Развитие монументальной живописи и миниатюры в период иконоборчества

Иконоборчество вызвало в искусстве глубокий кризис, когда не только почти не создавались произведения церковного христианского искусства, но даже множество художественных произведений предшествующей поры было уничтожено (мозаики, фрески, статуи святых, расписные алтари, витражи, иконы). В куполах, на сводах и стенах храмов изображались либо кресты, либо отвлечённые символические композиции. В этот смутный для искусства период христианская изобразительная художественная традиция продолжала существовать и развиваться вдали от столицы, на христианском Востоке, в Каппадокии, в коптском Египте, в различных отдалённых монастырях, где скрывались гонимые иконопочитатели. Здесь создавалось совершенно особое искусство, грубое и примитивное по форме, сосоредоточившее всю свою творческую фантазию на поучительной сюжетике. Мощный центр сопротивления иконоборчеству сложился в Дамаске — арабском городе, где на службе у арабского халифа находился знатный и образованный христианин Иоанн-Мансур, впоследствии получивший прозвище Дамаскин. Возражая иконоборцам, Иоанн Дамаскин разработал теорию священного образа. По его мнению, невидимое и бестелесное можно изобразить, но в символическом или аллегорическом виде. Тем более можно и даже нужно изображать то, что существовало в земной жизни — сцены из Евангелия, жития святых, Богоматерь и Христа — в том виде, какой они имели на земле. Нельзя писать на иконах только Бога Отца, поскольку никто из смертных никогда не видел Его в человеческом облике. Изображения необходимы — они заменяют книги неграмотным, напоминают о священных событиях, вызывают желание подражать их героям, возвышают человеческий ум к духовному созерцанию, украшают храмы. Завершение иконоборчества совпадает в византийском искусстве с рождением особого стиля. В этом стиле нельзя обнаружить преемственности с монументальными циклами в Равенне или с ранними иконами, в нем видна более глубинная традиция, которая станет основой для дальнейшего развития. Речь идет о миниатюрах «Хлудовской псалтири». Как образец рукописной книги «Хлудовская псалтирь» весьма необычна. Это первая псалтирь, в которой иллюстрации на полях органично слиты с текстом. Они не образуют горизонтальные фризы и не являются страничными миниатюрами. Изображения не имеют обрамлений и фона, свободно разбросаны по поверхности листа и образуют с текстом единую композиционную структуру. Полагают, что памятник был создан около середины IX в. в Студийском монастыре, который являлся средоточием интеллектуальной элиты православия и оплотом иконопочитания. Своеобразен стиль иллюстрирования рукописи. Помимо рисунков, относящихся к текстам псалмов, художник комментирует действия иконоборцев, сопоставляя их с евангельскими событиями. Примером может служить иллюстрация к псалму 68,2: «И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом». На заднем плане изображено распятие на Голгофе; у подножия горы иконоборцы Иоанн Грамматик и епископ Антоний Силейский замазывают известью икону Христа. Воин справа подносит Христу губку, пропитанную уксусом, другой воин пронзает Христа копьем. В лепке фигур ясно проступают традиции античности: округлые, с прекрасными классическими пропорциями, они демонстрируют ясное знание анатомической структуры человеческого тела, лишь слегка деформированной в угоду большей выразительности. Действие разворачивается динамично, персонажи предстают в неожиданных ракурсах и отличаются подчеркнуто бурной жестикуляцией; в изображениях негативных героев много почти карикатурных профилей. Выразительные средства миниатюр «Хлудовской псалтири» порой кажутся резкими, экстравагантными и даже грубоватыми. Тем не менее ошибкой было бы думать, что их стиль — проявление архаичного народного искусства. За уверенным и смелым почерком в воспроизведении зримого мира стоит зрелое мастерство, высокая культура художественного языка, восходящая к греческим традициям.

Дата добавления: 2015-08-02