероятно трогательное благоговение перед маленькой могилкой меньшего братца, умершего шести месяцев, которого он совсем не знал и не мог помнить, нам кажется, что из-под всего наносного, рождённого жизненными обстоятельствами, в нынешнем Раскольникове, нищем студенте и обитателе трущоб, воскресает душа ребёнка, не способного не только убить человека, но спокойно смотреть на убийство лошади. Таким образом, весь смысл эпизода, на первый взгляд, заключается в раскрытии истинного душевного состояния героя, который, пробудившись, даже обращается с молитвой к Богу: «Господи, покажи мне путь мой, а я отрекаюсь от этой проклятой мечты моей!». Однако, буквально через сутки Раскольников всё-таки приведёт в исполнение свой страшный замысел, а Достоевский почему-то не даёт читателю забыть об этом первом сне своего персонажа практически до самого конца романа.

Спрятав под камень украденные у старухи драгоценности, Раскольников возвращается домой «дрожа, как загнанная лошадь» и ему мерещится, что помощник квартального Илья Петрович бьёт на лестнице его квартирную хозяйку. То с криком: «Уездили клячу!» – умирает измученная Катерина Ивановна Мармеладова. То вдруг чудесным образом материализуется приснившийся главному герою Миколка, оказавшийся, правда, не дюжим мужиком с красной мордой и «толстой такой шеей», а скромным красильщиком. Зато появляется он заодно с неким кабатчиком Душкиным, который, по словам Разумихина, «бабушкин сон рассказывает» и при этом «врёт, как лошадь» (сравнение столь неожиданное, сколь и нарочитое). Все эти мимолётные указания звучат, как назойливая нота, однако же не раскрывают глубокий символики загадочного сна.

Вернёмся вновь к тем обстоятельствам, в которых это сновидение возникает в воспалённом мозгу Раскольникова. Пытаясь избавиться от навязчивой идеи, герой стремится уйти как можно дальше от дома: «Домой идти ему стало вдруг ужасно противно: там-то в углу, в этом-то ужасном шкафу и созревало всё это уже более месяца, и он пошёл куда глаза глядят». Блуждая таким образом, Родион Романович попадает в отдалённую часть Петербурга. «Зелень и свежесть – пишет Достоевский,– понравились сначала его усталым глазам. Тут не было ни духоты, ни вони, ни распивочных. Но скоро и эти новые, приятные ощущения перешли в болезненные и раздражающие». Настоящего просветления не происходит и после пробуждения героя – автор отмечает, что у Раскольникова было «смутно и темно на душе».

Небольшое же облегчение и весьма кратковременное, как кажется после, умиротворение, наступившее в его душе, связано скорее с принятием окончательного, как ему думалось, решения относительно его теории. Но что это было за решение?

«Пусть даже нет никаких сомнений во всех этих расчётах, будь это всё, что решено в этот месяц, ясно, как день, справедливо, как арифметика. Господи! Ведь я всё равно не решусь. Я ведь не вытерплю, не вытерплю!» Итак, очевидно, что речь здесь идёт не о раскаянии, но лишь о том, сможет ли смелый теоретик собственноручно привести в исполнение свой замысел. Сон играет с Раскольниковым злую шутку, словно предоставив ему возможность совершить пробу пробы, после чего герой, в состоянии всё того же автоматизма, и в самом деле отправляется к старухе-процентщице – для второй попытки. Не случайно сам автор называет видения своего героя «страшными», «болезненными», «чудовищной картиной».

Картина, представившаяся герою, поначалу старательно «маскируется» под обыденную и реальную: «время серенькое, день удушливый, местность совершенно такая же, как уцелела в его памяти». Обманность и фантасмагоричность сновидения выражается здесь лишь в том, что оно правдивее реальности: «даже в памяти его она гораздо более изгладилась, чем представлялось теперь во сне». Настроив героя на волну лирических воспоминаний, сон подбрасывает им всё новые и новые подробности – о чёрной пыли на дороге в кабак, о сахарной кутье на белом блюде, о стареньких образах без окладов …». И лишь непосредственно после этого, как бы в продолжение всё той же мысли, без абзаца, начинается изложение самого сна: «И вот снится ему …». Эта вторая часть видения Раскольникова также обладает своей собственной фантастикой: здесь маленькому мальчику неожиданно начинают казаться необычными самые обыденные вещи. Странным является лишь то, что запряжена в телегу маленькая, тощая, саврасая, крестьянская клячонка, – её «бьют мужики кнутами, иной раз даже по морде и по глазам, на что всегда жалко было смотреть сердобольному ребёнку». Этими отступлениями как бы исподволь закладывается в сознание читателя мысль о полной никчемности и бесполезности бедной лошадёнки и будущая сцена оказывается по сути предрешённой.

Сон Раскольникова, как своеобразная проба пробы, также довольно точно передаёт мелкие детали будущего убийства: лошадку забивают («Топором её, чего!» – кричит кто-то), по её морде струится кровь; Миколку, на котором, как после и на Раскольникове «нет креста», подзуживает при этом целая толпа, так же, как студент и офицер своим разговором в трактире подтверждают оценку, мысленно данную Родионом Романовичем старухе-процентщице, и убеждают его в своеобразной справедливости собственных замыслов.

Однако сон, являясь, по сути, сжатым изложением всего романа, словно коварно подсказывает главному герою и возможный путь ухода от неминуемо приближающейся трагедии – притвориться, что он-то здесь и ни при чём, занять место стороннего наблюдателя или, ещё хуже – самому прикинуться этакой лошадкой, которую чуть было не заели невыносимые условия жизни.

Таким образом, страшный сон Раскольникова, обладая многозначностью и символичностью, присущей сновидениям, является одновременно экскурсом в прошлое героя, отражением борьбы, которая в тот момент происходила в душе героя, и в то же время – предопределением, своеобразным планом, согласно которому ему предлагается действовать. И только нарушив условие этого навязчивого пророчества, герой сможет освободиться от чар и пут своей бесовской теории, чтобы затем, с течением времени, прийти к истинному покаянию и воскресению.

Таким образом, автору сочинения удалось определить место эпизода в художественной системе конкретного произведения. Только в этом случае можно получить адекватное представление о месте данного события в общей картине произведения.

Дома можно порекомендовать следующие темы: «Отъезд Андрея Болконского на войну», «Сон Татьяны Лариной», «Встреча Печорина с Максим Максимычем» и т.д.

Дата добавления: 2015-08-02